Феномен религии

Священное и профанное

Религию можно охарактеризовать как сложное многоуровневое социальное образование, специфика и смысл существования которого определяются потребностью общества в священном. Как отмечает Эмиль Дюркгейм, в основе религии лежат верования и действия, связанные с явлениями духовными, священными, а не мирскими. Священное – это те аспекты социальной реальности, которые отделены от сферы обыденного и являются запретными. Мирское (профанное) – это те аспекты социальной реальности, которые носят обычный и повседневный характер. Таким образом, священное – это нечто исключительное, таинственное, внушающее трепет и даже потенциально опасное – оно выходит за рамки привычного и обыденного. Один и тот же объект или тип поведения может быть профанным или священным: все зависит от оценки людей. Просфора, если смотреть на нее как на хлеб,– вещь мирская, но она становится священной для православных как ,Тело Господне, когда освящается во время литургии. Поскольку священное воспринимается с благоговением и трепетом, к нему можно приблизиться только через ритуал – социальное действие, предписанное правилами поведения в присутствии священного. В своем религиозном поведении люди формируют социальный мир значений и правил, которыми руководствуются в мыслях, чувствах и поступках точно так же, как и в других сферах жизни.

Типы религиозных верований и практик

Религиозное поведение столь многообразно, что трудно себе его представить, не прибегая к какой-либо классификации. Хотя никакие категории не в состоянии дать полной картины богатства религиозного опыта человечества, социолог Рис Макджи предлагает схему, отличающуюся глубоким проникновением в предмет и вместе с тем удобную. Он выделяет простой супранатурализм, анимизм, теизм и систему абстрактных идеалов.

Простой супранатурализм преобладал в доиндустриальных обществах. Он включал в себя понятие маны – неопределенной, безличной сверхъестественной силы, которая существует в природе. С помощью маны люди пытались не умилостивить духов или богов и добиться от них содействия, а заставить сверхчеловеческую силу поступать по их желанию, манипулируя ею чисто механически. Например, считалось, что тому, кто носит с собой лапку кролика, сопутствует удача; степень удачи зависит от цвета и веса лапки. Человеку достаточно было просто носить лапку с собой. Аналогичным образом и в наши дни многие суеверные спортсмены пользуются талисманами и сложными ритуалами для того, чтобы оградить себя от травм и неудач в непредсказуемых состязаниях. Мана обычно применялась для достижения ближайших целей – хорошей погоды, обильного урожая, излечения болезни, благоприятного результата при испытаниях, успеха в любви или победы в сражении.

Анимизм предполагает веру в духов или потусторонние существа. Люди видят духов в животных, растениях, камнях, реках, а иногда и в себе подобных. Поскольку духи персонифицированы и, как считается, действуют, руководствуясь эмоциональными мотивами, люди при обращении к ним обычно используют те же приемы, что и в человеческих отношениях. Духов любят, наказывают, почитают, одаривают, а лесть, подкуп и обман могут считаться столь же эффективными, как и благоговение. Кроме того, сверхъестественную силу часто покоряют с помощью ритуалов, чтобы заставить духов действовать нужным человеку образом.

Теизм – вера в могущественных богов, которые, как предполагается, заинтересованы в человеческих делах и требуют поклонения. Иудаизм, христианство и ислам – это формы монотеизма, или веры в одного бога. У них имеются религиозные организации, религиозные лидеры, или священнослужители, и священные писания. Древнегреческая религия и индуизм (распространенный главным образом в Индии) – это виды политеизма, или веры во множество богов, имеющих относительно одинаковую власть. Индуистские божества, которым поклоняются племена, деревни или касты, связаны с определенным местом (домом, полем или горой) или предметом (животным или деревом).

Абстрактные идеалы в некоторых религиях находятся на первом плане. Они ставят своей целью моральное и духовное совершенство. К этому типу принадлежат многие азиатские религии, включая даосизм, конфуцианство и буддизм. Буддизм направлен на достижение возвышенного состояния сознания как способа очищения и освобождения от страданий, невежества и эгоизма. Безрелигиозный гуманизм базируется на этических принципах. Приверженцы такого подхода отвергают все теологические представления о Боге, рае, аде и бессмертии, стремясь к добру здесь и сейчас. Рай рассматривается как идеальное общество на Земле, а ад – как мир, в котором царят войны, болезни и невежество. Душа – это человеческая личность, а бессмертие – дела, продолжающие существовать после смерти.

Социальные формы организации религии

С точки зрения истории и социологии, религиозное сообщество связано с миром сложными, неоднозначными, иногда парадоксальными отношениями. С одной стороны, религиозные институты обычно функционируют в обществе как гармонизирующий, стабилизирующий фактор, способствующий сохранению сложившегося социального статус-кво и тем самым укрепляющий положение властных структур. Но с другой стороны, религия может выступать и дестабилизирующим фактором, поскольку в ней всегда присутствует высокий нравственный стандарт, сообщающий ей критический потенциал. Наличие у религии критического потенциала в сочетании с традиционным авторитетом устоявшихся религиозных институтов определяет ту важнейшую роль, которую церковь играет в обществе.

