| План:
Введение. 3
1. Причины введения НЭП. 4
2. Основные мероприятия.
2.1. НЭП в сельском хозяйстве. 6
2.2. НЭП в промышленности. 8
2.3. НЭП в финансово-денежной сфере 12
3. Свёртывание НЭП 15
Заключение. 18
Литература. 19
Введение.
В современной исторической науке, той её части, что занимается новейшей историей России, во многих общественно-политических изданиях достаточно широко дискутируется вопрос политической оценки введения молодым Советским правительством новой экономической политики (НЭП). Обсуждается множество как историко-экономических, так и достаточно отвлеченных, философских, вопросов: насколько совпадают понятия «система НЭПа» и «режим НЭП»? Какое место отвести НЭП в общеисторическом процессе? Можно ли говорить об упущенном в двадцатые годы историческом шансе социализма; и вообще существовал ли НЭП как исторический процесс или следует говорить только об интересном, но нереализованном проекте реформ? А если принять его как состоявшийся исторический процесс, что же представляла из себя новая экономическая политика молодого Советского государства: узкую антикризисную платформу или широкую программу строительства социалистического общества на основе товарно-денежных отношений?
В оценке НЭП его современниками также не видно единства: одним виделась прямая генеральная линия восходящего развития, другие усматривали в нем циклическое движение или деградировавший в новых условиях капитализм. Нередко при характеристике НЭПа выделяют черты его уравнительно-социалистического содержания. Таким образом, весьма очевидным становится «неподатливость» НЭПа как предмета исторического исследования, но НЭП состоялся и уже давно не может быть переработан или дополнен. В рамках своего реферата я постараюсь затронуть лишь чисто экономические стороны экономической политики государства, основные шаги и результаты преобразований.
Причины введения НЭП.
Как и в любом историческом процессе, во введении послевоенных преобразования Советского правительства следует различать экономические и политические причины, вызвавшие эти преобразования.
Среди экономических причин переосмысления правительством экономической политики государства следует прежде всего назвать острейший экономический кризис, который Россия переживала к концу 1920 года.
Причиной кризиса послужили огромные потери государства за годы Первой мировой и гражданской войн, общий ущерб от которых оценивался более чем в 50 млрд. золотых рублей. Крупная промышленность России в это время производила продукции в 7 раз меньше, чем в 1913 году, грузооборот железных дорог уменьшился в 4 раза. Велики людские потери: в боях, от ран, голода, болезней, красного и белого террора погибло не менее 10 млн. человек; от 1,5 до 2 млн. человек эмигрировали из страны. Изменился состав производительных сил: годы войны и послевоенной разрухи привели к сокращению численности промышленных рабочих практически вдвое ( 1 млн. 270 тыс. человек в 1920 году против 2 млн. 400 тыс. человек в 1913 году), по оценкам статистики, из-за безработицы и голода в течении 1917-1920 годов около 5 млн. человек перебрались из городов в деревни. В целом, по оценкам историков, Москва потеряла половину своего населения, а Петроград – две трети.
Кроме этого, в 1921 году на Россию обрушилось новое тяжкое испытание – голод. Одной из причин голода была жесточайшая засуха в Поволжье, а другой и возможно главной – продразверстка. Весной у крестьян был конфискован даже семенной фонд, следствием чего явилось падение сбора зерна с 801 миллиона центнеров до 503 миллионов. Продовольственные резервы на тот момент в стране давно отсутствовали.
Тяжелая экономическая ситуация стала поводом для обострения политического недовольства режимом. Миллионы крестьян, принявших участие в гражданской войне на стороне большевиков, выражали недовольство политикой «военного коммунизма», не дававшей экономических стимулов к развитию сельского хозяйства. Недовольство крестьян перерастало в антиправительственные восстания, которые в свою очередь, всерьез грозили перерасти в настоящую крестьянскую войну: отряды Махно на Украине и «крестьянская армия» Антонова на Тамбовщине насчитывали в начале 1921 года по 50 тысяч человек, общая численность отрядов, сформированных на Урале, в Западной Сибири, Поволжье, на Кубани и на Дону достигали 200 тысяч человек.
Ещё большую опасность представляли выступления рабочих. В феврале 1921 года, в ответ на сокращение на треть хлебного пайка, в Петрограде были организованы забастовки работников Трубочного, Патронного, Балтийского, Путилковского и других заводов и фабрик.
Самым крупным антиправительственным выступлением стал мятеж матросов и солдат крепости Кронштадт.
В марте 1921 года, в своей работе «Урок Кронштадта» В.И.Ленин сформулировал ближайшие цели, определившие дальнейшее развитие государства. Одной из них было названо необходимость немедленно установить соглашение с крестьянством.
Переход к новой политике во многом был обусловлен ещё и тем, что правительству так и не удалось добиться выполнения изданных суровых законов и декретов, и понимание правительством неизбежности ещё большей экономической катастрофы в том случае, если оно продолжит настаивать на выполнении этих декретов. Началом проведения государством новой экономической политики следует считать Х съезд РКП(б), состоявшийся в марте 1921 года. Съезд, кроме прочего, принял решение о замене продразверстки продналогом, что означало коренное изменение способов заготовки продовольствия и сельскохозяйственного сырья. Также на съезде было принято решение о допущении свободного товарообмена
Руководству РКП(б) стоило больших усилий убедить рядовых членов партии в целесообразности нового экономического курса. Некоторые парторганизации усмотрели в оживлении частной торговли и переговорах с иностранцами о продаже концессий «капитуляцию перед буржуазией», практически во всех парторганизациях имели место случаи выхода из РКП(б) «… за несогласие с НЭПом..». В связи с нарастанием недовольства со стороны «партийных низов» Центральный Комитет РКП(б) решил созвать в мае 1921 года экстренную Всероссийскую партконференцию. В своих выступлениях на конференции В.И.Ленин доказывал необходимость новой экономической политики, подтвердив, что НЭП вводится не для обмана, а «… всерьез и надолго, возможно на пять-десять лет…».
