С.В. Афанасьев, старший преподаватель Российской экономической академии им. Г.В. Плеханова
Общепризнанно, что меркантилизм как экономическая политика занимал очень важное место в экономической жизни стран Западной Европы в эпоху, которую можно охарактеризовать как стартовую точку формирования рыночной системы хозяйствования.
Базируясь на союзе городской буржуазии, бюргерства с центральной властью, с владетельными князьями, меркантилизм выражал насущные потребности экономического развития позднего феодализма и интересы нарождавшегося капиталистического класса. Он явился и своего рода идеологическим обоснованием в борьбе против экономического и политического господства феодальных собственников, за свободу хозяйственной деятельности. Хотя тогда "эта свобода понималась не как абсолютная… Изменялась не столько сущность, сколько широта и объем регулирующей власти(Лященко П. История экономических учений. 2-е изд. Л.: Прибой, 1924. С. 11). Контроль за промышленной деятельностью по-прежнему признавался необходимым, но он постепенно переходил от прежних цехов к более широкой власти, к государству. Поскольку необходимость свободы экономической жизни была вызвана расширением рыночных отношений, то торговля в первую очередь и обратила на себя внимание государства и его регламентирующей деятельности.
Разумеется, проблемы участия государства в хозяйственной жизни общества занимали умы людей с самого зарождения экономической мысли. Однако первые более или менее сложившиеся представления о роли, месте, цели и задачах государственного вмешательства в экономику возникают лишь в XVI-XVII веках, в эпоху первоначального накопления капитала, когда зарождались мануфактуры, расширялись внешние и внутренние рынки, происходила интенсификация денежного обращения. По К. Марксу, "первоначальное накопление… образует предысторию капитала и соответствующего ему способа производства".
Данный исторический период представляет неизменный интерес для историков-экономистов, поскольку в то время происходил процесс формирования в Западной Европе национальных государств, что обусловило существенные изменения в хозяйственной жизни и, соответственно, в содержании экономических знаний. За два последующих столетия дискуссий экономическая мысль проделала гигантский путь от наивной риторики до первых опытов обобщенного видения экономической реальности. Позже этот отрезок в истории экономических учений зарубежных стран, таких как Англия, Италия, Франция, Испания, назовут эпохой меркантилизма (от итал. мercante - торговец, купец).
В отличие от средневековых традиций хозяйствования в период меркантилизма координирующие и регулирующие экономическую жизнь меры государства проявлялись через различные указы, статуты и предписания, т.е. то, что сегодня можно отнести к "нормативной структуре экономических институтов". Независимая экономическая система "попросту не существовала", а "безусловная вера в абсолютную власть просвещенной деспотии еще не была поколеблена даже намеками на демократию(Поланьи К. Саморегулирующийся рынок и фиктивные товары: труд, земля и деньги // THESIS: Весна 1993. Т. 1. Вып. 2. С. 12.) .
Меркантилизм порывал с идеями социальной справедливости, моральными сентенциями всякого рода, апелляцией к текстам Священного писания и античным авторам, игнорируя схоластику средневековья. Прежние духовные ценности, созданные средневековой церковью, уступили место индивидуалистскому и рациональному видению мира, восхвалению богатства, достигнутого личными усилиями и бережливостью (См.: Микроэкономика. Теория и российская практика: Учебник / Под ред. А.Г. Грязновой и А.Ю. Юданова. 2-е изд. М.: ИТД КноРус, 2001. С. 18.). Теперь об осуждении торговой прибыли и процента не могло быть и речи, поскольку меркантилисты выдавали им "аттестат первоисточника" национального богатства. Правомерность обмена, в том числе спекуляции, не подвергалась сомнению. В этот исторический период, по мнению известного ученого-институционалиста Р. Хейлбронера, происходило "формирование определенной идеологии, морали, нравственности, психологии, совершенно специфического менталитета людей уже новой эпохи. Процесс этот также был очень долгим, заняв столетия(Цит. по: Сорвина Г.Н. Экономическая мысль ХХ столетия: Страницы истории. Лекции. М.: РОССПЭН, 2000. С. 201).
