Реферат: Контрольная по социологии

Московский государственный

университет коммерции

экономический факультет

2-й курс

КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА

По дисциплине: «Социология»

Тема № 6

Работу выполнила

Студентка

Рыбак Ирина Александровна

Пятигорск 2001

1. Социология Т.Парсона: структурно-функциональная теория социальных систем.

Структурный функционализм

К середине 30-х гг. социологи США накопили значительный эмпирический материал, осуществив боль­шое количество разнообразных по масштабу и тематике эмпирических социологических исследований, которые, однако, не выходили за рамки отдельных регионов страны и касались лишь некоторых проблем общественной жизни. Анализируя эмпирические факты, они добивались только частных обобщений частных явлений или их классов, уве­личивая численность «дискретных теорий». Но чем боль­ше появлялось таких теорий, тем острее осознавалась не­обходимость разработки систематической теории науки, которая сама является наиболее важным показателем ее

зрелости.

За решение этой задачи взялся один из ведущих препо­давателей социологического факультета Гарвардского университета США Толкотт Персоне (1902—1979), ко­торый в 1937 г. опубликовал свою первую книгу «Струк­тура социального действия». В ней он наметил стратегию построения общей социологической теории. Этой страте­гии он в основном и придерживался на протяжении всего творческого пути: прежде всего в работах 50-х гг. — «Со­циальная система» и «К общей теории действия» (напи­санной вместе с Э.Шилзом); 60-х гг. — «Общества: эволю­ционные и сравнительные перспективы»; 70-х гг. — «Сис­тема современных обществ» и «Социальная система и эво­люция теории действия».

Другим важнейшим представителем этой социологиче­ской школы является Роберт Кинг Мертон (1910 г.). Его основные труды: «Социальная теория и социальная струк­тура» (1957), «Социальная структура и аномия» (1966), «Явные и латентные функции» (1968), «Социология нау­ки» (1973).

Структурно-функцио­нальная тео­рия социаль­ных систем Т.Парсонса

Оценивая результаты развития эмпириче­ской социологии в США в 20—30-е гг., Т.Парсонс отмечал, что не могли удачно за­вершиться попытки построить «исчерпыва­ющие эмпирические обобщения», как и еще более ранние попытки установить значение различных «факторов» в определении социальных явле­ний. Он подчеркивал, что факторные теории (например, теория общественных формаций К.Маркса) лишь задер­живали развитие теории социальной системы, так как, по его мнению, игнорировали фундаментальный принцип любой науки — изучение фактов только специфических для нее явлений.

Цель теоретической деятельности Т.Парсонса — уси­лить внимание к пренебрегаемым ранее «социальным эле­ментам» социальной системы как доминирующим факто­рам на основе разработки обобщающей концептуальной-схемы анализа социальных систем. Каждый исследователь старается добиться «адекватного» описания эмпирической реальности, когда даются определенные и эмпирически проверяемые (верифицируемые) ответы «на все относя­щиеся к делу научно важные вопросы». А важность этих вопросов определяется логической структурой обобщен­ной концептуальной схемы.

Для разработки структурно-функциональной теорети­ческой системы, полагал Парсонс, сложились следующие теоретические предпосылки. Э.Дюркгейм осуществил ана­лиз стабильности социальной системы, состоящей из фун-кционально-дифференцированых ролей. М.Вебер обосно­вал необходимость эмпирического изучения социальных организаций и институтов, используя обобщенную теоре­тическую схему. Антропологи стали рассматривать обще­ство как единую функциональную систему. Психологи на­чали анализировать человека как динамическую струк­турно-функциональную систему.

Начав разработку систематической теории в социоло­гии, Парсонс ввел в научный оборот систему координат «действующее лицо — ситуация», аналогичную системе координат в биологии — «организм — среда». Эмпириче­ская работа социолога приобретает смысл благодаря «сис­теме координат» как наиболее общей конструкции катего­рий. Но для описания и анализа эмпирической системы необходимы и структурные категории. Т.Парсонс подчер­кивает, что функции системы координат и структурных категорий при использованииих на дескриптивном (опи­сательном) уровне «состоят в установлении необходимых фактов и в постановке проблем динамического анализа».

В отличие от Э.Дюркгейма, социальную систему он рассматривает не как систему «культурных стандартов», а как систему мотивированного поведения, взаимодейству­ющую с культурными стандартами как с окружающей средой. Для выведения из системы координат «действую­щее лицо — ситуация» социальных систем ему понадобился функциональный анализ «осложняющих обстоя­тельств», возникающих в результате взаимодействия мно­жества субъектов действия. Новый подход к социальным системам избавляет Т.Парсонса от прежнего противопо­ставления общества и личности, которое было характерно для концепций как Дюркгейма, так и Вебера. В новой кон­цептуальной схеме Парсонса общество и личность пред­ставлены как две относительно самостоятельные подсисте­мы общей системы действия. Такими же самостоятельны­ми подсистемами являются поведенческий организм и культура. По отношению друг к другу эти подсистемы об­щей системы действия рассматриваются как специфиче­ские среды их деятельности.

