Содержание
Введение
Глава 1. Становление теории информационного общества
1.1 Планетарная цивилизация и ноосфера (В.И.Вернадский)
1.2 Постиндустриальное информационное общество (Д.Бэлл)
1.3 Третья цивилизационная волна (Э.Тоффлер)
1.4 Информационное общество (М.Кастельс)
Глава 2. Современная система информационного производства
2.1 Информационно-коммуникационные ресурсы и культурное воспроизводство
2.2 Взаимодействие, влияние и взаимосвязь информационного общества и культуры
Заключение
Список литературы
Введение
Для того, чтобы яснее представить место современного общества в историческом развитии человечества, очень кратко охарактеризуем предшествующие этапы.
Для примитивного общества было характерно минимальное использование орудий труда; из видов деятельности распространены собирательство, охота, земледелие; люди совместно проживали малыми группами на локальных территориях; мировоззрение характеризовалось тем, что мир был представлен в природных терминах, в мифах.
Следующая стадия — традиционное, сельскохозяйственное общество характеризовалось минимальным использованием природной энергии; были распространены медные, железные орудия, примитивные технологии, основанные на ручном труде, транспортные системы с использованием лошади, корабля. Сельскохозяйственное общество характеризуется локальной экономикой и локальным рынком. Земля выступает основным источником богатства. В семье существовало четкое разделение труда. Мир был представлен символами, развивались коммуникативные системы - письмо (ручное, типографское), происходило становление наук, основных религиозных систем. Культурная преемственность осуществлялась через подчинение традиции, именно поэтому общество называется традиционным.
Сельскохозяйственное общество сменилось индустриальным. В нем развивались текстильное, топливное, металлургическое, машиностроительное и другие производства. Появились технологическая сборка; транспортные системы — железные дороги, автомобили, водный транспорт; стали развиваться средства массовой коммуникации. Происходило становление национальных рынков, стандартизированного производства. Капитал стал основным источник богатства. Окончательно оформилась нуклеарная семья с разделением труда. Среди основных духовных тенденций следует отметить начало научно-технической революции, становление индивидуализма, либерализма, рационализма.
Во второй половине XX в. человечество постепенно вступает в новую стадию исторического развития — постиндустриальное общество. Для него характерны появление и ускоренное развитие новых типов промышленности атомной, космической, биотехнологической, компьютерной, компьютерных информационных технологий, Интернет. Формируется интегрирующаяся глобальная экономика; для экономики характерны дестандартизация, демассификация, децентрализация капитала. Производство знания и «человеческий капитал» становятся основными источниками богатства. В культуре ценятся разнообразие, качество жизни, самоактуализация, «молодежная» культура.
Целью
данной курсовой работы является изучение информационного общества и его взаимодействия с культурой.
Достижение указанной цели предусматривает решение следующих задач:
· рассмотрение сущности планетарной цивилизации и ноосферы В.И.Вернадского;
· исследование постиндустриального информационного общества Д.Бэлла;
· анализ третьей цивилизационной волны Э.Тоффлера;
· изучение сущности концепции информационного общества М.Кастельса;
· исследование взаимодействия информационно-коммуникационных ресурсов и культурного воспроизводства;
· анализ взаимодействия, влияния и взаимосвязи информационного общества и культуры
В ходе исследований использовались следующие приемы
и методы:
анализ, метод сравнения, монографический метод, исторический метод .
Теоретической и методологической базой для написания курсовой работы послужили статьи и публикации авторов (Волкова Ю.Г., Добренькова В.И., Левады Ю., Мягкова А.Ю., Павленка П.Д., Лавриненко В.Н., и др.), периодические издания («Альманах центра общественных наук», «Социально-гуманитарные знания» и др.).
Глава 1. Становление теории информационного общества
1.1 Планетарная цивилизация и ноосфера (В.И.Вернадский)
Вернадский предвосхитил неизбежность ноосферы, подготавливаемой как эволюцией биосферы, так и историческим развитием человечества. С точки зрения ноосферного подхода по-иному видятся и современные болевые точки развития мировой цивилизации. Варварское отношение к биосфере, угроза мировой экологической катастрофы, производство средств массового уничтожения - все это должно иметь преходящее значение. Вопрос о коренном повороте к истокам жизни, к организованности биосферы в современных условиях должен звучать как набат, призыв к тому, чтобы мыслить и действовать, в биосферном - планетном аспекте.
Процесс перехода биосферы в ноосферу неизбежно несет в себе черты сознательности, целеустремленной деятельности, творческой работы. Вернадский видел стоящие перед человечеством задачи огромной важности по созиданию ноосферы. С позиций этих задач он отмечал беспочвенность суждений о возможности крушения цивилизации. Рассмотрим перспективы развития человечества с точки зрения Вернадского.
Несокрушимость цивилизации Вернадский обосновывает следующими тезисами:
1. Человечество стоит на пути создания ноосферной оболочки Земли, все больше укрепляя свои связи с биосферой. Человечество становится Вселенской категорией.
2. Человечество в своем развитии стало единым целым благодаря тому, что интересы всех, а не отдельных лиц, становятся государственной задачей.
3. Глобальные проблемы человечества, такие как сознательное регулирование размножения, продление жизни, победа над болезнями, начинают решаться.
4. Ставится задача распространения научного знания на все человечество.
Уверенность в будущем, таким образом, основана на возрастающем значении в развитии человечества совместных общечеловеческих действий. Вернадский, конечно, не мог предвидеть современной остроты глобальных проблем мирового развития. Но и они лишь усиливают значение совместного решения задач сознательного направления организованности ноосферы.
Одной из важнейших проблем формирования организованности ноосферы является вопрос о месте и роли науки в жизни общества, о влиянии государства на развитие научных исследований.
Вернадский высказывался за образование единой (на государственном уровне) научной человеческой мысли, которая являлась бы решающим фактором в ноосфере и создавало бы для ближайших поколений лучшие условия жизни. Первоочередные вопросы, которые необходимо решить на этом пути, это - "вопрос о плановой, единообразной деятельности для овладения природой и правильного распределения богатств, связанный с сознанием единства и равенства всех людей, единства ноосферы"; идея о государственном объединении усилий человечества.
Поражает созвучность идей Вернадского нашему времени. Постановка задач сознательного регулирования процесса созидания ноосферы чрезвычайно актуальна для сегодняшнего дня. К этим задачам Вернадский также относил искоренение войн из жизни человечества. Он большое внимание уделял решению задач демократических форм организации научной работы, образования, распространения знаний среди народных масс. [ 1 ]
О формировании на Земле ноосферы он наиболее подробно писал в незавершенной работе "Научная мысль как планетное явление", но преимущественно с точки зрения истории науки.
