Реферат: История интеллигенциии в России

ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНТСТВО ПО ОБРАЗОВАНИЮ

Озерский технологический институт

(филиал)

ГОСУДАРСТВЕННОГО ОБРАЗОВАТЕЛЬНОГО УЧРЕЖДЕНИЯ ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ

«Московский инженерно-физический институт

( государственный университет)»

(ОТИ МИФИ)

Кафедра: Гуманитарных дисциплин

РЕФЕРАТ

по дисциплине «ОТЕЧЕСТВЕННАЯ ИСТОРИЯ»

ТЕМА:

Судьба интеллигенции.

2007 г.

СОДЕРЖАНИЕ.

-

- ВВЕДЕНИЕ.

- СУДЬБА ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ В РОССИИ В XX ВЕКЕ.

- СУДЬБА ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ, РЕПРЕССИРОВАННОЙ ЛЕТОМ-ОСЕНЬЮ 1922 ГОДА.

- СУДЬБА ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ В КОНЦЕ ХХ ВЕКА И СЕГОДНЯ

- ЗАКЛЮЧЕНИЕ

- СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

ВВЕДЕНИЕ.

Цель данной работы - исследовать русскую интеллигенцию, разобраться в понятиях и найти для себя ключевое. Мотивацию и последствия высылки интеллигенции, репрессированной в 1922 году.

Для этого изначально необходимо узнать, когда интеллигенция зародилась и как развивалась ее судьба в дальнейшем.

Для начала необходимо разобраться в самом значении слова "интеллигенция". Существует несколько интерпретаций данного понятия.

ИНТЕЛЛИГЕНЦИЯ (intelligentsia). Есть два различных подхода к определению интеллигенции. Социологи под интеллигенцией понимают социальную группу людей, профессионально занимающихся умственным трудом, развитием и распространением культуры, обычно имеющих высшее образование. Но есть и иной подход, наиболее популярный в русской социальной философии, согласно которому к интеллигенции причисляют тех, кого можно считать нравственным эталоном общества. Вторая трактовка является более узкой, чем первая и я считаю ее наиболее правильной.

Массовое употребление понятия «интеллигенция» в русской культуре началось с 1860-х, когда журналист П.Д.Боборыкин стал употреблять его в массовой прессе. Сам Боборыкин объявил, что заимствовал этот термин из немецкой культуры, где он использовался для обозначения того слоя общества, представители которого занимаются интеллектуальной деятельностью. Объявляя себя «крестным отцом» нового понятия, Боборыкин настаивал на особом смысле, вложенном им в этот термин: он определял интеллигенцию как лиц «высокой умственной и этической культуры», а не как «работников умственного труда». По его мнению, интеллигенция в России — это чисто русский морально-этический феномен. К интеллигенции в этом понимании относятся люди разных профессиональных групп, принадлежащие к разным политическим движениям, но имеющие общую духовно-нравственную основу. Именно с этим особым смыслом слово «интеллигенция» вернулось затем обратно на Запад, где стало считаться специфически русским. [1]

В России принято спорить об интеллигенции. Шли столетия, споры не утихают. Как относиться к интеллигенции? Нужна ли России интеллигенция? И последний, самый тревожный вопрос – а существует ли она еще?

Проблема Интеллигенции – одна из узловых в русской истории; она многолика, противоречива, запутанная. Да и в самом понятии «интеллигенция» до сих пор нет ясности.

Зародившись в XVIII столетии, русская интеллигенция вышла в свет в XIX-м, причём понятие возникло позднее, чем само явление. Согласно общепринятой точке зрения, слово «интеллигенция» в современном его значении ввёл в русский язык писатель П.Д.Боборыкин.

