Реферат: Методология научно-исследовательских программ И.Лакатоса

Реферат по философии науки

Методология научно-исследовательских программ И. Лакатоса

ПЛАН

1. Основная идея концепции Лакатоса и ее цель.

2. Наука, теория, методология. Недопустимость абсолютизации и субъективизации методологии.

3. «Логика открытия» и ее четыре формулы. Односторонность априоризма и антитеоретизма.

4. Социально-культурный фон научной методологам.

5. Реальная история науки как «пробный камень» ее рациональной реконструкции.

6. Ограниченность рациональной реконструкции истории науки.

7. Научно-исследовательская программа.

8. Эффективность программы.

9. Позитивная и негативная эвристика.

10. Литература.

Изучая закономерности развития научного знания, британский философ и историк науки Имре Лакатос (1922— 1974) цель своих исследований видел в логико-нормативной реконструкции процессов изменения знания и построения логики развития научных теорий на основе изучения реальной эмпирической истории науки.

В своих ранних работах (из которых наиболее известная «Доказательства и опровержения») Лакатос предложил вариант логики догадок и опровержений, применив ее в качестве рациональной реконструкции развития знания в математике XVII—XIX вв. Уже в этот период он четко заявил о том, что «догматы логического позитивизма гибельны для истории и философии математики... История математики и логика математического открытия, т. е. филогенез и отнтогенез математической мысли не могут быть развиты без критицизма и окончательного отказа от формализма».

Последнему (как сути логического позитивизма) Лакатос противопоставляет программу анализа развития содержательной математики, основанную на единстве логики доказательств и опровержений. Этот анализ и есть не что иное как логическая реконструкция реального исторического процесса научного познания. Линия анализа процессов изменения и развития знания продолжается затем философом в серии его статей и монографий, в которых изложена универсальная концепция развития науки, основанная на идее конкурирующих научно-исследовательских программ. Изложим основные моменты этой концепции.

1. Основная идея концепции Лакатоса и ее цель .

Сам Лакатос рассматривал свою концепцию как завершающий этап в развитии доктрины фальсификационизма — от наивного (догматического) к методологическому (Поппер) и далее — к утонченному методологическому фальсификационизму. Его методология рассматривает рост зрелой (развитой) науки как смену ряда непрерывно связанных теорий — притом не отдельных, а серии (совокупности) теорий, за которыми стоит исследовательская программа. Иначе говоря, сравниваются и оцениваются не просто две теории, а теории в их серии, в последовательности, определяемой реализацией исследовательской программы. «В соответствии с моей концепцией, — писал философ, — фундаментальной единицей оценки должна быть не изолированная теория или совокупность теорий, а «исследовательская программа».

Лакатос называет свой подход историческим методом оценки конкурирующих методологических концепций, оговаривая при этом, что он никогда не претендовал на то, чтобы дать исчерпывающую теорию развития науки. Предложив «нормативно-историографический» вариант методологии научно-исследовательских программ, Лакатос, по его словам, попытался «диалектически развить этот историографический метод критики».

Применяя этот свой метод, философ стремился показать (и это было его главной целью), что всякая методологическая концепция функционирует в качестве историографической (или метаисторической) теории (или исследовательской программы) и может быть подвергнута критике посредством критического рассмотрения той рациональной исторической реконструкции, которую она предлагает.

В реализации данной цели нашла свое воплощение основная идея концепции Лакатоса, которая, по его словам, «заключается в том, что моя «методология» в отличие от прежних значений этого термина лишь оценивает вполне сформировавшиеся теории (или исследовательские программы) и не намеревается предлагать никаких средств ни для выработки хороших теорий, ни даже для выбора между двумя конкурирующими программами. Мои «методологические правила» обосновывают рациональность принятия эйнштейновской теории, но они не заставляют ученых работать с исследовательской программой Эйнштейна, а не Ньютона». Тем самым концепция Лакатоса лишь оценивает совокупность теорий (исследовательские программы) в их сформировавшемся «готовом» виде, но не сам механизм их становления и развития. Знание этого механизма «остается в тени», он не является предметом специального анализа, но и не игнорируется полностью. Основное внимание обращается на критерии оценки результатов развития научного знания, а не на сам этот процесс. При этом Лакатос подчеркивает, что «всякому историческому исследованию должна предшествовать эвристическая проработка: история науки без философии науки слепа».

