Виктимология: предмет, история, перспективы
Лекция 11. Виктимология: предмет, история, перспективы
11.1 Сущность виктимологии, ее взаимосвязь с другими науками
Виктимология в буквальном смысле означает «учение о жертве» (от лат. mktima — жертва и греч. logos — учение). Эта наука возникла как реализация идеи изучения жертв преступлений и изначально развива лись как направление в криминологии. Однако со временем представ ления о ней претерпели изменения, определились различные позиции относительно предмета виктимологии и ее научного статуса. Эти по зиции сводятся к следующему:
1 Виктимология — это отрасль криминологии, или частная крими нологическая теория, и, следовательно, развивается в ее рамках.
2. Виктимология — это вспомогательная для уголовного права, уго ловного процесса, криминалистики междисциплинарная наука о жертве преступления. Она существует и функционирует парал лельно с криминологией.
3. Виктимология — это общая теория, учение о жертве, имеющее предметом исследования жертву любого происхождения, как криминального, так и не связанного с преступлениями. Виктмология, таким образом, самостоятельная наука, принадлеж ность которой к юридическим можно признать лишь отчасти. Скорее это наука о безопасности жизнедеятельности человека. Мы рассматриваем виктимологию как направление в криминоло гии, но это не значит, что иные подходы к ней не имеют права на суще ствование. Их также следует хотя бы кратко охарактеризовать.
Представляется, что столь существенные различия в определении научного статуса виктимологии не случайны. Они обозначились еще на заре виктимологии, когда один из ее «отцов» — Б. Мендельсон (1900-1998) поставил вопрос о необходимости создания новой самостоятель ной науки — виктимологии, а другой — Г. Гентиг (1888-1974)— вообще не использовал это название, априори рассматривая ее как Направление в криминологии.
Развитие этих подходов на протяжении более полувека свидетель ствует, что, будучи единодушными в признании основной функцией виктимологии изучение жертвы и разработку мер ее безопасности, уче ные расходятся в определении ее предмета, а следовательно и сфер ее практического применения.
Вопрос о том, какие жертвы должна изучать Виктимология, — прин ципиальный. «Назначить» жертву в качестве предмета науки нельзя Можно, конечно, волевым путем отнести к предмету виктимологии те или иные категории жертв, произвольно объединив их, но эффектив ность научного изучения сведется на нет, если эти жертвы не обладают сходными (аккумулированными в их личности) качествами, так или иначе определяющими их способность стать жертвами, характер уязви мости и причиняемого вреда. Требование определенной типологичности относится и к ситуациям причинения вреда.
Включение в предмет виктимологии всех категорий пострадавших лиц (не только физических), ставших жертвами самых различных обсто ятельств, делает виктимологию комплексной социолого-технической наукой, не ограниченной криминальной сферой причинения вреда. Но жертвы преступлений и, например, экологических бедствий совершенно различны, а виктимоопасные ситуации не имеют ничего общего. Следо вательно, признавая за виктимологией право на изучение любых жертв, надо прогнозировать ее становление и развитие в этом качестве, не забы вая о внутренней противоречивости ее предмета.
Виктимология в таком понимании в отечественной специальной литературе иногда обозначается как Виктимология в широком смысле в отличие от криминальной виктимологии (криминологии в узком смысле), представляемой как ее составная часть [140, с. 17]
Сегодня в отечественной науке всеобъемлющей по предмету викти мологии нет, но возражать против такого статуса виктимологии, есте ственно, не следует, тем более странно выглядел бы отказ от ее разра ботки в этом направлении только потому, что сегодня, как общая теория, она сведена к теории жертвы преступления.
Для вяктимологии перспектива развития в самостоятельную науку, синтезирующую знания о жертвах любого происхождения, не исклки чена. По мере накопления фактологического материала и результате» его теоретического осмысления она может сформироваться в этом ка честве, если станет комплексной, включающей как минимум:
* криминальную виктимологию (правда, криминология вряд ли легко расстанется с важным элементом своего предмета);
* травмальную виктимологию (изучающую жертв некриминально го травматизма);
* виктимологию быта и досуга (широкий спектр проблем без опасности при использовании бытовой техники, безопасности на воде, транспортной безопасности, зависящей и от потенциальных жертв, и др.);
* психиатрическую виктимологию (проблемы жертв с отклонени ями в психике) [5; 104, с. 116,120];
* виктимологию катастроф, экологических и стихийных бедствий;
ф виктимологию технической безопасности (изучающую последст вия виктимного поведения, связанного с нарушением правил бе зопасности труда, пожарной безопасности и др.);
* программы и меры обеспечения безопасности жертв, организа цию системы виктимологической профилактики.