Возникшая в ХIХ столетии, она выражала подспудное стремление довольно широкого круга лиц, получивших образвание и впитавших дух европейской культуры, к известной определенности в рамкам тех требований, которые предъявляла своим подданным сословная Россия. Кто были эти люди? Купеческий сын, получивший диплом и сочиняющий театральные рецензии; дворянский сын, пренебрегший военную службу и самозабвенно погрузившийся в теорию анархизма… Слов, интеллигенция в России формировалась не из третьего, преимущественно, сословия, как это было с ее аналогом во Франции времен Великой революции, а из людей различных званий (разночинцы), по доброй воле или в силу обстоятельств порвавших коренную связь со своим сословием, выражавшуюся в преемствовании рода занятий. Однако, порывая с одной определенностью, человек всегда, открыто или потаенно, стремится к определенности своего нового состояния. Не находя ее, человек испытывает дискомфорт, как всякий деклассированный элемент во всяком обществе с любой социальной организацией. И здесь оказывается весьма кстати введённые Боборыкиным термин «интеллигенция», хотя и логически расплывчатый. Такой пустяк, как название, но с его появлением с его прививкой к языку получила своё определение особая общественная группа, представленная людьми «умственной культуры, профессия которых определяется их званиями и дарованиями». А оформившись и назвавшись, любая группа задумывается о защите своих интересов и привилегий, выраженных, например, в требовании гласности. Отсюда пара шагов до объединения в гильдию, если не сказать в целое сословие. Интеллигенция в большей степени, чем какая-либо другая часть общества, стремится сообщить своё мировоззрение широкой публике и способная оспаривать идеологию – ту, которую требуют старые сословные связи, свою собственную, либо какую-то еще, в зависимости от разных обстоятельств.

Не стоит забывать, что интеллектуальный слой является «лицом» общества, выразителем его достижений, он так же определяет способность данного общества к конкуренции на мировой арене, его вклад в мировую цивилизацию. Поэтому качественные характеристики культуроносного интеллектуального слоя во многом обусловливают судьбу струны. Блестящий расцвет русской науки и культуры в XIX веке был обеспечен людьми, объективно выдвинутыми теми принципами существования этого слоя, которые были заложены три столетия назад, тогда как удручающая серость последних десятилетий связана с целенаправленным принижением культуроносного слоя и фактически его уничтожением путём формирования такого ее состава, который не способен выполнять свойственные этому слою функции. [2]

СУДЬБА ИНТЕЛЛИГЕНЦИ И В РОССИИ В XX ВЕКЕ.

Интеллигенция в России с самого начала оказалась сообществом критически мыслящих людей, не удовлетворённых существующим общественно-государственным устройством. Дворянские революционеры, которые вышли на Сенатскую площадь 14 декабря 1825 года, были по своей природе интеллигентами: они ненавидели крепостное право, унижение человека – явление, обыденное для России и нетерпимое для просвещенного европейского ума. Их увлекали идеи равенства и братства, идеалы Французской революции; многие из них принадлежали к масонам. Декабристы открывают собой длинный ряд русских революционеров-мученников, изгнанных, сосланных, казнённых… Среди них – эмигрант Герцен и ссыльный Чернышевский, каторжник Достоевский и казнённый Александр Ульянов…. Бесконечно длинная череда анархистов и нигилистов, заговорщиков и террористов, народников и марксистов, социал-демократов и социалистов-революционеров. Всех этих людей окрыляла некая страсть – непримиримость к русскому рабству. Многие из них вошли в историю как отрицатели, разрушители и убийцы. Но следует помнить, что и декабристы, и народовольцы, и эсеры-максималисты, и многие другие вдохновлялись в большинстве своём общечеловеческими представлениями, прежде всего – идеями братства и социального равенства; они верили в возможность великой утопии, и ради этого были готовы к любому самопожертвованию. Ненависть, разъедавшая этих людей, питалась чувством обиды и несправедливости, но в то же время – любви и сострадания. Их мятежные сердца пылали религиозным огнём.