Религиозная община – это всегда часть того мира, в котором она существует. Выполняемая обычно религиозными институтами функция состоит не только в легитимизации социальной системы, но и в освящении и пропаганде соответствующей ценностной ориентации, в создании и развитии определенных символических структур значений, в психологической компенсации неизбежных травмирующих индивида и общество событий – смерти, катастроф, войн, стихийных бедствий, болезней и т.д. Критическая функция религии по отношению к социальному порядку и светской власти как таковой иногда (впрочем достаточно редко) проявляется в глубоком конфликте с властью, а чаще – в напряженности, которая возникает между так называемой государственной религией и конфессиями и религиозными группами, не пользующимися поддержкой государства. Например, критический потенциал христианства был по достоинству оценен теми римлянами, которые приписывали падение своей империи влиянию христиан, подорвавших основы традиционной римской гражданской религии. Современная латиноамериканская “теология освобождения” пропагандирует убеждение, что Бог всегда выступает на стороне угнетенных, страдающих от мировой несправедливости.

Исходя из того что религиозная организация выполняет в обществе разнообразные и порой противоположные функции, исследователи религии стремились разработать типологию религиозных организаций в их отношении к государству и обществу.

Универсальная церковь – религиозная структура, в какой-то мере способствующая интеграции общества и в то же время посредством содержащихся в ней верований и представлений удовлетворяющая большинство личностных запросов индивидов на всех социальных уровнях. Для нее характерно систематическое и эффективное сочетание качеств как церкви, так и секты. Ее универсальность проявляется в том, что она охватывает всех членов общества, и в том, что в ней существует тесная взаимосвязь между двумя основными функциями религии. В гетерогенных обществах подобное равновесие достигается с большим трудом и не может сохраняться очень долго: недостаточная завершенность системы, настойчивое стремление правящих групп к поддержанию приемлемого для них порядка без изменений, неизбежных в изменчивом обществе, различия индивидуальных запросов – все это стимулирует схизматические тенденции, столь типичные для религий сложных обществ.

Католическая церковь XIII в., возможно, являет собой самый адекватный пример универсальной церкви в истории западной цивилизации. Она сравнительно удачно находила место (преимущественно монастыри) для выражения индивидуализирующих тенденций, присутствующих в христианстве. Система ее верований и ритуалов удовлетворяла запросы огромных масс людей на всех социальных уровнях, отражая на удивление прочно интегрированную структуру и помогая ее сохранять. Однако универсальная церковь всегда может быть описана лишь как относительно способная выполнять все эти многообразные функции, поскольку проблемы поддержания порядка в обществе, постоянного сдерживания эгоистических устремлений его членов, облегчения их страданий не относятся к числу легко разрешимых.

Кроме того, в социальном организме всегда возможны дисфункции. В этом смысле стоит подчеркнуть, что суждение, касающееся способности церкви сохранять “подвижное равновесие” и удерживать приверженность к себе большинства членов общества,– не ценностное суждение. И эта тонкость с трудом учитывается при функциональном анализе.

Экклесия. Подобно универсальной церкви, экклесия (от греч. ekklesia – церковь) охватывает все общество. Различие в том, что в ней слабее выражены сектантские тенденции. Она так хорошо приспосабливается к запросам и нуждам господствующих социальных элементов, что потребности низших классов фрустрируются. Экклесии лучше удается усиливать воздействие существующих паттернов социальной интеграции, нежели выполнять многие функции религии, обращенные к личности. Ее можно определить как универсальную церковь в состоянии окостенения.

Установившиеся национальные церкви тяготеют к экклесиастическому типу, хотя и в весьма различной степени – в зависимости от того, насколько им присущи элементы сектантства. Для наглядности можно сравнить современные национальные церкви Скандинавских стран, развивающиеся в направлении универсализации, и Русскую Православную Церковь 1915 г., которая, борясь с религиозным и секулярным схизматизмом, только суживала рамки установленного порядка. Этот пример подтверждает наличие тесной взаимосвязи между типом религии и типом общества.

Беккер так описывает экклесию: “Социальная структура, известная как “экклесия”, представляет собой преимущественно консервативное образование, не вступающее в открытый конфликт с секулярными моментами общественной жизни, открыто универсальное в своих целях... В своем полном развитии экклесия пытается слиться с государством и с господствующими классами и стремится установить контроль над личностью каждого индивида. Члены экклесии принадлежат к ней от рождения, им не нужно вступать в нее. Однако это социальная структура, в чем-то родственная нации или государству, ни в коем смысле не выбираемая... Экклесия по своей природе придает огромное значение молитвам, которые она отправляет, системе вероучения, которая ею сформулирована, официальному управлению совершением богослужений и образованием со стороны духовной иерархии. Экклесия как внутрисоциальная структура тесно слита с национальными и экономическими интересами; поскольку это паттерн большинства, сама ее сущность вынуждает ее подгонять свою этику под этику секулярного мира; она должна представлять мораль респектабельного большинства”.

