Содержание
Введение…………………………………………………………………….3
1.Становление современной российской политической системы
………………………………………………………………………….6
2.Период расцвета системы………………………………………………..7
3.Основные направления дальнейшей эволюции политической системы страны…………………………………………………….14
Заключение………………………………………………………………..18
Список литературы……………………………………………………….25
Введение.
Политическая система современной России представляет собой сложное общественное образование, переживающее трудный и противоречивый процесс трансформации всех основных институтов, норм и принципов их взаимоотношений между собой и обществом, а также серьезную ломку политической культуры и политического сознания населения. Важнейшее место в этом процессе занимает политическая социализация. Любая политическая власть стремится создать и упрочить поддержку со стороны большинства населения, так как без решения этой задачи трудно легитимировать политический режим и обеспечить стабильное и динамичное общественное развитие. Именно политическая социализация выполняет важнейшую функцию рефлексии гражданами основных сфер политических отношений: социально-политических, политико-управленческих и политико-идеологических. На этой основе осуществляется смысловое обоснование политического участия граждан. Без наличия определенного консенсуса по важнейшим политическим ценностям невозможно предохранить общество от раскола и социального противостояния. Переход от советской системы, основанной на тотальной индоктринации социалистической идеологии во все сферы общественных отношений, к демократической системе сопровождался перегибами и ошибками в этой сфере. Расчет на свободную игру политических идей и ценностей, как основы формирования демократической политической культуры нового поколения, не оправдался. Сегодня стало очевидным, что развитие демократии, ее свободных самодеятельных форм вовсе не отрицает, а напротив предполагает целенаправленную и последовательную деятельность по формированию консенсусной психологии и культуры, налаживанию своеобразных коммуникационных каналов и механизмов унификации базовых политических ценностей в массовом сознании, приведения их к единому общепризнанному знаменателю, которые, закрепляясь в сознании отдельных индивидов, трансформируются во внутренние императивы политического поведения. Сложность формирования зрелого и адекватного политического сознания и культуры в современной России дополняется тем, что практически отсутствуют четко и внятно сформулированные и выраженные идеологические схемы (не только официальные, но и оппозиционные). На протяжении тысячелетий возникали и умирали те или иные политические идеи, теории, концепции, ускорялся или замедлялся процесс развития политической мысли, но неизменным оставалось одно: с начала своего зарождения и до настоящего времени политическая наука шла по пути поиска лучшего государственного и общественного устройства, способного обеспечить человеку материальное благополучие, соблюдение его прав и свобод, духовное и нравственное развитие. Или, если использовать современную терминологию, по пути поиска наиболее демократических, социально ориентированных моделей политических систем.
Политическую систему определяют как "систему ценностей и публичных институтов, которые организуют использование публичной власти и связи граждан в государстве".
Понятие политической системы выражает единство двух сторон политики: организации и деятельности, действия и структуры.
Любой вид политической деятельности осуществляется в организованных формах - через совместные действия, подчиненные единой цели и регулирующиеся определенными правилами, нормами, принятыми в данной общности. Именно благодаря организации осуществляется перевод идеологической или моральной силы в материальную, идеи здесь становятся правилами поведения, находят свое воплощение в действии.
Организация в силу этого выступает важнейшим средством выражения социальных интересов, формирования единой воли. Благодаря организации у политической общности возникает способность снимать, сглаживать внутренние противоречия, конфликты, она становится единым политическим субъектом.
Без такого инструмента интеграция общества на длительный период оказывается невозможной, или ее пытаются осуществить с помощью иных, неполитических средств. Так, в тех случаях, когда народ той или иной страны вступает в политические отношения, не имея хоть в какой-то степени развитой политической организации, ее функции берут на себя другие силы: армия, племенные структуры, религиозные сообщества.
