Франсуа Миттеран родился в 1916 году в г. Жарнак (департамент Шаранта). Окончил Парижский Университет, по образованию - юрист и политолог. Работал журналистом, адвокатом.
Участник второй мировой войны, в 1940 году попал в немецкий плен, бежал. Во Франции участвовал в Сопротивлении, основал Национальное движение военнопленных и депортированных.
Входил во временное правительство генерала де Голля (август-сентябрь 1944 г. ). В последующие годы в различных кабинетах Четвертой республики занимал министерские посты, в том числе министра по делам ветеранов войны (1947-1948 гг. ), министра внутренних дел (1954-1955), министра юстиции (1956-1957 гг. ). Депутат Национального собрания Франции в 1946-1958 годах и с 1962 года. В 1959-1962 годах - сенатор.
В 1953-1965 годах возглавлял партию Демократический и социалистический союз Сопротивления. В 1965-1968 годах - национальный председатель Федерации демократических и социалистических левых сил. В 1971-1981 годах - первый секретарь Французкой социалистической партии.
В 1965 и 1974 годах баллотировался на пост президента страны. Избран президентом Франции в мае 1981 года, в мае 1988 года переизбран на второй президентский срок.
ПУТЬ В ПОЛИТИКУ.
После побега из фашистских лагерей Франсуа Миттеран добрался домой, в еще "свободную зону " Франции.
Он поступил на службу в Виши, нащупав связь с подпольем. Позднее выбрался к де Голлю, в Алжир.
Миттеран перешел на "общественную работу " - создал и возглавил легальную организацию, под вывеской которой формировалось подпольное Национальное движение военнопленных и депортированных. Германия держала в концлагерях около двух миллионов французских солдат и офицеров. После окончания войны они тысячами возвращаются домой, и все через Париж. Они требуют крова , одежды, еды, работы. Они уже скандируют под окнами, как в 1789-м: "На фонари! "Однажды разгневанный генерал велел привести к нему руководителей "Движения". "Да ведь он коммунист, этот Миттеран!" - в порыве ярости воскликнул генерал. Тут он явно поторопился с суждением, но это характерный пример того, как психологическая несовместимость иной раз может перерасти в политический конфликт. Генерал морщился, глядя на невоевавшую, обовшивевшую армию, а для Миттерана это были друзья по несчастью.
"Шарль де Голль был окружен сподвижниками, Франсуа Миттеран - друзьями, испытывавшими к нему личную симпатию, даже если они не разделяли его идей" (К. Нэй). Уже став президентом, Миттеран не раз ставил в тупик своих помощников. В каком бы уголке страны, в какой бы части света он ни оказался, везде у него обнаруживались друзья. Знатные, безвестные, состоятельные, бедные, политически близкие или далекие ему. Его отношения зиждутся не на политических предпосылках, а в большей мере на дружбе, которая, как известно, либо завязывается, либо нет. Если эта политическая догадка верна, то многое проясняется и в контексте франко-советских отношений последнего семилетия существования СССР, в их эволюции от холода к теплу.
Образовавшаяся еще в 1945 году небольшая, но шумная и активная партия - Демократический и социалистический союз Сопротивления - в течение 12 лет выдвигала Миттерана своим депутатом в парламент. Однако ряды ее неудержимо таяли, ее избиратели переходили на сторону триумфатора - голлизма. Миттеран пестовал ее как партию "третьей силы" - против коммунистов и голлистов, против левых и правых, ибо таково было в то время его представление о политике центра:не объединять, а вбивать клин. Но агония Четвертой республики как раз и была приговором центристской тактике - время для нее еще не пришло.
ЛИДЕР ОППОЗИЦИИ.
В политической жизни Франсуа Миттерана решающие дни наступили осенью 1965 года.