С развитием товарно-денежных отношений, ростом купеческого и ростовщического капитала деньги становились главным предметом экономических теорий, а сила государства начала измеряться денежными ресурсами. Характерное для меркантилистов отождествление богатства с деньгами привело их к выводу, что и государство тем богаче, чем больше денег оно имеет. Накопление же денежного богатства общества связывалось с активной ролью государственной власти в экономике.
Ранние меркантилисты Ж. Боден, Б. Даванцати, Г. Скаруффи, А. Узано и др. предлагали осуществлять систему мер, направленных на удержание денег в стране с помощью административного регулирования их оборота. Однако данные предложения были не столько проработаны теоретически, сколько являлись совокупностью эмпирических рекомендаций или набором заключалась в том, что государство стремилось к обеспечению возможно более широкого прилива "монеты" в страну и препятствованию ее оттока из страны.
Это достигалось рядом мер практического характера. Например, устраивались "складочные места", где организовывалась и велась иностранная торговля (в виде ярмарок). Здесь сосредоточивался контроль государства над торговлей. В частности, иностранная монета немедленно сдавалась на монетный двор, где она перечеканивалась в национальную. Применялись и так называемые "статуты истрачивания", в соответствии с которыми всякий иностранец, въехавший в страну, должен был до выезда истратить все деньги, которые он ввез в страну(См. подробнее: Лященко П. Указ. соч. С. 12-13. ).
Ранние меркантилисты настаивали на запрете вывоза денег (золота и серебра), ограничении ввоза заграничных товаров, установлении высоких пошлин, понижении процента на ссудный капитал, надзоре за иностранными купцами и т.д.
Со второй половины XVI века наиболее проницательные представители меркантилизма приходят к пониманию того, что успешное развитие внешней торговли напрямую зависит от хозяйственного положения внутри страны. На смену раннему меркантилизму приходит поздний меркантилизм ("мануфактурная система"). Акцент смещается от идеи "денежного баланса" к идее "торгового баланса", в связи с чем упор в экономической политике делается на протекционизм или политику всемерной государственной поддержки национальных производителей и торговцев("Принцип поддержки и защиты отечественного предпринимательства вовсе не означает курса на изоляцию от мирового хозяйства или автаркию. Он лишь предполагает разумное, поэтапное движение к открытости экономики, не допускающее нанесение ущерба национально-государственным интересам страны и предусматривающее разумное использование протекционизма. Через это прошли все страны, являющиеся сегодня высокоразвитыми". См.: Абалкин Л.И. Избранные труды: В 4 т. М.: Экономика, 2000. Т. 4. С. 316) . Не обходилось и без курьезов. Так, в Англии в конце XVI века действовал установленный свыше порядок, по которому два дня в неделю запрещалось есть мясо - это был "политический пост" в интересах защиты национального рыболовства. Веком позже, в целях поддержки английской суконной промышленности, вышло предписание погребать покойников не иначе как в шерстяном платье.
Новая меркантильная концепция, особенно в ХVII веке, уже не ограничивала развития внутренней торговли, расширения экспорта, допускала в бoльших масштабах импорт иностранных товаров, не ограничивала свободу денежного обращения, не исключала вывоза золота и серебра, поощряла развитие мануфактурной промышленности и особенно ее экспортных отраслей, мирилась с взиманием процентов. На этой концепции и основывался знаменитый принцип: "побольше продавать, поменьше покупать", тогда торговый баланс страны будет активным, и золото само станет притекать в нее без всякихадминистративных мер. И хотя достижение активного торгового баланса не исключало вмешательства государства в хозяйственную жизнь, тем не менее большие надежды стали возлагаться на свободную торговую деятельность купечества, то есть на факторы экономического характера.
В своей сути политика, которая сводилась к ограничению импорта и поощрению экспорта, и меры, направленные на достижение этого результата, с некоторыми модификациями сохраняются и по сей день (протекционистские тарифы на импортируемые товары, квоты, экспортные субсидии, налоговые льготы некоторым экспортерам и т.д.).
О последующем развитии меркантилизма , очевидно, можно говорить с учетом расширения в национальных хозяйствах договорных отношений относительно самостоятельных товаропроизводителей. Как представляется, общей тенденцией стал обозначаться переход от статусных отношений субординации и подчинения к нормативно-договорным отношениям между равноправными сторонами (государство - сфера предпринимательства), что высвобождало частную инициативу, способствовало созданию класса свободных товаропроизводителей, росту производства, регулируемому законами спроса и предложения и мотивированному получением максимальной прибыли(Е.М. Майбурд предлагает выделять в меркантилизме особую, третью фазу, называемую им "поздней". См.: Майбурд Е.М. Введение в историю экономической мысли: От пророков до профессоров. 2-е изд. М.: Дело, 2000. С. 78-79.).