1.Становление современной российской
политической системы
Согласно ст. 1 Конституции РФ, Россия есть демократическое федеративное правовое государство с республиканской формой правления. С 1991 г. российская политическая система претерпела радикальные изменения. До 1991 г. Российская Советская Федеративная Социалистическая Республика (РСФСР) входила в состав СССР в качестве одной из союзных республик. В советский период политическая система СССР и РСФСР по сути была тоталитарной (до 1956 г.) и авторитарной, так как согласно ст. 6 Конституции СССР и РСФСР руководящей и направляющей силой советского общества, ядром его политической системы, государственных и общественных организаций являлась Коммунистическая партия Советского Союза. Это означало, что один политический институт (КПСС) доминировал над всеми иными. С развалом Советского Союза и КПСС в 1991 г. начинается новый период в развитии политической системы России: учреждается институт президентства, избирается парламент, возникают политические партии и другие институты гражданского общества. В 1993 г. в стране начался политический кризис. Противостояние Президента России и парламента привели к кровавым столкновениям в Москве и расстрелу Белого дома (октябрь 1993 г.), где в то время заседал парламент. Конфликт между законодательной и исполнительной властью был решен в пользу последней. Принятие Конституции РФ путем всероссийского референдума 12 декабря 1993 г. способствовало созданию нормативно-правовой базы для нового этапа реформирования политической системы российского общества.
Важнейшим институтом российской политической системы является государство. Особенность государственной структуры России состоит в том, что Президент РФ юридически не входит в систему ни одной ветви власти. Он как бы возвышается над властными институтами, осуществляя взаимодействие между ними. Такое положение Президента во властных структурах наделяет его почти неограниченными полномочиями и минимальной ответственностью. Кроме государства в политическую систему России входят политические партии, общественно-политические и общественные организации и движения, трудовые коллективы, отдельные граждане, нормативно-правовые акты, идейные течения и др. Серьезным недостатком российской политической системы является разобщенность государственных институтов и институтов гражданского общества (государства и общества); отсутствие действенных механизмов влияния общества на государство. Очевидно, осознавая этот недостаток, Президент В. В. Путин предложил создать Общественную палату, которая могла бы стать связующим звеном между обществом и государством. В декабре 2005 г. закончилось формирование Общественной палаты, состоящей из 120 членов. В настоящее время она является одним из общественно-политических институтов российской политической системы.
2.Период расцвета системы.
Переход власти от первого президента ко второму означал вхождение системы в период расцвета.
Президент с самого начала своего правления пользуется колоссальной и устойчивой популярностью, настолько большой, что представить себе ещё большую популярность его или его преемника практически не возможно. Это – высший этап развития системы, её «золотое время», которое, очевидно, уже не повторится.
Колоссальная популярность Путина базируется на двух противоположных основаниях, непосредственно связанных с природой системы и наступившим этапом её развития. С одной стороны, Путин – назначенный Ельциным преемник и таким образом, «по определению» продолжатель и завершитель его дела. Он не собирается переходить к открытой диктатуре и говорит о развитии демократии, продолжает «рыночные реформы» и не намерен пересматривать основные результаты приватизации. Во внешней политике он проводит прозападный курс даже более последовательно, чем Ельцин, и активно вводит Россию в «семью цивилизованных наций», даже говоря о возможном когда-либо её вхождении в НАТО и ЕС. Поэтому те социальные слои, которые поддерживали революцию 1991 года и выиграли от её результатов и от приватизации, перенесли свою лояльность Ельцину на Путина. С другой стороны, Путин – антитеза Ельцину. Ельцин – революционер и «разрушитель». Как бы он ни пытался войти в роль традиционного русского авторитарного владыки, на нём лежала печать его «революционного самозванничества». Путин же – «созидатель», восстановитель порядка. Его приход знаменует конец революционного периода. Поэтому, не потеряв старой ельцинской социальной опоры, Путин приобрёл и новую – тех слоёв, для которых революционный период – период утраты великой России, культурного шока и обнищания.
