Содержание
Введение
1. Геополитическое положение современной России
2. Стратегические альтернативы России
3. Стратегия "балансирующей равноудаленности"
Заключение
Список литературы
В сфере познания геополитика играет несколько своеобразную роль, а уж в сфере практики и вообще завоевала скандальную славу. В СССР ее запретили в 1934 г., в Германии пытались признать преступной на Нюрнбергском трибунале в 1946 г., в остальном мире ею пользуются, ее изучают, но при этом как-то стесняются ссылаться на геополитические данные, предпочитая изливать водопады лицемерной болтовни о правах человека и о мире во всем мире.
Актуальность темы заключается в том, что геополитика понимается как инструмент, который используется при разработке внешней политики России и позволяет учесть географический, демографический, экологический и некоторые другие факторы. Такой инструмент также весьма полезен при построении иерархии целей и приоритетов внешней политики, при определении стратегического потенциала, а также глобальных, региональных и национальных интересов России.
Ha протяжении всего последнего десятилетия геополитика как наука вызывает громадный интерес в России.
Специфика российского пространства способствует усилению влияния географических факторов на политику государства и общественное сознание. Россия имеет крупнейшую в мире территорию, расположенную на двух континентах, и весьма ограниченный доступ к теплым морям. Наша страна не обладает естественными границами, которые в случае нападения могли бы препятствовать противнику. Географическое расположение российского государства на планете делает его своеобразным мостом между великими цивилизациями западноевропейской и азиатской.
Одной из главных проблем геополитики является изучение сферы отношений между государствами по поводу контроля над территорией. А так как Россия - страна занимающая 1/6 часть всей суши, то есть 17075,4 тысячи квадратных километров просто не может остаться в стороне от международных отношений.
На пороге ХХI века Россия, если она хочет отвечать минимальным условиям цивилизованности, геополитика должна являться неотъемлемой частью общей политики. После распада СССР, Россия потеряла большинство своих союзников, которые считали СССР «большим братом», они разочаровались и не знали, что делать и большинство из них нашли тепло и поддержку в лице Соединенных Штатов, которые не упустят возможности по больнее ударить пока слабую, но гордую Россию.
В работе проведем анализ геополитики России и стратегии ее развития
1. Геополитическое положение современной России
На геополитическое положение современной России оказывает внутриполитический и внешний кризис и изменение отношений на мировой арене. Большое значение имеет распад Советского Союза и системы социализма. Время, прошедшее с момента фактического развала СССР, по меркам истории слишком мало. Поэтому границы России нельзя пока считать окончательно определившимися. Геополитическое положение РФ еще неопределеннее: политическая система, характер международных отношений, положение в геополитическом пространстве бывшего СССР ее очень зыбки.
Распад Советского Союза, появление 15 суверенных государств можно считать состоявшимися в политическом и правовом смыслах. И далеко не все независимые государства — осколки СССР — горят желанием найти какие-либо формы объединения с Россией. Связующим звеном в первую очередь остаются ранее сложившиеся экономические связи. Все республики бывшего СССР страдают от нарушения этих связей.
Рынки республик десятилетиями были приспособлены к товарам друг друга, спрос на которые на Западе, в Японии, многих странах АТР, за исключением сырья и некоторых товаров, тонких технологий, практически отсутствует или ограничен. При попытках выйти со своими товарами на рынки конвертируемых валют республики СНГ конкурируют друг с другом и терпят взаимный ущерб.
Кроме того, в России и во всех странах «ближнего зарубежья» действуют хорошо организованные криминальные и полукриминальные структуры, которые контролируют, по различным данным, от 40 до 80% экономики стран СНГ.
«К числу факторов, которые еще как-то связывают бывшие советские республики, относятся: демографические, социальные, культурные, психологические. В последнее время представители многих правящих национальных элит осознали опасность со стороны более могущественных соседей и для них все более явственно вырисовывается фактор национальной безопасности: (Армения, Таджикистан, Казахстан, Узбекистан, Киргизия и т.д.). Межнациональные противоречия, существующие почти во всех бывших братских республиках (если не произойдет нового объединения, решающего и эти проблемы), будут сопровождаться насилиями, конфликтами, кровопролитиями не год и не два, а десятилетия. Это, безусловно, затормозит социально-экономическое развитие всех стран — очагов межнациональных противоречий, отбросит их в ряды государств Третьего мира.»1
Очень важный момент в политических, экономических и иных отношениях государств на постсоветском пространстве — сохранение единого социального пространства. Вариантов решения этой проблемы пока нет, но для начала можно взять схему, по которой формируется Европейское сообщество, где национальная безопасность каждого государства определяется готовностью действовать согласованно во многих сферах общественной жизни и прежде всего в социально-экономической сфере. И если меняется экономический или социальный уклад, то делается это более или менее согласованно. Иначе упор на национально-государственный эгоизм порождает встречный эгоизм, что хорошо отслеживается, например, на истории постсоветских отношений между Прибалтикой и Россией. Попытки государств-суверенов решить проблемы национальной безопасности чаще всего оканчиваются неудачей.
