Федеральное агенство морского и речного транспорта

Федеральное государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования

ГОСУДАРСТВЕННАЯ МОРСКАЯ АКАДЕМИЯ

им. адм. С.О. МАКАРОВА

Судомеханический факультет

Кафедра психологии и философии

Контрольная работа

по дисциплине

« Политология»

на тему:

Политические партии:классы,партии,массы.

Исполнитель: Потапов А.В.

Руководитель: Комаров В.Д.

2011

Введение

Власть и господство — базовые характеристики любого человеческо­го сообщества. С этим мы в той или иной форме встречаемся почти во всех сферах жизни людей. Речь может идти, например, о власти родителей над детьми в семье, руководителя предприятия над работниками, прези­дента ассоциации над ее членами, мэра города над своими подчиненны­ми, папы над прихожанами католической церкви. Часто понятие «власть» используется в качестве метафоры. Говорят, например, о власти традиций, власти предрассудков, власти идей, власти любви. Говорят также о влас­ти человека над самим собой, власти над природой.

При всем том свое наиболее адекватное выражение понятие власти на­ходит в политической сфере. Большинство исследователей совершенно справедливо придерживаются того мнения, что лишь власть, осуществля­емая государством, его институтами и должностными лицами, является политической властью. Она отличается совершенством внутренней орга­низации и степенью подчинения себе управляемых. Государство — главный и единственный носитель политической власти. Специфическая особен­ность государственной власти состоит в том, что она осуществляется единой системой специальных центральных или высших и местных или ни­жестоящих органов, взаимосвязанных между собой по вертикали и гори­зонтали.

Именно понимаемая так власть и является предметом исследования данного раздела. Хотя власть и наделяется некоторыми общими, универ­сальными значениями, в разных социокультурных системах она может пониматься по-разному, иметь особые оттенки, включаться в разные сис­темы координат идеального и т.д. Власть подразумевает людей — субъ­ектов властных отношений, и с этой точки зрения она есть социальный инсти­тут. Поэтому вполне естественно, что ее трактовка связана с субъективными позициями разных социальных групп или выражающих их интересы.

Историческое понятие власти

Власть, как и государство, является одним из ключевых элементов мира политического. В течение многих веков мысли­тели, ученые и исследователи различных социально-философских и идейно-политических направлений пытались определить фун­даментальную природу власти, основные ресурсы, обеспечиваю­щие обладание властью и ее реализацию, границы, в которых мо­гут быть использованы эти ресурсы, и соответственно примене­ние самой власти. Немаловажное место в этих поисках занима­ло установление основных источников власти, факторов ее возникновения и последующей эволюции.

Как социально-политический феномен власть составляет ан­титезу состояния безвластия, отсутствия власти. Началу власти в качестве символа организованного порядка в сообще­стве людей, регулируемого определенным комплексом общеобя­зательных норм и правил, противопоставлялось начало безвластия в качестве символа общественного устройства, в котором отсутствуют всякая власть, господство и принуждение. Ксенофан называл «анархией» время без Архона, т.е. без выс­шего правителя государства. Идеал такого общества, получивший позже большую популярность, на рубеже нашей эры изобразил римский поэт Овидий, назвавший его «золотым веком», «когда люди без всяких судей сами, по собственной воле соблюдают че­стность и справедливость».

Греческое слово «анархэ», означающее свободу от господст­ва или состояние свободы, равно как и прилагательное «анархос», сохраняют свое значение в почти неизменном виде со времен Го­мера и Геродота. Анархическими можно считать общину без вож­дя, общество без государства, армию без командующего, коман­ду корабля без капитана, банду разбойников без главаря и др. Причем большей частью с античных времен это слово употреб­лялось с отрицательным оценочным оттенком. Для подавля­ющего большинства античных мыслителей был самоочевидным тот факт, что человеческое общежитие всегда нуждается в властном начале, призванном укротить стихийные им­пульсы людей и обеспечить порядок в обществе.

