Сергей Лабанов, Москва
К 202 годовщине со дня рождения
Сегодня нам особенно необходимо понять сущность идей Хомякова, чтобы наша Родина – Россия, наконец, осознала свой путь, очертания которого до сих пор туманны и неясны, контуры которого нам даёт творчество А.С. Хомякова. В этом и заключается основная задача данной статьи.
До сих пор не издано его полное академическое собрание сочинений, разрушен в 60-х годах его дом в Собачем переулке, не восстановлены усадьбы в Российской глубинке (в частности, дом Хомякова в его любимом Богучарове).
А.С. Хомяков родился 1(13) мая 1804 года в Москве в старинной дворянской семье. В 1822 году сдал экзамен при Московском университете на степень кандидата математических наук, затем поступил на военную службу. Хомяков был знаком с участниками декабристкого движения, полностью не разделял их идей и взглядов. В 1829 году он подал в отставку (получил ранение в руку во время русско-персидской войны 1828 года), вплотную занявшись литературной и общественной деятельностью. Много сил отдавал внедрению новшеств в сельское хозяйство, занимался практической медициной, изобрёл ротационный двигатель (запотентованный в Англии), дальнобойное ружьё, ряд машин и других приспособлений. Женился на Е.М. Языковой (сестре поэта), имел 9 детей (7 из них выжило). Воспоминания современников рисуют Хомякова радушным хозяином, отзывчивым другом, неутомимым собеседником, оказавшим влияние на многих своих современников: Ю.Ф. Самарина, К.С. и И.С. Аксаковы, А.С. Пушкина, Н.В. Гоголя и др. Хомяков внёс решающий вклад в развитие славянофильского учения, его богословских и философских оснований.
Среди идейных источников славянофильства Хомякова, наиболее полно выделяется Православие, в рамках которого было сформулирована идея о религиозно-мессианской роли русского народа. Мыслитель в начале своей деятельности находился под значительным влиянием немецкой философии, в особенности философии Шеллинга. Определённое влияние на него оказали также теологические идеи, например, французских традиционалистов (де Местр, Шатобриан и др.).
Формально не примыкая ни к одной из философских школ, он особенно сильно критиковал материализм, характеризуя его как «упадок философского духа». В нём также не принимались полностью определённые формы идеализма. Исходным в его философском анализе было положение о том, что «мир является разуму как вещество в пространстве и как сила его времени».
Главным недостатком современной ему философии Хомяков считал пониманию ею познанию «без действительности как отвлечения», в чём проявляется рационализм, преувеличения значения абстрактного познания. Сравнивая два способа постижения мира: научный («путём доводов») и художественный («таинственное ясновиденье»), он даёт предпочтение второму.
Такие интуитивные прозрения, в целом, характерны для религиозной традиции, заключающиеся в противопоставлении западному рационализму и системности. Вытекающий отсюда вывод заключается в том, что религию можно понять «по взгляду на жизнь народа, на полное его историческое развитие».
Вообще Хомяков признавал, что по многим аспектам западная цивилизация намного опережала русскую. Он не отрицал западной цивилизации как таковой, не имел «намерения писать сатиру на Запад». Он отрицал лишь слепое и некритическое копирование европейских ценностей, плодов просвещения и социальных институтов, ровно как и крайний национализм, идеологию изоляции от других стран.
В целом, по справедливому утверждению А.С. Хомякова, необходимо заимствовать достижения европейского просвещения, но те, которые органично лягут на российскую почву. При этом фундамент позитивного развития – опора на самобытные начала, национальные ценности, национальные традиции.
Исследование позитивных самобытных духовных начал, их роли в развитии России, пожалуй, является основной темой размышлений Хомякова. В отличие от нынешних русофобов – либералов, которые видят в прошлом России лишь «дух криминала», «безвластие русского духа над процессом исторических изменений», да «бесцельное проживание исторической жизни». Как раз, с точки зрения Хомякова, как раз именно прошлое России «таит выгоды неисчислимые». Именно в русской старине происходит формирование позитивных самобытных духовных начал. Последние сформировали «самый быт, мысль и внутреннюю жизнь народа», — отмечает Хомяков. Конкретизируя своё высказывание, он выделяет следующие результаты проявления самобытных начал: «Создание самой русской земли … утверждение мирской общины и «семьи» как «чистейшей основы общественного здания».