Итак, что же ноосфера: утопия или реальная стратегия выживания? Труды Вернадского позволяют более обоснованно ответить на поставленный вопрос, поскольку в них указан ряд конкретных условий, необходимых для становления и существования ноосферы. Перечислим эти условия и посмотрим как они выполнены на сегодняшний день:
Проследим, насколько выполняются эти условия в современном мире и остановимся более подробно на некоторых из них.
1. Заселение человеком всей планеты. Это условие выполнено. На Земле не осталось мест, где не ступала бы нога человека. Он обосновался даже в Антарктиде.
2. Резкое преобразование средств связи и обмена между странами. Это условие также можно считать выполненным. С помощью радио и телевидения мы моментально узнаем о событиях в любой точке земного шара. Средства коммуникации постоянно совершенствуются, ускоряются, появляются такие возможности, о которых недавно трудно было мечтать.
3. Усиление связей, в том числе политических, между всеми странами Земли. Это условие можно считать если не выполненным, то выполняющимся. Возникшая после второй мировой войны Организация Объединенных наций (ООН) оказалась гораздо более устойчивой и действенной, чем Лига наций, существовавшая в Женеве с 1919 г. по 1946 г.
4. Начало преобладания геологической роли человека над другими геологическими процессами, протекающими в биосфере. Это условие также можно считать выполненным, хотя именно преобладание геологической роли человека в ряде случаев привело к тяжелым экологическим последствиям. Объем горных пород, извлекаемых из глубин Земли всеми шахтами и карьерами мира, сейчас почти в два раза превышает средний объем лав и пеплов, выносимых ежегодно всеми вулканами Земли.
5. Расширение границ биосферы и выход в космос. В работах последнего десятилетия жизни Вернадский не считал границы биосферы постоянными. Он подчеркивал расширение их в прошлом как итог выхода живого вещества на сушу, появления высокоствольной растительности, летающих насекомых, а позднее летающих ящеров и птиц. В процессе перехода в ноосферу границы биосферы должны расширяться, а человек должен выйти в космос. Эти предсказания сбылись.
6. Открытие новых источников энергии. Условие выполнено, но, к сожалению, с трагическими последствиями. Атомная энергия давно освоена и в мирных, и в военных целях.
7. Равенство людей всех рас и религий. Это условие если не достигнуто, то, во всяком случае, достигается. Решительным шагом для установления равенства людей различных рас и вероисповеданий было разрушение в конце прошлого века колониальных империй.
8. Увеличение роли народных масс в решении вопросов внешней и внутренней политики. Это условие соблюдается во всех странах с парламентской формой правления.
9. Свобода научной мысли и научного искания от давления религиозных, философских и политических построений и создание в государственном строе условий, благоприятных для свободной научной мысли. Трудно говорить о выполнении этого условия. Сейчас наука от таких давлений свободна, однако из-за тяжелого экономического положения в российской науке многие ученые вынуждены зарабатывать себе на жизнь ненаучным трудом, другие уезжают за границу.
10. Продуманная система народного образования и подъем благосостояния трудящихся. Создание реальной возможности не допустить недоедания и голода, нищеты и чрезвычайно ослабить болезни. О выполнении этого условия трудно судить объективно.
11. Разумное преобразование первичной природы Земли с целью сделать её способной удовлетворить все материальные, эстетические и духовные потребности численно возрастающего населения. Это условие, не может считаться выполненным. В современный период происходит интеграция наук на базе экологических идей. Вся система научного знания дает фундамент для экологических задач. Однако в современный период политическое руководство переориентировалось в основном на решение экономических проблем, проблемы экологии отошли на задний план.
12. Исключение войн из жизни общества. Но оно не выполнено и пока неясно, может ли быть выполнено.
Таким образом, мы видим, что налицо все те конкретные признаки, все или почти все условия, которые указывал Вернадский для того, чтобы отличить ноосферу от существовавших ранее состояний биосферы. Процесс ее образования постепенный, и, вероятно, никогда нельзя будет точно указать год или даже десятилетие, с которого переход биосферы в ноосферу можно будет считать завершенным. Но, конечно, мнения по этому вопросу могут быть разные.
Устремленность в будущее, таким образом,- характерная черта ноосферного учения, которое в современных условиях необходимо развивать со всех его сторон. [ 13 ]
1.2 Постиндустриальное информационное общество (Д.Бэлл)
Концепция постиндустриализма вырастает на основе теории индустриального общества. Д. Белл, современный американский философ и социолог, один из главных теоретиков постиндустриального общества, отмечает, что концепция индустриализма берет свое начало от теории французского социолога К. Сен-Симона. Индустриальное общество — это общество, в котором общественное благосостояние создается при помощи труда, производства, машин.
В 40-50-е гг. формируется представление об обществе и об экономике, т. е. части общества, как открытых системах производства. Сущностью общества, по мнению ученых, становится продолжающийся во времени процесс обмена материей и энергией, который поддерживает общество и его организацию в течение времени. Ни одна живая система не может выжить иначе, как потребляя материю и энергию из окружающей среды посредством производства, распределения и потребления. Экономическая наука продолжает развивать идеи общества как системы. Таким образом, выделяются пять экономических секторов, которые соотносятся с основными стадиями процесса жизнедеятельности. К ним относятся:
- первичный сектор — охватывает производства, превращающие материю окружающей среды в энергию (сельское хозяйство, нефтяная, газовая промышленность, добыча и использование природных ресурсов);
- вторичный сектор — производство путем синтеза энергии и материи более организованных форм;
- третичный сектор — инфраструктуры распределения материи и энергии по системе;
- четвертичный сектор — торговля, финансы, страхование, концентрация производства и распределение информации по всей системе в целях контроля за материальными потоками;
- пятиричный сектор — правительство, закон, образование, социальное программирование: социализация, образование, производство законов в целях единого процесса жизнедеятельности. [ 10 ]
Концепция представителей неотехнократического направления состоит в том, что началом информационной революции они считают переход приоритетов из первичного и вторичного секторов в третичный и последующие секторы. Этот сдвиг начинается с изменений в инфраструктуре транспорта, распределения, финансов и страхования.
Сам термин «постиндустриальное общество» родился в 50-е гг. Первоначально развитие общества рассматривалось как линейный прогресс, экономический рост, технизация труда. В 60-е гг. термин наполняется новым содержанием американским философом и социологом Д. Беллом и французским философом А. Туреном. Они выделяют главенствующую черту, которая не была присуща индустриальному обществу: массовое распространение творческого интеллектуального труда.