Анализ исторических форм сообществ людей показывает, что разного рода идеи о некогда существовавших свободных об­ществах без принуждения и господства относятся к жанру по­литических утопий, но никак не к реальной истории. То же са­мое верно и применительно к различным вариантам анархизма, которые, в отличие от большинства традиционных утопий, пред­лагавших модели справедливой власти, предлагают (во всяком случае в идеале) идею свободы от любых форм власти. Уже в первобытно-общинных сообществах существовали системы нормирования и регулирования социальных отношений. М. Вебер называл эту систему «регулируемой анархией». Но с такой оценкой можно согласиться лишь с соответствующими оговор­ками, поскольку, хотя в отдельных общинах, возможно, и не бы­ло каких-либо четко фиксированных норм и правил институционализации и функционирования системы власти, вряд ли правомерно говорить о какой бы то ни было анархии в собствен­ном смысле слова или тем более о некоем «безличном господс­тве», «господстве без господ», как это пытаются обосновать не­которые авторы. Уже первобытная община, по-видимому, была немыслима без конкретных обязательных норм, правил и табу, предусматривающих самую широкую гамму наказаний, в том чис­ле насильственных.

Более того, властный императив теснейшим образом связан с первоначалами человеческой истории. Рассматриваемую в ка­честве инструмента контроля поведения людей власть лишь с определенными оговорками можно назвать историческим фе­номеном. Дело в том, что власть коренится в самой природе че­ловека как общественного существа. В данном случае речь идет не только и не столько о природной склонности человека подчи­нить себе других людей, стремиться к более высокому положе­нию в статусной иерархии или ницшеанской воле к власти, сколько о том, что без власти не может быть и самого человека и человеческого общества. Именно властное начало сыграло ес­ли не определяющую, то во всяком случае немаловажную роль в процессе вычленения человека из стада. Дело в том, что само возникновение человека, его выход из животного или стадного состояния теснейшим образом связан с укрощением отдельных природных задатков. Необходимость в таком укрощении была вы­звана потребностями формировавшегося человеческого общест­ва подчинить эгоистически-индивидуалистические и агрессивные устремления отдельно взятого индивида императивам формиро­вавшейся социальной жизни, интересам общины, коллектива в ли­це рода или племени. По-видимому, особенно на первоначальных этапах в основе власти лежало скорее отрицательное, нежели по­ложительное начало. Не случайно табу и по сей день имеет за­претительный смысл.

В этом смысле рудиментарные элементы власти первона­чально возникли в форме отдельных табу, или запретов на те или иные действия или акты, которые считались очевидными в стад­ном состоянии. Или иначе говоря, превоначально власть коре­нилась в табу. Первым властным актом, по-видимому, нужно счи­тать именно первое табу, т.е. запрет делать, или приказ, веление не делать человеку то-то и то-то.

По-видимому, первого, кто произнес сакраментальное выра­жение «Ты не должен...», можно считать основателем власти и за­кона. Без таких табу невозможно себе представить переход лю­дей от состояния безвластия и вседозволенности, или анархэ к состоянию архэ, когда человеку под угрозой наказания, в том числе и путем применения физического насилия, не дозволяет­ся делать те или иные вещи.

В основе этого лежит тот факт, что сама сущность человека определяется прежде всего социальным началом. Поскольку становление человека — процесс формирования его сущности, ан­тропогенез представляет собой одновременно социогенез. Иначе говоря, антропогенез и социогенез теснейшим образом связаны друг с другом, составляют две стороны единого процесса антропосоциогенеза. Процесс становления человека и человеческого об­щества представлял собой процесс формирования механизмов обуз­дания, ограничения, подавления зоологических инстинктов, таких, например, как пищевой и половой, постановки их под кон­троль общества, введения в определенные социальные рамки. Дру­гими словами, императивы очеловечивания диктовали необхо­димость формирования внешних механизмов подчинения человека нормам человеческого общежития. Более того, возни­кающие в процессе антропогенеза новые социальные потребно­сти были одновременно потребностями в ограничении биологи­ческих потребностей.

