Курсовая работа: Борьба держав на Венском конгрессе

Содержание

Введение ……………………………………………………………….. 3

Глава 1. Начало работы Венского конгресса (1814 г.) ……………… 7

Глава 2. Побег Наполеона с Эльбы и дальнейшая работа конгресса20

Заключение …………………………………………………………… 28

Список источников и литературы …………………………………... 30

Примечания …………………………………………………………... 31

Введение

Венский конгресс – уникальное для своего времени явление; в результате работы конгресса был не только проведен территориальный передел в Европе; были выработаны те принципы, которые легли в основу дипломатической практики во всем мире, а не только в Европе.

Роль Венского конгресса трудно переоценить. Катастрофическое расширение границ классической Франции до размеров Европы при Наполеоне I заставило политиков расстаться с благостными моделями развития и трезво рассмотреть сложившуюся обстановку. Сужение состава «большой пятерки» до трех, исключая поверженных Австрию и Пруссию, при отсутствии какого-то ни было желания к переговорам между сторонами привело мир в состояние значительно большей конкуренции. Парадоксальным образом уменьшение числа возможных геополитических выборов при трех участниках не привело к разделу мира и увеличению «жизненных пространств» за счет проигравших. Поэтому разгром наполеоновской империи и восстановление европейских держав до квартета вызвало надежды на «взаимопонимание» в русле старой многоходовой дипломатии дворцовых интриг.

Осмысление последствий перекройки Европы происходило в Вене в 1814 – 1815 гг. Квартет великих держав – кроме Франции – уверенно дирижировал Европой. На правовом уровне Венский конгресс ввел в политический обиход такие основополагающие термины геополитики на плоскости, как равновесие и баланс сил, преобразование мощи государства; средства обуздания агрессора или доминирующей державы; коалиция держав; новые границы и территории; плацдармы и крепости; стратегические точки и рубежи.

Что же произошло на Венском конгрессе (1814 – 1815 гг.)?

По мнению Э. Саундерса, «это было совещание представителей династий в поисках компромисса, на основе которого будущая дипломатия могла бы защищать их правящие дома от опасностей войны и революции».[1] Собрались представители всех великих европейских держав для совместного обсуждения проблем, представляющих взаимный интерес; при этом в работе конгресса активное участие принимали два императора - Франц I и Александр I. До того даже двусторонние встречи в верхах (вроде свидания Наполеона и Александра в Тильзите) были большой редкостью.

Хотя (по вполне понятным причинам) тон на конгрессе задавали великие державы-победительницы в войне с Наполеоном (Англия, Австрия, Пруссия и Россия), тем не менее к работе конгресса были привлечены и побежденная держава (Франция), и второразрядные державы (Швеция, Испания, Португалия).

В данной работе будут прослежены различные аспекты борьбы этих держав на Венском конгрессе, что и является целью написания данной работы. Задачи, поставленные для достижения поставленной цели, сводятся к следующему:

1) изучить цели каждой из держав;

2) определить средства, которыми державы добивались своих целей;

3) выяснить, какие державы, по сути, принимали все решения.

При написании данной работы был использован ряд источников, в частности, «Акт Венского конгресса».[2] Этот документ представляет собой наглядный результат дипломатических усилий и длительной борьбы стран-участниц. «Экземпляр сего общего Трактата будет положен для хранения в Государственный Придворный Архив Его Императорского и Королевского Апостолического Величества и служить свидетельством, который когда-либо из Европейских Дворов пожелает видеть подлинные слова Трактата»,[3] - сообщала одна из заключительных глав акта.

Кроме того, интересным источником являются выдержки из мемуаров Талейрана. Князь Шарль-Морис Талейран-Перигор (1754 – 1838) – одна из ключевых фигур французской истории, выдающийся дипломат и хитроумный царедворец. Он пережил Старый режим, Революцию, Империю и Реставрацию. И не просто пережил, а всегда оставался человеком, от воли которого зависела судьба Франции и будущее Европы.

Когда Талейран отошел от дел, он сел за мемуары. Он написал 5 томов. Мемуары Ш.-М. Талейрана сначала были опубликованы в приложение к работе Е. Тарле «Талейран»,[4] а в 1997 г. вышли отдельным изданием.[5] Конечно, говоря о мемуарах Талейрана, следует помнить, что о многих мемуарах известных людей можно сказать то, что в свое время написал Анри Рошфор по поводу воспоминаний Эмилия Оливье: «Оливье лжет так, как если бы он до сих пор все еще был первым министром».[6] Мемуары всегда субъективны, и это должен принимать во внимание любой исследвоатель.

Кроме того, данная работа опирается на исследования отечественных ученых, в частности, уже упомянутую монографию Е. Тарле.[7] Эта работа является действительно классической для отечественной историографии, да и имеет мировое значение. В ней подробно рассмотрена биография этого политического деятеля, его дипломатическая деятельность, анализируются причины тех или иных поступков и решений.

Дипломатическую подготовку, цели и задачи каждой из держав подробно раскрывает а. Дебидур в своей «Дипломатической истории Европы».[8] Кроме того, некоторые интересные замечания, цитаты и примечательные факты дает сборник И. А. Мусского «100 великих дипломатов».[9] Конечно, приведенные биографии Талейрана, британского премьер-министра Пита, лорда Каслри и др. весьма коротки, но эти очерки представляют собой «выжимки» из известных сочинений, в том числе и иностранных изданий.