В 70-е гг. преобладает термин «постиндустриальное», например, в работе А.Турена «Постиндустриальное общество (1971)»-. В работе «Грядущее постиндустриальное общество» (1973) Д. Белл определяет его следующим образом. Постиндустриальное общество — программируемое общество услуг, характеризующееся рядом признаков, к которым автор относит:
· переход от индустриального производства к сервисному;
· решающее значение кодифицированного теоретического знания для осуществления инноваций;
· превращение интеллектуальной технологии в ключевой инструмент системного анализа и теории принятия решений.
В1976 г. термин «постиндустриальное» получает официальный идеологический статус. Понимание общества как постиндустриального означает, что основные акценты в обществе смещаются в сферу услуг и потребления, что ведет к возрастанию роли четвертичного и пятиричного секторов. Термин «пост» означает продолжение развития высокоавтоматизированного индустриального производства, общество сохраняет прежний характер экономической деятельности и структуру власти.
Главной отличительной чертой данного направления социофилософской мысли является привлечение внимания к общественному процессу постиндустриализации, который рассматривается как продолжение индустриализации с сохранением таких оснований развития, как динамизм, преобразовательная деятельность, развитие индустрии знаний, удержание противоречия между технологическими способами управления и контроля и необходимостью самосовершенствования для каждого человека. Это направление пытается представить общество как определенную систему соотношения процессов производства, распределения, потребления. Общество понимается как такой механизм, в котором достаточно быстро перестраивается структура всего общественного воспроизводства.
Конкретно историческая ситуация 60-70-х гг., бурный, стремительный рост информационного сектора в экономике не позволили выявить целостную динамику общественных процессов, связанных со становлением информационное общество. Именно поэтому в большинстве работ, относящихся к первому направлению исследований информационное общество, вырисовывается следующая картина. Общество внезапно обнаруживает себя как постиндустриальное и наталкивается на множество проблем на неподготовленной почве. Историческая ситуация внезапности информационного общества ярко отражена в первой книге А. Тоффлера «Будущий удар» (Футорошок) (1970). [ 2 ]
1.3 Третья цивилизационная волна (Э.Тоффлер)
Обратимся теперь к анализу второго направления, которое стремится определить общество как информационное, исходя из определенной концепции рассмотрения общества в целом (Безусловно, разграничение современных теорий об обществе на два направления достаточно схематично, однако оно выявляет определенную последовательность в истории взглядов на современность).
Второе направление, «информационное», получило преимущественное развитие в 70-80-е гг. Яркие представители этого течения — социологи Дж. Масуда, А. Тоффлер, М. Кастельс. Термин «информационное общество» возник в 60-е гг. в Японии. Японский социолог Дж. Масуда отмечает, что постиндустриальное общество и есть информационное, но оно отличается от своего индустриального предшественника.
Новая ступень в развитии информационного общества наступает с распространением микропроцессорной технологии. Идеи о том, что информационные связи коренным образом заменят индустриальные во всех сферах, придерживается А. Тоффлер. В работе «Третья волна» (1980) американский футуролог определяет общество как информационное, поскольку объем и течение информации в нем существенно возрастают, что приводит к децентрализации, дестандартизации, демассификации. В работе «Сдвиг мощи» (Powerschift) (1990) он определяет информационное общество как общество, в котором фактор знания (К-фактор) (Knowledge) и сфера знания играют определяющую роль в развитии. Под сферой знания он понимает «образование, науку, технологию, национальные стратегические концепции, международные интеллектуальные средства, язык, общие знания о других культурах, культурное и идеологическое понимание мира, многообразие коммуникационных каналов, спектр новых идей, воображение».
А. Тоффлер представляет общество как систему, распределяющую свою мощь между тремя основаниями: силой, деньгами, информацией. Сила — основание развития доиндустриальной эпохи, деньги — индустриальной; информация, знание основывают современное ускоряющееся общество. Поскольку человеческие отношения постоянно меняются, отношения власти (мощи) также меняются. Среди основных инструментов власти — сила, богатство, знание. Самый гибкий и в то же время прочный источник власти — знание. Знание производит мощь высшего качества. Знание, являясь наиболее гибким и распределяемым источником, как нельзя лучше подходит для развития общества как системы. Для усиления красочности автор приводит японскую легенду, в которой упоминается о подарках богу: сабле (сила), драгоценностях (богатство), зеркале (знание, рефлексия).
Если сопоставить определения информационное общество основными представителями первого и второго течений Д. Беллом и А. Тоффлером, то можно заключить, что для первого направления коренной перелом в обществе происходит в системе взаимодействия различных факторов за счет сдвига от сферы производства в сторону сферы потребления. Для второго же направления коренной сдвиг системы общественных отношений происходит ввиду того, что информация становится основанием, непременным условием любого повседневного взаимодействия. [ 14 ]
1.4 Информационное общество (М.Кастельс)
Целью одного из главных трудов М.Кастельса «Сетевые структуры и формирование информационного общества» является наблюдение и анализ процесса перехода человеческого общества в информациональную эпоху. Переход основан на революции в информационных технологиях, которая в 1970-х годах заложила фундамент для новой технологической системы, получившей распространение по всему миру. Одновременно с изменениями в материальной технологии революционные изменения претерпела социальная и экономическая структура: относительно жесткие и вертикально-ориентированные институты замещаются гибкими и горизонтально-ориентированными сетями, через которые осуществляется власть и обмен ресурсами. Для М. Кастельса формирование международных деловых и культурных сетей и развитие информационной технологии — явления неразрывно связанные и взаимозависимые. Все сферы жизни, начиная с геополитики крупных национальных государств и заканчивая повседневностью людей меняются, оказываясь помещенными в информационное пространство и глобальные сети. [ 5 ]
Революция в информационной технологии является «отправным пунктом в анализе сложностей становления новой экономики, общества и культуры». По М. Кастельсу технология является ресурсным потенциалом развития общества, предоставляющим разные варианты социальных изменений. Общество при этом в значительной степени свободно в принятии решений о пути своего движения. Для подтверждения такой позиции, касающейся роли технологии в социальных изменениях, автор обращается к истории развития компьютерной отрасли в США. Согласно Кастельсу изобретение персонального компьютера и последующая массовизация пользователей не были жестко предопределены технологическими законами: альтернативой "персоналке" являлась концентрация контроля за развитием компьютерной технологии крупными корпорациями (IBM) и правительства. При таком пути развития общества постепенно нарастают тоталитарные тенденции всеобщего надзора, расширяются властные возможности правительства, вооруженного компьютерными технологиями. На рубеже 50-60-х годов опасность монополизации технологии была вполне реальной, однако, внешние причины (возникшие социальные движения, расцвет контркультуры, глубокие либеральные и демократические традиции) постепенно свели ее к минимуму.