Говоря об историческом значении теории меркантилизма, нужно отметить, что для истории экономической мысли она ценна не только, а может быть, и не столько выводами в отношении экономической политики, сколько развивающимся искусством экономического анализа. Как учение меркантилизм был практичен, приближен к действительности. Его выводы - результат наблюдений, описаний на основе эмпирических данных, хотя и без глубоких теоретических исследований. Поэтому можно сделать вывод, что хотя меркантилизм еще не был собственно экономической наукой - поскольку в теоретическом отношении он был весьма слаб , - именно благодаря ему начали формироваться многие научные идеи и понятия. Впервые было предложено теоретическое осмысление роли государства в экономике, определены цели и инструменты государственной экономической политики. Концепция меркантилистов почти целиком была обращена к практике хозяйственной жизни, что позволило выявить некоторые закономерности в области торговли, ссудных операций и денежного обращения(См.: Сажина М.А. Научные основы экономической политики государства: Учебное пособие. М.: НОРМА, 2001. С. 14).
Очевидную эволюцию претерпело представление о природе главного объекта меркантилистских воззрений - торговли. Для бульонистов ("Бульонизм" (от англ. Bullion - слиток золота или серебра) - разновидность меркантилистской политики. В сочинениях бульонистов золото нередко отождествлялось с богатством вообще, а торговля сводилась к своего рода битве за золото. См.: История экономических учений: Учебное пособие / Под ред. В. Автономова, О. Ананьина, Н. Макашевой. М.: Инфра-М, 2000. С. 33.)(Й.Я. Бехер) торговля была выгодной, если товары из страны вывозились, а вырученные за них деньги возвращались. Соответственно, торговые компании, которые занимались импортными закупками, подвергались осуждению за нанесение ущерба своим странам. Кстати говоря, в полемике с такими взглядами и родилось понятие торгового баланса. Томасом Меном (1571-1641) - богатым английским купцом, одним из директоров Ост-Индской компании, автором теории торгового баланса было введено понятие "общий торговый баланс" страны в отличие от частных торговых балансов, регулирующих отношения с отдельными странами. Т. Мен резонно полагал, что дефициты в торговле с одними странами вполне могут компенсироваться активными сальдо в обмене с другими.
Когда промышленность и торговля процветают, отток денег из страны только оживляет взаимовыгодную торговлю, и сдерживать его - себе в убыток. Сегодня эта мысль звучит банально, однако вплоть до начала XVIII века она воспринималась с трудом. Одним из первых, кто сумел ее четко сформулировать (1713), и был меркантилист и автор произведения "Робинзон Крузо" Д. Дефо: "Выгода - вот чему служит обмен товарами", который "приносит взаимную прибыль торгующим. Именно таков язык, на котором говорят нации друг с другом: Я даю Тебе выиграть от меня то, что Я могу выиграть от Тебя" .
Важным моментом явилось осознание кругооборота доходов как фактора усиления внутреннего спроса и стимула экономического роста. В дальнейшем эта идея стала предметом острых дискуссий и обсуждений, уточнялась, обнаруживала новые грани, пока наконец в XX в. не приобрела вид теории эффективного спроса, заняв центральное место в экономическом учении Дж.М. Кейнса.
Заметим, что влияние меркантилистской концепции на другие сферы экономики, помимо торговли и промышленности, было не всегда адекватным. Так, рассматривая деньги как средство для развития отечественной промышленности и торговли, меркантилисты тем не менее не придавали значения привлечению заграничных инвестиций в национальную экономику. Несущественной для них была и проблема безработицы: основной причиной "добровольной безработицы" считались либо леность, либо нежелание работать в цехах или на фабриках.
Критики меркантилизма обратили внимание на то, что стремление к достижению активного торгового баланса дает лишь мимолетный эффект, поскольку приток в страну драгоценных металлов поднимает внутренние цены и доктрина "продать дороже, купить дешевле" оборачивается против самой страны.