Итак, можно утверждать, что от разрушения СССР имеется больше потерь, чем приобретений. Перечислим геополитические потери России: утрачено более 5 млн. км2 территории (СССР); потеряны выходы к Балтике (кроме Санкт-Петербурга и «анклавного» Калининграда) и к Черному морю; в ресурсном отношении потеряны шельфы морей: Черного, Каспийского, Балтийского; «сдвиг» всей нашей территории на север и восток; потеряны прямые сухопутные выходы к Центральной и Западной Европе; появление на новых рубежах России нескольких маложизнеспособных стран, экономически слабых соседей, «осколков», по терминологии американских геополитиков (уровень ВВП в 1997г. в Армении составлял 20%, Азербайджане 23%, в Киргизии 20% уровня 1991 г.). В итоге, как и СССР, Россия к концу XX в. вынуждена в тяжелых условиях оставаться для них донором; русская нация вошла в число «рассеченных народов в главной полосе расселения, на главной магистрали Запад-Восток»; на юге Россия практически выполняет роль защитника Европы от исламского фундаментализма. Это противостояние включает РФ в военную конфронтацию в Таджикистане, а возможно, к концу XX в. и в других республиках Средней Азии; на востоке России — «вакуум» по населению (всего 8 млн. человек живет на Дальнем Востоке) при экономической насыщенности региона. В Сибири и на Дальнем Востоке, в Забайкалье и Приморье противостоит России третье по силе государство мира — КНР. По обеим сторонам Амура районы различаются по плотности населения на два порядка. Китайскую и вьетнамскую эмиграцию специалисты оценивают цифрами от 150—200 тыс. человек до 500 тыс., а иногда и до 2 млн. (например, так считают эксперты Института Европы РАН); Россия получила необустроенные границы; последствия развала СССР — попытки конфедерализации России.
Это общее положение геополитической жизни страны.
Но на этом трансформации в геополитической жизни России не заканчиваются. Они будут продолжаться в обозримом будущем. И возможны такие варианты развития событий: полная дезинтеграция союза, останутся лишь минимальные двусторонние связи; дезинтеграция, сопровождаемая нарастанием конфликтов, приобретающих хронический характер; постоянное исчерпание дезинтеграционных процессов, наращивание многостороннего сотрудничества, различные формы объединения и, наконец, политическое объединение государств СНГ (сперва России и Белоруссии, затем союз с Казахстаном, Киргизией и Арменией, а потом и большинством республик).
В связи с развалом СССР среди множества вопросов возникает главный: «Почему произошел этот развал? Почему огромная сверхдержава рухнула почти в одночасье?». Ответить не просто, так считает Нартов А.Н., но объективные причины, хотя бы эскизно, обозначить можно. Во-первых, это огромные размеры СССР. Исторически они несли России, а потом Советскому Союзу благо (например, войны, когда необъятные просторы Руси, а потом России, СССР губили немало войск завоевателей: будь то татаро-монгольские орды или литовские и польские захватчики, армии Наполеона или Гитлера). Но большие пространства — это не только благо. С тех пор, как во второй половине XX в. мировое развитие двинулось по пути интенсификации производства, в СССР на всю территорию просто не хватало населения. Создание инфраструктуры, сопоставимой с европейскими стандартами, обходилось Советскому Союзу многократно дороже. Например, среднее «плечо» транспортировки грузов — топлива, различного сырья от мест добычи до переработки в 3—5 раз длиннее, чем в США. Экстенсивный путь хозяйствования, избранный еще в конце 50-х годов, объективно тормозил развитие СССР. Стремление к созданию в промышленности монополий при оценке эффективности работы суммой прибыли сделало их невосприимчивыми к научно-техническому прогрессу. Состояние технологий и организации труда в бывшем СССР и в современной России пока не дает возможности «отыграть» один из главных геополитических факторов современности — экономический.