Пример истории компьютерной отрасли демонстрирует лишь частичную зависимость изменений в обществе от технологического развития, т.е. производства. Такое же важное место автор отводит опыту, рассматриваемому как воздействие человеческих субъектов на самих себя, через меняющееся соотношение между их биологическими и культурными идентичностями. Наряду с производством и опытом третьим важным фактором, влияющим на организацию человеческой деятельности, является власть. В обществе фактор производства, под которым подразумевается развитие компьютерных технологий, оказывает доминирующее влияние, как на отношения власти, так и на культуру.
М. Кастельс делает существенное различение между известными концепциями "информационного общества" и собственной концепцией "информационального общества". Если в первом случае подчеркивается определяющая роль информации в обществе, то по мнению, М. Кастельса информация и обмен информацией сопровождали развитие цивилизации на протяжении всей истории человечества и имели критическую важность во всех обществах. В то же время зарождающееся "информациональное общество" строится таким образом, что "генерирование, обработка и передача информации стали фундаментальными источниками производительности и власти". Одной из ключевых черт информационального общества является сетевая логика его базовой структуры. К тому же информациональное общество развивается на фоне ускоряющихся и противоречивых процессов глобализации, процессов, затрагивающих все точки земного шара, вовлекая или исключая из общего социального, символического и экономического обмена. Информационные технологии определяют картину настоящего и в еще большей мере будут определять картину будущего. В связи с этим М. Кастельс придает особое значение исследованию того, как развивались такие технологии в послевоенный период. В них ученый включает "совокупность технологий в микроэлектронике, создании вычислительной техники (машин и программного обеспечения), телекоммуникации/вещании и оптико-электронной промышленности". Таким образом, ядро трансформаций, которые переживает современный мир, связано с технологиями обработки информации и коммуникацией. М. Кастельс предлагает социологическое описание и понимание основных моментов истории становления подобного рода технологий, уделяя много внимания роли Силиконовой долины в развитии компьютерной индустрии. Дух свободного предпринимательства, университетский интеллектуализм и правительственные заказы сделали Силиконовую долину лидером компьютерной отрасли.
М. Кастельс очерчивает границы информационно-технологической парадигмы, имеющей несколько главных черт. Во-первых, информация в рамках предлагаемой парадигмы является сырьем технологии и, следовательно, в первую очередь технология воздействует на информацию, но никак не наоборот. Во-вторых, эффекты новых технологий охватывают все виды человеческой деятельности. В-третьих, информационная технология инициирует сетевую логику изменений социальной системы. В-четвертых, информационно-технологическая парадигма основана на гибкости, когда способность к реконфигурации становится "решающей чертой в обществе". В-пятых, важной характеристикой информационно-технологической парадигмы становится конвергенция конкретных технологий в высокоинтегрированной системе, когда, например, микроэлектроника, телекоммуникации, оптическая электроника и компьютеры интегрированы в информационные системы. Взятые все вместе характеристики информационно-технологической парадигмы являются фундаментом информационального общества.
Это становится постоянно присутствующим фоном, тканью нашей жизни. Так, по мнению М. Кастельса, зарождается новая культура, "культура реальной виртуальности". Реальная виртуальность — это система, в которой сама реальность (т.е. материальное/символическое существование людей) полностью схвачена и погружена в виртуальные образы, в выдуманный мир, где внешние отображения не просто находятся на экране, но сами становятся опытом. Наряду с телевидением развитие электронных компьютерных сетей (Minitel, Internet) становится тем фактором, который можно считать формообразующим для культуры виртуальной реальности. М. Кастельс исследует этапы становления Интернета, т.е. его превращения из локальной компьютерной сети военного назначения в новую глобальную реальность информационной эпохи. Он полагает, что "компьютерная коммуникация не есть всеобщее средство коммуникации и не будет таковым в обозримом будущем" . "Новые электронные средства не отделяются от традиционных культур они их абсорбируют". Члены данных сообществ могут быть разъединены в физическом пространстве, однако в пространстве виртуальном они могут быть также традиционны, как общины небольших городов.
М. Кастельс использует теорию сетей для анализа изменений, происходящих в городской среде информационного общества. Сетевые структуры воспроизводятся как на внутригородском уровне, так и на уровне отношений между глобальными городами. В глобальных городах появляются информационно-властные узлы, которые замыкают на себе основные потоки информации, финансовых ресурсов и становятся точками принятия управленческих решений. Между этими узлами курсируют ресурсные потоки, а сами узлы находятся в беспрерывной конкуренции между собой. Он рассматривает мегаполисы в качестве масштабных центров "глобального динамизма", культурной и политической инновации и связующих пунктов всех видов глобальных сетей. Таким образом, М. Кастельс дает рельефное описание процессов, происходящих в структуре городов в период перехода к информациональной эпохе.
Изучение пространственных трансформаций не ограничивает анализом городской среды, опирающимся на богатый эмпирический материал — читателю предлагается социальная теория пространства и теория пространства потоков. Под потоками М. Кастельс понимает "целенаправленные, повторяющиеся, программируемые последовательности обменов и взаимодействий между физически разъединенными позициями, которые занимают социальные акторы в экономических, политических и символических структурах общества". Таким образом, "пространство потоков есть материальная организация социальных практик в разделенном времени, работающем через потоки". Пространство потоков видится автору в виде трех слоев материальной поддержки: первый слой состоит из цепи электронных импульсов; второй слой состоит из узлов и коммуникационных центров; третий слой относится к пространственной организации доминирующих менеджерских элит, осуществляющих управленческие функции.
Элиты информационального общества могут рассматриваться как пространственно ограниченная сетевая субкультура, в которой формируется стиль жизни, позволяющий им унифицировать собственное символическое окружение по всему миру. Складывающиеся в пространстве потоков слои материальной поддержки формируют инфраструктуру того общества, которое М. Кастельс называет информациональным. [ 4 ]
Глава 2. Современная система информационного производства
2.1Информационно-коммуникационные ресурсы и культурное воспроизводство
Среди современных концепций становления информационное общество наибольшей глубиной отличается теория Дж. Бенигера. Он считает, что информационное общество явилось результатом революции контроля над всей системой человеческой деятельности. Важна его идея: усиление контроля в обществе происходит для сохранения системности общества.