Деноминация. Этот тип религиозной организации не обладает такой универсальностью, как экклесия, поскольку ограничен классовыми, национальными, расовыми и иногда региональными рамками. С известной натяжкой деноминацию можно назвать и церковью, поскольку она находится в относительной, но не совершенной гармонии с секулярной властной структурой. Церковь “чистого” типа содержит в себе сектантские элементы, а члены ее представляют все имеющиеся в обществе социальные и классовые уровни. Многие деноминации начинали свое существование как секты и еще не окончательно оторвались от своих истоков.

Деноминации бывают очень разнообразными, например в США они варьируются от конгрегационализма, которому присущи стойкие сектантские тенденции, и до лютеранства, прекрасно адаптировавшегося к секулярным властным структурам. В целом же деноминациям, как правило, свойственно идти по пути компромисса. Отчасти это связано с тем, что в современном обществе, по контрасту с относительным религиозным единством средних веков, сектантские элементы больше склонны к образованию собственных институтов, нежели к интеграции с универсальной церковью.

Устойчивая секта – небольшие, не склонные к компромиссу с государством и церковью религиозные группы. Секты нестабильны в силу самой своей природы. Либо группа распадается и исчезает, когда умирает ее лидер и другие члены, либо она включается в состав более формальной структуры, обладающей способностью принять новых членов и обеспечить удовлетворение их общих интересов. Профессиональные религиозные лидеры появляются тогда, когда снижается энтузиазм первого поколения сектантов, определявший демократизм движения, спадает напряженность непосредственного противостояния установленному социальному порядку. И тем не менее окончательного перехода в лоно национальной церкви может и не произойти.

Интересно провести сравнение современного состояния долгое время существующих протестантских сект – методистов и квакеров. Оба направления возникли как выражение сектантского протеста и сильно видоизменились со сменой поколений. Методистское движение превратилось в деноминацию, в то время как квакеры составляют ныне легализованную устойчивую секту. Как объяснить такое различие? Квакеры гораздо решительнее противостояли властям и поэтому подвергались более суровым преследованиям, что способствовало развитию у них сильного ощущения социальной отверженности и устойчивой групповой морали. Но это объяснение – только наметка. Почему же квакеров преследовали сильнее?

Для ответа на этот вопрос приходится вернуться к истории возникновения обеих сект. Тенденция к превращению в деноминацию присуща тем сектам, которые изначально делали упор на проблемы индивидуальной ответственности и греха, стремясь уменьшить бремя стыда и вины. Сектантские движения, зародившиеся в рамках среднего класса, обычно относятся к этой категории и сравнительно быстро превращаются в деноминацию. А в устойчивые секты развиваются те сектантские движения, которые были в первую очередь направлены на критику социального зла, выступали с требованиями справедливости и реформ; так вели себя анабаптисты, левеллеры и в менее выраженной степени – квакеры. Они стремились отделиться от окружающего общества, отказываясь выполнять те или иные гражданские обязанности или образуя изолированные общины.

Лидерство существенным образом влияет на направленность религиозного движения. Можно добавить, что на нее влияет уже сам подбор членов в различных сектах, который, в свою очередь, определяется той или иной социальной ориентацией. Люди, верящие в то, что главная проблема заключается в реформе общества, вступают, как правило, в секты, ориентированные на этический протест. Тех, кто остро ощущает бремя индивидуальных сомнений и страданий, больше привлекают секты, делающие упор на возрождение личности. Подбор членов секты в свою очередь определяет развитие доктрины.

Современный квакеризм, тем не менее, имеет определенные черты деноминации: его оппозиционная настроенность по отношению к государству заметно смягчилась; в некоторых ответвлениях секты функционируют профессиональные лидеры; большинство членов являются таковыми “по рождению”.

Методизм уже изначально представлял собой не вполне типичную секту: его лидеры были образованными выходцами из среднего класса, а среди рядовых членов было много представителей низших социальных слоев. Сектантские элементы до сих пор присутствуют в этой деноминации, что проявляется в пацифизме, хотя и исповедуемом меньшинством членов, и в сохранении стойкого интереса к социальным реформам. Однако различие в степени конформизма по отношению к секулярному окружению по-прежнему сохраняется.

Более острый контраст составляет секта “Крисчен Сайенз”, представленная исключительно выходцами из среднего класса и быстро развившаяся в деноминацию, и сектантское движение меннонитов – ответвлении анабаптизма, имеющее еще более пессимистическую мировоззренческую ориентацию, чем квакерство, которое не стало деноминацией за 300 лет своего существования.