Эти направления виктимологических исследований жестко не раз делены, так как, например, жертвы травмы (объекты травмальной вик-тимологии) могут оказаться таковыми в результате нарушений пра вил техники безопасности или движения транспортного средства, правил обращения с бытовой техникой и т. д. В перспективе должны сформироваться соответствующие частные виктимологические тео рии (по нашему мнению, криминальная виктимология уже сформиро валась в этом качестве в рамках криминологии).
Появление частных теорий не вызывается какими-то противоречи ями относительно эмпирического материала, а связано с необходимос тью более детального изучения предметной области общей теории той или иной науки и свидетельствует о переходе науки на достаточно вы сокий уровень исследования.
Перечень возможных компонентов виктимологии, естественно, нельзя считать завершенным. Как в дальнейшем будет развиваться виктимология, окажется ли она востребованной «по максимуму», сей час определить невозможно. С этим и не следует спешить. На совре-
менном уровне виктимологических исследований ее некриминальные направления лишь обозначились, и от того, насколько глубокими и ре зультативными будут соответствующие исследования, зависит, в ко нечном счете, ее статус в системе наук.
Пока что в России сторонники виктимологии в широком смысле ог раничиваются ее провозглашением, признавая, что сегодня это в боль шей мере только научная позиция.
Представители двух других позиций, независимо от того, рассмат ривают ли они виктимологию как междисциплинарную отрасль науч ного знания или направление в криминологии, определяют ее как на уку, предмет которой (в самом общем приближении) ограничен только жертвами преступлений и всем, что с ними связано.
По существу, и в том и в другом варианте — это криминальная (кри минологическая) виктимология, которая в отличие от виктимологии в широком смысле не только реально существует, но и активно развива ется в системе наук (научных направлений, дисциплин) криминально го характера Такова логика приращения научного знания: сама идея виктимологии, ее концептуальная основа имели источники, изначаль но сформировавшиеся на криминальной фактологии.
Нам еще предстоит разобраться в том, что представляет собой на ука о жертвах преступлений, какое место она занимает в системе дру гих наук, но прежде следует определиться относительно ее названия. Оперируя термином «виктимология», мы имеем в виду, что, в прин ципе, ее с равными основаниями можно именовать и криминологи ческой (учитывая ее происхождение и принадлежность), и крими нальной (если исходить из специфики предмета). В тех случаях, когда возникнет необходимость излагать позиции, отличающие кри минальную (криминологическую) виктимологию от криминологии в «широком смысле», мы будем использовать эти термины.
Виктимология1 возникла как научно-прикладное направление в рамках криминологии совершенно закономерно, так как объективные потребности социальной практики потребовали ответа на вопрос: по чему, в силу каких причин те или иные лица и социальные группы ста новятся жертвами чаще, чем иные, оказывающиеся в аналогичных си туациях? Но ответить на этот*вопрос можно было, только опираясь на определенные обобщения, анализ причин, условий ситуативного пла-
1 Виктимология — наука криминологическая В этом смысле она — криминоло гическая виктимология. Вполне правомерно и название «криминальная викти мология» Но не следует толковать это название буквально как «преступная»
на, индикаторов повышенной уязвимости — как индивидуальной, так , и групповой. Иными словами, потребовалась теория социологической го характера, наиболее близкая к теории причин преступности, и в осо бенности причин конкретного преступления.
Виктимология изменила ракурс, в котором традиционно рассмат ривался, да и сейчас рассматривается, человек, оказавшийся жертвой каких-либо криминальных или иных неблагоприятных для него обсто ятельств. Она подошла к нему как к объективно значимому элементу конкретной опасной ситуации. Такой подход оправдан: многие пре- L ступления демонстрируют нам столь значительный «яклад» жертвы В происходящее с нею, что преступление нередко предстает как резуль тат действия пары — преступника и жертвы. Более того, Виктимология и причинителя вреда стала рассматривать с позиции жертвы, как по терпевшего, поскольку даже виновный человек становится таковым (и нередко) в силу мало зависящих от него обстоятельств [2, с. 43-44].
Наряду с общеприменимым в криминологии термином «жертва» криминальная Виктимология оперирует обозначающим непосред ственную жертву преступления термином «потерпевший» независимо от того, признается ли лицо, пострадавшее от преступления, потерпев шим или нет. Жертвы, поведение которых столь негативно, что исклю чает возможность их процессуального признания потерпевшими, для виктимологии представляют особый интерес, так как вносят в меха низм преступления, как правило, наиболее весомый вклад. Виктимо-логию, таким образом, интересует не формально-логическое понятие потерпевшего, а его истинная роль [112, с. 8J.