Информационное общество не результат изменений последних дней, а процесс, который начался с ускорением материального производства и течения материальных потоков 100 лет назад. Компьютеры, информационные технологии не случайный результат, внедренный в неготовое общество, а инновации, ускоренные революцией управления. Большинство рабочей силы имеет дело с информационной активностью, и богатство накапливается благодаря информационным товарам и услугам. Самым важным вкладом в разработку концепции становления информационное общество явился вывод Дж. Бенигера о длительности этого процесса в общественной жизни. Таким образом, становление информационное общество — длительный исторический процесс, подготовленный предшествующим развитием.
Итак, объективная потребность в новых интегральных теориях, нарастающая интенсивность общественных трансформаций, необходимость осмысления процессов современной общественной жизни во имя дальнейшей жизнедеятельности, особенности культурно-философского контекста, о которых говорилось выше, формируют специфические направления рассмотрения информационного (постиндустриального) общества в качестве определенной системы взаимодействующих процессов.
В отечественной традиции большой вклад в развитие понимания современного общества и его связи с информацией и иными процессами внесли В.Л. Иноземцев, А.И. Ракитов, В.З. Коган, В. А. Уханов, А. Ф. Зотов, В.Г. Федотова, В. Красильщиков, Д.А. Гущин, И. А. Негодаев и др. В их работах показаны и доказаны причины роста информатизации; взаимосвязанность развития постиндустриального общества, процесса индивидуализации труда и роста его творческой составляющей. В целом, отечественные теоретики внесли большой вклад в разъяснение процесса информатизации человеческой жизнедеятельности.
Итак, определим информационное общество
как самоорганизующуюся систему взаимодействий и связей, в процессе функционирования которых создаются необходимые условия для развития экономической, технико-технологической, познавательной, интеллектуальной жизнедеятельности. Оно характеризуется созданием системы, сбора, хранения, передачи, распространения информации как главного фактора контроля на каждом социальном месте. Самоорганизация этой системы на данном историческом этапе протекает как процесс, с одной стороны, информатизации повседневной человеческой деятельности, с другой стороны, создания условий для глобальной жизнедеятельности.
Однако не следует понимать процесс становления информационного общества как единый путь для всех стран и регионов. Становление информационного общества формируется как под воздействием различных факторов. К универсальным относятся: общие технологические изменения, новые возможности экономического роста, возрастающая роль науки, потребность в научно-информационной оснащенности государственных органов, потребность в долговременном характере планирования научных программ, тесная связь науки и образования, тесное сотрудничество с мировым научным и культурным сообществом. [ 3 ]
Индивидуальные особенности национальной информатизации определяются следующими факторами:
· потребностями в новых технологиях со стороны общественных партий и групп;
· национальной политикой информатизации;
· институциональными и правовыми особенностями региона или страны;
· особенностями социального пространства (размер и богатство национального рынка, существование заинтересованных инвесторов, значимость телекоммуникационных структур для населения, национальная ориентация на международное окружение);
· типом национальной коммуникационной культуры. Остановимся на наиболее существенных аспектах.
Самым интересным в исследовании национальных информационных особенностей является национальная информационная культура, а именно элитарные и массовые ценности, привычки по отношению к компьютерам и средства массовой коммуникации. Национальная коммуникационная
культура
— общественная восприимчивость к средствам массовой коммуникации, плюрализм в культуре, культурная значимость коммуникации для членов общества.
Информационное общество — наилучшее и наиболее эффективное средство повышения уровня жизни. Информационное общество — средство усиления национальной экономики в международном соревновании. Информационное общество — новый уровень развития сообществ, информационных общин, новая независимая среда, неподконтрольная репрессивным институтам, средство борьбы с властью (США, Россия). Информационное общество — средство получать доход (США, Япония).
В целом хотелось бы заметить, что технологические и политические изменения в современном мире будут формировать интерес для сравнительного анализа социальных и культурных изменений, связанных со становлением информационного общества. [ 6 ]
2.2 Взаимодействие, влияние и взаимосвязь информационного общества и культуры
Актуальность проблемы, связанной с особенностями культуры в информационном обществе, определяется целой совокупностью взаимосвязанных обстоятельств.
Начиная с 40-50-х годов XX столетия, после появления работ теоретиков Франкфуртской школы, а также после оформления теории индустриализма, сформулированной Р.К.Ф. Ароном в его лекциях в Сорбонне (1956-59) и У. Ростоу в книге «Стадии экономического роста. Некоммунистический манифест», объектом критики западной философии стала «индустрия культуры» как механизм производства массовизированного обезличенного индивида. Понятие «культуриндустрия», как известно, введенное в научную практику Т. Адорно и М. Хоркхаймером в «Диалектике просвещения» (1948), означало новый способ производства культуры, превращающейся в одну из отраслей экономики. Культуриндустрия в работах франкфуртских теоретиков рассматривалась как орудие осуществления «тотальной» формы господства «организованного общества» - своеобразного «тоталитарного универсума» «технологической рациональности» - над человеком.
Характерно, что подобное критическое отношение к культуре как продукту массового общества, основанного на экономическом, политическом и социальном отчуждении и порождающего специфического субъекта культуры — «человека-локатора» (Д. Рисмен), «одномерного человека» (Г. Маркузе), «самоотчужденной личности» (Э. Фромм), в постиндустриальных концепциях сменилось достаточно лояльным ее восприятием. В этих теоретических системах наиболее значительное внимание отводилось информации, информационным технологиям и средствам коммуникации. В качестве ведущих признаков нового типа общества его исследователи называли ускорение технического прогресса, уменьшение доли материального производства в совокупном общественном продукте, развитие сектора услуг, повышение качества жизни.
В концепции постиндустриального общества Беллом были выделены в качестве базисного феномена знание и информация, что определило и ведущие векторы содержательной трансформации индустриализма — ведущее значение интеллектуальных технологий и качественно новый способ организации технологической сферы, демонтаж классовых монолитов и формирование профессиональной дифференциации, реорганизация культурной сферы и ее переориентация на интеллектуальные приоритеты, формирование индустрии знания. [ 11 ]
Представление о том, что ведущей тенденцией развития современного общества, перерастающего в общество нового информационного порядка, является интеграция новейших массовых информационных и коммуникационных технологий и существующей социальной системы, лежит и в основе концепций информационного общества. Критерием прогресса в таком обществе является возрастание скорости внедрения инноваций, увеличение объема и скорости коммуникации, рост объема полезной информации и ускорение ее обработки за единицу времени в контурах управления за счет автоматизации этой сферы. В новом обществе изменяются типы организационных стилей, характер восприятия реальности, семейные ценности.
