Оглавление
Введение
1. Понятия "достоинство" и "честь" в ретроспективе развития спецслужб в России
2. Современные подходы к этическим категориям "достоинство" и "честь" в деятельности сотрудников спецслужб
Список использованной литературы
Впервые категории чести и достоинства начали разрабатываться представителями римского стоицизма - Сенекой, Эпиктетом и Марком Аврелием, утверждавшими, что честь и достоинство - это высшие человеческие ценности, без которых жизнь теряет смысл. Самоубийство для стоиков более предпочтительно, чем жизнь без чести и достоинства. Эпиктет говорил:
"Нe то жалко, что человек родился или умер, что он лишился своих денег, долга, именно все это не принадлежит человеку. А то жалко, когда человек теряет истинную собственность - свое человеческое достоинство"[1]
.
Категория чести выражает сознание человеком, в том числе сотрудником спецслужб, своей ценности в обществе, а также признание этой ценности со стороны общества. Честь как нравственное понятие указывает на наличие у сотрудника добродетелей, из которых складывается социальная значимость и моральная ценность личности, т.е. добродетелей, необходимых для блага общества и его прогресса. В понятии "честь" ценность личности связывается с конкретным положением каждого человека в обществе, его родом деятельности и значимостью в жизни общества, признаваемыми за ним нравственными заслугами. Ни один человек, будучи частицей общества, не может избежать социальной оценки. Категория чести указывает на связь человека с определенной общностью людей и характеризует его как гражданина.
Понятие чести включает в себя сознание личного достоинства. Эти нравственные понятия тесно связаны и во многом сходны между собой. Подобно чести достоинство раскрывает отношение человека к самому себе и отношение к нему со стороны общества, в которых выражается моральная оценка и самооценка человека, и связано главным образом с потребностью человека в сознании своей нравственной ценности, хотя и не отрицает его общественных заслуг. Честь же опирается, прежде всего, на оценку общественной значимости и общественных заслуг личности, хотя и не отрицает за человеком потребности в сознании своей нравственной ценности. В своем единстве эти категории выступают в качестве эталонов, с помощью которых определяется нравственная ценность человека как представителя социальной группы, класса или всего человечества.
Для сотрудника российских спецслужб, как для каждого гражданина России, понятия "честь" и "достоинство" оказывают определяющее влияние на социальную направленность его профессиональной деятельности, задают те нормы социального поведения, которые не позволяют ему стать "человеком без чести", утратить свое достоинство. Вместе с тем, специфика деятельности сотрудника российских спецслужб, да и сотрудника спецслужбы любой другой страны, жесткие политические и социальные условиях, в которых осуществляется извечная тайная война спецслужб противоборствующих сторон, методы деятельности спецслужб, порою не отличающиеся гуманизмом, накладывают существенный отпечаток на трактовку понятий "честь" и "достоинство" применительно к сотруднику спецслужбы.
Говоря о чести сотрудника спецслужбы и вообще любого "государственного человека", несущего службу, уместно говорить о "служебной чести". "Служебная честь есть всеобщее мнение о том, что человек, занимающий какую-либо должность, действительно обладает всеми необходимыми для того данными и всегда точно исполняет свои служебные обязанности... Служебная честь подразделяется на честь чиновника, врача, адвоката, учителя, даже ученого, иначе говоря, каждого, кто официальным актом, признан способным, к исполнению известного умственного труда и возложившего по долгу на себя известные обязанности... "[2]
Шопенгауэр, например, выделяет честь воинскую, которая, учитывая тот факт, что сотрудник российской спецслужбы является военнослужащим, является родовым понятием по отношению к понятию "честь сотрудника спецслужбы". Он пишет: "... она (воинская честь – авт.) состоит в том, что каждый, принявший на себя обязанность защищать отечество, действительно должен обладать необходимыми для того качествами, т.е. прежде всего храбростью и силой, постоянною готовностью до последней капли крови защищать Родину и ни в коем случае не покидать знамени, которому он присягал …"[3]
По мере исторического развития представители различных профессий, которые умеют делать то, что не умеют другие, труд которых важен для всех, все чаще оказываются перед лицом определенных обязанностей по отношению к людям, пользующимся их услугами, результатами их труда. Это и потребовало вырабатывать определенные нормы профессиональной этики, клятвы, присяги, кодексы чести, способные поддерживать моральный престиж профессиональных групп в обществе, внушать к ним доверие, позитивное отношение.