«Другая группа причин — политическая. Авторитарное руководство и управление страной и народным хозяйством несли как положительные, так и отрицательные черты. Эффективность руководства и управления во многом зависела от интеллекта, профессиональной подготовки, личностных (в том числе психологических) качеств субъекта политического руководства и управления. Во второй половине XX в. эти качества субъектов власти напоминали (за редким исключением) затухающую синусоиду. В силу раздробленности элиты на местах (в республиках, краях, областях) было невозможно эффективно противостоять ошибочным решениям центра.»
Почти все перечисленные факторы, способствующие разрушению СССР, действуют и сейчас. Но к ним добавились новые, в числе которых наиболее мощными являются ослабление экономических связей между регионами, падение научно-технического потенциала федерации и др.
Ослабление научно-технического потенциала страны связано с «утечкой умов», обусловленной бедственным положением науки и образования, разрушением передовых технологий. К последствиям геополитического развала СССР надо отнести и усиливающиеся региональные контрасты: разница в доходах населения страны составляет приблизительно 1:14. С точной зрения автора трудно не согласиться.
Большинство районов России не просто депрессивные, а бездействующие. Это Кабардино-Балкария, Дагестан, Карачаево-Черкессия, Калмыкия, Адыгея, Чечня, Ингушетия. В Ингушетии, например, на каждое рабочее место приходится 197 безработных. Приблизительно такое же положение сохраняется в Дагестане.
Богатые регионы стремятся выделиться, получить особый статус выхода на мировой рынок (Якутия), добиться национально-государственного образования (Татарстан, Башкортостан и др.) или отделения (например, Чечня). В этом шаге региональные элиты видят средство для укрепления своей власти. Бедные регионы, естественно, стремятся получить больше дотаций за счет особых отношений «с властвующими» элитами Москвы. Но возможности Центра за годы реформ резко ослабли. Правительство, как показывает практика, к концу XX в. неспособно обеспечивать эффективное экономическое взаимодействие субъектов Федерации.
Растянутость коммуникаций России, затруднение передвижения людей значительно способствуют дезинтеграции страны. Результатом развала СССР явилась и сложная демографическая ситуация в РФ.
Внешние проблемы России теснейшим образом переплетены с внутренними, которые ползучим образом перерастают во внешние (Чечня, Абхазия, Грузия, в перспективе дестабилизация Дагестана, Ингушетии и всего Кавказского региона). В этой связи возникает проблема границ страны: с Прибалтикой, Китаем, Японией и другими государствами. С проблемой границ связаны еще и такие геополитические аспекты: выход к морям, включенность в мировые коммуникации и пространственное положение по отношению к центрам сегодняшней и будущей мировой активности. Проблема доступа к морям может рассматриваться в военном, внешнеэкономическом и ресурсном планах. Реальное военное значение Черного и Балтийского морей имеет для страны региональный характер. Если же Россия отдаст Японии четыре острова, то после 2000-го года она потеряет выход и в Тихий океан, т. е. полностью лишится доступа к портам, через которые пока идет основной поток ее экспорта.
Почти аналогичное положение сложилось и в автомобильных, железнодорожных, авиационных, трубопроводных коммуникациях и, в частности, в средствах связи, т. е., почти все пути, ведущие из России, стали международными. А это создает комплекс хозяйственных и социальных проблем. Произошло геополитическое оттеснение России в северо-восточный угол Евразии: от мировых коммуникаций.
«В силу недееспособности России в ООН в перспективе может быть поставлен вопрос о перераспределении территорий под предлогом охраны окружающей среды или по другому поводу. Другими словами, в ближайшем будущем надо решить проблему новых экономических взаимоотношений с внешним ми-1 ром, которые позволили бы обеспечить максимум социальной стабильности внутри России. А без возрождения экономики, эффективно действующих сельского хозяйства и промышленности, это невозможно.»[1]
2. Стратегические альтернативы России
В стратегической перспективе важна интеграция сил. Перспективы успешной интеграции стран постсоветского пространства во многом зависят и от уровня контактов между Россией и Казахстаном. Лидеры Украины хорошо понимают, что с созданием связей Москва — Минск, Москва — Астана она окажется изолированной: на Западе не нужна, а среди своих — чужая. Поэтому они постоянно ищут контакты с первыми лицами Казахстана. Заставляют их идти на это, прежде всего, поиски энергоносителей. Киев ищет в Казахстане нефть и полигоны. Да и исторически экономики этих двух республик были взаимодополняемы. В последние годы специалисты этих стран активно разрабатывали альтернативные, в обход России, пути транспортировки нефти с Тенгизского и Карачаганакского месторождений в Западном Казахстане к Черному морю через Баку и Грузию (порт Супса), а от него — к одесским нефтяным терминалам. Обе стороны видят свои республики в недалеком будущем космическими державами.