Тоффлер отмечает что, современный этап развития цивилизации делает «метакультурную индивидуальность», проявляющую способность к отказу от привычных матриц поведения и восприятия и выходу за рамки привычного видения мира, типичным проявлением новой формирующейся информационной культуры. Для человека новой культурной формации мобильность ориентации в рамках стремительно изменяющейся среды и новый способ ее освоения становятся принципиальным моментом, возможно, вопросом его выживания. Для успешной социальной и информационной адаптации в качественно изменившихся условиях субъект новой культуры вынужден постоянно обновлять свою собственную «базу данных». В таких условиях, по замечанию Тоффлера, становится реальностью неизбежный в современной ситуации переход к личности нового типа - информационно-адаптированной, основными характеристиками которой могут быть представлены естественное включение в информационные процессы, способность к адекватному восприятию полученной информации и настроенность на эффективное ее использование в своей деятельности.
Новое общественное устройство характеризуется невиданным усложнением социальной организации, интенсификацией культурных связей и обменов, ростом культурного многообразия, отходом от господствующей в эпоху массового индустриального общества унификации и стандартизации и формированием человека, обладающего критическим сознанием и стремлением реализовать свой творческий потенциал. Своеобразие этого периода составляет верховенство индивидуального начала над всеобщим, психологии над идеологией, связи над политизацией, многообразия над одинаковостью, разрешительного над принудительным.
Итак, постиндустриальное или информационное общество характеризуется не только изменением характера производства, но и, в первую очередь, трансформацией потребностей и ценностных ориентиров человека. Современная эпоха является эпохой демассификации общества, дестандартизации культуры и персонализации человека.
Вместе с тем, необходимо отметить, что все обозначенные особенности культуры общества, ориентированного на развитие новейших информационных технологий, отнюдь не являются доминирующими и полностью выявленными. Практика показывает, что тенденции демассификации и в постиндустриальном и в информационном обществе, несмотря на их ощутимость, все-таки остаются достаточно поверхностными, а тенденции к унификации усиливаются. Массовая культура, вопреки прогнозам, продолжает существовать, а носитель ее ценностей — «человек массы» — по-прежнему выступает как один из наиболее типичных субъектов социального действия. [ 12 ]
Пытаясь определить характер и специфику культуры в постиндустриальном и информационном обществе, прежде всего, необходимо учитывать эволюционный, а не революционный характер развития общества, что, в частности, подтверждает и содержание самой постиндустриальной теории, где все этапы социального развития (доиндустриальный, индустриальный и постиндустриальный), во-первых, преемственны по отношению друг к другу, и, во-вторых, не определяются в четких хронологических границах.
Именно эти складывающиеся новые формы и дают основание предположить, что в рамках старого типа общества — в данном случае постиндустриального — создаются предпосылки для перехода к качественно новой деятельности человека, где труд как основа экономического производства постепенно сменяется таким новым видом производственной активности, как творческая деятельность, а отношения между человеком и природой замещаются межличностным общением. Между тем даже в рамках информационного общества подобные отношения не выступают в качестве доминирующих, но сосуществуют с продолжающей оставаться актуальной осознанной орудийной деятельностью, осуществляющейся в форме материального производства. По существу, подобной коррекции может быть подвергнута любая из тех тенденций, которые характеризуют изменившийся тип производительных сил и производственных отношений нового типа общества, что и позволяет сделать вывод о том, что формирование новых производственных отношений в постиндустриальном обществе является лишь тенденцией, но отнюдь не ведущим процессом.
В защиту тезиса о переходном состоянии современной экономики и культуры можно также отметить, что многие тенденции развития общества, основанного на знании и информации, еще не стали широкой практикой.
Не изменяют принципиальным образом социокультурной реальности и многие виды деятельности, выполняемые on-line, в том числе телемагазины, которые, скорее, заменяют традиционные каталоги заказов по почте, банковские операции с помощью телекоммуникаций, которым в большинстве случаев предпочитается продажа финансового продукта путем персонализированных отношений, медицинские услуги в реальном времени. Несмотря на весьма широкие возможности сетевых коммуникаций, используются они достаточно ограниченно, в противовес сфере электронных развлечений, продолжающих выступать в качестве одной из наиболее прибыльных отраслей экономики.
Если же рассмотреть социальную структуру общества, основанного на знании и информации, то можно отметить, что количественный рост управленческих, профессиональных и технических страт, представляющих собой ядро новой структуры, не является единственной тенденцией. Процесс активного развития сферы, связанной со сложными технологиями, сопровождается ростом неквалифицированных занятий в сфере услуг на нижних ступенях социальной лестницы. Причем, по абсолютной численности эти рабочие места составляют существенную долю и постиндустриального и информационного социального организма, образуя вместе с расширяющейся интеллектуальной и управленческой элитой поляризирующуюся социальную структуру, взаимодействия между составляющими которой достаточно напряженны и противоречивы.
Таким образом, сегодня можно констатировать вполне ощутимое имущественное расслоение по признаку образования, где причиной существующих в настоящее время классовых различий становится именно образовательный уровень.
Если говорить о влиянии Интернета на современную культуру, то необходимо признать, что такие свойства, как интерактивность и индивидуализация встроены в новейшие коммуникационные системы технологически и культурно. Электронный формат изначально предполагает проявление творческой активности. Виртуальное искусство, сетевая литература, практика общения в сети — все это, даже если не принимать во внимание огромный информационный потенциал Интернета, свидетельствует о новых формах креативной активности и формировании личности нового типа, весьма далекой от «человека массы», доминирующего в индустриальном обществе. Однако практика показывает, что этот потенциал не всегда обеспечивает новые структуры социальной коммуникации. В новой информационной культуре точно так же, как и в любом социальном организме, в том числе и в том, где была рождена массовая культура, выделяются собственные страты, становящиеся потенциальными производителями и потребителями либо массовой, либо элитарной продукции, равно представленной в цифровом формате. [ 7 ]
Кроме того, здесь необходимо учитывать, что компьютерная коммуникация специфична, по преимуществу, для образованной и экономически обеспеченной части населения наиболее развитых стран, чаще всего, в больших, наиболее высокоразвитых метрополисах, в глобальном масштабе выступающей в качестве элиты. Подобные элиты составляют свое собственное сообщество, формируя символически замкнутые общины, и определяют свое сообщество как пространственно ограниченную межличностную сетевую субкультуру. Именно пространство информационных потоков, состоящее из персональных микросетей, образованных элитой, является тем источником, откуда посредством глобального множества взаимодействий в пространстве потоков ее интересы передаются в функциональные макросети.
