Курсовая работа: Этнографическое прогнозирование и проектирование

Пермский гуманитарно-технологический институт

Кафедра социологии

Курсовая работа по дисциплине социальное прогнозирование и проектирование

на тему:

«Этнографическое прогнозирование и проектирование»

Выполнила: Черницина А.Д.

Группа: С-06-1

Проверил: Стегний В.Н.

Пермь, 2009г.

ПЛАН

Актуальность

1. Характеристика этнографической ситуации в современной России

2. Прогнозы этнографического развития в России

Заключение

Список литературы

Актуальность

Актуализация этнических проблем в современном мире выступает как ответ на процессы глобализации, как проявление неоднородности цивилизаций. Чем сильнее «вызовы» глобализации, тем с большей настойчивостью народы стремятся сохранить свою культуру, язык, религию и традиции. Поэтому так остро сегодня стоят проблемы национальной идентичности. В подобной ситуации нужна новая стратегия, способная интегрировать в процесс глобализации общечеловеческое и этническое, обеспечить право народов на культурную и цивилизационную самобытность. Проблема идентификации и самоидентификации особенно актуальна для такой полиэтнической страны как Россия.

Сложность общецивилизационной характеристики России в том, что она представляет собой «мир миров», охватывающий своими политическими и историческими границами сотни этносов, которые не просто соседствуют друг с другом, а веками сосуществуют вместе, и это их совместное сосуществование является условием сохранения каждого их них и условием целостности России. При этом в иерархии российских народов особое место занимает русский этнос и его культура. Для страны подобной России не может быть единой универсальной формулы перехода к прогрессивным формам социальной жизни. Развитие по единой схеме для России означает принудительное выравнивание условий. Необходима модель интегрального развития народов, которая была бы ориентирована на различия, на разные подходы, на специфические условия, несовпадающие традиции и обстоятельства. Такая модель позволит выявить реальные основы союза «равно-разных» народов России. Правда, её «построение» возможно только в принципиально новой системе координат научного поиска, через новые методологические подходы, через введение новых понятия и категорий.

Однако в мировой и отечественной теории и практике продолжают сохраняться представления о «естественном процессе угасания этничности».

1. Характеристика этнографической ситуации в современной России

Трансформация российского социально-политического ландшафта идет уже более десяти лет. За это время сменились границы страны, режим, лидеры и цели. Изменения затронули не только политические институты, но и прошли через внутренний мир граждан. Всем поколениям (а не лишь тем, кто впервые входит в политическую жизнь) пришлось адаптироваться к изменившейся общественной среде. Человек, попавший в подобные условия, как правило, теряет ориентировку, и до тех пор, пока не найдет себя в новой обстановке, говорить об успехах демократических преобразований – преждевременно. Этническая идентичность как элемент более широкой гражданской идентичности нередко служит опорой индивида при потере многих других привычных ориентиров в обществе.

Определение этнической принадлежности человека – не простая вещь, так как «национальность» представляет из себя «сложное» и разнородное социальное тело. Обычно этничность человека определяется по принадлежности его родителей к той или иной общности и по языку. Но не во всех случаях данные критерии срабатывают. При смешанных браках, переориентации личности на ценности другой национальной группы в полиэтническом окружении зачастую бывает почти невозможным определить этническую принадлежность. Этничность не заложена в человеке изначально. Она приобретается в процессе общения, в семье, школе с друзьями, в студенческие годы, то есть по мере накопления какого-то багажа знаний, при освоении известной социальной практики. И осознание своей этнической принадлежности к каждому человеку приходит индивидуально. Кто-то осознает раньше, кто-то позже. На это влияют социальные, политические, экономические, идеологические и прочие обстоятельства.[1]

В многонациональном государстве вопрос этнической принадлежности – отнюдь не праздный. Государство призвано выражать интересы всех объединяемых им национальностей, но когда этого не происходит и оно как орудие управления, игнорируя права большинства этнических групп, превращается в выразителя лишь одной или нескольких наиболее крупных этнических образований, то в стране попросту копируется принцип социального равенства.

Идеология и политика, не учитывающая чаяния и нужды отдельных этнических образований, ведут к возникновению напряженности в отношениях между различными народами, появлению взаимных обид, оскорблений, вражды.