Соответственно предметом изучения виктимологии являются лица, которым преступлением причинен физический, моральный или мате риальный вред, в том числе и преступники; их поведение, находившееся в той или иной связи с совершенным преступлением (включая и поведе ние после него); отношения, которые связывали преступника и жертву до момента совершения преступления; ситуации, в которых произошло причинение вреда. Таким образом, виктимология изучает:
Ф морально-психологические и социальные характеристики жертв преступлений (потерпевших от преступлений),1 чтобы ответить на вопрос, почему, в силу каких эмоциональных, волевых, мо ральных качеств, какой социально обусловленной направленно сти человек оказался потерпевшим;
1 Далее *- «потерпевший» и «жертва» как аналогичные понятия.
Ф отношения, связывающие преступника и жертву (потерпевше
го),1 чтобы ответить на вопрос, в какой мере эти отношения зна
чимы для создания предпосылок преступления, как они влияют
на завязку преступления, мотивы действий преступника;
Ф ситуации, которые предшествуют преступлению, а также ситуа
ции непосредственно преступления, чтобы ответить на вопрос,
как в этих ситуациях во взаимодействии с поведением преступ
ника криминологически значимо проявляется поведение (дей
ствие или бездействие) жертвы (потерпевшего);
* посткриминальное поведение жертвы (потерпевшего), чтобы от
ветить на вопрос, что он предпринимает для восстановления сво
его права, прибегает ли к защите правоохранительных органов,
суда, препятствует или способствует им в установлении истины;
Ф систему мероприятий профилактического характера, в которых
учитываются и используются защитные возможности как потен
циальных жертв, так и реальных потерпевших;
Ф пути, возможности, способы возмещения причиненного преступ
лением вреда, и в первую очередь физической реабилитации
жертвы (потерпевшего). ^
Виктимология, следовательно, не может ограничиваться изучением потерпевшего от преступления (жертвы) на психологическом уровне, как отдельно взятого индивидуума.
В ее предмет входит и массовая уязвимость, уязвимость отдельных социальных, профессиональных и других групп. Чтобы решать науч ные, а главное практические, задачи, необходимо знать: каков удель ный вес потерпевших от преступлений в общей массе населения; удельный вес отдельных групп населения в массе потерпевших; от ка ких преступлений и в каких отношениях оказываются потерпевшими различные категории лиц, различающиеся по социальным, морально-психологическим, физическим признакам.
Практическое использование виктимологических возможностей в борьбе с преступностью напрямую связано с ответами на вопросы: Ф почему некоторые люди быстрее или чаще становятся жертвами преступлений (потерпевшими), чем другие (очевидно, здесь не обходимо изучение уязвимости на психологическом уровне);
J Здесь и далее при употреблении термина «потерпевший» подразумевается жертва преступления, и наоборот.
* какова роль жертвы (потерпевшего) в механизме преступления;
* какое значение в криминологическом плане имеют отношения, связывающие преступника и его жертву;
* в какой мере общественная опасность преступника зависит от
степени уязвимости жертвы (потерпевшего). Иными словами:
* как соотносятся типичные характеристики различных преступле ний с личностными качествами (пол, возраст, профессия и т. д.) и l поведением жертв (потерпевших);
* каковы колебания (сезонные, суточные, удельный вес в общей структуре преступности) различных преступлений в зависимости от изменений структуры преступности в том или ином регионе;
* как влияет на реальную возможность совершения преступления определенным, склонным к этому лицом обстановка, обеспечива ющая его контакты с лицами большей или меньшей уязвимости;
« в какой мере влияет «примерка» к конкретной потенциальной жертве на выбор способа совершения преступления;
* что представляет и от чего зависит сам процесс выбора преступ ником жертвы;
* как в организационном плане обеспечить выявление лиц, кото рые с наибольшей вероятностью могут оказаться жертвами (по терпевшими);
* какие меры воздействия на потенциальные жертвы (включая и принудительные для лиц негативного поведения), непосред ственно обеспечивающие их безопасность, необходимо использо вать, включив в общую Систему мер профилактики преступле ний;
* в каком направлении следует вести поиск новых возможностей этого характера [112; 128].