С другой стороны, в казахстанской нефти заинтересованы не только Украина, но и Запад в целом. Еще в 1997 г. в США была подписана серия соглашений в области нефтедобычи, которые официальная печать Казахстана назвала самыми выгодными соглашениями в области добычи нефти. Казахстанская дипломатия активно действует не только в США, но и в Китае. С ним тоже заключено соглашение о разработке того же Карачаганакского месторождения американо-английскими концернами с транспортировкой нефти в Синьцзянь. Стоимость строительства этого нефтепровода оценивается почти в 10 млрд. долл. Осложняет отношения России и Казахстана и то, что 90% крупнейших уникальных производственных мощностей своей страны лидеры Казахстана продали или передали зарубежным фирмам. Значит, для налаживания сотрудничества в экономической сфере России надо иметь дело... с американскими, английскими, германскими и другими предпринимателями, но не с казахскими. Следующий негативный момент — положение русских в Казахстане. Лидеры России и Казахстана, декларируя о геополитическом сближении, не торопятся претворить его на практике. Вектор развития СНГ был задан в другую сторону. Российское руководство упустило шанс стать центром, ядром, естественным стержнем Содружества.
Должна произойти переоценка ценностей, а не о выбор либо восточного, либо западного пути развития. Проблема России состоит в том, что ей приходится решать еще не дореализованные аспекты модернизации (создания гражданского общества и правового государства, полноценного и самоосознанного гражданина, среднего класса и т.д.) в условиях приспособления к реальностям перехода развитой зоны современного мира на рельсы постмодернистского развития.
Необходимо в перспективе концентрировать внимание на поисках собственного пути с национальным обликом в условиях окончания современности и наступления постмодерна, когда западо-центристское понимание и соответственно развитие современного мира уже нельзя считать единственно возможными и единственно состоятельными.
«Если в начале реформ для России курс на модернизацию означал ориентацию однозначно на «вхождение в Европу», то осознание революционных изменений в области информационной и телекоммуникационной технологии, полицентричности современного мира, наличия в нем не одного, а многих центров, располагающих необходимыми нам знаниями, технологиями и финансовыми ресурсами, открывает гораздо более широкие возможности приобщения к передовому опыту и интеграции в мировое хозяйство, причем с учетом национальных интересов.
На протяжении всей своей истории геополитические контуры России характеризовались исключительно высокой подвижностью. Россия испытывала постоянные территориальные приобретения и потери, но постепенно более или менее ясно вырисовывалась главная тенденция — неуклонное расширение ее геополитического пространства, будь то мирными или силовыми средствами. К концу Х1Х-началу XX в. границы России приобрели, возможно за некоторыми исключениями, свои естественные очертания.»1
Россия всё время была буфером между Западом и Востоком и её социальное, политическое и экономическое развитие зависело от отношения с этими цивилизациями. История диалога России с Западом знала периоды сближения и длительные этапы конфронтации. Но она всегда оглядывалась на Запад и стремилась к созданию того, что сейчас бы мы назвали "единым экономическим пространством". Здесь можно провести аналогию с США, которые, преодолев громадные расстояния от атлантического побережья до Тихого океана, к концу XIX в. приняли нынешние свои контуры. Сложившийся геополитический расклад открывал перед Россией благоприятные перспективы как для социально-экономического и политического развития, так и для общения в мировом сообществе. Она стала одновременно европейской, азиатской и азиатско-тихоокеанской, континентальной и океанической державой. Поэтому ключевым направлением в политической стратегии России стала установка на стабилизацию геополитического статус-кво, сохранение и закрепление сложившегося баланса мировых сил. И сейчас при всех понесенных потерях Россия остается одновременно европейской, азиатской и азиатско-тихоокеанской, континентальной и океанической державой. «В Европе Россия стала страной, по своему весу и влиянию равной Великобритании или Франции. В Восточной Азии она занимает, во всяком случае в военно-политическом отношении, место, эквивалентное тому, которое занимает, скажем, Китай. При всех очевидных модификациях ситуации и возможных оговорках нельзя забывать, что в современном мире еще никто не отменял роли силы и соответственно военной мощи. С этой точки зрения Россия, стоящая на втором месте в мире по ядерной мощи, способна при необходимости бросить вызов любому противнику как на Востоке, так и на Западе, как на Юге, так и на Севере. На нынешнем этапе в военно-политическом плане только Россия способна противостоять США, претендующим на роль единственной глобальной державы. Со значительной долей уверенности можно сказать, что в большинстве ведущих регионов Москва пока что остается военно-стратегическим тяжеловесом, а с выходом из экономического кризиса этот статус неизбежно укрепится.»[2]
Необходимо также отметить, что величие государства определяется не только наличием в каждый данный момент сугубо материальных стандартов жизни. Как отмечал И.Ильин, великодержавие того или иного государства «определяется не размером территории и не числом жителей, но способностью народа и его правительства брать на себя бремя великих международных задач и творчески справляться с этими задачами. Великая держава есть та, которая, утверждая свое бытие, свой интерес, свою волю, вносит творческую, устрояющую правовую идею во весь сонм народов, во весь «концерт» народов и держав.
