ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА 1. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ПРЕСТУПЛЕНИЙ ПРОТИВ ОСНОВ КОНСТИТУЦИОННОГО СТРОЯ И БЕЗОПАСНОСТИ ГОСУДАРСТВА

§ 1.1 Развитие законодательства о государственных преступлениях

§ 1.2 Понятие, система и классификация составов преступлений против основ конституционного строя и безопасности государства

ГЛАВА 2. ГОСУДАРСТВЕННЫЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ, ПОСЯГАЮЩИЕ НА ВНЕШНЮЮ БЕЗОПАСНОСТЬ

§ 2.1 Государственная измена

§ 2.2 Шпионаж

§ 2.3 Диверсия

§ 2.4 Посягательства на государственную тайну

ГЛАВА 3. ГОСУДАРСТВЕННЫЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ, ПОСЯГАЮЩИЕ НА ВНУТРЕННЮЮ БЕЗОПАСНОСТЬ

§ 3.1 Посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля

§ 3.2 Насильственный захват власти или насильственное удержание власти

§ 3.3 Вооруженный мятеж

§ 3.4 Преступления экстремисткой направленности

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы исследования. Проблема ответственности за преступления против основ конституционного строя и безопасности государства остается на современном этапе актуальной, хотя общее количество таких деяний, именовавшихся в прошлом государственными преступлениями, кажется незначительным. При большой общественной опасности данных преступлений противодействие им является одним из важных направлений деятельности правоохранительных органов. Применение уголовного законодательства, устанавливающего ответственность за преступления против государства, в данном случае имеет важное политическое и предупредительное значение.

Новые подходы законодателя к регламентации ответственности за преступления против государства и отсутствие по этим вопросам достаточного количества публикаций, системного изложения проблемы, неполное исследование общего понятия и признаков преступлений против основ конституционного строя и безопасности государства привели к необходимости разработки названных положений в целях устранения пробелов в этой области, несогласованности отдельных предписаний уголовного и иных отраслей права.

Современное законодательство не формулирует общего понятия преступлений против основ конституционного строя и безопасности государства. Отсутствует оно и в теории уголовного права. Указанное определение необходимо, во-первых, для правильного понимания и уяснения отдельных видов таких преступлений. Во-вторых, для отграничения по видовым признакам деяний, входящих в главу 29 УК РФ «Преступления против основ конституционного строя и безопасности государства», от преступлений, имеющих внешне схожие признаки составов, с целью исключения ошибок при квалификации.

Принятие и введение в действие с 1 января 1997 г. нового Уголовного кодекса Российской Федерации требует научного анализа системы составов «преступлений против основ конституционного строя и безопасности государства». В ходе кодификации уголовного законодательства произошли существенные изменения, вследствие чего материал о государственных преступлениях, изложенный ранее в коллективной монографии, устарел[1] .

Во-первых, направленность указанной категории преступления на родовой объект — государственную безопасность — осталась прежней. Во-вторых, криминологическая характеристика государственной преступности дается ретроспективно в силу того, что новых криминологических данных еще не накоплено. В-третьих, с учетом преемственности законодательства и известной инерционности общественного сознания глава 29 нового УК еще долго будет ассоциироваться с названием «государственные преступления». Что же касается термина, то и в учебно-научном, и практическом плане он более удобен для применения в силу своей краткости.

Спецслужбы различных стран объединяют свои усилия, но при одном непременном условии — совпадении их интересов. Такое совпадение интересов есть в борьбе с терроризмом, незаконным оборотом наркотиков, различных видов оружия, включая ядерное и т.п. Если же такого совпадения нет, то конкурентные отношения между государствами, борьба за рынки сбыта, опережение в разработке и внедрении передовых технологий ставят спецслужбы в условия противодействия. И тогда понятие «противник» в профессиональном звучании приобретает ту реальность, с которой имеют дело органы ФСБ. Более того, тяжелый кризис в России стал побудительным фактором активизации разведывательно-подрывной деятельности многих иностранных спецслужб, о чем свидетельствуют участившиеся факты разоблачения шпионской деятельности против России. «Становление многополярного мира будет продолжительным. На его нынешнем этапе еще сильны рецидивы попыток создания структуры международных отношений, основанной на односторонних, в том числе военно-силовых, решениях ключевых проблем мировой политики»[2] .

Составы государственных преступлений становятся предметом интереса в научно-исследовательской и педагогической деятельности многих ученых[3] , практических работников[4] .

Наличие в Особенной части Уголовного кодекса такого понятия предопределит признаки, которым должны соответствовать надлежащие преступления против государственной власти, не позволит произвольно дополнять и видоизменять содержание главы, создаст базу для надежной защиты конституционного строя и безопасности государства. Вышеприведенные причины и предопределили выбор темы исследования.

Степень научной разработанности проблемы. Проблема уголовно-правовой охраны государственной власти изучалась в разное время такими известными учеными, как: Г.З. Анашкин, А.Е. Беляев, Д.И. Богатиков, И.А. Бушуев, В.А. Владимиров, А.С. Горелик, П.И. Гришаев, П.Ф. Гришанин, СВ. Дьяков, Л. Д. Ермакова, А.Э. Жалинский, Н.И. Загородников, Б.В. Здравомыслов, А.Н. Игнатов, А.А. Игнатьев, М.П. Карпушин, В.Ф. Кириченко, B.C. Клягин, Т.А. Костарева, В.И. Курляндский, В.М. Лебедев, В.В. Лунеев, М.П. Михайлов, А.В. Наумов, В.В. Сверчков, Н.Н. Смирнова, Е.А. Смирнов, Ю.В. Солопанов, Н.С. Таганцев, Г.Г. Тельберг, М.В. Турецкий, Д.О. Хан-Магомедов, А.В. Шведко, М.И. Якубович[5] .. Вместе с тем, в работах этих ученых освещены не все аспекты проблемы уголовной ответственности за подобные преступления, большинство же из них написаны задолго до последних изменений уголовного законодательства, касающихся исследуемых составов. Необходимо отметить, что в настоящее время проблеме преступлений против государства (государственных преступлений, особо опасных государственных преступлений, преступлений против основ конституционного строя и безопасности государства) в монографической литературе уделяется существенно меньше внимания, чем преступлениям против многих других объектов уголовно-правовой охраны. При этом единственным крупным изданием с комплексным уголовно-правовым и криминологическим анализом преступлений против государства является труд С. В. Дьякова «Государственные преступления (против основ конституционного строя и безопасности государства) и государственная преступность», изданный в 1999 году.

Объектом исследования являются проблемы в области уголовно-правовой борьбы с преступлениями против основ конституционного строя и безопасности государства.

Предмет исследования - современное и ранее действовавшее отечественное уголовное законодательство об ответственности за преступления против государства и практика применения норм, затрагивающих вопросы охраны основ конституционного строя и безопасности государства.

Цель исследования - выработать на основе теоретико-прикладного изучения преступлений, содержащихся в главе 29 УК РФ, общее понятие таких преступлений при учете положений действующего законодательства.

Для достижения поставленной цели решались следующие задачи :

- исследование исторического опыта регламентации уголовной ответственности за преступления против государства в России;

- изучение и оценка уголовно-правовой политики в области борьбы с преступлениями против основ конституционного строя и безопасности государства;

- анализ норм Конституции Российской Федерации и различных отраслей законодательства, соприкасающихся с проблемами уголовно-правовой охраны государственной власти;

- юридический анализ признаков составов преступлений, предусмотренных главой 29 УК РФ;

- выявление роли и значения преступлений против государства, их места в системе норм Особенной части Уголовного кодекса;

- внесение научно обоснованных предложений и рекомендаций по совершенствованию норм, устанавливающих уголовную ответственность за преступления против государства;

- формулирование законодательных инициатив по созданию дополнительных уголовно-правовых запретов в области охраны государственной власти от преступных посягательств.

Методы исследования. Методологической основой исследования является диалектический метод как всеобщий метод научного познания. В процессе работы используются также формально - логический, исторический, системный, сравнительно-правовой, статистический и иные научные методы.

Нормативную базу исследования составляют Конституция Российской Федерации, уголовное законодательство и иные отрасли российского права, указы Президента Российской Федерации, постановления Правительства Российской Федерации, регламентирующие вопросы охраны основ конституционного строя и безопасности государства.

Научная новизна исследования заключается в том, что оно после принятия УК РФ 1996 года является первым в современном уголовном праве исследованием преступлений против основ конституционного строя и безопасности государства, охватывающим их исторический и сравнительно-правовой аспекты, анализирующим в комплексе действующее законодательство по данной проблеме; предлагающим общее понятие преступлений, содержащихся в главе 29 УК РФ. Новизна работы определяется также и результатами проведенного исследования, наиболее существенные из которых выносятся на защиту.

Теоретическая значимость исследования заключается в том, что в
нем обосновывается необходимость включения в действующее уголовное законодательство общего понятия преступлений против основ государственной власти. Содержащиеся в работе положения развивают учение о данной группе преступлений и могут служить отправной точкой для дальнейших теоретических разработок в ходе научно-исследовательской работы по совершенствованию уголовно-правовой базы, используемой для борьбы с преступлениями против государства.

Практическая значимость исследования состоит в том, что предложения, содержащиеся в настоящей работе, окажут помощь практическому работнику в правильной и четкой квалификации деяний, посягающих на основы государственной власти. Предлагаемые новеллы могут быть учтены при совершенствовании уголовного законодательства, устанавливающего ответственность за особо тяжкие деяния, направленные против основ государственной власти.

Структура работы определяется целями и задачами исследования, спецификой рассматриваемой проблемы и внутренней логикой подхода к изучению. Работа состоит из введения, трех глав, объединяющих десять параграфов, заключения и списка использованной литературы.

ГЛАВА 1. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ПРЕСТУПЛЕНИЙ ПРОТИВ ОСНОВ КОНСТИТУЦИОННОГО СТРОЯ И БЕЗОПАСНОСТИ ГОСУДАРСТВА

§ 1.1 Развитие законодательства о государственных преступлениях

Если проследить основные тенденции развития законодательства о преступлениях против государства в России с октября 1917 г., т.е. со смены общественно-экономической формации, то общая картина представляется в следующем виде.

На первом этапе после революции временные законы отражали накал классовой борьбы, стремление всеми силами, включая правовые, подавить политического противника. Суровая ответственность за контрреволюционные преступления предусматривалась Декретом о суде № 1 от 22 ноября 1917 г, Обращением СНК ко всему населению от 26 ноября 1917 г. «О борьбе с контрреволюционным восстанием Каледина, Дутова, поддерживаемым Центральной Радой», Постановлением кассационного отдела ВЦИК «О подсудности революционных трибуналов» (1918 г) и т.п.

Первый кодифицированный уголовный закон РСФСР - Уголовный кодекс - был принят в 1922 г. В нем были сформулированы общее понятие контрреволюционного преступления (ст. 57), конкретные составы преступлений (измена Родине, шпионаж, диверсия и др.). С момента образования Союза ССР (1922 г.) и после гражданской войны процесс законотворчества пошел более активно, и уже в 1927 г. ЦИК СССР принял общесоюзное Положение о преступлениях государственных (контрреволюционных и особо для Союза ССР опасных преступлениях против порядка управления). Его нормы полностью вошли в УК РСФСР 1926 г.

В УК давалось развернутое определение контрреволюционного преступления (ст. 581). «Контрреволюционным признается всякое действие, направленное к свержению, подрыву или ослаблению власти рабоче-крестьянских советов и избранных ими на основании Конституции Союза ССР и конституций союзных республик, рабоче-крестьянских правительств Союза ССР, союзных и автономных республик, или к подрыву или к ослаблению внешней безопасности Союза ССР и основных хозяйственных, политических и национальных завоеваний пролетарской революции.

В силу международной солидарности интересов всех трудящихся такие же действия признаются контрреволюционными и тогда, когда они направлены на всякое другое государство трудящихся, хотя бы и не входящее в Союз ССР»[6] .

Круг составов контрреволюционных преступлений, предусмотренных УК 1926 г, оказался в историческом аспекте достаточно стабильным (измена Родине, шпионаж, совершение террористических актов, диверсия, контрреволюционная пропаганда или агитация, а также проведение контрреволюционной организационной деятельности; контрреволюционный саботаж, недонесение о контрреволюционном преступлении и ряд других). Закон действовал с изменениями и дополнениями вплоть до 1959 г.

К концу 50-х гг. в связи со сменой социально-политического курса в стране, изменениями в стратегии и тактике деятельности спецслужб иностранных государств против СССР, а также изменениями в криминогенной обстановке внутри страны назрела потребность в очередной кодификации уголовного законодательства о государственных преступлениях.

25 декабря 1958 г. был принят Закон Союза ССР «Об уголовной ответственности за государственные преступления», в соответствии с которым раздел «Контрреволюционные преступления» УК 1926 г. трансформировался в «Особо опасные государственные преступления», а раздел «Особо для Союза ССР опасные преступления против порядка управления» - в «Иные государственные преступления». Статьи общесоюзного закона без всяких изменений были включены в УК РСФСР 1960 г.

Новый закон в разделе «Особо опасные государственные преступления» ограничил круг уголовно наказуемых деянии: декриминализировал контрреволюционный саботаж (ст. 58¹⁴ ), сузил понятие шпионажа (ст. 58⁶ ), снизил тяжесть санкций во многих составах преступлений и т.д. Общее количество статей сократилось с 18 до 10.

Вместе с тем ряд законодательных новелл, как показала дальнейшая практика борьбы с государственными преступлениями, оказались далеко не бесспорными и вызвали оживленные дискуссии среди ученых-юристов и практических работников.

Во-первых, заговор с целью захвата власти был включен в п. «а» ст. 64 УК РСФСР как одна из форм измены Родине, хотя явно не вписывался в непосредственный объект данного преступления (при измене - это внешняя безопасность, при заговоре - внутренняя). В результате измена Родине (ст. 64) стала представлять собой сложный и тяжеловесный состав преступления, включающий семь форм изменнической деятельности вместо четырех, как это было в УК 1926 г.

Во-вторых, была недооценена историческая перспектива ст. 58J УК 1926 г., в которой предусматривалась ответственность за «вооруженное восстание», «вторжение... на советскую территорию вооруженных банд», «захват власти в центре или на местах», включая «насильственное отторжение от Союза ССР и отдельной союзной республики какой-либо части ее территории». Новая волна кодификации уголовного законодательства в рамках Российской Федерации показала обоснованность многих из указанных признаков состава преступления.

«По воле законодателя ст. 70 УК РСФСР была направлена на защиту политической системы нашего государства и ее основы - Советской власти. На самом же деле данная статья карала за негативные мысли и убеждения, распространяемые лицом письменно или устно, разве что за исключением такой ее формы, как агитация или пропаганда, проводимая в целях совершения отдельных особо опасных государственных преступлений»[7] .

В-третьих, вместо нормы о контрреволюционной пропаганде или агитации (ст. 58¹⁰ ) была введена норма об антисоветской агитации и пропаганде (ст. 70) с широкой трактовкой признаков состава преступления. Ради исторической объективности следует сказать, что норма, предусмотренная ст. 58¹⁰ УК 1926 г., с технико-юридической точки зрения более четко, конкретно определяла пропаганду и агитацию, сужал ее рамками призывов к свержению, подрыву или ослаблению советской власти или к совершению отдельных контрреволюционных преступлений. По сути, к призывной форме агитации и пропаганды мы возвратились теперь при обеспечении правовой защиты основ конституционного строя России (ст. 260 УК РФ 1996 г.).

В 1984 г. Закон СССР «Об ответственности за государственные преступления» претерпел ряд изменений и дополнений, обусловленных принятием Конституции СССР 1977 г. и изменившимися условиями борьбы с данной категорией преступлений.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 11 января 1984 г. была изменена редакция ст. 1, 5, 7 Закона, а также включена новая статья 13¹ «Об уголовной ответственности за передачу иностранным организациям сведений, составляющих служебную тайну». В соответствии с ним Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 30 января 1984 г. была изменена редакция ст. 64, 68, 70 УК и дополнительно включена ст. 76¹ УК Внесенные изменения и дополнения проанализированы и достаточно полно освещены в юридической литературе[8] .