Русскую интеллигенцию называли «безбожной» - это определение нельзя принимать безоговорочно. Отвергая казенное православие, ставшее одной из официально провозглашённых основ российской государственности, многие действительно доходили и до богоборчества и открытого атеизма, исповедуя его по-русски непримиримо. Атеизм становился религией интеллигенции. Среда революционеров при всей ее пестроте вовсе не была очагом безнравственности. Именно русские революционеры XIX века являли собой образцы духовной твёрдости, братской преданности друг другу, самоограничения в личной жизни. Они шли в революцию по зову сердца и совести. Описывая русскую интеллигенцию Бердяев в книге «Истоки и смысл русского коммунизма», видит в ней монашеский орден, члены которого отличались бескомпромиссной и нетерпимой этикой, специфическим моросозерцанием и даже характерным физическим обликом.

Интеллигенция становится заметным общественным явлением примерно в 1860-е годы, когда из церковной и мелкобуржуазной среды выдвигаются «новые люди» - разночинцы. И.Тургенев запечатлел их в главном герое своего романа «Отцы и дети». За ними следуют революционеры-народники; о них я хочу сказать особо. Отправляясь в народ, интеллигенты уходили из города в деревню, и это кончалось, как известно, довольно драматически: не дослушав обращённых к ним речей и воззваний, мужики вязали агитаторов и передавали местным властям.

Народничество – явление типично русское. Пропасть между образованным слоем и «народом», погрязшем в нищете и невежестве, между умственным и непосильным крестьянским трудом заставляла многих образованных русских людей тяготиться своим положением. Быть богатым считалось едва ли не позором. Как можно утопать в роскоши, когда народ бедствует?! Как можно наслаждаться искусством, когда народ безграмотен?!

Во второй половине XIX века появляются так называемые, « кающиеся дворяне», глубоко чувствовавшие свою вину перед народом. И, желая её искупить, они бросают свои родовые поместья, раздают нуждающимся своё имущество и отправляются в народ. Такой пафос народолюбия оборачивался зачастую отрицанием самой интеллигенции как ненужного слоя, и культуры как ненужной и сомнительной роскоши. Лев Толстой, как никто другой воплощает собою метания и крайности русского интеллигентского сознания. Он не раз пытался уйти, оставив ненавистный ему дворянский быт в Ясной поляне, но сумел осуществить свой заветный замысел лишь за несколько дней до смерти.

Социально-религиозный комплекс дворянина, ощущающего двусмысленность своего положения в огромной стране, расколотой на образованных и неграмотных, не исчезает в России вплоть до начала ХХ века. Яркий пример – Александр Блок, тяготившийся своим дворянством и осуждавший интеллигенцию. Современник первой русской революции, Блок мучился темой «народ и интеллигенция», до предела обострившейся в ту эпоху. На страницах печати, университетах и религиозно-философских кружках продолжался после 1905 года нескончаемый спор: кто виноват в поражении революции? Одни развенчивают интеллигенцию, не сумевшую возглавить восставший народ; другие обвиняют народ, не способный к разумным организованным действиям. Эту ситуацию ярко отразил сборник «Вехи», все участники которого – интеллигенты, единодушно отмежевавшиеся от интеллигенции, а именно, от той её части, что в течении десятилетий превозносила русский народ. Впервые авторы сборника «Вехи» заявили о том, что интеллигенция погубит Россию.

Интеллигенция ощущала себя сердцевиной российского общества, пока существовали два его полюса: власть и народ. Существовала тирания власти и необразованность народа, а между ними – узкий слой образованных людей, ненавидящих власть и сочувствующих народу. Русская интеллигенция – это своего рода вызов российскому самодержавию и крепостничеству; порождение уродливого уклада российской жизни, отчаянная попытка его преодоления.

«Русская интеллигенция – лучшая в мире» - заявлял Максим Горький. Конечно, наша интеллигенция отнюдь не лучшая по отношению к другим аналогичным группам на Западе; она – другая. Классического русского интеллигента нельзя сравнить с Западным интеллектуалом. Близкие и подчас пересекающиеся эти понятия отнюдь не синонимы. Интеллигент в русском понимании этого слова совсем не обязательно интеллектуально-рафинированная личность, то есть учёный, писатель, художник, хотя именно такие профессии чаще всего питают интеллигентный слой.