А проникновенные слова Алексея Степановича о Родине, Отечестве являются очень актуальные, проясняющий истинный патриотизм, о котором так много говорят в последнее время: «Отечество находится не в географии. Это не та земля, на которой мы живём и родились и которая в ландкартах обводится зелёной или жёлтой краскою. Отечество также не условная вещь. Это не та земля, к которой я приписан, даже не та, которую я пользуюсь и которая давала мне с детства такие-то или такие-то права и такие-то или такие-то привилегии. Это та страна и тот народ, создавший страну, с которыми срослась вся моя жизнь, всё моё духовное существование, вся целость моей человеческой деятельности. Это тот народ, с которым я связан всеми жилами сердца и от которого оторваться не могу, чтобы сердце не изошло кровью и не высохло», — пишет Хомяков в работе «Мнение русских об иностранцах».
В этой же работе он пишет следующее, читая сегодня это, думаешь, что как будто это написано сегодня: «Люди, оторванные от жизни народной и, следовательно, от истинного просвещения, лишённые всякого прошедшего, бедные наукою, не признающие тех великих духовных начал, которые скрывает в себе жизнь России и которое время и история должны вызывать наружу, не имеют разумных прав на самохвальство и на гордость перед тем миром, из которого почерпали они свою умственную жизнь, хоть неполную, хоть и скудную».
Далее он подытоживает: « Раболепные подражатели в жизни, вечные школьники в мысли, они в своей гордости, основанной на вещественном величии России, напоминает только гордость школьника – барчонка перед бедным учителем. Слова их изобличаются во лжи всею их жизнью. Зато это раболепство перед иноземными народами явно не только для русского народа, но для наблюдателей иностранных. Они видят наш разрыв с прошедшею жизнью и говорят о нём часто, русские с тяжким упрёком, а иностранцы с насмешливым состраданием».
В своих «Записках о всемирной истории» Хомяков делит религии на две основные группы: кушитскую и иранскую. Первая строится на началах необходимости, обрекая людей на бездумное подчинение, превращая их в простых исполнителей чужой воли, вторая же – это религия свободы, обращающаяся к внутреннему миру человека, требующая от него сознательного выбора между добром и злом. Наиболее полно её сущность была выражена в христианстве.
Наиболее адекватно выразить единство, основанное на свободе и любви, может, по его мнению, лишь соборность, играющая как бы роль посредника между божественным и земным миром. Соборность у Хомякова противостоит как индивидуализму, разрушающему человеческую солидарность, так и коллективизму, нивелирующему личность. Представляя собой «единство во множестве», она оберегает человеческую общность и в тоже самое время сохраняет неповторимые черты отдельного человека.
В социальной сфере соборные начала, по мнению Хомякова, наиболее полно воплотились в общине, гармонично сочетающей личные и общественные интересы. Необходимо, считал он, сделать общинный принцип всеобъемлющем и для этой цели создать общины в промышленности, сделать общинное устройство общества основой государственной жизни страны, что позволит в будущем устранить «мерзость административности в России».
Православие и общинность, по мнению Хомякова и других славянофилов, порождают своеобразие русской истории. Россия, в отличие от Запада, развивается органически, ибо в основе западных государств «лежит завоевание», они искусственные создания, русская же земля «не построена, а выросла», когда как на Западе господствует дух индивидуализма, Русь же строилась на соборных началах. А западная цивилизация во главу угла ставит «вещный элемент», погоню за материальным благополучием, а в русском обществе главную роль играют прежде всего духовные ценности. Правда, в представлении Хомякова, Пётр I своими реформами «нарушил естественный ход русской истории». В результате его многочисленных преобразований высшие слои усваивают европейский образ жизни, происходит их разрыв с народом, который остался верен «коренным принципам Руси».
Другой важной темой является отношение Хомякова к западным вероисповеданиям вообще, и особенно в период революций в Европе 1848-49 гг. Находясь за границей, Тютчев пристально следил за теми философскими, литературными и культурными событиями, которые происходили в России. И в частности, на возникшее в 30-е годы учение славянофилов, одним из руководителей которого был А.С. Хомяков. И в этой связи самого Тютчева также необходимо признать одним из представителей славянофильского учения. Более того, Хомяков сочувственно цитировал политические статьи Тютчева, среди которых были «Россия и революция» и «Папство и римский вопрос». Впоследствии имя поэта часто использовалось мыслителями славянофильского круга.
Тютчев, подобно Хомякову, верил в исключительную миссию русского народа, христианскую и нравственную по — существу. В одном месте, в русле размышлений Алексея Степановича, он отметил, что монархия, как органичная форма государственности, внутренне связана с судьбой великодержавной России. Также как и Хомяков, Тютчев верил, что в самом христианстве заложен универсализм и он оправдан высшей санкцией христианского сознания и православной церкви.