Популярность Путина в какой-то мере снимает противоречие между реальной природой власти и её правовым демократическим фасадом. Реально назначение мало известного до этого Путина, сделанное Ельциным при консультациях лишь с ближайшим и неформальным «семейным окружением» – кульминация закрытости власти и её независимости от общества. Это показатель такой степени независимости главы государства от кого бы то ни было, какой не было ни у царей, ограниченных в своём определении преемника кругом родственников и затем законом о престолонаследии, ни у генсеков, ограниченных кругом Политбюро. Мотивы и механизм его назначения совершенно не известны, о них можно только гадать. (Ясно одно, что главным мотивом должна была быть убеждённость, что от Путина Ельцину и его семье ничего не грозит, но на чём эта убеждённость основывалась – не известно). Но одновременно выборы 2000 года – вполне реальные выборы и не может быть никакого сомнения, что большинство действительно добровольно проголосовало за назначенного ему президента. И дальше самому Путину, во всяком случае, в первый срок его президентства удаётся сохранить это сочетание полной независимости власти и демократического фасада. Реальный механизм принятия решений при Путине стал абсолютно закрытым. Что на самом деле творится в Кремле сейчас известно меньше, чем это было известно при советской власти. Тем не менее, несмотря на постепенные ограничения, сохраняется относительная свобода слова, как-то функционируют партии, близятся парламентские выборы, в которых, несомненно, будет использоваться «административный ресурс», но предсказуемость их результатов всё же будет далеко не стопроцентной. И нет никаких сомнений, что народ также проголосует за сохраняющего свою популярность президента на выборах 2004 года.
Путин встаёт во главе уже созданной и доказавшей свою жизнеспособность системы. Объективно стоящие перед ним задачи – это задачи достройки, упорядочивания системы, ликвидации остатков революционного хаоса. Естественно, что эти достройка и упорядочивание могут производиться только по уже начертанному, обозначившемуся плану. Задача Путина – расширить сферу предсказуемой безальтернативности, ещё более укрепить президентскую власть, создав «властную вертикаль» и ликвидировав не зависимые от власти «центры силы».
Такие независимые от центральной власти, способные активно противодействовать власти и влиять на неё силы - это, во-первых, «олигархи»
, то есть, лица, сколотившие в период приватизации колоссальные состояния и, во – вторых, региональные элиты и власти
.
Состояния олигархов возникали при активном содействии президентской власти, в основном в обмен на различные оказанные ей услуги, но, приобретя их, олигархи стали относительно независимыми и некоторые из них даже пытались активно влиять на политический процесс, в том числе – и через подконтрольные им СМИ. Таким образом, олигархи представляют собой новую опасность для системы безальтернативной власти и новое препятствие на пути её развития. Их противодействие – это не противодействие старых, унаследованных от советской эпохи сил (ослабевших за годы безрезультатного и бесперспективного противостояния коммунистов и части старой демократической интеллигенции), а противодействие сил, порождённых самой системой. Поэтому оно даже более опасно для системы.
Но система обладает прекрасным средством контроля над олигархами. Так как все их состояния возникали не правовым или квази правовым путём (как проходила и приватизация в целом), власть имеет возможность совершенно по закону привлечь к ответственности любого олигарха (что всегда будет приветствоваться и народом).
Поэтому Путину удалось относительно просто, используя «квазиправовые» методы, избавиться от двух крупнейших, наиболее амбициозных и наиболее одиозных из них (Березовского и Гусинского), оказавшихся в результате в эмиграции. Одновременно передачей контролировавшихся ими СМИ под государственный контроль и контроль более непосредственно зависящих от власти и более лояльных к ней собственников он смог сделать СМИ более лояльными и «спокойными». Сейчас на наших глазах разворачивается борьба с третьим проявлявшим признаки политической самостоятельности олигархом, Ходорковским.
Региональные элиты, сформировавшие свои местные «партии власти» в эпоху Ельцина, не только добились большой степени самостоятельности, но и получили свой корпоративный орган – Совет федерации, членство в котором губернаторов и глав законодательных собраний субъектов федерации предоставляло им депутатскую неприкосновенность. Совет федерации, «сенат», состоящий не просто из депутатов, как Дума, но из людей, обладающих реальной властью, мог стать угрозой всевластию президента.
Путин вводит новый порядок формирования «сената», исключая из него региональные власти. В результате, как «сенат», в котором теперь заседают «представители» губернаторов и законодательных собраний областей (случайные для регионов лица, выполняющие функции лоббистов), так и губернаторы, лишившиеся теперь неприкосновенности, становятся послушными президенту. Для контроля над местными властями создаётся система административных округов, в каждый из которых входят ряд «субъектов федерации», во главе которых встают назначенные президентом «наместники».