Спецслужбам России доверяются такие моральные ценности, как честь и достоинство человека, его доброе имя, свобода, а иногда и жизнь. Авторитет закона в значительной степени зависит от авторитета людей в форме, людей, олицетворяющих закон, от их профессионального мастерства и нравственных качеств, знания профессионального этикета и умения проявить такт, тактичное, уважительное отношение к гражданам, к людям вообще.
Вместе с тем, деятельность спецслужб на протяжении всей истории их существования есть одна из ключевых составляющих скрытых войн противоборствующих стран и их политических союзов. А тайные войны, в отличие от войн, когда "говорят пушки", никогда не прекращаются. Известный китайский полководец и стратег Сунь-цзы, говорил: "…война - это великое дело для государства, это почва жизни и смерти, это путь существования и гибели. Это нужно понять…Война - это путь обмана"[4]
. Для военачальников всех времен обмануть противника - дело чести. При этом Сунь-цзы исключительную роль отводит шпионам: "…знание положения противника можно получить только от людей…поэтому для армии нет ничего боле близкого чем шпионы; нет больших наград, чем для шпионов; нет дел более секретных, чем шпионские. Не обладая совершенным знанием, не сможешь пользоваться шпионами; не обладая гуманностью и справедливостью, не сможешь применять шпионов; не обладая тонкостью и проницательностью, не сможешь получить от шпионов действительный результат. "[5]
Для профессиональных шпионов древности дело чести - любой ценой и любыми методами выполнить приказ своего господина. Это накладывало особый отпечаток на кодекс чести шпиона, на оценку их деятельности другими сословиями. Например, в древней Японии самураи, для которых понятие "честь" вообще являлось смыслом жизни, презирали представителей кланов ниндзя - профессиональных шпионов и убийц, вообще не считали их достойными жизни и при поимке подвергали самым бесчеловечным пыткам. Это, впрочем, не мешало шпионам-ниндзя иметь свой кодекс чести, который они, как и благородные самураи, свято чтили, не считаясь со своей жизнью. Например, в случае угрозы захвата, ниндзя должен был покончить жизнь самоубийством, предварительно обезобразив себе до неузнаваемости лицо, чтобы не допустить идентификации своей личности и, соответственно, принадлежности к конкретному клану ниндзя, дабы "не подставлять" своих сотоварищей по шпионскому мастерству.
По мере развития цивилизации шел естественный процесс трансформации нравственных ценностей, этических норм, но в целом понятия "честь" и "достоинство" для "служивых" сохранили свою основу - беззаветное служение правителю (государству, обществу), не считаясь с собственной жизнью; профессиональное исполнение служебного долга и строгое соблюдение норм соответствующего кодекса чести, в зависимости от профессиональной принадлежности.
История российских спецслужб неразрывно связана с историей Российского государства, которая, в свою очередь, полна драматических событий, революционных преобразований во всех сферах общественной жизни, что естественно приводило к попыткам со стороны новой власти навязать обществу свои нравственные ценности, свое толкование понятий "честь" и "достоинство". Естественно, в первую очередь, такие попытки предпринимались, прежде всего, в отношении армии и структур, выполнявших разведывательные и контрразведывательные функции, игравших роль политического сыска, являвшихся прототипом российских спецслужб. В первую очередь, власть стремилась заручиться силовой поддержкой со стороны людей под погонами. Моральную основу такой поддержки власти и готовности самопожертвования ради новых идей играют нормы профессиональной чести и достоинства.
Несмотря на это для русской армии и ее спецслужб было в целом характерно консервативное, в хорошем смысле этого слова, отношение к понятиям "честь" и "достоинство" - эти понятия в умах и сердцах российских офицеров на протяжении многих поколений не претерпевали существенных изменений в угоду правящему режиму. Вместе с тем, понятие "честь офицера", имевшее определенный стержень, "каркас" - самоотверженное профессиональное служение Отчизне, было весьма емким, носило в отдельных чертах индивидуальный характер в зависимости от конкретной личности.