Углубленное осмысление этого "механизма золотоденежных потоков" дали Р. Кантильон и Д. Юм. Они указывали, что дополнительное количество золота в отдельной стране повышает уровень внутренних цен относительно других стран. В результате ослабляется конкурентоспособность товаров на внешних рынках, уменьшается объем экспорта и увеличивается объем импорта; разница превышения импорта над экспортом будет оплачиваться оттоком золота. Процесс продолжится до тех пор, пока во всех торгующих странах не установится новое равновесие между экспортом и импортом, соответствующее более высокому предложению золота. А так как внешняя торговля и золото подобны воде в двух сообщающихся сосудах, которая постоянно стремится находиться на одном уровне, политика погони за активным торговым балансом сама себя отменяет .
Понимание этих процессов способствовало реализации цели меркантилизма - ослабление экономической мощи соседних государств в той же степени, как и усиление собственной. Меркантилисты не стеснялись проповедовать политику "разори соседа" и выступать за сокращение внутреннего потребления как цели национальной политики.
К слову сказать, суженное понимание внешнеэкономической деятельности как игры с нулевой суммой (выигрыш одного человека или страны является проигрышем другого) было характерно для экономических воззрений до конца XVIII века.
Взглянем повнимательнее на особенности реализации идей меркантилизма в отдельных странах.
Во ФРАНЦИИ, где наиболее активным проводником политики протекционизма в XVII веке считают генерального контролера (министра) финансов Жана Батиста Кольбера, была создана сеть крупных мануфактур в промышленности. То есть французский меркантилизм получил промышленное направление и, ориентируясь на достижение активного торгового баланса, сыграл в целом положительную роль в экономическом развитии страны в XVII веке. Однако вследствие запрета вывоза хлеба и свободного его ввоза из других стран сдерживалось развитие фермерства. Впоследствии французский меркантилизм по данной причине стали именовать "кольбертизмом", а своеобразной научной школой в рамках классической политической экономии стало учение так называемых физиократов.
В АНГЛИИ меркантилизм оказался, пожалуй, более плодотворным, чем во Франции. Основные успехи политики этой страны в области торговли и промышленности в XVII веке связывают обычно с именем Томаса Мена. Как представитель зрелого меркантилизма, он не отказался от идеи, что богатство страны определяется притоком в нее "денежного металла", но теперь этот взгляд основывался на понимании активной роли денег и торговли, их способности стимулировать рост производства и тем самым содействовать процветанию нации.
Т. Мен считал целесообразным и выгодным для государства допущение беспошлинного вывоза товаров, изготовленных из иностранного сырья, к цене которого присоединена добавленная стоимость. Это обеспечивает, по его мнению, работу "множеству бедного народа", приводит к значительному росту ежегодного вывоза этих товаров за границу, увеличению ввоза иностранного сырья и способствует возрастающему поступлению налогов в госказну от ремесленников .
С точки зрения Т. Мена, накопление денег должно быть результатом их неустанного движения, когда деньги в качестве формы капитала совершают кругооборот Д - Т - Д' (где Д' = Д+ Dd) ; обогащение страны возможно лишь в результате не мнимого обилия денег, а действительного увеличения их количества, что предполагает активный торговый баланс.
Что касается РОССИИ, то здесь в XVII веке с постепенно растущим товарным обращением и концентрацией местных рынков в один общероссийский шло экономическое объединение разрозненных земель и княжеств и формировалось единое, централизованное государство.
Из городской среды выделялся класс купцов, что сопровождалось усилением роли торгового капитала. В стране происходил рост как внутренней, так и внешней торговли, возникали торговые центры. В торговле с Востоком немалую роль играли Макарьевская и Ирбитская ярмарки; торговля с Западом шла через ярмарку в Брянске. Ликвидировались остатки феодальной раздробленности и укреплялось централизованное государство.
Этот период характерен формированием идеологии купечества, или отечественного меркантилизма. Существенную роль в этом сыграл думный боярин А.Л. Ордын-Нащекин (1605-1680). Именно он в 1667 году составил Новоторговый устав, в котором уделялось большое внимание укреплению финансов и денежного обращения в стране.