Криминальная виктимология активно развивается. Она осваивает значительную по объему информацию о жертвах и ситуациях различ ных преступлений. По мере того как их изучение «выводит» на конк ретную личностную и ситуативную виктимологическую специфику, в ее составе формируются новые направления. Некоторые из них еще только появились, другие уже могут быть отнесены к частным викти-мологическим теориям. В современной криминальной виктимологии представлены:
Ф виктимология насильственной преступности (в ее рамках — вик тимология преступлений, посягающих на половую неприкосно венность); виктимология воинских преступлений; виктимология терроризма, захвата заложников, похищения людей;
* виктимология корыстной преступности; виктимология корыст но-насильственной преступности;
Ф виктимология экономической преступности (в ее рамках — викти мология преступлений, совершаемых в области кредитно-банков-ской сферы); пенитенциарная виктимология, виктимология пре ступности несовершеннолетних (ювенальная виктимология);
* виктимология преступлений против правосудия; виктимология преступлений, совершаемых по неосторожности, и др.1
v При формировании виктимологических частных теорий по понят ным причинам нет возможности строго следовать уголовно-правовым критериям, так как непосредственная жертва может виктимогенно проявляться независимо от того, на какой объект уголовно-правовой охраны посягает преступник.
Мы уже имели возможность отметить различия в подходах к виктимо логии как общей теории жертвы и виктимологии криминальной (крими нологической), но этим дискуссия о ее статусе не ограничивается.
Она лишь переходит в иную плоскость, поскольку на современном уровне развития виктимологии наибольшую актуальность представ ляет ответ на вопрос, входит ли она в состав криминологии или нахо дится вне ее, соответственно «работает» ли она в «криминологическом поле» или развивает"ся как междисциплинарная наука. Эта дискуссия не затрагивает проблемы виктимологии как общей теории жертвы. Она относится исключительно к криминальной (криминологической) виктимологии, предмет которой — жертвы преступления.
По мнению Л. В. Франка и Ю. М. АнтоняНа, высказанному почти четверть века назад, виктимология, возникшая как научное направ ление в криминологии, должна будет со временем превратиться в
1 Примером научной разработки проблем ювенальной виктимологии являет ся книга Дж. Симеон, Г. Маккол «76 способов защитить вашего ребенка от преступников», а в области виктимологической педагогики — книга П. Стат-мен «Безопасность вашего ребенка». Проблемы воинской виктимологии исследуют Мацкевич И. М., Эминов В. Е. (Преступное насилие среди военнослужащих. М.: Юрист, 1994.) Дается по: РивманД. В., Устинов В. С. Виктимология. СПб.: Юридический центр «Пресс», 2000. С. 11.
междисциплинарную отрасль научного знания, отдельную, самосто ятельную научную дисциплину, выступающую как вспомогательная для криминологии, криминалистики, уголовного права и уголовного процесса [153, с. 73-78; 6, с, 64-65]. При таком подходе виктимоло-гия выводится за рамки криминологии и должна развиваться в каче стве поставщика информации о потерпевшем всем наукам крими нального цикла, в том числе и криминологии.
Аналогичного мнения придерживается и Б. В. Сидоров, рас сматривающий криминальную виктимологию как межотраслевую юридическую дисциплину, имеющую прикладной характер [140, с. 19].
С точки зрения В. И. Полубинского, виктимология — это существу ющая параллельно с криминологией комплексная, междисциплинар ная отрасль науки, предмет которой — жертвы преступлений (крими нальная виктимология) и травматизма (травмальная виктимология). Отметим, что в этой позиции присутствует элемент виктимологии в широком смысле.
Криминальная виктимология, по мнению В. И. Полубинского, рассматривает проблему жертвы преступления с позиции уголовно го права, уголовного процесса и криминологии. Однако в предмет виктимологии он включает (вот где работает логика проблемы!) все же практически криминологические позиции:
* виктимность как специфическое биопсихосоциальное явление;
* количественные и качественные характеристики лиц, которым
преступлением причинен ущерб; ф виктимогенную обстановку;
* природу и закономерности отношений жертвы и преступника;
* формы и методы защиты возможных жертв от преступных пося гательств;
* порядок возмещения вреда [101, с. 37].
Авторы приведенных выше позиций сходятся в том, что виктимо логия —'это междисциплинарная научная дисциплина, не входящая в состав криминологии.
С иной точки зрения виктимология является одним из направлений (отраслью) криминологии. В. Е. Квашис аргументирование возражает против определения виктимологии как науки междисциплинарной [49, с. 16-18].
Мы занимаем аналогичную позицию и полагаем, что на современ ном этапе виктимология (именно криминальная(криминологиче-
ская) виктимология, поскольку в ином качестве она пока не сущет-ствует) — это новое научное направление, развивающееся в рамках криминологии. Как таковая она, скорее всего, останется в составе криминологии и в том случае, если получат развитие исследования жертв не криминального происхождения, которые, что вполне воз* можно, оформятся в самостоятельную научную дисциплину. Поэто му возражать против такого термина не следует [40, с. 16]. Он поле зен/ так как указывает на сущностное содержание виктимологии жертв преступлений.
