Денисов Н. Г.
Владение знаменной нотацией
При изучении певческих традиций общины во время экспедиционной работы непременным условием является описание состава хора по разным параметрам: по знанию певцами крюков, опыту пения в хоре, по происхождению певцов (в данном ли месте они родились и воспитывались или приехали из других приходов) и т. д. Знание крюков, профессиональное владение знаменной нотацией — важная характеристика хора и традиций пения общины.
В разных приходах мне пришлось столкнуться с разной степенью обученности владению крюковой нотацией. В Стрельникова и Костроме самые опытные певцы являлись выпускниками Стрельниковской певческой школы (в 1980-е годы, когда только начиналось мое знакомство со Стрельниковской общиной, их было более 10 человек), у них училось более молодое поколение. В Москве руководители хоров, многие певцы, в том числе и приехавшие в общину из других мест, — хорошо знают крюки. Немало грамотных певцов в Нижнем Новгороде, Новосибирске, в Казани, а также в Гомеле и Кисловодске (в то время это были выходцы из Новосибирска). Все эти знатоки (в отличие от костромичей) обучались крюкам индивидуально, на дому. В советское время это делалось негласно, можно сказать, почти тайно.
В южных приходах картина иная. В Вилково, например, знатоков крюковой нотации единицы, в их числе руководитель левого клироса Василий Иеремеевич Карасев. В хуторе Новопокровский только священник умеет петь по крюкам. В Куничах есть грамотные певцы, а в Грачах, селе Добрянка, в Новозыбковской (белокриницкой) общине в 1980-е годы они отсутствовали. В Новозыбковской беглопоповской общине лишь священник отец Афанасий Калинин знал крюки. Правда, в последние годы здесь стала функционировать духовная семинария, где ведется и преподавание пения, включающее обучение знаменной нотации. (С 1990-х гг. во многих старообрядческих приходах стали открываться воскресные школы, и детей начали обучать крюкам. В этом видится начало возрождения и подъема певческого искусства).
Подтвердим вышеописанную ситуацию относительно крюковой грамотности в приходах рядом высказываний самих старообрядцев.
В Казани прихожане утверждали, что еще в начале XX века хористов обучали пению по крюкам. В 1980-е годы по крюковой нотации могли петь певцы, приехавшие из Нижнего Новгорода, а также обучающиеся у них молодые люди. Священник по этому поводу так рассуждает: "Горьковское (пение. — Н. Д.) — может быть, это правильное все-таки пение. Крюки, на ударениях затяжечки. Не знаю, как тут рассудить. Но, в общем, ударения-то надо как-то выделять".
Настоятель отец Иван из села Куничи: "По книгам пели славники (Славник — последняя стихира в циклах стихир на всенощном богослужении: на "Господи воззвах", на литии, на стиховне, на "Хвалитех". Поется после малого славословия: "Слава Отцу и Сыну и Святому Духу...". Как правило, эта стихира самая торжественная, чаще выписывается в певческих книгах крюками — Н. Д.), а все иное — по "напевке"... Пели по крюкам, ну, а как же! У нас почти все девчата знают крюковое пение. Открывают книги и поют по ним, а как же".
Со слов настоятеля я узнал, что нотацию здесь знали, крюкам обучали на дому. Однако трудно точно сказать, что именно понимается под "знанием крюкового пения" современными певцами, какой уровень познания считается с их точки зрения достаточным. Одно дело, когда открывают книгу, чтобы смотреть в текст (ведь верующие помнят версии напевов почти наизусть), другое — если они проходили специальное обучение крюкам в школе или у какого-то учителя, поэтому профессионально владеют ими. В настоящее время в Куничах есть люди, обучающие нотации желающих.
Во время моего посещения общины в Кисловодске там пели и руководили хором знатоки из Новосибирска. Поэтому записанный от них материал не дает представления о подлинных традициях этой общины. Кисловодский приход немногочислен. А люди вспоминают, что в прошлом "...прихожан было много. Храмы были полны людей. Пели только мужчины. Грамотных было мало". Правда, сейчас появилась надежда на молодое поколение. В 1990-е годы стали приучать детей ходить в храм и учить пению по крюкам.