Естественно, координация экономической деятельности с помощью приказов из единого центра была сопряжена с немалыми издержками, и эти издержки бюрократического контроля лавинообразно нарастали. Поэтому в качестве стратегического для России встал вопрос о торговом капитале, частной собственности и формировании соответствующей институциональной среды, с тем чтобы на этой основе развить отечественное предпринимательство и добиться ускорения социально-экономического развития.
Решение назревших проблем во многом совпадало с меркантилистской политикой на Западе. Так, благодаря Ордын-Нащекину были созданы "опорные пункты" российской торговли на Балтийском и Каспийском морях, что принесло России выгоды от посредничества в экономических отношениях между Европой и Азией . Ордын-Нащекин не писал специальных теоретических работ, но его практическая деятельность на посту главного управителя Посольского приказа и подготовленные им указы, объяснительные записки и другие документы с присущими ему идеями меркантилизма оставили яркий след в истории русской экономической мысли.
Для увеличения количества золота и серебра в стране Ордын-Нащекин установил строгую регламентацию их ввоза и вывоза. Стремясь упорядочить систему взимания таможенных сборов, он нацеливал все указы и уставы на строгий контроль за тем, чтобы пошлины с иностранцев взимались только золотом и "ефимками" (так называли немецкие серебряные монеты - иохимсталлеры).
Как и подобает стороннику меркантилизма, Ордын-Нащекин видел во внешней торговле источник поступления иностранных денег в государственную казну. Поэтому все проводимые им мероприятия способствовали развитию прибыльной торговли России с "заграницей".
Впервые в России обозначив различие между хозяйством государя и народным хозяйством, Ордын-Нащекин обратил свое внимание на функционирование и развитие народного хозяйства в целом, то есть, говоря современным языком, на макроэкономический анализ.
Заслугой Ордын-Нащекина (и в то же время главной особенностью русского меркантилизма) было то, что развитие промышленности он рассматривал не только как способ получения денег, т.е. не исключительно с точки зрения экспорта, а стремился к развитию производства товаров, необходимых для населения страны, с тем чтобы сократить импорт. И сегодня рядом отечественных экономистов отстаивается идея максимизации объема спроса на продукцию национальных производителей: надо сдерживать импорт, не позволяя иностранцам удовлетворять часть внутреннего спроса страны своими товарами, и стимулировать экспорт, чтобы помочь собственным предприятиям отвоевать часть спроса иностранных держав ()См.: Микроэкономика. Теория и российская практика. С. 19, 20..
Еще одним ярким представителем русского меркантилизма был Иван Тихонович Посошков (1652-1726), экономические идеи которого основывались на глубоком понимании состояния России и преобразовательной деятельности Петра I и также выражали интересы нарождавшегося российского торгового и промышленного предпринимательства.
За полвека до появления "Богатства народов" Адама Смита (1776) Посошков писал о государственном хозяйстве в своем труде "Книга о скудости и богатстве" (1724), пытаясь выяснить причины экономической отсталости страны и определить, при каких обстоятельствах возможно достигнуть ее процветания.
В отличие от западных меркантилистов Посошков не отождествлял богатство только с деньгами. Богатство государства он видел в создании таких институциональных условий в стране, при которых путем повышения благосостояния всего народа будет обеспечен рост государственных доходов. Именно в богатстве всего народа видел Посошков могущество государства. "В коем царстве люди богаты, то и царство то богато, а в коем царстве будут люди убоги, то и царству тому не можно слыть богатому" . При богатом народе "царские сокровища с излишеством наполняются", а в случае надобности всегда можно будет взять "прибавочный побор". По мнению Посошкова, полезнее заботиться об увеличении материальных благ (в чем и состоит богатство), чем об увеличении денег, обогащении казны(Посошков И.Т. Книга о скудости и богатстве. М., 1951. С. 77.).
Посошков ратовал за то, чтобы Россия вывозила не сырье, а готовый продукт: "Чем им лен да пеньку продавать, лучше нам продавать им готовые полотна и канаты, и нитки, и брать у них за те полотна ефимки и иные потребные нам вещи" . Также он полагал необходимым ввозить из-за границы только то, что не производится в России, либо без чего обойтись совершенно невозможно. Он был решительно против импорта предметов роскоши, стеклянной посуды и т.п., объявляя их ввоз ненужной тратой денег. Чтобы освободиться от ввоза этих предметов и тем сохранить деньги в стране, Посошков рекомендовал создавать соответствующее производство в России.