Да, русская интеллигенция по-своему уникальна. Это не означает, что она идеальна. Её нельзя рассматривать как сообщество людей, спаянных передовыми взглядами и безупречных в моральном отношении. Ни по социальному, ни по культурному своему составу интеллигенция во все времена не была единой. И никогда не удавалось достигнуть идейного взаимопонимания. Напротив: в этой среде то и дело сталкивались, враждуя друг с другом, различные тенденции и уклоны. К интеллигенции принадлежали и либералы, и консерваторы, и даже ненавистники самой интеллигенции. Они вели между собой неутихающую борьбу, яростно и гневно обличали друг друга. Нетерпимость – одно из отличительных свойств русской интеллигенции. В силу своей отчуждённости от государства, которую П.Б.Струве называл «отщепенством», интеллигенция на протяжении XIX века уходила в сектантство, распылялась по тайным обществам.

Интеллигентов часто и справедливо упрекали в «беспочвенности»: чрезмерном отрыве от действительной жизни, резонёрстве. Неспособность к созидательному труду – это болезнь русской интеллигенции, стремившейся употребить все силы на разрушение некой стены. Русские интеллигенты в своей стране оказывались людьми ненужными, не пригодными к делу. Но нельзя забывать: праздность и пассивность русского «лишнего человека» - лишь одна из форм обретения им независимости. Русские писатели сочувствовали таким людям. В романе Гончарова «Обломов», главный герой, возлежащий на диване, по-своему обаятелен и более «интеллигентен», чем предприимчивый Штольц.

Что касается неизменного упрёка в «западничестве», то он, разумеется, справедлив. Начиная с XIX века, русская интеллигенция чутко улавливала новые политические, философские и научные веяния с Запада. Впрочем, немало подлинных русских интеллигентов принадлежало к славянофильскому и антилиберальному лагерю. Важно так же и то, что и славянофилы и западники, идеалисты и материалисты, все они в равной мере – порождение русской жизни, складывающейся из противоречивых, подчас, несовместимых начал. «Беда русской интеллигенции не в том, что она не достаточно, а скорее в том, что она слишком русская» - подчёркивал Мережковский.

Интеллигенция, в своих благих устремлениях создала в России условия, благоприятные для распространения коммунистических идей.

Попытка ввести новую породу интеллигенции, произрастающую из абсолютно новых корней, - одна из наиболее интересных и поучительных глав в истории Великого Эксперимента. Основой будущей новой интеллигенции должна стать (и стала) социально-близкая рабоче-крестьянская молодёжь, не отягощённая наследием прошлого и ушедшая в 1920-е годы в рабфабрики и вузы, которые, по команде, охотно раскрывали свои двери для каждого, кто подходил на эту роль по социальным признакам. Партия четко следила за отбором молодёжи. Людям, желающим заниматься искусством или наукой, было необходимо получить высшее образование, что уже в 1920-е годы становится практически невозможным для дворянских детей, выходцев из купеческих семей, детей бывших промышленников, священнослужителей, военных, высокопоставленных слушателей и т.п. Приём в вузы регулировался (вплоть до середины 1980-х годов) десятками секретных инструкций.

Но произошло то, чего никто не предвидел. Всеобщее начальное и среднее образование, одно из величайших завоеваний социализма, принесло плоды. Получив доступ к знаниям, дети из необразованных семей обретают со временем способность к самостоятельному взгляду на вещи. Пройдет время, и в СССР на основе «новой советской интеллигенции» сформируется антисоветская и начнёт разрушать то, что сформировалось в России на крови и страданиях предшествующих поколений. Но это произойдёт после Большого Террора и Великой Отечественной войны – в эпоху широкомасштабных кампаний И.В.Сталина, направленных против научной и творческой интеллигенции.

СУДЬБА ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ, РЕПРЕССИРОВАННОЙ ЛЕТОМ-ОСЕНЬЮ 1922 ГОДА.

Первым упоминанием о количестве интеллигенции, депортированной из советской России осенью 1922 года является интервью В.А.Мякотина берлинской газете «Руль».