Виктимология изучает определенную (связанную с жертвой) часть / явлений, имеющих место в сфере причин преступности и условий, спо собствующих совершению преступлений. Но именно эти явления только в полной их совокупности изучаются криминологией. Таким образом, предмет виктимологии в этой части — элемент предмета кри минологии.
Виктимология возникла в криминологии не случайно. Она родилась на криминологическом материале, но осмысленном в новом ракурсе, с иных позиций. Сформировав в своих недрах виктимологию, кримино логическая наука тем самым изменила традиционный подход к изуче нию и оценке обстоятельств, специфически реализующихся в явлении преступности. Новизна виктимологии не в том, что она «открыла» жерт ву как до того не известную криминологии. Жертва никодга не была для криминологии секретом. Обратившись к предмету, в принципе, извест ному (жертве), но практически почти не изученному, она в значительной мере изменила устоявшиеся привычные представления о криминологи ческих механизмах, нашла новые пути проникновения в существо крими нальных процессов и раскрыла резервы усиления профилактических возможностей в сфере контроля над преступностью. Криминология в , процессе своего развития идет по пути углубления в существо исследуе мых явлений, а это приводит к выделению в известной мере автономных сфер исследований. Отсюда и возникновение виктимологии как нового научного направления в криминологии.1 Она и в дальнейшем будет раз виваться в ее рамках как самостоятельное направление, отрасль или част ная теория (в данном случае не столь важно). Это объективная ситуация, и изменить ее волевым решением, даже оформленным в научную пози цию, вряд ли возможно.
Пока виктимология будет иметь своим предметом только потерпев ших от преступлений и все, что с ними связано, и тем самым оставаться только криминологической, она не выйдет из состава этой науки. При знание ее междисциплинарной, вспомогательной для уголовного права, уголовного процесса, криминалистики наукой ни э коей мере не даме* нитее криминологического характера. Комплексная «глобальная* Шк* типология не «уведет» из криминологии виктимологию криминальной жертвы» потому что ее предмет — составная часть предмета криминоло гии и весь круг интересов сосредоточен в сфере преступности.
Изучение потерпевшего как действующей фигуры уголовного судо производства, как личности, с которой имеют дело оперативно-розы скные и следственные службы, конечно, необходимо и имеет много летнюю историю. Однако его направленность, угол зрения иные, не криминологические^ (это вопросы следственно-судебной процедуры, оценки доказательств и др.). Все, что касается детерминационных прояв лений потерпевшего, истории формирования его личности, реализации им типичных для него установок и оценочных позиций, уголовный про цесс, криминалистика, оперативно-розыскная деятельность, уголовное право получают от виктимологии. Именно виктимологической (т. е., по существу, криминологической) информацией она и может им «помочь».
Возможен и обратный процесс — обогащение виктимологического знания информацией о потерпевшем в уголовном процессе, уголовном праве, криминалистике, оперативно-розыскной деятельности.
В конечном счете не столь уж важно, признается ли за виктимологи-ей право на самостоятельное существование или ей отводится место в рамках криминологии. Таким образом, в отношении криминологиче ской виктимологии, изучающей жертву преступления, обозримая пер спектива связана только с криминологией.
Время ответит на вопрос о том, станет ли виктимология комплекс ной наукой о жертвах, виктимности и виктимизации во всем их спектре или параллельно сформируются научные дисциплины каждая со своим предметом (криминальными и не криминальными жертвами). За тер мином «виктимология» стоят отнюдь не мнимые, а реальные проблемы, изучение которых в интересах борьбы с преступностью, в целом защиты жертв, обеспечения их безопасности совершенно необходимо.
Как научное направление виктимология находит себе место и в Общей и в Особенной части криминологии: общие проблемы викти мологии являются элементом Общей части криминологии, а викти мология отдельных видов преступности, групп преступлений, групп
I
Потерпевших входит в Особенную часть криминологии (это частные
%иктимологические теории).
Дискуссии по виктимологическим проблемам ведутся и за рубежом. Разброс мнений впечатляет: от признания виктимологии самостоя тельной наукой (Б. Мендельсон) до признания ее частью криминоло гии (X. Нагель) [173, с. 347]. Есть и сторонники полного отрицания какой-либо полезности виктимологии (Г. Кайзер) [46, с. 122,125,126]. Вряд ли нужно доказывать, что такая позиция неконструктивна. Даже за сравнительно короткий период практического обращения к виктимилогическому аспекту борьбы с преступностью уже разработа ны рекомендации, которые помогают многим потенциальным жертвам избежать виктимизации. Осуществление мер виктимологической про филактики лозволило получить весьма ощутимый положительный 4 эффектов предупреждений преступлений [61, с. 420].