В его концепции понятие «роль» соединяет подсистему действующего лица как психической единицы с опреде­ленной социальной структурой. А сама роль определяется как дифференцированный «сектор» целостного действия личности, как элемент обобщенной стандартизации дейст­вий того или иного индивидуума в социальной системе. От стандартизации действий взаимодействующих между со­бой лиц зависит устойчивость социальных структур социальных систем как стандартизированных социальных от­ношений и самих социальных систем. Поэтому особое зна­чение в социологии, полагал Парсонс, имеет анализ про­цессов интернализации (усвоения ценностей и норм обще­ства, культурных образцов) и социализации (усвоения стандартов и идеалов групп до уровня мотивации социаль­ного действия). Эти процессы непосредственно связаны с решением четырех проблем выживания социальных сис­тем или системных реквизитов: адаптации, достижения цели, интеграции и латентности как сохранения формы и снятия напряжения («схема эйджил» — по первым буквам этих слов на английском языке).

Система стандартизированных ожиданий, согласно Т.Парсонсу, — важнейший аспект социальной структуры. Системы стандартизированных ожиданий, пронизываю­щих то или иное действие в какой-либо самодостаточной социальной системе общества, он условно называет «инс­титутами». Выявление действующих в социальных систе­мах, коренящихся в культуре и определяющих направ­ленность и характер действия людей стандартизиро­ванных ожиданий (нормативных экспектаций) — главный предмет социологического анализа Т.Парсонса. В ролях ожидания интегрируются с мотивами деятелей. В процессе стандартизации система ожиданий должна приобрести до­статочную степень определенности. Неопределенность в системе ожиданий — источник социальной аномии.

Интеграцию систем стандартизированных ожиданий с эффективной совокупностью поддерживающих их санк­ций следует рассматривать, согласно Парсонсу, как про­цесс институционализации. Институционализированные в социальной системе стандартизированные ожидания в той или иной степени согласуются с ценностными предпо­сылками, то есть легитимируются.

Наряду с действующими во всех развитых обществах правовыми способами санкционирования стандартизиро­ванных ожиданий существуют обязательства действовать «рационально» в экономических и политических контек­стах. Эффективность правовых систем во многом зависит от соответствующей моральной поддержки большинства людей, на которых распространяется их действие.

Ценности (образцы) Т.Парсонс рассматривал как глав­ные элементы особого механизма связи между социальны­ми и культурными системами, а нормы — как социальные явления, регулирующие конкретные социальные процес­сы и отношения.

Т.Парсонс постоянно выступал за понимание социоло­гии как науки об институциональной структуре, а не о социальных системах вообще. Ведь социальными системами не в последнюю очередь интересовались антропологи и экономисты, политологи и культурологи, психологи и юристы. Институциональная структура (официально при­знанная и утвержденная соответствующим образом) — ос­новной объект анализа для социолога, акцентирующего свое внимание на проблеме стабильности социальной сис­темы.

Согласно основным положениям структурно-функцио­нальной теории социальных систем, общество — социаль­ная система, достигшая по отношению к окружающей сре­де наивысшего уровня самодостаточности. Эта точка зре­ния Т.Парсонса на общество как социальную систему пол­ностью расходится с общепринятым в 50-е гг. взглядом на общество как на совокупность конкретных индивидов и сближается с воззрением К.Маркса на общество как на сумму связей и отношений, в которых индивиды находят­ся друг с другом. Но, в отличие от К.Маркса, члены обще­ства рассматриваются Парсонсом как часть окружения данной социальной системы, внутренних условий ее фун­кционирования. Т.Парсонс обратил пристальное внима­ние на главные аспекты тенденции к классовому конфлик­ту в западном типе социальной системы: индивидуаль­ность выбора занятий и некоторое равенство возможно­стей; определенная противоположность между властью и подчиненными; развитие различных культур в рамках дифференцированной социальной структуры; зависимость дифференциации семей от различий в положении людей в профессиональной структуре; неосуществимость на прак­тике абсолютного равенства возможностей. Учитывая их, можно создавать условия для предотвращения перераста­ния латентных конфликтов в классовое противоборство.

Посредством структурированного нормативного поряд­ка в обществе организуется коллективная жизнь населе­ния. Общество также представляет собою огромный кол­лектив, который Парсонс называл социетальным сообще­ством. Для выживания и развития такое сообщество, со­стоящее из личностей, должно придерживаться единой •культурной ориентации. А для этого личности в соци-етальном сообществе должны обладать соответствующим уровнем культуры поведения и действия. Несмотря на со­вершенствование в социетальном сообществе механизма достижения соглашения между его членами по основным вопросам его жизнедеятельности, считал Парсонс, всегда будет сохраняться потребность в особом механизме при­нуждения. Поддержание нормативного порядка связано . непосредственно с осуществлением контроля за поведени­ем личностей и групп в границах определенной террито­рии и за ее пределами.