Основные мероприятия.
Новая экономическая политика в сельском хозяйстве.
Что же меняла новая экономическая политика в подходе к сельскому хозяйству?
Прежде всего, декретом ВЦИК «О замене продовольственной и сырьевой разверстки натуральным налогом» была изменена сама форма государственной заготовки продовольствия. Продналог устанавливался как долевое отчисление от произведенной продукции, при этом учитывался объем урожая, имущественное положение той или иной семьи, число членов семьи и прочие факторы. Таким образом, государство во главу угла ставило вопрос не о собственной потребности в продовольствии, а в возможности крестьян дать его.
Первоначальная величина продналога была установлена на уровне 20% от чистого урожая крестьянского хозяйства, в дальнейшем ставки продналога были снижены до 10% от урожая. Начиная с 1923/1924 хозяйственного года был введен единый сельскохозяйственный налог, заменивший различные натуральные налоги. Этот налог взимался частично продукцией, а частично – деньгами. После проведения денежной реформы налог принял исключительно денежную форму. В среднем размер продналога был в два раза меньше, чем размер продразверстки. Основная тяжесть продналога была возложена на зажиточное крестьянство.
В губерниях, выполнивших план заготовок, отменялась государственная хлебная монополия и разрешалась свободная торговля хлебом и всеми другими сельскохозяйственными продуктами. Продукцию, оставшуюся после уплаты налога в хозяйстве, можно было продавать государству или на рынке по свободным ценам, что, в свою очередь, заметно стимулировало развитие производства в крестьянских хозяйствах. Была разрешена аренда земля и наем работников, однако на это существовали достаточно жесткие ограничения. В результате этих мер уже в 1925 году общие посевные площади страны достигли довоенного уровня, увеличивалось производство продукции земледелия и животноводства.
В статье «О продовольственном налоге» Ленин, призывая идти на выучку к капиталистам, называл основные формы реализации новой экономической политики: аренда, кооперация, концессия, торговля. Троцкий об этом пишет: «Необходимость восстановления рынка Ленин мотивировал наличием миллионов изолированных крестьянских хозяйств, которые иначе, как через торговлю, не привыкли определять свои отношения с внешним миром. Торговый оборот должен был установить «смычку» между крестьянином и национализированной промышленностью. Теоретическая формула смычки очень проста: промышленность должна доставлять деревне необходимые товары по таким ценам, чтобы государство могло отказаться от принудительного изъятия продуктов крестьянского труда.»
Государства поощряло развитие разнообразных форм простой кооперации: потребительской, снабженческой, кредитной, промысловой. Так, в сельском хозяйстве этими формами кооперации к концу 1920-х годов было охвачено больше половины крестьянских дворов. Известно, что в России и до революции существовало мощное кооперативное движение, но к концу 1928 года непроизводственной кооперацией различных видов было охвачено уже 28 млн. человек, или в тринадцать раз больше, чем в 1913 году.
Развивалось и производственное кооперирование в форме сельскохозяйственных коммун, артелей и товариществ по совместной обработке земли, куда входили, в основном, бедняки и середняки: около 84% всех членов кооперативов составляли однолошадные и безлошадные крестьяне. В эти кооперативы государство направляло сельскохозяйственные орудия, удобрения, племенной скот, семена, денежные средства.
Осенью 1923 года в стране разразился так называемый «кризис сбыта», когда был собран хороший урожай, но крестьяне не торопились сдавать хлеб по низким ценам, поскольку они не компенсировали затраты на производство. Крестьяне не могли купить необходимые промышленные товары, которыми были забиты все склады и магазины. Деревня стала задерживать сдачу хлеба по продналогу кое-где по стране прокатились массовые крестьянские восстания, которые были подавлены. Государство снова стояло перед необходимостью пойти на уступки сельскохозяйственным производителям. В 1924/1925 хозяйственном году произошли некоторые изменения в ценовой политике, была разрешена аренда земли и использование наемного труда. Был осуществлен переход к денежному налогообложению крестьянства, что дало им больше свободы в развитии своих хозяйств. Тем не менее, обстановка в деревне оставалась напряженной. Дело в том, что правительство осуществляло четкую социально ориентированную политику в аграрном секторе, поддерживая экономически беспомощные бедняцко-середняцкие хозяйства, создавая так называемый «культ бедноты». Так, беднякам предоставлялись льготные кредиты, отменялись или снижались налоги, их снабжали семенами, рабочим скотом, сельскохозяйственным инвентарем, но, как правило, все это мало помогало таким хозяйствам. Зачастую и семенное зерно, и скот использовались ими в качестве дополнительного продовольствия. В то же время, правительство всемерно сдерживало развитие хозяйств зажиточных крестьян - кулаков, чей удельный вес составлял примерно 5% всего сельского населения. По отношению к этим хозяйствам постоянно проводились уравнительные переделы земли, изъятие земельных излишков, что влекло за собой дробление крестьянских дворов, снижение их мощности и урожайности. Слабеющие крестьянские хозяйства не могли эффективно использовать появляющуюся новую технику. В 1926 году 40% пахотных орудий по-прежнему составляли деревянные сохи, а треть хозяйств не имела даже лошадей, поэтому уровень урожайности был одним и самых низких в Европе. Аренда земли, на которую зажиточные крестьяне возлагали определенные надежды, была сопряжена с большими ограничениями. Фактически запрещалось образование хуторских хозяйств.