В структуре этнического конфликта обычно выделяют явления двух порядков:

-фокальные, непосредственно порожденными конфликтующими ценностными установками и интересами его участников

-периферийные, обусловленные катализирующим воздействием конфликтной ситуации на политические, социальные, идеологические процессы в обществах, связанных с конфликтом. Связь эта может выражаться в принадлежности к одному географическому и социокультурному континууму, в схожести элементов исторического сознания, в ментальной близости.[2]

Этническое сознание принадлежит к тому слою отражения действительности, который испытывает на себе влияние общественных настроений, эмоций, предрассудков и других социально-психологических реалий. Все это следует иметь в виду при итерпретации ответов информаторов, участвовавших в этносоциологическом опросе населения нескольких городов, программа которого содержала вопросы о факторах этнической идентификации и об узнавании представителей своей национальности на городской улице по внешнему виду.

Наибольшую значимость в качестве этносолидирующих черт жители городов Татарии приписали следующим признакам (в порядке убывания):

-национальный язык

-народные обряды, привычки

-общие перспективы нации, ее будущее

-общее историческое прошлое

-сходные черты характера

Ранговая последовательность выбора этнодифференцирующих свойств несколько иная:

-язык

-сходные черты характера

-особенности поведения

Обыденные стереотипные представления о сходстве черт внешнего облика представителей этноса заслуживают специального рассмотрения, так как внешность является важным практическим признаком при определении национальности человека. От адекватности стереотипных представлений о внешности представителей той или иной национальности в известной мере зависит живучесть национальных предрассудков, так как обыденные представления о внешнем облике нередко связаны со стереотипными суждениями о психологических качествах, «национальном характере», ожидаемом поведении.[3]

Как правило, более устойчивыми оказываются этнокультурные стереотипы, выработанные в период социализации личности. Обострение национальных отношений может иметь двоякое проявление – институциональное и личностное. И то, и другое находятся во взаимодействии, постоянно влияют друг на друга.

Русские как в «своей», так и в инонациональной обстановке в целом почти одинаково ориентированы и на работу в многонациональном коллективе, и на национально-смешанный брак.

Очень важно иметь в виду не только сколь глубоки различия ориентаций этносов, но и как эти ориентации меняются со временем. Изменения в национальных ориентациях жестко соотносятся с реальным поведением населения. Рост отрицательных установок на национально-смешанные браки у коренных национальностей вне России, несмотря на сравнительно небольшой временной отрезок , уже сопровождался сокращением таких браков. У русских же, напротив, в соответствии с закреплением устойчивой склонности к межэтническим контактам количество национально-смешанных семей в исследуемых регионах даже увеличилось ( хотя бы потому, что именно русские, состоящие в смешанных браках, реже уезжали оттуда на Родину).

Так же благотворно сказывалась присущая русским общительность и в другой плоскости повседневных житейских соприкосновений. Их дружеские связи с людьми многих национальностей, по собственной оценке, сохранялись и неуклонно расширялись.

Численность разделявших утверждение «нерусские имеют слишком большое влияние в России» заметно превосходит количество несогласных с ним, и сие правомерно проинтерпретировать как переживание русскими этнической конкуренции со стороны инонациональных представителей.

Суть влияния нерусских они усматривают в доступе к политическим и экономическим, рычагам власти.

В какой степени эта враждебность распространяется на приватную сферу ( дружбу, соседство, супружество)? Из этнофоров ( носители этнических свойств), вызывающих наибольшие эмоциональные отклики, были выбраны:

-евреи ( традиционный объект этноцентрических установок)

-чеченцы (объект самых острых националистических чувств последнего времени)

-негры ( объект, наиболее редко ощущаемый в непосредственных контактах)

все три представителя расовых и этнических групп легко отличимы от русских внешне – обстоятельство, облегчающее формирование национальных стереотипов. Обращает на себя внимание тот факт, что как обычные граждане, так и политики весьма толерантны по отношению к соседям, более избирательны в выборе друзей и определенно осторожны, выбирая супруга. Только около 1/3 респондентов согласились бы иметь супругом негра, чеченца или еврея, в то время как свыше 50% не возражали бы находиться с ними в соседстве или дружбе.