С данной точки зрения немаловажное значение имеет целый комплекс других параметров, таких как интеллектуальный, духовный, научный, технологический и т.д. вклад страны в мировое развитие, а также ее собственный потенциал и творческие возможности в этих сферах. Перспективы России во всех этих аспектах не столь проблематичны, как этого хотелось бы противникам (как зарубежным, так и отечественным) ее великодержавности. При этом нельзя упускать из виду, что любые крупномасштабные события и преобразования в России неизменно оказывали и продолжают оказывать существенное влияние на положение дел во всемирном масштабе.
Это определяется, прежде всего, тем, что Россия занимает особое, уникальное положение в геополитической структуре современного мира. Достаточно взглянуть на политическую карту, чтобы убедиться в том, что уже сам геополитический размах России прямо-таки обрекает ее на статус мировой державы. И на западном, и на восточном, и на южном направлениях внешняя политика России приобретает стратегическое измерение. Особую важность геополитическое положение России в нынешних реальностях приобретает в силу ее близости к некоторым из наиболее опасных очагов и эпицентров национально-территориальных конфликтов.
В оценках геополитического и международного положения России, как правило, исследователи отмечали и продолжают отмечать специфичность отношений страны с ее ближайшими соседями, и в частности, с Европой. С одной стороны, ее культурную близость с Европой, а с другой — объективную специфичность, обусловленную, в числе прочего, ее географическим положением, огромной территорией, а также культурно-историческим (византийским) наследием. Кроме того, на оценки исследователей-геополитиков, политологов, экономистов и т.д. существенно повлияли изменения, произошедшие в Евразии за 90-е годы XX в. Разрушение прежнего равновесия, длившегося почти 50 лет (с 1945 по 1992 гг.), повлекло за собой кризис политической идентичности как в Европе, так и в России. Но в России на этот кризис накладывается другой, связанный с развалом СССР — кризис геополитический. Практически и теоретически она становится континентальной державой, имеющей ограниченные выходы к Черному и Балтийскому морям и отделенной от Центральной Европы поясом независимых государств ближнего и среднего зарубежья. Сложившаяся геополитическая ситуация ставит Россию в положение региональной державы с ограниченными международными возможностями.
Страна оказалась перед необходимостью выбирать из небольшого числа вариантов: стать «другой Европой», пассивным придатком, адептом Запада, вновь ли попытаться превратиться в «третий Рим» и настойчиво и энергично продвигать свои теократические идеи на Запад, или взять на вооружение «неоконсервативный» подход, предполагающий смещение центра России в восточные регионы. Радикальные реформаторы России ориентируются на Запад, берут за основу своих рассуждений тезисы, выдвинутые Ф. Фукуямой в работе «О конце истории». Современный «торговый строй», созданный на Западе — идеал для радикал-либералов. Их не интересуют такие понятия, как история народа, государства, геополитические интересы России, ценностные установки и ориентации народов, проживающих на территории страны (ценности во многом, если не в большинстве, не совпадающие с ценностями народов Запада, в частности, коллективизм в противовес принципу индивидуализма, социальная справедливость в противовес «каждый за себя», «каждый против каждого» и т.д.), не принимается во внимание система религиозно-нравственных ориентиров народов России и Запада.
Лидеры этого течения на первое место ставят материальные потребности и систему рыночных отношений. Их главное желание — соорудить на территории нынешней России новое историческое общество, живущее в системе тех экономических, политических, духовных координат, в которых живет Запад, особенно США. Идеологи этого проекта в его защиту приводят следующие аргументы: 55% внешней торговли России приходится на Европу, на страны СНГ — около 20%., т. е. Европа — основной экономический партнер России. На все оставшиеся страны мира, включая Китай, Японию, США, приходится, следовательно, только 25% торговли России.