Так, в историческом романе В. Пикуля "Честь имею" офицер российской пограничной стражи начала XX века, прибывший к месту службы, обнаружил низкую грамотность среди своих подчиненных военнослужащих. В своих воспоминаниях он писал: "Понимая честь офицера на свой лад, я купил грифельные доски, детски буквари, географические карты и карандашики с тетрадками. Обучение солдат далось нелегко…И все-таки я горжусь, что через полгода в моем взводе каждый умел читать и писать, каждый был твердо уверен в том, что Волга впадает не куда-нибудь, а непременно в Каспийское море."[6]
Другой офицер - начальник штаба погранбригады, по-своему трактуя понятие чести, накануне Первой мировой войны сказал своим сослуживцам: "…безопасность отечества не требует, чтобы мундир офицера был застегнут обязательно на все пуговицы. Но ширинка, пардон, у офицера все-таки не должна быть расстегнута. Германия не ощутит нашей боевой слабости, если кто-нибудь из вас заведет шашни с дамою. Но пусть об этом знают лишь два человека - сам офицер и его дама. Любая оплошность кладет пятно на знамя нашей славной бригады". А когда один из офицеров-пограничников был зверски убит в схватке с бандой контрабандистов - "…его добивали прикладами по голове с такой силой, что костяшки пальцев, которыми он закрывал голову, оказались вколоченными под череп и перемешаны с мозгами…" - его товарищ заметил на похоронах погибшего: "Если уж наша служба вызывает у врагов такую лютую ненависть, значит, она необходимо государству…"[7]
Для российского офицера положения кодекса чести распространялись не только на его действия непосредственно в бою, но на всю его служебную деятельность в целом и на поведение в быту. Ни один из аспектов службы офицера не выпадал из этого правила. Так, слушатель российской Академии Генерального штаба, позже проходивший службу в русской военной разведке, а затем в ГРУ ГШ РККА, писал: "Офицер, делающий карьеру за счет обретения знаний, должен высоко нести эти знания. Если он заглянул в шпаргалку, значит, он бесчестен, а без чести нет офицера! И нужен очень крепкий лоб, чтобы пробить несокрушимую стенку наук, за которой твоему взору открывается великолепный стратегический простор для продвижения…"[8]
Этот же офицер, будучи сотрудником советской военной разведки, "подставляясь" с ведома своего руководства "на вербовку" разведке фашистской Германии незадолго до начала Второй мировой войны, с целью передачи дезинформации, на вопрос немецкого вербовщика не являются ли деньги главной причиной, заставившей нашего разведчика пойти на связь с Германией, ответил: "Совсем нет! В моем возрасте, при отсутствии пороков, дорого оплачиваемых в подворотнях, мне деньги совсем не нужны. Я поступаю так из чувства российского патриотизма. Родина будет вечно возвышаться над людьми, над временем, над политикой, над партиями. Разве не так?"[9]
Обманывая противника относительно своих истинных целей и замыслов, российский офицер в вопросах чести и долга остался искренним даже и в этом случае!
Понятие чести было не пустым звуком и для российских офицеров царской политической полиции, преследующей инакомыслящих и ярых противников престола, несмотря на то, что деятельность политической полиции традиционно осуждалась как в среде российской гражданской интеллигенции, так и в среде армейских офицеров. В конце XIX- начале XXвеков систему политического сыска составляли два центральных органа - Департамент полиции МВД (образован в августе 1880 года) и штаб отдельного корпуса жандармов. На местах политическим сыском занимались офицеры губернских (областных) жандармских управлений.
Жандармы использовали в своей работе агентуру в "преступных сообществах" - подпольных революционных организациях, среди которых встречались откровенные авантюристы, беспринципные корыстолюбивые люди, иные "неприятные" лица, общение с которыми для человека чести из приличного общества считалось зазорным. Да и методы, используемые политической полицией, не отличались "нравственной чистотой", были зачастую построены на человеческих слабостях и пороках.
Но специфика служебной деятельности офицера политического сыска не давала ему выбора - если не можешь служить Отечеству на порученном участке как должно, уходи со службы и веди пустые разговоры о чести и достоинстве сколько хочешь! Однако, "…жандармы по возможности старались избавляться от проходимцев разного рода, предлагавших услуги в качестве секретных сотрудников… Неискренних секретных сотрудников, занимавшихся шантажом, жандармы даже подвергали аресту. Так, в мае 1090 года за распространение клеветнических слухов, предоставление ложных сведений о революционерах был арестован агент "Иванов" - И.Ф. Русецкий, бежавший из Вологодской губернии, где находился в ссылке. Результатом преступной деятельности было возвращение его в место ссылки"[10]
Жандармские офицеры проявляли мужество и героизм при задержании особо опасных вооруженных членов террористических революционных организаций, погибали в боестолкновениях с террористами.