Особую проблему представляют инонациональные, не русские регионы с реально или потенциально сепаратистскими тенденциями. В борьбе за власть с союзным центром, а затем – с парламентом Ельцин даже в какой-то мере поощрял эти тенденции (как в своё время боровшиеся за власть большевики поощряли националистические движения окраин империи). Укрепление новой системы предполагает унификацию регионов и фактически - ликвидацию автономий. Вторая чеченская война, приведение законов республик в соответствие с российской конституцией и включение республик вместе с русскими областями в общие округа, в значительной мере ослабили на данном этапе опасность сепаратизма и способствовали усилению контроля центра над инонациональными окраинами.
Важнейшей мерой, направленной на укрепление власти, но ещё не завершённой, является создание президентской партии. Ельцин приходит к власти как лидер существовавшего независимо от него демократического движения, которое теоретически могло оформиться в правящую партию. Но он понимает, что это только ограничило бы его власть и принимает роль беспартийного «президента всех россиян», дистанцируясь от попыток создать пропрезидентскую партию. Теперь, на новом витке спирали, власть снова стремится к созданию партии. Но если в начале российской политической эволюции – движение, которое выдвигает своего лидера в президенты и приводит его к власти, то теперь ситуация становится «зеркальной» – президент, пришедший к власти совершенно не зависимо от какой-либо партии, пытается создать партию для себя – как инструмент подбора кадров и контроля над ними. Естественно, это должна быть партия, единственным идеологическим принципом которой является поддержка президента, и большинство которой в парламенте должно быть таким же «безальтернативным», как «безальтернативно» большинство голосов, получаемых на президентских выборах действующим президентом или назначенным им преемником.
Процесс создания президентской партии далеко ещё не завершён и вполне возможно, и не будет завершён в период правления Путина. Но то, что движение идёт в этом направлении – очевидно.
Политическая культура страны меняется медленно и обладает колоссальной устойчивостью, проявляясь в ритме, «рисунке» смены разных политических систем и в чертах сходства между ними. Сейчас в российской постсоветской системе начинают всё более отчётливо проступать черты сходства с советской, как в своё время в советской, коммунистической, проступали черты сходства с системой российского самодержавия. В какой-то мере это даже осознаётся и находит своё символическое выражение в очень своеобразном и причудливом смешении царской и советской символик (мелодия советского гимна и двуглавый орёл, освещаемое священником красное боевое знамя со звездой и т.д.) На протяжении двадцатого века Россия прошла через два глобальных идеологических, политических и социальных переворота. Но каждый раз в новых формах возрождались некоторые общие черты, и прежде всего – безальтернативность власти и её фактическая независимость от общества. Естественно, это не означает, что выйти за пределы такого рода систем Россия не может, но это значит, что переход к принципиально новой системе, при которой власть действительно выбирается обществом, системе, отвечающей нормам современной эпохи, для неё – крайне труден. В 20-м веке, на протяжении которого к демократической правовой системе ротаций перешли даже такие страны, как Турция или Тайвань, Россия совершить такой переход не смогла. Это – задача, которую российский 20-й век оставил 21-му.
3. Основные направления дальнейшей эволюции политической системы страны.
Очевидно, что совершенствование российской политической системы отнюдь не сводится к вопросу об улучшении организации проведения выборов. Для преодоления политической стагнации не достаточно внесения изменений в избирательное законодательство и борьбы с фальсификациями. Дело далеко не только в технической процедуре выборов. Как известно, в условиях гигантской коррупции, отсутствия свободы слова, реальной общественной дискуссии и прозрачного финансирования политической деятельности даже идеально организованные выборы превращаются в соревнование опасных социальных популистов, становятся инструментом для прихода к власти, например, нацистских или фашистских сил.
Без серьезнейшего внимания к повышению политической культуры и свобода слова, и выборы в нашей стране станут праздником демагогов и популистов, которые ее окончательно и похоронят.
Главные, первоочередные задачи общества и государства в сфере создания современной политической системы и политической реформы – не коррекция частностей, а привнесение в российскую политику жизни и смысла.
Только в таком случае она будет интересна людям и достойна их доверия. Чтобы этого добиться, прежде всего, нужно поднимать уровень общественного сознания и открывать возможности для участия людей во власти и в политике.