Истекал первый президентский мандат генерала де Голля. Один из претендентов - мэр Марселя социалист Гастон Деффер. Он собирает вокруг себя все левые силы за исключением коммунистов. При этом он пытается получить голоса сторонников компартии изолировав ее партийный аппарат, не взяв на себя никаких обязательств перед ним. Идея Деффера: создать "большую федерацию" некоммунистических левых сил с расчетом, что удастся привлечь на свою сторону и электорат ФКП.
С другой стороны левоцентристы выдвинули идею объединения с коммунистами. Именно осенью 1965 года формула левоцентристкого блока (что, собственно, сегодня и составляет саму сущность понятия "миттеранизм") стала впервые не только обсуждаться в политических клубах, но и опробоваться на практике. Стержнем этих дебатов было отношение к коммунистам: с ними или без них? На первой позиции стоял Миттеран, на второй - Деффер. При этом оба были антикоммунистами. В итоге "большая федерация" социалистов и центристов провалилась, а вместе с ней провалилась и кандидатура Гастона Деффера.
Франсуа Миттерану , человеку без партии, было непросто претендовать на признание единым кандидатом левых сил, тогда как партии выдвинули немало претендентов из своих рядов. Он не только не скрывал - напротив, обращаясь все к новым и новым людям, от которых зависело его выдвижение, сразу выкладывал на стол свой главный, решающий и единственный козырь : его кандидатуру поддержал Центральный комитет ФКП. Именно Миттерану принадлежит главная заслуга устранения главной преграды для сотрудничества левых партий - антикоммунизм.
Итак, 19 декабря 1965 г. история зафиксировала первую попытку и первое поражение Миттерана в борьбе за президентский пост. Он проиграл генералу де Голлю, собрав на выборах 45 процентов голосов. Но именно тогда он утвердился в глазах французов как глава оппозиции, лидер союза левых сил.
В этом качестве Миттеран возглавил Федерацию демократических и социалистических левых сил, где в демократах числились все кто угодно - от коммунистов до центристов, тяготеющих к правому флангу. Из-за "разношерстости" Федерации, разногласий внутри ее, вторые после создания федерации парламентские выборы (1968 г. ) стали тяжким ударом по тактике уп-рямого объединителя. Миттеран лишается поста, а с ним и надежд: теперь он не смеет даже притязать на выдвижение своей кандидатуры на внеочередных президентских выборах (1969 г. ), после неожиданной отставки генерала де Голля.
Социалисты и коммунисты идут к выборам 1969 года раздельно. И получают соответственно 5 процентов и 21, 5 процента.
В 1974 году Миттеран вновь оказался кандидатом левых сил, причем на этот раз предвыборный союз с ФКП опирался на общую правительственную программу левых партий. И в этот раз "поезд 70-х" ушел без Миттерана. Ему не достало менее одного процента голосов. Но буквально на следующий день начался массовый наплыв в ФСП. Опросы неизменно показывали привлекательность программы, а вместе с ней и растущую популярность лидера социалистов. И вот парламентские выборы 1978 года - ФСП стала одной из ведущих партий во Франции. И - первой партией оппозиции , что крайне болезненно восприняли коммунисты.
Эта перемена ролей привела и к переосмыслению тактики. Свою третью попытку занять пост президента в 1981 году Миттеран решил предпринять не кандидатом всех левых сил, как раньше, а выступая от имени лишь своей собственной партии. Ибо сплочение "левой Франции" всегда отвечала сплочением и "правая". Он рассудил: без коммунистов, без подписанной с ФКП Совместной правительственной программы, а значит, без вытекающих из нее обязательств он окажется скорее представителем левого центра. И он выиграл. В Елисейский дворец вступил левый президент Пятой республики.
ПРЕЗИДЕНТ.
Если в конце 70-х начале 80-х годов в ряде стран Западной Европы и США к власти пришли консервативные силы, то во Франции политический маятник совершил движение прямо противоположное - справа налево . В течение 80-х годов лидеры "неоконсервативной революции" были переизбраны: Р. Рейган и Г. Коль - на второй срок, М. Тэтчер - на третий. А Франция опять поступила наоборот, вторично избрав весной 1988 года социалиста Миттерана.