Следствием провозглашенной политики «ограничения кулачества» стало снижение во второй половине 1920-х годов товарности крестьянских хозяйств, их рыночной ориентации. Так, почти в два раза, по сравнению с довоенным уровнем, сократилась доля продукции, направляемой крестьянами на продажу. В 1926/1927 хозяйственном году они потребляли до 85% своей продукции, что означало фактически возврат к натуральному хозяйству. Постепенно снижался объем сдачи зерна в государственные фонды.
Новая экономическая политика в промышленности.
Бурно развивающееся кооперативное движение охватило не только сельское хозяйство, но и торговлю, промышленность. В 1928 году 60-80% товарооборота в обобществленной розничной торговле приходилось на кооперативную, и лишь 20-40% - собственно на государственную. До 13% всего объема промышленной продукции давали кооперативные предприятия. В стране действовало кооперативное законодательство, получили развитие кредитные и страховые организации по обслуживанию кооперативов.
Трудные времена переживала промышленность, значительная часть предприятий была разрушена или закрыта во время гражданской войны, заметно сократились поставки сырья, снизилась численность рабочих и их качественный уровень. Восстановление промышленности шло с большим трудом. Хотя некоторые показатели к 1925 году были значительно выше уровня 1913 года, это относится к производству электроэнергии, продукции машиностроения, легкой и пищевой промышленности, общий объем промышленного производства все еще составлял 75,5% от уровня 1913 года. Добыча угля составила 16,5 млн.т. против 29,1 млн.т в 1913 году, железной руды - соответственно 3,3 и 9,2 млн. т. Грузооборот железных дорог составлял не более 80% от довоенного уровня. Требовались радикальные перемены для ликвидации многочисленных проблем в промышленности.
Развивая идею о государственном капитализме, правительство разрешило частному предпринимательству брать в аренду мелкие и средние промышленные и торговые предприятия. Фактически эти предприятия принадлежали государству, программа их работ утверждалась в учреждениях государственной власти на местах, но производственная деятельность осуществлялась частными предпринимателями. Арендовать предприятия могли как государственные организации, так и частные лица, в том числе и их бывшие владельцы. Арендованные частниками фабрики порой насчитывали 200-300 наемных работников.
Было денационализировано небольшое количество государственных предприятий. Разрешалось открывать собственные предприятия частным лицам с числом занятых не более 20 человек, позже этот «потолок» был поднят. К середине 1920-х годов на долю частного сектора приходилось от 20 до 25% производства промышленной продукции. Одним из признаков НЭП явилось развитие концессий, то есть предприятий, действующих на основе договора между государством и иностранными фирмами как в добывающих, так и обрабатывающих отраслях. Несмотря на большевистские лозунги, призывавшие идти на «последний и решительный бой» против мировой буржуазии, Советское правительство понимало, что нужны огромные средства для выхода из экономического кризиса и своими силами восстановить разрушенное хозяйство без иностранной помощи страна не сможет.
К тому же руководители государства рассчитывали использовать опыт концессионных предприятий, их воздействие на повышение производительности труда и организацию работ на аналогичных отечественных предприятиях. С помощью иностранных предпринимателей Советская Россия рассчитывала завязать необходимые международные связи на мировом рынке, утраченные после революции.
В апреле 1922 года в г. Рапалло (Италия) был подписан советско-германский договор, по которому были восстановлены дипломатические отношения между двумя странами. После подписания Рапалльского договора начался период признания Советской республики многими странами мира. Это позволило заключить различные экономические договоры, причем многие из них не ограничивались только сферой международной торговли, но охватывали также технические и технологические связи, прежде всего с Германией, США, Англией. После заключения Рапалльского договора более двух тысяч немецких инженеров и техников прибыли в Россию для участия в восстановлении промышленности. Особый интерес представляло германо-советское военное сотрудничество. Поскольку Версальский договор 1919 года запретил Германии иметь и производить современное вооружение (самолеты, танки), то некоторые немецкие фирмы перевели часть своих мощностей в Советский Союз. Таким образом, Германия могла обходить Версальский договор и получать новейшее оружие, которое создавалось на советской территории. Советская сторона, в свою очередь, получала доступ к новейшим технологиям. Зарубежные фирмы ожесточенно конкурировали между собой, предлагая свои услуги Советскому Союзу. Они приобретали концессии, поставляли новую технику, оборудование, принимали у себя советских инженеров-стажеров. Так, в 1925/1926 годах стажировку на западных предприятиях прошли 320 инженеров из Советского Союза, в 1927 - 1928 годах - более 400, а в 1928/1929 годах - более 500 человек. Советский Союз умело использовал конкуренцию между западными фирмами. В середине 1929 года были заключены соглашения с 27 германскими и 15 американскими фирмами, а в конце 1929 года - уже 40 американских фирм сотрудничали с СССР (хотя официально США признали нашу страну лишь в 1933 году).