Кроме этого, Тютчев и Хомяков, полностью приняв монархическую идею как таковую, не отождествляли её с петербургским периодом самодержавия. В данном виде монархии она небезосновательно усматривали тот же духовный ущерб, который их обоих пугал в революции.
А в самой революции их страшила не реальная программа проснувшейся демократии, а духовная сущность движения. Ужасна была не столько программа проснувшейся демократии, а духовную сущность движения. Безобразна была не столько республиканская эра сама по себе, сколько реальная утрата христианского сознания и гибель христианской культуры.
Сам Хомяков, и с ним соглашался Тютчев, сходился в том, что России ещё предстоит миссия заложить основы нового общеевропейского просвещения, опирающегося на подлинные христианские начала, сохранившееся в лоне православия. Только православию, по их мнению, присуща свободная сила духа, устремлённая к творчеству, и оно лишено той покорной необходимости, которая свойственна западноевропейскому обществу с его рационализмом и господством материальных интересов над духовными, что и привело, в итоге, к разобщённости, индивидуализму, разорванность духа на составляющие его элементы.
Но, в то же самое время, прежние достижения западной культуры были столь велики, что оба русских мыслителя (как Тютчев, так и Хомяков) не могли не признать их общечеловеческой значимости.
Отношение к западным вероисповеданиям, и в частности, к папству, Хомякова во многом перекликается с отношением Ф.И. Тютчева, который в это время написал статью «Папство и римский вопрос». Сама статья Тютчева произвела шум на Западе и в России. А.С. Хомяков в письме к А.Н. Попову просил передать поэту, что «она вещь превосходная», но «заграничной публике не по плечу». И досадовал на то, что Тютчев не успел «выразить мысль во всей её широте», смешав «причины болезни с её внешними признаками». Особую непримиримость по отношению к Тютчеву проявил Лоранси, который помимо многочисленных статей выпустил и обширную брошюру «Папство. Ответ Тютчеву». Эта брошюра, вышедшая в 1852 году, дошла до Хомякова и покоробило его теми обвинениями, которую автор «навешал на православную церковь».
В 1853 году в защиту Тютчева им была написана работа «Несколько слов православного христианина о западных вероисповеданиях…». Русский мыслитель скрывался под псевдонимом «Ignatius».
Западная Европа, утверждал он «развивалось не под влиянием христианства, но под влиянием латинства, т.е. христианства, односторонне понятое, как закон внешнего единства. Такой характер западного развития определяется воздействием на него культуры Рима. В христианство пришло кушитское начало необходимости. Оно исказило западное христианство, сближая его с язычеством. Кроме этого, с точки зрения Хомякова, будущее России и Запада предрешило их истории: «Западным людям приходится всё прежнее устранять как дурное, и всё хорошее в себе создавать».
Ибо сама Россия, как отмечал Хомяков, имеет перед Западом много искомых преимуществ. На неё начало истории «не лежит пятно завоеваний» и «крови вражды», и деды «не завещали внукам преданий ненависти мщенья». Русская церковь также, никогда не утрачивала чистоты своей жизни внутренней и проповедовала детям своим уроков не правосудия и насилия».
Другой важной проблемой является отношение Тютчева и Хомякова к Наполеону. В наброске к трактату «Россия и Запад», Тютчев говорит о Наполеоне: «Это кентавр, полуреволюция — полу…», но нутром своим он тяготел к Революции: он «всю её носил в себе».
Продолжая размышлять о Наполеоне и революции, Тютчев замечает: «Его попытка возобновить Карла Великого не только являлась анахронизмом, как у Людовика XIV, Карла V, его предшественников, но была вопиющей бессмыслицей. Ибо она совершилось во имя Власти, взявшей на себя миссию стереть до последнего все творения Карла Великого».
Параллельно с Тютчевым на эту тему размышляет и А.С. Хомяков. Его занимает не конкретный Наполеон в столкновении с конкретным народом, а деятельность общих исторических законов, проявившихся в его «несовершенном» завоевании мира. В этой связи, можно сравнить «наполеоновский» цикл А.С. Хомякова с тютчевским циклом «Наполеон» (написанном позднее).
Воспоминание о Наполеоне обеих мыслителей толкает обоих к той мысли, что сама сила гордого гения сокрушалась не о вещественную мощь России, а о нравственную силу русского народа, его смирение и веру. Наконец, оба они обращают свои пристальные взоры к пробудившегося Востоку. А «Тот кто» у Хомякова – это сам голос истории, создавшей свою собственную силу, которая отнюдь не «в общем восстании» проявляется. Наполеон, как и любой кровавый «он» – это воплощение земной материальной власти.
