Михаил Сытник, политолог
Эпиграф: достоинство есть реальное представление о границах своих возможностей и признание возможностей других людей.
В истории философской мысли уже в начале прошлого столетия Освальд Шпенглер (немецкий философ, основоположник философии культуры) противопоставлял цивилизацию, как совокупность всего технико-механического, – культуре, как царству органически жизненного, и утверждал, что культура в ходе эволюции человечества все больше низводится до уровня цивилизации и вместе с ней движется навстречу своей гибели. В настоящее время цивилизация – это то, что дает комфорт, это удобство, предоставляемое в наше распоряжение техникой. Комфорт, его создание и использование, предъявляет к современному человеку такие моральные и физические требования, что у него не остается ни времени, ни сил для культуры. Различие между культурой и цивилизацией состоит в том, что культура – это выражение индивидуальности народа, его исторической духовности и воли, в то время как цивилизация – это совокупность достижений научно-технического прогресса и связанного с ним материального комфорта.
Научно-техническая цивилизация единообразна для всей планеты, и у всех государств существуют лишь различные уровни (ступени) ее развития. Немудрено, что если происходит какое-либо научное открытие или создание новейших технических средств, то их можно применить в любой точке планеты, т.е. в любом месте и государстве. Законы физики или химии не изменяются от географического положения государства, другое дело, способны ли эти науки постигать и воплощать в жизнь различные народы, живущие в разных частях планеты. Для примера возьмем ядерные технологии как для военных, так и для мирных целей атомной энергетики. Знания этих технологий являются объективными в ментальном пространстве (ноосфере) всеобщей человеческой цивилизации и не зависят от времени их открытия, от воли, культуры или языков различных народов. Поэтому те народы, которые имели высокий научный потенциал, первыми достигли этих знаний, а значит, поднялись на более высокий уровень цивилизации, те же, у кого этот потенциал был отсталым – и по прошествии половины века пытаются яростно достичь этих знаний. Можно добавить, что некоторые государства, являясь рабами своей собственной отсталости в научных знаниях или в развитии экономики, видят в обладании ядерным оружием средство стать господами, и это очень опасное состязание, т.к. униженному и обладающему этим оружием рабу в случае конфликта терять нечего.
Культура и цивилизация существуют как два параллельных пласта не только в сознании человечества, но и внутри каждого народа и индивидуума. Давайте проиллюстрируем это на уровне менталитета: любой человек, обладающий научными знаниями на любом универсальном языке (русский, английский и т.д.) и являющийся специалистом в своей области, считается цивилизованным человеком, однако при этом он может оставаться бескультурным и безнравственным человеком, т.е. не знать языка и традиций своей национальной культуры (возьмите 120 национальностей Казахстана или России) и тем более не применять их. Этот же тезис можно проиллюстрировать и на уровне материального: человек может обладать всеми современными продуктами цивилизации – крутой машиной, современным жилищем, бытовой аппаратурой и компьютерными средствами, носить современные шмотки, но при этом оставаться глубоко бездуховным и бескультурным человеком, мало того, быть преступником, наркоманом или извращенцем. И наоборот, культурный и высокодуховный человек может жить в нищете и не обладать новейшими побрякушками цивилизации, но при этом не терять самоуважения и человеческого достоинства – это наглядно иллюстрируют нищие учителя, творческая и научная интеллигенция постсоветского пространства. Поэтому лжедостоинство определяется как обладание вещами ради вещей. На макроуровне человечества существует та же аналогия: некоторые представители высокоразвитых государств (американцы, западные европейцы) могут брюзжать своим высокомерием и считать себя пупом цивилизации, а в своей сущности быть бездуховными и культурно деградированными людьми.