После Октябрьской революции 1917 года в истории российских спецслужб начался новый этап, который характеризовался сломом старой государственной машины вместе с ее силовыми структурами, уничтожением или изгнанием из страны кадровых офицеров царской армии и спецслужб (хотя часть офицеров царской армии и спецслужб перешла на службу советскому правительству). Новая плеяда сотрудников спецслужб - выходцев из рабочих и крестьян, составивших костяк советских органов, обеспечивающих государственную безопасность, осуществляющих разведывательные и контрразведывательные функции, руководствовалась своими понятиями чести и достоинства. В основе этих "обновленных" понятий для многих чекистов по-прежнему лежала идея самоотверженного служения Родине, хотя зачастую они допускали произвол и насилие. В ноябре 1921 года нарком иностранных дел России Г.В. Чичерин обратился с письмом к В.И. Ленину, в котором привел многочисленные факты произвола и грубейших злоупотреблений чекистами Черноморско-кубанского побережья по отношению к иностранцам (аресты дипкурьеров, обстрелы турецких судов, насильственные обыски, изъятие товаров).
Еще более резко за ограничение деятельности ВЧК выступал нарком внешней торговли в первом Советском правительстве Л.Б. Красин, пытавшийся после революции наладить внешнеторговые отношения Советской России.8 ноября 1921 года он писал В.И. Ленину: "Пока некомпетентные и даже попросту невежественные в вопросах производства, техники и т.п. органы и следователи будут гноить по тюрьмам техников и инженеров по обвинению в каких-то нелепых, невежественными же людьми изобретенных преступлениях - техническом саботаже или экономическом шпионаже, ни на какую серьезную работу иностранный капитал не пойдет… Ни одной серьезной концессии и торгового предприятия мы в России не установим, если не дадим каких-то определенных гарантий от произвола ВЧК."[11]
Однако, как уже было отмечено выше, большинство чекистов искренне верили в правоту своего дела, стремились честно выполнить свой долг перед государством, партией и народом, даже когда в период репрессий многие из них были обвинены в измене и расстреляны.
Один из их числа - чекист Евдокимов Е.Г., ставший членом ЦК ВКП (б), членом ЦИК СССР, депутатом Верховного Совета СССР, награжденный за службу в органах орденом Ленина, четырьмя орденами Красного Знамени (единственный из чекистов), двумя знаками: "Почетный работник ВЧК-ГПУ (V)" и "Почетный работник ВЧК-ГПУ (XV), арестованный 9 ноября 1938 года (арестом руководил первый заместитель наркома внутренних дел Л. Берия), в течение пяти месяцев, находясь под следствие и подвергаясь пыткам, отрицал свою вину. Затем под воздействием пыток дал показания о своей "контрреволюционной деятельности. Однако, на заседании Военной коллегии Верховного суда СССР в феврале 1940 года он полностью отказался от ранее данных показаний и обратился к суду со следующими словами: "…я прошу только одного - тщательно разобраться с материалами дела. Меня очень тяготит, что я оклеветал многих лиц". В своем последнем слове Евдокимов сказал: "Я скоро умру, но я хочу сказать суду, что и при новом руководстве аппарата НКВД СССР аппарат работает так же, как работал и при Ежове, и получаются враги, представителем которых сделан и я, и другие. Об этом я убедительно прошу донести Сталину. Я не был сволочью, но стал таковым на предварительном следствии, так как не выдержал и начал лгать, а лгать потому, что меня сильно били по пяткам"[12]
. Суд, выполняя политический заказ, приговорил Евдокимова Е.Г. к расстрелу, приговор был приведен в исполнение. Евдокимов Е.Г. был реабилитирован посмертно в 1956 году в связи с отсутствием в его действиях состава преступления.
Следуя законам чести, некоторые сотрудники органов, сами не попавшие под репрессии, открыто выступали против произвола. Так, например, сотрудник центрального аппарата НКВД С. Константинов в 1938 году написал заявление в ЦК партии, в котором указал, что он "не понимает и не разделяет происходящее в НКВД". В итоге он был отстранен от работы и не репрессирован только потому, что добровольно выехал на китайско-японскую войну, где работал старшим военным советником по разведке объединенного разведбюро Китая.