Но либерал-радикалы, как и в других случаях, явно лукавят. Во-первых, отношения России с Западной Европой остаются несимметричными: на долю России приходится только 3% внешней торговли Европейского Союза. Во-вторых, Россия экспортирует в Европу в основном энергоносители и другое сырье, а не продукцию, товары, связанные с машиностроением, т. е. обогащенные трудом россиян. Экспорт высокотехнологичных товаров по-прежнему жестко ограничен Западом. В-третьих, российские политики рассматривают Содружество независимых государств (СНГ) как регион, где Россия продолжает играть центральную роль. (Хотя эти отношения внутри СНГ носят по многим признакам диалектически противоречивый характер). | Позиция России в этой связи вызывает недоверие к ней со стороны Запада, который обвиняет ее в имперских амбициях. Например, поводом для обвинений является Ташкентский договор о коллективной безопасности СНГ, который, якобы, носит антинатовский характер.
«Во второй половине 90-х годов в России сформировалось мощное национально ориентированное течение, связанное с защитой национальных интересов страны. О силе его влияния говорят многие факты из политической, экономической, духовной жизни страны. Это и призывы президента «покупать все российское», и задача — «выработать, сформировать национальную идею», и важные политические уступки со стороны исполнительной власти Госдуме и др. Это течение не приемлет либеральные реформы. Оппозиция либерал-радикалам являет собой довольно пеструю картину в организационном и идеологическом плане: от политиков, деятелей культуры (особенно искусства, литературы, журналистов) промонархической, «белой» ориентации до бывших и нынешних представителей коммунистической идеи, видных функционеров доперестроечной системы. Анализируя концепции этого течения, А. Дугин называет оппозиционный проект «советско-царистским», так как он основан на некоторых идеологических, геополитических, политико-социальных и административных архетипах, которые объективно сближают между собой советский и досоветский периоды. Политолог А. Панарин предлагает перенести центр России в ее восточные регионы, например, на Урал или даже в Западную Сибирь. Ориентация же на Запад, по его мнению, обрекает страну на деиндустриализацию.»[3]
Для того чтобы определить приоритеты во внутренней и внешней политике России, надо выяснить, что такое современная Россия, каковы ее интересы в советском и постсоветском пространстве. Развал СССР, суверенизация национальных республик и другие факторы создали пространство, где не существует строгих юридических норм, границ, где каждая республика и даже национальный округ имеет не только свою суверенную неустойчивую территорию, но и аморфную законодательную базу. Отсюда и вытекает отсутствие конкретных социальных, экономических перспектив для жителей республик, краев, областей, округов, в частности, и для России в целом.
«Таким образом, получается, что Россия, в зависимости от обстоятельств может выступать в различных ипостасях: как объект для дележа между мировыми державами, как региональная держава и как держава, обладающая мощным ядерным потенциалом. Экономический потенциал РФ настолько мал, что это служит «основанием» для государств — соседей (и не только соседей) предлагать свое видение дележа территории России. Вот почему нет возможности говорить о стратегических интересах такого маргинального образования, как современная Россия. Справедливо считает А. Дугин, что «стратегические интересы РФ» могут проясниться только после того, как появится, сложится и определится политический, социальный, экономический и идеологический субъект этих интересов. Нынешняя Россия — фрагмент СССР. Подобные образования представляют и другие страны независимого содружества. Бельгийский геополитик Жан Тириар сравнил СССР с плиткой шоколада, где его дольки — это бывшие советские республики. После того как плитка разломана, ее невозможно сделать монолитной никаким иным путем, кроме переплавки всей плитки и новой штамповки. Но дадим возможность истории оценить или реализовать этот тезис Ж. Тириара. Сейчас же посмотрим, что представляют собой другие «кусочки шоколада» — бывшие союзные республики, выскажем предположение, что может ожидать их в недалеком будущем.»[4]
Можно полностью согласиться с тезисом А. Дугина, что в нынешнем переходном периоде именно русский народ должен быть взят в качестве главного политического субъекта, от которого и следует вести отсчет на шкале геополитических и стратегических, а также социально-экономических интересов России, что русский народ — геополитическая потенция, реальная и конкретная, но еще не определившая свою новую государственную структуру — ни ее идеологию, ни ее территориальные пределы, ни ее социально-политическое устройство.
Часто авторы статей и политики задают вопрос: Будущее России: Евразийская держава или колония Запада?
Этот вопрос задают политики всех стран мира. Во многом ответ на него лежит в жизнедеятельности самой России. Сможет ли она сохранить свой ракетно-ядерный щит, поднять экономику, развить социальную сферу, занять активные наступательные политические позиции, поднять этническое самосознание всех народов, проживающих в стране, и прежде всего русского народа, разбудить в них чувство патриотизма, гордости за историю своего отечества и главное — вдохнуть новую жизнь в союз независимых государств? Россия находится в «санитарном кордоне» — в кольце государств, правительства которых в большей части относятся к РФ потребительски-настороженно.