Одним из таких важных механизмов и являлось табу. Оно, как искусственное человеческое образование, лежит у истоков вла­сти и позитивного закона или права. Иначе говоря, власть так же стара, как и сам человеческий вид. В этом смысле процесс табуизации, по сути дела, совпадал с процессом формирования власти. Стало быть, власть возникла не на определенном этапе человеческой истории, а вместе с самим человеком, возникновение власти неотделимо от возникновения человека. Не случай­но древнегреческое слово «архэ» означает одновременно «власть», «главенство», «начало» или «первоначало». Аристотель сообща­ет, что Фалес, считая воду первоначалом всех вещей, именовал это первоначало словом «архэ». [Правда, Гегель утверждал, что «в действительности Анаксимандр был первым, употребившим выражение архэ, так что Фалес еще не обладал этим опреде­лением мысли; он знал архэ как начало во времени, но не как начало, лежащее в основании вещей». ] Не случайно и то, что, про­возгласив свою знаменитую максиму panta rei, Гераклит объя­вил сам процесс изменения, беспрерывную смену возникновения и разложения первоначалом — архэ. В более поздние эпохи, на­пример в поздней античности и в наше время, ослабление вла­сти связано с вольным или невольным снятием тех или иных та­бу, с процессом частичной детабуизации. С этим же связаны различные формы анархии, нигилизма, вседозволенности.

Из сказанного можно сделать вывод, что власть возникла с воз­никновением человеческого общества и вместе с ним прошла длитель­ный путь развития. Весь исторический опыт убедительно показы­вает, что она — необходимый элемент общественной организации, без которого невозможны жизнеспособность и функционирова­ние общества, она призвана регулировать взаимоотношения между людьми, между ними, обществом и государственно-поли­тическими институтами. Более того, власть является одиним из главных (если не самым главным) ресурсов любого человеческого сообщества. Притягательность власти с данной точки зрения состоит в том, что властные рычаги дают возможность влиять на производство, распределение и потребление этих ресурсов. Оче­видно, что те, кто занимает подчиненное положение, будут стре­миться свергнуть существующие власти и занять их место. По­этому борьба между теми, кто обладает властными рычагами, и теми, кто стремится их взять, составляет неизменный закон человече­ской жизни.

Ключ к власти лежит в способности ее субъекта контроли­ровать поведение других людей и манипулировать социально-по­литическими процессами. В данном контексте под властью подразумевается способность ее субъекта (отдельной личности, группы людей, организации, партии, государства) навязать свою волю другим людям, распоряжаться и управлять их действия­ми с помощью насильственных или ненасильственных средств и методов. Другими словами, здесь речь идет о способности то­го или иного субъекта навязать свое господство другим людям, группам, классам, обществу в целом.

Раскрытие темы

При анализе власти неизбежно возникает вопрос о ее соотно­шении с политическим влиянием и политическим авторитетом. Авторитет и власть настолько связаны друг с другом, что неред­ко встречаются довольно существенные трудности при их разгра­ничении. Показательно, что в английском языке слово «аuthourity» используется для обозначения как власти, так и авторитета. Абстрагируясь от этого момента, можно констати­ровать, что на различных этапах исторического развития авто­ритет, по-видимому, служил одним из немаловажных источни­ков власти. Это могли быть та или иная форма харизмы, авторитет полководца, ученого, мага, жреца, священнослужите­ля, хорошего специалиста в своей области и т.д. Интересны в этом плане наблюдения германского исследователя О. Хеффе. Он, в частности, обратил внимание на тот факт, что современ­ное немецкое слово «Herrschaft» (господство) восходит к древнегерманскому слову «herscaf(t)», которое в свою очередь явля­ется производным от другого древнегерманского слова «her» (в современном немецком языке — «hehr»), означающего «бла­городный», «почтенный». Получается, что «господство» перво­начально служило для обозначения превосходства в социальном статусе и авторитета. Позже значение слова «herrschaft» стали выводить из другого слова «herr», которое обозначает превосходс­тво в возрасте и авторитете. «Herr» представляет собой, преж­де всего, форму обращения, но постепенно оно приобрело смысл правового и экономического превосходства.