1.2. Виктимологические идеи, представленные в религиозной и художественной литературе
Представления о жертве,, которая не только своим поведением или отношением к тому, кто причиняет ей вред, но вообще самим фактом своего существования способствует возникновению опасной для себя ситуации, возникли много веков назад. Сведения о жертвах определен ных психологических типов мы находим уже в древнегреческих мифах.
Царь Фив Эдип (герой мифа и трагедии Софокла «Царь Эдип», написанной на его основе) в силу неосознаваемых им обстоятельств оказывается мужем собственной матери и убийцей своего отца. Узнав о содеянном, он ослепляет себя. Эдип — тип невиновной или, точнее, по-особому виновной жертвы, обозначаемой сегодня как «комплекс Эдипа», «Эдипова вина».
В библейском сюжете о Каине и Авеле виктимологическая ситуа ция иная. Потенциальная жертва Авель осознает опасность, исходя щую от брата, но в силу определенного психологического состояния (чувства некой вины перед ним) не противится обстоятельствам, идет с Авелем в поле, где и погибает от его руки. Авель иной, чем Эдип, тип жертвы: он — жертва с ощущением некой вины, поэтому не находит в себе сил к сопротивлению и как бы внутренне оправдывает действия причинителя вреда. Его поведение — объективно провоцирующее, хотя он этого не осознает.
Тип жертвы, которую мы сегодня определили бы как агрессивный с элементами некритичности, описан в сюжете о Самсоне и Далнла Виктимное поведение Самсона характеризует его как неоправданно самоуверенного, переоценивающего свои силы. Этот тип жертш свя зан с так называемым комплексом Самсона [148, с. 8-11; 153, с» 17^/19: 102, с. 6].
Начиная со средних веков тема «виновной» и «невиновной* жерт* вы преступления находит отражение в художественной литературе.1
Так, героиня романа известного английского писателя Д. Дефо (1661-1731) «Молль Флендерс» преступница Молль делится своим опытом совершения преступлений исходя из состояния,жертвы. В зави симости от него рна решает, прибегнуть ли к шантажу или просто обво ровать человека, если он достаточно слаб, чтобы сопротивляться. Но Дефо очень точно прослеживает процесс не только криминалиэации, но и виктимизации Молль как начальный этап ее продвижения к «карье ре» профессиональной воровки и проститутки. Молль выступает в ро мане не только как преступница, но и как жертва обмана обольстителя и собственного легкомыслия.
Персонаж романа того же автора «Полковник Джек» Билл со знани ем дела говорит о легкомыслии тех, кто хранит свои бумажники в слиш ком просторных карманах {153, с. 19-20]. Поскольку автор говорит сло вами своего героя, следует признать, что в его произведениях есть высказывания, свидетельствующие о понимании роли жертвы в за рождении и развитии преступления. Сегодня для этого мы бы ис пользовали термин «виктимологическая ситуация».
Один из героев повести другого английского писателя — Томаса Кинсея «Убийство, рассматриваемое как искусство» (20-е гг. прошлого столетия) характеризуется так: «Он был со всех точек зрения хорошим объектом для убийства,., У него имелись деньги, но не имелось никакой возможности оказать хоть какое-то сопротивление», Автор повести про водит идею, что отдельные люди обладают определенными свойствами, делающими их более, чем других, предрасположенными к роли жертвы
I 'it даже зарождающими в сознании преступника намерение лишить их | жизни [102, с. 6,7],
| В новелле «Причина» немецкого писателя Леонарда Франка (1882-* 1961) сюжетная линия очевидно виктимологична: поэт Зайлер убивает t ненавистного с юношеских лет учителя, убедившись, что он не изменил ся и продолжает издеваться над беззащитными учениками. В механиз ме убийства решающую роль сыграли поведение жертвы, ее взаимоот ношения с убийцей, причем между причиной и следствием лежит промежуток в двадцать семь лет.
В новелле другого немецкого писателя — Франца Верфеля (1890-1945) «Не убийца, а жертва виновата», вышедшей в свет в 1920 г., рас крывается процесс зарождения мысли о преступлении у отцеубийцы , цод влиянием и в результате накопления агрессивных аффектов, си стематически насаждаемых отцом — будущей жертвой [154,102].