2. Наука, теория, методология. Недопустимость абсолютизации и субъективизации методологии .

Понятия «метод» и «методология» — одни из ключевых в концепции Лакатоса, которые у него тесно связаны с важнейшими для его концепции понятиями науки и теории. Он также подчеркивает тесную аналогию между научными и методологическими исследовательскими программами.

Лакатос разделяет мнение Поппера о том, что ученые еще не научились быть «достаточно критичными и революционными». Одна из причин этого (конечно, не единственная) — невнимание к методологическим вопросам или даже их полное игнорирование. Однако если признавать, что высшая цель науки состоит в постижении истины, то следует отдавать себе отчет в том — какой путь ведет к истине, т. е. каковы способы, методы ее достижения. А это и есть проблемы методологии. Так, например, историк науки «должен обратить серьезное внимание на философию науки и решить, какую методологию он положит в основу создаваемой им внутренней истории науки». При этом надо иметь ввиду следующие обстоятельства:

а. Современная методологическая концепция (или «логика открытия») представляет собой просто ряд правил (может быть, даже не особенно связанных друг с другом) для оценки готовых, хорошо сформулированных теорий.

б. Методология обычно скрыта и не всегда четко ее можно выявить, т. е. ее можно осознавать или не осознавать.

в. Методология не есть чисто субъективный, случайный и произвольный феномен, она «вообще не занимается мнениями и убеждениями».

г. Правила и предписания методологии не следует абсолютизировать, преувеличивать их роль в научном исследовании, а чрезмерно строгие предписания прошлых методологических концепций надо игнорировать.

д. Всякая — даже самая верная — рациональная методология неизбежно ограничена.

3. «Логика открытия» и ее четыре формулы. Односторонность априоризма и антитеоретизма .

Лакатос выделяет четыре различных «логики открытия»: индуктивизм, конвенционализм, методологический фаль-сификационизм (Поппер), методологические научно-исследовательские программы (Лакатос). Рассмотрев особенности этих методологических концепций, он подчеркивает, что, «исследовательские программы являются величайшими научными достижениями и их можно оценивать на основе прогрессивного или регрессивного сдвига проблем; при этом научные революции состоят в том, что одна исследовательская программа (прогрессивно) вытесняет другую». Выступая против априористского и антитеоретического подходов к методологии науки, Лакатос, в частности, отмечает, что мудрость научного суда и отдельные прецеденты не могут быть точно выражены общими законами, сформулированными философом — будь то Ф. Бэкон, Р. Карнап или К. Поппер. Дело в том, что, по его мнению, наука вполне может оказаться «нарушительницей правил научной игры», установленных этими и другими философами. Поэтому, во-первых, необходима «плюралистическая система авторитетов», а, во-вторых, при выработке методологических рекомендаций (которые Лакатос отличает от методологических оценок) следует шире опираться на историю познания (философского и научного) и ее результаты.

4. Социально-культурный фон научной методологии.

Любая научная (рациональная) методология не есть замкнутое в себе самом образование, а всегда, по мнению Лакатоса, нуждается в дополнении социально-психологической, «внешней историей» — и в этом широком контексте разрабатываться и функционировать. Это, повторим, относится к любым методологическим концепциям, а потому и методология исследовательских программ должна быть дополнена «эмпирической внешней историей», т. е. внерациональными, социокультурными факторами. Их изучение — важная задача социологии познания и социальной психологии. В этой связи Лакатос указывает, что представители этих наук должны понимать фундаментальные научные идеи, ибо «социология познания часто служит удобной ширмой, за которой скрывается невежество: большинство социологов познания не понимают и даже не хотят понимать эти идеи».

5. Реальная история науки как «пробный камень» ее рациональной реконструкции .

Термин «реальная история» у Лакатоса совпадает по существу с тем, что можно выразить термином «реальная эмпирическая история науки». Последнюю он рассматривает в более широком контексте — в рамках истории как науки, которая, с его точки зрения, представляет собой теорию и реконструкцию истории как множества исторических событий и имеет оценочный характер.