Сводя воедино использованные при определении поня­тия «общество» различные критерии самодостаточности, Т.Парсонс утверждал, что общество как социетальное со­общество должно иметь не только «отличительный статус членства». Самодостаточность социетального сообщества, по Парсонсу, не требует выполнения его членами всех ро­левых обязательств внутри общества. Но общество должно предоставить своим членам достаточный набор ролевых возможностей для реализации фундаментальных потреб­ностей личностей и самого общества в целом.

Анализ Т.Парсонсом эволюции обществ неразрывно связан с его подходом к социальным системам и социаль­ным сообществам как к процессу взаимодействия (инте­ракции). Это взаимодействие, отмечал Парсонс, происходит на лингвистическом уровне выражения и в коммуни­кации, хотя взаимодействующие могут использовать та­кие средства интеракции, как, например, деньги, власть. Все это — символические уровни взаимодействия.

Среди всех процессов изменения общества Т.Парсонс выделяет процесс усиления адаптивных возможностей и рассматривает его в основном в рамках общей традиции функционализма, основанной еще Г.Спенсером. Т.Пар­сонс исследует дифференциацию основных элементов и подсистем общества. Обладающие своим местом в обществе элементы и подсистемы со временем делятся в масш­табе более широкой системы на различающиеся одновре­менно по структуре и по функциональной роли элементы и подсистемы. Процессы дифференциации порождают проблемы интеграции.

Положение о росте общей адаптивной способности об­щества Т. Парсонс сознательно использовал в своей теории эволюции обществ, проводя аналогию с заимствованным из теории органической эволюции положением о росте об­щей адаптивной способности организма. Согласно этому положению, главным отличительным признаком наиболее примитивного типа общества является чрезвычайно низ­кий уровень дифференциации между его основными под­системами.

Функционализм Р.Мертона

Главную суть своего подхода Р.Мертон выразил комплексным понятием «функциональность». Согласно этому понятию взаи­мосвязь общества в целом и его отдельных частей обеспечивается самыми разнообразными и специ­фическими их функциями, которые могут наблюдаться и многократно повторяться в конкретных объектах и фак­тах. Задача социолога состоит в том, чтобы «не рассуждать о внутреннем содержании социологических фактов и объ­ектов, а просто рассматривать реальные, зримые, доступ­ные для изучения и обобщения последствия функций».

Для наблюдения и изучения функций Р.Мертон пред­лагает методологический инструмент, который называет «теории среднего радиуса действия». Суть их он форму­лирует так: «Это теории, находящиеся в промежуточном пространстве между частными, но тоже необходимыми ра­бочими гипотезами, во множестве возникающими в ходе повседневных исследований, и всеохватными системати­ческими попытками развить единую теорию, которая бу­дет объяснять все наблюдаемые типы социального поведе­ния, социальных организаций и социальных изменений». Именно здесь, на среднем уровне, как подчеркивает Р.Мертон, социология выполняет свою основную роль в обществе, ибо это «именно та социальная наука, которая оперирует теориями среднего радиуса охвата, концентри­рующими в себе факторы реального управления социаль­ными процессами с учетом конкретных эмпирических ис­следований и отвергающими метафизические претензии на всеохватность и универсальность». Ясно, что таким ут­верждением Р.Мертон выразил свое несогласие с теорией структурного функционализма Т.Парсонса, претендовав­шей на эти качества всеохватности и универсальности.

Определив таким образом свой «объект» исследования, Р.Мертон выдвигает целый ряд положений, обосновываю­щих логику своего практического подхода к делу. При этом он выделяет" три ключевых условия или требования функционального анализа, которые, по его мнению, при­обретают характер аксиом: это — «функциональное един­ство», «функциональная универсальность» и «функцио­нальная принудительность».

«Функциональное единство» социологического анали­за, подчеркивает Мертон, определяется не «сверху», не при помощи какой-либо теории, а в бесконечной глубине социальных фактов, которые благодаря своей функцио­нальной определенности являются интегрирующими фак­торами социальной жизни, функциональные качества универсальны и представлены во всех формах культуры, что легко увидеть при их анализе. Мало того, они носят императивный, принудительный характер в первую оче­редь для всех общественных институтов, хотя это может проявляться по-разному. В целом функциональный ана­лиз применим только к стабильным и стандартизирован­ным объектам, которыми могут быть повторяющиеся и ти­повые явления, характеризующиеся устойчивостью (соци­альные роли, социальные процессы, институционные объ­екты, социальные структуры, средства социального конт­роля и т.д.).