Исходя из всего этого, следует сказать, что многочисленные утверждения советского руководства о международной «блокаде», «экономической изоляции», враждебном отношении «капиталистических акул» к советской стране не вполне соответствовали действительности. Имеются данные о том, что до 95% советских промышленных предприятий получали в 1920-е годы западную техническую помощь, которая помогла достаточно быстро восстановить многие отрасли экономики. Но как только зарубежное оборудование и технологии осваивались нашими специалистами, Советское правительство разрывало договоры о концессиях и других формах сотрудничества с иностранными партнерами.
В некоторых отраслях удельный вес концессионных предприятий и смешанных акционерных обществ, созданных с участием иностранного капитала, был весьма заметным. В середине 1920-х годов они давали более 60% добытого свинца и серебра, почти 85% марганцевой руды, 30% золота, 22% производимой одежды и галантереи. Однако в целом роль концессий была невелика: в 1926/1927 хозяйственном году насчитывалось всего 117 действующих соглашений, они охватывали предприятия, на которых работало всего 18 тыс. человек и выпускалось чуть больше 1% промышленной продукции.
Кроме капиталов, в нашу страну направился поток рабочих- эмигрантов из многих стран мира, и, прежде всего из США. Более ста квалифицированных рабочих с заводов Форда в 1921 - 1922 годах налаживали производство на Московском автомобильном заводе (АМО). С помощью американских профсоюзов была создана Российско-американская индустриальная корпорация (РАИК), которой были переданы шесть текстильных и швейных фабрик в Петрограде, четыре - в Москве. Иностранные рабочие помогали восстанавливать угольные шахты Донбасса, десятки инженеров работали на различных заводах страны. С сентября 1920 по сентябрь 1921 года в Советскую Россию прибыли более 10 тыс. американцев, в том числе 2,6 тыс. квалифицированных промышленных рабочих. В 1921 году в Кузбассе была создана Автономная индустриальная колония (АИК «Кузбасс»). Американские колонисты добывали уголь на шахтах, работали на заводах по производству кокса. Для создания образцовых хозяйств на селе американцы привезли породистый скот, трактора, удобрения. К концу 1923 года в АИК работало около 8 тыс. человек. В 1927 году эта колония была реорганизована в государственный трест. Всего же в 1920 - 1925 годах в СССР приехало 20 тыс. иммигрантов из США и Канады. Развитие торговли было одним из элементов государственного капитализма. Первоначально, в марте 1921 года, предполагалось во имя подлинной «смычки города и деревни» проводить широкий товарообмен в пределах местного хозяйственного оборота. Для этого предусматривалось обязать государственные предприятия сдавать продукцию в специальный товарообменный фонд республики. Но неожиданно для руководителей страны местный товарообмен оказался тесным для развития экономики, и уже в октябре 1921 года он превратился в свободную торговлю со всеми ее необходимыми признаками. В этот период В.И. Ленин называл торговлю основным звеном в хозяйственной политике, «за которое надо всеми силами ухватиться», чтобы построить фундамент социализма. В свете этого был взят курс на развитие торговли, перестройку хозяйственных органов, ведающих вопросами внутренней торговли. В мае 1921 года вопросы торгового регулирования были переданы от ВСНХ и Наркомпрода в специально созданную комиссию «Комвнутор», которая в 1924 году была преобразована в самостоятельный Наркомат внутренней торговли. В сферу торговли был допущен частный капитал в соответствии с полученным разрешением от государственных учреждений на производство торговых операций. Особенно заметным было присутствие частного капитала в розничной торговле, где его удельный вес в общем обороте достигал 83%. Но в оптовой торговле основные позиции занимало государство: до 77% товарооборота принадлежало государственным торговым организациям, 8% - кооперации, 15% - частному капиталу. При этом частный капитал совершенно не допускался в сферу внешней торговли, которая осуществлялась исключительно на основе государственной монополии. Международные торговые соглашения заключались только с органами Наркомвнешторга. Основной формой управления производством в государственном секторе стали тресты, то есть объединения однородных или взаимосвязанных между собой предприятий. Уже к концу 1922 года около 90% промышленных предприятий объединились в 421 трест, из них 40% были центрального, а 60% - местного подчинения. В связи с этими преобразованиями ВСНХ, потерявший большинство своих полномочий, и, прежде всего право вмешиваться в оперативную деятельность предприятий и трестов, превратился в координационный центр. При этом был резко сокращен его огромный аппарат, который разросся в годы «военного коммунизма» до 250 тыс. человек, в то время как во всей государственной промышленности было занято всего 1,2 млн. человек, а во всем народном хозяйстве страны было 5 млн. рабочих. Тресты наделялись широкими полномочиями, они самостоятельно решали, что производить, где реализовывать продукцию, несли материальную ответственность за организацию производства, качество выпускаемой продукции, сохранность государственного имущества. Предприятия, входящие в трест, снимались с государственного снабжения и переходили к закупкам ресурсов на рынке. Все это получило название «хозяйственный расчет» (хозрасчет), в соответствии с которым предприятия получали полную финансовую независимость, вплоть до выпуска долгосрочных облигационных займов. После обязательных фиксированных платежей в государственный бюджет предприятия распоряжались доходами от реализации продукции, самостоятельно используя прибыль и покрывая убытки. В соответствии с принципами хозрасчета тресты были обязаны направлять на формирование резервного капитала не менее 20% полученной прибыли, при этом резервный капитал должен был достигать величины, равной половине уставного фонда. Позже этот норматив был снижен: в резервный капитал надо было отчислять не менее 10% прибыли до тех пор, пока он не достигал трети первоначального капитала.