Сотрудник Управления НКВД по Краснодарскому краю Ф.И. Белоконь в письме к народному комиссару внутренних дел Л.П. Берии писал: "Аресты, как правило, проводятся на основании одного показания, без разбора, огульно, под одну мерку всех… надо в порядке надзора пересмотреть все прошедшие дела с точки зрения правильности вынесения приговора. Особенно дела, где замешана молодежь. Не может быть, что молодежь тоже хотела старого царского строя и готовилась к восстанию против Советской власти"[13]
. От репрессий В.И. Белоконя спасло начало Великой Отечественной войны и его направление в действующую армию.
Только с 1 октября 1936 г. по январь 1938 г. из 24 500 сотрудников Главного управления государственной безопасности НКВД СССР и его периферийных органов было уволено свыше 5500 оперативных сотрудников, из них 1373 арестовано. В числе арестованных в 1936-1938 годах чекистов были 485 оперативных уполномоченных и помощников оперативных уполномоченных[14]
. Тем не менее, в постановлении ЦК ВКП (б) от 17 ноября 1938 года "Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия" подготовленном по указанию И. Сталина, вся вина за массовые репрессии возлагалась на органы НКВД и прокуратуру СССР. В марте 1939 года на XVIII съезде ВКП (б) И.В. Сталин и выступивший с докладом секретарь ЦК партии А.А. Жданов выступили с критикой репрессий, указали на многочисленные Ошибки со стороны НКВД. На основании этих заявлений в 1939 году Л. Берия провел в органах НКВД новую чистку. В результате около 23% оперативного состава органов государственной безопасности были обвинены в должностных преступлениях и арестованы или уволены из НКВД[15]
.
Несмотря на такую несправедливость со стороны партийного руководства по отношению к своему "передовому вооруженному отряду" - органам госбезопасности, чекисты оставались преданными своему долгу и кодексу чести, что наиболее ярко проявилось в годы Великой отечественной войны. Подвиг сотрудников советских спецслужб, бойцов Красной Армии и всего советского народа в этой войне, показавший что такое истинные честь и достоинство, многократно описан историками и писателями и, пожалуй, не нуждается в дополнительных комментариях в данном реферате.
Основатель и первый руководитель Центрального разведывательного управления США Аллен Даллес в разгар "холодной войны" определил место сотрудника спецслужб (применительно к сотрудникам разведывательных органов) в современных условиях следующим образом: "Разведчик независимо от того, где он работает - в своей стране или за границей, всегда чувствует себя как "на фронте", "на передовой линии обороны". Это чувство еще более обостряется тем, что в повседневной работе он почти все время сталкивается с фактами, говорящими о действиях противника. Если любовь к приключениям и играет здесь какую-то роль - а она, конечно, играет, - к ней в значительной степени добавляется забота о безопасности государства. "[16]
Несмотря на то, что сказано это было еще в прошлом XX веке, и "холодная война" между двумя гигантами - США и СССР считается оконченной, слова основателя ЦРУ остаются актуальными и по сей день.
Раскрывая методы деятельности разведки, А. Даллес отметил: "Все разведывательные службы пользуются также услугами людей, работающих главным образом за деньги или из любви к приключениям и интригам. Некоторых привлекает атмосфера секретности и обмана, так как они испытывают некое извращенное чувство удовлетворения оттого, что являются никому не ведомыми пружинами развития событий. "[17]
Сказанное А. Даллесом в полной мере касается и сотрудников контрразведывательных органов.
Наивно было бы полагать, что современные российские спецслужбы, в отличие от спецслужб стран "потенциального противника", при осуществлении своей оперативно-служебной деятельности действовали и действуют исключительно "в белых перчатках", не используют в своей работе чужие человеческие слабости, а иногда и чьи-то пороки, корыстную и иную личную заинтересованность лиц для их привлечения к негласному сотрудничеству (например, карьеризм, зависть, склонность к авантюрам, чувство мести, трусость). Сотрудник любой спецслужбы (и разведчик, и контрразведчик) иногда в силу объективных обстоятельств вынужден работать с людьми, для которых честь и достоинство не представляют особой ценности, их шкала ценностей в другом измерении.