Автор концепции подробно раскрывает различные стороны понятия «функция». Функция — это «те наблю­даемые следствия, которые служат саморегуляции дан­ной системы или приспособлению ее к среде». Дисфунк­ция — это «те наблюдаемые следствия, которые ослаб­ляют саморегуляцию данной системы или ее приспособ­ление к среде». В проявлении функции может быть две формы — явная и скрытая. В том случае, когда внутрен­няя смысловая мотивация совпадает с объективными следствиями, проявляется явная функция. Именно так она осознается участниками поведенческой системы или ситуации. Скрытая («латентная») функция этих прояв­лений не имеет.

Таковы основные теоретические положения функционалистской системы Р.Мертона. Несомненно, она обладает целым рядом привлекательных свойств. Это — и тесная связь с «человеческой реальностью», которая ни при ка­ких обстоятельствах не должна уходить из поля зрения социолога, оставаясь «живой», несконструированной, от­ражающей практические проблемы людей. Это — и воз­можность сохранить теоретическую «научность», исклю­чая при этом неизбежный метафизический и мировоззренческий груз общего социально-философского учения. Это — и смысловая и понятийная наглядность, что особен­но характерно для его «теории среднего радиуса дейст­вия», демонстрирующей свою инструментальность, убеди­тельность, интерпретативность в глазах менеджеров и со­циальных исследователей несоциологического профиля. Если Т.Парсонс уделил основное внимание анализу меха­низмов поддержания «социального порядка», то Р.Мертон сосредоточил свои усилия на изучении дисфункциональ-ных явлений, возникающих вследствие напряжений и противоречий в социальной жизни.

Классическим примером социологического анализа Р.Мертона, построенного на основе «теории среднего ради­уса действия», является рассмотрение им отклоняющегося поведения и аномии. Согласно его утверждению, социаль­ная аномия — это особое нравственно-психологическое состояние индивидуального и общественного сознания, которое характеризуется разложением системы мораль­ных ценностей и вакуумом идеалов. Причина аномии — противоречие между господствующими в обществе инди­видуалистическими «нормами-целями» культуры (стрем­ления к богатству, власти, успеху, выступающие в качест­ве установок и мотивов личности) и существующими инс­титутами, санкционированными средствами достижения этих целей. Они-то как раз, подчеркивает Мертон, прак­тически лишают подавляющее большинство американцев всякой возможности реализовать поставленные цели за­конным путем. Это противоречие лежит в основе преступ­ности, апатии и разочарования в жизни. Мертон рассмат­ривает это противоречие не как продукт капиталистиче­ского строя, а как всеобщий конфликт, типичный для ин­дустриального общества.

Все виды социального поведения, в том числе и откло­няющегося, в зависимости от того, принимает человек или нет культурные нормы, Р.Мертон делит на пять типов ин­дивидуальной адаптации:

— конформизм, когда социальные цели общества и способы их достижения принимаются полностью (лояль­ные, спокойные и законопослушные граждане);

— инновационность, когда принимаются социальные цели, но не способыих достижения (рэкет, воровство, под­делка денег, злоупотребления, обман);

— ритуализм — социальные цели не осмысливаются, но способы их достижения неколебимы и священны (стя­жательство, махинации, подлоги и др.);

— ретритизм — отрицание и того и другого (анархизм, наркомания, бродяжничество);

— мятеж, бунт — замена и первого и второго (полити­ческий терроризм, борьба за свободу, революционность, радикализм).

Этот пример мертоновского подхода к острым социаль­ным проблемам демонстрирует две стороны его учения:

стремление к утверждению стабильности в обществе и вы­явление условий, которые ее ограничивают.

2. Социальные организации.

Основные черты социальной организации Социальные институты тесно связаны с социальными организация­ми. Многие социологи называют социальные организации разновид­ностью социального института — сложными институтами.

Термин « организация» применяется очень широко. В киберне­тике, экономике, биологии, технических науках он выступает сино­нимом упорядоченности. В социологии объектом упорядоченности являются индивиды, социальные группы и общности, включенные в совместную деятельность и выполняющие определенные социаль­ные функции.

Социальная организация, по А. И. Пригожину, имеет ряд ха­рактерных черт:

1) Она обладает целевой природой, поскольку создается для реализации определенных целей и оценивается через целедостижение. Это означает, что организация представляет собой средство и инструмент обеспечения функции объединения и регламентации поведения людей ради такой цели, которая не может быть достигну­та людьми порознь, в одиночку.

2) Ради достижения цели члены организации вынуждены рас­пределиться по ролям и статусам. Следовательно, социальная орга­низация представляет собой сложную взаимосвязанную систему со­циальных позиций и ролей, которые исполняются входящими в нее членами. Социальная организация дает человеку возможность удов­летворить свои потребности и интересы в тех пределах, которые ус­танавливаются социальным статусом человека, социальными роля­ми, которые ему предписаны, социальными нормами и ценностями, принятыми в данной социальной организации.