Одновременно с образованием трестовской системы стали возникать и синдикаты, то есть добровольные объединения нескольких трестов для оптового сбыта их продукции, закупок сырья, кредитования, регулирования торговых операций на внутреннем и внешнем рынке. В конце 1922 года 80% тестированной промышленности было охвачено синдикатами. К 1928 году в стране насчитывалось 23 синдиката, действовавших почти во всех отраслях промышленности и сосредоточивших в своих руках, в основном, оптовую торговлю. Кстати, именно 1920-е годы отмечены активным развитием полноценной оптовой торговли. В стране функционировала широкая сеть товарных бирж, ярмарок, торговых фирм (домов), при помощи которых реализовывалась готовая продукция, сырье, оборудование и др.
В промышленности и других отраслях экономики была восстановлена денежная оплата труда, введена тарифная система, по которой заработная плата выплачивалась в зависимости от квалификации рабочих и от количества произведенной продукции, были сняты ограничения на увеличение заработков при росте выработки и, таким образом, отменялась уравниловка в оплате труда, распространенная в годы «военного коммунизма». Были ликвидированы основные ограничения на перемену места работы, связанные со всеобщей трудовой повинностью, разрешался свободный наем рабочей силы. Были учреждены биржи труда, где проходила регистрация безработных, численность которых увеличилась с 1,2 млн. человек в 1924 году до 1,7 млн. человек в 1929 году. Но рост занятости шел более высокими темпами: численность рабочих и служащих во всех отраслях экономики, исключая крестьян-единоличников, увеличилась с 8,5 млн. человек в 1924/1925 хозяйственном году до 12,4 млн. в 1929 году, что свидетельствовало о вовлечении в число занятых многих безработных.
НЭП в финансово-денежной сфере
Немаловажное значение для проведения НЭП имело создание устойчивой денежной системы и стабилизации рубля. У истоков этой сложной и огромной работы стоял нарком финансов ГЯ. Сокольников, который еще в 1918 году возражал против безудержной денежной эмиссии. Но в тот момент Сокольников не был понят, эмиссия продолжалась, и только чудом не был воплощен в жизнь план полного аннулирования денег и закрытия наркомата финансов за ненадобностью. Позже В.И. Ленин признавал, что этот важнейший наркомат в годы гражданской войны был практически разрушен, ликвидирован на 90%.
Под руководством Г. Сокольникова заново создавались финансовые органы в центре и на местах, подбирались квалифицированные работники. Так, для подготовки денежной реформы был приглашен опытный финансист Н.Н. Кутлер, который участвовал в проведении знаменитой реформы С.Ю. Витте в 1895 - 1897 годах. В течение всего 1922 года шла острая дискуссия о том, как проводить денежную реформу, что взять за мерило ценности при переходе на новые деньги. Предлагался так называемый «товарный рубль», который был бы связан лишь со средним курсом товаров, или с товарным индексом. Сокольников же настаивал на золотом стандарте, и к концу 1922 года было решено проводить реформу на основе золотого стандарта.
Для стабилизации рубля была проведена деноминация денежных знаков, то есть изменение их нарицательной стоимости по определенному соотношению старых и новых знаков. Сначала в 1922 году были выпущены так называемые совзнаки. Новый рубль приравнивался к 10 тыс. прежних рублей. В 1923 году были выпущены другие совзнаки, один рубль которых равнялся 1 млн. прежних денег и 100 рублям образца 1922 года. Одновременно с выпуском новых совзнаков, в конце ноября 1922 года была выпущена в обращение новая советская валюта - «червонец», приравненный к 7,74 г чистого золота, или к дореволюционной золотой десятирублевой монете. Новые «золотые банкноты» на 25% обеспечивались золотом, другими драгоценными металлами и иностранной валютой, на 75% - легкореализуемыми товарами, векселями и прочими обязательствами. Выпуск червонцев означал перелом в развитии финансовой системы России. Было строго запрещено использовать червонцы для покрытия бюджетного дефицита. Они предназначались прежде всего для кредитования промышленности и коммерческих операций в оптовой торговле. И хотя на 1 января 1923 года доля червонцев в денежной массе была ничтожна - всего 3%, во втором полугодии они почти вытеснили совзнаки из крупного хозяйственного оборота. Уже осенью крестьяне соглашались продавать зерно только за червонцы, порой даже снижая цены, лишь бы получить «золотые банкноты». Устойчивость червонца подтверждалась тем, что Госбанк обменивал все предъявляемые банкноты на иностранную валюту по твердому курсу.
Осенью 1922 года были созданы фондовые биржи, где разрешалась купля-продажа валюты, золота, облигаций государственных займов по свободному курсу. Если курс червонца поднимался выше официального паритета, Госбанк скупал золото и иностранную валюту на бирже, выпуская дополнительное количество червонцев, и наоборот. В результате этого в течение 1923 года курс червонца повышался по отношению к иностранным валютам. Так, если на 2 января 1924 года курс доллара на московской бирже составлял 2 руб. 20 коп., то к 1 апреля 1924 года он достиг 1 руб. 95,5 коп. и на этом уровне остановился. То же самое происходило с фунтом стерлингов, франком, маркой и другими валютами. Уже в 1925 году червонец стал конвертируемой валютой, он официально котировался на различных валютных биржах мира. Заключительным этапом реформы была процедура выкупа совзнаков. В марте 1924 года был определен фиксированный курс из расчета 50 тыс. руб. сов знаками 1923 года за 1 рубль золотом казначейскими билетами.