Определенный интерес представляет собой недавно изданная в России монография Э. Саундерса «Сто дней Наполеона».[10] В первой главе автор анализирует итоги Венского конгресса к моменту возвращения к власти Наполеона; в заключении делает выводы относительно влияния «100 дней Наполеона» на дальнейшую дипломатию стран-участниц конгресса.

Глава 1. Начало работы Венского конгресса (1814 г.)

1814 г. открыл в истории европейской дипломатии одну чрезвычайно показательную тенденцию, с зеркальной точностью неоднократно повторявшуюся впоследствии. Как только отгремели сражения Наполеоновских войн, которые мы смело можем назвать первой «мировой войной» в истории человечества, политическая элита тогдашнего мира (речь идет именно о Европе, другие континенты в начале XIX в. не могли еще и мечтать о статусе «цивилизованного пространства Земли») сочла необходимым провести собственный конгресс на высшем уровне. Цель была декларирована самая благая: доискаться до первопричины ужасных войн, будораживших и заливавших кровью Европу два десятилетия и совместным разумом монархов стран-победительниц учредить в подлунном мире такое устройство, которое раз и навсегда сделало бы невозможным повторение подобного кошмара. Осенью 1814 г. красавица-Вена, не забывшая еще грохота наполеоновских батарей под Ваграмом, пышно встречала державных мужей России, Австрии, Пруссии и Великобритании. В их унизанных драгоценными перстнями руках, словно золотое яблоко, покоилась послевоенная судьба мира.

1 октября 1814 г. в Вене открыл­ся международный конгресс, ко­торый должен был определить уст­ройство послевоенной Европы. В нём формально принимали участие представители всех европейских го­сударств, даже крошечных немецких и итальянских княжеств. Но на деле все решения принимались великими державами: Россией, Австрией, Прус­сией и Англией. Остальные участни­ки Венского конгресса в основном предавались светским увеселениям, поэтому современники часто назы­вали конгресс «танцующим».

Однако видимая легкость взаимного общения на проверку оборачивалась серьезными дипломатическими разногласиями и международными интригами. «Союзники легко находили общий язык, пока были связаны друг с другом целью победить Наполеона, но теперь, когда опасность миновала, их интересы разделились, каждый из них чувствовал потребность преследовать свои, и совещания проходили бурно».[11]

Франции, которую представлял опытный и изворотливый дипломат Талейран, предавший Наполеона и ставший министром иностранных дел нового королевского правитель­ства, удавалось с самого начала Вен­ского конгресса влиять на решения великих держав. Она добилась этого, использовав разногласия бывших членов коалиции.

23 сентября 1814 года французская делегация прибыла в Вену. Программа действий у Талейрана к тому времени уже была достаточно четко выработана, но при этом положение его оставалось незавидным: лично презираемый представитель побежденной державы. Он выставил перед конгрессом 3 основных требования. Во-первых, Франция признает лишь те решения конгресса, которые были приняты на пленарных заседаниях в присутствии представителей всех держав. Во-вторых, Франция желает, чтобы Польша была восстановлена либо в состоянии 1805 года, либо по ее состоянию до первого раздела. В-третьих, Франция не согласится ни на расчленение, ни, тем более на лишение самостоятельности Саксонии. Одновременно министр раскинул широкую сеть интриг, направленных на то, чтобы настроить Россию и Пруссию против Австрии и Англии. Агитации эти имели целью распространение среди стран – участников конгресса тревоги по поводу будто бы нависшей угрозы гегемонии русского императора.

Несмотря на очевидную слабость Франция в лице ее министра решила занять самую активную позицию на конгрессе явно преувеличивая свои возможности. Но все атаки на Александра по поводу Польши были решительно отбиты. Поняв, что в вопрос с Польшей проигран окончательно и бесповоротно, Талейран деятельно занялся решением саксонского вопроса, интересовавшего Францию гораздо больше. Однако отстоять свою позицию о недопустимости расчленения Саксонии дипломату так и не удалось. Территория Саксонии была разделена пополам. Правда, под властью саксонского короля осталась лучшая часть с городами и наиболее богатыми промышленными местами.[12]

Проиграв польское дело, и, по сути, «завалив» саксонское, Талейран, тем не менее, полностью выиграл свою главную ставку: буржуазная Франция не только не была расхватана по кускам феодально-абсолютистскими великими державами, но и вошла равноправной в среду великих европейских держав. Кроме того, была разбита грозная для французов коалиция. Таковы главные итоги напряженной деятельности министра иностранных дел Талейрана в этот период на международной арене.

8 октября 1814 г. 4 державы-победительницы подписали декларацию, согласно которой в подготовительный комитет Венского конгресса должны были войти не только Великобритания, Австрия, Пруссия и Россия, но и Франция, Испания, Португалия и Швеция. Только в ходе пленарных заседаний конгресса могли быть приняты окончательные решения; наконец, будущие постановления должны соответствовать принципам международного права.[13] По сути, это была победа французской дипломатии.