3) Организация возникает на основе разделения труда и его специализации по функциональному признаку. Поэтому в социаль­ных организациях имеют место различные горизонтальные струк­туры. Однако более существенным для понимания организации яв­ляется то, что они всегда строятся по вертикальному (иерархическому) признаку, в котором довольно четко выделяются управляющая и. управляемая подсистемы. Необходимость управляющей системы вызвана потребностью координации разнонаправленной деятельно­сти горизонтальных структур. Иерархичность же построения орга­низации обеспечивает достижение единства цели, придает ей устой­чивость и эффективность.

4) Управляющие подсистемы создают свои специфические средства регулирования и контроля за деятельностью организации. Среди этих средств значительную роль играют так называемые ин­ституциональные, или внутриорганизационные нормы, то есть нор­мы, которые создаются деятельностью особых институтов, обладаю­щих на это особыми полномочиями. Данные институты осуществля­ют и проводят нормативные требования в жизнь, поддерживают их своей особой властью и влиянием, контролируют их осуществление и применяют свои санкции.

На основе действия этих четырех факторов возникает опреде­ленный организационный порядок как система относительно ста­бильных целей, связей и норм, регулирующих организационные связи, взаимодействия и отношения.

5) Социальные организации представляют собой целостную со­циальную систему. А целое, как отмечалось выше, больше своих час­тей. Поэтому на базе соединения различных элементов организации в целое создается организационный, или кооперативный, эффект. Ор­ганизационный эффект означает синерппо, прирост дополнительной энергии, превышающий сумму индивидуальных усилий ее участни­ков. Из чего же складывается этот эффект? Исследователи организа­ции называют три основных его составляющих: а) организация объе­диняет усилия многих своих членов, уже простая массовость, то есть одновременность многих усилий, дает прирост энергии; б) сами едини­цы — элементы организации, включаясь в нее, становятся несколько иными: они превращаются в частично специализированные, а, следо­вательно, однонаправленные элементы, выполняющие лишь опреде­ленную функцию. Эта специализированная однонаправленность дей­ствия индивида позволяет также усилить его энергию, поскольку энергия концентрируется в одной точке, в) благодаря управляющей подсистеме действия людей синхронизируются, а это также служит мощным источником повышения общей энергии организации.

формальные и неформальные организации. Бюрократия как социальное явление

Наряду с выделением характерных черт организации социологи предлагают определенную их типологию. Наиболее часто различа­ются формальные и неформальные организации. Критерием этого разграничения, как следует из названных типов организации, слу­жит степень формализации существующих в них связей, взаимодей­ствий и отношений. А. И. Пригожин характеризует формальную организацию как способ организационного построения на основе со­циальной формализации связей, статусов и норм. В основе формаль­ной организации лежит разделение труда, возникающее как резуль­тат необходимой специализации. Разделение труда выступает в виде системы статусов — должностей, каждая из которых наделена спе­цифическими функциями таким образом, что все функциональные задачи оказываются распределенными между членами организации. Должностные статусы упорядочиваются в иерархическую структу­ру по сходству функциональных задач, в различные организацион­ные подразделения по принципу руководящие — подчиненные, в ле­стницу зависимостей между низшими (подчиненными) и высшими (руководящими).

Формальная организация обеспечивает прохождение деловой информации, необходимой для функционального взаимодействия. Она включает в себя различные регуляторы, нормирующие и плани­рующие деятельность данной социальной организации: нормы и об­разцы служебного поведения, программы деятельности, принципы и нормы вознаграждения. Формальная организация рациональна, то есть в ее основе лежит принцип целесообразности, сознательного движения к известной цели. Она принципиально безлична, то есть рассчитана на абстрактных индивидов, между которыми не предус­мотрено никаких отношений, кроме служебных, проходящих по оп­ределенной программе.

Формальная организация имеет сильную тенденцию превра­щаться в бюрократическую систему. В социологии существуют про­тивоположные оценки и характеристики этой системы. М. Вебер вы­соко оценивал возможности бюрократии и считал ее развитие поло­жительной перспективой исторического процесса. По Веберу, идеальный тип бюрократии включает следующие свойства: управ­ленческая деятельность осуществляется постоянно; установлена сфера власти и компетенции каждого уровня и индивида в аппарате управления: иерархия образует основной принцип контроля за чи­новником, последний отделен от собственности на средства управле­ния, а должность отделена от индивида, выполняющего администра­тивные функции; управленческая деятельность становится особой профессией; существует система образования по подготовке чинов­ников, управленческие функции документируются; в управлении господствует принцип безличности.

Главное достоинство бюрократии, по Веберу, — это высокая хозяйственно-экономическая эффективность: точность, быстрота, знания, постоянство управленческого процесса, служебная тайна, единоначалие, субординация, сведение к минимуму конфликтов и экономичность. Таковы основные достоинства бюрократического уп­равления организацией. Главный же недостаток — игнорирование специфики конфликтных ситуаций, действия по шаблону, отсутст­вие необходимой гибкости. М. Вебер считал, что можно выработать определенные гарантии от бюрократических недостатков и злоупо­треблений властью.