Реформирование Закона началось с безотлагательной отмены в 1989 г. ст. 7 Закона (ст. 70 УК РСФСР) об уголовной ответственности за антисоветскую агитацию и пропаганду. Вместо агитации и пропаганды преступлением были объявлены призывы к насильственному изменению конституционного строя (ст. 70 УК) и к совершению преступлений против государства (ст. 70¹ УК). Тем самым были резко сужены рамки уголовно-правового запрета, несущего на себе исторически наибольшую политико-идеологическую нагрузку[9] .

Происшедшие изменения в политической и общественно-экономической жизни страны нашли отражение в Законе РФ «О защите конституционных органов власти в Российской Федерации» от 9 октября 1992 г[10] . В соответствии с ним в УК РСФСР внесены отдельный изменения и дополнения. Общая направленность закона соответствует его названию - усилить защиту конституционных органов государственной власти.

Законом РФ от 29 апреля 1993 г. в главу УК о государственных преступлениях введены нормы об ответственности за применение биологического оружия (ст. 67¹ ) и разработку, производство, приобретение, хранение, сбыт, транспортировку биологического оружия (ст. 67² ), которые явно не соответствовали родовому объекту особо опасных государственных преступлений.

Сложность и противоречивость понятия, системы и классификации составов государственных преступлений сказались на процессе разработки, обсуждения и принятия нового УК РФ 1996 г., включая его гл. 29 о преступлениях против основ конституционного строя и безопасности государства.

§ 1.2 Понятие, система и классификация составов преступлений против основ конституционного строя и безопасности государства

Система преступлений, ответственность за которые предусматривает уголовное законодательство, адекватна тому историческому этапу, который проходит Россия.

Разумеется, с учетом различных точек зрения, концепций и научных позиций во взглядах на сегодняшние реалии.

В условиях тяжелого кризиса в стране, обострения политической борьбы, сложных и нередко конфликтных межнациональных отношений несбалансированности участия государства в формировании новых экономических отношений остро встает вопрос о защите уголовно-правовыми средствами основ конституционного строя и безопасности государства. Ослабление государственных институтов, бесконечные преобразования правоохранительных органов и спецслужб сопровождаются ростом преступности, особенно в организованных формах, попытками бесконтрольного вывоза за рубеж ценного сырья и лицензионных материалов, активизацией попыток сбора иностранными разведками сведений о запасах стратегического сырья и энергоресурсов, новейших технологиях и вооружении, перспективных научных исследованиях, которые составляют государственную тайну.

К актуальным проблемам совершенствования уголовного законодательства, предусматривающего ответственность за преступления против государства, относятся следующие: место данной категории составов преступлений в системе УК, широта и определенность объекта защиты уголовно-правовыми средствами, структура (наполнение) главы УК и классификация государственных преступлений, технико-юридические и смысловые компоненты конкретных составов преступлений с позиций обнаружения пробелов правового регулирования, коллизий правовых норм, наконец, адекватности отражения системой действующих составов преступлений реальной криминологической обстановки в стране.

В УК родовым объектом государственных преступлений названы «Основы конституционного строя и безопасность государства». Основы же конституционного строя составляют согласно ст. 16 Конституции РФ положения, изложенные в ст. 1-16. А в них речь идет о защите интересов личности, общества, государства.

По нашему мнению, родовым объектом рассматриваемых преступлений является государственная безопасность как состояние стабильности, прочности и защищенности конституционного строя от тех источников опасности, которые реально имеются в современных условиях перехода России к новому общественно-экономическому строго.

В зависимости от понимания источников опасности, а следовательно, непосредственных объектов существуют различные взгляды на классификацию преступлений против основ конституционного строя и безопасности государства. А. В. Наумов, с оговоркой об известной условности, предлагает следующую классификацию преступлений:

1) Преступления, посягающие на внешнюю безопасность Российской Федерации; государственная измена (ст. 275 УК) и шпионаж (ст. 276 УК);

2) Преступления, посягающие на легитимность государственной власти, то есть направленные на насильственный захват или насильственное удержание власти в нарушение Конституции Российской Федерации (ст. 278 УК); вооруженный мятеж (ст. 279 УК); публичные призывы к насильственному изменению конституционного строя Российской Федерации (ст. 280 УК);

3) Преступления, посягающие на конституционный принцип политического многообразия и многопартийности (как одного из составляющих основы конституционного строя), — посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля (ст. 277 УК);

4) Преступления, посягающие на экономическую безопасность и обороноспособность Российской Федерации диверсия (ст. 281 УК), разглашение государственной тайны (ст. 283 УК), утрата документов, содержащих государственную тайну (ст. 284 УК);

5) Преступления, посягающие на конституционный запрет разжигания расовой, национальной и религиозной розни (как одного из составляющих основы конституционного строя), — возбуждение национальной, расовой или религиозной вражды (ст. 282 УК)[11] .

По нашему мнению, представленная классификация носит спорный характер по ряду причин.

Во-первых, не просматривается единое основание классификации, без чего она лишается научной строгости и четкости и приобретает характер спонтанности и умозрительности.

Во-вторых, преступления, предусмотренные в п. 2 (ст. 278, 279, 280), посягают не на легитимность государственной власти, а на внутреннюю безопасность или политическую систему Российской Федерации. Легитимность как «признание или подтверждение законности какого-либо права, полномочия»[12] безусловно страдает при совершении указанных преступлений. Однако не она является объектом рассматриваемых преступлений, а сама внутренняя безопасность как состояние защищенности конституционного строя от внутренних угроз. Вполне правомерно можно ставить вопрос о легитимности существующего конституционного строя вне ситуаций совершения преступлений указанной группы.

Выводы по 1 главе

По нашему мнению, в основе классификации преступлений против основ конституционного строя и безопасности государства должна лежать направленность источников угроз. В обобщенной форме эти источники угроз могут быть извне, внутри страны, а также иметь место в экономической сфере. Источники угроз в экономике могут быть в принципе и извне, и внутри. Выделение их и отдельное рассмотрение обоснованно и актуально в связи с переходом России к новым общественно-экономическим отношениям. Причем речь идет о тех сферах экономики, где и в условиях рынка сохраняются монопольные права государства (на выпуск официальных денежных знаков, перемещение товаров и предметов через таможенную границу, контроль и преследование за выпуск фальшивых денежных знаков и т. п.). Именно эти сферы экономики, но нашему мнению, должны защищаться средствами составов государственных преступлений[13] , т. е. речь идет о государственной экономической безопасности.

Соответственно источникам угроз, родовой объект - государственная безопасность делится на три непосредственных объекта: внешняя безопасность, внутренняя безопасность и экономическая безопасность.

В целом классификация государственных преступлений (против основ конституционного строя и безопасности государства) представляется в следующем виде.

Преступления, посягающие на внешнюю безопасность:

- государственная измена (ст. 275 УК);

- шпионаж (ст. 276 УК);

- разглашение государственной тайны (ст. 283 УК);

- утрата документов, содержащих государственную тайну (ст. 284 УК).

- преступление, посягающее на экономическую безопасность, — диверсия (ст. 281 УК).

Преступления, посягающие на внутреннюю безопасность:

- посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля (ст. 277 УК);

- насильственный захват власти или насильственное удержание власти (ст. 278 УК);

- вооруженный мятеж (ст. 279 УК);

- публичные призывы к насильственному изменению конституционного строя Российской Федерации (ст. 280 УК);

- возбуждение национальной, расовой или религиозной вражды (ст. 282 УК).

Общее понятие преступлений против государства, с учетом источников угроз и направленности на указанные сферы общественных отношений, представляется в следующем виде.

Преступлениями против основ конституционного строя и безопасности государства признаются предусмотренные уголовным кодексом общественно опасные деяния, посягающие на государственную безопасность Российской федерации.

ГЛАВА 2. ГОСУДАРСТВЕННЫЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ, ПОСЯГАЮЩИЕ НА ВНЕШНЮЮ БЕЗОПАСНОСТЬ

§ 2.1 Государственная измена

Высокая общественная опасность государственной измены заключается в том, что из владения государства уходят сведения, составляющие государственную тайну, которые, попадая в руки иностранных спецслужб и будучи использованными против интересов России, сводят на нет многолетний труд больших коллективов по созданию оригинальных технологий, новых видов вооружений, разработки планов обороны страны в особый период и т п Действия изменника способны нанести колоссальный экономический ущерб государству, повлечь за собой срыв перспективных научных исследований, привести к "замораживанию" строительства особо важных объектов вызвать осложнения в межгосударственных отношениях вплоть до разрыва экономических связей.

Необратимый ущерб несут в себе действия изменника в годы войны или военного конфликта. Так, измена Родине, совершенная Власовым в период Великой Отечественной войны, стоила жизни многим тысячам бойцов и командиров Советской Армии Большой ущерб государственной безопасности страны нанесли изменники — агенты иностранных разведок Пеньковский, Филатов, Толкачев, Суслов и др.[14]

Уголовный кодекс поменял определение «измена Родине» на "государственная измена" Первое имело как бы более эмоционально-патриотическое звучание, а второе - в большей мере юридическое Патриотизм как внутреннее духовное наполнение личности играет важную функцию в оценке и мотивации поведения личности Не случайно Конституция СССР признавала измену Родине самым тяжким преступлением перед народом (ст 62) Таким образом, смена названия есть отражение общей позиции составителей УК формулировку статей за преступления против основ конституционного строя и безопасности государства лишить той идеологизированности, которая была присуща соответствующим формулировкам прежнего УК[15] .

Никитин обвинялся в совершении в 1995 году преступлений, предусмотренных ст.275 УК РФ и ч.1 ст.283 УК РФ, при обстоятельствах, установленных органами предварительного следствия. В судебном заседании прокурор, поддерживавший государственное обвинение, просил квалифицировать действия Никитина по ст.275 УК РФ и ч.1 ст.283 УК РФ.

Оправдывая Никитина за отсутствием в его действиях составов вмененных ему преступлений, суд исходил из того, что в период с 12 декабря 1993 года по 30 ноября 1995 года отсутствовало законодательное определение сведений, относящихся к государственной тайне, в связи с чем квалификация органами предварительного следствия деяний Никитина на законе не основана.

На приговор в отношении Никитина прокурором государственным обвинителем принесен кассационный протест с просьбой об отмене этого приговора и направлении дела на новое судебное рассмотрение в тот же суд, но в ином составе. В обоснование протеста утверждается о том, что решение суда об отсутствии в действиях оправданного составов инкриминированных ему преступлений необоснованно, так как выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, уголовный закон применен неправильно, допущена не исследованность. В частности, в протесте утверждается, что обвинение в соответствии с абзацами 2.4 и 6 ч.1 ст.5 Закона «О государственной тайне» в редакции 1993 года предъявлено Никитину правильно, поскольку между этой нормой и Конституцией РФ (ч.4 ст.29) имеется лишь терминологическое несоответствие. Говорится, что суд неправильно истолковал положения Конституции, связанные с требованием публикации законов и подзаконных актов, регламентирующих вопросы защиты государственной тайны. По мнению автора протеста, вывод об отсутствии у Никитина возможности ознакомиться с такими актами, принятыми после его увольнения в запас, сделан судом без учета взятых им при увольнении обязательств. Ссылкой на специфику дел данной категории, оспаривается правомерность утверждения суда о нарушении органами предварительного следствия Конституции РФ путем использования актов, принятых после совершения Никитиным вмененных ему действий. Помимо того, в протесте утверждается о необоснованности выводов суда, касающихся неконкретности предъявленного обвинения, не исследованности ряда доказательств вины Никитина, незаконности проведенного 5 октября 1995 года обыска в квартире Никитина, в ходе которого была изъята тетрадь с его записями.

Принимая во внимание, что в период совершения Никитиным вмененных ему действий отсутствовал соответствующий требованиям Конституции РФ перечень сведений, составляющих государственную тайну, сведения, собранные и переданные им иностранной организации, а также разглашенные, не могут быть признаны содержащими государственную тайну. Поскольку объективную сторону преступлений, предусмотренных ст.ст.275 и 283 УК РФ составляют указанные в них действия лишь со сведениями, являющимися государственной тайной, те же действия с другими сведениями не могут быть признаны государственной изменой и разглашением государственной тайны, Учитывая данное обстоятельство, Судебная коллегия считает, что суд первой инстанции обоснованно признал отсутствие в действиях Никитина составов преступлений, предусмотренных ст.275 и ч.1 ст.283 УК РФ.

Об отсутствии в его действиях состава преступления, предусмотренного ст.275 УК РФ, свидетельствует и следующее обстоятельство.

Положениями ч.2 ст.54 Конституции РФ установлено, что никто не может нести ответственность за деяние, которое в момент его совершения не признавалось правонарушением. Положениями ст.9 УК РФ также установлено, что преступность и наказуемость деяния определяются уголовным законом, действовавшим во время совершения этого деяния.

Вывод суда о неконкретности предъявленного Никитину обвинения сделан обоснованно. Согласно обвинению, сведения, которые он собрал, передал иностранной организации и разгласил, в соответствии с абзацами 2,4 и 6 п.1 ст.5 Закона РФ «О государственной тайне» (с изменениями и дополнениями от 6 октября 1997 года), составляют государственную тайну. Однако в каждом из названных абзацев закона перечислен ряд категорий сведений, составляющих государственную тайну. К какой из этих категорий относятся сведения, в противоправных действиях, с которыми обвинялся Никитин, в постановлении о предъявлении ему обвинения и в обвинительном заключении не указано. В то же время Никитин обвиняется в собирании, передаче и разглашении сведений, не указанных в названных выше абзацах ч.1 ст.5 Закона РФ «О государственной тайне» (с изменениями и дополнениями от 6 октября 1997 года)[16] .

Внешняя безопасность как объект преступного посягательства означает состояние защищенности государственного и общественного строя России от угроз извне Действия виновного создают угрозу суверенитету, территориальной неприкосновенности, государственной безопасности и обороноспособности Российской Федерации.

Объективная сторона государственной измены выражается в трех формах

а) шпионаж,

б) выдача государственной тайны,

в) иное оказание помощи иностранному государству, иностранной организации или их представителям в проведении враждебной деятельности.

Объективные признаки шпионажа раскрываются в ст. 276 УК, которая будет предметом специального рассмотрения. По указанной статье несут ответственность иностранные граждане и лица без гражданства Граждане же России несут ответственность за шпионаж по ст. 275 УК. При этом передача, а равно собирание, похищение или хранение в целях передачи сведений, составляющих государственную тайну, а также передача или собирание по заданию иностранной разведки иных сведений осуществляется лицом, которому указанные сведения не были доверены по службе или работе.

УК РФ расширил адресат выдачи. Если раньше им выступало только иностранное государство, то теперь, наряду с ним, — иностранная организация или их представители, т е адресат стал таким же, как при совершении шпионажа.

Иностранное государство при совершении данного преступления выступает в лице его официальных органов — и прежде всего спецслужб.

Иностранная организация может быть и государственной, и негосударственной (различные объединения, союзы, общества и т. д. — независимо от их профессиональной и творческой направленности).

Предметом выдачи выступают сведения, составляющие государственную тайну.

Государственную тайну образуют защищаемые государством сведения в области его военной, внешнеполитической, экономической, разведывательной, контрразведывательной и оперативно-розыскной деятельности, распространение которых может нанести ущерб безопасности Российской Федерации (ст. 2 Закона РФ "О государственной тайне" от 21 июля 1993 г)[17] .

Оконченным преступлением выдача признается с момента перехода сведений, составляющих государственную тайну, в адрес иностранного государства, иностранной организации либо их представителей. Представителями иностранного государства и иностранной организации являются их официальные лица (члены правительственных делегаций, сотрудники дипломатических представительств в России, сотрудники иностранных спецслужб, члены иностранных негосударственных организаций и т. д.), а также иные лица, выполняющие их поручения.

Могут иметь место стадии приготовления либо покушения на преступление (например, задержание виновного при попытке передать сведения указанным адресатам).

Дискуссионным остается вопрос о квалификации действий лица по выдаче указанным адресатам сведений, составляющих государственную тайну, которые стали ему известны не по службе или работе, а случайно (например, нашел утерянную кем-то папку с документами, содержащими государственную тайну, воспринял информацию от постороннего человека и решил на этом "заработать" и т. п.). Существует мнение рассматривать подобные случаи не как выдачу, а как оказание иностранному государству помощи в проведении враждебной деятельности против России. «Если при оформлении допуска лицо берет на себя обязательство сохранять государственную тайну, то в отношении лиц, имеющих особый правовой статус, распространяются лишь общие правовые обязанности должностных лиц и граждан соблюдать Конституцию и законы РФ (ст. 15, ч. 2 Конституции РФ). Случайные обладатели государственной тайны, хотя и несут указанную общеправовую обязанность, но не имеют законного или санкционированного доступа к соответствующим сведениям»[18] .