Анкетой предлагалось высказаться относительно фиксации этнической принадлежности граждан в российских паспортах:

2/3 опрошенных считают, что паспорт должен сохранить графу «национальность»

1/3 возражает

Содержание ауто- и гетеростереотипов русских:

Вначале об особенностях аутостереотипов (совокупные представления о народе, к которому принадлежит данный индивид). В обыденном сознании аутостереотипы трансформируются вследствие кризиса национального самосознания, вызванного разрушением привычной системы ценностей после распада СССР. Осознанно или подсознательно респонденты нередко черпают их из прошлого. Превалирование и приоритетное положение в аутостереотипе позитивных оценок над негативными подтверждает идентификацию респондентов с собственным этносом.

Некоторые из них:

-доброта

-щедрость

-миролюбие

-простота

-прямодушие

-духовность

Что касается набора негативных аутостереотипов, то он традиционен:

-бесшабашность

-пьянство

-безынициативность

Однако доля подобных высказываний в сравнении с положительными аутостереотипами незначительна.

Гетеростереотипы (расхожие мнения о других этносах) выявлены в отношении наций, традиционно значимых для русского народа. Среди славян – это украинцы, белорусы, словаки, чехи, сербы, болгары. Все они воспринимаются как близкие русским в духовном и культурно-языковом плане. Отрицательный полюс гетеростереотипов занимают суждения о мусульманских народах, а среди них, в первую очередь, чеченцах.

Важная черта этнического самосознания русских – социальность, тесно связанная с традиционным «общинным» мироощущением и означающим потребность в социальном оценивании, одобрении, определении соответствия общепринятым образцам поведения. Повышенное чувство солидарности в противовес разобщинности собственного народа русские обнаруживают у чеченцев, прочих этносов Кавказа, евреев.

Следует заметить, что люди со средним образованием, высказывая стереотипные суждения, продемонстрировали большую эмоциональность.

Негативно воспринимается «чуждый нам образ жизни, порнография, разбой», однако с конкретными народами или государствами это не связывается, за исключением США.[4]

Весьма любопытной представляется студенческая оценка положения наций в стране. Только 4,5% разделяют мнение, что народы РФ «равны во всем», тогда как 40% полагают, что они «политически равноправны, но до их культурного равенства еще далеко», 45% настаивают на том, что русские имеют привилегии в большинстве регионов РФ, татары – в Татарстане и т.д.

Русские и нерусские, горожане и сельчане преимущественно единодушны в том, что их дальнейшая судьба не зависит от национальной принадлежности; абсолютное большинство отстаивают федеративное устройство государства: практически все студенты одобряют или относятся нейтрально к межнациональным странам.

Русские студенты судят о национальности человека по религиозному признаку в 6 раз меньше, чем нерусские. А выходцы из этнически смешанных семей вообще предпочитают не обуславливать ее религиозными или культурными мерками. Зато 20% из них указывают на территориальную и государственную принадлежность как единственно конституирующим этнический фактор. Нерусские и те, кто воспитан в смешанной семье всего резче отстоют друг от друга на оси «национально-социальное».

Понимания этнических стереотипов русских и в определениях ими «своих» и «чужих» смешаны исторические, психологические, политические, экономические и религиозные мотивировки. Развернувшиеся в стране глобальные трансформационные процессы, повлекшие за собой кризис этносоциальной идентичности, и породили русскую этноцентристскую специфику.Ее главная особенность – слабая связь политической ориентации (демократической, коммунистической и нейтральной) с выражениями этноцентрических стереотипов.Этнические стереотипы, как ауто-совокупные представления о народе, к которому принадлежит данный индивид, так и гетеро-расхожие мнения о других этносах, выражены достаточно спокойно, не окрашены яркими эмоциональными реакциями. Этноцентризм не выступает как доминанта личностных размышлений или эмоций, не говоря уже о поведенческих реакциях. Даже тема возможного распада России отнюдь не воспринимается как катастрофа. Реакции опрошенных отличает скорее апатия. Они явно не осознают свою гражданскую роль. Подобное относится и к политически нейтральным, и к пассивным, и к ангажированным гражданам.У большинства россиян этнический аутостереотип более конкретен с содержательной точки зрения по сравнению с гетеростереотипами, в которых выделяется преимущественно эмоциональный аспект. Есть существенные отличия в этностереотипах разных поколений. Свой этнос предстает перед опрошенными менее однородным, чем прочие. У них наблюдается стертая форма этнических стереотипов, в которых значительное место уделено традиционным архетипическим чертам русских независимо от времени и политического строя. Этнические стереотипы во многом определяются «культурными» детерминантами. Быть русским для многих означает воспитанность в традициях русской культуры, которая определяет степень близости с другими нациями. Одновременно существенное значение по-прежнему имеет социальная и идеологическая составляющие. Негативно воспринимается «чуждый нам образ жизни, порнография, разбой», однако с конкретными народами или государствами это не связывается, за исключением США.