Веберовская теория бюрократии подвергается критике в совре­менной социологии организаций с разных позиций. Т. Парсонс, А. Голднер и др. считают, что два типа власти — на основе положения в иерархии и профессионального знания—противоречат друг другу.Власть бюрокра­та базируется на праве приказа, и поэтому подчинение ему не является добровольным. Подчинение специалисту связано с признанием его соци­ального и профессионального статуса и поэтому добровольно. Противо­речие между этими двумя основаниями власти может быть основой по­стоянных конфликтов. Главной практической проблемой современных организаций является определение степени самостоятельности специа­листов в сфере оперативной формулировки целей деятельности, типа ре­шаемых задач, способа использования знания и контроля исполнения.

Большое место в социологии организаций отводится исследова­нию противоречий между бюрократической организацией управления и творческой деятельностью, восприимчивостью организаций к ново­введениям. Французский социолог М. Крозье убедительно показал, что способность организаций к нововведениям зависит от существования таких норм, которые поощряют конструктивную и творческую дея­тельность. Между тем, сама логика деятельности бюрократических ор­ганизаций, характер сложившихся в ней связей и зависимостей пре­пятствуют национальной деятельности: бюрократия координирует де­ятельность низших звеньев с опорой на сложившуюся иерархию служебных зависимостей. Действия подчиненных толкуются как пра­вильные, если они соответствуют уставам и приказам начальства. Од­нако знания и способность к творчеству не могут передаваться в при­казном порядке. Система поощрения в бюрократических организациях также способствует конформизму поведения и мышления, а не само­стоятельности и творчеству. Вывод следует однозначный: бюрократия не в состоянии управлять творческим процессом.

Тормозящие влияния бюрократии на нововведения проявляются и при противоречии между централизованным управлением и профес­сионализмом. Бюрократия стремится к однородности в организацион­ных системах. Чрезмерная разнородность задач, функций и звеньев ор-. ганизации затрудняет руководство, хотя и создает большие возможно­сти для нововведений. Американские социологи Блау и Скотт на основе эмпирических исследований доказали, что группы, выполнявшие про­стые задачи, решают их лучше, если существует иерархическая струк­тура управления. А группы, решающие сложные, комплексные и нео­пределенные проблемы, дают лучшие результаты, если организацион­ные отношения исключают иерархическую систему власти.

Бюрократия как идеально-типическая система организацион­ных отношений предусматривает преобразование единичных и осо­бых интересов во всеобщие интересы организации и, следовательно, исключает наличие собственного интереса у управляющих структур и лиц (канцелярии и учреждения создаются для реализации целей ор­ганизации). Но внутри канцелярий и учреждений действуют конкрет­ные индивиды, материальные и иные интересы которых больше свя­заны не столько с целями организации вообще, сколько с фактами су­ществования учреждений и формами регламентации управляющей деятельности. Тем самым устойчивость данных учреждений и форм управления становится главной целью людей, занятых в управлении. Уже К. Маркс отмечал существование особого корпоративного инте­реса бюрократии в государстве. В результате цели организации пре­образуются в средства поддержания устойчивости учреждений, форм регламентации деятельности и материальных интересов осо­бых групп людей — правящей элиты. В советском обществе сущест­вовал особый класс людей, имевших свои, отличные от всего общества интересы, — класс партийно-хозяйственной номенклатуры.

В качестве противовеса и компенсации недостатков формальных организаций возникают и функционируют неформальные организации. Неформальные организации представляют собой спонтанно сложив­шуюся систему социальных связей, взаимодействий норм межличностных и межгруппового общения. Неформальные организации возникают там, где неисправность формальной организации вызывает нарушение важных для жизнедеятельности всего социального организма функций. Они компенсируют его за счет функционально направленной самоорга­низации и саморегуляции. В основе механизма такой компенсации ле­жит определенная общность интересов организации и ее членов.

Известно, что функция в организации не тождественна ее носи­телю. Всегда существует зазор между разделением функций и лично­стями. Личность сохраняет определенную автономию по отношению к функции. Благодаря этой автономии работник получает определенный диапазон свободы в выборе конкретных форм служебного поведения и взаимодействия с другими членами организации. Неформальная орга­низация как непосредственная спонтанная общность людей, основан­ная на личном выборе связей и ассоциаций между собой, предполагает личностные неформализованные служебные отношения, решение ор­ганизационных задач способами, отличными от формальных предпи­саний и т. д. В ней нет жестокого закрепления безличных стандартов, делающих организацию устойчивой. Напротив, в ней превалируют групповые нормы, а спонтанное взаимодействие людей придает гиб­кость организационному поведению. Если формальная организация опирается на жесткую структуру отношений, зафиксированную в ие­рархии должностных функциональных позиций, то в неформальной — подобная структура носит ситуационный характер. Неформальная организация создает большие возможности для творческой, продук­тивной деятельности, разработки и внедрения нововведений.