Для предотвращения развала российской политической системы, (как это было с советской) в 2010 - 2012 г.г. необходимы следующие первоочередные постепенные, но решительные шаги:
1. В контролируемых государством СМИ проводится политика отмены политической и идеологической цензуры и запрета на критику высших чиновников, включая президента и председателя правительства. Попытки административного воздействия на СМИ и журналистов со стороны властей расцениваются как нарушение статьи 29 Конституции РФ и преследуются по закону. В течение ближайших двух лет создается Общественное телевидение, открытое для всех точек зрения и свободное от политической цензуры и государственной пропаганды.
2. Руководство страны четко и недвусмысленно определяет стратегическую перспективу России как современного европейского государства, основанного на разделении властей, приоритете человеческой жизни и прав человека; принимаются государственные решения, принципиально и однозначно оценивающие сталинизм, политический произвол и лицемерную идеологию советского периода.
3. Полностью восстанавливаются в правах некоммерческие гражданские объединения (НКО). Отменяются все необоснованные и противоречащие международной практике запреты на получение ими финансовой помощи.
4. Осуществляется комплекс мер по обеспечению независимости суда, исправлению судебных ошибок и пересмотру неправосудных приговоров. Вводится система административных судов с отдельным производством по злоупотреблениям чиновников.
5. Под общественный контроль ставятся все правоохранительные структуры государственной исполнительной власти, в первую очередь МВД.
6. Чиновники переводятся на контрактный метод работы и с ними заключается государственный контракт. Все блага, получаемые ими по контракту (зарплата, жилье и т.п.), подлежат изъятию в случае его расторжения за коррупцию, произвол и безделье. Все это полностью и в первую очередь относится к судьям, милиции, прокуратуре и спецслужбам. Резко ужесточается ответственность работников правоохранительной системы за отступления от буквы закона, которые в их случае должны рассматриваться как тяжкие уголовные преступления.
7. Законодательно ограничивается возможность исполнительной власти вмешиваться в партийное строительство и избирательный процесс.
8. Принимаются меры против избыточного влияния и вмешательства бизнеса в политику: законы о прозрачности финансирования политических партий, о лоббировании в парламенте, о запрете представителям крупного бизнеса занимать государственные должности. Вводится запрет для работников законодательной, исполнительной и судебной власти входить в советы директоров государственных компаний и компаний с государственным участием, а тем более возглавлять эти советы.
9. Признается незыблемость частной собственности и права собственников, в т.ч. и их политическое право открыто и прозрачно финансировать в рамках закона политические партии и движения.
10. Местное самоуправление освобождается от всех видов избыточного государственного контроля и наделяется минимально достаточными и закрепленными на постоянной основе финансовыми источниками.
11. Вводится система действительно альтернативных, конкурентных выборов всех уровней, снижается проходной барьер для партий на выборах всех уровней, принимаются меры, предотвращающие помещение во главе партийных списков «паровозов» - известных лиц, заведомо не собирающихся работать в представительных органах, вводится запрет на занятие выборных должностей одним человеком более двух сроков, существенно снижается доля чиновников и лиц, зависимых по службе от администрации, в составе избирательных комиссий. Восстанавливается выборность Совета Федерации.
Заключение.
Сейчас – период расцвета российской постсоветской политической системы. При втором российском президенте система приобретает черты законченности и стабильности, которая обеспечена, безусловно, до 2008 года, но, вполне возможно, и значительно дальше. В обществе не только нет никаких реальных политических сил, которые могли бы сейчас или в ближайшее время сломать систему, но пока не видно даже, откуда такие силы могли бы явиться. На ближайший исторический период система – действительно «безальтернативна» и будет лишь постепенно «совершенствоваться».
Однако, период максимального расцвета подобных систем – это всегда одновременно период начала их упадка. Сейчас признаки упадка почти не видны, но некоторые контуры будущего упадка и кризиса « в зародыше» всё-таки увидеть можно. Со временем же они станут проступать всё яснее. Что же ведёт к упадку и кризису системы и делает их неизбежными? Это – расхождение векторов развития общества и развития системы.