Это был первый, но не единственный успех выдающегося дипломата: к марту 1815 г. он сумел совершенно расстроить антифранцузскую коалицию; державы-победительницы, и прежде всего Австрия и Великобритания, очень скоро поняли, что без Франции они не смогут обойтись. Действительно, сильная Франция была нужна Австрии, чтобы сдерживать прусские притязания на Саксонию, а русские - на Польшу. В свою очередь, Лондону был нужен партнер на континенте, способный противостоять чрезмерному усилению России на Востоке. Наконец, хотя Венский конгресс был своего рода дипломатической дуэлью между Александром I и Талейраном, тем не менее и русский царь отдавал себе отчет в том, что ему может понадобиться сила на западе Европы, способная уравновесить чрезмерно усилившуюся Пруссию.[14]

Недавние союзники преследо­вали на Венском конгрессе совер­шенно различные цели. Император России Александр I стремился уве­личить свои владения. Для этого он хотел создать в составе Российской империи Польское королевство, объединив все польские земли, в том числе и принадлежавшие Прус­сии. В качестве компенсации Алек­сандр предлагал передать Пруссии королевство Саксонию.

Однако этот план не устраивал Австрию, Англию и Францию. Авст­рия, стремившаяся к господству в Германии, не желала присоединения Саксонии к Пруссии, понимая, что в таком случае Пруссия станет очень опасным соперником. Англия, про­водя свою традиционную политику лавирования, боялась чрезмерного усиления России. Франция же в лице Талейрана выступила против устрем­лений Александра I, поскольку они противоречили принципу легити­мизма, а только этот принцип пре­дотвращал расчленение Франции: она сохранялась в своих дореволю­ционных границах.

Основываясь на общих интере­сах, Австрия, Англия и Франция за­ключили тайный союз, направленный против России и Пруссии. В итоге большая часть Польши отошла к Рос­сии (она получила название Царства Польского; Александр I пообещал «да­ровать» ему конституцию и провоз­гласить его автономным образовани­ем в составе Российской империи), Пруссия получила лишь часть Сак­сонии. Таким образом, план Алек­сандра I удался лишь частично. Это было серьёзным поражением русской дипломатии.[15]

Среди других вопросов, обсуж­давшихся в Вене, важнейшей была германская проблема. Народ Герма­нии, воодушевлённый освободитель­ной борьбой против Наполеона, наде­ялся на объединение страны. Однако вместо единой Германии был создан расплывчатый Германский союз из четырёх десятков независимых мел­ких немецких княжеств. Председа­тельствовать в этом союзе должен был австрийский император. По решению Венского конгресса политически раз­дробленной осталась и Италия. Евро­пейские монархи панически боялись революций и делали всё, чтобы их предотвратить. Они стремились сте­реть с карты Европы все последствия Французской революции.

Российская империя вступала на Венский конгресс твердой и величественной поступью самой влиятельной державы в Европе. Три основных фактора были тому причиной:

- Нравственный: Россия заслуженно была увенчана славой спасительницы Европы от наполеоновского владычества - это ее победоносные войска принесли свободу и Берлину, и Вене, именно она поглотила Великую армию Наполеона всенародным подвигом сопротивления и бескрайностью своих просторов.

- Военный: Россия располагала в 1814 г. самой мощной сухопутной армией на Европейском континентом – самой многочисленной, отлично дисциплинированной, закаленной в боях и, главное, привыкшей побеждать (без комплекса «победителей-побежденных», как у битых Наполеоном прусских и австрийских военных).

- Личностно-дипломатический: император Александр I был для России фигурой не только национального, но и мирового масштаба. Вдохновитель и организатор сокрушившей Наполеона коалиции, он был убежден в особой миссии России как гегемона Европы и гаранта безопасности на этом континенте. Венский конгресс можно небезосновательно назвать его детищем на пути к достижению этих целей.

Россия шла на конгресс в Вене со своей четкой программой сохранения и упрочения мира в Европе. Император Александр видел причину потрясших мир Наполеоновских войн гораздо глубже, нежели в "демонической" личности самого Наполеона. Он считал "корсиканского узурпатора" детищем Французской революции, сокрушившей устои, на которых столетиями покоился status quo того мира, к которому принадлежал Александр: христианская вера, монархическое устройство государств. Стабильность общественного строя. Не будем судить Александра с современных позиций: достижения Французской революции в области общечеловеческих прав и свобод действительно велико, однако эти благодатные всходы она принесла лишь десятилетия спустя, а в 10-х гг. XIX в. ее единственными очевидными результатами виделись кровопролитие и беззаконие! Прозорливый аналитик, Александр прекрасно понимал, что с падением Наполеона был срублен ствол древа насилия, но не выкорчеваны его корни. Революционные идеи, по мнению русского императора, продолжали волновать умы по всей Европе, косвенно готовя новых потенциальных наполеонов. Объединить для борьбы с этой опасностью все силы традиционной Европы с Россией во главе – вот в чем видел Александр свою сверхзадачу в Вене в 1814 г.[16]

Как выглядел бы наш мир, если бы Россия смогла построить свое здание новой Европы – не дано судить никому. История не терпит сослагательного наклонения… Однако не нужно скоропалительно обвинять Александра в попытке затормозить ход истории. Грандиозным планам России на Венском конгрессе не суждено было реализоваться.