Одновременно с денежной была проведена налоговая реформа. Уже в конце 1923 года основным источником доходов государственного бюджета стали отчисления от прибыли предприятий, а не налоги с населения. Логическим следствием возврата к рыночной экономике был переход от натурального к денежному налогообложению крестьянских хозяйств. В период между августом 1921 и февралем 1922 годов были установлены налоги на табак, спиртные напитки, пиво, спички, мед, минеральные воды и другие товары. К последнему кварталу 1922 года Сокольников заявил, что треть всех поступлений бюджета получена за счет денежного налогообложения, меньше трети - за счет выпуска банкнот, а остальная часть - за счет натурального налога.
Постепенно возрождалась кредитная система. В 1921 году возобновил свою работу Госбанк, упраздненный в 1918 году. Началось кредитование предприятий промышленности и торговли на коммерческой основе. До тех пор, пока не произошла стабилизация рубля, Госбанк выдавал ссуды под весьма высокие проценты: от 8 до 12% в месяц, но постепенно процентная ставка снижалась. В стране возникли специализированные банки: Торгово-промышленный банк (Промбанк) для финансирования промышленности, Электробанк для кредитования электрификации, Российский коммерческий банк (с 1924 года - Внешторгбанк) для финансирования внешней торговли, Центральный банк коммунального хозяйства и жилищного строительства (Цекомбанк) и др. Эти банки осуществляли краткосрочное и долгосрочное кредитование, распределяли ссуды, назначали ссудный, учетный процент и процент по вкладам.
Летом 1922 года был предпринят еще один шаг к стабилизации финансовой системы: была открыта подписка на первый государственный хлебный заем на общую сумму в 10 млн. пуд. ржи в зерне. Государство выпустило беспроцентные облигации достоинством в 100 пудов, которые подлежало оплатить в период с 1 декабря 1922 года по 31 января 1923 года натурой или наличными деньгами по полной рыночной цене ржи в день оплаты. Вслед за этим был выпущен 6%-ный заем на 100 млн. золотых рублей. Все это проводилось с целью подготовки условий для денежной реформы, поскольку облигации служили в качестве внутреннего кредита, а также средством выкупа обесцененных бумажных денег. Была создана целая сеть акционерных банков, среди акционеров которых были Госбанк, синдикаты, кооперативы, частные лица и даже иностранные предприниматели. Эти банки кредитовали, в основном, отдельные отрасли промышленности. Для кредитования предприятий потребительской кооперации открывались кооперативные банки, для сельскохозяйственного кредита - сельскохозяйственные банки, для кредитования частной промышленности и торговли - общества взаимного кредита, для мобилизации денежных накоплений населения учреждались сберегательные кассы. В 1923 году в стране существовало 17 самостоятельных банков, а в 1926 году их число возросло до 61. Доля Госбанка в общих кредитных вложениях банковской системы снизилась за это время с 66 до 48%.
Сокольников настойчиво выступал за организацию совместных торговых обществ с участием иностранного капитала, за расширение прав трестов и предоставление им возможности выхода на мировой рынок под контролем Наркомвнешторга. Дело в том, что к осени 1922 года стало ясно, что внешнеторговый оборот страны заметно отстал от общих темпов хозяйственного подъема. В первом полугодии 1922 года стоимость экспорта составляла не более 3% от уровня 1913 года, при этом стоимость импорта в десять раз превосходила стоимость экспорта. Это объяснялось тем, что на восстановление промышленности нужно было все больше закупать за рубежом сырья и оборудования. Расширять же импорт можно было только за счет роста экспорта, скажем, излишков сельскохозяйственной продукции. Но закупочный аппарат Наркомвнешторга был неповоротливым и неопытным, да и денег на закупки продуктов у крестьян государство выделяло очень немного. Сокольников пытался добиться разрешения на временную либерализацию ввоза и вывоза для крестьян и предприятий (трестов) по отдельным категориям товаров. В.И. Ленин выступил резко против ослабления монополии внешней торговли, опасаясь якобы роста контрабанды. На самом же деле правительство опасалось того, что производители, получив право свободного выхода на мировой рынок, почувствуют свою независимость от государства и вновь начнут бороться против этой власти. Исходя из этого, руководство страны всеми силами старалось не допустить демонополизации внешней торговли.
Но, несмотря на твердую позицию наркомфина, «красные директора» по-прежнему требовали продолжать практику льготного финансирования промышленности за счет крестьянства, чтобы подхлестнуть развитие «социалистического звена» в государственной промышленности по сравнению с мелкобуржуазным звеном крестьянского хозяйства. Для этого они настаивали на неограниченном расширении банковской эмиссии. Уже в «Контрольных цифрах народного хозяйства на 1925/1926 хозяйственный год», разработанных Госпланом, открыто утверждалась идея о «подчинении денежного обращения возрастающей эмиссии». Таким образом, упорная четырехлетняя борьба с инфляцией была проиграна. Под нажимом Госплана и ВСНХ с июля по декабрь 1925 года денежная масса увеличилась по сравнению с 1924 года на 400 млн. руб., или в полтора раза, что привело к нарушению равновесия между размерами товарооборота и находившейся в обращении денежной массой. Возникла реальная угроза инфляции, признаком чего стал уже в сентябре 1925 года рост товарных цен и все более ощущавшийся дефицит промышленных товаров первой необходимости. Крестьянство очень быстро отреагировало соответствующим образом на эту ситуацию, что привело к срыву плана хлебозаготовок. Это, в свою очередь, повлекло за собой невыполнение экспортно-импортной программы и сокращение доходов от продажи хлеба за границей.