Последовательное увеличение степени свободы является главным и самым глубоким направлением современного развития. Поэтому переход к системе реальной демократии, то есть системе, при которой оппозиция может прийти к власти посредством демократических выборов является не просто субъективным пожеланием, а объективной целью, «энтелехией» развития. Естественно, что путь к демократии общества, исходной точкой развития которого была совершенно закрытая традиционалистская система, не имевшая даже той институциональной основы, которая могла стать базой развития демократии, какая была в средневековых западных системах (права сословий, ограничивающие монархию, выборные сословные институты, развитое право и т.д.), занимает очень большой исторический период и особенно труден и «извилист». Тем не менее, глубинное направление нашего и мирового развития совпадают. К демократическому строю мы шли и при царизме и при советской власти и продолжаем идти сейчас. Циклы советской и постсоветской систем – это относительно поверхностные процессы, а под ними, в глубине, идут совсем иные процессы, направление которых может быть прямо противоположным меняющимся направлениям циклического развития.
Реальные «достижения советской власти» – это то, что за советский период общество настолько изменилось и настолько продвинулось к демократии, что после падения советской власти возникла не новая , такая же тоталитарная система, а значительно более мягкая система, с большими элементами демократии, с более слабым, прикрытым и закамуфлированным авторитаризмом. Различия 1991 и 1917 годов и теперешнего 2003 года и двенадцатого года с момента великой революции – 1929–го, достаточно очевидны. И они говорят о том, как продвинулось за советские годы наше общество.
Естественно, оно и сейчас не стоит на месте. Меняется социальная структура общества. Постепенно исчезают наиболее традиционалистские социальные слои, прежде всего – традиционное крестьянство, психология которого, сформированная общиной, крепостным правом и затем – колхозной системой, несомненно, является важнейшим фактором, определившим нашу политическую культуру. Одновременно расширяются новые слои, условия жизни которых предполагают меньшую рутинность, большую самостоятельность личности, свободу выбора. Всё больше людей экономически становятся не зависимыми от государства, всё более укореняются «рыночные» и частнособственнические отношения и привычки. Российское общество всё более включается в мировую систему.
Поколение, воспитанное при советской власти, для психологии которого характерны страхи как перед властью, так и ещё больше – перед свободным выбором, который воспринимается как несущий угрозу анархии, естественным образом уходит. Новое поколение имеет уже иной опыт, воспитано в неизмеримо более свободных условиях. Для послесталинского поколения отсутствие массового террора стало нормой и именно поэтому оно могло стремиться к большему – к политическим свободам. Точно также для подрастающего сейчас поколения многопартийность, частная собственность, свобода информации, жизнь без тоталитарной идеологии, возможность поездки за границу – «нормальные» элементы мира, в котором оно родилось, то, что привычно с детства и воспринимается как норма. Для него поэтому естественно стремление к большему – к действительной демократии, основанной на реально альтернативных выборах власти.
Общество, таким образом, становится и будет становиться далее всё более «психологически раскрепощённым», «открытым», всё более способным осознать противоречие провозглашённых и в значительной мере даже принятых и усвоенных демократических принципов и реальности нашей политической системы, фактическую независимость от него власти и имитационный характер выборов. Одновременно оно становится и всё более готовым перейти к следующему этапу своего политического развития, к системе ротации власти. И как во время советской власти сами её успехи в модернизации общества приближали её кризис, ту черту, за которой дальнейшее развитие предполагало её слом, так и сейчас сами успехи нашей системы приближают черту, за которой дальнейшее развитие предполагает переход к новой системе, слом лежащей в основе нашей системы «безальтернативности». Политическая «оболочка» становится всё более тесной для развивающегося, растущего общества.
Но к кризису ведёт не только развитие общества, которое система допускает и в каких-то аспектах даже стремится ускорить, но которое имеет свою, не зависимую от системы внутреннюю логику, но и логика развития самой системы. Развивающееся общество будет всё более «давить» на политическую «оболочку». Но и эта «оболочка» будет «сжиматься», становиться более жёсткой и всё больше «давить» на общество.
Естественным стремлением власти является стремление ко всё большей безальтернативности и её распространению на все сферы политической жизни. Мы можем проследить, как от выборов к выборам президента эта безальтернативность «нарастает». В 1996 году выборы осознавались как альтернативные, приход Зюганова к власти – как реальная угроза (реальная безальтернативность достигалась созданием иллюзии опасной альтернативы). В 2000 году ни у кого уже не было сомнений в победе Путина. Тем не менее, люди голосовали за него и даже с энтузиазмом, ибо некая альтернатива – хаоса, анархии и т. д, всё же присутствовала в их сознании. Но ясно, что в 2004 году добиться такого энтузиазма и активности избирателей будет значительно сложнее. И даже не в силу разочарования в президенте, а просто в силу осознания предрешённости результатов.