"Особенностью последней французкой президентской кампании была странная кончина социализма как предмета спора между кандидатами на пост президента в стране, где возникло само это слово" ("Таймс", апрель 1988 г. ).
На афише французких социалистов в 1988 году слова "социализм" больше не было. Оно изъято ими из официального обращения еще в 1982 - 1983 годах, когда, так и не сумев выйти из кризиса, молодое левое правительство предпочло попытаться управлять им.
"Это правда, что мы чересчур размечтались в 1981 году и недооценили международный кризис. . . " - сказал Миттеран уже по истечении первой трети своего президентского срока. Популярность социалистов падала так стремительно, что к середине 80-х годов достигла критической точки: такого низкого рейтинга за сравнимый период не имел в Пятой республике еще ни один ее президент.
Это переломный период. Чем глубже разочарование избирателей голосовавших за социалистов, тем выше кредит вчерашних противников соцпартии. Ряды первых тают, зато вторых растут. И растут тем быстрее, чем дальше отступают Миттеран и его команда от своих предвыборных установок. Программа и итоги первого президентского семилетия оказались полярно далекими. Возврат в марте 1983 года к политике "жесткой экономии", с которой правительство социалистов порвало всего на два года, привел к росту безработицы, к появлению армии "новых бедных". Все реже звучали и лозунги "разрыва с капитализмом", пока не исчезли совсем.
Это скорее всего была продуманная, осознанная корректировка курса, пусть даже и навязанная в определенной мере мировой экономической ситуацией, которая отнюдь не благоприятствовала французскому «левому эксперименту". Мастерство политического компромисса Миттерана в том и проявилось, что как раз тогда его социалистическая ориентация стала все более явно приобретать социал-демократическую окраску. На поверхность выступило то, что уже раньше созрело в глубине. Внешние причины могли сыграть разве что роль катализатора. Внеся корректировку в свой курс, правящая партия повернула руль власти слева направо - ближе к политическому центру.
Уже после первых двух-трех лет "левого эксперимента" во Франции были отмечены углубление кризиса и сопутствующий ему рост консервативных настроений. В марте 1986 года изменение расстановки политических сил зафиксировали парламентские выборы - победу одержали правые партии. Они сформировали правительство во главе с Ж. Шираком и принялись - при левом президенте - демонтировать недавние нововведения своих предшественников.
"Социалисты проявили достаточно гибкости, отказавшись от продиктованных их идеологией экспериментов, и быстро повернули к центристской политике, благодаря которой Миттеран и завоевал новый президентский мандат" ("Вашингтон пост", май 1988 г. ).
Происходила эволюция Франции к англосаксонской модели, когда у власти чередуются две близкие и дисциплинированные политические силы - лево- и правоцентристская.
"Миттерану суждено было стать не де Голлем левых сил, как он претендовал, а президентом нормализации, то есть приспособлением французкой демократии к англосаксонской модели, подчинения национальной экономики диктату мирового рынка"(С. Жюли).
Чередование у власти двух близких центристских партий с почти незаметными левыми и правыми оттенками - вот что вернет стране социальный мир и политический консенсус. Так, по сути, выглядит задача второго семилетия президентства Миттерана.
Вступив в Елисейский дворец Миттеран обрушил на французов целый шквал социальных реформ. Зачастую важных - таких, как национализация, - чтобы с их помощью, пусть на ощупь, осуществить давно задуманную стратегию "разрыва с капитализмом". Однако в результате достигнут прямо противоположный эффект: именно при левом правительстве капитализм получил толчок к обновлению.
В последние годы Миттеран и сам неустанно объяснял, в чем смысл его нового проекта. По-прежнему речь идет о социализме, Но "без коллективистских методов". Единственное спасение - в смешанной экономике, которая сочетала бы государственный сектор с частнопредпринимательским. Только так можно "изменить природу прибыли", "контролировать власть капитала". Сам президент определяет этот проект как "третий путь" - средний между капитализмом и социализмом, способный взять от обеих систем все лучшее и отмести их пороки.