Таким образом, граница между понятиями "цивилизация" и "культура" предельно ясно разделяется в жизни человечества: тысячелетних культур, языков и религий на Земле много, а цивилизация научно-технического прогресса единообразна для всей планеты. Многие люди до сих пор полагают, что между понятиями "культура" и "цивилизация" не существует разделения, и воспринимают их как слова-синонимы. Это равнозначно утверждению о том, что если нет существенной разницы между производством бензина в разных странах, значит, нет разницы между традициями и фольклором этих народов. Главным же является то, что сотни различных культур существуют и процветают только на основе общечеловеческой цивилизации, поэтому отсталость цивилизации автоматически отождествляется с отсталостью культуры, однако это неправильное смешение понятий, т.к. культура является самоценной формой мировоззрения народа. В наступивший век глобализации больше нет смысла говорить о "столкновении цивилизаций" во взаимоотношениях разных государств, более правильно говорить о столкновении между разными уровнями единой цивилизации, т.е. между продвинутым уровнем в лице одних государств с недоразвитым уровнем других государств. Уровень развития цивилизации (оружия, экономики) всегда становился лишь средством защиты или нападения, тогда как причинами этих столкновений во всей мировой истории были и будут сырьевые ресурсы, земли, материальные богатства, а также религиозные и культурные различия народов.
Цивилизация в переводе с латинского civilis означает государственный, второй синоним – гражданский. Это означает, что с самой древности государство является институтом развития цивилизации, создающим почву, на которой расцветает и живет культура каждого народа. Сама сущность государственности наднациональна и служит критериям общего блага, поэтому государство – это диктатура закона, подчиняющая произвол и амбиции своенравных (разнонациональных) индивидуумов всеобщим принципам разума – законам. Современное многонациональное государство – это прежде всего общество, а этимология слова "общество" как и слова "общение" означает общий язык, общие права и законы (уголовные, гражданские), общая земля, общая история и т.д. Понятие "общее" является почвой государственности. На этой почве и только при условии, что создана эта почва, существуют понятия "особенные" – разные национальности, подобно тому, как разные цветы растут на одной клумбе и питаются общей землей и водой. И если на одной клумбе растет десять тюльпанов, пять лилий, три розы и одна архидея, то какой смысл переделывать это соцветие в одни тюльпаны? Бог создал разные национальности для многообразия и великолепия жизни, а не для того, чтобы они переделывали друг друга под себя. Гегелевские понятия "общее" (цивилизация) и "особенное" (национальная культура) абсолютным образом соотносятся между собой как категории "род" и "вид", которые лежат в основе всех научных знаний. Эта же схема адекватна понятиям "целое" и "часть". Причем в этой схеме заключена фундаментальная формула: количество представителей отдельной национальной культуры не изменяет качество равноправия всех культур, т.е. понятие "больше" не означает понятия "выше". Другими словами, если казахов в Казахстане 55%, а корейцев 2%, то это не значит, что культуре корейцев будет навязана культура казахов – каждый имеет право и должен оставаться самим собой в гражданском обществе, сохранять свою национальную индивидуальность, а не переделывать друг друга под себя. В этом состоит естественный и вечный принцип бытия "единство в многообразии", и именно в этом заключена идея гражданского цивилизованного общества: единство цивилизации в многообразии культур.
С философской точки зрения необходимо добавить, что понятие "индивидуальности" лежит в основе любви и свободы самовыражения как человека, так и отдельного народа. Отсюда следует, что сохранение и развитие национальной индивидуальности является выражением любви к самому себе, проявлением самосознания и самосовершенствования этого народа. Поэтому непонятно стремление титульной нации сделать свою культуру общественным достоянием и разрушить свою индивидуальность. Ведь мотив индивидуальности является одним из самых мощных стремлений человеческого естества, спросите у любого человека: хочет ли он быть таким как все или индивидуальным и особенным для любимого человека? Этот же мотив относится и к каждой национальной общности (народу). Например, русская культура также индивидуальна и неповторима, как и любая другая культура, а русский язык сделался общественным достоянием по причине того, что он соединяет в себе и уровень своей национальной культуры и уровень общечеловеческих научных знаний всех сфер цивилизации, ради которых его изучают все другие национальности. В обозримые 30 лет казахский язык не превратится в источник научных знаний для всех народов Казахстана, т.к. невозможно наспех произвести его качественный синтез с теми науками и сферами жизни, которые казахский язык в эпоху СССР "не обслуживал". Ведь невозможно за 30 лет пройти путь систематизации научных знаний, который прошел русский язык за 300 лет. Поэтому самым актуальным остается вопрос: если казахский язык не выполняет функции "общего", то ради чего различные национальные культуры, у которых есть свои языки, должны перенимать индивидуальную культуру и язык казахов?