Для поддержания устойчивого курса червонца на внутреннем рынке Госбанк был вынужден постоянно вводить в обращение золото и инвалюту, чтобы изымать денежные излишки. Но эти меры приводили не к сокращению эмиссии, а к истощению валютных резервов. Так, собственно, был ликвидирован единый паритетный курс червонца, поддерживаемый Госбанком как на внешнем, так и на внутреннем рынке, в результате чего произошло раздвоение валютных курсов. Продажа инвалюты была разрешена только для тех, кто выезжал из страны, вследствие чего возросло количество операций по вывозу червонцев за границу, чтобы обменять их по официальному курсу. Для предотвращения этого процесса с июля 1926 года было запрещено вывозить червонцы, а вскоре прекратилась и их скупка на внешнем рынке. Это означало полный отказ от котировки советских рублей за рубежом. Червонец, являвшийся одной из мировых валют, превратился в сугубо внутреннюю валюту СССР. Впрочем, к этому времени Г. Сокольников уже не участвовал в финансовых мероприятиях, так как еще в январе 1926 года его освободили от обязанностей наркома финансов. Это было связано с ожесточенной борьбой в коридорах власти за выбор дальнейшего пути развития экономики страны. В 1930-х годах Г. Сокольников был репрессирован и погиб в 1939 году.
Свертывание новой экономической политики.
Следует отметить, что, несмотря на бурное развитие рыночных отношений, в годы нэпа сохранялось жесткое государственное регулирование экономических процессов. С одной стороны, допускалось функционирование различных рыночных элементов (хозрасчета, свободной торговли, кредитно-денежных отношений), с другой, в руках государства сохранялись «командные высоты» в крупной и средней промышленности, на транспорте, в банках, внешней торговле. Считалось, что социалистический (обобществленный) сектор еще долгое время будет сосуществовать с несоциалистическими укладами (частнокапиталистическим в промышленности и торговле, мелкотоварным и патриархальным в сельском хозяйстве). При этом предполагалось, что социалистический сектор должен постепенно вытеснять остальные уклады из хозяйственной жизни страны. В.И. Ленин называл НЭП обходным, опосредованным путем к социализму, единственно возможным после провала прямого и быстрого слома всех рыночных структур в условиях «военного коммунизма». Но при этом Ленин надеялся и на прямой путь к социализму при условии, что пролетарская революция победит в развитых западных странах. Он не упускал случая подчеркнуть, что нэп - «не навсегда», что необходимо иметь наготове соответствующие юридические обоснования для расторжения различных соглашений с отечественными и иностранными предпринимателями, для постоянного государственного контроля над частным сектором. «Величайшая ошибка думать,- писал Ленин в марте 1922 года,- что нэп положил конец террору. Мы еще вернемся к террору и к террору экономическому».
Главным приоритетом в экономической жизни страны являлось в тот период восстановление и интенсивное развитие крупной промышленности, которая рассматривалась как основная опора Советской власти в крестьянской стране и как источник укрепления ее обороноспособности. Но для развития промышленности нужны были огромные средства, которые можно было извлечь только из сельского хозяйства через налоги и сознательное установление особой ценовой политики. Тем самым центральная власть пыталась регулировать основные пропорции экономического роста. Но на практике это привело к глубоким диспропорциям, так называемым «ножницам цен». Если с 1913 по 1922 год цены на промышленные товары, по сравнению с ценами на продукцию сельского хозяйства, выросли в 1,2 раза, то к концу 1923 года «раствор» ножниц цен достиг уже 300%, или, другими словами, чтобы купить плуг в 1913 году хватало 10 пуд. ржи, а в 1923 году требовалось уже 36 пуд. ржи. Такая политика цен позволяла проводить неэквивалентный товарообмен между городом и деревней, изымать из сельского хозяйства немалые средства.
Постепенно начался процесс свертывания НЭП. Крестьянство не стремилось расширять свое производство; промышленные товары становились все дороже, явственно ощущался их дефицит. В 1925/1926 финансовом году более 400 млн.т. хлеба не было вывезено на рынок и оставлено в крестьянских амбарах. В 1926/1927 году предназначенного на продажу хлеба оказалось ещё меньше, а его натуральные запасы в крестьянских хозяйствах приближались к 1 млрд.пуд.
Во второй половине 1926 года перед правительством встал вопрос, в каком направлении будет развиваться экономика страны в дальнейшем. Разгорелись споры о способах проведения хлебозаготовок. Ещё на созванном в конце 1925 года XIV съезде РКП(б) был утвержден новый «Курс на индустриализацию». На съезде выступила «новая оппозиция» во главе с Г.Зиновьевым и Л.Каменевым, которая предлагала вернуться к принудительным методам изъятия сельхозпродукции, заменив известный лозунг «Лицом к деревне» на новый лозунг «Кулаком по деревне». Они предлагали резко повысить налоги на зажиточные слои крестьянства. Через год их поддержал Л.Д.Троцкий, считавший, что единственным источником пополнения государственного бюджета служит крестьянство, и его следует обложить ещё большим налогом, даже несмотря на то, что это приведет к разрыву «союза рабочего класса с крестьянством».
Со всей очевидностью вопрос о хлебозаготовках превращался из чисто хозяйственного в политический. От его решения зависела судьба НЭП и будущее «хозрасчетного социализма». Если бы правительство поддержало развитие рыночных отношений, то следовало бы повысить закупочные цены на продукцию сельхозпроизводства до равновесных и только после этого повысить налоги на крестьянство. На практике экономические стимулы использованы не были.