В научных трудах высказывалась и принципиальная позиция о возможности упразднения рассматриваемой формы измены в целом. "Представляется целесообразным оставить в законе указание только на такую форму измены Родине, как шпионаж, который охватывает собой и случаи выдачи тайны лицом, обладающим тайной, и случаи собирания или похищения указанных сведений с целью передачи их иностранному государству, иностранной организации или их агентуре»[19] .

Действительно, на первый взгляд, основания для объединения шпионажа и выдачи в одну форму измены имеются: по объективным признакам деяния близки, но по содержанию не тождественны, например, лицо в экстремальных ситуациях действий зарубежных спецслужб может под физическим принуждением (пытками) выдать сведения, представляющие особую важность для интересов России. Если при этом отсутствует ситуация крайней необходимости, то такие действия, следуя указанной логике, необходимо квалифицировать как шпионаж, что противоречит содержательной оценке данного явления.

Иное оказание помощи иностранному государству, иностранной организации или их представителям в проведении враждебной деятельности против России выражается в совершении различных деяний, направленных на оказание им содействия в проведении разведывательной и иной надрывной деятельности против основ конституционного

строя и безопасности Российской Федерации, если они не охватываются вышеуказанными формами государственной измены.

Объективно оказание помощи связано с установлением контакта (связи) гражданином России с иностранным государством, иностранной организацией или их представителями и совершением по их заданию:

а) других (кроме государственной измены) преступлений против основ конституционного строя и безопасности государства;

б) деяний, не образующих признаков указанных преступлений, но наносящих ущерб внешней безопасности России.

В первом случае действия виновного квалифицируются по совокупности преступлений: государственная измена и конкретное преступление данного вида (террористический акт, диверсия, вооруженный мятеж и т. д.).

Во втором случае круг деяний многообразен и не имеет исчерпывающего перечня. Объективно он сходен с пособническими действиями в контакте с иностранным государством или организацией. Объединяющим началом является их направленность против внешней безопасности России. Это могут быть: вербовка агентуры для иностранной спецслужбы, подбор для нее явочных и конспиративных квартир, вступление гражданина России в агентурные отношения с зарубежной спецслужбой, оказание содействия иностранным эмиссарам и кадровым разведчикам в приобретении документов прикрытия, устройстве на работу, связанную с доступом к государственным секретам и т. п. Оказание помощи может быть как в мирное, так и в военное время.

Преступление считается оконченным с момента фактического оказания помощи. Могут иметь место стадии совершения преступления. Приготовление образуют: разработка плана оказания помощи, создание условий для установления контакта с адресатами, приведение в систему, удобную для выдачи тех сведений и возможностей, которыми располагает данное лицо, и т. д. Как покушение квалифицируются: неудавшаяся попытка установить контакт с представителями иностранного государства или иностранной организацией, совершение действий, направленных на оказание помощи, которой иностранная разведка по каким-либо причинам не смогла воспользоваться, и т. п.

Например, С. подготовил и тайно подбросил на территорию французского Генконсульства в Санкт-Петербурге пакет с письмом, в котором изложил свою просьбу о конспиративной встрече с представителем консульства для обсуждения условий его сотрудничества в интересах Франции.

Не дождавшись ответа, С. повторно изготовил и подбросил на территорию того же консульства пакет с двумя рукописными документами.

В первом документе С., обращаясь к консулу, заявил о своей готовности сотрудничать с французскими спецслужбами и назначил встречу на площади Искусств, обусловив ее вещественным и словесным паролем. В этом же документе он обязался сообщить находившиеся в его распоряжении сведения военного характера.

Во втором документе С., подчеркивая серьезность своих намерений, изложил сведения о действительном и условном наименовании, дислокации, штатном составе и боевой задаче одной из воинских частей, а также выразил готовность за материальное вознаграждение выдать и остальные известные ему сведения военного характера.

Прибыв на назначенную встречу на площадь Искусств, С. вступил в контакт с оперативным работником контрразведки, которого принял за представителя французского Генконсульства. В беседе с ним он подтвердил свои намерения по оказанию помощи в проведении враждебной деятельности против своей страны.

С. передал "иностранцу":

— перечень шпионских и иных подрывных действий, которые он обязывался проводить по заданию иностранной спецслужбы;

— список и негативные характеристики на шестерых граждан, которые, по его мнению, могли заинтересовать французскую разведку;

— письмо с изложением мотивов своей противоправной деятельности;

— заявление во французское Генконсульство, содержащее ходатайство о предоставлении ему гражданства названной страны;

— подробную автобиографию.

На очередной встрече с "дипломатом" С. был задержан с очередной партией документов, содержащих сведения, составляющие государственную тайну, и против него было возбуждено уголовное дело.

Городской суд, рассмотрев материалы предварительного следствия, квалифицировал действия С. как покушение на измену в форме оказания помощи иностранному государству в проведении враждебной деятельности и покушение на измену в форме выдачи сведений, составляющих государственную тайну.

В связи с сокращением количества форм измены с семи (УК 1960 г.) до трех (УК 1996 г.) возникает вопрос об эффективности уголовно-правовой защиты внешней безопасности России. Не повлекло ли сокращение форм к пробелам правового регулирования.

Сразу же ответим, что подобного не произошло.

Две формы измены (бегство за границу и отказ возвратиться из-за границы) в научной литературе подвергались критике задолго до принятия нового УК. В самом деле, ведь не сам факт бегства за границу или отказ вернуться из-за границы образует измену, а то, ради чего совершаются такие действия. Но тогда они выступают составной частью (этапами) совершения других форм измены (шпионажа, выдачи и т д.). Отсюда в научной литературе предлагалось упразднить указанные формы, что сделало бы данный состав преступления и с содержательной и технико-юридической точек зрения более упорядоченным и четким[20] . Конституционный Суд РФ, рассмотрев материалы дела о проверке конституционности ряда положений п. "а" ст. 64 УК РСФСР в связи с жалобой гражданина В.А Смирнова, 20 декабря 1995 г. постановил: "признать положение п. "а" ст. 64 УК РСФСР, квалифицирующее бегство за границу или отказ вернуться из-за границы как форму измены Родине, не соответствующим Конституции РФ, ее статьям 27 (часть 2), 55 (часть 3)[21] . По существу, Конституционный Суд предварил решения законодателя об упразднении указанных форм в Уголовном кодексе России.

Переход на сторону врага как форма измены Родине (УК 1960 г) означал оказание лицом помощи иностранному государству в период войны или военного конфликта. В УК 1996 г. эти действия охватываются государственной изменой в форме оказания помощи иностранному государству, иностранной организации или их представителям в проведении враждебной деятельности против Российской Федерации.

Заговор с целью захвата власти как форма измены Родине (УК 1960 г.) выделен из этого состава в отдельную норму — «Насильственный захват власти или насильственное удержание власти» (ст. 278 УК 1996 г.). Если заговор предполагал устойчивое объединение круга лиц в форме преступного сообщества, и с этого момента преступление считалось оконченным, то УК связал момент окончания преступления с конкретными действиями по насильственному захвату или насильственному удержанию власти[22] .

Выделение заговора из измены логично и обоснованно, поскольку он не вписывался в объект посягательства данного преступления. Заговор сам по себе не связан с изменой в пользу другого государства[23] . По этой причине, например, с большими трудностями столкнулись обвинение и суд при квалификации действии организаторов ГКЧП (события августа 1991 г.). Очевидно, что заговорщики не пытались оказать помощь какому-либо государству в проведении им враждебной деятельности против бывшего Советского Союза. Поэтому юридический "крах" этого дела также свидетельствовал о необходимости выделения указанных действий из государственной измены в самостоятельный состав государственных преступлении".

Субъективная сторона государственной измены характеризуется виной в форме прямого умысла, при котором лицо сознает общественно-опасный характер действий, указанных в диспозиции данной статьи, и желает их осуществить.

Некоторые авторы высказывали мнение о возможности совершения измены и шпионажа с косвенным умыслом[24] . Однако данная позиция не нашла отражения в практике и дальнейшего развития в теории.

Подлежит установлению направленность умысла - нанести ущерб внешней безопасности России. При этом мотивы могут быть самыми разнообразными: корысть, месть, националистические побуждения и т. д. Мотивы не указаны в данной норме, но они имеют большое значение в раскрытии механизма совершения преступления, определении степени вины и назначении наказания.

Интерес к Российской Федерации как к объекту разведки со стороны иностранных спецслужб в современных условиях развития международных экономических отношений усилился. При этом главное внимание разведывательные службы иностранных государств уделяют процессу становления России как энергоресурсного мирового лидера, ее внутренним и внешнеполитическим ориентирам, военной политике и путям ее реализации, происходящим социально-экономическим преобразованиям, направленности научных исследований и технических экспериментов, оценке российского рынка.

Важное значение при квалификации деяний, посягающих на внешнюю безопасность государства, имеет определение субъекта преступления. Субъектом (исполнителем) государственной измены может быть только вменяемый, достигший 16-летнего возраста гражданин Российской Федерации. Специальный признак исполнителя преступления, предусмотренного ст. 275 УК РФ, - гражданство России включен в диспозицию основного состава, следовательно, является обязательным признаком данного преступления. Без него нет и состава государственной измены.

Гражданами России признаются лица, которые приобрели гражданство по основаниям, установленным Федеральным законом "О гражданстве Российской Федерации", и не прекратили своего гражданства. Право на изменение гражданства закреплено в ст. 6 Конституции России. В то же время Закон определил ряд оснований, препятствующих выходу из гражданства России. В частности, выход из гражданства не допускается после получения повестки о призыве на военную службу и до ее окончания, а также если гражданин привлечен в качестве обвиняемого по уголовному делу либо в отношении его имеется подлежащий исполнению обвинительный приговор суда. Кроме того, ходатайство о выходе из гражданства может быть временно отклонено при наличии у гражданина неисполненных перед государством обязанностей.

Наличие у гражданина Российской Федерации одновременно гражданства иностранного государства (двойное гражданство) само по себе не исключает его ответственности по ст. 275 УК РФ. Согласно ч. 2 ст. 62 Конституции Российской Федерации двойное гражданство не освобождает лицо от обязанностей, вытекающих из российского гражданства, если иное не предусмотрено федеральным законом или международным договором Российской Федерации.

Необходимо отметить, что признаками, указанными в диспозиции ст. 275 УК РФ, должен быть наделен исполнитель преступного деяния. Роль других соучастников (пособников, подстрекателей, организаторов) могут исполнять и общие субъекты. В связи с этим авторы некоторых научных трудов по уголовному праву считают, что было бы более точно именовать подобные составы преступлений составами со специальным исполнителем, а не со специальным субъектом, т.е. соучастниками преступления, предусмотренного ст. 275 УК РФ, в качестве организаторов, подстрекателей и пособников могут быть не только граждане России, но также и иностранные граждане и лица без гражданства.[25]

В отношении иностранных граждан и лиц без гражданства, являющихся соучастниками (организаторами, подстрекателями и пособниками) гражданина России, совершившего государственную измену, высказываются различные мнения. Одни ученые полагают, что такие лица могут быть соучастниками (кроме исполнителя) лица, совершающего государственную измену, другие полагают, что не могут. Столь однозначно решить данный вопрос нельзя. Государственная измена всегда предполагает наличие той или иной связи с иностранными гражданами, так как она осуществляется путем оказания помощи иностранному государству, иностранной организации или их представителям в проведении враждебной деятельности в отношении России. Кроме того, иногда действия иностранцев - организаторов, подстрекателей и пособников подпадают под признаки ст. 276 УК РФ и дополнительной квалификации по ст. 275 УК (со ссылкой на ст. 33) не влекут. В некоторых случаях теоретически можно представить соучастие иностранца в государственной измене. Например, приехавший в Россию под видом туриста иностранец передает свои документы изменнику, чтобы обеспечить его беспрепятственный выезд из страны. Эти действия иностранца можно расценить как пособничество в государственной измене. А действующий на территории Российской Федерации в качестве представителя иностранной негосударственной организации иностранный гражданин может выступать подстрекателем к государственной измене, использующим подкуп, угрозы, шантаж и другие способы. Его действия также должны квалифицироваться по ч. 4 ст. 33 и ст. 275 УК РФ.

Выделение специальным признаком субъекта государственной измены гражданства Российской Федерации абсолютно не случайно и имеет глубокий смысл. Согласно Федеральному закону "О гражданстве Российской Федерации" в России каждый человек имеет право на гражданство. Никто не может быть лишен своего гражданства или права изменить его. Отметим, что гражданство - это право, а не пожизненная обязанность. Лицо, которое не желает нести обязанности и ответственность, вытекающие из российского гражданства, может согласно Закону выйти из гражданства. Если же лицо имеет гражданство Российской Федерации и Россия в лице государственных органов обязуется предоставлять ему права и свободы, гарантированные Конституцией Российской Федерации, обеспечивать его безопасность как на территории страны, так и за ее пределами, предоставлять ему различные социальные гарантии и т.д., то это лицо обязано, в свою очередь, защищать везде и всегда интересы России и уж тем более никогда не стремиться намеренно причинить ущерб своей стране. Помимо того, что указанные действия оговорены в Законе, это еще и моральный долг каждого гражданина Российской Федерации.

При обосновании тех или иных выводов по квалификации преступлений, посягающих на основы конституционного строя и безопасность России, и в частности государственной измены, остро возникает потребность в более глубоком исследовании этой проблемы, теоретической разработке ряда вопросов, связанных с государственной изменой, выводе научных положений, которые при применении их на практике будут способствовать наиболее полному и эффективному раскрытию подобного рода преступлений.

Следственным отделом Управления ФСБ России по Московскому военному округу 1 октября 2004 г. в отношении Бочкова возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ст. 275 УК РФ.

В ходе расследования этого дела установлена причастность Бочкова к совершению другого преступления, предусмотренного п. "б" ч. 2 ст. 158 УК РФ, уголовное дело по которому было возбуждено 23 марта 2004 г. следственным отделом при ОВД района Бирюлево Восточное УВД ЮВАО г. Москвы.

8 декабря 2004 г. оба дела соединены в одно производство.

В дальнейшем, 17 марта 2005 г., уголовное преследование Бочкова за совершение преступления, предусмотренного ст. 275 УК РФ, прекращено, а уголовное дело по его обвинению в совершении преступления, предусмотренного п. "б" ч. 2 ст. 158 УК РФ, направлено в Московский окружной военный суд для рассмотрения.

Поэтому постановление судьи Московского окружного военного суда о направлении дела прокурору для выполнения названного выше следственного действия и направления дела по подсудности признано правильным[26] .

Примечание к ст. 275 УК предусматривает освобождение от уголовной ответственности, если:

а) лицо добровольным и своевременным сообщением органам власти или иным образом содействовало предотвращению дальнейшего ущерба интересам Российской Федерации;

б) в его действиях не содержится иного состава преступления.

Данная поощрительная норма призвана показать человеку, совершившему преступление, путь к отступлению и при выполнении им указанных условий гарантировать его освобождение от уголовной ответственности.

§ 2.2 Шпионаж

Общественная опасность шпионажа заключается в том, что из владения государством могут уйти важнейшие сведения, составляющие государственную тайну. Кроме того, шпионаж как преступное деяние создает условия для совершения других преступлений против основ конституционного строя и безопасности государства. Именно поэтому предметом шпионажа могут быть наряду с государственной тайной иные сведения, не образующие государственной тайны.

К иным сведениям может относиться любая информация, не составляющая государственной тайны, которую лицо собирает по заданию иностранной разведки для использования ее в ущерб внешней безопасности: характеризующие данные на ответственных должностных лиц; пробы почвы или воды в определенной местности; снимки или схемы крупных железнодорожных узлов, транспортных развязок и т. п. Подобные сведения собираются разведками для перспективного решения вербовочных задач, совершения диверсий, разработки стратегических планов подрывной деятельности на особый период и т. д.

Шпионаж объективно выражается в передаче, собирании, похищении или хранении с целью передачи указанным адресатам сведений, составляющих государственную тайну, либо в передаче или собирании по заданию иностранной разведки иных сведений.