Личностный уровень анализа этнического самосознания выявил такие детерминанты идентичности, которые нередко ускользают из поля зрения исследователей, показав, что ее кризис выражается в ощущении смятения, аполитичности. Партикуляризованное массовое сознание, пришедшее на смену «имперскому» духу, вызвало перемену приоритетных ценностей в пользу индивидуальных, прагматических начал семейного благополучия, покоя и порядка, которые вытеснили на его периферию ценности общенациональные, гуманистические, связанные как с проблемой выживания собственного народа, так и всего человечества в целом.

Язык всегда был определяющим признаком существования человека. Трудно представить себе, как разъединённые племена, народности и нации находили бы взаимопонимание, если бы не было между ними языка общения. Благодаря тому, что находились люди, которые знали не один, а несколько языков, они как бы скрепляли разъединившееся человечество, являлись связующим звеном между его разными частями.

Существовали и ныне существуют десятки многонациональных государств. И всегда в таких государствах решался вопрос, как быть с языком общения населяющих такие государства народов. В разные времена этот вопрос решался по-разному. Чаще всего в прошлые века язык колонизаторов или доминирующей нации бывал обязательным для всех в данном государстве. В многонациональном Советском государстве Владимир Ленин поставил вопрос несколько по-иному. Он был противником того, чтобы насаждать государственный – русский – язык в обязательном порядке. Кому русский язык действительно нужен, тот выучит его в силу хозяйственной необходимости. Этот принцип определённое время политически обосновывался в нашей стране.

Поскольку Россия является многонациональной страной, то объективно она оказывается под влиянием процессов «этнического ренессанса», столь характерного для целого ряда регионов планеты в конце XX столетия. Как показывает практика, рост этнического самосознания часто оказывается сопряженным с конфликтами, имеющими во многих случаях форму насилия и кровопролития. Понятно, что каждый такой случай имеет свою историю и по-своему уникален. Тем не менее, можно с уверенностью говорить, по крайней мере, об одном из фундаментальных источников, вызывающих серьезные межэтнические конфликты.

Что же представляет собой нерусское население России? 36% нерусских принадлежит к народам из других республик бывшего СССР (украинцы, белорусы, армяне, азербайджанцы и т.д.), либо из стран дальнего зарубежья (немцы, греки, поляки и т.д.). Для них проблема государственного суверенитета не стоит. Еще около 1/3 нерусских (28,5%) живут вне пределов своих национальных образований и, следовательно, не проявляют императивного устремления к суверенитету. Остается немногим более 1/3 (35,5%) нерусских, живущих в своих национальных образованиях и реально

претендующих на суверенитет. Но они составляют всего-навсего 6,6% населения России. Именно такая доля людей нерусской национальности проживает в национально-территориальных образованиях (Татарстан, Башкортостан, Чечня, Саха, Мордовия и т.д.). В любой западноевропейской стране с требованиями государственного суверенитета такой малой части населения, скорее всего, никто бы считаться не стал и кончилось бы это элементарным силовым подавлением, как это делает в настоящее время Великобритания в Ольстере или Испания в Стране басков. Кстати, в США проживает 5 млн., считающих себя немцами (в РФ — 500 тыс.), но суверенитета никто не требует.

Таким образом, сложившаяся у нас ситуация весьма отличается от западных образцов. Но есть соблазн пойти по западному пути. Есть даже попытки это сделать. Но делать этого нельзя. И не только потому, что наш российский менталитет не позволяет не считаться с чаяниями других народов. Это было бы чревато серьезными последствиями, жестокими конфликтами и даже войнами.