На Венском конгрессе Россия столкнулась с противником, оказавшимся для нее гораздо опаснее Наполеона с его Великой армией. Этим противником была Великобритания, оружием его была тайная дипломатия (в которой британцы не знают равных), а полем боя стал какой-то генетический страх европейских государств перед их великим восточным соседом - с его огромными пространствами, многомиллионным населением и непознаваемой европейским прагматизмом самобытной душой…

Что касается Великобритании, то последняя не претендовала на какие-либо территории в Европе. Все территориальные приобретения, которые англичане произвели в ходе революционных и наполеоновских войн - и прежде всего в Индии (Бенгалия, Мадрас, Майсор, Карнатик, район Дели и мн. р.) - были осуществлены далеко за пределами континента. Англичане добились своей цели, сокрушив былое колониальное могущество Франции в Индии и Вест-Индии, и теперь им также нужна была сильная Франция как важнейший фактор европейского равновесия.

Великобритания также претендовала на роль гегемона Европы. Действуя закулисной интригой, маневрируя торговой и кредитной политикой, не брезгуя и прямым подкупом, она держала в своих руках многие нити управления донаполеоновской Европой. "Разделяй и властвуй" - таков был основной лозунг британской внешней политики. Британская корона строила свое доминирующее положение в семье европейских народов на их разобщенности и потворствовании ослабляющим их кровавым конфликтам. Россия с ее концепцией объединенной союзом величайших монархий Европы не оставляла британской гегемонии не единого шанса.

Надо заметить, что еще в процессе военной и дипломатической борьбы лета и осени 1813 года происходит англо-австрийское сближение. Британская дипломатия стремится вовлечь Австрию в антинаполеоновскую коалицию и использовать ее в качестве противовеса Франции (особенно в Италии). Без Австрии, с английской точки зрения, не могла быть решена германская проблема. Каслри снова выдвигает давнее английское требование о создании большого Нидерландского королевства, которое могло бы стать составной частью антифранцузского барьера, и настаивает на том, чтобы в его состав была включена территория Австрийских Нидерландов.

В августе 1813 года после окончания перемирия военные действия между Наполеоном и союзниками, к которым присоединилась Австрия, возобновились. Каслри с удовлетворением отмечал, что новая коалиция против наполеоновской Франции означает объединение всей Европы «против безудержного честолюбия человека, не имеющего совести и веры».[17]

Улучшение англо-австрийских отношений нашло свое выражение в англо-австрийском Теплицком договоре (3 октября 1813 года). Австрия получила субсидию, несмотря на то что уже имела значительную задолженность, которую не была в состоянии выплатить. База коалиции существенно увеличивалась, опасения насчет «семейного союза» Австрии и Франции отпадали.

Британский представитель на Венском конгрессе лорд Каслри умело прозондировал почву для подрывной деятельности. Кстати, уже то, что Каслри вынужден был выехать на переговоры, произвело настоящую сенсацию. Меттерних писал: «...Министр иностранных дел, направляющийся на континент, это, вне всякого сомнения, исключительное событие в истории Великобритании».[18]

Английская делегация прибыла в Вену 13 сентября 1814 года. Основную работу вел лично Каслри, допуская остальных членов делегации только к второстепенным вопросам. На конгрессе британский министр выступал в роли защитника «справедливого равновесия сил», посредника, заботящегося о благе «всей Европы». На самом же деле в своей внешней политике европейские монархии начала XIX в. привыкли руководствоваться не глобальными и долгосрочными идеологическими принципами (что предлагал им российский император Александр), а трактуемыми в сиюминутном ключе национальными интересами. Этим ближайшим интересам - реализации территориальных претензий, разделу "наследства" наполеоновской империи – гегемония России несомненно препятствовала ради большего – долгосрочной системы мира и безопасности в Европе. Британская дипломатия оперировала категориями «шкурных» интересов, но в 1814 – 1815 гг. Европа была готова сплотиться вокруг Великобритании по тем же причинам, по которым сплотилась парой лет ранее вокруг России – на континенте появилась сила, ограничивавшая «самостоятельность» европейских государств…

Британская дипломатия не преминула воспользоваться и тем, что на конгрессе отсутствовали австрийский император Франц и прусский король Вильгельм: связанные с русским царем долгой историей личных взаимоотношений в годы Наполеоновских войн, они могли бы препятствовать заговору против России - порою дружеская симпатия оказывается выше политической целесообразности, а уж симпатию император Александр внушать умел! Закулисные переговоры велись британским премьером Питтом с осторожным прусским бароном Гарденбергом (мыслившим тевтонским стереотипом о "русской опасности") и беспринципным австрийцем Меттернихом (о котором Наполеон говаривал: "Он так хорошо умеет лгать, что может быть назван почти великим дипломатом"[19] ) - во втором случае историками не исключается и возможность подкупа. Что же касалось Талейрана, то этот соратник Наполеона не оставил еще мысли об историческом реванше за поражение в России, и не только вовлек Францию в заговор в качестве активнейшего члена, но и мастерски подстрекал антирусские настроения австрийцев и прусаков. Конечно же обстановка повышенной секретности окружала заговор Европы: непобедимые русские полки были постоянным предупреждением о соблюдении тайны, однако они де подстегивали агрессивный страх Европы.

Позиция Англии имела особое значение в решении германской проблемы. Каслри разработал два различных плана организации Европы. Первоначальный план заключался в создании союза Австрии и Пруссии при поддержке Англии; этот союз совместно с мелкими и средними германскими государствами и резко усиленными Нидерландами должен был образовать надежную преграду против Франции. Каслри считал необходимым территориальное усиление Пруссии, а также Нидерландов для отражения возможного нападения со стороны Франции; кроме того, он рассчитывал, что территориальные приобретения удовлетворят Пруссию и будут способствовать ее сближению с Австрией. Поэтому Каслри соглашался расширить территорию Пруссии за счет земель на левом берегу Рейна.