Если понятия "цивилизация" и "культура", выраженные в схеме "общее – особенное", "род – вид" либо "целое – часть" спроецировать в плоскость языковой сферы, тогда статус государственного языка, как всеобщего механизма цивилизации, необходимо определять главным вопросом: способен ли казахский язык быть почвой (фундаментом) цивилизации для своей собственной казахской культуры и народа, т.е. с помощью науки на казахском языке быть равным мировой цивилизации и конкурировать с науками и технологиями на русском или английском языке? И только ответив на этот вопрос с позиции титульной национальной части, следует задавать следующий вопрос с позиции целого: способен ли в целом казахский язык выполнять главные функции цивилизации (т.е. государственности) для всех других национальных культур Казахстана: функцию науки, функцию высшего образования, функцию закона и функцию межнационального согласия (четыре угла и опоры государства)? Мною уже был сформулирован тезис о том, что лишь небольшая часть мировых языков соединяет в себе и язык национальной культуры – быт, традиции, поэзия, литература и язык цивилизации – общечеловеческие научные знания, а три четвертых всех мировых языков являются исключительно языками национальной культуры и быта.
В завершении, хотелось бы подчеркнуть – моему интеллекту вообще не доступно понять, каким образом можно искать национальную идею, одновременно строя гражданское общество? Дефиниция слова "национальная" всегда будет означать только то, что внутри Казахстана половина общества неказахов своим умом и трудом будут создавать блага цивилизации ради процветания и превосходства титульной национальности, а для показухи перед мировым сообществом в Казахстане будет якобы усиленно строится гражданское общество с равными правами всех национальностей. В противоположном случае, прежде чем объявлять на весь мир о построении гражданского общества, следовало бы искать не национальную идею – это же не Япония и не Корея по составу населения, а усиленно пропагандировать гражданскую идею цивилизованного общества, которая синтезирует в своей сути любые формы национальных идей.
Демократия в Казахстане?
Государственный язык, как инструмент информации об объективном мире, призван осуществлять и воплощать различные государственные функции в жизни цивилизованного общества: функцию закона, функцию науки, функцию образования и функцию межнационального согласия. На базе этих общегосударственных функций существуют функции второго уровня, осуществляемые различными национальными языками – это функция культуры (литературы, искусства), функция религии (обычаи, мировоззрение) и функция внутринационального общения (индивидуальности и целостности этноса). Данная структура выводится из фундаментального положения о том, что культура любого народа существует и процветает на основе общечеловеческих научных знаний и на основе единых общегосударственных законов в любом государстве, т.е. "особенное" (различные культуры и религии) онтологически существуют на базе "общего" – на базе всеобщей человеческой цивилизации и научно-технического прогресса (глобализации). Отсюда следует, что государственным языком в каждом обществе становится любой национальный язык, который по своим лингвистическим, информационно-функциональным качествам способен выполнять первичные функции государственности. Под лингвистическими качествами языка понимаются: совокупность всех правил морфологии – словообразования, трансформации понятий и времен глаголов, синтаксическая и семантическая грамматика, объем профессиональной и научной терминологии языка и т.д. Помимо самих языковых качеств существуют другие важные критерии, определяющие способность любого национального языка становиться государственным: 1) количественная пропорция носителей этого языка в обществе, т.е. показатель того, сколько граждан в совершенстве владеет и понимает данный язык; 2) показатель распространения и употребления письменности государственного языка в обществе, что обеспечивает функционирование документооборота во всех системах государства, особенно в правоохранительных, следственных и судебных органах.