2. Прогнозы этнографического развития в России

В Академии наук Татарстана в Центре этнографического мониторинга Института истории был подготовлен демографический прогноз о состоянии татарской нации к 2025 году. Это уникальный проект, который был реализован небольшим коллективом. В этом прогнозе оценены многие параметры, по которым вычисляются демографические процессы, происходящие в современном мире. Были применены математические методы, но были учтены также социологические данные и данные демографических исследований, проведенных в Татарстане относительно смертности, рождаемости, результатов смешанных браков, миграционных процессов, и вот в итоге удалось получить средний срочный прогноз о движении татарского населения в России. Татарское население в России в 2002 году составляло 5,5 млн. чел. Это основная масса татар мира. Есть оценки о том, что татар в мире насчитывается около 8 млн. чел., большая часть их проживает в России. Данный прогноз фактически отражает демографический процесс основной массы татар. Средний срочный прогноз удалось сделать в трех вариантах (минимальный, максимальный и средний), я считаю, что средний вариант наиболее достоверен и показывает, что численность татар за этот период будет очень медленно возрастать. Даже по среднему варианту можно ожидать уменьшение татар на 0,5 млн. чел. Это объясняется как состоянием социальной ситуации в РФ так и демографическими причинами. У татар до сих пор остается высока смертность, рождаемость имеет тенденцию на понижение, несмотря на так называемые нацпроекты. Ученые считают, что высокую рождаемость ожидать не приходится, так как татары уже фактически перешли к малодетной семье. Малодетная семья особенно характерна для городского населения, а сейчас свыше 70% татар проживают в городах. Видно, что в дальнейшем вот эта масса городского населения будет увеличиваться за счет сокращения сельского населения. Поэтому больших перспектив в плане роста численности татар в России нет. Кроме того, нужно учитывать отрицательное влияние снижающихся миграционных процессов. У татар значительный миграционный потенциал имеется в Средней Азии. Оттуда уже большое число татар выехало в Россию. В других странах СНГ хотя и не огромное, но значительное число татар. Но в последние годы наблюдается снижение миграционных потоков в связи с улучшением жизни, скажем, в Казахстане. И татары, скажем, из Узбекистана стремятся попасть не в Россию, а по большей части в Казахстан – такая тенденция наблюдается. К 2016 году, мы полагаем, миграционные процессы будут оказывать очень малое влияние на демографические процессы. Фактически приток татар в Россию сильно замедлится.

Другой важный вывод можно сделать о том, что сильное влияние на демографические процессы оказывают смешанные браки. Сейчас свыше одной трети детей рождается в смешанных браках. Смешанные браки широко распространены, сейчас татарско-русские смешанные браки составляют одну четвертую часть. Авторы демографического процесса считают, что к 2025 году доля смешанных браков может возрасти до 30%, но если, конечно, не усилится влияние религиозного фактора, что вполне возможно, потому что с усилением религии в современной жизни смешанные браки могут в долевом отношении снизиться. Такие процессы наблюдались в 90-х годах, сейчас этот процесс немного замедлился, но не исключено, что это будет важный фактор, который повлияет на текущий процесс. Любопытен результат нашего исследования: предполагается, что в дальнейшем татары все больше и больше будут сосредотачиваться в крупных городах-миллионниках, это говорит о том, что татары будут переживать глобальный процесс урбанизации, и это, несомненно, будет влиять на все процессы, которые происходят в татарском обществе. В этой ситуации, конечно, очень трудно сохранить национальную самобытность, язык, поэтому некоторые из разработчиков этого прогноза высказывают пессимистические прогнозы относительно того, что постепенно в России будет складываться российская нация, т.е. татары будут терять свои национальные черты, в чем я лично совсем не уверен, потому что есть другой путь, когда у татар будут усиливаться религиозное сознание и национальное самосознание, если выработается сильная идентичность, то татарам ассимиляция ни в такой степени угрожает.

Конфликт на Кавказе приведет к переселению в Россию сотен тысяч славян, грузин, армян, чеченцев и т.д. Они селятся прежде всего в прилегающих к горным республикам областях России и в крупных российских городах, создавая тем самым потенциально взрывоопасную ситуацию.