К концу 1814 года стало ясно, что план Каслри неосуществим. Пруссия явно сближалась не с Австрией, а с Россией, с которой сумела договориться по польскому и саксонскому вопросам. Отношения же ее с Австрией все более обострялись из-за Саксонии. Поэтому Каслри должен был отказаться от первоначального плана и обратиться ко второму, который предусматривал союз Австрии, Франции и южногерманских государств при активной поддержке Англии, направленный в первую очередь против России.

В январе 1815 года Англия вступила в тайный союз с противниками любой формы германского единства - Австрией и Францией. В английском парламенте Каслри вынужден был объяснить изменение своей позиции по вопросу о Саксонии: он ссылался на то, что общественное мнение в Англии, в германских государствах и в других странах встревожено попранием прав столь древней династии, как саксонская, и что захват Саксонии Пруссией вызвал бы повсюду неприязнь к этой германской державе, - толкование, явно рассчитанное на то, чтобы привлечь внимание вигов. Но несмотря на отказ от первоначального проекта Каслри выступал за расширение и укрепление Пруссии на Рейне.

Талейран верно понял изменившийся характер отношений в победоносной антифранцузской коалиции, и прежде всего стремление Вены и Лондона противопоставить надежную преграду наметившейся "оси" Петербург - Берлин. Французский министр не сомневался в том, что поддержка Парижем позиции Вены в саксонском вопросе предопределит франко-австрийское сближение. Потому на протяжении всей осени 1814 г. главные его усилия были направлены на восстановление франко-британских отношений.

Упорное нежелание англичан пойти на сближение с Францией во многом объяснялось продолжающейся войной с США. Подписание англо-американского мирного договора в Генте 24 декабря 1814 г., однако, развязывало англичанам руки, и уже 3 января 1815 г. был подписан Талейраном, Меттернихом и Каслри "Секретный трактат об оборонительном союзе, заключенном в Вене между Австрией, Великобританией и Францией, против России и Пруссии". В соответствии с этим договором, в случае нападения на любую из держав-подписантов все они обязываются выставить на поле боя 120 тыс. пехоты и 30 тыс. кавалерии, с соответствующим количеством артиллерии. Содержалась оговорка о том, что если Великобритания не выставит условленного количества солдат, она уплачивает за каждого отсутствующего военнослужащего 20 фунтов стерлингов.

Этот договор был направлен против усиления влияния России в Европе. Страны-заговорщицы обязывались выступить против России единым фронтом в случае вмешательства последней в интересы одной или нескольких из них, если это "повлечет за собой открытие военных действий". Номинально достаточно было одной из этих держав объявить России войну – и русским пришлось бы столкнуться с коалицией, по силам равной антинаполеоновской.

Данное соглашение, бесспорно, явилось венцом дипломатического искусства князя Беневентского. Разумеется, он не собирался воевать ни с Россией, ни с Пруссией; он собирался «всего лишь» развалить антифранцузскую коалицию – и он это сделал. «Теперь, государь, коалиция [антифранцузская] уничтожена, и уничтожена навсегда, - писал Талейран Людовику XVIII. - Не только Франция уже не изолирована в Европе, но Ваше Величество оказались в такой системе союзов, которую не могли бы дать и пятьдесят лет переговоров».[20]

Глава 2. Побег Наполеона с Эльбы и дальнейшая работа конгресса

Весной 1815г. конгресс присту­пил уже к подведению итогов, как вдруг его участники были потрясены неожиданной вестью: Наполеон Бо­напарт тайно бежал с острова Эльба и 1 марта высадился во Франции. Как отмечает Э. Саундерс, «Возвращение Наполеона с острова Эльба в 1815 году стало самым отчаянным предприятием во всей его карьере».[21] В то же время это событие всколыхнуло всю Европу.

1 марта 1815 г., когда, по сообщению одной парижской газеты, корсиканское чудовище высадилось в бухте Жуан. Начались наполеоновские «100 дней». Через 20 дней – по сообщению той же самой газеты – Его Императорское Величество под восторженные крики верноподданных изволил прибыть в Париж. За это время, с одной стороны, была сформирована новая антифранцузская коалиция, а с другой – почти все успехи Талейрана были сведены на нет.[22]

Возвращение Наполеона и паническое бегство Бурбонов застали Талейрана совершенно врасплох. Снова заняв место на троне, Бонапарт дал знать князю что снова берет его на службу. Но Талейран остался в Вене, так как не верил в милостивое расположение императора к себе и прочность наполеоновского царствования. Напротив он деятельно склоняет Александра помочь Бурбонам в изгнании самозванца.[23]

Все высланные французским королём отряды, которые должны были за­хватить Наполеона, перешли на его сторону. За время короткого влады­чества Бурбонов французский народ успел их вновь возненавидеть. Фак­тически без единого выстрела 20 марта Наполеон вступил в Париж. Ко­роль Людовик XVIII и его прибли­жённые в ужасе бежали.[24] Курьезный факт в истории дипломатии - Людовик XVIII так торопился удрать от приближающегося к Парижу Бонапарта, что оставил на своем рабочем столе в Тюильри текст этого самого «Секретного трактата об оборонительном союзе» от 3 января 1815 г.! И первое, что сделал Наполеон – отослал этот самый злополучный текст императору Александру! Можно себе представить, с каким безграничным доверием относился после этого к Талейрану Александр.