Французкая демократия, веками вызревавшая в остром противоборстве классов, теперь избегает силовых приемов там, где без них можно обойтись. Миттеран не повторит "ошибок молодости", таких как в 1947 году - когда, получив свой первый портфель в правительстве Четвертой республики, министр по делам ветеранов войны немедленно очистил свое ведомство от коммунистов. Став президентом, он считал своим долгом не отталкивать, а приближать. И он до конца был сторонником участия коммунистов в правительстве левых сил. Они - четверка министров - работали прекрасно и дружно, пока не стало ясно, что с "социалистическим экспериментом" произошло необратимое изменение. Тогда они встали и ушли. Союз с коммунистами Миттеран определял как "конфликтный альянс" еще с той поры, когда впервые ощутил, что может стать лидером левых сил. Пока социалисты были второй силой оппозиции, они делали акцент на "альянсе". Выдвинувшись на первую роль в лагере левых сил, они перенесли акцент на "конфликт". В "конфликтном альянсе" социалисты оказались не только расчетливее, но и подчас получали "помощь" со стороны ФКП в самые неожиданные моменты. Промахи и ошибки ФКП помогали ФСП привлечь на свою сторону избирателей.
Едва став президентом, Миттеран предложил полностью изменить профиль Лотарингии, что влекло за собой закрытие десятков предприятий, составлявших гордость национальной индустрии, увольнение сотен тысяч человек. Казалось, что у президента, рискнувшего навлечь на себя недовольство трудовой Франции, в руках только один серьезный аргумент:сталелитейная и чугунолитейная промышленность Франции проиграла в конкуренции с Люксембургом, Японией, ФРГ. Предыдущие правые правительства предпочитали искусственными субсидиями поддерживать затухающую металлургию Лотарингии, упустив момент для ее своевременной модернизации. В этом конфликте ФКП оказалась, понятно, на стороне металлургов, требуя от правительства во что бы то ни стало сохранить рабочие места для сотен тысяч людей. Но верно ли требовать экономического статус-кво, увековечивать застой, узаконивать положение, при котором те же сотни тысяч людей будут вынуждены мириться с тем, что живут на подачки ? Следует признать, что подлинной научно-технической стратегии ни для национальной металлургии, ни конкретно для Лотарингии ФКП предложить так и не смогла.
"Лотарингскую битву" выиграл Миттеран. У сотен тысяч людей были "выкуплены" их рабочие места, другие смогли переквалифицироваться, третьи - досрочно выйти на пенсию.
Но изменяется не только рабочий класс, существование "среднего класса", к которому относят интеллигенцию, менеджеров, высококвалифицированных рабочих и т. д. , - уже давно аксиома западной социологии и политологии. Социалисты признают существование этого класса, более того, свою политическую стратегию строят в прямом расчете на него. А само промежуточное положение этого слоя помогает соцпартии находить взаимопонимание как с буржуазией, так и с трудящимися.
Завоевав власть, социалисты перекроили избирательную систему так, что влияние компартии ощутимо сократилось.
"Третья сила" распахивает настежь те самые двери, которыми вчера ее легко защемляли между левой и правой створками. "Живой водой" для этой силой оказался левый антикоммунизм, на котором есть бирка с точной датой рождения - май 1968 года. Миттеран не только не опоздал на "поезд 70-х", а счастливо его пропустил. Его ждала другая эпоха. Ни в 60-е, ни в 70-е годы не был он готов к той первой роли, которую отвели ему 80-е и которую он сыграл в 90-х. Но уже справедливо говорить о двух разных исполнениях: сначала "идеология" была важнее "рынка", затем она была принесена в жертву ему. Вся политическая биография Миттерана соткана из
внешне непоследовательных поступков. Почему он когда-то хлопнул министерской дверью, протестуя против низложения султана Марокко, зато спокойно пережил франко-английскую экспедицию в Суэц? Почему страстно обличал ядерную доктрину Франции, но вдруг круто изменил свои позицию?