С 1928 года наблюдается быстрый рост цен в розничной торговле на все промышленные и производственные товары. Разрыв в ценах государственных и частных заготовок хлеба достигает 100%. Заготовительный кризис, обусловленный этими обстоятельствами, заставляет государство возрождать чрезвычайные меры времен «военного коммунизма»: уже в конце 1927 года началась конфискация «хлебных излишков», установление постов на дорогах, обыск крестьянских амбаров. На поиски спрятанного хлеба направлены тысячи членов партии, привлекаются воинские подразделения, деревенские бедняки, которым при этом полагалось до 25% конфискованного хлеба за низкую плату или совсем бесплатно. В итоге НЭП, начатый со стимулирования сельского хозяйства, был и свернут, начиная с него.
Свертывание НЭП идет по всем направлениям экономики. Уже с 1927 года для промышленных предприятий стал устанавливаться государственный производственный план. В 1929 году тресту потеряли свою хозяйственную самостоятельность и превратились в посредническое звено системы управления производством, а в годы первой пятилетки и вовсе прекратили свое существование. Синдикаты, наоборот, были облечены дополнительными полномочиями в сфере планового регулирования деятельности предприятий. В конце 1929 года они преобразованы в промышленные объединения (главки), которые составляли жесткую централизованную управленческую структуру. Прямые договорные поставки между предприятиями, в 1929 году составлявшие около 85% объема общей промышленно продукции, свелись к 5% в 1930 году.
В начале 1930-х годов происходит практически полное вытеснение частного капитала из разных секторов экономики. Доля частных предприятий в промышленности в 1928 году – 18%, в сельском хозяйстве – 97%, в розничной торговле – 24%, а уже к 1933 году – 0,5% , 20% и ноль соответственно.
На протяжении 1930-1932 года фактически покончено с рыночными мерами в кредитной системе страны. Кредит как таковой заменен централизованным финансированием. Запрещен коммерческий кредит между предприятиями, отменено вексельное обращение. Ранее самостоятельные банки подчинены наркомату финансов и, по сути, больше не являются кредитными учреждениями.
Происходит полный крах денежной системы. Уже с 1925 года происходит заметная инфляция. Денежная масса в обращении только с февраля по октябрь 1925 года увеличилась на 52%, что привело к резкому росту цен на свободном рынке, который государство не могло регулировать. В 1926 году приостановлен свободный размен червонцев на золото, наложен запрет на вывоз советской валюты за рубеж, а в 1928 году и на ввоз иностранной валюты в СССР. Ликвидирован частный валютный рынок. Госбанк начал широкомасштабную денежную эмиссию. Растет денежная масса, составлявшая в 1926/1927 году 1,3-1,4 млрд. рублей, в 1933 – 8,4 млрд. рублей.
Цены свободного рынка отреагировали на эмиссию: в 1932 году, по сравнению с 1927/1928 годом они выросли почти в восемь раз, в том числе в пять раз на промышленные товары и в тринадцать – на продукцию сельского хозяйства. Государство пытается удержать цены в оптовой и розничной торговле на прежнем уровне, но это приводит к острому товарному дефициту, вследствие чего в 1928 году вводится карточная система распределения. Первоначально карточки были введены в некоторых, а потом во всех городах страны; сначала на хлеб, потом – на основные продовольственные товары, а далее и на промышленные товары широкого потребления.
Таким образом, начиная с 1929 года, заменив собой политику НЭП, в экономике страны утверждается административная система управления.
Экономические результаты введения НЭП.
Если брать только цифры роста производства, то они несомненно говорят об определенном успехе: так, например, общее промышленное производство, по сравнению с 1913 г., выросло к 1927 г. на 18%; в 1927 и 1928 годах прирост промышленного производства составил соответственно 13 и 19%. В целом было восстановлено поголовье скота (за исключением лошадей, численность которых уменьшилась на 15%), производство сельскохозяйственной продукции выросло за эти пять лет в два раза и на 18% превысило уровень 1913 года что отчасти объясняется ещё и увеличением площади под промышленными сельхозкультурами. Среднегодовой темп прироста национального дохода в целом за 1921- 1928 годы составил 18%. К 1928 году национальный доход на душу населения вырос на 10% по сравнению с 1913 годом. В 1922 году в основном произошла отмена карточной системы.
Однако, что несомненно более важно, производство зерна сократилось на 10%. Несмотря на то, что к 1927 году промышленность и сельское хозяйство приблизились к уровню 1913 года, оставался целый ряд проблем, который ставил под угрозу будущее новой экономической политики. Основные трудности в аграрном секторе характеризуются хотя бы тем, что в 1926 году количество зерна для продажи на внутреннем рынке было в два раза меньше, чем в 1913 году. Полностью прекратился экспорт зерна, составлявший в 1904-1914 годах около 11 млн.т. в год, каждый год вставал вопрос о снабжении зерном крупных городов, что сильно тормозило развитие всей экономики.
Литература:
1. Т.М.Тимошина «Экономическая история России», «Филинъ», 1998.
2. Н.Верт «История советского государства», «Весь Мир», 1998 г.
3. «Наше отечество: опыт политической истории» Кулешов С.В., Волобуев О.В., Пивовар Е.И. и др., «Терра», 1991 г.
4. «Новейшая история отечества. ХХ век» под редакцией Киселева А.Ф., Щагина Э.М., «Владос», 1998 г.
5. Л.Д.Троцкий «Преданная революция. Что такое СССР и куда он идет?» (http://www.alina.ru/koi/magister/library/revolt/trotl001.htm)
|