М.Н.Кулаковский
Характерной особенностью прозы ХХ века является активное использование вставных конструкций. При этом не только формально увеличивается их количество в структуре художественного текста, но и значительно разнообразнее становятся функции. Одним из авторов, в прозе которого вставки играют важную роль, является В.Набоков. Однако объектом нашего исследования стала не традиционно анализируемая проза писателя, а его поэзия, возможно менее яркая с точки зрения художественной образности. При этом значимым представляется наблюдение, насколько соотносимы индивидуально-авторские особенности стиля, проявляющиеся в поэзии и прозе одного автора.
Проведенный нами анализ показал, что вставные конструкции (следует заметить, что мы вычленяли только вставки, заключенные в скобки, то есть рассматривали их с точки зрения конструктивного синтаксиса) в лирике В.Набокова представлены незначительно (особенно по сравнению с прозой, в которой они встречаются регулярно). При этом данная тенденция выглядит вполне закономерной, поскольку вставки обычно нарушают ритмико-интонационную организацию текста. Кроме того, особая ассоциативно-логическая связь информативных блоков или зрительных образов в рамках поэтического текста позволяет обходиться без подобных графических средств актуализации. Однако в этом случае следует признать, что вставные конструкции в лирике экспрессивны в большей степени, чем в прозе, поскольку их выделение традиционно представляется менее мотивированным.
Рассмотрим основные функции вставок в лирике В.Набокова. Как и в прозе, важную роль автор уделяет деталям, их актуализации. В частности, значимыми представляются нюансы портрета героя: Села (бисерные глазки, гнусно выпученный рот…) -с человеческой ужимкой книгу чудище берет…
I «Обезьяну в сарафане … » /.
Заметим при этом, что подобная прорисовка двух детализирующих штрихов в целом характерна и для прозы В.Набокова:
…незнакомая фотография отца (в одной руке книга, палец другой прижат к виску)… / Защита Лужина /. Сравним в лирике:
Да, - с умиленьем сладостным и острым (колени сжав, лицо склонив во мглу…), он вспомнил домик в переулке пестром, и голубей, и стружки на полу
I На Голгофе /.
Характерным является и использование метафорической детали, оформляющей переключение от информативного плана к ассоциативно-образному:
Тогда, глаза подняв (и лучезарная в них осень улыбалась), она глядела вдаль, и плавно колебалась тень ивовой листвы на платье, на плечах…
/E.L./.
Детализация окружающего мира, пейзажных зарисовок представлена в гораздо меньшей степени. При этом автор ограничивается только формальной номинацией зрительных образов, позволяя читателю самостоятельно представить картину:
Скажешь ты Богу: я дома!
(Кладбище. Мост. Поворот.)
Будет старик незнакомый -
вместо дубка, у ворот…
I «Людям ты скажешь: настало!..» /.
Последовательно представлена во вставных конструкциях оценочная информация о герое (или конкретной исторической личности):
Зоил (пройдоха величавый,
корыстью занятый одной)
и литератор площадной
(тревожный арендатор славы)
меня страшатся…
I Неоконченный черновик /.
Менее характерной является оценка повествователем (лирическим героем) самого себя. При этом она не так категорична и обычно совмещена с актуализацией зрительного плана произведения:
Но как я сяду в поезд дачный
в таком пальто, в таких очках
(и, в сущности, совсем прозрачный,
с романом Сирина в руках)? IК кн. С.М.Качурину /.
Информацию эмоционально-экспрессивного характера традиционно актуализируют вставные конструкции, имеющие характер сравнения:
..… никогда не мелькнет мое имя - иль разве (как в трагических тучах мелькает звезда) в специальном труде, в примечанье к названью…
I Слава /. Кроме того, сравнение может быть представлено и через отрицание:
И на землю без ужаса глянув (совершенно несхожую с той, что, вся пегая от океанов, улыбалась одною щекой), он не горы там видит, не волны…
I Око /.
При этом следует отметить, что если в лирике В.Набокова вставки, организующие сравнение, чаще переключают повествование с информативного плана на ассоциативно-образный (метафорический), то в прозе в них обычно представлена информация, отсылающая читателя к типичной жизненной ситуации (и заставляющая взглянуть на нее по-новому):
И теперь, как и тогда, вместо слов изумления, которых он смутно ожидал (как, проснувшись в чужом городе, ожидаешь, еще не раскрыв век, необыкновенного, сияющего утра), … услышал пасмурные, холодноватые слова…
I Защита Лужина /.
Однако данная, достаточно яркая стилевая черта прозы В.Набокова все же проявляется и в лирике, в частности - при актуализации причины действия:
Вставал я нехотя. (Как истинный поэт, предпочитал я сон действительности ясной. Конечно, не всегда: как торопил я страстно медлительную ночь пред светлым Рождеством!)