Передача сведений — это сообщение их любым способом адресату (устно, письменно, через посредника, с использованием технических средств, тайников, почтовой связи и т. д.).

Собирание есть любая, кроме похищения, форма получения названных сведений для последующей их передачи указанным в законе организациям и лицам. Способы собирания могут быть самыми разнообразными (наблюдение, включая применение технических средств, общение с сек-ретоносителями и выведывание сведений при разговорах; подслушивание бесед специалистов; несанкционированное подключение к техническим средствам связи и т. п.).

Похищение сведений как разновидность их собирания может осуществляться и тайно, и открыто. Если похищаемые сведения находятся на материальных объектах, то при наличии признаков кражи либо другой формы хищения такие действия квалифицируются по совокупности со шпионажем.

Храпение сведений означает любой способ их сбережения, обеспечивающий сохранность и неизменность информации при ее последующей передаче. Если субъект действует в одиночку, то собирание сведений с целью их последующей передачи предполагает их безусловное хранение определенный период времени. Но при групповом совершении шпионажа роли могут быть распределены по цепочке: один только собирает (или похищает) информацию, содержащую государственную тайну, другой — только хранит ее с целью передачи, а третий — только передает адресатам, указанным в законе. В этом случае в действиях каждого из них налицо признаки шпионажа.

Шпионаж, предметом которого является государственная тайна, может совершаться либо инициативно, либо по заданию иностранного государства. Он считается оконченным с момента совершения указанных выше действий. Установление контакта с иностранной разведкой и получение от нее задания является приготовлением к данному преступлению. Пресеченная попытка собрать сведения, например, путем кражи образует покушение на преступление.

Шпионаж, предметом которого являются ипые сведения, образует оконченное преступление, если передача или собирание сведений осуществляется по заданию иностранной разведки. Если указанные действия совершаются инициативно, но с целью последующей передачи сведении иностранной разведке, они образуют приготовление к данному преступлению.

Субъективная сторона шпионажа характеризуется прямым умыслом, т. е. осознанием лицом общественно опасного характера совершаемых действий и желанием действовать в ущерб внешней безопасности России. Мотивы и цели могут быть различными. Как показывает практика, чаще всего проявляют себя корыстные побуждения при наличии цели обогатиться противоправным способом. Если шпионаж осуществляется кадровым разведчиком иностранной спецслужбы, то мотивы и цели находятся в русле выполнения им служебных функций.

За передачу, а равно собирание, похищение или хранение в целях передачи иностранному государству, иностранной организации или их представителям сведений, составляющих государственную тайну, а также передачу или собирание по заданию иностранной разведки иных сведений для использования их в ущерб внешней безопасности Российской Федерации иностранный гражданин подлежит ответственности по ст. 276 УК РФ ("Шпионаж"). Однако возможны случаи, когда иностранец в силу возложенных на него обязанностей становится обладателем сведений, составляющих государственную или военную тайну России на законных основаниях. Например: иностранец, поступивший на службу по контракту в Вооруженные Силы Российской Федерации, фактически обладая указанными сведениями, занимается шпионской деятельностью в пользу другого государства. В этом случае ответственность военнослужащих - иностранных граждан имеет особенности в применении к ним норм уголовного законодательства Российской Федерации.

В силу возложенных на них обязанностей военнослужащие - иностранные граждане должны хранить государственную и военную тайну Российской Федерации. Занимаясь шпионской деятельностью, такие военнослужащие одновременно выполняют объективную сторону двух составов преступлений, предусмотренных ст. ст. 275 и 276 УК РФ. Вместе с тем за государственную измену их можно привлечь к уголовной ответственности только в качестве организаторов, подстрекателей и пособников и действия их квалифицировать по совокупности ст. 276 и ст. 275 УК РФ (со ссылкой на соответствующую часть ст. 33 УК РФ).

Существует точка зрения, согласно которой "лица с двойным гражданством — Российской Федерации и иностранного государства. должны отвечать за шпионаж по совокупности преступлений —ст. 275 и 276"[27] .

По нашему мнению, данная позиция неубедительна по ряду соображений.

Во-первых, налицо как бы двойное наказание за одно и то же преступное деяние, что противоречит положению Конституции РФ (ст. 50).

Во-вторых, согласно ст. 6 Федеральный закон РФ "О гражданстве Российской Федерации" от 31 мая 2002 г. "Гражданин Российской Федерации, имеющий также иное гражданство, рассматривается Российской Федерацией только как гражданин Российской Федерации, за исключением случаев, предусмотренных международным договором Российской Федерации или федеральным законом. Приобретение гражданином Российской Федерации иного гражданства не влечет за собой прекращение гражданства Российской Федерации."[28] .

Гражданину России согласно Конституции РФ (ст. 62) и названному выше Закону (п. 2 ст. 3) может быть разрешено иметь одновременно гражданство другого государства, с которым имеется соответствующий договор Российской Федерации.

Пункт 3 ст. 3 Закона о гражданстве Российской Федерации гласит: "Граждане Российской Федерации, имеющие также иное гражданство, не могут на этом основании быть ограничены в правах, уклоняться от выполнения обязанностей или освобождаться от ответственности, вытекающих из гражданства Российской Федерации".

Изложенное свидетельствует, что законодатель в решении вопроса об ответственности лиц с двойным гражданством отдает приоритет национальному закону. Об этом свидетельствует и оценка санкций ст. 275 и 276 УК: наказание за шпионаж как форму государственной измены — более строгое (по нижнему пределу срока лишения свободы), чем за шпионаж, где субъектом выступает иностранный гражданин либо лицо без гражданства.

В-третьих, нелогичность одновременного наказания человека за совершение одних и тех же деяний по ст. 275 и 276 особенно наглядно просматривается при решении вопроса о назначении наказания. Ведь при назначении наказания по совокупности преступлений максимальный срок лишения свободы достигает 25 лет (ч. 3 ст. 69 УК).

На норму о шпионаже распространяет свое действие примечание к ст. 275, где сформулирована поощрительная норма об освобождении от уголовной ответственности лица, совершившего шпионские действия, но выполнившего условия, призванные предотвратить дальнейший ущерб интересам Российской Федерации.

Добровольность сообщения лицом в органы власти о совершении им шпионских акций означает, что факт сообщения последовал субъектом, сознающим возможность продолжения преступления. Односторонней представляется рекомендация признавать добровольным сообщение в органы власти, если лицу «...стало известно о производстве следственных или оперативных действий ...или сообщение сделано после консультации с кем-либо из должностных лиц, близких, с адвокатом и т. д.»[29] .

Здесь налицо объективизация вывода о добровольности отказа. Ведь знание лицом того, что против него возбуждено уголовное дело либо ведется работа контрразведкой, не говоря уже о заинтересованных "консультациях", в том числе с зарубежной спецслужбой, могут повлечь за собой не добровольный, а вынужденный отказ, т. е. вывод субъекта о невозможности продолжения преступления в этих условиях. Указанная же рекомендация дает основания представить вынужденный отказ в виде добровольного и безнаказанно прекратить продолжаемое преступление, состоящее, как правило, из серии шпионских акций.

По смыслу и букве закона своевременность сообщения означает, что оно способствовало предотвращению дальнейшего ущерба Российской Федерации. Именно дальнейшего, а не того, который шпион уже нанес совершенными действиями.

По мнению же А.А. Игнатьева, "своевременность означает, что сообщение сделано до тогда, как изменнические действия стали систематическими и причинили значительный и невосполнимый вред безопасности страны"[30] . С точки зрения интересов государства — так и должно быть. Но, к сожалению, из текста закона этого не следует.

Еще более оригинально по данному вопросу высказывается А.Е. Беляев. По его мнению, "оценка дальнейшего ущерба во многом зависит от характера реального посягательства: 1) однократное; 2) продолжаемое в относительно определенных пределах (например, предусмотренное ст. 278); 3) продолжаемое в неопределенных пределах (например, шпионаж при наличии агентурных отношений). Тяжесть предотвращенного дальнейшего ущерба должна быть больше, чем нанесенного"[31] . Здесь уже введены в оборот известные признаки института крайней необходимости. Вопрос остается тот же: указанные условия не нашли отражения в самом законе, а, следовательно, их трактовка во многом определяется хорошей фантазией авторов. Понятно, что эти фантазии обусловлены заботой о должном. Но кардинально решить вопрос можно лишь одним законным способом: изменить трактовку самого закона. Тогда должное и сущее не будут в противоречии между собой, а закон эффективно защитит интересы личности, общества и государства.

Шпионаж нередко совершается лицами, имеющими дипломатическую неприкосновенность. И хотя это позволяет им уходить от реальной уголовной ответственности, преступные действия от этого не превращаются в правомерные. Такие лица выдворяются из России за действия, несовместимые с дипломатическим статусом.

Так, за действия, несовместимые с дипломатическим статусом (шпионаж), был выдворен из России сотрудник посольства Южной Кореи Чо Сон У. Представитель же МИД РФ Валентин Моисеев, находившийся с корейцем в преступной связи, привлечен к уголовной ответственности за государственную измену в форме шпионажа.

При преступном посягательстве на государственную безопасность России к лицам, пользующимся дипломатическим иммунитетом, может быть применена необходимая оборона (ст. 37 УК). Ее применение не зависит от наличия дипломатического иммунитета, возраста посягающего и его психического состояния.

В Москве при проведении тайниковой операции была задержана атташе посольства США Петерсон. При задержании у нее была обнаружена портативная радиоаппаратура.

Во время официального разбирательства, проведенного в присутствии советника посольства США, контейнер, заложенный Петерсон, был вскрыт, и в нем оказались шпионские инструкции, миниатюрная радиоаппаратура, крупная сумма денег, два резервуара со смертоносным ядом и специальная инструкция по его применению.

В связи с тем, что на Петерсон распространялся дипломатический иммунитет, МИД заявил посольству США решительный протест и объявил ее персоной нон-грата.

§ 2.3 Диверсия

Непосредственным объектом диверсии являются экономическая безопасность и обороноспособность Российской Федерации.

Безопасность определена в ст. 1 Закона РФ от 05.03.1992 № 2446-1 "О безопасности" как "состояние защищенности жизненно важных интересов личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз"[32] . Из этого следует, что под экономической безопасностью понимается состояние защищенности важнейших экономических интересов Российской Федерации.

Обороноспособность Российской Федерации означает состояние ее защищенности от возможного нападения внешнего агрессора и включает такие элементы, как экономический и военный потенциал России, боевая подготовка и профессионализм личного состава Вооруженных Сил РФ, мобилизационная готовность гражданского населения и т.п[33] .

Объективная сторона диверсии характеризуется совершением взрыва, поджога или иных действий, направленных на разрушение или повреждение предприятий, сооружений, путей и средств сообщения, средств связи, объектов жизнеобеспечения населения.

Это преступление обычно совершается в отношении экономически важных и уязвимых в диверсионном отношении энергетических узлов, предприятий оборонной промышленности и военных объектов, предприятий и средств железнодорожного, водного, воздушного и трубопроводного транспорта, средств связи и сигнализации, объектов обеспечения жизнедеятельности населения (электростанций, источников водоснабжения и т.п.)[34] .

Способами диверсии являются не только взрывы и поджоги, прямо выделенные законодателем, но и иные действия, которые, подобно взрывам и поджогам, также являются общеопасными и тоже направлены на разрушение или повреждение объектов, перечисленных в диспозиции ст. 281 УК. К иным действиям относятся, например, устройство аварий и катастроф, обвалов, затоплений, радиоактивных и иных подобных заражений или загрязнений и т.д.

Разрушение перечисленных в диспозиции объектов означает их физическое уничтожение, утрату народнохозяйственного значения, невозможность или экономическую нецелесообразность восстановления. Под повреждением понимается причинение такого вреда объектам диверсионных действий, который значительно снижает их народнохозяйственную значимость и экономическую ценность, но может быть устранен путем ремонта или восстановления.

Состав диверсии - формальный, она является оконченным преступлением с момента совершения общеопасных действий, направленных на разрушение или повреждение названных в законе объектов, даже если они фактически не были ни разрушены, ни повреждены.

Гибель людей в результате диверсионного акта не охватывается составом диверсии и образует совокупность этого преступления с убийством при отягчающих обстоятельствах (п. "е", а возможно и другие пункты ч. 2 ст. 105 УК).

Субъективная сторона диверсия характеризуется прямым умыслом и специальной целью - подорвать экономическую безопасность и обороноспособность Российской Федерации.

Субъект диверсии - лицо, достигшее возраста 16 лет. Если диверсионный акт совершается гражданином Российской Федерации по заданию иностранных спецслужб, деяние должно дополнительно квалифицироваться как государственная измена в форме оказания помощи иностранному государству в проведении враждебной деятельности в ущерб внешней безопасности Российской Федерации.

В УК предусмотрен не только основной, но и квалифицированный состав диверсии: ее совершение организованной группой (ч. 2 ст. 281 УК).

§ 2.4 Посягательства на государственную тайну

Принципы построения и функционирования системы защиты государственной тайны, политические, военные и экономические цели, правовые основы и организационные формы, пропорции между затратами на обеспечение сохранности государственной тайны и ее позитивными результатами не подвергались объективному критическому анализу и длительное время публично не поднимались. Все это явилось следствием отчужденности института секретности от интересов общества. Как отмечают ученые, когда в период перестройки в советском обществе ускорилось развитие информационных процессов, проблемы правового регулирования вопросов, связанных с защитой государственной тайны, обозначились достаточно остро. Их нерешенность, отсутствие в обществе достаточной правовой культуры повлекли болезненные реакции общественного сознания и как следствие - неадекватное эмоционально-психологическое реагирование общества на усилия государства по обеспечению сохранности государственных тайн, рецидивы которого проявляются и сегодня[35] .

Общественная опасность разглашения заключается в том, что сведения, содержащие государственную тайну, уходят из владения и могут быть использованы для посягательства на внешнюю безопасность и другие интересы России.

Предметом преступления выступает государственная тайна.

Под разглашением понимается такое противоправное придание огласке сведений, составляющих государственную тайну, при котором они стали достоянием посторонних лиц. Посторонним признается любое лицо, которое по характеру выполняемой работы или служебных обязанностей не имеет доступа к данным сведениям.

Объективно разглашение выражается в различных действиях, в результате которых сведения, составляющие государственную тайну, становятся известны посторонним лицам: в доверительном разговоре; публичном выступлении; переписке, показе документов, демонстрации чертежей, схем, изделий; утере неучтенных тетрадей и блокнотов с выписками из документов, содержащих государственную тайну, и т. п.

Разглашение может быть совершено как действием, так и бездействием (например, бесконтрольное оставление виновным на рабочем месте документов, изделий, таблиц, схем в условиях, когда с ними могут ознакомиться посторонние лица).

Порядок сохранности государственной тайны регулируется Законом РФ "О государственной тайне" от 21 июля 1993 г, Правилами отнесения сведений, составляющих государственную тайну, к различным степеням секретности[36] , Перечнем сведений, отнесенных к государственной тайне, утвержденным Указом Президента РФ от 30 ноября 1995 г.[37] , а также системой подзаконных нормативных актов в виде инструкций, положений, памяток и т. п. Поэтому при расследовании фактов разглашения подлежит точному установлению характер преданных огласке сведений, а также то, какое конкретно требование действующих правил было нарушено. Степень секретности сведений устанавливается путем их сверки с действующим перечнем, а при необходимости — проведением экспертизы.

Преступление окончено с момента восприятия разглашаемых сведений посторонними лицами. При этом не требуется детального восприятия всей совокупности разглашаемых сведений, достаточно общего понимания смысла предаваемой огласке информации. Если по каким-либо причинам, не зависящим от воли виновного, умышленно разглашаемые сведения не восприняты посторонними лицами, налицо покушение на преступление. Например, разглашаемые сведения не были восприняты вследствие незнания национального языка, глухоты, сильного опьянения и т. п.

Субъективная сторона разглашения сведений характеризуется только умышленной формой вины, поскольку в УК оговаривается, что по неосторожности совершаются преступления, если об этом прямо указано в диспозиции конкретной нормы (ст. 24 УК).

При прямом умысле лицо, сознавая общественно опасный характер действий, связанных с разглашением государственной тайны, предвидит, что оглашаемые сведения воспримут посторонние лица, и желает этого (например, в доверительном разговоре с родственниками и близкими людьми) Так, работая на строительстве специального объекта, техник. Он разгласил в частной беседе своей знакомой К. сведения о дислокации и назначении режимного объекта, желая показать свою «солидность и осведомленность».