Соответственно этому для Лакатоса история науки есть история «научных событий», выбранных и интерпретированных некоторым нормативным образом. Основные шаги, моменты этой интерпретации он представляет следующим образом: «(а) философия науки вырабатывает нормативную методологию, на основе которой историк реконструирует «внутреннюю историю» и тем самым дает рациональное объяснение роста объективного знания; (в) две конкурирующие методологии можно оценить с помощью нормативно интерпретированной истории; (с) любая рациональная реконструкция истории нуждается в дополнении эмпирической (социально-психологической) «внешней историей»».

Методологический анализ, проводимый в целях выявления научности той или иной исследовательской программы, распадается, по мнению Лакатоса, на следующие этапы: выдвижение рациональной реконструкции; сравнение последней с действительной (реальной, эмпирической) историей соответствующей науки; критика рациональной реконструкции за отсутствие историчности и действительной истории науки — за отсутствие рациональности.

Важное методологическое требование, которое при этом надо соблюсти, состоит в том, что «история без некоторых теоретических установок невозможна»; все истории — хотят они того или нет — имеют некоторые теоретические установки, которые и направляют определенным образом процесс реконструкции науки в рациональном ее «измерении». Однако данное «измерение» для научной деятельности и ее результатов, хотя и архиважное, но не единственное, ибо есть еще и социокультурный фон (контекст).

В этой связи Лакатос вводит понятия «внутренняя история» — сама рациональная реконструкция как таковая, и «внешняя история» — все внерациональное, где наибольший (и главный) интерес представляют именно «субъективные факторы», выпадающие из поля зрения внутренней (рациональной) истории.

Поскольку, по его мнению, наиболее важные проблемы внешней истории определяются внутренней историей, то последняя является первичной.

6. Ограниченность рациональной реконструкции истории науки .

Заслуга Лакатоса, на наш взгляд, состоит в том, что он совершенно четко осознавал то обстоятельство, что рациональная реконструкция истории науки «не может быть исчерпывающей в силу того, что люди не являются полностью рациональными существами, и даже тогда, когда они действуют рационально, они могут иметь личные теории относительно собственных рациональных действий». Разъясняя это свое утверждение он указывает, что никакая совокупность человеческих суждений не является полностью рациональной и поэтому рациональная реконструкция никогда не может совпасть с реальной историей. В силу данного обстоятельства, Лакатос отмечает, что его историографическая исследовательская программа не может и не должна объяснить всю историю науки как рациональную. Поясняя эту мысль, он напоминает, что даже выдающиеся ученые совершают ложные шаги и ошибаются в своих суждениях.

За рамками рациональных реконструкций есть еще и «океан аномалий» (субъективных, ценностных и т. п.), куда эти реконструкции погружены. Но как данные «аномалии» объяснить?

Согласно Лакатосу, это можно сделать двумя путями: либо в помощью лучшей рациональной реконструкции, либо с помощью некоторой «высшей» эмпирической теории, т. е. с помощью социокультурных факторов развития науки и их обобщающих характеристик. При этом надо иметь в виду, что «рациональность работает гораздо медленнее, чем принято думать, и к тому же может заблуждаться».

7. Научно-исследовательская программа .

«Научно-исследовательская программа» — основное понятие концепции науки Лакатоса. Она, по его мнению, является основной единицей развития и оценки научного знания. Под научно-исследовательской программой философ понимает серию сменяющих друг друга теорий, объединяемых совокупностью фундаментальных идей и методологических принципов. Любая научная теория должна оцениваться вместе со своими вспомогательными гипотезами, начальными условиями и, главное, в ряду с предшествующими ей теориями. Строго говоря, объектом методологического анализа оказывается не отдельная гипотеза или теория, а серия теорий, т. е. некоторый тип развития.

Структура программы: согласно Лакатосу, каждая научно-исследовательская программа, как совокупность определенных теорий, включает в себя: а) «жесткое ядро» — целостная система фундаментальных, частнонаучных и онтологических допущений, сохраняющаяся во во всех теориях данной программы; б) «защитный пояс», состоящий из вспомогательных гипотез и обеспечивающий сохранность «жесткого ядра» от опровержений; он может быть модифицирован, частично или полностью заменен при столкновении с контрпримерами; в) нормативные, методологические правила-регулятивы, предписывающие, какие пути наиболее перспективны для дальнейшего исследования («положительная эвристика»), а каких путей следует избегать («негативная эвристика»).