Марксистское учение о государстве как социальной организации классово-антагонистического общества. Государство и гражданское общество.

Наиболее крупной социальной организацией общества является го­сударство. Государство возникает из определенных социальных по­требностей, с определенной целевой направленностью, в нем довольно четко осуществляется социальная стратификация, выявление со­циальных статусов и позиций, наличествует ярко выраженные уп­равляющая и управляемая подсистемы и другие признаки социаль­ной организации. В социологии существует множество теорий госу­дарства. Наиболее разработанным нам представляется марксистское учение о государстве как социальной организации классово-антаго­нистического общества.

Основоположники этой теории К. Маркс, Ф. Энгельс и В. И. Ле­нин исходили из предпосылки, что в основе всех форм общественных отношений, в том числе и политических отношений, которые прежде всего организуют государство, лежат социальные интересы. Инте­ресы — это реальные жизненные стремления индивидов, слоев, групп, классов и других общностей, которыми оно осознанно или не­осознанно руководствуется в своих действиях и которыми опреде­ляется их объективное положение в системе общественного произ­водства. Основу социальных интересов составляет та или иная фор­ма собственности. Волевое, авторитарное выражение интереса субъекта собственности, проявляющееся в организации социально­го управления, есть социальная власть. Основные функции власти — это осуществление интересов субъекта собственности посредством организации управления. Средствами осуществления власти высту­пают различные социальные институты, которые функционируют с целью реализации властной воли.

С точки зрения марксизма, в первобытнообщинном, бесклас­совом обществе, базировавшемся на общественной собственности, существовало полное совпадение коренных интересов людей и соци­альная власть принадлежала всем его членам. В этом обществе не было дифференциации его членов на властвующих и подвластных. Субъект и объект власти совпадали. Совет старейшин, вожди явля­лись органами власти, возникшими вследствие разделения труда. Эти органы обладали высшим властным авторитетом, их воля была обязательна для всех членов общества. В условиях совпадения ко­ренных интересов авторитарная воля органов власти выступала как интегрированная воля всего общества. Гарантией реализации этой власти служили нормы морали, обычаи, традиции, которые форми­ровались в общественном мнении. В этих условиях силы обществен­ного мнения было достаточно для осуществления власти и вопрос о создании специальных орудий властвования не имел объективной основы для возникновения.

Общественное разделение труда нарушило целостность об­щественного интереса, способствовало разделению относительно са­мостоятельных интересов и социальных групп, произошел процесс классообразования. В своей основе процесс классообразования есть процесс отчуждения основных средств производства от непосредст­венных производителей, в результате чего коренным образом изме­няется отношение одной группы людей к другой, а также происходят процессы обособления этих групп. Субъект собственности конститу­ируется как класс, противостоящий непосредственным производителям, отчужденным от средств производства. Интересы этих двух классов непримиримы, разгорается классовая борьба. Чтобы эти противоречия и противоположные классы «не пожирали друг друга в бесплодной борьбе», отмечал В. И. Ленин, возникает сила, стоящая, по-видимому, над обществом, — государство. Таким образом, вслед­ствие отчуждения собственности в процессе классообразования со­циальная власть также отчуждается от общества и находит способ своей реализации в государстве как форме отчужденной власти. В классовом обществе власть в ее структурно-функциональном из­мерении есть политические отношения, в институциональном плане — власть есть государство как публично-властная форма организа­ции классового общества.

Классовое расслоение потребовало наделения социальных ин­ститутов дополнительными функциями, в частности, введения предписаний, требующих безусловного им подчинения. Для этой це­ли норм религии, морали, обычаев и традиций оказалось явно недо­статочно. Потребовалось формирование институциональных норм, то есть норм, которые создаются особыми институтами, обладающи­ми на это особыми прерогативами.

В случае, когда в качестве такого сложного типа социального института выступает государство, нормативная деятельность реали­зуется в форме правовой регламентации. Право — это исторически определенная социальная форма, посредством которой обеспечива­ется целостность общественной системы путем принудительного подчинения особому интересу государственной власти. Основным элементом правовой системы являются правовые нормы. Правовые нормы — это организованные в определенной структуре и выражен­ные в установленной форме общие правила, регулирующие типичное общественное отношение или ту или иную сторону этого отношения.

В государстве уже четко разделяется управляющая и управ­ляемые подсистемы. Важнейшее место в структуре государства как социального института (публично-властной организации классового общества ) принадлежит государственному аппарату. Государст­венный аппарат — это тот необходимый комитет, который в силу разделения труда внутри публично-властной формы, организации классового общества осуществляет функции этой организации и классовой власти. Государственный аппарат есть результат разде­ления политико-управленческой деятельности внутри классового организованного общества. Если в доклассовом обществе публичное властвование, управление обществом было прочно вплетено в мате­риально-практическую деятельность, то процесс классообразова­ния привел к отпочкованию публичной власти в самостоятельную социальную функцию. «Непроизводительный труд, в частности, труд по руководству превращается в исключительную функцию од­ной части работников, а производительный труд — в исключитель­ную функцию других» (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 26. Ч. 1.- С. 293).