13 марта 1815 года представители восьми держав, собравшиеся на Венском конгрессе объявили Наполеона «вне гражданских и общественных отношений», «врагом и возмутителем мирового спокойствия». Наполеон был обречен. Хотя империя была восстановлена, наступивший пери­од оказался в истории под назва­нием «Сто дней», так как Наполеону на этот раз удалось продержаться на французском престоле лишь сто дней: с 20 марта по 22 июня 1815 г.

Наполеон понимал, что новая единая коалиция всех европейских государств неминуемо свергнет его с престола. И поэтому он попытался углубить уже существовавшие про­тиворечия между союзниками. Он отправил в Россию обнаруженный им экземпляр секретного договора, за­ключённого королевским правитель­ством Франции с Австрией и Англией против России. Император Алек­сандр I был взбешён, но посчитал, что в сложившихся условиях союзникам надо забыть былые разногласия и вновь объединиться против общего врага. Эта позиция России позволила создать 7-ю коалицию европейских держав против Наполеона.

Русская армия уже выступила в поход во Францию, но 18 июня 1815 г. французские войска под нача­лом Наполеона в битве при Ватерлоо потерпели сокрушительное пораже­ние от соединённой англо-прусской армии. Наполеон вновь отрёкся от престола и был сослан на далёкий остров Святой Елены — крошечное английское владение в Атлантическом океане. Русская армия возвратилась домой, так и не приняв на этот раз участия в боевых действиях.

Возвращение Наполеона по­действовало на участников Венско­го конгресса. Они постарались как можно скорее разрешить все спор­ные проблемы. 9 июня был подписан Заключи­тельный акт, зафиксировавший все принятые решения.[25]

Сто дней повторного царствования Наполеона формально уничтожили парижский мирный договор 30 мая 1815 года и Пруссия уже на этот раз надеялась получить Эльзас и Лотарингию. Но их захватнические аппетиты вновь наткнулись на решительный протест русской стороны. Таким образом новый договор формально подтверждал старый Парижский мир 30 мая 1815 года за исключением нескольких незначительных территориальных изменений в пользу союзников и был окончательно оформлен 19 сентября 1815 года. Хотя в деле борьбы за целостность французских территорий цели Александра и Талейрана совпадали, французский министр объективно стал не нужен царю, так как угроза нового восстания против Бурбонов была ликвидирована 150 000 солдат оккупационной армии войск стран союзников оставленных на французской территории.

Что касается Великобритании, то осенью 1815 года, после неудачной попытки Наполеона вернуться к власти, союзники заключили Четверной союз, в основе которого лежал Шомонский трактат. Каслри приложил все усилия к тому, чтобы придать этому союзу европейскую окраску, то есть вывести его за узкие рамки обязательств в отношении Франции. Статья 6-я договора, принятая в английской редакции, предусматривала совещания монархов и их министров для обсуждения вопросов, «кои во времена каждого из сих собраний будут сочтены самыми полезными для спокойствия и благоденствия народов и охранения мира всей Европы». Четверной союз, а в особенности статья 6-я, являются конечным воплощением идеи Каслри о тесных контактах Британии с континентальными державами.[26]

Был разрешен и вопрос о Польше – одна из проблем, «разобщавшая их более всего».[27] Царь Александр I, поддерживаемый Фридрихом Вильгельмом III, королем Пруссии, желал сделать Польшу единой под своим покровительством. Ему резко противостояли австрийский император Франц I и уполномоченный Великобритании Каслри. Масло в огонь энергично подливал Талейран, представитель Людовика XVIII, который надеялся улучшить положение Франции, выступая на стороне Великобритании и Австрии.

Согласно акту Венского конгресса, этот вопрос разрешался следующим образом в первой же статье: «Ст. I. Герцогство Варшавское, за исключением тех областей и округов, коим в нижеследующих статьях положено иное назначение, навсегда присоединяется к Российской Империи. Оно в силу своей Конституции будет в неразрывной с Россией связи и во владении Его Величества Императора Всероссийского, Наследников Его и преемников на вечные времена. Его Императорское Величество предполагает даровать по Своему благоусмотрению, внутреннее распространение сему Государству, имеющему состоять под особенным управлением. Его Величество, сообразно с существующими в рассуждении прочих Его титулов обычаем и порядком, присовокупит к оным и титул Царя (Короля) Польского. Поляки, как Российские подданные, так равномерно и Австрийские и Прусские, будут иметь народных представителей и национальные Государственные учреждения, согласные с тем образом политического существования, который каждым из вышеименованных Правительств будет признан за полезнейший и приличнейший для них, в кругу Его владений».[28]

Главным же итогом было то, что Венский конгресс создал новую систему международных отношений в Европе, основанную на господстве четырёх «великих держав» (России, Англии, Австрии, Пруссии), к которым в 1818 г. после вывода союзных войск присоединилась Франция. Первое время после Венского конгресса ре­шающую роль в этой системе играла Россия, которой не было равных на международной арене после наполе­оновских войн. Значительное влия­ние на европейскую политику оказы­вали также Англия и Австрия. Пруссия только начинала укрепляться, а Фран­ция была существенно ослаблена ус­ловиями мирного договора, в соот­ветствии с которым независимость Франции признавалась, но лишь «на­столько, насколько она совместима с безопасностью союзников и общим спокойствием Европы». На деле это означало возможность вмешательства во внутренние дела Франции со сто­роны других великих держав. Так, во Франции вплоть до 1818 г. были раз­мещены войска союзников.