Причины, вызвавшие возникновение сектантского движения представителей среднего класса, не сводятся к экономическим затруднениям или обостренному ощущению социальной несправедливости. Они скорее коренятся в чувстве неуверенности, изменчивости стандартов в нестабильном, стремительно развивающемся обществе; в физических страданиях и ощущении вины. Религиозное движение, стремящееся преодолеть трудности такого порядка, не становится в резкую оппозицию к обществу и его религиозным организациям и институтам. Эта разновидность секты выражает лишь протест против практики церквей, не обращающих должного внимания на проблемы внутренней жизни. Но поскольку такие трудности могут быть разрешены без острой социальной критики, изменения структуры общества, радикальной реорганизации мировоззрения, то церкви легко усваивают в своей практике ориентацию такого рода. Формируется “пасторальная психология”, основной акцент делается на “мир в душе и внутреннюю гармонию”. Секта проходит через процесс институционализации. Можно сделать вывод, что секта развивается в деноминацию в том случае, если выражаемый ею протест легко абсорбируется господствующим религиозным направлением, если она не призывает к радикальным изменениям секулярной социальной структуры или к реорганизации религиозного паттерна.

Иной была ситуация с анабаптистами, вставшими в глубокую оппозицию к окружающему обществу. Они видели в обществе источник страданий бедноты и обвиняли в этом церковь, освящающую социальное зло. Членам секты предписывалось никому не доверять, кроме своих единоверцев, и то только в том случае, если это люди проверенные. Такое мировоззрение выводило не на тот путь, которым шли секты, более склонные к компромиссу. Оно сохраняет свое влияние и спустя многие поколения, оказывая дезинтегрирующее воздействие на экономическую жизнь, социальную мобильность и воспитание.

Секта. В соответствии с тремя возможными типами реагирования на нежелательную ситуацию можно выделить три подтипа сект. Все эти типы реагирования обычно присутствуют в сектантском движении, но один какой-то тип является доминирующим.

Принятие без сопротивления. Секты, образуемые выходцами из среднего класса, обычно склонны принимать предлагаемый им социальный паттерн без особой критики. Хотя члены секты чувствуют, что столкнулись с серьезными проблемами, в решении которых им не могут помочь доминирующие религиозные организации, они не считают эти проблемы социальными. В целом общество благосклонно относится к ним и их ближайшему окружению. Члены секты уверены, что все трудности проистекают от недостатка веры, эгоизма и изоляции, но не от порочной социальной системы. Поэтому их главная идея – уверуйте, найдите себе друзей, объединитесь в группу со своими единомышленниками. Примером секты этого типа может служить Оксфордское движение.

Агрессивное сопротивление. Некоторые секты, члены которых преимущественно принадлежат к низшим классам, концентрируют свое внимание прежде всего на проблемах, связанных с бедностью и бесправием. Если это секты христианского вероисповедания, то они интерпретируют учение Иисуса Христа в духе этического радикализма – как программу социальных реформ. Общество в целом третирует эти секты и воспринимается ими как воплощение зла. Истинная религия, по мнению членов таких сект, должна поставить своей целью социальную реорганизацию. Секты такого рода характеризуются резкой оппозиционной направленностью и часто распадаются, либо исчезая, либо переходя в третий подтип. Примером могут служить уже упоминавшиеся анабаптисты.

Эскапизм. Если люди не могут принять существующее вокруг них общество (как секты первого типа) и не надеются .реформировать его (как секты второго типа), то обычной психологической реакцией на сложившуюся социальную ситуацию становится обесценивание своей земной жизни, проецирование несбывшихся надежд на загробное существование в супранатуральном мире и объединение в группу со своими единомышленниками. Такая реакция наиболее типична для сектантского протеста, особенно в современную эпоху, когда агрессивный протест принимает скорее секулярные формы, чем религиозные. Эти секты реагируют на тяжелые условия жизни низших классов, нищету, социальную несправедливость и бесправие. Они не могут так легко разрушаться и трансформироваться, как секты второго типа; ведь кто в силах доказать верующему, что в другой жизни не исполнятся его надежды и чаяния?

Такой протест с легкостью перерастает за рамки церкви, которая, будучи не способна решать постоянно возникающие новые проблемы, не может обойти проблему зла. Эскапистский вариант реагирования – это то же, что Э.Т. Кларк называет “пессимистической (адвентистской) сектой”. Такая секта объединяет людей, отчаявшихся в том, что их потребности когда-либо будут удовлетворены обществом.

“Они не видят ничего хорошего в этом мире и никакой надежды на улучшение; мир стремительно катится в преисподнюю в соответствии с волей и замыслом Бога. Приверженцы таких сект исповедуют милленаризм и видят неизбежность гибели нынешнего миропорядка в космической катастрофе. Они враждебно относятся к миру и ищут выход в катаклизме, который низвергнет тех, кто был высоко вознесен, и обеспечит верующим как важную роль в новом Царстве на земле, так и вечное блаженство на небесах”.