Поэтому, если «тихий» рост влияния поволжских мусульман хоть и чреват потенциальными конфликтами, но скорее всего усилит российскую элиту в ее консолидационной политике, то повышение температуры в кавказском котле способно в лучшем случае поглотить всю энергию России на его «остужение».[5]

Сегодня в отношении перспектив национально-государственного устройства России нет единого мнения. Вырисовываются три позиции:

Первая позиция предлагает отдавать приоритет основным нациям и народам, определившим название республики. Этого мнения придерживаются определенные силы, стремящиеся свести проблему обновления Российской Федерации лишь к проблеме самоопределения республик — субъектов Федерации, игнорируя волю других многочисленных народов России. Особенно не завидно положение народов, не имеющих своего государственного образования. Безусловно, это приводит к перекосу в вопросах самоопределения. Сепаратистские тенденции в Чечне, Татарстане, Башкирии, Туве, Якутии и др. настолько обострились, что впору уже, наверное, задуматься и принять какое-то решение — действенное и эффективное, а не декларативное.

Вторая позиция — сохранить устоявшееся. Ее сторонники находятся в рамках традиционной концепции унитарного государства, но если раньше, хотя и формально, в Конституции СССР было защищено право на самостоятельность, то теперь Конституция Российской Федерации позитивно не предусмотрела право на выход из состава Федерации.

Третья позиция — ныне наиболее целесообразная и приемлемая, с нашей точки зрения, — это разумный реформизм. Сегодня во всех документах всех партий и движений видно желание улучшить межнациональные отношения, сделать их справедливыми, но при этом не меняя сути национально-государственного устройства России, оставляя ту же иерархию: республики, автономные образования и т. д.

Перемены и реформы в Российской Федерации последнего десятилетия обусловили глубокие как позитивные, так и негативные последствия. Непо­средственное влияние на сложные процессы в межнациональных отношениях оказывает ряд объективно складывающихся тенденций и противоречий между:

стремлением каждого народа к самоопределению, самоутверждению и объективными процессами интеграции общества в целом;

возрастающей самостоятельностью субъектов Федерации и объективной потребностью сохранения и упрочения общероссийской государственности в интересах всех народов;

тяготением к национально-культурной самобытности и исторически сложившейся культурной и языковой общностью народов России.

Названные противоречия и ряд других негативных факторов способствуют возникновению и усилению межнациональной напряженности и конфлик­тов в ряде регионов страны.

Обратимся к прогнозу уменьшения численности народностей России:

Первый кандидат здесь мордва, чей «резерв» составляет сегодня всего-то 27 тыс., — народ, неуклонно снижающий свою абсолютную численность с 30-х гг. XX века (переписи 1939 г. — 1,38, 1959 г. — 1,21, 1970 г. — 1,18, 1979 г. — 1,11, 1989 г. — 1,07; прогноз на 1999 г. — 1,027 млн. чел.).

В группе риска находятся и российские белорусы, имеющие отрицательные показатели прироста (4,5% за рассматриваемое десятилетие) при «запасе» в 150 тыс. Другое дело, что на статистику может сильно повлиять развитие ситуации в самой Беларуси, но пока не понятно ни то, что придет на смену «советскому» режиму Лукашенко, ни то, каким миграционным поведением откликнется на это событие население республики.

Кажется, можно не беспокоиться ни по поводу башкир, ни по поводу чувашей, в XX веке не спеша и без провалов наращивавших свою численность (башкиры: переписи 1926 г. — 0,71, 1939 г. — 0,82, 1959 г. — 0,95, 1970 г. — 1,18, 1979 г. — 1,29, 1989 г. — 1,35; прогноз на 1999 г. — 1,47 млн. чел.; чуваши: переписи 1926 г. — 1,11, 1939 г. — 1,35, 1959 г. — 1,44, 1970 г. — 1,64, 1979 г. — 1,69, 198 г. — 1,77; прогноз на 1999 г. — 1,84 млн. чел.) и имеющих собственные республики, которые, конечно же, позволяют (и такова реальная практика в Башкортостане) создавать лучшие условия для титульных наций, в том числе в немалой степени «гасить» неизбежные ассимиляционные процессы. Об «опасности» ассимиляции не стоит забывать тем же чувашам, подвергшимся в свое время данной метаморфозе под социокультурным напором поволжских татар (принятие ислама для чуваша, как правило, означало превращение в татарина, равно как для татарина принятие православия со временем означало превращение в русского, в том числе и из-за морального давления со стороны своих соплеменников, не поменявших веры; яркий пример результатов такого давления — крещенные татары).

И уж точно можно не беспокоиться о татарах и украинцах — безусловных лидерах среди народов России (после русских).