Действуя с косвенным умыслом, субъект сознает общественно опасный характер своих действий, предвидит, что сведения, составляющие государственную тайну, могут стать достоянием посторонних лиц, и допускает факт восприятия сведений посторонними людьми. Так оценивается ведение разговоров между сослуживцами по закрытой тематике в общественном транспорте при громкости, которая допускает возможность восприятия смысла беседы другими пассажирами, громкое чтение документов или обсуждение деловых вопросов в помещениях с плохой звукоизоляцией, оставление в служебном кабинете, куда заходят посторонние лица, развешенных схем, таблиц, графиков и т. п.

Мотивами совершения разглашения чаще всего выступает бахвальство, а целью — показать постороннему (в юридическом смысле слова) свою осведомленность, компетентность, подчеркнуть 'важность" и "значимость" своей персоны при решении практических вопросов В основе мотивации могут быть и иные побудительные стимулы "помочь" близкому человеку в выполнении научной работы, выступлении с лекцией и т д.

Субъект при разглашении - специальный, т е лицо вменяемое, достигшее шестнадцатилетнего возраста, которому указанные сведения были доверены или стали известны по службе или работе.

В период с 9 по 14 августа 2002 года С., имея допуск к сведениям, составляющим государственную тайну и не подлежащим разглашению, без умысла на государственную измену привлек подчиненных военнослужащих рядовых С-ова и Ш. к изготовлению на категорированной ПЭВМ личного плана работы командира командного пункта на период его перевода с мирного на военное время (далее по тексту - "Личный план работы командира части"). В результате этого указанные военнослужащие узнали сведения, подпадающие под п. 5 "Перечня сведений, отнесенных к государственной тайне", утвержденного Указом Президента РФ от 30 ноября 1995 года N 1203 "Об утверждении Перечня сведений, отнесенных к государственной тайне", с последующими изменениями и дополнениями, а также под п. 154 графы 11 (сведения, раскрывающие мобилизационное развертывание войск (сил)) "Перечня сведений, подлежащих засекречиванию в Вооруженных Силах Российской Федерации", утвержденного приказом Министра обороны РФ N 015 от 25 марта 2002 года "Об утверждении перечней сведений, подлежащих засекречиванию в Вооруженных Силах Российской Федерации", составляющие государственную тайну с грифом секретности "секретно".

В кассационных жалобах защитник Т. и осужденный С., не оспаривая обоснованность осуждения последнего за превышение должностных полномочий и правильность квалификации этих преступных действий по соответствующей статье УК РФ, приводя аналогичные доводы, настаивают на оправдании С. по ч. 1 ст. 283 УК РФ за отсутствием в его действиях состава преступления и снижении ему наказания по п. "а" ч. 3 ст. 286 УК РФ.

В обоснование этого адвокат Т. указывает, что, признав С. виновным в разглашении секретных сведений, которые содержатся в п. п. 17, 21, 22, 25 и 27 "Личного плана работы командира части", суд вышел за пределы предъявленного ему обвинения и ухудшил положение осужденного, что в соответствии со ст. 252 УПК РФ недопустимо.

Необоснованным, по мнению заявителей, является и вывод суда о разглашении С. сведений, составляющих государственную тайну, которые стали известны посторонним лицам, поскольку, помимо повторяющегося доклада об отмобилизовании роты охраны и разведки при объявлении различных степеней боевой готовности, никаких секретных сведений в "Личном плане работы командира части" не содержится.

Более того, само по себе эпизодическое привлечение С-ова и Ш. к работе над составлением этого документа, который имеет большой объем и изобилует специальными терминами, по мнению заявителей, не позволяло указанным лицам понять его содержание и усвоить материал, с которым они работали. Следовательно, эти сведения не стали достоянием гласности, поэтому в действиях С. отсутствует состав преступления, предусмотренный ч. 1 ст. 283 УК РФ.

Однако из материалов дела видно, что С. не только не принимал действенных мер к соблюдению режима секретности среди подчиненных военнослужащих во вверенной ему части, но и сам создал предпосылки к разглашению сведений, составляющих государственную тайну, в результате чего эти сведения стали известны посторонним лицам.

Так, по делу установлено, что именно С. своим распоряжением привлек подчиненных ему военнослужащих по призыву рядовых С-ова и Ш., не имеющих соответствующего допуска, для обработки с помощью категорированной ПЭВМ и распечатывания на бумаге "Личного плана работы командира части", в результате чего сведения, составляющие государственную тайну с грифом секретности "секретно", стали известны указанным военнослужащим.

Учитывая, что С., зная руководящие документы, регулирующие вопросы охраны государственной тайны, понимал, что С-ов и Ш., которые не имели соответствующего допуска для работы с секретными документами, не должны были знакомиться с "Личным планом работы командира части", имеющим гриф "секретно", но вопреки закону допустил факт его восприятия посторонними лицами, безразлично относясь к последствиям своих действий, суд пришел к правильному выводу о наличии в действиях С. косвенного умысла на разглашение сведений, составляющих государственную тайну, лицом, которому они были доверены по службе, без признаков измены Родине[38] .

От государственной измены умышленное разглашение сведений, составляющих государственную тайну, отличается направленностью умысла, т.е. мотивами и целями содеянного.

Под утратой документов, содержащих государственную тайну, а равно предметов, сведения о которых составляют государственную тайну, понимается такой противоправный выход их из владения данного лица, вследствие которого наступили тяжкие последствия.

К документам относятся текстовые и графические материалы, исполненные типографским, машинописным способом или от руки (чертежи, планы, топографические карты, приказы, директивы, ведомости, акты, обзоры и т п), в которых содержатся сведения, составляющие государственную тайну Документ - это акт, имеющий реквизиты: гриф секретности, регистрационный номер органа государственной власти, предприятия, учреждения или организации, осуществивших засекречивание, особый порядок хранения, перемещения, выдачи и работы

Предметы, сведения о которых образуют государственную тайну, — это различные материалы и изделия, несущие в себе информацию указанного вида. К ним относятся, закрыты? образцы техники и вооружения, шифры, коды, негативы, фотоснимки и т. п.

Объективно преступление складывается из совокупности трех признаков:

а) деяния, связанные с нарушением установленных правил обращения с документами (предметами),

б) выход документов из владения данным лицом, вследствие чего наступили тяжкие последствия,

в) причинная связь между деянием и наступившими последствиями.

Правила обращения с документами регламентируются законами и подзаконными актами (инструкциями, положениями, наставлениями). Нарушение правил выражается: в работе с документом в неустановленном месте (например, дома), неопечатывании сейфа, нарушении правил передачи его другим лицам и т. д.

Документ считается вышедшим из владения, если его нет ни в месте постоянного хранения, ни у конкретного исполнителя, которому он был выдан.

Между фактом нарушения правил обращения с документом (предметом), содержащим государственную тайну, и его выходом из владения и наступлением тяжких последствий должна быть непосредственная причинная связь. Если документ хотя и утрачен, но факт его выхода из владения и наступление тяжких последствий не находятся в причинной связи с имевшим место нарушением правил обращения с ним, то состав преступления отсутствует.

Субъективная сторона характеризуется двойной (смешанной) формой вины (см. ст. 27 УК). По отношению к факту нарушения правил обращения с документами вина может быть как в форме умысла, так и неосторожности. По отношению же к наступлению последствий вина может быть только в форме неосторожности (но легкомыслию или небрежности).

Если документ утратил кто-либо из подчиненных должностного лица, но утрата явилась следствием небрежного или недобросовестного выполнения должностным лицом своих обязанностей по организации и контролю за режимом работы с документами, содержащими государственную тайну, и это повлекло существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества и государства, то это должностное лицо несет ответственность за халатность (ст. 293 УК).

Субъектом данного преступления может быть только лицо, имеющее допуск к государственной тайне (ст. 21 Закона РФ "О государственной тайне" от 21 июля 1993 г.).

С одной стороны, наличие допуска свидетельствует, что ответственность несет человек, знающий все особенности работы с документами подобного рода, давший подписку о неразглашении сведений, соблюдении правил обращения с подобными документами (предметами).

С другой стороны, существует целая категория граждан, которые могут иметь доступ к сведениям, составляющим государственную тайну, при отсутствии у них допуска (депутаты, адвокаты и т. д.).

Выводы по 2 главе

Выделение двух и даже трех групп в системе преступлений против основ конституционного строя и безопасности государства представляется неполным, так как направленность некоторых преступлений на тот или иной объект зависит от фактического содержания деяния, поэтому определение непосредственного объекта как классификационного критерия не является абсолютным. Например, разглашение государственной тайны может причинить серьезный вред только внутренней безопасности, не затрагивая внешней безопасности страны. И наоборот, террористические акты, вооруженные мятежи и межнациональные столкновения способны серьезно подорвать именно внешнюю безопасность РФ.

ГЛАВА 3. ГОСУДАРСТВЕННЫЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ, ПОСЯГАЮЩИЕ НА ВНУТРЕННЮЮ БЕЗОПАСНОСТЬ

§ 3.1 Посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля

Посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля уголовный закон рассматривает как террористический акт, т. е. деяние, посягающее на политическую систему России, а также жизнь и здоровье потерпевшего. Террористический акт выступает составной частью более общего, массового и опасного явления - терроризма[39] .

Потерпевшими при террористическом акте могут выступать только государственные или общественные деятели, т. е. лица, проявившие себя в какой-либо области общественной или государственной деятельности[40] .

К государственным деятелям относятся руководители и ответственные работники высших и местных органов власти и управления, депутаты всех уровней, руководители министерств и ведомств, главы администраций республик и областей, ответственные работники администрации Президента РФ, аппарата правительственных структур и т.п., которые последовательно и активно осуществляют свои государственные и политические функции[41] .

К общественным деятелям относятся лица, активно участвующие в работе общественных объединений, партий, независимо от их должностного положения.

Посягательства на близких родственников и членов семьи указанных лиц не образуют террористического акта и квалифицируются по соответствующим статьям УК как преступление против личности.

Посягательство на жизнь означает совершение деяний, непосредственно направленных на убийство государственного либо общественного деятеля, независимо от наступления фактических последствий. Здесь законодатель, с учетом исключительной опасности действий террориста, момент окончания преступления как бы перенес на стадию покушения. Фактическое наступление смерти или покушение на жизнь указанных лиц охватываются признаками данного состава преступления и не требуют дополнительной квалификации по статьям за убийство (ст. 105 УК) либо умышленное причинение вреда здоровью (ст. 111, 112 УК).

Объективно фактическими последствиями посягательства могут быть наступление смерти, причинение вреда здоровью различной тяжести. Возможно и полное отсутствие вреда здоровью, когда покушение не реализовалось в указанных последствиях (например, террорист стрелял, но промахнулся). Не влияя на квалификацию (во всех этих случаях налицо признаки оконченного теракта), наличие или отсутствие вредных последствий учитывается в оценке степени вины субъекта и вынесении ему меры наказания. Если в процессе совершения террористического акта было использовано незаконно приобретенное либо хранящееся оружие, взрывчатые вещества и взрывные устройства, то действия виновного подлежат квалификации по совокупности со ст. 222 УК РФ.

Теракт совершается с прямым умыслом, т.е. субъект осознает общественно опасный характер посягательства на жизнь государственного или общественного деятеля и желает его совершить. Обязательными признаками субъективной стороны при этом является наличие либо цели - прекратить государственную или иную политическую деятельность потерпевшего, либо мотива - мести за такую деятельность. Следовательно, террористический акт выступает "ответной мерой" за ту активную государственную и политическую деятельность, которую проводит потерпевший, либо местью за ее осуществление[42] .

Субъектом теракта могут быть гражданин России, иностранный хражданин либо лицо без гражданства, достигшие шестнадцати лет.

§ 3.2 Насильственный захват власти или насильственное удержание власти

Данное преступление посягает на те основы конституционного строя России, где закреплены принципы, порядок формирования и функционирования государственной власти. Конституция гласит, что "единственным источником власти в Российской Федерации является ее многонациональный народ. Народ осуществляет свою влаетъ непосредственно, а также через органы государственной власти и органы местного самоуправления" (ч. 1 и 2 ст. 3 Конституции РФ) Высшим выражением власти признаются референдум или свободные выборы (ч. 3 ст. 3)

Государственную власть в Российской Федерации осуществляют Президент России, Федеральное Собрание, Правительство Российской Федерации, суды Российской Федерации Государственную власть в субъектах Российской Федерации осуществляют образуемые ими органы государственной власти (ст. 11 Конституции РФ).

Любой путь неконституционною прихода к власти и ее удержания является противоправным "Никто не может присваивать власть в Российской Федерации Захват власти или присвоение властных полномочии преследуется по федеральному закону" (ч. 4 ст. 3 Конституции).

При насильственном захвате или насильственном удержании власти непосредственный ущерб наносится интересам народа как главного источника власти, а также укачанным выше физическим и юридическим лицам, осуществляющим властные полномочия.

Объективно преступление выражается в трех видах действий, направленных на:

а) насильственный захват власти;

б) насильственное удержание власти;

в) насильственное изменение конституционного строя Действия, направленные на насильственный захват власти, могут выражаться либо в физическом устранении лиц, осуществляющих законно властные полномочия, либо их принудительной изоляции и самопровозглашении на их месте тех, кто осуществляет противоправные действия.

Действия могут носить локальный характер, связанный с захватом позиции одной из ветвей власти (законодательной, исполнительной или судебной}, либо широкомасштабный, направленный на всех субъектов власти Они могут относиться к деятельности ценхральных органов власти либо к органам власти субъектов Федерации[43] .

Насильственные действия по захвату власти могут выражаться в нанесении вреда различной тяжести здоровью какого-либо лица, что охватывается признаками данного состава преступления. Если же насильственный захват сопряжен с лишением жизни, то действия виновного следует, в зависимости от мотивов и целей, квалифицировать либо как теракт (ст. 277 УК), либо как умышленное убийство (ст. 105 УК).

Захват власти может сопровождаться прямым блокированием работы представительных и иных органов власти (изоляцией депутатов, недопущением их входа в рабочие помещения, угрозой физической расправы, предъявлением ультиматумов и т. п.).

Преступление признается оконченным с момента совершения действий, направленных на насильственный захват власти, независимо от того, привели или не привели они к фактическому ее обладанию.

Если захват власти осуществляется преступным сообществом, то действия виновных квалифицируются по совокупности со ст. 210 УК.

Как реальная совокупность со ст. 212 УК квалифицируются действия субъектов, если в процессе захвата власти они явились организаторами массовых беспорядков, либо со ст. 279 УК, если они выступили организаторами вооруженного мятежа.

Действия, направленные на насильственное удержание власти, выражаются в недопущении функционирования конституционной системы власти, т. е. власть удерживают либо те лица, срок полномочий которых истек, либо те, кто ее до этого незаконно захватил. Факт насильственного удержания власти означает, что субъекты законной власти лишены возможности осуществлять свои функции, а те, кто ее незаконно захватил, контролируют принятие и исполнение своих решений насильственными методами и средствами. Характер насильственных действий и вариантов квалификации их по совокупности с другими составами преступлений здесь аналогичен предыдущему виду преступления[44] .

Действия, направленные на насильственное изменение конституционного строя, образуют следующий этап противоправного посягательства, когда после захвата или незаконного удержания власти формируется новая система государственной власти и меняется конституционный строй. Изменение конституционного строя выражается в изменении структуры государственной власти, упразднении одних институтов власти (например, отмене поста президента) и введении новых, сужении демократических начал государственного управления и принятия решений, принятии насильственным путем новой "конституции" с существенными деформациями прав и свобод личности и т. п.

Преступление совершается с прямым умыслом, т.е. виновный сознает общественную опасность действий, направленных на насильственный захват или удержание власти, а равно на насильственное изменение конституционного строя России, и желает совершения этих действий. Мотивами могут выступать побуждения, основанные на идейном невосприятии либо прямой ненависти к существующему конституционному строю. Если указанные действия, например, по корыстным мотивам, совершает гражданин России по заданию иностранного государства, иностранной организации или их представителей, то они квалифицируются по совокупности с государственной изменой (ст. 275 УК)[45] .