Секты этого типа чаще развиваются в деноминации, нежели в традиционные секты, так как они скорее индифферентны к обществу, чем оппозиционны ему, и с легкостью адаптируются к базисному социальному паттерну.

Существуют и другие типологии сект. В частности, Кларк делит секты на семь классов, прежде всего на основании культурных различий (в верованиях, ритуалах, запретах и т.д.).

В связи с типологией Кларка возникают важные вопросы, касающиеся различных культурных систем. К примеру, какого типа личности, в каких культурных контекстах строят свои религиозные воззрения прежде всего на ожидании второго пришествия Христа? Какая категория верующих интересуется главным образом трансами, видениями, “пророческим духом” (харизматические секты в типологии Кларка)? Едва ли какое-либо конкретное исследование может помочь ответить на вопросы такого рода, поэтому можно сказать, что “культурологические” классификации имеют преимущественно дескриптивный характер. С чисто социологической точки зрения, адвентистские и прочие подобные им секты, их верования и религиозная практика должны быть классифицированы на основании общей для них функции – решения жизненных проблем посредством подмены смысла существования, замены социального статуса – религиозным.

Культ. Термин “культ” используется различным образом. Во-первых, этим понятием обозначают небольшую религиозную группу, объединяющую людей, стремящихся к собственному мистическому опыту, с неразвитой организационной структурой, имеющую харизматического лидера. Эта группа во многом напоминает секту, но ее характеризует более глубокий разрыв с доминирующей в обществе религиозной традицией. Во-вторых, под культом понимается такой тип религиозной организации, который дальше всего отстоит от типа “универсальной церкви”. Это небольшая, недолговечная, часто локальная, обычно строящаяся вокруг властного лидера организация (сравните с тенденцией к широкому участию в религиозной практике рядовых членов секты).

Верования и ритуалы культа очень отличаются от традиционно принятых обществом. Продолжение его существования после смерти харизматического лидера весьма проблематично. Поэтому культ обычно остается малочисленным, легко прекращает свое существование, и одинаково маловероятно его развитие как в устойчивую секту, так и в деноминацию. В центре внимания участников культа – почти исключительно проблемы индивида; социальная жизнь их мало занимает. Анархические тенденции еще сильнее, чем в случае секты, которую ее интерес к “правильному поведению”, помогающему преодолеть индивидуальную греховность и восстановить социальную справедливость, возвращает к пониманию важности интеграции общества. Культы – это религиозные “мутанты”, предельные вариации на темы, доминирующие во внутренней жизни человека. Религиозные организации этого типа редко встречаются в современных западных обществах; большинство групп, которые можно назвать культами, в действительности больше соответствуют понятно “секта”. В России последних лет, напротив, кризисная ситуация и обострение разнообразных проблем породили обилие культов, наиболее знаменитым из которых стало движение “Белого братства” во главе с “Марией Дэви Христос”.

Классификация Трельча. Более простую классификацию религиозных организаций предлагает Э. Трельч. Он разделяет их на три обширных типа: церкви, секты и мистические движения. Согласно Трельчу, все типы находятся в тесной связи с социальной ситуацией и перспективами ее развития. Полностью развившаяся церковь использует государство и правящие классы, вовлекая их элементы в свою собственную жизнь. Она становится интегральной частью существующего социального порядка. Церковь как тип организации отличается консерватизмом; она не порывает с мирским порядком, напротив, принимает его и освящает. Церковь работает с широкими массами и призвана находить с ними общий язык; отсюда неизбежно вытекает мироутверждающая, посюсторонняя позиция церкви, невзирая на ее доктринальный трансцендентализм. Это универсальная организация, стремящаяся охватить и подчинить своему влиянию всю человеческую жизнь. Церковь “рассматривает весь мирской порядок как средство и подступ к сверхмирской цели жизни и включает подлинную аскезу в свою структуру под сильным церковным руководством как момент в достижении этой цели”.

Секта в отличие от церкви – обычно сравнительно небольшая группа. Она характеризуется прежде всего либо индифферентной, либо агрессивно-враждебной позицией по отношению к миру в целом, окружающему обществу и государству, стремлением к максимальной изоляции от них и замкнутости (Табл.1). Как правило, секты связаны с низшими социальными слоями и настроены оппозиционно к существующему общественному порядку (хотя, как мы видели, в этом смысле секты неоднородны). Секты ориентируют своих членов на аскетизм особого рода, на полное отвержение мирских ценностей. Согласно концепции Трельча, в рамках христианской религии именно секты, а не церкви, воплощают первоначальные идеалы христианства.

Таблица 1. Различия между церковью и сектой.