Элита информационного общества отнюдь не виртуальна — ее пространства тщательно изолированы. Они венчают вершину более низких «социопространственных иерархий», каждая из которых подобным же образом стремится к изоляции от общества путем «последовательной иерархической сегрегации». Пространством пребывания элиты, имеющей открытый доступ к информации, становится глобальное цифровое пространство, и именно этот факт определяет культурную универсальность этой субкультуры, нацеленной на «унификацию символического окружения», гомогенизацию стиля жизни, нивелирование культурных границ. Узкий круг корпоративной элиты добивается гомогенности пространства своей культуры.Универсальными становятся формы жизни: «регулярное пользование тренажерными залами, джоггинг; обязательная диета — лососина-гриль и зеленый салат, заменяемые в Японии национальными аналогами — удоном и сашими. Символы этой специфической глобальной, интернациональной культуры, игнорирующей культурное разнообразие, создают определенную идентичность, связанную с принадлежностью к структурам управления информационной экономикой.
Вторая «популяция», состоящая из «включенных во взаимодействие», будет снабжаться первой «заранее упакованными вариантами выбора», среди которых наряду с межличностным общением по электронной почте и политикой (в том числе, электронным голосованием) традиционно будут присутствовать развлечения во все более изощренных формах — «от садистских видеоигр до бесконечных спортивных матчей», от виртуальной реальности до компьютеризованной сексуальной стимуляции. Характерно, что эти социальные слои, остающиеся основными носителями национальных культур, через мир массовых коммуникаций и массовую культуру аналогичным образом унифицируются. Однако, в отличие от мировой информационной элиты, осознанно стремящейся к самоизоляции и гомогенности, вторая часть общества вынуждена принимать эти унифицирующие стратегии через потребление универсальной продукции, в том числе, культурной, а также посредством приобщения к новым коммуникационным технологиям.
При этом даже весьма специфические особенности национальных культур — такие, как стремление к совместному проведению досуга и, в частности, хоровое пение в барах, «абсорбируются» миром электронных коммуникаций. Таким образом, можно заключить, что формирование новой культуры — демассифицированной и персонализированной — и ее субъекта — высокоиндивидуализированной личности, обладающей креативным потенциалом, а также становление постматериалистической мотивации к деятельности, в рамках постиндустриального и информационного общества является лишь тенденцией. Более явно она проявляет себя в развитых общественных системах, которые можно с достаточным основанием характеризовать как постиндустриальные и информационные, и достаточно слабо — в системах с индустриальной экономикой, в рамках которых утилитарные стимулы все еще остаются доминирующими, а формирующаяся постматериалистическая общественная система ценностей пока сосуществует с проявляющей себя даже более явно традиционной материалистической. Естественно, по мере удовлетворения экономических потребностей, они перестают играть в системе ценностей главенствующую роль, а на первый план выходят такие проблемы, как «необходимость сочетать безопасность и свободу, справедливость и ответственность». [ 11 ]
Вместе с тем, говоря о формировании персонализированного субъекта и демассифицированной культуры, необходимо осознавать, во-первых, отсутствие непосредственной корреляции между уровнем материального благосостояния и формированием новой мотивационной системы. Удовлетворение насущных потребностей создает лишь потенциальную возможность приобщения к ним человека, но вовсе не означает немедленного и автоматического использования этих открывающихся возможностей и тем более активного формирования новой иерархии ценностных ориентиров в масштабах всей общественной системы. Кроме того, ценностная система является достаточно инертным образованием, слабо подверженным каким-либо модификациям; усвоенные ценности редко поддаются трансформации, и для утверждения новых ценностных приоритетов необходима целая совокупность условий — как экономических, так и социокультурных, в том числе, возможность пользоваться всеми материальными благами с рождения, что и позволяет говорить о распространении постматериалистических предпочтений в соответствии с замещением старых поколений новыми.
Во-вторых, здесь нельзя не учитывать, что процессы информатизации, влияющие на резкое повышение уровня специализированной подготовки, на качество оплаты труда, неизбежным следствием имеют и усиление расслоения общества по экономическому и образовательному признаку. Социальной основой распространения стандартизированной культуры в системе информационного общества остается та его часть, которая занята в областях, связанных с формализованной деятельностью, отчуждена от структур управления экономикой нового типа и вынуждена соответствовать стратегиям подчинения и «включения во взаимодействие», а также часть технической элиты, имеющая возможность выбора между разными формами и типами культуры. Носитель ценностей этой культуры — недифференцированный субъект с невыраженным личностным началом, особенностями которого являются некритичность, управляемость, духовная инфантильность. В качестве социальных предпосылок распространения стандартизированной культуры в информационном обществе выступают напряженный ритм деятельности, экзистенциальные проблемы, проблемы адаптации, проблема свободного времени, а также обусловленная объективными причинами неподготовленность определенной части общества к восприятию сложных проблем и феноменов высокой культуры. Сами же информационные технологии, которые в первую очередь влияют на характер культуры и ее субъекта, развиваются, как показывает практика, по преимуществу, как «технологии развлечений».
Наконец, в-третьих, здесь необходимо также четко осознавать, что те процессы, которые многие из теоретиков постиндустриализма и постмодернизма обозначают как персонализацию личности, в реальности выступают в качестве процессов индивидуализации не процессов творчества, а процессов потребления, где огромный выбор товаров, услуг и способов осуществления активности задается властными структурами, а потребление органично вписывается как в схему раскрепощения и персонализации личности, так и в процедуры тотального управления этим человеком и его потребностями. Подобная активность человека — активность в процессе потребления - задается извне, а подлинная свобода самовыражения подменяется как свободой выбора, комбинаций, так и — опять же заданной изначально - свободой критики, отторжения, игнорирования установленных извне ценностей, образцов деятельности, формул развлечения и досуга. Одним из механизмов подобной персонализации становится «обольщение», трактуемое как особая стратегия, пронизывающая все уровни общества, где и политика, и экономика, и сфера услуг, и образование ориентируются на «свободу выбора» и «индивидуальные предпочтения».