По сохранившимся «Сведениям для составления сметы на высылку»^[3] антисоветской интеллигенции можно оценить её примерные размеры. Руководством партии и государства первоначально планировалось репрессировать 200 человек. Однако истинные масштабы этой акции во многом остаются до конца неизвестными. Тем более ограниченный материал имеется о судьбе конкретных лиц, попавших в знаменитые списки на высылку (Московский, Петроградский, Украинский). По данным А.С.Когана (на основе архивных материалов РГАСПИ) в списках на высылку значилось на 3 августа 1922 года – 74 человека, на 23 августа – 174 человека, из них:

По Украине – 77 человек;

По Москве – 67 человек;

По Петрограду – 30 человек.

По подсчётам, сделанных на базе архивных материалов Архива Президента Российской Федерации, в списках на высылку значилось 197 человек. Из документальных материалов, хранящихся в Центральном архиве ФСБ России, следует, что кандидатами на высылку числились 228 человек.[4] В настоящее время известна судьба 224 человек, которые, в той или иной мере, пострадали в результате репрессий 1922-1923 годов.

Оказавшись, не по своей воле в изгнании, многие политические деятели, учёные, литераторы сразу же включились в бурную и нелёгкую жизнь Русского Зарубежья. Они активно участвовали в общественной работе, издавали свои газеты и журналы, на страницах которых публиковали научные статьи, заметки, письма, читали лекции в высших учебных заведениях, тем самым знакомили Запад с русской культурой.

Высылка 1922 года не была первой расправой такого рода над инакомыслящими. Берлинская газета «Дни» в ноябре 1922 года, сообщая своим читателям историю высылку интеллигенции, писала: «Впервые в этот новый момент для советской России вид административной карты был применен в январе 1921 года к группе анархистов и значительному числу меньшевиков, содержащихся до того в тюрьме. Высланы они были, как принадлежащие к определенно-враждебным власти партийно-политическим группировкам»

Эта фраза является подтверждением тезиса многих современных исследователей о том, что глубинным мотивом высылки интеллигенции, являлась боязнь утраты политической власти в условиях мирного времени

Смена курса с политики военного коммунизма на НЭП, значительные послабления в сфере рыночной экономики вызвало оживление предпринимательской инициативы, а наличие определённой свободы в экономике неминуемо влечет за собой и всплеск требований свободы политической. В наши дни в числе главных причин высылки исследователи называют: «…попытку власти установить жесткий идеологический контроль, удалив из страны интеллектуальную элиту – тех людей, которые могли мыслить свободно, самостоятельно, анализировать обстановку и высказывать свои идеи, а зачастую и критиковать существующий режим. Они не хотели «придерживать» свои убеждения или менять их, они думали, писали и говорили так, как велела им совесть, оставаясь свободными в условиях крепнувшей несвободы. Независимым словом они пытались убедить в своей правоте, чем бы это ни обернулось для них лично»

Сегодня, изучая архивные документы, можно более подробно восстановить картину всех обстоятельств, послуживших непосредственным поводом к столь неординарному шагу советского правительства. Уже в начале 1920 года, перед ВЧК и его органами на местах была поставлена задача вести гласный и негласный надзор за политическими партиями, группами и лицами. В августе того же года, по указанию руководства страны, в связи «со значительным расширением числа антисоветских партий Чрезвычайная комиссия серьёзно приступила «к точному учёту всех членов антисоветских партий», к числу которых были отнесены партии: эсеров (правых, левых и центра), меньшевиков, народных социалистов, объединённой еврейской социалистической партии, мелкобуржуазных народнических партий, все члены евангелистическо-христианских и толстовских обществ, а так же анархисты всех направлений. Кроме того, социальное происхождение (бывшие дворяне) и активная общественная деятельность большинства представителей интеллигенции не составляли им шансов избежать политических репрессий не только в 1920-х годах, но и в будущем.