Почему, проголосовав за американское ядерное оружие для Европы, воспротивился участию Франции в СОИ?Почему фактически содействовал "замораживанию" процесса разоружения в начале 80-х, а в конце активно способствовал ему?
Много таких "почему". Но то, что кажется непоследовательным для взгляда со стороны, совершенно логично для самого Миттерана. Когда он из пепла воссоздал социалистическую партию, сплотив для этого полсотни клубов и кружков, в ней царило множество течений, считаться приходилось с каждым из них. Единство партии для него важнее, чем последовательность политической линии. Теперь задача - превратиться в магнит для всех "осколков" левого происхождения. Но сам-то Миттеран эту задачу понимает куда шире:сплотить дисциплинированное избирательное большинство без деления на левых и правых.
"Я - принадлежность французкого пейзажа", -сказал однажды о себе Миттеран, не устающий повторять, что он меняется всякий раз, когда меняется "фон проблемы".
Во Франции за несколько лет "сосуществования" левого президента с правительством правых сил фон изменился существенно: политический маятник пошел назад - теперь уже от левого края к центру. Этот период для Миттеран был ни чем иным, как новым "конфликтным альянсом".
Пятая республика ведет свой отсчет с принятием новой конституции в 1958 году. Если окинуть взглядом эти три десятилетия, налицо разительный контраст. Тогда - развал колониальной системы, рамки атлантических обязательств, "Общий рынок", только-только начавший "утюжить"патриархальный крестьянский уклад. Теперь - динамичная индустриальная
держава, имеющая крупный вес в европейских и международных делах. Отсюда и постоянный предвыборный лозунг буржуазных партий :"Это мы сделали современную Францию!"
Действительно на протяжении 22 лет - вплоть до 1981 года - у власти стояли правые партии. Однако в строительстве новой Франции, ее демократических институтов решающий вклад внесли именно левые силы. Демократизация избирательной системы, завоевание права на десяти-, а затем и на восьмичасовой рабочий день, национализация крупных секторов экономики и т. д. - это наследие носит явный отпечаток "левой Франции".
Но меняется не только Франция, меняется мир. . . В феврале 1990 года президент Французкой Республики Франсуа Миттеран дал интервью корреспондентам французких газет.
"В о п р о с. Почему вы предложили Европейскую конфедерацию?
О т в е т. Идея проста. Страны Восточной Европы обретающие свою свободу и полный суверенитет и пытающиеся восстановить свою экономику, не захотят быть ни изолированными, ни иждивенцами. Они не стремятся во всяком случае сейчас, вступить в сообщество. Да и само Сообщество, видимо, к этому не готово. Удовлетворятся ли они региональными соглашениями между собой и соглашениями с ЕЭС на уровне организаций?Это не будет отвечать их достоинству и интересам. Останутся ли они в рамках СЭВ, где господствует Советский Союз? Маловероятно. Что же тогда? Выступая с обращением к французам 31 декабря прошлого года, я выразил пожелание о создании в предстоящие годы конфедерации, объединяющей демократические страны нашего континента в рамках общей и постоянной организации, ведающей для начала экономическим и культурным обменом и взаимной безопасностью, с регулярными встречами министров иностранных дел. Это означало бы предложить этим странам великую перспективу. Они четко осознали бы свою принадлежность к Европе и свою принадлежность к Европе и свою естественную солидарность в рамках организации равноправных партнеров. "
". . . Не существует никаких возможностей оказывать прямую помощь СССР в решении его внутренних проблем. Но косвенную помощь ему можно оказать, создавать климат сотрудничества и взаимного обмена".
Франсуа Миттеран в течение двух десятилетий оказывал огромное влияние на политическую жизнь одной из ведущих европейских держав, многократно стоял у истоков крупных инициатив и акций европейского и более широкого международного масштаба. С его усилиями неразрывно связаны реорганизация, развитие и рост Французкой социалистической партии.
|