Виктимологический аспект личностных отношений, деформирован ных буржуазным образом жизни, применительно к теме «преступник-жертва» с особой силой раскрывается в романе Теодора Драйзера «Американская трагедия» (1955). Криминально-виктимологический характер описываемой ситуации заключается в том, что Клайд (герой романа), намереваясь утопить беременную от него девушку, заманивает ее на озеро, однако не решается привести свой замысел в исполнение, В лодке происходит объяснение, обманутая девушка укоряет героя и уг рожает ему разоблачением. Случайно лодка опрокидывается, и девушка тонет. На судебном процессе Клайд пассивен и безучастен, случившееся угнетает его настолько, что он психологически не в состоянии восстано вить происшедшие события и не находит в себе си л для защиты. Это тип (хотя и своеобразный) преступника-жертвы [154, с. 21-22].
С потрясающей глубиной дан психологический анализ различных типов жертв, влияние не только поведения, но и самих качеств лично сти жертв на возникновение и развитие криминогенно-виктимных си туаций в условиях социальной несправедливости, бессмысленных страданий и унижений, слащавости и корыстолюбия в произведениях Ф. М. Достоевского.
Один из героев его романа «Братья Карамазовы», Федор Павлович Карамазов, «человек не только дрянной и развратный, но вместе с тем и бестолковый», всей логикой своего отвратительного поведения по следовательно создает и развивает конфликтную ситуацию, провоци рует свое ближайшее окружение. Это тот случай, когда жертва с неиз бежностью доводит свою обреченность до логического завершения.
Его родной сын Дмитрий говорит об отце: «Вижу лишь развратного сладострастника и комичного комедианта».1
Иной тип жертвы и иной механизм преступления раскрыты bl, ро мане Ф. М. Достоевского «Преступление и наказание». Жертва Рас-кольникова Алена Ивановна -т злобная, алчная, безжалостна» рос товщица, паразитирующая на стесненном материальном положении окружающих, спекулирующая на их несчастии. Своим откровенно злобным, корыстным поведением она вызывает у Раскольникова Не преодолимое отвращение, в конечном счете инициировавшее мькгль об убийстве.
Выбор жертвы предопределен и личностью и социальным статусом жертвы. Это тип активной (хотя и неосознанно) провоцирующей жерт вы, в отличие от кроткой и ни в чем неповинной Лизаветы, которая по гибла под топором Раскольникова лишь потому, что случайно оказалась рядом с ростовщицей. Она — «случайная», нейтральная жертва.
В романах Ф. М. Достоевского глубоко раскрываются не только виктимологическая сторона преступлений, значение отношений меж ду преступником и жертвой в генезисе криминологических механиз мов, но и «самоубийственные» последствия совершаемых деяний для преступника: так, Раскольников «становится нравственным изгоем, жертвой своей идеи»; в его натуре есть и добро, и зло, но зло побеждает [102, с. 22-24; 153, с. 22-24].
Психология преступления с учетом роли жертвы отражена в про изведениях А. П. Чехова. В рассказе «Убийство» раскрывается меха низм преступления через взаимодействие преступника, жертвы, треть их лиц в конкретной ситуации как следствие предыстории отношений основных действующих лиц разыгравшейся трагедии.
В повести «Драма на охоте» представлены три типа жертв от пре ступлений, совершенных одним преступником: Ольга Николаевна, поведение которой было очевидно (хотя и неосознанно) провокаци онным, шаг за шагом приближавшим ее к развязке драмы; слуга Кузьма — своим поведением, явно неосторожным и нерешительным, он невольно способствовал нападению; садовник Франц, оставший ся без своих сбережений, так как, будучи человеком неосторожным, позволил преступнику лично проследить, где он прятал свои деньги [128, с. 18-22].
1.3. Возникновение и развитие виктимологии
Мысль о жертве как криминогенном факторе витала в воздухе. Обра щение к жертве все более ясно представлялась необходимым в интере сах борьбы с преступностью. В конце XIX—начале XX в. тема жертвы стала отчетливо звучать в сочинениях уже не только литераторов, но и юристов, психологов и, конечно, криминологов. Среди первооткрыва телей виктимологической темы — автор исследования «Убийство и его мотивы» Ф. Т. Джас и А. Фейербах с его книгой «Документальное изло жение знаменитых преступлений». Оба автора наряду с криминальной проблематикой обращаются и к жертве, являющейся с моральной точки зрения частично (наряду с преступником) ответственной за убийство! Описывая случай отцеубийства, Фейербах так говорит о жертве этого преступления: «Он сам был причиной всего, что с ним произошло, и ему принадлежит большая часть тяжелой моральной ответственности за собственное убийство» [101, с. 19-20].