Следует помнить, что операция против инакомыслящих представляла собой не одномоментное действие, а серию последовательных акций, направленных на изменение ситуации в разных социально-политических сегментах республики Советов. Можно выделить следующие ее основные этапы:

1. Аресты и административные ссылки врачей, участников 2-го Всероссийского съезда врачебных секций и секция врачей Всемидокосантруда – 27-28 июня.

2. Репрессия вузовской профессуры – 16-18 августа.

3. «Профилактические» мероприятия в отношении «буржуазного» студенчества – с 31 августа по 1 сентября 1922 года.

В этот период проходили аресты руководителей политических партий, оппозиционных большевикам. Кроме того, некоторые современные исследователи включают в число высланных в рамках операции против антисоветской интеллигенции 60 политических заключенных, депортированных из Грузии, которые прибыли в Берлин 3 декабря 1922 года. Такова примерная схема этого драматического эпизода российской истории XX века.

Началом борьбы с «буржуазной интеллигенцией» некоторые исследователи называют репрессии против членов Помгола (август 1921 год), характеризуя его деятельность как «неудавшийся опыт сотрудничества советской власти с интеллигенцией». Поэтому, не случайно, первыми за границу, в июне 1922 года, отправлены известные общественные деятели, бывшие руководители Помгола – С.Н.Прокопович и Е.Д.Кускова.

Вслед за ними, 19 сентября на пароходе из Одессы в Константинополь прибыли представители украинской интеллигенции – историк А.В.Флоровский и физиолог Б.П.Бабкин. Дальнейшая судьба учёных, включенных в «Украинский список», как пишет А.Н.Артизов, небольшая часть которой была выслана в сентябре-октябре 1922 года, и встретившая в Праге радушный приём, оказалась более трагичной. После письма Политбюро КП(б)У о нежелательности «укрепить за счёт эмигрантов украинское националистическое движение» в Политбюро РКП(б) они были сосланы в отдалённые губернии РСФСР.

Затем, 23 сентября, поездом Москва-Рига, отправилась первая крупная партия инакомыслящих, в числе которых были известные философы П.А.Сорокин и Ф.А.Степун. 29 сентября из Петрограда в Штеттин отплыл пароход, пассажирами которого были философы Н.А.Бердяев, С.Л.Франк, С.Е.Трубецкой. Вслед за ними, 16 ноября отправились в изгнанье Н.О.Лосский, Л.П.Карсавин, И.И.Лапшин и др. Депортация интеллигенции как репрессивная мера по отношению к инакомыслящим продолжалась и в 1923 году. Так, в начале 23 года, за рубеж были высланы известный философ и религиозный деятель С.Н.Булгаков, заведующий толстовским домом-музеем В.Ф.Булгаков.

Нельзя не отметить тот факт, что среди высланных летом-осенью 1922 года, наиболее высокий процент составили преподаватели вузов и, в целом лица гуманитарных профессий (педагоги, писатели, журналисты, экономисты, юристы) – более 50% (из 224 человек: педагоги – 68, литераторы- 29, экономисты, агрономы, кооператоры – 22, юристы – 7 итого – 126). Анализируя репрессии, проведённые в 1922 году в отношении гуманитариев, Стюарт Финкель приходит к выводу, что «Высылка из страны профессоров гуманитарных и социальных наук не облегчила полную коммунизацию высшего образования из-за сохранившейся малочисленности учёных-коммунистов. Сосредоточив внимание, прежде всего, на административном контроле, большевистское руководство достигло главной цели – вырвало образование из рук коллективной профессуры и подчинило его общегосударственной политике»[5] .

В 2002 году этой памятной дате были посвящены международные научные конференции, опубликованы в печати ряд новых материалов, раскрывающих обстоятельства акции советского руководства против интеллигенции. По центральному телевидению был показан сюжет об «операции ГПУ в 1922 году и документальный фильм «Русский исход». В этих статьях и телепередачах общественности были впервые продемонстрированы подлинные архивные документы и материалы из следственных дел в отношении А.Л.Байкова, Н.К.Муравьёва, А.В.Пешехонова, Ф.А.Степуна и других репрессированных.

