Левитов Александр Иванович [1835—1877] — писатель-народник. Р. в бедной семье дьячка в селе Добром, Тамбовск. губ. Учился в Лебедянском народном училище и в губернской семинарии. Не окончил курса вследствие жестокого обращения с ним семинарского начальства и, выйдя из предпоследнего класса, отправился в Москву пешком, чтобы поступить в университет. Из Москвы Л. через короткое время переехал в Петербург, поступил там в Медико-хирургическую академию, но вскоре был оттуда исключен и за участие в студенческом политическом кружке сослан в Шенкурск Вологодской губ., а затем в Вологду. По истечении трехлетней ссылки поселился в Москве. К концу 50-х гг. относятся первые беллетристич. опыты Л., к-рые печатались в «Зрителе», «Биб-ке для чтения», «Современнике», «Развлечении», «Русской речи», «Времени». С середины 60-х гг. Л. вел кочевую жизнь, переезжая из города в город и меняя профессии. Сильная нужда, подчас доходившая до нищеты, в соединении с приобретенным в ссылке алкоголизмом и туберкулезом быстро подорвали силы Левитова. В январе 1877 он умер в клинике Московского университета.
По своей классовой принадлежности Л. — разночинец, представитель той мелкобуржуазной демократии, к-рая вышла на общественно-политическую арену в эпоху 60-х гг. В пределах разночинства Л. занимает однако свое особое место. Если Шеллер-Михайлов, Омулевский и др. представляют преимущественно мелкое городское мещанство, если Слепцов — представитель деклассировавшегося дворянства, перешедшего на рельсы мелкобуржуазной идеологии (ср. его повесть «Трудное время»), то Л. генетически связан с наиболее «упадочными» прослойками мелкой буржуазии капиталистического города и разоренной деревни. Главное произведение Л. — «Степные очерки» (2 кн., 1875). В первом из этих сборников встает во всей своей неприглядной наготе жизнь московских закоулков и зловонное дно столичных трущоб. Внимание Л. привлечено бытом отвратительных вертепов большого города, картинами нищеты, пьянства, грязного разврата и обитателями этих вертепов — проститутками, спившимися чиновниками, босяками, ворами, пропойцами — людьми, сломленными жизнью и опустившимися на дно. Не менее безотраден и другой сб. произведений Л., посвященный его дорожным впечатлениям, «сельским улицам», мягкая почва которых не спасает людей от «позорного страдания», от горя, тянущегося во всей его жизни, «как обоз какой нескончаемый». «Родит горе степного человека, и оно же его, по нашей пословице, в ранний гроб кладет... Смотрит на все это степной человек каждый день божий до того, что и на светлое солнышко взглянуть ему некогда, да и нельзя никак проглянуть к нему, потому что не столько заслоняют его от хороших глаз пыльные столбы, вздымаемые страданием и нищетою, сколько те громадные, все небо занимающие клубы, к-рые вздымает на наших улицах глупая, чванливая, но богатая спесь, когда она с крикливым хвастаньем, заглушающим всякий человеческий голос, валит по посаду впереди и вслед за горем, страдающим и нищенствующим».
Был ли Л. народником? Некоторые исследователи его творчества (напр. И. Игнатов) отрицали это считая Л. поэтом «стихийного горя», не только крестьянского, но и общечеловеческого, отмечали у него отсутствие печали по народу, идеализации деревни и пр. Вся эта этически-импрессионистская аргументация не выдерживает научной критики — уже в приведенной выше цитате из «Степных очерков» говорится о «богатой спеси», которую Л. неоднократно противопоставлял нищете. Правда, Л. никогда не поднимался до изображения процессов классовой борьбы, но это — слабая сторона очень многих народников, в особеннотси раннего периода. Наконец неправильно утверждение и об идеализации народниками крестьянства — в творчестве Г. Успенского и Каронина-Петропавловского она отсутствует, и творчество Л. не отделено пропастью от творчества других писателей. Вместе с целым рядом других разночинских писателей Л. является художником крестьянской демократии, хотя социальные проблемы заострены у него менее сильно, чем напр. у Решетникова и у Г. Успенского.
Своеобразие стиля Л. раскрывается в его беллетристических жанрах, среди которых гл. место принадлежит очерку. Очерки Л. не блещут правильностью яз., последовательностью развития действия, композиционным единством, столь характерными для дворянской лит-ры; по удачному выражению Скабичевского, очерки Л. представляют собой «лиро-эпические импровизации». Л. тяготеет здесь к бытописи, к объективному показу своих героев. Отсюда — обилие внешних деталей обстановки, красочных диалогов; все это вместе с исключительной широтой круга наблюдения делает Л. одним из самых видных очеркистов-шестидесятников. Л. любит называть свои зарисовки «сценами» («сцены сельской ярмарки», шоссейные типы, картины и сцены), любит облекать их в рамку «воспоминаний» («из воспоминаний временнообязанного», «из дорожных воспоминаний»). Бытовым зарисовкам его часто свойственен языковый гротеск (ср. напр. заглавие посмертного очерка: «Завидение муской, дамской и децкой обуви»). Л. является наконец прекрасным мастером интерьера («Московские трущобы») и пейзажистом («Степные очерки»), неизменно связывающим картины природы с действием единством эмоционального тона. «Я остановился и слушал эти рыдания по степному, почти общему горю: по всему полю тяжким стоном стояли они, и слушая их, мне казалось, что им мало этого поля; я желал, чтобы слезы, вызвавшие их, рекой многоводной зашумели по всему миру земному, потому что плакала ими неутешная мать». Авторской речи Л. свойственны периодичность и музыкальность, богатство эпитетов и метафор, прекрасно соответствующих лирической насыщенности его очерков.
Список литературы
I. Собр. сочин. Левитова, с предисл. А. Измайлова, в 8 тт., изд. «Просвещение», СПБ, 1911; Избранные сочин. Левитова, в 2 тт., в настоящее время издает «Academia».
II. Нефедов Ф. Д., Левитов как писатель и человек, «Вестник Европы», 1877, III; Его же, А. И. Левитов, вступ. ст. к I т. «Собр. сочин.», М., 1884; Пыпин А. Н., Беллетрист-народник 60-х гг., «Вестник Европы», 1884, кн. VIII; Игнатов И. Н., А. И. Левитов, в «Истории русской литературы XIX века», изд. «Мир», т. III; Айхенвальд Ю. И., Силуэты русских писателей, т. III (неск. изд.).
III. Мезьер А. В., Русская словесность с XI по XIX ст. включительно, ч. 2, СПБ, 1902; Владиславлев И. В., Русские писатели, изд. 4-е, Л., 1924.
|