Внутри Содружества независимых государств наблюдаются противоречивые тенденции - как центробежные, так и центростремительные. Отсутствует какой-либо монолитный блок, вследствие чего по кардинальным вопросам СНГ не выступает с единых позиций, например, по вопросу продвижения НАТО на Восток. Внутри Содружества нет стратегического единства ни в вопросах политики, ни экономики, ни в решении вопросов национальных отношений, в частности, языка. В СНГ есть только тактические союзы, например, по вопросам добычи, транспортировки каспийской нефти, разработки полезных ископаемых, редкоземельных, драгоценных металлов или алмазов. Для решения сиюминутных экономических или политических вопросов создаются временные коалиции. Не успели просохнуть чернила, под договорами России и Белоруссии, как тут же было заключено соглашение между Азербайджаном и Украиной, к которому пообещала присоединиться Грузия. До этого своего рода «малый союз» заключили пять азиатских республик. Наиболее жесткую по отношению к России позицию занимает Украина. Этим она создает трудности не только для России, но и для самой себя. Политика Президента Украины в конце 90-х годов XX в. может расколоть Украину и поставить ее на грань гражданской войны. Подписанный в 1997 г. полномасштабный договор с неопределенным статусом Севастополя снял многие негативные моменты в отношениях России с Украиной. Но, тем не менее проблемы остаются. Их генерируют как в самой Украине, так и на Западе, и в России. Например, представители радикально-националистической организации «Украинская национальная ассамблея — Украинская народная самооборона» (УНА-УНСО) все последние годы открыто распространяли свое влияние на сопредельные с Украиной государства. Особую активность они проявляют в Белоруссии, организуя там беспорядки. В последние годы украинские политические лидеры часто представляют Россию в образе внешнего врага. Для создания этого образа используются различные приемы: требование своей доли в золотом запасе и Алмазном фонде бывшего СССР, украинских культурных ценностей, погашение задолженности перед юридическими и физическими лицами бывшего Внешэкономбанка СССР, полной информации о состоянии балансов Госбанка, Гохрана, Внешэкономбанка СССР, их международного аудита и т.д. Вместе с тем они закрывают глаза на весьма шаткие с исторической, этнической и правовой точек зрения основания отторжения Крыма от России. Киев требует от России обеспечить полный режим свободной торговли с Украиной, отменить все, якобы, дискриминационные меры и ограничения на ее товары. Для решения таких вопросов в 1993 г. был создан Экономический союз стран СНГ, но Украина сразу же отказалась в нем участвовать. Она не присоединилась к Таможенному союзу России, Белоруссии, Казахстана и Киргизии. Наша страна постоянно предоставляет льготы Украине в ущерб своим интересам потому, что Украину поддерживает Международный валютный фонд, т. е. США. Вашингтон продолжает, не без помощи Украины, действовать в качестве стратегического противника России.
«Отношения между Россией и Белоруссией также складываются далеко не просто. Здесь действует ряд факторов, о которых уже сказано при анализе российско-украинских связей и перспектив их развития. Общее в этих двух далеко не похожих политических процессах — вмешательство Запада, которому, безусловно, не нужна никакая интеграция славяно-тюркских народов. Но влиять на Белоруссию с таким же успехом, как на Украину, ни Вашингтон, ни Париж, ни другие столицы не могут. Геополитическая картина Белоруссии отлична от Украинской. За исключением небольшой части западных белорусов подавляющее большинство ее населения, бесспорно, принадлежит русскому пространству: это русские люди, если брать культурно-религиозный, этнический аспект. Поэтому интеграция с Белоруссией, хотя и с определенными сложностями, идет практически с весны 1996 г., когда был подписан Договор об образовании Сообщества.
Многие политики-атлантисты хорошо понимают, что восстановление Великой России заставит ее восточных соседей смотреть на нее другими глазами, чем сейчас. Славяно-тюркское единство заставит Восток повернуться к России, а не к Западу. Однополюсный мир будет разрушен, гегемония США продлится недолго.»[5]
Заключение
Усугубляет положение отсутствие научной концепции геополитических отношений России: не обозначены и не защищаются сферы ее интересов. Они все более становятся нероссийскими: вступление в программу «Партнерство во имя мира» без уяснения целей НАТО, недооценка роли и целей великого Китая и всего района АТР — самого мощного и динамичного в мире.