В целом, взгляды Тютчева и Хомякова на целый ряд вопросов взаимоотношения Запада и России был схожим, при отдельных различиях, в основном бытового характера. Если для Тютчева была важна «православная империя», то для Хомякова больше «община». Кроме этого, если Тютчев больше внимания уделял внешней и внутренней политике, то Хомяков, в основном занимался обустройством своего дома, имения, хозяйства, провозглашая утопию возвращения к старому быту.
В начале ХХ века Россия особенно остро переживала усиление революционных и разрушительных идей, события мировых войн и революций, которые смывали традиционные и патриархальные основы русской цивилизации. Для философов и публицистов, мыслящих в национальном духе, стали актуальны слова В.Ф. Эрна, вплотную взятые у А.С. Хомякова, о том, что само «время славянофильствует» и о том, что грешно и стыдно в такой тяжёлый момент исторических катаклизмов не быть патриотом своей собственной страны.
Более того, Эрн в работе «Борьба за Логос» отмечает следующее, критикуя позицию молодого С.Л. Франка и подвергая критике и ненависть В.С. Соловьёва к славянофилам, выраженный им в 80-х годах XIX века: «Я бы просил С. Франка указать хоть одно сочинение на русском или иностранном языке, где бы философские концепции славянофилов (А.С. Хомякова и И.В. Киреевского) были подвергнуты сколько-нибудь детальной и достаточной критике. Мысли И. Киреевского и А. Хомякова о познании как о целостном процессе, в котором синтетически принимают участие все стороны духа, не только подвергнуты критике, но даже и не восприняты критиками славянофилов». И далее он уже оценивает критику В. Соловьёва со славянофилами имеет специальный характер» и в примечании к данному тезису отмечает следующее: «Итак, В. Соловьёв, в своём «Национальном вопросе» и не ставил себе задачей решать вопрос, дурны или хороши славянофильские взгляды (особенно философские), а просто сокрушал рёбра "Каткову и К.». При этом, в «Критике отвлечённых начал» в своём учении о тройственном характере всякого акта познания В. Соловьёв развивает существенно те же мысли, которые с достаточной ясностью были наброшены И.В. Киреевским и А.С. Хомяковым». Подытоживая, он в заключении разговора о славянофилах отмечает следующее: «Говорить о славянофильстве как о чём-то конченном и, безусловно, превзойдённом могут только те, которых удовлетворяет критика гг. Милюковых».
При этом, он отмечал, что Хомяков «жадно глотал логику» Гегеля и в то же время философствовал глубоко по-русски».
Поддерживал учение славянофилов и А.С. Хомякова, В.В. Розанов. Особенно явно Василий Васильевич поддерживал данное учение в период первой мировой войны. В статье, написанной в 1904 году, посвящённой памяти А.С. Хомякова, Розанов сетует, что русский философ «увы, до сих пор не объят любовью народной в обширном значении. (…). Только его слова о Европе: «страна святых чудес» – вошли почти пословицей в живой оборот нового русского языка: какая насмешка истории, если принять во внимание, что во всех своих трудах он усиливался оспорить этот яркий афоризм. Теперь, когда прошло 44 года после его смерти, идеи его не представляют высокого и цельного знания. Они похожи на рассыпавшуюся башню св. Марка в Венеции. Было прекрасное здание, прекрасный план, от которого осталось много щебня. Но щебень этот есть, но здание это было, но есть много людей, хранящих о нём благоговейное воспоминание».
Список литературы
1) История русской философии. Учебник для вузов. \\ Под ред. М.А. Маслина. – М.:2001.
2) Русская философия. Словарь. – М.:1995.
3) Новая философская энциклопедия. Т. 1-4. – М.:2000-2001.
4) Русское мировоззрение. Словарь. – М.:2003.
5) Русский патриотизм. Словарь. – М.:2002.
6) Русская литература. Словарь. – М.:2004.
7) В.В. Зеньковский. История русской философии. Т.1-2. – Р.:1991.
8) В.В. Зеньковский. Русские мыслители и Европа. – М.:1997.
9) А.С. Хомяков. Сочинения в 2-х томах. – М.:1994.
10) А.С. Хомяков. Избранные статьи и письма. – М:2004.
11) В.И. Холодный. А.С. Хомяков и современность: зарождение и перспектива соборной феноменологии. – М.:2004.
12) В.И. Кошелев. А.С. Хомяков: жизнеописание в документах, рассуждениях и розысканиях. – М.:2000.
13) А.С. Хомяков. Стихотворения. – М.:2005.
14) Н.А. Бердяев. А.С. Хомяков. – М.:2005.
|