Мистические движения служат выражением радикального религиозного индивидуализма, призывая следовать в жизни личному примеру Иисуса Христа. Трельч считает, что мистическим движениям присуща универсальная веротерпимость, чувство единства всех подлинно верующих независимо от их конфессиональной принадлежности, исповедуемых ими конкретных доктрин и догм.

Функции религии

Религия как социальный институт выполняет в обществе следующие функции.

Мировоззренческая функция. Во всем мире религия дает ответы на животрепещущие вопросы о смысле существования, причине человеческих страданий и сущности смерти. Эти ответы дают людям ощущение цели. Вместо того чтобы чувствовать себя беспомощными существами, влачащими бессмысленное существование под ударами судьбы, верующие убеждены в том, что их жизни составляют часть единого божественного замысла.

Компенсаторная функция. Ответы, которые дает религия на вопросы о смысле существования, даруют верующим утешение, убеждая их в том, что их страдания на земле не напрасны. Религиозные ритуалы, связанные с такими критическими событиями, как болезнь и смерть, позволяют людям сохранять душевное равновесие в горькие часы жизни и примиряют их с неизбежным. Индивид знает, что другие сочувствуют ему, и находит утешение в знакомых и четко установленных ритуалах.

Функция социальной самоидентификации. Религиозные учения и отправления объединяют верующих в сообщество людей, разделяющих одни и те же ценности и преследующих одни и те же цели (“мы, иудеи”, “мы, христиане”, “мы, мусульмане”). Религиозные ритуалы, сопровождающие, к примеру, церемонию бракосочетания, связывают невесту и жениха с более крупным сообществом людей, желающих молодым добра. То же относится и к прочим религиозным обрядам, например крещению младенца или отпеванию покойника.

Социально-регламентирующая функция. Религиозные учения не вполне абстракция. Они также применимы к повседневной жизни людей. К примеру, четыре из Десяти Заповедей, проповеданных Моисеем израильтянам, имеют отношение к Богу, зато в шести прочих содержатся наставления для повседневной жизни людей, в том числе касающиеся отношений с родителями, работодателями и соседями.

Функция социального контроля. Религия не только задает нормы для повседневной жизни, но и осуществляет контроль за поведением людей. Большинство норм религиозной группы применимо только к ее членам, однако некоторые нормы устанавливают ограничения и для других граждан, не принадлежащих к религиозной общине. Примером этого положения являются религиозные наставления, вошедшие в состав уголовного законодательства. Так, в России богохульство и прелюбодеяние когда-то являлись уголовными преступлениями, за которые людей судили и наказывали по всей строгости закона. Законы, запрещающие продажу спиртных напитков до 12 часов дня по воскресеньям – или даже продажу в воскресные дни “товаров, не являющихся предметом первой необходимости”, представляют собой еще одну иллюстрацию этого пункта.

Адаптационная функция. Религия способна помочь людям адаптироваться к новой среде. Например, иммигрантам не так легко приспособиться к представляющимся им странными обычаям новой страны. Сохраняя родной язык, знакомые ритуалы и вероучения, религия обеспечивает неразрывную связь иммигрантов с их культурным прошлым.

Например, горстка иммигрантов из Германии, переселившаяся в самом начале XIX в. в графство Перри (штат Миссури), даже привезла с собой своего лютеранского священника. Их проповеди и гимны продолжали звучать на немецком языке, а дети иммигрантов посещали общинную школу, в которой священник вел обучение тоже на немецком языке.

Из этой маленькой группы впоследствии выросла Лютеранская Церковь – Синод в Миссури, которая, несмотря на ее наименование, представляет собой международную организацию, насчитывающую почти 3 млн. человек. Мало-помалу потомки первых иммигрантов-лютеран и новообращенные члены влились в основной поток национальной культуры Америки. В настоящее время помимо базового вероучения Лютера и некоторых церковных ритуалов почти ничто уже не напоминает о прошлом, поскольку религия не только помогла иммигрантам приспособиться к новому, непривычному для них окружению, но и сама претерпела изменения.

Охранительная функция. Большинство религий оказывает поддержку правительству и сопротивляется любым изменениям в социальной ситуации, направляя свой сакральный авторитет против сил, требующих нарушить статус-кво, революционеров, осуждает попытки государственных переворотов. Церковь охраняет и поддерживает существующую власть, а власть в свою очередь оказывает поддержку охраняющим ее конфессиям.

В некоторых случаях правительство поддерживает какую-то одну религию, запрещает все иные вероучения, оказывает финансовую помощь в строительстве церквей и семинарий и даже может платить священнослужителям заработную плату. Такие религии, находящиеся под особым покровительством государства, известны как государственные религии. В XVI и XVII вв. в Швеции покровительством государства пользовалось лютеранство, в Швейцарии – кальвинизм, в Италии – Римско-католическая церковь.