Поэтому в нынешнее время понятия "честь" и "достоинство" приобретают особую значимость в профессиональной деятельности сотрудника российской спецслужбы, не давая ему перейти в условиях жесточайшего противостояния с противником, когда "на карту" поставлены судьбы и жизни многих людей, безопасность всего государства, ту тонкую грань, за которой уже для самого сотрудника наступают бесчестье и утрата человеческого достоинства.
Следует согласиться с утверждением, что "в настоящее время государственная безопасность как категория политическая все больше подвергается нравственной экспертизе, в основе которой лежат принципы справедливости и гуманизма. Человек все в большей мере рассматривается не только как средство обеспечения государственной безопасности, но и как одна из основных целей этого процесса. Как личность нуждается в сильном государстве, так и государство заинтересовано в обеспечении условий развития каждой личности" В настоящее время государственная безопасность как категория политическая все больше подвергается нравственной экспертизе, в основе которой лежат принципы справедливости и гуманизма. Человек все в большей мере рассматривается не только как средство обеспечения государственной безопасности, но и как одна из основных целей этого процесса. Как личность нуждается в сильном государстве, так и государство заинтересовано в обеспечении условий развития каждой личности[18]
. Соответственно этим общепринятым в цивилизованном мире и, соответственно, в современной России принципам, в нынешних условиях требуют конкретизации и уточнения такие понятия как "профессиональный долг", "честь" и "достоинство" сотрудника спецслужб.
В наше время практически во всех странах Европы и в США наряду с присягой действует этический кодекс полиции, который более подробно и доходчиво раскрывает нравственно-этическое содержание принципов, норм и общепринятых правил поведения полицейского на службе, в повседневной жизни, его отношения к выполнению профессионального долга, к гражданам, к коллегам по работе, начальникам и старшим. Курс полицейской этики (деонтологии) преподается в полицейских академиях и колледжах. Этические кодексы полицейского широко используются в подготовке и профессионально-нравственном воспитании кадров, моральном регулировании их поведения, в оценке деятельности и контроле.
Нормативное регулирование правил поведения сотрудников правоохранительных органов осуществляется ныне и в России. Так, в 1993 году министром внутренних дел Российской Федерации был утвержден Кодекс Чести рядового и начальствующего состава органов внутренних дел. Документ этот появился не на "пустом" месте, своими корнями он уходит в историю воинской этики, в историю и традиции русской армии и флота.
Большинство офицеров современных российских силовых структур, включая спецслужбы, прекрасно понимают значение нравственного элемента в обучении личного состава и тем самым объективно становятся носителями национально-патриотических идей.
Откуда молодой сотрудник российских спецслужб сможет узнать о тех этических нормах, о тех понятиях чести и достоинства, которые исторически сложились и стали общепринятыми в его профессиональной среде? Прежде всего из своеобразного письменного свода правил, принципов, этических требований, именуемых Кодексом Чести. Чтобы моральные нормы этого Кодекса стали понятнее, были восприняты "душой и сердцем", их надо знать, изучить, осмыслить, ими важно проникнуться (как жизненно важными правилами). Только тогда они станут руководством к действию, внутренним побуждением для каждого сотрудника, позволят проникнуться сознанием профессионального достоинства, гордости за принадлежность к российским спецслужбам. Пока еще Кодекс Чести сотрудника российских спецслужб не оформлен отдельным официальным документом. Он существует как в виде неписаного свода правил, сформированного самой историей органов разведки и контрразведки, так и органично вытекает из уже имеющихся законодательных и нормативных актов, устанавливающих и регулирующих принципы, этические нормы и правила поведения гражданина, военнослужащего, государственного служащего, но, безусловно, имеет свою уникальность, обусловленную спецификой деятельности спецслужб.
Заключение
Подводя итог всему сказанному, выделим наиболее существенные выводы. Очевидно, что корневая суть понятий "честь" и "достоинство" российского офицера, в том числе и сотрудника российских спецслужб, практически осталась неизменной на протяжении веков. Вместе с тем, развитие общества, практическое претворение в жизнь провозглашаемых принципов гуманизма, справедливости, законности требует конкретизации этих понятий в современных условиях в соответствии с названными общепринятыми принципами.