СУДЬБА ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ В КОНЦЕ ХХ ВЕКА И СЕГОДНЯ.

Устранение Железного Занавеса и начало реформ по образцу демократических стран Запада повлекло за собой – и не только в России – переоценку всех ценностей. Чёрно-белая картина мира видоизменилась; время стало разноцветным. Интеллигенция вышла в свет. На рубеже 1980-1990-х годов в России произошло невиданное: бывшие диссиденты, шестидесятники, эмигранты протянули руку власти, заявив – едва ли не впервые в русской истории – о своей принципиальной солидарности с ней. Так было во время Горбачёва и в начале эры Ельцина, до событий 1993 года, вновь расколовших общество. Но и сегодня мы не видим конфликта интеллигенции с властью – правильнее сказать об известном отчуждении, наступившем в период чеченских войн, и разочаровании, усугублённом возвращением к советскому гимну.

Это - важный момент. Русская интеллигенция реализовывала себя на протяжении двух веков через противостояние государственной власти, не желающей или не умеющей жить по правде. Интеллигенции нужна была, с одной стороны, сильная власть, а с другой стороны – святой идеал. За многие десятилетия в русской интеллигенции выработалось непроизвольное стремление к конфронтации. Теперь настала пора, когда можно говорить свободно, не опасаясь за последствия.

Нет теперь и Великого Немого народа, от имени и во имя которого вещала интеллигенция. Социальный спектр современной России многомерен и многоцветен, и совершенно не похож на деление людей по принципу социального происхождения или членства КПСС. Нет народа, но есть общество; в нём множество уровней, прослоек и групп.

Не понимая и не принимая пути, по которому пошла Россия, некоторые из интеллигентов стали отрекаться от своего «ордена», способствовавшего краху советской системы. Причины расхождения в этом случае были, как правило, идеологические, повлекшие за собой глубокий раскол в писательской, театральной и даже научной среде. Академик А.М.Панченко заявлял: «Не хочу быть интеллигентом», усматривая в демократах главным образом предрассудки и пороки, свойственные интеллигенции. Его коллега, академик Д.С.Лихачёв, напротив, всячески подчёркивал мужество и достоинство русской интеллигенции, внутренне сохранившей себя в годы советского произвола и сумевшей продолжить свои традиции. Сам Дмитрий Сергеевич, потомственный интеллигент, персонифицировал эту не сломленную русскую интеллигенцию и как, никто другой, воплощал собой преемственную связь между ее дореволюционным и советским прошлым. Но Лихачёв был одинокой фигурой, олицетворением редкого, уже исчезающего типа личности. Многомиллионная аудитория воспринимала его с трепетом, но не как современника, а как мудрого пришельца из минувших времен.

СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ.

1. В.С.Христофоров. «Философский пароход». Высылка учёных и деятелей культуры из России в 1922г.

2. Власть и наука, ученье и власть. 1880-е – начало 1920-х годов. Материалы Международного научного коллоквиума. Спб., 2003.

3. Д.С.Лихачёв «О русской интеллигенции».

4. Н.А.Бердяев «Истоки и смысл русского коммунизма»

5. Новая и новейшая история. №5/2002 г.

6. «Звезда» №7/2002г. «Судьбы его печальней нет в России…»

7. «Нева» №9/2003 г. «ХХ век. Совсем пропащий?».

8. «Вопросы философии» №10/2004г.

9. С.Финкель. Организация профессура и университетская реформа в Советской России (1918-1922)

[1] Энциклопедия «Кругосвет».

[2] Журнал «Звезда» №7 / 2002 с. 159

[3] В.С.Христофоров. «Философский пароход». Высылка учёных и деятелей культуры из России в 1922г. // Новая и новейшая история. 2002. №5. С.150.

[4] В.С.Христофоров. Соч. С.162.

[5] С.Финкель. Организация профессура и университетская реформа в Советской России (1918-1922) / Власть и наука, ученье и власть. 1880-е – начало 1920-х годов. Материалы Международного научного коллоквиума. Спб., 2003. С.184.