Рост зрелой науки — это смена непрерывно связанных совокупностей теорий, за которыми стоит конкретная научно-исследовательская программа — «фундаментальная единица оценки» существующих программ. А это важнейшая задача методологии, которая должна давать эти оценки на основе «диалектически развитого историографического метода критики».

Характеризуя научно-исследовательские программы, Ла-катос указывает такие их особенности: а) соперничество; б) универсальность — они могут быть применены, в частности, и к этике и к эстетике; в) предсказательная функция: каждый шаг программы должен вести к увеличению содержания, к «теоретическому сдвигу проблем»; г) основными этапами в развитии программ являются прогресс и регресс, граница этих стадий — «пункт насыщения». Новая программа должна объяснить то, что не могла старая. Смена программ и есть научная революция.

Особое внимание следует обратить на мысль Лакатоса, что некоторые величайшие научно-исследовательские программы «прогрессировали на противоречивой основе». В этой связи он ссылается на Н. Бора, который, как известно, в своем принципе дополнительности сумел выразитьнекоторые реальные диалектические противоречия микрообъектов. Можно без преувеличения сказать, что идея о выявлении и «снятии» (т. е. разрешении, а не устранении) возникающих в теории противоречий свидетельствует о сильной «диалектической струе» в концепции Лакатоса о природе научного метода.

На этой стороне его концепции следует остановиться — вследствие ее важности для нашей темы — несколько подробнее. Прежде всего он подчеркивает, что тщательный анализ истории программы Бора — «поистине золотое дно для методологии: ее изумительно быстрый прогресс — на противоречивых основаниях (выделено мною. — В. К.) — потрясает, ее красота, оригинальность и эмпирический успех, ее вспомогательные гипотезы... беспрецеденты в истории физики».

Почему такая высокая оценка Лакатосом программы Бора как «поистине золотого дна для методологии?». До потому, что Бор зафиксировал в действительности, выразил в теории и разрешил с помощью принципа дополнительности диалектическое противоречие, подтвердив тем самым и известный афоризм Гегеля: «Смешно говорить, что противоречие нельзя мыслить».

Именно Бор в своей новой квантовой теории обнаружил «вопиющие противоречия» своей программы с программой Максвелла-Лоренца. Но он сразу сделал два ключевых вывода: 1. Эти противоречия нельзя оставлять неразрешенными. 2. Неверно, что если в наших программах противоречие (или аномалия) «обнаружено, развитие программы должно немедленно приостанавливаться; разумный вывод может быть в другом: устроить для данного противоречия временный карантин при помощи гипотез adhoc (для данного случая. — В. К.) и довериться положительной эвристике программы».

Для чего выявленнному в знаниях противоречию нужно устроить «временный карантин»? Да для того, чтобы без спешки и суеты выявить природу данного противоречия: «логическое» оно (путаница, непоследовательность мышления и др.) или диалектическое, т. е. выражение реально существующего противоречия. Более того, Ла-катос подчеркивает мысль Бора о том,, «что противоречия в основаниях исследовательской программы могут и даже должны быть возведены в принцип, что такие противоречия не должны слишком заботить исследователя, что к ним можно просто привыкнуть... Однако непротиворечивость... должна оставаться важнейшим регулятивным принципом... обнаружение противоречий должно рассматриваться как проблема. Причина проста. Если цель науки — истина, наука должна добиваться непротиворечивости; отказываясь от непротиворечивости, наука отказалась бы и от истины».

Итак, от формально-логических противоречий и непротиворечивости (не отказываясь от них, и не «отметая» их до выяснения их природы) к обнаружению и разрешению диалектических противоречий («противоречий-проблем») с помощью разработанных Бором принципов дополнительности и соответствия. Оказались «незатронутыми» и «интересы обеих логик»: одна (формальная) «занималась» «логическими» противоречиями; другая — диалектика — диалектическими, чтобы не «предаваться методологическому пороку», соглашаясь только с формально-логическими противоречиями.

Лакатос как честный и объективный методолог науки, хорошо разбиравшийся в ее проблемах, прозорливо «усмотрел», что Бор, учитывая специфику новой квантовой теории, не мог «любой ценой» добиваться непротиворечивости новых знаний. В этом случае квантовая механика, «соблюдая непротиворечивость», оказалась бы вдалеке от истины.