По мнению некоторых авторов, влияние — наиболее всеохва­тывающее из этих понятий, поскольку объединяет все формы убеж­дения, давления, принуждения и т.д. Выделяется также принуж­дение, рассматриваемое как форма влияния, характеризующаяся высокой степенью оказываемого давления, выражающегося в различных формах от экономического, социального, полити­ческого или иного запугивания до применения насилия. И дей­ствительно, в определенном смысле политическую власть и по­литическое влияние невозможно отличать друг от друга, поскольку власть представляет собой определенную форму вли­яния, а влияние, в свою очередь, это просто проявление причин­но-следственных отношений. При всем том власть отличается от просто влияния тем, что она опирается на санкции. Как отме­чали Г.Лассуэлл и А.Каплан, «именно угроза применения санк­ций отграничивает власть от влияния вообще. Власть это осо­бый случай осуществления влияния: она представляет собой процесс воздействия на политику других агентов с помощью (ре­альной или потенциальной угрозы) применения строгих санк­ций за неподчинение объявленному политическому курсу».

Или, иначе говоря, власть может использовать физические санкции или угрозу физических санкций в случае неподчинения повелению или приказу. Влияние же предполагает, что то или иное лицо может модифицировать свое поведение или образ жизни, полагая, что его интересы лучше могут быть реализова­ны, если следовать образу жизни, поведения или просто совету другого лица. О политическом авторитете мы можем говорить в том случае, если лицо, которому приказывают поступить опреде­ленным образом, считает, что тот, кто приказывает, имеет на то моральное или иное право. Можно, например, обладать высоким научным или нравственным авторитетом, не обладая при этом властью. В целом власть нельзя отождествлять ни с авторитетом, ни с влиянием, хотя в идеале эти последние являются важны­ми ее ингредиентами. В данном аспекте власть представляет со­бой систему отношений господства и подчинения, главная цель которой состоит в обеспечении выполнения директивы, прика­за, воли и т.д. с помощью влияния, авторитета, разного рода санк­ций и прямого насилия.

Таким образом, с функциональной точки зрения задача вла­сти состоит в реализации целей управления, здесь власть при­звана осуществлять отношения господства и подчинения между правителями и управляемыми. Государство невозможно предста­вить себе без властвования, господства и подчинения. Более то­го, можно сказать, что феномен власти имманентно присущ об­ществу. Но вместе с тем следует особо подчеркнуть, что власть имеет множество различных источников и опор и представляет собой многосторонний феномен, различающийся по своим масштабам, весу, объему и стоимости. Выделяются различные фор­мы проявления и функционирования власти: насилие и принуж­дение, наказание и поощрение, контроль и управление, сопер­ничество и сотрудничество. Она может носить как негативный, так и позитивный характер.

Из этого можно сделать вывод, что государство обладает пуб­личной властью, т.е. прерогативами отдавать приказы и принуж­дать повиноваться этим приказам, что обеспечивается, в частно­сти, монополией на легитимное насилие. Вместе с тем социальная система власти, будучи некоторой целостностью, включает ряд подсистем — правовую, административно-управленческую, во­енную, воспитательно-образовательную и другие, в которых как по горизонтальному, так и по вертикальному срезу устанавли­ваются определенные, характерные для каждой из них отноше­ния. Конституции, кодексы, законы, административные реше­ния и т.п. являются средствами реализации власти. В то же время власть подчиняется праву, призванному четко определить вла­стные прерогативы и функции государства. В данном контекс­те особенность государства состоит в том, что оно обеспечивает реализацию повелительной силы норм права, которые отличают­ся от моральных, вероисповедных или иных норм, куда государ­ству нет доступа.

Власть существует не в вакууме. Основные ее параметры оп­ределяются в зависимости от ресурсов, которыми она располага­ет, целей, которые она перед собой ставит и ее способности контролировать положение. Она предполагает прежде всего взаимодействие между различными ее субъектами, в качестве которых в сфере международных отношений выступают различ­ные государства. В этом контексте можно сказать, что власть — это своеобразная система коммуникации между различными ее субъ­ектами, субъектами и объектами, между двумя или более лица­ми или сторонами, участвующими в системе властных отношений, а не просто достояние одной из сторон. «Власть,— подчеркивал Т. Парсонс,— занимает в анализе политических систем место, во многих отношениях сходное с тем, которое занимают день­ги в экономических системах». В этом смысле, по справедливо­му замечанию К. Дойча, власть представляет одно из «платежных средств» в политике, которое применяется там, где не срабатыва­ет влияние или добровольное согласование действий.