Чтобы иметь моральное право сказать "Честь имею!", сотруднику российских спецслужб недостаточно иметь одно только внутреннее чувство чести и желание быть человеком чести. Время формальных лозунгов безвозвратно прошло. Необходимо также в действительности быть профессионалом высокого класса, мастером своего дела, человеком, преданным своей профессии, своему служебному долгу. Нужно быть хорошо подготовленным и информированным по большому кругу вопросов профессиональной этики, которые отнюдь не так просты, как это иногда кажется, и требуют глубокого осмысления.
У подлинно нравственного человека все регуляторы нравственного поведения - совесть и долг, честь и достоинство - развиты гармонично, так как только все вместе они и могут предостеречь личность от нравственных срывов, эмоциональной грубости, бесчеловечности, бесчестности.
Глубокое внутреннее приобщение человека к морали, освоение ее требований и осознание их как собственных и необходимых для личности порождает совесть. Соблюдение долга поддерживалось общественным мнением, нарушение - осуждалось и каралось. У человека возникает потребность в общественном одобрении - честь, а затем и в самоуважении - достоинство. В какой-то степени эта же история повторяется с каждым человеком в процессе его индивидуального развития и становления как нравственной личности.
Вместе с тем, рассуждая о совести, долге, чести и достоинстве, не следует забывать, что наши добродетели, как и наши пороки, весьма многолики. При пренебрежительном отношении к нормам морали и нравственности, бездумном обращении с понятиями "честь" и "достоинство" добродетель и порок могут поменяться местами.
1. Без грифа "секретно". Из истории органов безопасности на Кубани: очерки, ст., док. повести / Упр. ФСБ России по Краснодарскому краю. - Краснодар: Диапазон-В, 2007.
2. Даллес А. Искусство разведки: пер. с англ. с сокращениями. - М.: МП "Улисс", 1992 г.
3. Колпакиди А.И., Серяков М.Л. Энциклопедический справочник спецслужб. М., 2002.
4. Основы профессиональной этики. Курс лекций - ГПИ ФСБ РФ, 2008.
5. Пикуль В.С. Честь имею: Роман, исторические миниатюры. - М.: Современник, 1991.
6. Сунь-цзы. Искусство войны. Стратегия и тактика победителя. - М.: Изд-во Эксмо; 2003.
7. Хрестоматия по философии / сост. Г.А. Усачев. - М.: Знание, 1978.
8. Шопенгауэр А. Афоризмы житейской мудрости. - М.: Просвещение, 1986.
[1]
Хрестоматия по философии. / сост. Г.А. Усачев. – М.: Знание, 1978. С. 102
[2]
Хрестоматия по философии. / сост. Г.А. Усачев. – М.: Знание, 1978. С. 83
[3]
Шопенгауэр А. Афоризмы житейской мудрости . – М.: Просвещение, 1986. С. 99
[4]
Сунь-цзы. Искусство войны. Стратегия и тактика победителя. – М.: Изд-во Эксмо; 2003. С. 11,12
[5]
Там же. С. 42,43
[6]
Пикуль В.С. Честь имею: Роман, исторические миниатюры. - М.: Современник, 1991. С. 88
[7]
Там же. С. 88
[8]
Там же. С. 99
[9]
Там же. С. 137
[10]
. Без грифа «секретно». Из истории органов безопасности на Кубани: очерки, ст., док. повести / Упр. ФСБ России по Краснодарскому краю. – Краснодар: Диапазон-В, 2007. С. 33,34
[11]
. Без грифа «секретно». Из истории органов безопасности на Кубани: очерки, ст., док. повести / Упр. ФСБ России по Краснодарскому краю. – Краснодар: Диапазон-В, 2007. С. 43
[12]
. Без грифа «секретно». Из истории органов безопасности на Кубани: очерки, ст., док. повести / Упрю ФСБ России по Краснодарскому краю. – Краснодар: Диапазон-В, 2007. С. 52
[13]
. Там же. С. 104,105
[14]
. Без грифа «секретно». Из истории органов безопасности на Кубани: очерки, ст., док. повести / Упр. ФСБ России по Краснодарскому краю. – Краснодар: Диапазон-В, 2007. С. 103,104
[15]
. Колпакиди А.И., Серяков М.Л. Энциклопедический справочник спецслужб. М., 2002. С. 403
[16]
Даллес А.. Искусство разведки: пер. с англ. с сокращениями. – М.: МП «Улисс», 1992 г. С. 176
[17]
Там же. С. 187
[18]
. Основы профессиональной этики. Курс лекций – ГПИ ФСБ РФ, 2008. С. 77
|