В других случаях государство не оказывает покровительства какой-то конкретной религии, однако религиозные учения настолько глубоко укореняются в жизни страны, что ее история и социальные институты считаются освященными благодаря своей связи с Богом. Например, во многих странах чиновники могут не быть приверженцами какого-то определенного религиозного вероучения, но при вступлении в должность они обязательно клянутся именем Бога достойно исполнять свой долг перед обществом. Точно так же, заседания Конгресса США всегда начинаются с молитвы, возглавляемой собственным капелланом Конгресса, школьники каждый день приносят клятву верности (в которой есть фраза “твоя нация под покровительством Бога”), а на монетах присутствует надпись “В Бога мы веруем”. Социолог Роберт Белла определил это явление как гражданскую религию.

Социально-критическая функция. Хотя религия зачастую настолько тесно связана с господствующим социальным строем, что оказывает сопротивление переменам, бывают случаи, когда она выступает с критикой наличной ситуации в обществе. В 1960-е гг. в США движение в защиту гражданских прав, боровшееся за отмену сегрегации в общественных местах и уменьшение расовой дискриминации в южных избирательных округах США, возглавляли религиозные лидеры, особенно лидеры афро-американских церквей, например Мартин Лютер Кинг, баптистский священник. Речь, произнесенная Кингом в 1963 г. в Вашингтоне, произвела на слушателей неизгладимое впечатление благодаря часто повторяющимся словам оратора “у меня есть мечта”. Кинг подразумевал под своей мечтой конец расовой дискриминации, когда “все божьи дети” будут жить в гармонии и мире. Несмотря на то что он был убит 4 апреля 1968 г., его мечта продолжает жить во многих сердцах. Церкви также выполняли роль центров, осуществлявших подготовку демонстрантов и организацию митингов.

Функциональные эквиваленты религии. Описанные выше функции церкви могут также выполняться другими компонентами общества. Если какой-то другой социальный компонент способен дать ответы на вопросы о смысле существования, обеспечить эмоциональный комфорт и ориентировать индивида в его повседневной жизни, социологи определяют такой компонент как функциональный эквивалент религии. Например, некоторым людям религию заменяет Общество анонимных алкоголиков. Для других людей функции религии выполняют психотерапия, идеи гуманизма, трансцендентальная медитация или даже политическая партия. Некоторые функциональные эквиваленты с трудом можно отличить от собственно религии. К примеру, у коммунизма есть свои пророки (Маркс и Ленин), свои священные писания (все труды Маркса, Энгельса и Ленина, но прежде всего “Манифест Коммунистической Партии”), свои верховные священнослужители (главы Коммунистической партии), священные здания (Кремль), святыни (тело Ленина, выставленное в Мавзолее на Красной площади), ритуалы (ежегодный майский парад на Красной площади) и даже свои мученики (например, Лазо). В годы воинствующего атеизма были попытки заменить обряды крещения и обрезания новыми социальными ритуалами посвящения младенца государству. Коммунистическая партия разработала также свои ритуалы бракосочетания и похорон.

Как указывал социолог Ян Робертсон, между религией и ее функциональным эквивалентом все-таки существует фундаментальное различие. Хотя суррогат религии способен выполнять сходные функции, но в нем отсутствует устремление к Богу или сверхъестественному.

Дисфункции религии

Можно выделить разрушительные для общества аспекты религии. К ним относятся религиозная нетерпимость и фанатизм, приводящие к войнам и массовым преследованиям иноверцев и атеистов, а также изуверские формы поклонения, связанные с человеческими жертвоприношениями и самоистязаниями.

Война. История пестрит войнами, вспыхнувшими по религиозным мотивам, перемешанным с политическими причинами. Например, в период XI-XIV вв. христианские монархи предприняли 9 кровавых крестовых походов в попытках отвоевать у мусульманских стран контроль над Святой Землей (Палестиной). К сожалению, подобные войны нельзя назвать пережитком прошлого. Даже в наше время мы становимся свидетелями того, как в Северной Ирландии протестанты и католики убивают друг друга и как то же происходит между евреями и мусульманами в Израиле, между христианами и мусульманами в Боснии.

Религия как обоснование преследований. С XVII по XVIII в., во времена, ставшие печально известными как период великой инквизиции, на кострах жгли приговоренных к смерти “ведьм”. В 1692 г. то же самое творили главы протестантского вероучения в Салеме, штат Массачусетс. Немецкий философ-мистик Квиринус Кульман, последователь Якова Беме, по жалобе пастора был сожжен в Москве в 1689 г. (Последняя публичная казнь по обвинению в ведовстве состоялась в Шотландии в 1722 г.) Справедливости ради следует отметить, что и религия ацтеков имела свои дисфункции. Ацтеки приносили в жертву девственниц, чтобы умилостивить разгневанных богов. Короче говоря, религия часто использовалась для оправдания угнетения и жестокости в любых масштабах.