Эта деятельность, задаваемая властными институтами, отнюдь не является творчеством, но выступает как одна из современных стратегий формирования сознания, где, однако, жесткие ее формы сменяются мягкими, управление — соблазном, а на смену «дисциплинарному и воинствующему индивидуализму» приходит «индивидуализм на выбор — гедонистический и психологический, считающий главной целью личные достижения человека». Этот индивидуализм потребления оказывает влияние и на все социальные общности, где сегодняшняя масса оказывается принципиально отличной от массы, характерной для индустриального общества. Сегодняшняя масса задается не посредством объединения людей в едином пространстве. Сегодня масса образуется общностью потребляемой продукции – прежде всего, информации, развлечений, моды, имиджей, стереотипов, картины мира, единством системы ценностей и т.д. Появление подобной массы знаменует конец социального, ибо никакие социальные катаклизмы не способны вызвать у нее сопереживание. Современный обыватель — человек массы — может «интерпассивно», по афористичному выражению С. Жижека, участвовать в мировых трагедиях, заботясь, прежде всего, об удовлетворении повседневных потребностей. Сама же масса сегодня выступает не как «управляемая», а как «контролируемая», как утратившая способность даже ощущать этот факт манипулирования. [ 8 ]
Заключение
Классик современной западной футурологии Элвин Тоффлер, обобщая развитие человеческого общества в XX в. и пытаясь осознать те потрясающие перемены, которые вводят нас в XXI в., показал, что знание в современном обществе превращается в настоящее богатство и в ту взрывную силу, которая произведет сдвиг власти. Весь общественный организм подвергается резким трансформациям, уходит в небытие деление мира на социалистический и капиталистический, на Север и Юг. На смену этому приходят системы быстрых и медленных экономик. Если первые основаны на инновации и обновлении, на идее неповторимости, то вторые традиционно устойчивы и инерционны в своем существовании. Новый экономический мир основывается на знаниях и способностях человека, на мироощущении свободы и идее творческого саморазвития.
Одним из методологических подходов, концептуально осмысливающим происходящие изменения, оказалась идея японского социолога Е. Масуды. В 1945 г. он предложил теорию, многим казавшуюся фантастической, — теорию «информационного общества». Это общество, объединенное единой информационной сетью, благодаря которой появится возможность для человечества вырабатывать единые цели, а для человека — проявить свои творческие возможности. Внедрение новых информационных технологий и, прежде всего, компьютерной техники и систем телекоммуникационных связей показали, что концепция информационного общества отнюдь не является утопичной. Возникает новая информационная культура, новые способы получения информации, производственной и научной деятельности. Доступ к информационным сетям, знанию оказывается определяющей основой для стратификации, разделения общества. На основе автоматизированного доступа к системам связи индивид или группа лиц может получить информацию, необходимую для решения профессиональных или личных задач. Происходит процесс автоматизации и роботизации производства и управления. В сфере информационной деятельности работает более 50 процентов трудоспособного населения. Концепция «информационного общества» определила пути формирования -«материального тела» культуры конца XX - начала XXI в.
Менее оптимистичным выглядит сценарий будущего, представленный С. Хантингтоном, где говорится о «столкновении цивилизаций». Известный политолог считает, что впервые в человеческой истории мир оказался многополюсным и многоцивилизационным. Распространение западных идеалов и норм не приведет к возникновению всеобщей цивилизации. Возникает мировой порядок, основанный на разнотипных цивилизациях, объединенных близостью языков и культур; страны группируются вокруг ведущих или стержневых стран «своих» цивилизаций — европейской, славянской, исламской и т.д. Претензии Запада на универсальность своей цивилизации, попытки «вестернизации», распространения своей культуры приведут к конфликтам с другими цивилизациями, вызовут «сплочение родственных стран».
Таким образом, грядущая эпоха характеризуется как эпоха столкновения цивилизаций, и будущее мира во все большей степени зависит от понимания, сотрудничества, культурного взаимодействия народов и их политических лидеров.
Сказанное дает основания заключить, что в постиндустриальном и информационном обществе, по сравнению с обществом массовым индустриальным, объективно изменяется значение и роль личности, активность которой фундируется не внешними побудительными стимулами деятельности, а, по преимуществу, внутренними. Более того, само становление этой системы оказывается обусловленным не только материальным прогрессом, но и изменением ценностных ориентаций личности, настроенной на творчество, развитие и самосовершенствование. В то же время представляется более точным говорить об изменении количественных, но отнюдь не качественных параметров формирующейся культуры: по-видимому, инновативная, сложная, специализированная культура, предполагающая высокую творческую активность, останется еще в течение достаточно продолжительного времени культурой высокообразованной части общества и с ростом этой социальной страты будет приобретать все более существенное значение, стандартизированная же культура сохранит свое доминирующее положение (по крайней мере, количественно) как культура социальных слоев, обладающих массовым сознанием.
В данной курсовой работе были рассмотрены особенности информационного общества и его взаимодействия с культурой. В ходе проведенного исследования были решены следующие задачи: рассмотрение сущности планетарной цивилизации и ноосферы В.И.Вернадского; исследование постиндустриального информационного общества Д.Бэлла; анализ третьей цивилизационной волны Э.Тоффлера; изучение сущности концепции информационного общества М.Кастельса; исследование взаимодействия информационно-коммуникационных ресурсов и культурного воспроизводства; анализ взаимодействия, влияния и взаимосвязи информационного общества и культуры.
Список литературы
информационное общество культура
1.Волков, Ю.Г., Мостовая, Н.Г. Социология[Текст]: Учебник для вузов/Под ред. В.И.Добренькова/Ю.Г.Волков, Н.Г.Мостовая .-М.: Гардарики, 2007.
2. Добреньков, В.И., Кравченко, А.И. Социология в 3 т.Т.1: Методология и история [Текст]/ В.И.Добреньков, А.И.Кравченко.-М.: ИНФРА-М, 2007.
3. Левада, Ю. Лекции по социологии [Текст]/ Ю.Левада..-М.: Просвещение, 1989.
4.Бачинин, С.А. Социология [Текст]: Учебник для вузов/ С.А.Бачинин.-М.: Приор, 2007.
5.Социология [Текст]:Учеб. пособие для вузов по спец.020300 ‘’Социология’’/Под ред А.Ю.Мягкова.-М.:Флинта, 2007.
6.Павленок П.Д. Социология [Текст]:Учебник для экон. и гуманит. спец./П.Д.Павленок и др.-2-е изд., перераб.и доп.-М.:Изд.-книготорг.центр ‘’Маркетинг’’, 2006.
7.Лавриненко В.Н. Социология [Текст]:Учебник для вузов/В.Н.Лавриненко В.Н. и др.-2-е изд., перераб. и доп.-М: ЮНИТИ-ДАНА, 2006.
8.Костина А. В. О тенденциях развития культуры// Знание.-2007.-№7.
9.Кастельс, М. Могущество самобытности // Новая постиндустриальная волна на Западе. Антология [Текст]; под. ред. В.Л. Иноземцева/ М.Кастельс. -М.: Academia, 1999.
10.Кастельс, М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура [Текст]/ М.Кастельс.- М.: Наука, 2006.
11.Луман, Н. Глобализация мирового сообщества: как следует системно понимать современное общество // Социология на пороге XXI века: новые направления исследований [Текст]/ Н.Луман.- М.: Интеллект, 1998.
12.Рейман, Л.Д. Информационное общество и роль телекоммуникаций в его становлении [Текст]/ Л.Д.Рейман// Вопросы философии.- 2007. № 3.
|