Однако «Венская система» ока­залась непрочной. Общий враг ис­чез, а острейшие разногласия между разными странами сохранялись. Ни одна из держав не была полностью удовлетворена итогами Венского конгресса: старые противоречия сменились новыми.

Англия, получившая значитель­ную часть французских колоний, усилила свою экспансию по всему миру, что неминуемо приводило её к конфликтам с другими державами. Интересы Австрии, добившейся гос­подства в Германии, вступали в про­тиворечие с интересами Пруссии. И все государства боялись того, что русский император станет едино­личным повелителем Европы.

Для предотвращения возможно­го конфликта великим державам была необходима общая цель, которая бы их объединяла. И такой целью стала борьба против революций и освобо­дительного движения в Европе.

Инициатором подобного объе­динения выступил Александр I. 14 сентября 1815 г. он направил ко­ролю Пруссии и императору Австрии декларацию, в которой призвал их «во всех случаях и во всяком месте» защи­щать абсолютную монархическую власть и бороться против революций и народных движений. Это было вы­годно всем монархам, которые с удо­вольствием поддержали инициативу русского императора и создали так называемый Священный союз. Офи­циально в него вошли правители Рос­сии, Австрии и Пруссии, обязавшиеся в случае угрозы кому-либо из них «по­давать друг другу пособие, подкрепле­ние и помощь». Фактически Англия также участвовала в деятельности Свя­щенного союза. Создание Священно­го союза полностью не снимало про­тиворечий между его членами. Они проявлялись по мере осложнения по­литической ситуации в Европе.

Политика России в Европе в это время была двойственной, что связа­но с личностью и политическими взглядами императора Александра I. С одной стороны, Россия была актив­ной участницей Священного союза, поддерживала его мероприятия по подавлению освободительных движе­ний. С другой стороны, в международ­ной политике Александра I были эле­менты либерализма. Так, Александр I ввёл конституцию в Царстве Поль­ском, ставшем частью России после Венского конгресса. Неопределённой была политика Александра I и по от­ношению к национально-освободи­тельному движению, разгоравшемуся в Греции, которая стремилась сверг­нуть турецкий гнёт и стать независи­мым государством. С точки зрения принципов Священного союза, Россия должна была поддержать турецкое правительство. Но сложность состоя­ла в том, что греки были православ­ными, а турки — мусульманами, и борьба греков за независимость поль­зовалась большой популярностью и поддержкой в русском обществе. К тому же политически России было выгодно поддерживать греков, так как освобождение православной Греции могло укрепить российское влияние на Балканском полуострове.[29]

В 1820—1821 гг. в австрийских городах Троппау (ныне город Опава в Чехии) и Лайбахе (ныне Любляна) состоялся конгресс Священного сою­за. Он проходил в обстановке подъё­ма революционного движения в Евро­пе. В 1820 г. прогремели восстания в Испании и Италии. Продолжалась борьба греков за независимость. Даже в России как раз во время работы кон­гресса вспыхнули волнения солдат в гвардейском Семёновском полку. Вес это на время сплотило великие держа­вы, и они единодушно осудили вос­ставших греков. Александр I вопреки интересам России поддержал это мне­ние, однако через несколько лет изме­нил свою позицию: грекам была ока­зана дипломатическая поддержка, способствовавшая их освобождению от турок. Но противоречия между великими державами вновь не были устранены, и впоследствии они только обострялись. Священный союз оказался непрочным образо­ванием. Политический порядок в Европе, основанный на монархиче­ских принципах Священного союза, продержался совсем недолго.

Заключение

В Венском конгрессе формально приняли участие представители всех европейских го­сударств, даже крошечных немецких и итальянских княжеств. Но на деле все решения принимались великими державами: Россией, Австрией, Прус­сией и Англией.

У каждой из этих стран были свои интересы.

Недавние союзники преследо­вали на Венском конгрессе совер­шенно различные цели. Император России Александр I стремился уве­личить свои владения. Для этого он хотел создать в составе Российской империи Польское королевство, объединив все польские земли, в том числе и принадлежавшие Прус­сии.

Авст­рия, стремившаяся к господству в Германии, не желала присоединения Саксонии к Пруссии, понимая, что в таком случае Пруссия станет очень опасным соперником.

Англия, про­водя свою традиционную политику лавирования, боялась чрезмерного усиления России.

Франция же в лице Талейрана выступила против устрем­лений Александра I, поскольку они противоречили принципу легити­мизма, а только этот принцип пре­дотвращал расчленение Франции: она сохранялась в своих дореволю­ционных границах.

Талейран планировал добиться, чтобы Польша была восстановлена либо в состоянии 1805 года, либо по ее состоянию до первого раздела, а Саксония не была расчленена. Этого ему добиться не удалось, но он полностью выиграл свою главную ставку: буржуазная Франция не только не была расхватана по кускам феодально-абсолютистскими великими державами, но и вошла равноправной в среду великих европейских держав.