И это относится не только к президентским выборам. Сфера безальтернативности постепенно расширяется, от президентской власти безальтернативность постепенно «спускается вниз». Как вопрос о преемнике Ельцина реально решался им самим в узком кругу его близких, и это решение потом было лишь освящено народным избранием, так чем дальше, тем больше этот же механизм распространяется на выборы губернаторов, депутатов, мэров. Реальная альтернативность этих выборов перемещается в Кремль, который определяет, кто должен, а кто – ни при каких условиях не должен победить, что постепенно не может не осознаваться избирателями, народом. Безальтернативность выборов, их иллюзорный характер становятся всё более очевидными, выборы всё более будут напоминать советские выборы, превращаться в скучный ритуал изъявления лояльности власти. И именно здесь таится громадная опасность для системы.
Хотя психология, на которой основывается российская система, это психология в значительной мере традиционалистская, это уже ослабленный, подточенный традиционализм. При всех квази-монархических элементах нашей президентской власти лояльность к ней, признание её легитимности не может основываться на чисто традиционалистских принципах (наследственная власть от Бога). Она всё же основывается на выборах, которые осознаются как свободные и альтернативные. И уничтожение иллюзии выборов не может не вести к постепенной делегитимизации власти и всей политической системы.
У власти нет способов бороться с этим. Единственные средства – это создание искусственных «псевдокризисов», из которых возникает иллюзия альтернативности и сознательности выборов власти как меньшего зла. Но, во- первых, создание подобных подконтрольных кризисов (как показала та же чеченская война) – дело очень рискованное. Во-вторых, регулярность возникновения кризисов к выборам, роль власти в их появлении не могут в конце концов не стать осознанными обществом, что может лишь ускорить делегитимизацию власти. Таким образом, само естественное стремление верховной власти к укреплению своего положения, ко всё большей безальтернативности, и её успехи на этом пути объективно ведут к её ослаблению. Система сама постепенно «подпиливает» свои собственные корни. И лет через 20, когда уйдёт теперешнее поколение с его страхами и власти, и безвластия, эта делегитимизация должна достигнуть очень больших размеров, не меньших, чем делегитимизация коммунистического строя к концу советской власти.
Управление обществом властью, утрачивающей свою легитимность, становится всё более сложным и в конечном счёте – просто невозможным. Но трудности управления обществом будут нарастать и по другим причинам.
Распространение безальтернативности на все сферы управления обществом означает ослабление «обратных связей». Добившаяся полного формального контроля над обществом власть тем самым на деле утрачивает контроль, ибо она просто перестаёт знать и понимать, что происходит в обществе. К ней перестают во время поступать сигналы тревоги. Через подобранный и контролируемый парламент легко проводить нужные власти законы, но при таком парламенте очень трудно понять их возможные следствия. Посредством контроля над выборами, СМИ и опросами общественного мнения (именно сейчас власть ликвидирует неконтролируемый ВЦИОМ) она создаёт иллюзорный мир не только и не столько для народных масс, сколько для самой себя. При утрате «обратных связей» кризис настигает систему неожиданно и тогда, когда пытаться справиться с ним уже поздно.
Сейчас невозможно (во всяком случае, для нас) предугадать формы этого будущего кризиса. Но само по себе его возникновение в течение жизни следующего поколения, на наш взгляд, неизбежно. Можно представить себе самые разные варианты развития событий, но представить сохранение теперешней российской системы безальтернативной власти в течение 21 –го века, в который мы вступили, совершенно невозможно.
Список литературы
1. Анохин М.Г. Политические системы: адаптация, динамика, устойчивость. - М.: Мир книги, 2006
2. Голосов Г.В. Сравнительная политология. - Новосибирск: Университет, 2008
3. Каменская Г.В., Родионов А.Н. Политические системы современности. - М.: Высшая школа, 2008.
4. Оценка современной политической системы России и принципы ее развития. Тезисы к заседанию Государственного совета 22 января 2010 г.// Григорий Явлинский, член Политкомитета РОДП "ЯБЛОКО". 2010
5. Дмитрий Фурман. Статья «Политическая система современной России и её жизненный цикл». 2007
|