Гениальность Бора, согласно Лакатосу, в конечном итоге и состояла в том, что «в этой новой теории (воровской квантовой механике после 1925 г. — В. К.) пресловутый «принцип дополнительности» Бора возвел (слабое) противоречие в статус фундаментальной и фактуально достоверной характеристики природы и свел субъективистский позитивизм с аналогичной диалектикой и даже философией повседневного языка в единый порочный альянс»¹ . Так успешно была выражена в теории и разрешена такая «фундаментальная и фактуально достоверная характеристика природы» как ее реальная противоречивость.

8. Эффективность программы .

Относительно данного параметра последней Лакатос замечает, что, во-первых, ученый не должен отказаться от исследовательской программы, если она работает неэффективно: такой отказ не является универсальным правилом.

Во-вторых, он высказывает мысль и том, что «методология исследовательских программ могла бы помочь нам сформулировать законы, которые стали бы на пути у истоков интеллектуальной мути, грозящей затопить нашу культурную среду еще раньше, чем индустриальные отходы и автомобильные газы испортят физическую среду нашего обитания».

В-третьих, Лакатос считает, что понимание науки, как поля борьбы исследовательских программ, а не отдельных теорий, предполагает новый критерий демаркации между «зрелой наукой», состоящей из исследовательских программ и «незрелой наукой», состоящей из «затасканного образца метода проб и ошибок».

В-четвертых, «мы можем оценивать исследовательские программы даже после их элиминации по их эвристической силе: сколько новых фактов они дают, насколько велика их способность объяснять опровержения в процессе роста».

9. Позитивная и негативная эвристика .

Выше этот вопрос уже затрагивался, здесь сделаем некоторые добавления. В одном из своих определений эвристика понимается как метод, или методологическая дисциплина, предметом которой является решение проблем в условиях неопределенности. Область эвристики включает в себя неточные методологические регулятивы, а ее главная проблема — разрешение возникающих в науке противоречий. Эвристические (творческие) методы решения задач обычно противопоставляются формальным методам решения, опирающимся на точные математические модели.

С точки зрения Лакатоса и некоторых других западных методологов, эвристике свойственны догадки, ограничение объема поиска посредством анализа целей, средств и материалов, попытки интеграции мышления и чувственного восприятия, сознания и бессознательного. «Программа складывается из методологических правил: часть из них — это правила, указывающие, каких путей исследования нужно избегать (отрицательная эвристика), другая часть — это правила, указывающие, какие пути надо избирать и как по ним идти (положительная эвристика)».

При этом Лакатос считает, что, во-первых, «положительная эвристика исследовательской программы также может быть сформулирована как «метафизический (т. е. философский. — В. К.) принцип». Во-вторых, «положительная эвристика является, вообще говоря, более гибкой, чем отрицательная». В-третьих, необходимо «отделить «твердое ядро» от более гибких метафизических принципов, выражающих положительную эвристику». В-четвертых, «положительная эвристика играет первую скрипку в развитии исследовательской программы». В-пятых, «положительная и отрицательная эвристика дают вместе примерно (неявное) определение «концептуального каркаса» (и, значит, языка)»¹ .

Таким образом, положительная эвристика — это методологические правила, способствующие позитивному развитию научно-исследовательских программ. Эти правила предписывают, какими путями следовать в ходе дальнейших исследований. Положительная эвристика включает в себя ряд предположений, как видоизменить или развить опровергаемые варианты исследовательской программы, каким образом модернизировать или уточнить «предохранительный пояс», какие новые модели надо разрабатывать для расширения области применения программы.

Отрицательная эвристика — это совокупность методологических правил, ограничивающих множество возможных путей исследования, позволяющих избегать окольных или неправильных путей движения к истине. Она предлагает изобретать вспомогательные гипотезы, образующие «предохранительный пояс» вокруг «жесткого ядра» исследовательской программы, которые должны адаптрировать-ся, модифицироваться или даже полностью заменяться при столкновении с контрпримерами.

Литература.

1. Лакатос И. Методология научных исследовательских программ // Вопросы философии. 1995. № 4.

2. Лакатос И. Фальсификация и методология научно-исследовательских программ. М., 1995.

3. Майданов А. С. Искусство открытия: методология и логика научного творчества. М., 1993.

4. Методология в сфере теории и практики. Новосибирск, 1988.

5. Микешина Л. А. Методология научного познания в контексте культуры. М., 1992.