Одновременно министр раскинул широкую сеть интриг, направленных на то, чтобы настроить Россию и Пруссию против Австрии и Англии.

Основываясь на общих интере­сах, Австрия, Англия и Франция за­ключили тайный союз, направленный против России и Пруссии. Кроме того, усилия Талейрана были направлены на восстановление франко-британских отношений. Подписание англо-американского мирного договора в Генте 24 декабря 1814 г., однако, развязывало англичанам руки, и уже 3 января 1815 г. был подписан Талейраном, Меттернихом и Каслри "Секретный трактат об оборонительном союзе, заключенном в Вене между Австрией, Великобританией и Францией, против России и Пруссии". Этот договор был направлен против усиления влияния России в Европе. Номинально достаточно было одной из этих держав объявить России войну – и русским пришлось бы столкнуться с коалицией, по силам равной антинаполеоновской.

В заключение следует заметить, что в ходе работы Венского конгресса была создана система международных отношений, которая повысила управляемость этих отношений; в основе структуры этой системы лежали:

1) кодификация в международной практике ведущего положения великих держав-членов европейского концерта;

2) расширение практики дипломатических контактов, в том числе и на высшем уровне;

3) развитие международного права. С позиций сегодняшнего дня нельзя не признать крайнюю слабость и неэффективность этой структуры.

Так, например, в то время совершенно отсутствовали региональные и глобальные организации безопасности; на крайне примитивном уровне находился международный мониторинг; совершенно не было такого сильно действующего средства, как, например, миротворческие операции.

Тем не менее, Венский конгресс создал прецедент регулярного созыва международных конференций великих держав, в ходе которых великие державы получили возможность обсуждать и находить решения международных проблем. В первые годы существования европейского концерта обсуждались, преимущественно, общеевропейские проблемы; в последующие годы державы созывали своих представителей для решения конкретных международных проблем (напр., Парижский конгресс 1856 г., на котором были подведены итоги Крымской войны). При этом державы считались с решениями конгрессов - по крайней мере до тех пор, пока не принимались новые решения (так, территориальные установления Венского конгресса были в конечном итоге отменены в той части, которая касалась Италии и Германии, но их отмена была подтверждена открытым или молчаливым согласием великих держав).

Но не только более или менее регулярные международные конференции стали отличием системы европейского концерта. Огромное развитие получили в тот период различные отрасли международного права (от урегулирования навигации по международным рекам в 1815 г. до Гаагских конвенций о законах и обычаях войны 1900 – 1907 гг).

Список источников:

1. Акт Венского конгресса // Хрестоматия по истории России. Т. 2. М., 1997. С. 89 – 91.

2. Из мемуаров Талейрана // Тарле Е. Талейран. М., 1993. С. 276 – 285.

3. Талейран Ш.-М. Мемуары. Екатеринбург, 1997.

Список литературы:

1. Дебидур А. Дипломатическая история Европы. В 2-х тт. Т. 1. – М., 1994.

2. История дипломатии. В 5-ти тт. Изд. 2-е. Т. 1 / Под ред. В. А. Зорина и др. М., 1959.

3. Зотова М. В. Россия в системе международных отношений XIX в. М.: 1996.

4. Манфред А.З. Наполеон Бонапарт. М., 2002.

5. Мусский И. А. 100 великих дипломатов. М., 2001.

6. Саундерс Э. Сто дней Наполеона. М., 2002.

7. Тарле Е.В. Талейран. М., 1992.

Примечания

[1] Саундерс Э. Сто дней Наполеона. М., 2002. С. 5.

[2] Акт Венского конгресса // Хрестоматия по истории России. Т. 2. М., 1997. С. 89 – 91.

[3] Там же. С. 91.

[4] Из мемуаров Талейрана // Тарле Е. Талейран. М., 1993. С. 276 – 285.

[5] Талейран Ш.-М. Мемуары. Екатеринбург, 1997.

[6] Предисловие // Талейран Ш.-М. Мемуары. Екатеринбург, 1997. С. 5.

[7] Тарле Е. Талейран. М., 1993.

[8] Дебидур А. Дипломатическая история Европы. В 2-х тт. Т. 1. – М., 1994.

[9] Мусский И. А. 100 великих дипломатов. М., 2001.

[10] Саундерс Э. Указ. соч.

[11] Там же. С. 7.

[12] Тарле Е. Указ. соч. С. 321.

[13] Тарле Е.В. Указ. соч. С. 319.

[14] Зотова М. В. Россия в системе международных отношений XIX в. М.,1996. С. 234 – 236.

[15] Там же.

[16] Там же.

[17] Там же. С. 181.

[18] Цит. по: Там же. С. 182.

[19] Цит. по: Там же.

[20] Тарле Е. В. Талейран. М.: 1992. С. 340.

[21] Саундерс Э. Указ. соч. С. 5.

[22] Там же.

[23] Там же.

[24] Манфред А.З. Наполеон Бонапарт. М., 2002. С. 393.

[25] Акт Венского конгресса // Хрестоматия по истории России. Т. 2. М., 1997. С. 89 – 91.

[26] Мусский И. А. указ. соч. С. 124.

[27] Саундерс Э. Указ. соч. С. 6.

[28] Акт Венского конгресса // Хрестоматия по истории России. Т. 2. М., 1997. С. 89 – 91.

[29] История дипломатии. В 5-ти тт. Изд. 2-е. Т. 1. М., 1959.