Таким образом, крупнейшими народами РФ, перешагнувшими миллионный барьер, в дополнение к существующей восьмерке скорее всего окажутся армяне, азербайджанцы, аварцы и казахи — два тюркских народа, один дагестанский и особняком стоящий армянский. Кроме армян все они — традиционно мусульманские народы. В результате этого среди одиннадцати крупнейших народов РФ ближайшего будущего (без русских) уже шесть будут мусульманскими (татары, башкиры, чеченцы, аварцы, азербайджанцы и казахи). Пять из одиннадцати — это народы тюркские (татары, чуваши, башкиры, казахи и азербайджанцы), уже сегодня формирующие неповторимую мозаику расселения в Волго-Уральском регионе, а четыре — кавказские (чеченцы, аварцы, азербайджанцы и армяне), активно формирующие новую городскую предпринимательскую среду России.

Заключение

Мы — россияне — многонациональный народ, населяющий 1/8 часть территории планеты. Еще совсем недавно вопрос о межнациональных отношениях в России представлялся элементарно простым, настолько прочной и нерушимой казалась дружба, объединяющая людей разных национальностей в едином Союзе Советских Социалистических Республик.

Бесконфликтное и неантагонистичное сосуществование множества наций само по себе представляло уникальный исторический феномен, вызывавший повышенный интерес во всем мире (особенно в странах с полиэтническим составом населения).

Подъем национального самосознания, сопровождавшийся ростом напряженности и конфликтности в межнациональных отношениях, появление центробежных тенденций и, наконец, развал Союза поставили перед учеными-обществоведами серьезные вопросы, на которые нужно было дать ответы, не только объясняющие причины сложившейся новой ситуации, но и позволяющие найти выход из нее с наименьшими для общества потерями. В короткие сроки резко возросли масштабы исследовательской

работы в этой области. Были проведены крупные социологические, социально-психологические, этнополитические, этнодемографические и т.д. исследования, которые позволили получить значительный объем информации, создающей необходимую основу для соответствующих выводов и обобщений, для определения наиболее важных и актуальных теоретических и практических проблем в этой сфере.

На ближайшую перспективу останется актуальным все, что касается этнической идентичности, национализма в разных его проявлениях (от экономического и культурного до политического сепаратизма), возможности сочетания его разных типов с демократией, проявления этнического экстремизма.

Важными останутся и исследование ориентации на модернизацию, изучение вариантов <догоняющей модернизации>, изучение влияния этнической принадлежности на социальную мобильность и безработицу, проблемы межэтнических отношений и конфликтов, особенно в крупных городах, в зонах притока вынужденных мигрантов, беженцев, исследования напряжений на почве разного этнического представительства в составе новых экономических элит и властных элит в республиках, возможностей осуществления <участия во власти>, формирования нового гражданского самосознания, сочетания его с этническим, соотношения этнических интересов и ценностей с ценностями гражданского общества.

Список литературы:

1. Авксентьев В.А. Этнические конфликты: история и типология// социс,1996, №12
2. Аренов Ю.В., Калмыков С.К. Современная языковая ситуация в Казахстане// социс,1995, №12
3. Бестужев-Лада И.В. Окно в будущее. – М.:1970
4. Гасанов Н.М., Зечесов К.Л., Казимов А.К. Национальный вопрос : иллюзии и поиск истины // соц.-полит. журнал,1993№3
5. Гордяненко В.Г. Языковая ситуация на Украине //социс 1996, №9
6. Дьячков Н.В. Родной язык и межэтнические отношения //социс 1995, №11
7. Здравомыслов А.Г. Межнациональные конфликты в постсоветском пространстве – м.:1997
8. Иванов В.И. Межнациональные отношения в России: состояние и перспективы// соц.- полит. журнал,1993№4
9. Феллер В. Мир 2030 и Россия в 2010. Новое научно-поэтическое видение.

[1] Михайлов В.А., Михайлова Л.Я. Национальный вопрос глазами студентов//социс 1999 №12

[2] Савва М.В. Этнический статус в молодежной среде//социс 1992№7

[3] Гудков Л.Д., Левинсон А.Г. Отношение к евреям// социс 1992№12

[4] Шестопал Е.Б. и др. этнические стереотипы русских// социс 1999 №4

[5] Виктор Феллер «Мир 2030 и Россия в 2010.Новое научно-поэтическое видение.»