Самой историей России отведена роль атланта мирового цивилизованного равновесия между Западом и Востоком. Раздробленная, она не сможет выполнить роль мирового силового барьера.
Вывод один - геополитическая уязвимость России очевидна, более того, она возрастает, и это особенно опасно в условиях «третьего передела мира», продвижения НАТО к границам России, войн НАТО в Европе.
Причины утраты естественного лидерства России — в бесконечной политической борьбе в ее верхах, криминализации экономики, беспрестанных выборных кампаниях, расколе российской политической элиты и др.
Сейчас объединить участников СНГ могла бы некая общая для всех внешняя или внутренняя угроза или идея, близкая всем без исключения участникам объединения, а также общий для всех экономический интерес, который сулит каждому реальную практическую отдачу, выигрыш, прибыль. И еще одно обязательное условие — реальный центр притяжения Россия оказалась в этом центре глобальных перемен и стала крупнейшей зоной нестабильности.
В современном мире для реализации прочных широкомасштабных торгово-экономических, политических, культурных и иных связей с различными странами или регионами ни Россия, ни какая другая великая держава не нуждается в каких-либо буферах или посредниках в традиционном их понимании. Например, Кавказ или Ближний Восток не следует рассматривать как некий форпост той или иной державы или пассивный объект притязаний третьих стран, поскольку они сами постепенно приобретают статус активных участников мировой политики, отстаивающих собственные законные интересы. В то же время при оценке реалий региона или страны необходимо отказаться от буквалистски понимаемого принципа игры с нулевой суммой, в соответствии с которой экономическое, культурное или иное проникновение другого государства в сферу традиционных интересов, скажем России, автоматически и обязательно ущемляет интересы последней. Вероятно, для решения проблемы действительно должна произойти переоценка ценностей и выбор оптимальной стратегии для интеграции и развития всего мирового пространства центром которого будет как и раньше – Россия.
1. Арбатов А. С точки зрения парламентария. // Международная жизнь, 1999, №3. с. 23-31
2. Гаджиев К.С. Введение в геополитику. Изд. 2-е, доп. И перераб.: Учебник для вузов, М., Издательская корпорация «Логос», 2004., с.298-359.
3. Дугин А.Г. Основы геополитики. Геополитическое будущее России. М.. Арктогея, 2000. с. 603
4. Касиэ С.И. Демократические шансы и этнополитические риски в современной России. // Полис, 1999, №2, с.32-43.
5. Клепацкий Л. Внешнеполитические ориентиры России. // Международная жизнь. 1999, №2. с.12-19.
6. Кунадзе Г. Назад в будущее (заметки о российской внешней политики). // Новое время, №11, 1999. с. 31-39
7. Нартов Н.А. Геополитика: Учебник для вузов/Под ред. Проф. В.И. Староверова.- 2-е изд., перераб. и доп. – М.:ЮНИТИ-ДАНА,Единство, 2004. – 439с.
8. Рыжков А. Реальности Четвертой Российской республики. // Международная жизнь, 1999, №4. с.10-15.
9. Распопов Н.П. Социально-политическая стабильность региона-субъекта РФ. // Полис, 1999, №3, с.89-99.
10. Сорокин К.Э. Геополитика современности и геостратегия России. М., РОССПЕН, 1996.-С-168
11. Сестанович С. Воздать России должное. // Полис, 1995, №1.
12. Салмин А.М. Россия, Европа и новый мировой порядок. // Полис, 1999, №2, с. 10-31.
13. Сергунин А.А. Регионализация России: роль международных факторов. // Полис, 1999, №2, с. 76-88.
14. Тузиков А.Р. Основы геополитики: Учебное пособие.- МКНОРУС, 2004. – 272С.
1
Касиэ С.И. Демократические шансы и этнополитические риски в современной России. // Полис, 1999, №2, с. 32-43
[1]
Дугин А.Г. Основы геополитики. Геополитическое будущее России. М., Арктогея, 2000. с. 230.
1
Салмин А.М. Россия, Европа и новый мировой порядок. // Полис, 1999, №2, с.10-31.
1 Сергунин А.А. Регионализация России: роль международных факторов. // Полис, 1999, №2, с.76-88.
[3]
Дугин А.Г. Основы геополитики. Геополитическое будущее России. М., Арктогея, 2000. С.235
[4]
Дугин А.Г. Основы геополитики. Геополитическое будущее России. М., Арктогея, 2000. С. 236
[5]
Клепацкий Л. Внешнеполитические ориентиры России. // Международная жизнь. 1999, №2 С. 23
|