Цель данного преступления, как видно из диспозиции статьи, логически связана с направленностью совершаемых лицом действий - насильственно захватить или удержать власть либо изменить конституционный строй Российской Федерации.

Субъектом преступления может быть гражданин России, иностранный гражданин или лицо без гражданства, достигшие шестнадцати лет.

§ 3.3 Вооруженный мятеж

Объектом преступления являются основы конституционного строя, а также территориальная целостность России. Насильственные действия в ходе вооруженного мятежа ставят под угрозу также жизнь и здоровье граждан.

Объективно преступление выражается в двух видах деяний:

а) организация вооруженного мятежа;

б) активное участие в нем.

Организация вооруженного мятежа означает деятельность организатора по объединению усилий значительного числа вооруженных лиц к выступлению против конституционных органов власти. Масштабы вооруженного мятежа могут быть различными и зависеть от множества факторов (региональных, ориентированных на определенную категорию лиц по профессии, социальному положению, национальному или этническому составу и т. д.).

Действия организатора выражаются в разработке плана вооруженного выступления против властей, подготовке программных документов, призванных объединить людей, создании организационных структур для вооруженных действий и вовлечения (вербовки) в них граждан, руководстве вооруженным контингентом в ходе осуществления плана по свержению или насильственному изменению конституционного строя России либо отторжению части территории Российской Федерации и т. д.

Вооруженность означает, что значительное число лиц, совершающих противоправный действия, имеет оружие и реальную возможность его применения. Понятие оружия дается в Федеральном законе "Об оружии" от 13 декабря 1996 г. № 150-ФЗ[46] .

Согласно ст. 1 названного Закона, под оружием понимаются устройства и предметы, конструктивно предназначенные для поражения живой или иной цели, подачи сигналов. Под огнестрельным оружием понимается оружие, конструктивно предназначенное для механического поражения цели на расстоянии снарядом, получающим направленное движение за счет энергии порохового или иного заряда[47] .

Действия организатора признаются оконченным преступлением с момента совершения указанных практических действий, независимо от того, воплотились они в фактическом вооруженном выступлении против законных органов власти или оказались по каким-то причинам сорванными (не удалось объединить людей, деятельность пресекли правоохранительные органы и т. д.).

Активное участие в вооруженном мятеже выражается в действиях по свержению или насильственному изменению конституционного строя либо нарушению территориальной целостности Российской Федерации. Это может выражаться в самопровозглашении отдельной территории России независимым государством, вооруженном захвате власти, применении репрессий к должностным лицам законно образованных органов власти, неподчинении требованиям федеральных властей, вооруженном сопротивлении федеральным воинским контингентам, призванным восстановить конституционный порядок, и т. д[48] .

Преступление совершается с прямым умыслом. Организатор и активный участник вооруженного мятежа сознают общественно опасный характер своих действий и желают их совершения. Обязательным признаком субъективной стороны данного преступления является наличие целей свержения или насильственного изменения конституционного строя либо нарушения территориальной целостности Российской Федерации.

Если вооруженный мятеж явился следствием развития предшествующего ему насильственного захвата власти, то налицо реальная совокупность преступлений, предусмотренных ст. 279 и 278 УК.

В вооруженный мятеж могут перерасти массовые беспорядки (ст. 212). В этом случае также налицо реальная совокупность двух преступлений. Отличие между ними следует проводить по всем элементам состава преступления. Объекты вооруженного мятежа - политическая система и территориальная целостность Российской Федерации. Массовые беспорядки посягают на общественную безопасность. Вооруженный мятеж - это организованное выступление против конституционных органов власти Массовые же беспорядки, как правило, локальны и несут в себе черты стихийности, спонтанного развития событий[49] .

Если вооруженному мятежу предшествовало создание незаконного вооруженного формирования, которое затем влилось в ряды мятежников, действия виновных квалифицируются по совокупности ст. 279 и 208 УК.

Субъектами вооруженного мятежа могут быть только его организаторы и активные участники в возрасте не менее шестнадцати лет. Пассивные члены вооруженного формирования, не принимавшие непосредственного участия в акциях по свержению или насильственному изменению конституционного строя, не являются субъектами данного преступления и могут нести ответственность лишь за те действия, которые содержат признаки других составов преступлений (например, участие в незаконном вооруженном формирования - ст. 208 УК, незаконное хранение оружия, взрывчатых веществ и взрывных устройств - ст. 222 УК и т. д.).

§ 3.4 Преступления экстремисткой направленности

В последнее время очень много говорится о росте экстремизма, угрозе, которую он представляет для отдельных стран и мирового сообщества в целом. Появилась даже своеобразная мода на экстремизм. Множество работ посвящено рассмотрению причин экстремизма и условий совершения преступлений соответствующего характера, а также их последствий. Однако мало внимания уделяется интеллектуальной работе, проводимой экстремистами, их идеологической деятельности. А ведь именно она обеспечивает приток последователей экстремистской идеологии, благодаря ей экстремизм продолжает развиваться.

Поэтому хотелось бы коснуться такой специфической стороны экстремизма, как подстрекательская деятельность его представителей.

После ввода в действие Федерального закона "О противодействии экстремистской деятельности" (далее - Закон № 114) существенным изменениям была подвергнута ст. 280 УК РФ, предусматривавшая ранее ответственность за "публичные призывы к насильственному изменению конституционного строя Российской Федерации". В новой редакции данная статья предусматривает уголовную ответственность за "публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности".

В энциклопедическом словаре экстремизм (от лат. extremus - "крайний") определяется как "приверженность к крайним взглядам, мерам (обычно в политике)"[50] . Однако данное определение расплывчато и не отражает все особенности этого сложного явления. Не совсем ясно, какие взгляды следует признавать "крайними", а какие - нет, и кто будет это определять. Под "взглядами" с определенным приближением можно понимать идеологию, идейные убеждения, не всегда связанные с какими-либо практическими, тем более противоправными действиями. А меры, в свою очередь, предусматривают совершение каких-либо конкретных действий, в том числе насильственных, направленных на свержение конституционного строя или дестабилизацию ситуации в стране[51] .

В современной научной литературе экстремизм в его широком значении определяется как идеология, предусматривающая принудительное распространение ее принципов, нетерпимость к оппонентам и насильственное их подавление[52] .

Экстремизм при этом наделяется следующими признаками:

- отрицание инакомыслия и нетерпимость к сторонникам иных взглядов (политических, экономических, конфессиональных и др.);

- попытки идеологического обоснования применения насилия по отношению не только к активным противникам, но и к любым лицам, не разделяющим убеждения экстремистов;

- апелляция к каким-либо известным идеологическим или религиозным учениям, претензии на их "истинное" толкование или "углубление" и в то же время фактическое отрицание многих основных положений этих учений;

- доминирование эмоциональных способов воздействия в процессе пропаганды экстремистских идей, обращение к чувствам и предрассудкам людей, а не к их разуму;

- создание харизматического образа лидеров экстремистских движений, стремление представить их непогрешимыми, а все их распоряжения - не подлежащими обсуждению.

Все эти признаки не только имеют место, но и в большинстве случаев тесно взаимодействуют между собой, вытекают один из другого, имеют неразрывную внутреннюю связь. Большинство из них присущи любому экстремистскому движению: от религиозных сект до профашистских организаций.

В отечественной научно-исследовательской литературе обычно выделяют три основные формы проявления экстремизма: политический, национальный и религиозный[53] .

Подобное разделение экстремистских проявлений по политическому, национальному и религиозному признакам, которое присутствует в большинстве научных работ, посвященных этой проблеме, является условным, поскольку все факторы, влияющие на какое-либо социальное явление, находятся в тесном взаимодействии и взаимно влияют друг на друга. Поэтому и выделенные формы экстремизма, как правило, никогда в действительности не выступают в "чистом" виде[54] .

Национальный экстремизм почти всегда несет в себе элементы экстремизма политического и достаточно часто - религиозного. В свою очередь политический экстремизм, как правило, имеет в своей основе если не чисто религиозную идею, то псевдо-религиозную. Такая идеология в подавляющем большинстве случаев основана на слепой эмоциональной вере, на "откровении", а не на логических рационалистических принципах, и во многом напоминает идеологию сектантов. Это подтверждается на примере любого экстремистского движения, псевдореволюционного, националистического или религиозного[55] .

Например, религиозный экстремизм обычно предусматривает не только распространение какой-либо религии, но и создание государственных или административных образований, в которых эта религия стала бы официальной и господствующей. При этом нередко преследуются и чисто экономические и политические цели. Таким образом, религиозный экстремизм несет в себе элементы экстремизма политического. Не менее часто здесь действует принцип, согласно которому представители какого-либо народа или нескольких народов заведомо считаются потенциальными сторонниками определенной религии, а все остальные - ее противниками[56] .

Представители экстремистских движений часто приравнивают национальность человека к его религиозным убеждениям.

Таким образом, можно сделать вывод, что любое экстремистское движение не только включает в себя различные элементы. Эти элементы взаимно влияют друг на друга, а в каждой конкретной ситуации проявляются сильнее или слабее.

В связи с тем что преступление, предусмотренное ст. 280 УК РФ, направлено против политической системы страны, нормального функционирования органов государственной власти, ее законных представителей и безопасности государства в целом, законодатель отнес его к категории преступлений против государственной власти. Законодатель также указал на общественную опасность и отнес к категории уголовно наказуемых призывы к осуществлению экстремистской деятельности, потому что содержанием экстремистской деятельности охватываются деяния, уже обозначенные в Уголовном кодексе как преступные и совершение одних только призывов к такой деятельности подлежит уголовной ответственности[57] .

Объектом указанного преступления является большая группа общественных отношений в сфере соблюдения конституционных прав и свобод человека и гражданина, обеспечения общественной безопасности и общественного порядка, а также обеспечения основ конституционного строя и безопасности государства.

Объективную сторону преступления, предусмотренного ст. 280 УК РФ, составляют действия, заключающиеся в проведении публичных призывов к осуществлению экстремистской деятельности. Согласно Закону № 114 под данной деятельностью понимается деятельность общественных и религиозных объединений, либо иных организаций, либо средств массовой информации, либо физических лиц по планированию, организации, подготовке и совершению действий, направленных:

- на насильственное изменение основ конституционного строя и нарушение целостности Российской Федерации;

- подрыв безопасности Российской Федерации;

- захват или присвоение властных полномочий;

- создание незаконных вооруженных формирований;

- осуществление террористической деятельности либо публичное оправдание терроризма;

- возбуждение расовой, национальной или религиозной розни, а также социальной розни, связанной с насилием или призывами к насилию;

- унижение национального достоинства;

- осуществление массовых беспорядков, хулиганских действий и актов вандализма по мотивам идеологической, политической, расовой, национальной или религиозной ненависти либо вражды, а равно по мотивам ненависти либо вражды в отношении какой-либо социальной группы[58] .

К экстремистской деятельности также относится:

- пропаганда исключительности, превосходства либо неполноценности граждан по признаку их отношения к религии, социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности;

- воспрепятствование законной деятельности органов государственной власти, избирательных комиссий, а также законной деятельности должностных лиц указанных органов, комиссий, соединенное с насилием или угрозой его применения;

- публичная клевета в отношении лица, замещающего государственную должность Российской Федерации или государственную должность субъекта Федерации, при исполнении им своих должностных обязанностей или в связи с их исполнением, соединенная с обвинением указанного лица в совершении деяний, указанных в настоящей статье, при условии, что факт клеветы установлен в судебном порядке;

- применение насилия в отношении представителя государственной власти либо угроза применения насилия в отношении представителя государственной власти или его близких в связи с исполнением им своих должностных обязанностей;

- посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля, совершенное в целях прекращения его государственной или иной политической деятельности либо из мести за такую деятельность;

- нарушение прав и свобод человека и гражданина, причинение вреда здоровью и имуществу граждан в связи с их убеждениями, расовой или национальной принадлежностью, вероисповеданием, социальной принадлежностью или социальным происхождением;

- создание и (или) распространение печатных, аудио-, аудиовизуальных и иных материалов (произведений), предназначенных для публичного использования и содержащих хотя бы один из признаков, предусмотренных настоящей статьей;

- пропаганда и публичное демонстрирование нацистской атрибутики или символики либо атрибутики или символики, сходных с нацистской атрибутикой или символикой до степени смешения;

- публичные призывы к осуществлению указанной деятельности, а также публичные призывы и выступления, побуждающие к осуществлению указанной деятельности, обосновывающие либо оправдывающие совершение деяний, указанных в настоящей статье;

- финансирование указанной деятельности либо иное содействие ее осуществлению или совершению указанных действий, в том числе путем предоставления для осуществления указанной деятельности финансовых средств, недвижимости, учебной, полиграфической и материально-технической базы, телефонной, факсимильной и иных видов связи, информационных услуг, иных материально-технических средств.

К определению экстремистской деятельности, данному в законе с учетом новых изменений, со стороны многих юристов и правоведов имеется ряд претензий. Во-первых, посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля, совершенное в целях прекращения его государственной или иной политической деятельности либо из мести за такую деятельность, в соответствии со ст. 277 УК РФ именуется терактом, а "осуществление террористической деятельности" уже присутствует в действующей редакции Закона N 114 и отнесено к экстремистской деятельности. Поэтому отнесение одной из разновидностей терроризма к экстремистской деятельности лишено юридического смысла[59] .

Во-вторых, отнесение к экстремизму "применения насилия в отношении представителя государственной власти, либо угрозу его применения в отношении представителя государственной власти или его близких в связи с исполнением им своих должностных обязанностей", т.е. деяния, предусмотренного ст. 318 УК РФ, представляется слишком неопределенным, способным неоправданно расширить круг лиц, причисляемых к экстремистам, за счет лиц, совершивших такие противоправные деяния не по политическим, а по иным, например бытовым, мотивам. Также необходимо уточнить статус потерпевшего представителя государственной власти.

В-третьих, представляется юридически неоднозначной возможность включения в перечень экстремистских действий публичной клеветы в отношении лица, замещающего государственную должность Российской Федерации или государственную должность субъекта Федерации при исполнении им своих должностных обязанностей или в связи с их исполнением, соединенной с обвинением указанного лица в совершении деяний, содержащих признаки экстремистской деятельности. По сути, это одна из форм клеветы, являющейся преступлением против личности. Как следует из ст. 129 УК РФ, под клеветой понимается распространение заведомо ложных сведений, порочащих честь и достоинство другого лица или подрывающих его репутацию. При совершении указанного деяния виновный публично выказывает свое неприятие экстремизма, хотя бы и ложно приписанного другому лицу. Перевод одной из форм клеветы в разряд экстремистской деятельности может привести к ее расширительному применению в отношении критикующих власть представителей оппозиции[60] .

При проведении расследования данного преступления необходимо особое внимание обращать на обстоятельства, образующие событие преступления (время, место и способ совершения преступления), так как законодатель связывает общественную опасность призывов к осуществлению экстремистской деятельности с их публичным характером.

Публичность как обязательное условие наступления уголовной ответственности по ст. 280 УК РФ означает, что призывы носят открытый, доступный для понимания среднего человека характер и непосредственно обращены к широкому кругу людей.

Не имеет ни малейшего значения, насколько и какая часть данной аудитории как реальный адресат восприняли или разделяют предлагаемую позицию. "Арифметический"[61] подход к оценке признания (или непризнания) публичности неприемлем. В каждом конкретном случае вопрос решается с учетом всех обстоятельств дела: места, времени, обстановки содеянного, как воспринимала призывы присутствующая при этом публика. Публичный характер призывов не вызывает сомнений, если лицо выступает с ними на митинге, собрании, перед возбужденной толпой или используя иное скопление людей.

При совершении преступления, подпадающего под ст. 280 УК РФ, сразу же возникает вопрос относительно понятия уголовно наказуемого призыва.

Призыв означает обращение к гражданам в устной, письменной или изобразительной (наглядно-демонстрационной) форме, в том числе с использованием технических средств, в котором выражено стремление оказать воздействие на сознание, волю и поведение людей с целью побудить их к совершению определенных действий или воздержанию от таковых.

Формы призывов бывают разными (устными и письменными, с применением технических средств и с использованием средств массовой информации и т.п.). Наиболее опасными законодатель считает призывы с использованием средств массовой информации, выделяя такие призывы в качестве квалифицированного состава преступления (ч. 2 ст. 280 УК РФ)[62] .