Конфликтология и функционализм о религии

Функционалисты представляют религию как важный институт, способствующий социальной интеграции и солидарности. Совершенно иную картину рисуют конфликтологи. Некоторые из них рассматривают церковь как орудие в руках правящих элит, применяющих его для сдерживания социального напряжения, порождаемого социальным неравенством и несправедливостью. Другие видят в религии источник социальных конфликтов и в качестве примера указывают на религиозные войны средних веков, нынешние религиозные распри на Ближнем Востоке, в Индии, Пакистане и Ирландии. Еще одна точка зрения состоит в том, что религия содействует социальным переменам.

Маркс: религия – опиум для народа. Стимулом для многих исследований, проведенных конфликтологами, являются труды Маркса. Маркс рассматривал религию как социальный наркотик:

“Религиозное убожество – это одновременно выражение действительного убожества и протест против этого действительного убожества. Религия – это вздох угнетенной твари, сердце бессердечного мира, подобно тому как она – дух бездушных порядков. Религия – это опиум для народа”.

Маркс считал, что религия – это система, которая отвлекает внимание к потустороннему миру от действий, направленных на социальное изменение. Люди начинают проецировать свои потребности и желания в область нереального; религия скрывает от них настоящий источник социальной нищеты и классовых конфликтов. Короче, она порождает у рабочего класса ложные представления, мешая ему обрести истинно классовое сознание.

Многие социологи согласны с Марксом в том, что религии присущ консерватизм. Ощущение сакрального связывает сегодняшний человеческий опыт с понятиями, полученными из традиционного прошлого группы. Религиозные верования и религиозная практика предоставляют не подлежащие сомнению истины, которые становятся мощными силами, борющимися с новым образом мыслей и поведения. Обычаи, перешедшие из предыдущих поколений, в том числе институциональное неравенство, определяются как угодные Богу и неподвластные переменам.

Например, рабство в Америке оправдывалось как часть “естественного порядка”, установленного Господом. В 1863 г. пресвитерианские священники собрались в Генеральном Синоде и приняли резолюцию, объявляющую рабство божественным учреждением. Чуть позже на тех же основаниях была оправдана сегрегация. В 1954 г., отстаивая сегрегацию, сенатор из Луизианы У.М. Рейнах сказал: “Сегрегация – это естественный порядок, созданный Господом в Его мудрости, Он сделал чернокожих людей чернокожими, а белых белыми” (Southern School News, 1954). Аналогичным образом, индуизм грозит верующим, нарушающим кастовые нормы, перевоплощением в низшую касту или в животное.

Религия может также освящать перемены, действующие на пользу могущественным и богатым группам. Империализм часто поддерживался религиозными или полурелигиозными мотивациями или верованиями. В 1890-е гг. президент США Уильям Маккинли объяснял свое решение об экспансионистской войне против Испании и захвате Кубы и Филиппин следующим образом:

“Мне не стыдно сказать вам, господа, что я не одну ночь преклонял колени и молил Всемогущего Бога направить меня на путь истинный. И однажды поздно ночью я понял следующее... Нам не оставалось ничего другого, как взять и просветить всех филиппинцев, возвысить их, цивилизовать и обратить в христианскую веру, и милостью Божьей сделать для них все самое лучшее, как для людей, за которых, как и за нас, принял муки Иисус Христос”.

Религия, таким образом, может быть мощной силой на службе установленного порядка. Сами религиозные организации часто имеют мотивацию для узаконивания статус-кво, поскольку они заинтересованы в защите власти, земельной собственности и богатства.

Религия и социальные изменения. Ряд конфликтологов по-новому подошли к проблеме отношения религии к социальным изменениям. Они рассматривают религию не как пассивную реакцию на социальные отношения в производстве, а как активную силу, формирующую контуры общественной жизни. Таким образом, она может играть важную роль в создании и консолидации новых социальных структур и установлений. Признавая, что в некоторых случаях религия препятствует переменам, они отмечают, что в других ситуациях она выступает против существующего общественного порядка и способствует изменениям. В определенных обстоятельствах религия может стать серьезной революционной силой, показывающей людям, как может или должен быть устроен мир. Поэтому религия не является обязательно функциональным или консервативным фактором в обществе, но часто одним из главных (если не единственным) каналов для свершения социальной революции.

Социолог Питер Бергер предполагает, что в спорах между традиционными и современными социальными структурами религиозные верования и религиозные организации могут использоваться тремя различными способами. Во-первых, религию можно мобилизовать как оппозицию модернизации и для утверждения традиционной власти. Это путь, избранный Аятоллой Хомейни и его шиитскими сторонниками в Иране. Во-вторых, религия может приспособиться к секулярному миру и использовать религиозные устремления в мирских целях. Это путь, избранный Жаном Кальвином и его протестантскими последователями. В-третьих, религия способна сохранить свои позиции, применяясь к современным условиям. Это путь, избранный сторонниками религиозного возрождения. Давайте рассмотрим каждое из этих направлений по очереди.