Из всех видов хозяйственной деятельности наибольшее значение Посошков придавал торговле. Он писал: "Торг великое дело! Купечеством всякое царство богатица, а без купечества никакое и малое государство быть не может" (Посошков И.Т. Книга о скудости и богатстве. М., 1951. С. 200.).
Как и Ордын-Нащекин, Посошков не заимствовал чужие идеи, а самостоятельно их разрабатывал, причем иногда полнее и глубже, чем современные ему зарубежные меркантилисты, обращая внимание на необходимость институциональных изменений в государстве (наведение порядка в судопроизводстве, утверждение правды и справедливости, равноправия перед законом всех сословий и т.п.).
Рассматривая меркантилизм как первую концепцию государственного регулирования рыночных отношений, следует отметить, что политика меркантилизма, проводившаяся в XVI-XVII веках в Европе и России, по всей видимости, не могла быть другой в период становления абсолютистских государств и создания национальных хозяйств. Ускоренное развитие экономики было возможно только в национальных рамках и во многом зависело от государственной власти и ее институтов, которые содействовали накоплению капитала и хозяйственному росту. Аргументы меркантилистов, "верные или ошибочные, в большинстве случаев были продиктованы требованиями здравого смысла… Они пытались рационализировать современную им практику… то есть выразить свои представления о целях и нуждах своего времени и своей страны, а также установить некоторый логический порядок в иррациональном нагромождении применяемых политических мер" (Шумпетер Й. История экономического анализа: В 3 т. Пер. с англ. / Под ред. В.С. Автономова. Т. 1. СПб.: Экономическая школа, 2001).
Конечно, можно понять А. Смита, провозгласившего впоследствии лозунги неограниченной свободы рыночных отношений, невмешательства государства в хозяйственную жизнь. Однако дело в том, что время, когда он писал свой главный труд о "Богатстве народов", было временем борьбы против феодальных привилегий, цеховой регламентации, а также выполнивших свою роль меркантилистских запрещений, уже сдерживавших прогрессивное развитие национальных производительных сил. Отсюда "как реакция против обветшалых стеснений государственной опеки явилось убеждение, что одно освобождение от уз, лежавших на производительных силах страны, и предоставление хода дел свободной борьбе частных интересов достаточны, чтобы привести общество к желанному благоденствию", - справедливо отмечал русский экономист И.И. Иванюков (1845-1912). И далее: "Это убеждение века и легло краеугольным камнем в теории Смита и помешало ему заметить, что его учение, на которое он взирал как на совершеннейшее воплощение разума, как на стоящее вне зависимости от времени и места, само является не более как знамением времени и вместе с тем самым верным слугою интересам общественного класса, получившего в Англии и Франции к концу XVIII века преобладающее значение" (Иванюков И.И. История хозяйственного быта: Лекции, читанные в Санкт-Петербургском политехническом институте в 1908-1909 уч. году. СПб., 1909. С. 391).
Нельзя не заметить и того факта, что даже во времена самого сильного влияния смитовской школы на законодательство Англии ее парламент уже во второй четверти ХIХ века был вынужден принять фабричные законы, регулировавшие производственную деятельность предприятий, взаимоотношения наемного труда и капитала. Другой пример: Соединенные Штаты Америки "традиционно имели высокие тарифы", и только "после второй мировой войны… тарифы стали снижаться… Те же тенденции характерны и для всего индустриального мира" (Фишер С., Дорнбуш Р., Шмалензи Р. Экономика. М.: Дело, 1993. С. 705-706. ).
Следовательно, мы можем заключить, что государство в той или иной мере всегда необходимо экономике, его институты призваны выражать действующие в конкретном обществе стремления и интересы классов, социальных групп, граждан. Исследования, проводимые в данной области, не только лишний раз это подтверждают, но убеждают в ослаблении административных функций государств и усилении экономической роли последних в процессе исторического развития. Например, в Великобритании, Франции, Германии, Италии, Нидерландах удельный вес государственных расходов в ВВП составлял в среднем: в 1870 г. 9-10%, в 1913 г. 12-13%, в 1950 г. 26% и в 1996 г. 45-46%. При этом в такой "цитадели либерализма", как США, соответствующие цифры достигали 4, 9, 21 и 33%. Таким образом, неуклонное повышение удельного веса госрасходов в ВВП развитых стран является одной из важнейших закономерностей их социально-экономической эволюции за последние 130 лет ( См.: Бельчук А., Фридман Л. Либеральный фундаментализм//Независимая газета. Май. 2000. С. 8.).