Прихожанка Зоя Илларионовна Мелихова из хутора Грачи рассказывала: "Ну, конечно, тогда пели по крюкам. Другие не знали, но за ними следом шли. А сейчас поют просто, по погласке". В 1980-е годы, во время моей работы в общине знающих крюковую грамоту певцов уже не было. Удалось записать только фрагмент службы.
Руководитель правого клироса Федор Иоакимович Изотов из города Вилково вспоминал: "Да, были. Только Морозовские пели (то есть по морозовским книгам. — Н. Д.). Был хор, ребята маленькие, подростки. И азбучки... Ну, а потом, вот эти же самые дьяки боялись, что их отобьют (т. е. пожилые знающие певцы испугались возможной конкуренции. — Н. Д. ). Они уже, мальчики, ходили в церковь, делали спевку... А потом разогнали их. Старики поумирали, а никакого следу не оставили. А что от тех 50-ти человек, если бы их не разогнали, пусть и не 50, пусть бы 5 осталось. А то так, мы умираем, — и все".
Во время моих первых посещений хутора Новопокровского крюки знал, повторяю, только священник. Ситуация стала меняться к лучшему, когда в 1991 году там открылась воскресная школа, в которой началось обучение детей крюкам.
Из всех обследованных мною общин лишь пение некрасовцев являет собой единственный пример бытования устной традиции. Весь годовой репертуар воспроизводится ими изустно, по слуху и передается от поколения к поколению. Некрасовцы помнят те времена, когда они жили в Турции и в их селе была учительница, которая обучала детей петь по крюкам. За обучение надо было платить — "отдавать либо корову, либо быка", — воспоминал Тимофей Николаевич Ястребов. Поэтому большинство певцов оставались неграмотными и пели на слух, как они говорят, "с напева", следуя за руководителем.
Другую, причем основную, часть певцов в каждом старообрядческом храме составляют те, кто не знает крюковой нотации. Как правило, это воспитанники своей общины. Для них напевы — родной язык. Руководители хоров такое исполнение не считают качественно более низким. Например, отец Полиект из Новопокровского о своем обучении в Румынии и о своих впечатлениях от пения на клиросе вспоминает: "Многие и неученые пели "по напевке" хорошо. Уже от австрийских (то есть старообрядцев белокриницкого согласия. — Н. Д.) певцов узнали мы демество. У них оно хорошо было поставлено". Подобные высказывания можно услышать едва ли не в каждом приходе.
Методика обучения крюкам и пению
В ходе обследования общин выяснилось, что существует два типа обучения пению по крюкам. К первому относится систематическое изучение крюков в специальной школе по определенной программе с проверкой знаний и т. д. Пример тому — Стрельниковская школа пения. Другой тип, наиболее распространенный, представляет собой индивидуальное обучение на дому у знатоков пения. Оба вида преподавания предполагают обязательное регулярное присутствие на богослужениях и пение в хоре. В качестве еще одного примера обучения крюкам приведу рассказ отца Полиекта из Новопокровского прихода. Как уже было сказано выше, он обучался крюкам в Румынии.
Каждого ребенка обучали чтению. В группы набирали до двадцати человек: "Сидят за столом все, читают каждый свою заучку (определенное задание.— Н. Д.). <...> Ошибок нима (нет. — Н. Д.) —получает (ученик. — Н. Д.) другую заучку. Кто Азбуку, кто Часовник, кто Шестоднев, кто Псалтырь". Обучение продолжалось в течение двух лет. Церковь оплачивала труд учителя. Учили и мальчиков, и девочек. В тетрадях ничего не писали, все задания давались устно, и все надо было учить наизусть. Учитель мог применять систему наказаний. Отец Полиект продолжает свой рассказ: "Ремешок такой был у него. Бил по голове. Кто провинится — на козла ставили. На лавку положат, и каждый ученик должен пряжкой два раза ударить. Ну, а если тупо учится, другой подгоняет его, как посрамить его. Так он садится верхом на плечи, и он должен верхом прокатать его разов сколько ...А крюкам (учили.— Н. Д.), когда уже подрастут, это под женитьбу уже... А малых не учили, больших только. В группу набирали человек по пять, шесть. Он — учитель пометы делал, где "ми", где "фа"; специально Азбучки делал каждому. В тетрадке крюки напишет и пометы там... По этой тетрадке учились в школе, и домой брали ее, и дома твердили по ней". То есть принцип заучивания наизусть доминировал.