Государственный аппарат — это тот слой, «корпорация», ко­торый практически осуществляет власть в государстве, приводя в движение всю огромную и сложную государственную машину. «Су­ществование государственной власти находит свое выражение именно в чиновниках, армии, администрации, судах», — писал К. Маркс (Там же. Т. 6.- С. 287). Концентрация властных полномо­чий в руках государственной бюрократии зачастую приводит к весьма значительной самостоятельности государственного аппара­та по отношению к классу, вплоть до того, что бюрократия диктует свою волю, основанную на частном «корпоративном интересе», гос­подствующему классу. К. Маркс неоднократно отмечал наличие у бюрократии своих особых целей, которые она в процессе властвова­ния выдает за всеобщие. Бюрократия составляет особое замкнутое общество в государстве. Бюрократия считает самое себя конечной целью государства, так как бюрократия делает свои «формальные цели своим содержанием, то она всегда вступает в конфликт с ре­альными целями» (Там, же.- Т. 1.- С. 270-271). И этот факт может откладывать серьезный отпечаток на функционирование государ­ственных учреждений. Эти учреждения в какой-то мере могут ото­рваться от обслуживания классовых интересов и замкнуться на «корпоративном» интересе государственной бюрократии. Однако, как подчеркивал К. Маркс, всегда «бюрократия при всем своем стремлении к самовластию была орудием господствующего класса».

Главная функция государства состоит в формировании такой со­циальной среды, которая содержала бы в себе предпосылки развития господствующих производственных отношений и самого класса собст­венников. Марксизм утверждает, что организация общества в форме го­сударства есть институционализация в политической форме экономиче­ского могущества господствующих классов, концентрированное выра­жение этого могущества и создание на его основе принципиальных условий существования данного способа производства. Однако создание таких условий невозможно без общего интереса класса собственников и направления воли всех граждан (подданных государства) в одно русло, что предусматривает определенное ограничение стихии самого этого класса, обуздание стихии единичных интересов.

Другой не менее важной функцией государства является по­давление сопротивления угнетенных классов, установление отно­шений господства и подчинения. Господство — это не что иное, как навязывание воли класса остальной части общества посредством применения институционального принуждения. Принуждение осу­ществляется многообразными формами воздействия, в том числе и идеологическими. Идеология в этом плане предстает как инструмент господствующих классов, функционирующий в государстве для внедрения в сознание масс принципов и идеалов, способствующих осуществлению классового господства.

Государству, как наиболее общей форме социальной организа­ции отношений людей,, в известной мере, противостоит такая форма социальной организации, как гражданское общество. Гражданское общество — это совокупность независимых, имеющих возможность реализовать свои цели личностей и их добровольных объединений.

Как самостоятельная форма социальной организации граждан­ское общество формируется в процессе борьбы с властью, первоначаль­но требуя изменения своих прав, затем добиваясь участия в управлении государством и, наконец, превращая государственную.власть в надеж­ный инструмент регулирования общественных отношений.

В центре гражданского общества находится суверенная лич­ность, обладающая разнообразными правами и свободами, прежде всего, такими «неотчужденными» правами, как право на жизнь, соб­ственность, свободу. В этих условиях поведение человека определя­ется, прежде всего, его собственными интересами, на него ложится и вся ответственность за свои действия. Такая личность превыше все­го ценит собственную свободу, уважая, вместе с тем, законные инте­ресы других людей. Ценность человека определяется его личност­ными качествами, что стимулирует в нем стремление к раскрытию и развитию его способностей. Осознание личностной самооценки явля­ется важнейшей характеристикой гражданского общества.

Формирование гражданского общества связано со становле­нием и развитием капиталистического способа производства, кото­рый способствовал утверждению идеологии индивидуализма. В ус­ловиях капиталистических общественных отношений индивид по­лучил возможность действовать как самостоятельная общественная сила, чьи возможности во многом зависела от его собственных спо­собностей. Становление капиталистического общества в политичес­кой сфере способствовало утверждению правового государства, вы­рабатывающего механизмы защиты общества и личности от произ­вола государственной власти.

Такой тип общества в странах Западной Европы формировал­ся на рубеже XIX - XX вв. В России в это время начали закладывать­ся только первоначальные задатки гражданского общества. Но этот процесс был прерван в октябре 1917 г. В результате социалистичес­кой революции советское общество превратилось в тоталитарную систему. Тоталитаризм полностью подчиняет интересы личности интересам государства. Государственная машина регламентирова­ла все, даже самые интимные стороны жизни советских людей. В на­стоящее время Россия встала на путь создания гражданского госу­дарства со всеми его необходимыми атрибутами: правовым государ­ством, правом людей на собственность, на свободу деятельности и выражения мнений и убеждений.