Хотя, разумеется, нужно считаться с "дуализмом социально-экономического развития". Как отмечал П.Б. Струве, дуализм присущ всякому общественно-экономическому процессу, как бы ни было организовано общество в хозяйственном отношении. Этот дуализм означает, что в едином общественно-экономическом процессе есть два ряда явлений, в каждый данный момент существенно отличающихся один от другого. Один ряд может быть рационализированным, то есть направленным согласно воле того или иного субъекта (госрегулирование экономики), другой ряд не может быть рационализированным (механизм рыночного саморегулирования), ибо протекает стихийно, вне соответствия с волей какого-либо субъекта (См.: Струве П. Хозяйство и цена: В 2 ч. СПб., 1913. Ч. 1. С. 42, 43, 66, 84 и др.).
Поясняя свою мысль, российский ученый обращал внимание на пропорцию, в которой при той или иной хозяйственной организации представлены элементы "естественные" и "рациональные". В развитом товарном производстве элемент "естественный" "только гораздо явственнее обнаруживается, чем в других организациях"; органическую связь "естественных и рациональных" элементов экономического развития П.Б. Струве называл "естественным законом". При этом нужно видеть и вторую сторону дуализма - либерализм, с которым должно считаться разумное государственное управление хозяйственной деятельностью общества, прежде всего в области внутренней и международной торговли.
Меркантилизм обогатил историю экономических учений не только идеями всеобщей коммерциализации хозяйственной жизни и масштабного (с высоты нашей эпохи, конечно, чрезмерного) участия в ней государственных структур, но и тем, что обозначил, говоря словами Й. Шумпетера, "зачатки науки" . Эта наука после издания в 1615 г. французом А. Монкретьеном (1575-1621) "Трактата политической экономии" почти четыре столетия именовалась "политической экономией" и нередко продолжает так называться в России и за рубежом и в настоящее время.
Меркантилизм явился экономической платформой для государств в период генезиса рыночной системы хозяйствования(Расценивая меркантилизм как "эпоху зарождения политической экономии", Й. Шумпетер в своей работе "Теория экономического развития" отмечал, что его положения представляют собой "не столько научное направление, сколько практическую политику, и порожденная им литература, будучи вторичным и побочным явлением, содержит в общем и целом только зачатки науки", поскольку "мы не в состоянии отыскать в тогдашней литературе глубоких обобщений".).
Обращаясь к исследованию формирования рыночной экономики в период меркантилизма, известный американский ученый-институционалист Р. Хейлбронер выделяет ряд важных закономерностей этого процесса, которые в той или иной форме, в большей или меньшей степени, но, по его мнению, были присущи экономике любой страны, в которой развивались рынок и частная собственность. Он подчеркивает: начавшийся в Европе приблизительно в XVI столетии - хотя первые признаки могут быть отмечены намного раньше - процесс изменений, то постепенных, то стремительных, разорвал общественные связи и преодолел всевластие традиций и принуждения, выступавших как средство организации экономической жизни, и упразднил обычаи средневековой Европы, сформировав рыночное общество, рыночную систему. По существу, рыночная система - это система, в которой люди, пользуясь экономической свободой, не подчиняются установившимся традициям или чьим-то приказам, а действуют исходя из того, насколько благоприятно или неблагоприятно складывается для них ситуация на рынке. Единственное, что ограничивает их действия, - это государственный закон (См.: Сорвина Г.Н. Экономическая мысль ХХ столетия. С. 199-200).
Теоретические идеи и практические рекомендации меркантилистов были вполне реалистическими и прогрессивными. Решение же ими проблем добавленной стоимости, денежного (платежного) и торгового балансов, валютного контроля, обоснование необходимости активного использования денег как капитала для обеспечения роста национального богатства, создание оптимальных (для того времени) институциональных условий в интересах развития предпринимательства, очевидно, могут быть отнесены к золотому фонду экономической мысли и хозяйственной практики.
|