I Детство /.
Важную роль играют вставные конструкции при мотивировке создаваемого образа:
Он говорит, что жизнь земная - слова на поднятой в пути - откуда вырванной? – странице (не знаем и швыряем прочь)…
I Неоконченный черновик /
При этом объяснение одной из деталей образа может отсылать читателя к определенной жизненной ситуации, создавая тем самым «многослойность» повествования:
... вроде слишком яркой
цветной открытки без угла
(отрезанного ради марки,
которая в углу была)…..
IК кн. С.М.Качурину /.
Кроме того, мотивироваться может и предлагаемая автором оценка. Причем объяснение также может быть представлено в рамках ассоциативно-образного плана:
В этой жизни, богатой узорами
(неповторной, поскольку она
по-другому, с другими актерами,
будет в новом театре дана)…
I Парижская поэма /.
Менее характерной является мотивировка определенной графической детали текста (при этом также представленной во вставке):
«…А пока
остаюсь с привидением (подпись
неразборчива: ночь, облака)»
I Парижская поэма /.
Традиционно важную роль играют вставные конструкции и в плане организации взаимодействия повествователя с читателем, создания своеобразной языковой игры. В частности, с помощью конкретизирующего вопроса автор может актуализировать особенности звукового или зрительного восприятия (как бы поставив читателя на место лирического героя):
Кто-то тихо, чисто
в цветах звенит (кто, ангел или дрозд?)…
I Каштаны /.
Риторический вопрос, представленный во вставке, также становится средством своеобразной языковой игры:
Решенье чистое, простое (о чем я думал столько лет?)
/Что за ночь с памятью случилось /.
При этом внимание читателя может акцентироваться на семантике самой лексемы, формирующей самостоятельный художественный образ: Вечереет…
(и как объяснить, что значило русское «вечереет»?) I Река /.
Отметим, что в прозе В.Набокова представлены даже прямые обращения к самому персонажу:
- Но ведь не сию же минуту, - сказал Цинциннат, удивляясь сам тому, что говорит, - я не совсем подготовился.… (Цинциннат, ты ли это?) / Приглашение на казнь /.
Кроме того, элементом своеобразной игры с читателем становится и отсылка к предтексту:
Там в суровой (уже описанной) столовой был штат лакеев-стариков
I Университетская поэма /.
Более формальной является отсылка к неактуальному (и даже недоступному для читателей) тексту:
... а ночью требуется тут (смотри такой-то пункт статута) ходить в плаще
I Университетская поэма /.
Характерной особенностью прозы В.Набокова является организация взаимодействия с помощью вставок различных речевых планов, однако в поэзии данное явление отмечается крайне редко:
... как зловещий друг детства, как старый шпион (шепелявым таким шепотком: а скажите, что вы делали там-то?)…
I Слава /.
Более интересным представляется подобное взаимодействие, актуализирующее интертекстуальные связи:
Есть вещи, вещи,
которые … даже… (Акакий Акакиевич любил, если помните, «плевелы речи», и он, как Наречье, мой гость восковой)…
I Слава /.
Вставные конструкции, содержащие слова автора внутри прямой речи персонажа, традиционно акцентируют внимание на сопровождающих действиях или жестах, а также внутреннем состоянии героя:
«Когда бы
(со вздохом начал он) меня издатель мой не потревожил, я б не покинул мест, где прожил все лето с Троицына дня…»
I Из калмбрудовой поэмы «Ночное путешествие» /.
Кроме того, вставки могут выполнять и традиционную функцию вводных предложений - указывать на источник информации или автора высказывания:
Вы будете (как иногда говорится) смеяться, вы будете (как ясновидцы говорят) хохотать….. IО правителях /.
Типичной для вставных конструкций (в том числе и в прозе В.Набокова) является организация взаимодействия различных временных планов. Данное явление последовательно прослеживается и в лирике писателя. В частности, вставка может расширять временные рамки, актуализируя план прошлого:
В миру фотограф уличный, теперь же царь и поэт, парнасский самодержец (который год сидящий взаперти)…
I Безумец /, -
или формируя план воображаемого (а в некоторых случаях - и легко прогнозируемого) будущего:
... как призрак золотистый, мерцает крепость (в полдень бухнет пушка: сперва дымок, потом раскат звенящий)…
I Петербург /.
Таким образом, проведенный нами анализ показал, что вставные конструкции в лирике В.Набокова (хотя и представлены в значительно меньшей степени, чем в прозе) играют важную роль при формировании структуры художественного текста. В частности, в качестве типичных функций вставок можно отметить детализацию, мотивировку образа, организацию взаимодействия с читателем и переключение временных планов произведения.
|