Рассмотрим базовую функцию государственности – функцию закона. Фундаментом государственности является законодательная система, на основании которой все ветви и системы государственных органов осуществляют государственные функции и выполняют властные полномочия. Закон существует посредством языковых понятий, терминов и синтаксических правил (отражающих логические схемы семантики), т.е. только в форме человеческой мысли и речи, следовательно, тот язык, на котором функционирует вся законодательная система государства, лежит в основе государственности и является государствообразующим языком. Исторически, с приходом советской власти, информационно-функциональные качества русского языка обеспечили функционирование всех научных знаний, промышленную индустриализацию и становление всех систем государственности. И по прошествии семидесяти лет, после распада СССР, новая казахстанская государственность и рыночная экономика прошла этап становления на русском языке, т.к. все системы государственности и рыночной экономики создавались на русском языке и русской письменности. И главное, законодательная база суверенного Казахстана, как фундамент государственности, не только сформировалась, но и все 12 лет реально функционирует в РК на русском языке и лишь потом, на вторичном этапе переводится на казахский язык. Другими словами русский язык является локомотивом государственности и первичной смыслообразующей базой, на основе которой все законы и подзаконные акты переводятся на любые национальные языки в Казахстане.
Статус русского языка как языка государственного уже автоматически подтверждается только тем, что вся законотворческая деятельность интеллектуально и ментально осуществляется на русском языке. Этот статус также подтверждается другими вышеназванными критериями: 1) функцию межнационального общения между 130-ю национальностями РК выполняет русский язык, носителями которого являются 85% казахстанцев, следовательно, русский язык является языком закона и механизмом правосознания общества РК. Из 55% казахского населения около 15% (в основном городские казахи) не владеют казахским языком и не могут осуществлять на нем юридическую деятельность (судебные разбирательства и т.д.), это означает, что для 60% общества казахский язык не является языком закона. И этот критерий показывает лишь одну сторону, другая сторона заключена в несостоятельности самих лингвистических качеств казахского языка в юридической практике – недостаток словообразовательных и синтаксических функций, отсутствие адекватного объема терминологии. Таким образом, государственный язык – это язык закона, который должны понимать все граждане общества, независимо от национальности. Это означает, что языком закона является русский язык, который выполняет функцию общего языка и понятен всем этносам многонационального государства. 2) по данным социологических исследований, проведенных в течение последних лет, только третья часть казахского народа владеет адекватной письменностью казахского языка, что означает около 20% граждан от всего общества, следовательно, даже среди самих казахов казахский язык на практике не выполняет функций письменности и делопроизводства, не говоря о 80% остального общества. Отсюда следует фундаментальный вывод, что сама постановка вопроса о статусе русского языка в Казахстане является нелепой и невежественной, т.к. противоречит всей теории государства и права, а также наукам социологии и психологии. Русский язык все 12 лет является государствообразующим языком суверенного Казахстана, следовательно, автоматически и на основании вышеперечисленных наук имеет статус государственного языка. Отсюда следует второй вывод, что Закон о языках, принятый в годы независимости, является в буквальном смысле независимым от научной оценки и профессиональной экспертизы и был принят законодательными органами вопреки элементарным знаниям теории государства и права.