Суверенное национальное государство — главный субъект по­литики в качестве носителя не только власти в рамках отдель­но взятой страны, но и главного субъекта политических отноше­ний на международной арене. Будучи носителем суверенитета и еди­ной воли составляющих его людей, государство вправе исполь­зовать свои полномочия не только внутри страны, но и распространять свои действия вовне, вступая во взаимоот­ношения с другими государствами. Именно государство имеет ре­альные властные полномочия осуществлять внешнюю политику, выступать в качестве субъекта отношений с другими государст­вами, заключать межгосударственные договоры и соглашения, объявлять войну и заключать мир.

В сфере международных отношений власть — это прежде все­го способность одного субъекта контролировать поведение дру­гого субъекта или группы субъектов. При таком понимании власти необходимо определить, кто кого или что контролирует. А это предполагает, что актеры (действующие лица) междуна­родных отношений взаимодействуют друг с другом. Соответст­венно, власть в данной сфере предполагает конфликт. С этой точ­ки зрения важно определить, как субъекты международной политики, вступающие в взаимоотношения друг с другом или на­ходящиеся в состоянии конфликта между собой, воспринимают и оценивают друг друга.

Как правило, субъектов мирового сообщества называют сверх­державами, великими державами, средними и малыми государ­ствами в зависимости от масштабов власти, которой они облада­ют. Естественно, от масштабов власти зависит вес и влияние конкретного государства на мировой арене. Из этого можно сде­лать вывод, что в международных отношениях, как и во внут­риполитической системе, власть зачастую играет ту же роль, ко­торую деньги играют в экономике, или, как отмечал Дж. Ротгеб, роль «международно-политической валюты», используемой для приобретения определенных результатов или достижения своих внешнеполитических целей.

Власть — величина не постоянная. Как и сумма денег, объ­ем ее может уменьшаться или увеличиваться. Например, энер­гичный деятель, пользующийся поддержкой населения, спосо­бен придать власти дополнительную значимость и силу. Власть сама по себе носит символический характер и является инстру­ментом выявления, определения и реализации коллективных це­лей. Ее эффективность в данном контексте определяет меру ее ценности. Власть прибегает к силе лишь в тех случаях, когда чле­ны коллектива не подчиняются его общим интересам.

С этой точки зрения власть сильна и дееспособна не тогда, ког­да она всемогуща и прибегает к силе в качестве не prima ratio (первый аргумент), a ultima ratio (последний аргумент). Она сильна тогда, когда проявляет максимум заботы о членах обще­ства и обеспечивает оптимальные условия для их безопасности и самореализации. Злоупотребление властью, подавление свобо­ды граждан заложены не в сущности самой власти, а в необос­нованной и неоправданной ее концентрации. Нельзя забывать, что политика — это не только насилие или угроза применения насилия, наказание и конфликт, но и обещания, вознагражде­ния, сотрудничество, обмен и др. В методологическом плане власть как отношение между двумя или более партнерами опи­рается на общепринятые или юридически закрепленные в дан­ном обществе ценности и принципы, определяющие и регулиру­ющие место, роль и функции как отдельного человека, так и социальных групп в системе общественных и политических от­ношений.

Государство как носитель и субъект власти, обладая специ­альным профессиональным аппаратом, выполняет основные функции по управлению делами общества и распоряжается его природными, материальными и людскими ресурсами. Среди этих функций важное место занимают управление социальны­ми и экономическими процессами, сферами духовной жизни, ре­гулирование социальных, национальных, международных отно­шений, обеспечение национальной безопасности и общественного порядка, гарантирование соблюдения общеобязательных норм и пра­вил поведения в обществе и государстве.