Составом преступления, предусмотренного ст. 280 УК РФ, охватываются все формы призывов, поэтому противоправность и наказуемость деяния в данном случае определяется не формой. Закон связывает наступление ответственности за призывы с их содержанием и публичным характером.

Рассматриваемое преступление признается оконченным с момента реализации публичных призывов к осуществлению экстремистской деятельности независимо от того, достигли или нет эти призывы своей цели - воздействия на граждан.

Ранее приготовление к преступлению (например, изготовление листовок, плакатов, подготовка произведений соответствующего содержания) не являлось уголовно наказуемым, так как законодатель относил преступление, предусмотренное ст. 280 УК РФ, в соответствии со ст. 15 УК РФ к числу преступлений средней тяжести. Но в связи с внесением 14 июля 2006 г. изменений в Закон N 114 данное положение уже не действует. Теперь указанные действия (изготовление листовок, плакатов, различных произведений соответствующего содержания), т.е. подготовка к проведению публичных призывов признается экстремистской деятельностью. Статья 15 данного закона гласит: "Автор печатных, аудио-, аудиовизуальных и иных материалов (произведений), предназначенных для публичного использования и содержащих хотя бы один из признаков, предусмотренных статьей 1 настоящего Федерального закона, признается лицом, осуществлявшим экстремистскую деятельность, и несет ответственность в установленном законодательством Российской Федерации порядке".

Призывы к осуществлению всех этих действий по существу являются подстрекательством к совершению преступлений, предусмотренных ст. 205, 205.1, 208, 212, 213, 214, 278, 279, 282, 282.1 и 282.2 УК РФ. Отличие в данном случае состоит в том, что призывы к осуществлению экстремистской деятельности обращены не к кому-либо конкретно, а к неопределенному кругу лиц.

С субъективной стороны преступление совершается только с прямым умыслом. Виновный осознает, что призывает граждан к осуществлению экстремистской деятельности, понимает общественно опасный характер этих экстремистских призывов и желает таким образом склонить людей к осуществлению экстремистской деятельности. Поэтому когда призывы в ходе индивидуальной беседы слышат посторонние лица без ведома призывающего, его нельзя признать виновным по этой статье[63] .

Законодатель не указывает цели таких призывов, однако они вытекают из самой направленности действий и содержания умысла. Цель в данном случае заключается в возбуждении у граждан желания осуществлять экстремистскую деятельность. Таким образом, цель является обязательным признаком преступления, предусмотренного ст. 280 УК РФ.

Субъектом преступления, предусмотренного ст. 280 УК РФ, является любое лицо (гражданин России, иностранный гражданин, лицо без гражданства), достигшее 16-летнего возраста.

Под квалифицированным составом преступления (совершение публичных призывов с использованием СМИ (ч.2)), понимаются призывы, распространенные с помощью периодического печатного издания, радио-, теле-, видеопрограммы, кинохроникальных программ, иных форм периодического распространения массовой информации (предназначенных для неограниченного круга лиц печатных, аудио-, аудиовизуальных и иных сообщений и материалов). Законом РФ "О средствах массовой информации" в число СМИ не включены книги, брошюры и иные книжные издания (исключая периодические печатные издания).

Выводы по 3 главе

Одно из ключевых слов, используемых в тексте закона и определяющих направленность данного общественно опасного деяния, - власть. Изучение норм Конституции РФ позволяет прийти к выводу о преобладающем понимании государственной власти как совокупности полномочий, реализуемых специально учреждаемыми органами. Однако стоит подчеркнуть, что диспозиция статьи в отличие от ее названия упоминает и о конституционном строе как объекте посягательства. Несомненно, насильственный захват власти или ее насильственное удержание не повлечет таких радикальных изменений в государственно-политическом устройстве, а вот насильственное изменение конституционного строя меняет весь прежний уклад экономических, политических, социальных отношений. Поэтому необходимо градировать ст. 278 УК РФ в зависимости от посягательств на объекты уголовно-правовой охраны и форм объективной стороны на две части.

«1. Действия, направленные на насильственный захват власти и на насильственное удержание власти в нарушение Конституции Российской Федерации, -

наказываются …

2. Действия, направленные на насильственное изменение конституционного строя Российской Федерации, -

наказываются…»

Следует также изменить название ст. 278 УК РФ на "Насильственный захват власти, насильственное удержание власти, насильственное изменение конституционного строя", так как прежнее название статьи уже ее фактического содержания.

Не меньше теоретических дискуссий и трудностей в правоприменении вызывает уголовно-правовая новелла, предусмотренная ст. 282.1 УК РФ. В ней экстремистское сообщество определяется как "организованная группа лиц для подготовки или совершения... преступлений экстремистской направленности... его часть или входящие в такое сообщество структурные подразделения... а также объединения организаторов, руководителей или иных представителей частей или структурных подразделений такого сообщества". Преломление экстремистского сообщества через несколько различных форм соучастия представляется неприемлемым. По нашему мнению, нельзя утверждать, что такой прием целиком копирует законодательную конструкцию преступного сообщества в ч. 4 ст. 35 УК РФ. Ведь знак равенства между организованной группой и преступным сообществом как групповыми объединениями Общей части законодатель не ставит, раскрывая преступное сообщество (преступную организацию) именно через сплоченную организованную группу или объединение организованных групп. Выход из сложившейся нормативной эклектики видится следующим. В текст диспозиции ст. 282.1 УК РФ необходимо либо включить слово "сплоченная" применительно к организованной группе, либо убрать это словосочетание вовсе, заменив его на используемый и в ч. 4 ст. 35 УК РФ и в ст. 205.1 УК РФ термин "организация". В такой новой редакции экстремистское сообщество у правоприменителей будет однозначно восприниматься как разновидность преступной организации. Отличие этих двух объединений можно проводить только по целям: преступное сообщество (преступная организация) преследует цели совершения общеуголовных преступлений, а экстремистская организация - лишь преступлений экстремистской направленности. На практике вполне возможна ситуация, когда преступное сообщество наряду с общеуголовными преступлениями станет планировать и совершение преступлений, содержащих признаки экстремизма, что должно повлечь уголовно-правовую оценку содеянного по совокупности ст. 210 и ст. 282.1 УК РФ.

Необходимо внести также законодательные изменения и в текст уголовно-правовых норм, включенных в ст. 282.2 УК РФ и в примечание к данной статье. В них после слов "общественное или религиозное объединение" следует, на наш взгляд, вставить словосочетание "некоммерческая организация" вместо "иная организация". Данная редакция сузит перечень экстремистских организаций и не позволит отнести к ним коммерческие предприятия, основной целью функционирования которых является получение прибыли.

Среди факторов правовой энтропии различных проявлений экстремизма исследователи чаще всего указывают на абстрактность диспозиции ст. 282 УК РФ и нечеткость ее формулировок.

Использование законодателем формулировки "унижение достоинства человека по признакам национальности" по смысловому содержанию неверно. Унизить, попрать, изменить с позитивного на негативное можно честь человека, т.е. представление о личности в глазах других людей, его окружающих; достоинством же по сложившейся в литературе точке зрения является представление индивида о каких-то собственных социально значимых качествах.

Поэтому попрать достоинство вряд ли возможно действиями извне. Самооценка в конечном итоге может быть снижена лишь в результате каких-либо внутренних психических процессов.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Родовым объектом преступлений, предусмотренных разделом Х УК, следует считать совокупность (систему) общественных отношений, обеспечивающих незыблемость основ конституционного строя и безопасность государства, нормальное функционирование государственных органов, относящихся к различным ветвям государственной власти, а также интересы государственной службы и службы в органах местного самоуправления.

Наиболее опасными из преступлений, образующих этот раздел, являются посягательства на основы конституционного строя и безопасность государства, поскольку они затрагивают фундамент общественного, политического и государственного строя Российской Федерации, ее суверенитет, внешнюю и внутреннюю безопасность. Видовым объектом этой группы преступлений являются общественные отношения, обеспечивающие незыблемость основ конституционного строя и безопасность государства.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Предлагается новое наименование главы 29 УК РФ: «Преступления против основ государственной власти» как точнее отражающее уголовно-правовую направленность содержащихся в ней деяний на объект преступлений.

2. Дается общее понятие преступлений против основ государственной власти: преступлениями против основ государственной власти признаются особо тяжкие общественно опасные деяния, непосредственно направленные в ущерб политическим основам конституционного строя, внешней безопасности, территориальной целостности, экономической безопасности и обороноспособности Российской Федерации. В статью 275 УК РФ, открывающую главу 29 Кодекса, рекомендуется включить примечание, содержащее законодательное понятие данных преступлений.

3. Предлагается закрепление уголовно-правовыми мерами роли и значения основ государственной власти для способствования усилиям законодателя по охране суверенитета и независимости России. Обосновывается вариант повышения статуса охраняемых главой 29 УК РФ социально значимых ценностей, интересов и благ путем переноса раздела X «Преступления против государственной власти» на место после разделов VII «Преступления против личности» и VIII «Преступления в сфере экономики».

4. В главу 29 Кодекса рекомендуется ввести статью 282³ : «Экстремистская деятельность против основ государственной власти», предусмотрев в ней ответственность за действия, направленные на создание экстремистской организации с целью совершения преступлений против основ государственной власти, а равно участие в деятельности такой организации или публичные призывы к совершению преступлений против основ государственной власти.

5. Несомненно, насильственный захват власти или ее насильственное удержание не повлечет таких радикальных изменений в государственно-политическом устройстве, а вот насильственное изменение конституционного строя меняет весь прежний уклад экономических, политических, социальных отношений. Поэтому необходимо градировать ст. 278 УК РФ в зависимости от посягательств на объекты уголовно-правовой охраны и форм объективной стороны на две части.

«1. Действия, направленные на насильственный захват власти и на насильственное удержание власти в нарушение Конституции Российской Федерации, -

наказываются …

2. Действия, направленные на насильственное изменение конституционного строя Российской Федерации, -

наказываются…»

5. Предлагается упразднение в действующей редакции статьи 282¹ УК «Организация экстремистского сообщества» с предложением о внесении в нормы глав 19 УК «Преступления против конституционных прав и свобод человека и гражданина», 24 УК «Преступления против общественной безопасности» и 25 УК «Преступления против здоровья населения и общественной нравственности» дополнений, предусматривающих ответственность за организацию экстремистского сообщества для подготовки или совершения соответствующих преступлений, содержащихся в этих главах, а равно за участие в таком сообществе. Исходя из особенностей непосредственного объекта статью 280 УК «Публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности» и статью 282² УК «Организация деятельности экстремистской организации» предлагается перенести в главу 24 Кодекса «Преступления против общественной безопасности».

6. Предлагается перенос из главы 29 УК РФ статьи 282 «Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства» в главу 34 УК «Преступления против мира и безопасности человечества», что учтет характеристику объекта и объективной стороны данного состава преступления.

7. Предлагается перенести из главы 29 УК РФ статей 283 «Разглашение государственной тайны» и 284 «Утрата документов, содержащих государственную тайну» в главу 32 УК «Преступления против порядка управления» исходя из особенностей объекта и степени общественной опасности.

8. Рекомендуется исключение из статьи 275 УК «Государственная измена» такой формы измены, как «выдача государственной тайны», поскольку последняя полностью охватывается формой государственной измены «шпионаж». Предлагается новое название статьи 275 УК РФ: «Измена государству».

СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ

I . Нормативно-правовые акты

1. Конституция Российской Федерации от 12.12.1993 г. // Российская газета. 1993. № 237.

2. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 г. № 63-ФЗ (в ред. от 06.12.2007) // Собрание законодательства РФ. 1996. № 25. Ст. 2954.

3. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 г. № 174-ФЗ (в ред. от 06.12.2007) // Собрание законодательства РФ. 2001. № 52 (ч. I). Ст. 4921.

4. Федеральный закон от 06.03.2006 г. № 35-ФЗ "О противодействии терроризму" (в ред. от 27.07.2006) // Собрание законодательства РФ. 2006. № 11. Ст. 1146.

5. Федеральный закон от 31.05.2002 г. № 62-ФЗ "О гражданстве Российской Федерации" (в ред. от 04.12.2007) // Собрание законодательства РФ. 2002. № 22. Ст. 2031.

6. Федеральный закон от 13.12.1996 г. № 150-ФЗ "Об оружии" (в ред. от 24.07.2007) // Собрание законодательства РФ. 1996. № 51. Ст. 5681.

7. Федеральный закон от 01.07.1994 г. № 10-ФЗ "О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс РСФСР И Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР" (в ред. от 18.12.2001) // Собрание законодательства РФ. 1994. № 10. Ст. 1109.

8. Закон РФ от 21.07.1993 г. № 5485-1 "О государственной тайне" (в ред. от 01.12.2007) // Собрание законодательства РФ. 1997. № 41. Стр. 8220-8235.

9. Закон РФ от 05.03.1992 г. № 2446-1 "О безопасности" (в ред. от 02.03.2007) // Ведомости СНД и ВС РФ. 1992. № 15. Ст. 769.

10. Закон РФ от 09.10.1992 г. № 3618-1 "О защите конституционных органов власти в Российской Федерации" (в ред. от 13.06.1996) // Ведомости СНД и ВС РФ. 1992. № 44. Ст. 2470.

11. Указ Президента РФ от 10.01.2000 г. № 24 "О концепции национальной безопасности Российской Федерации" // Собрание законодательства РФ. 2000. № 2. Ст. 170.

12. Указ Президента РФ от 30.11.1995 г. № 1203 "Об утверждении перечня сведений, отнесенных к государственной тайне" (в ред. от 24.12.2007) // Собрание законодательства РФ. 1995. № 49. Ст. 4775.

13. Постановление Правительства РФ от 21.07.1998 г. № 814 "О мерах по регулированию оборота гражданского и служебного оружия и патронов к нему на территории Российской Федерации" (в ред. от 19.05.2007) // Собрание законодательства РФ. 1998. № 32. Ст. 3878.

14. Постановление Правительства РФ от 04.09.1995 г. № 870 "Об утверждении правил отнесения сведений, составляющих государственную тайну, к различным степеням секретности" (в ред. от 15.01.2008) // Собрание законодательства РФ. 1995.№ 37. Ст. 3619.

II . Научная литература и материалы периодической печати

15. Анашкин Г.З. Ответственность за измену Родине и шпионаж. М., Юрлитиздат. 1964. 412 с.

16. Беляев А.Е., Воронцов В.М. Уголовная ответственность за призывы, образующие преступления против государства М., Норма. 1991. 320 с.

17. Бирюков В.В. Еще раз об экстремизме // Адвокат. 2006. № 12. С. 35.

18. Бирюков В.В. Опасность экстремизма и возможности уголовно-правовых мер борьбы с ним // Адвокат. 2007. № 9. С. 45.

19. Богатиков Д.И., Бушуев И.А., Игнатов А.И., Курляндский В.И., Михайлов М.П., Смирнов Е.А. Особо опасные государственные преступления. М., Юрлитиздат. 1963. 286 с.

20. Брусницын Н.А. Открытость и шпионаж. М., Военное издательство. 1991. 324 с.

21. Верховский А., Папп А., Прибыловский В. Политический экстремизм в России. М., Норма. 1999. 412 с.

22. Вус М.А., Федоров А.В. Государственная тайна и ее защита в Российской Федерации. СПб., Юридический центр пресс. 2003. 324 с.

23. Гаврилов Б.Я., Павлинов А.В. Некоторые вопросы законодательного обеспечения борьбы с проявлениями терроризма и насильственного экстремизма // Российский следователь. 2006. № 2. С. 37.

24. Гаврилов Б.Я., Павлинов А.В. Современная стратегия законодательного обеспечения борьбы с проявлениями терроризма и насильственного экстремизма // Российский следователь. 2006. № 1. С. 40.

25. Дамаскин О.В. Национальная безопасность и миграционная политика // Миграционное право. 2007. № 3. С. 29.

26. Дьяков С. Государственные преступления и государственная преступность. М., БЕК. 1999. 422 с.

27. Дьяков С.В., Игнатьев А.А., Карпушин М.П. Ответственность за государственные преступления. М., Юридическая литература. 1988. 342 с.

28. Дьяков С., Самойленко П. Изменения и дополнения Закона «Об уголовной ответственности за государственные преступления» от 25 декабря 1958 г. // Социалистическая законность. 1984. № 11. С. 23.

29. Дьяков С.В. Унификация уголовного законодательства об ответственности за преступления против государства // Вестник межпарламентской ассамблеи. 1995. № 4. С. 37-46.