Все институты демократического государства обеспечивают цивилизованное существование общества и служат благу всех граждан, а не благу отдельной национальности. Поэтому статус государственного языка определяется не только способностью выполнять четыре базовые функции государственности, этот статус закрепляет морально-этическое отношение государственной власти к основным этносам, живущим в обществе. В развитых демократических обществах государственным языком становятся языки всех государствообразующих этносов, вне зависимости от исторических причин и процессов их сожительства. Это означает, что государство не только признает равные условия и предоставляет свободу выбора для существования языков и культур основных этносов, но и защищает эти права и свободы статусом государственности. Например, Канада имеет два государственных языка – английский и французский; Швейцария имеет три государственных языка – немецкий, французский, итальянский; Бельгия имеет три государственных языка – фламандский, французский, немецкий и даже Индия, которой еще далеко до европейской цивилизованности и развитой демократии, имеет два государственных языка – английский и хинди. Казахская власть на весь мир заявляет о демократии в Казахстане, подписала массу международных договоров по правам человека, однако во внутренней политике не воплощает элементарные принципы демократического и гражданского общества. Помимо того, что казахский язык не способен в целом выполнять функцию закона, функцию науки, функцию образования и функцию межнационального согласия для всех граждан многонационального общества РК, казахская власть открыто игнорирует права русскоязычного населения, составляющих 5 миллионов граждан из 15, и с помощью законодательных методов осуществляет политику дискриминации в отношении статуса русского языка и наличия русскоязычных этносов во всех уровнях власти.
Морально-этическое отношение к русскоязычным этносам, к их правам и статусу языка, которое должно исходить от государственной власти, основано на незыблемых исторических фактах: начиная с царской России русскоязычные этносы основали большинство городов Казахстана, создали первичную административную и военно-оборонительную инфраструктуру, а с приходом советской власти воздвигнули весь градостроительный комплекс Казахстана, создали все системы государственности, построили добывающую и промышленную инфраструктуру, систему энергетики и транспортных коммуникаций, просветили на русском языке научными знаниями казахский народ, в общем, создали государственность и цивилизацию Казахстана. По официальной статистике, казахское население в 1959 году составляло 29%, а в1989 году – 40%, из всех же трудящихся в промышленности по соответствующим годам было 7% и 21% работников казахской национальности, а в научных сферах деятельности эта пропорция еще меньше. Из 36% казахского населения в 1979 году только четверть – около 9% проживали в городах (эти 9% казахов в 1979 г. составляли ровно пятую часть от всего городского населения РК) и адекватно этой пропорции, так сказать вносили свою лепту в создание казахстанской цивилизации. После распада СССР исконная национальность, имея не более четвертой части исторических заслуг в создании казахстанской цивилизации, на весь мир бахвалится современным Казахстаном, который построили неказахи. Объявив полуторавековой труд неказахского населения "казахской государственностью", национальная власть забыла ответить на главный русский вопрос: каковы представления о морали у казахской власти?
В завершении необходимо сделать вывод: с распадом СССР для новой национальной власти РК казахский язык явился лишь средством борьбы за власть, средством казахизации всех структур власти, а не адекватным функциональным средством создания государственности. Все структуры государственности – правоохранительные, судебные, законодательные, исполнительные и военные органы, все сферы экономики – научно-технологические отрасли промышленности, банковская система, гражданская авиация и т.д., а также все социальные сферы – медицина, образование и т.д. за годы суверенитета произвели этап рыночного становления на русском языке и русской письменности. Однако за счет политического средства казахского языка, который не выполняет ни одну функцию государственности, 90% управленческих кадров во всех уровнях и ветвях власти, а также в большом бизнесе, заполнили люди казахской национальности. Все они осуществляют свою профессиональную деятельность на русском языке (т.к. он адекватно выполняет функции науки и закона), а на межличностном и бытовом уровне общаются по-казахски (функции внутринационального общения и культуры). Таким образом, в РК происходит планомерное строительство националистического государства, дискриминация по "исконному" признаку и создание условий для тихого, постепенного выдавливания русскоязычных этносов из РК. Если демократия – это власть народа, половину которого составляет неказахское население, то о каком демократическом государстве может идти речь в Казахстане?
|