Занятия длились по три-четыре часа. Занимались все вместе, "почти зиму", — продолжает отец Полиект. "Потом гласы, по "Октаю", все подряд. Учитель прослушивал. Не получается — еще твердить надо. У кого не получается, тот остается. Так тянется, тянется помаленьку, как волочуга, за другими нагоняет". Всех желающих учитель не сразу брал в группу — сначала проверял слух и голос. "Примерно, вот человек пятнадцать. Хотели все поучиться. Он проверил". Кто не удовлетворял требованиям, то есть не мог пропеть звук на той же высоте, на какой пропевал учитель, в группу не брали.
Полученные знания проверялись: "У него (учителя. — Н. Д.) была печатная "Азбучка", и он требовал спеть, как поется определенный знак, но не особо. А так он нам "заучки" писал (то есть писал крюками первую, вторую стихиру. — Н. Д.), а остальное все по книге", — продолжает отец Полиект. (Еще раз напоминаю, что у беглопоповцев в Румынии книг было много, так как туда их завозил в большом количестве Н. А. Бугров — Н. Д.)
Пение «по указке»
В многочисленных беседах с руководителями хоров, с певцами я неоднократно слышал о пении по указке. (Указка — это фактически аналог дирижерской палочки в светском музыкальном искусстве. Старообрядцы пришли к ней самостоятельно). Что такое указка?
Со слов прихожан я узнал, что ее появление относится к началу прошлого века. Вначале брали просто свечку и "начинали ею помогать" во время пения. Потом появилась указка (отточенный прутик), которая прививалась, как говорят верующие, с большими трудностями. В настоящее время в России она распространена повсеместно. В отдельных общинах (Москве, Новосибирске, Стрельниково, Костроме) указка бывает очень длинной. У опытных головщиков есть даже своя манера пользования указкой. Так, Иван Алексеевич Сергеев (Кострома) показывал ею не только ритмические особенности напева, но и звуковысотные. Очень аккуратно, с небольшой амплитудой работала указкой Антонина Николаевна Задворнова (Стрельниково). Энергично, подчеркивая структурно-значимые места напева, руководили хором в Клинцах. Все современные певцы российских храмов не представляют себя в пении без указки и каждый раз подчеркивают: "Указка говорит все".
В южных приходах дело обстоит несколько иначе. Указка здесь появилась значительно позднее. Настоятель храма в Куничах так и говорит: "Указку — это недавно, это при моей памяти, чтобы указывать, а то так..: зажмурятся — и запел". Головщики южных приходов не обладают и таким опытом владения указкой, какой существует в общинах России (это касается не только Кунич, но и Вилкова, Грачей). Не пользуются указкой и казаки-некрасовцы. Попытки в конце 1970-х годов ввести у них указку потерпели полный крах. Бывший прихожанин Терентий Сергеевич Дранов, став священником в те годы, бывая на богослужениях в разных общинах и у себя в Ростове-на-Дону, где он являлся настоятелем, видел руководство пением с помощью указки. Приехав к себе на родину в Бургун-Маджары, он попытался ее ввести. Но певцы заявили решительный протест и ему самому не позволили пользоваться указкой. Тимофей Николаевич Ястребов рассказывал: "Владыка Анастасий спросил: "Почему указки нет?" А я говорю: "Владыка святый, а я без указки. Нет у нас указки". Отсутствует она и в хуторе Новопокровском.
Такова реальная певческая практика в старообрядческих приходах. Завершая об этом речь, добавлю, что пение в хоре у старообрядцев не оплачивается. Для того, чтобы быть допущенным к пению на клиросе, надо исповедоваться у священника и получить его благословение. Таким образом, основанием для права "встать на клирос" являются не вокальные данные исполнителя, а его нравственные достоинства. Существует и особая епитимья (форма духовного наказания) — отлучение от клироса на тот или иной срок.
|