30. Емельянов В. Террористический акт и акт терроризма: понятие, соотношение и разграничение // Законность. 2002. № 7. С. 22.

31. Ермакова Л.Д. Особо опасные государственные преступления. М., Юрлитиздат. 1982. 340 с.

32. Завидов Б.Д. Комментарий преступлений экстремистской направленности (ст. 280, 282.1 и 282.2 УК РФ) (уголовно-правовой анализ) // Законность. 2002. № 6. С. 25.

33. Закон об оперативно-розыскной деятельности в Российской Федерации. Комментарий / Отв. ред. Шумилов А.Ю. М., Юридическая литература. 1997. 126 с.

34. Качурин Д.В. О конкуренции уголовно-правовых норм // Российский судья. 2002. № 11. С. 41.

35. Кашепов В. Квалификация преступлений экстремистской направленности // Уголовное право. 2007. № 3. С. 55.

36. Кользеев А.Г. Обеспечение безопасности страны и права человека // Выступление на «круглом столе» Новосибирск., 1992. 322 с.

37. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Под ред. Чекалина А.А., Томина, В.Т., Сверчкова В.В. М., Юрайт-Издат. 2006. 798 с.

38. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Отв. ред. Лебедев В.М. М., Юрайт-Издат. 2005. 724 с.

39. Красинский В.В. Правовое регулирование выборов в контексте противодействия политическому экстремизму в Российской Федерации // Военно-юридический журнал. 2006. № 5. С. 13.

40. Лунеев В.В. Политическая преступность // Государство и право. 1994. № 7. С. 32-37.

41. Ляпунов Ю.И., Минвениерадзе П.Я. Основы систематизации норм Особенной части уголовного права // Правоведение. 1965. № 3. С. 30.

42. Мартыненко Б. Политический терроризм: понятие, признаки, классификация // Северо-Кавказский юридический вестник. 1999. № 7. С. 66-74.

43. Никулин С.И., Беляев А.Е. Комментарий с изменениями и дополнениями Уголовного кодекса Российской Федерации. - М., Вердикт. 2004. 672 с.

44. Новичков В.Е. Некоторые проблемы совершенствования управления практикой правоохранительных органов по применению уголовного и иного законодательства в борьбе с экстремизмом (прогнозный аспект) // Российский следователь. 2005. № 1. С. 39.

45. Ожегов С.И. Словарь русского языка. М., Слово. 1987. 896 с.

46. Павлинов А.В. Обоснование к проекту федерального закона российской федерации "о внесении изменений и дополнений в статьи 208, 278, 279, 282, 282.1, 282.2 Уголовного кодекса Российской Федерации // Российский следователь. 2005. № 12. С. 33.

47. Постатейный комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. Громова Н.А. М., ГроссМедиа. 2007. 678 с.

48. Практика применения Уголовного кодекса Российской Федерации: комментарий судебной практики и доктринальное толкование / Под ред. Резника Г.М. М., Волтерс Клувер. 2005. 752 с.

49. Редин М.П.Еще раз о конструкции составов преступлений, предусмотренных статьями 277, 295, 317 УК РФ // Современное право. 2007. № 8. С. 23.

50. Рогатых Л. Приведение в негодность объектов жизнеобеспечения // Законность. 2002. № 4. С. 11.

51. Рязанов Э.Расследование участия в деятельности экстремистской организации // Законность. 2007. № 2. С. 19.

52. Слободанюк И.А. К вопросу о субъекте государственной измены // Российский военно-правовой сборник № 9: Военное право в XXI веке. Серия "Право в Вооруженных Силах - консультант". "За права военнослужащих. 2007. С. 66.

53. Советский энциклопедический словарь. / Гл. ред. Прохоров А.М. М., Сов. энциклопедия. 1981. 876 с.

54. Словарь иностранных слов. / Под ред. Лехина И.В., Петрова Ф.Н. М., Русский язык. 1979. 986 с.

55. Тамаев Р. Борьба с экстремизмом: необходимо международное сотрудничество // Законность. 2007. № 6. С. 41.

56. Терещенко Л. Глобальная сеть: пробелы в праве // Российская юстиция. 2000. № 2. С. 49.

57. Тюнин В. Организация экстремистского сообщества // Уголовное право. 2006. № 3. С. 11.

58. Федорко С.Н. Правовое регламентирование противодействия терроризму и экстремизму в Российской Федерации // Российский следователь. 2007. № 12. С. 40.

59. Чеботарев В. Прокурорский надзор за исполнением законодательства о противодействии экстремистской деятельности // Законность. 2007. № 8. С. 34.

60. Шумилов А.Ю. Проблемы законодательного регулирования оперативно-розыскной деятельности в России. М., Инфра. 1997. 216 с.

III . Учебная и учебно-методическая литература

61. Курс советского уголовного права. Т. 4. / Отв. ред. Беляев Н.А. М., Наука. 1970. 678 с.

62. Наумов А.В. Уголовное право России. Особенная часть. М., Норма 2006. 654 с.

63. Пугачев В.П., Соловьев А.И. Введение в политологию. М., Аспект пресс. 1995. 532 с.

64. Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть: учебник / Под ред. Иногамовой-Хегай Л.В., Рарога А.И., Чучаева А.И. М., Контракт. 2006. 708 с.

65. Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть: учебник / Под ред. Рарога А.И. М., Юристъ. 2004. 674 с.

66. Уголовное право России. Часть особенная: учебник для вузов / Под ред. Кругликова Л.Л. М., Волтерс Клувер. 2004. 682 с.

IV . Практические источники

67. Постановление Конституционного Суда РФ от 20.12.1995 г. № 17-П "По делу о проверке конституционности ряда положений пункта "а" статьи 64 Уголовного кодекса РСФСР в связи с жалобой гражданина В.А. Смирнова" // Собрание законодательства РФ. 1996. № 1. Ст. 54.

68. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 12 марта 2002 г. № 5 "О судебной практике по делам о хищении и незаконном обороте оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств" (в ред. от 06.02.2007) // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2002. № 5. С 4-7.

69. Определение Верховного суда от 10 мая 2000 года по делу №78-000-29//Бюллетень Верховного Суда. 2001. № 2. С.34.

70. Определение Верховного суда РФот 22 января 2006 г. № N-018/05 по делу Бочкова//Бюллетень Верховного Суда РФ. 2006. № 9. С.14.

71. Кассационное определение Верховного суда РФ от 6 апреля 2004 г. № 3-011/04 // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2005. № 4. С.45.

[1] Дьяков С.В., Игнатьев А.А., Карпушин М.П. Ответственность за государственные преступления. М., Юридическая литература. 1988. С. 21.

[2] Указ Президента РФ от 10.01.2000 г. № 24 "О концепции национальной безопасности Российской Федерации" // Собрание законодательства РФ. 2000. № 2. Ст. 170.

[3] Никулин С.И., Беляев А.Е. Комментарий с изменениями и дополнениями Уголовного кодекса Российской Федерации. - М., Вердикт. 2004. С. 72; Лунеев В.В. Политическая преступность // Государство и право. 1994 № 7. С. 32; Наумов А.В. Уголовное право России. Особенная часть. М., Норма 2006. С. 327-341.

[4] Брусницын Н.А. Открытость и шпионаж. М., Военное издательство. 1991. С. 42.

[5] Анашкин Г.З. Ответственность за измену Родине и шпионаж. М., Юрлитиздат. 1964. С. 74; Ермакова Л.Д. Особо опасные государственные преступления. М., Юрлитиздат. 1982. С. 83; Беляев А.Е., Воронцов В.М. Уголовная ответственность за призывы, образующие преступления против государства М., Норма. 1991. С. 92; Постатейный комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. Громова Н.А. М., ГроссМедиа. 2007. С. 89; Богатиков Д.И., Бушуев И.А., Игнатов А.И., Курляндский В.И., Михайлов М.П., Смирнов Е.А. Особо опасные государственные преступления. М., Юрлитиздат. 1963. С. 64.

[6] СУ. - 1927. - № 49. – Ст. 330.

[7] Кользеев А.Г. Обеспечение безопасности страны и права человека // Выступление на «круглом столе» Новосибирск., 1992. С. 55.

[8] Дьяков С., Самойленко П. Изменения и дополнения Закона «Об уголовной ответственности за государственные преступления» от 25 декабря 1958 г. // Социалистическая законность. 1984. № 11. С. 23.

[9] Беляев А.Е., Воронцов Б.М. Уголовная ответственность за призывы, образующие преступления против государства М., Норма. 1991. С. 76; Лунеев В. Политическая преступность // Государство и право. 1994. № 7. С. 37.

[10] Ведомости СНД и ВС РФ. 1992. № 44. Ст. 2470.

[11] Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть: учебник / Под ред. Иногамовой-Хегай Л.В., Рарога А.И., Чучаева А.И. М., Контракт. 2006. С. 329.

[12] Словарь иностранных слов. / Под ред. Лехина И.В., Петрова Ф.Н. М., Русский язык. 1979. С. 281.

[13] Дьяков С.В. Унификация уголовного законодательства об ответственности за преступления против государства // Вестник межпарламентской ассамблеи. 1995. № 4. С. 37-46.

[14] Дьяков С.В., Игнатьев А.А., Карпушин М.П. Указ. соч. С. 21.

[15] Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть: учебник / Под ред. Рарога А.И. М., Юристъ. 2004. С. 328.

[16] Определение Верховного суда от 10 мая 2000 года по делу №78-000-29//Бюллетень Верховного Суда. 2001. № 2. С.34.

[17] Собрание законодательства РФ. 1997. № 41. Стр. 8220-8235.

[18] Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Под ред. Чекалина А.А., Томина, В.Т., Сверчкова В.В. М., Юрайт-Издат. 2006. С. 492.

[19] Дьяков С В., Игнатьев А.А., Карпушип М.П. Указ. соч. С. 28.

[20] Дьяков СВ., Игнатьев А.А., Карпушин М.П. Указ. соч. С. 35.

[21] Собрание законодательства РФ. 1996. № 1. Ст. 54.

[22] Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Отв. ред. Лебедев В.М. М., Юрайт-Издат. 2005. С. 649-651.

[23] Уголовное право России. Часть особенная: учебник для вузов / Под ред. Кругликова Л.Л. М., Волтерс Клувер. 2004. С. 333.

[24] Курс советского уголовного права. Т. 4. / Отв. ред. Беляев Н.А. М., Наука. 1970. С. 77, 87, 89.

[25] Слободанюк И.А. К вопросу о субъекте государственной измены // Российский военно-правовой сборник № 9: Военное право в XXI веке. Серия "Право в Вооруженных Силах - консультант". "За права военнослужащих. 2007. С. 66.

[26] Определение Верховного суда от 22 января 2006 г. № N-018/05 по делу Бочкова//Бюллетень Верховного Суда РФ. 2006. № 9. С.14.

[27] Практика применения Уголовного кодекса Российской Федерации: комментарий судебной практики и доктринальное толкование / Под ред. Резника Г.М. М., Волтерс Клувер. 2005. С. 496.

[28] Собрание законодательства РФ. 2002. № 22. Ст. 2031.

[29] Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Отв. ред. Лебедев В.М. М., Юрайт-Издат. 2005. С. 591-592.

[30] Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Под ред. Чекалина А.А., Томина, В.Т., Сверчкова В.В. М., Юрайт-Издат. 2006. С. 592.

[31] Постатейный комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. Громова Н.А. М., ГроссМедиа. 2007. С. 495.

[32] Ведомости СНД и ВС РФ. 1992. № 15. Ст. 769.

[33] Качурин Д.В. О конкуренции уголовно-правовых норм // Российский судья. 2002. № 11. С. 41.

[34] Рогатых Л. Приведение в негодность объектов жизнеобеспечения // Законность. 2002. № 4. С. 11.

[35] Вус М.А., Федоров А.В. Государственная тайна и ее защита в Российской Федерации. СПб., Юридический центр пресс. 2003. С. 13.

[36] Собрание законодательства РФ. 1995.№ 37. Ст. 3619.

[37] Собрание законодательства РФ. 1995. № 49. Ст. 4775.

[38] Кассационное определение Верховного суда РФ от 6 апреля 2004 г. № 3-011/04 // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2005. № 4. С.45.

[39] Федеральный закон от 06.03.2006 г. № 35-ФЗ "О противодействии терроризму" (в ред. от 27.07.2006) // Собрание законодательства РФ. 2006. № 11. Ст. 1146.

[40] Ожегов С.И. Словарь русского языка. М., Слово. 1987. С. 140.

[41] Емельянов В. Террористический акт и акт терроризма: понятие, соотношение и разграничение // Законность. 2002. № 7. С. 22.

[42] Редин М.П.Еще раз о конструкции составов преступлений, предусмотренных статьями 277, 295, 317 УК РФ // Современное право. 2007. № 8. С. 23.

[43] Павлинов А.В. Обоснование к проекту федерального закона российской федерации "о внесении изменений и дополнений в статьи 208, 278, 279, 282, 282.1, 282.2 Уголовного кодекса Российской Федерации // Российский следователь. 2005. № 12. С. 33.

[44] Дамаскин О.В. Национальная безопасность и миграционная политика // Миграционное право. 2007. № 3. С.29.

[45] Рязанов Э.Расследование участия в деятельности экстремистской организации // Законность. 2007. № 2. С. 19.

[46] Собрание законодательства РФ. 1996. № 51. Ст. 5681.

[47] Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 12 марта 2002 г. № 5 "О судебной практике по делам о хищении и незаконном обороте ору­жия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств" (в ред. от 06.02.2007) // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2002. № 5. С 4-7; Постановление Правительства РФ от 21.07.1998 г. № 814 "О мерах по регулированию оборота гражданского и служебного оружия и патронов к нему на территории Российской Федерации" (в ред. от 19.05.2007) // Собрание законодательства РФ. 1998. № 32. Ст.3878.

[48] Завидов Б.Д. Комментарий преступлений экстремистской направленности (ст. 280, 282.1 и 282.2 УК РФ) (уголовно-правовой анализ) // Законность. 2002. № 6. С. 25.

[49] Бирюков В.В. Еще раз об экстремизме // Адвокат. 2006. № 12. С. 35.

[50] Советский энциклопедический словарь. / Гл. ред. Прохоров А.М. М., Сов. энциклопедия. 1981. С.52.

[51] Новичков В.Е. Некоторые проблемы совершенствования управления практикой правоохранительных органов по применению уголовного и иного законодательства в борьбе с экстремизмом (прогнозный аспект) // Российский следователь. 2005. № 1. С. 39.

[52] Гаврилов Б.Я., Павлинов А.В. Некоторые вопросы законодательного обеспечения борьбы с проявлениями терроризма и насильственного экстремизма // Российский следователь. 2006. № 2. С. 37.

[53] Мартыненко Б. Политический терроризм: понятие, признаки, классификация // Северо-Кавказский юридический вестник. 1999. № 7. С. 66-74.

[54] Верховский А., Папп А., Прибыловский В. Политический экстремизм в России. М., Норма. 1999. С. 14-21.

[55] Красинский В.В. Правовое регулирование выборов в контексте противодействия политическому экстремизму в Российской Федерации // Военно-юридический журнал. 2006. № 5. С. 13.

[56] Чеботарев В. Прокурорский надзор за исполнением законодательства о противодействии экстремистской деятельности // Законность. 2007. № 8. С. 34.

[57] Тюнин В. Организация экстремистского сообщества // Уголовное право. 2006. № 3. С. 11.

[58] Кашепов В. Квалификация преступлений экстремистской направленности // Уголовное право. 2007. № 3. С.55.

[59] Федорко С.Н. Правовое регламентирование противодействия терроризму и экстремизму в Российской Федерации // Российский следователь. 2007. № 12. С. 40.

[60] Гаврилов Б.Я., Павлинов А.В. Современная стратегия законодательного обеспечения борьбы с проявлениями терроризма и насильственного экстремизма // Российский следователь. 2006. № 1. С. 40.

[61] Дьяков С. Государственные преступления и государственная преступность. М., БЕК. 1999. С.49.

[62] Тамаев Р. Борьба с экстремизмом: необходимо международное сотрудничество // Законность. 2007. № 6. С.41.

[63] Бирюков В.В. Опасность экстремизма и возможности уголовно-правовых мер борьбы с ним // Адвокат. 2007. № 9. С. 45.