В XX в. представители научного направления, получившего назва ние «интеракционизм», провели ревизию всех криминогенных фак торов и отметили значительную роль жертвы в криминализации лич ности. Фрагментарные исследования роли жертвы в преступлении предпринимались многими учеными. Так, в учебнике Э. Сазерленда «Криминология» третья глава посвящена жертвам преступления [44, с. 182; 45, с. 107-108].
Среди практиков, обративших внимание на важность учения о жертве преступления, канадский криминолог А. Фаттах называет американца А. В. Аллена, даже отводит ему роль основоположника виктимологии. В мае 1926 г. Аллен выступил с докладом, в котором отметил: «Когда со вершается преступление, мы хватаем виновного и направляем к нему пси хиатра, "чтобы тот его обследовал. Мне думается, что аналогичное обсле дование стоило бы проводить и в отношении некоторых жертв. Это дало бы большую пользу и для практики и для науки» [101, с. 20].
Установить ученого, которого можно было бы назвать единствен ным «отцом» или основоположником виктимологии в ее современном понимании, довольно трудно.
Создание виктимологии связывается с именами Ганса фон Гентига (1888-1974) и Бенджамина Мендельсона (1900-1998). Время рожде ния виктимологии, очевидно, следует соотнести с 1941 и 1947-1948 гг., когда были опубликованы разработанные ими ее основополагающие положения.
В 1941 г. появилась статья немецкого криминолога, эмигрировав шего в США, Ганса фон Гентига «Замечания по интеракции между преступником и жертвой»,1 в которой он впервые противопоставил таким составляющим преступления, как «жертва» и «преступник», которые до этого рассматривались как механические, статичные по нятия, динамическую концепцию преступности и преступного, дове дения, согласно которой жepf ва преступления не должна рассматри ваться лишь как пассивный объект, ибо она — активный суфь^кт процесса криминализации [173, с. 346]. Он показал, что, исследуя с происхождение ситуаций по значительному количеству уголовных дел, можно найти жертву, которая либо поддается, либо содействует, либо провоцирует, т. е. является одним из причинных факторов. «Взаимоотношения между преступником и потерпевшим, — писал он, — вероятно, соответствуют взаимоотношениям между хищными и травоядными животными. Разница в отношениях между хищными и травоядными животными в мире животных и в отношениях между преступником и потерпевшим заключается в том, что хищным зве рям приходится самим охотиться за добычей, в то время как жертва преступления во многих случаях, по-видимому, сама активно вводит в искушение преступника... Если мы считаем, что есть прирожденные преступники, есть и прирожденные жертвы».2 Как видно, еще в ран них своих исследованиях Г. Гентиг подчеркивал наличие связи меж ду жертвой и преступником и их взаимодействие в процессе совер шения преступления [49, с. 10^11].
В 1948 г. Гентиг опубликовал монографию «Преступник и его жерт ва. Исследование по социобиологии преступности», в которой он сфор мулировал и развил принципиальные для виктимологии положения. *
Гентиг выделяет три категории понятий, составляющих предмет виктимологии: а) посягатель-жертва, б) латентная жертва, в) отноше ния между посягателем (причинителем вреда) и жертвой, '
Преступника и потерпевшего он рассматривает как субъектов взаи модополняющего партнерства. В ряде случаев жертва формирует, вос-
!* питывает преступника и завершает его становление; она молчаливо ^ соглашается стать жертвой; кооперируется с преступником и прово цирует его. Гентиг писал: «Негласное взаимопонимание преступника и жертвы является основополагающим фактом криминологии. Разу меется, никаких договоренностей, тем более паевых, при этом не за ключается, однако имеет место интеракция, взаимодействие и обмен элементами причинности» [173, с. 350].
В монографии рассматриваются различные типичные ситуации и отношения, связанные с личностью и поведением жертвы, различные типы жертв, обладающих особой притягательностью для преступников, особенной возможностью к сопротивлению, бесполезностью для обще ства: старики, женщины, эмигрантыХ«иноверцы»), национальные мень шинства, алкоголики, безработные, дети и др. В отдельные группы жертв выделяются «обезоруженные» (с нечистой совестью, совершив шие преступление и потому не имеющие возможности сопротивляться вымогательству, шантажу) и, наоборот, «защищенные», т. е. богатые, способные обеспечить свою безопасность. Выделяются также «мнимые» жертвы, жертвы с отягощенной наследственностью, жертвы, склонные стать преступниками, и др. [153, с. 32].
В 1956 г. Г. Гентиг опубликовал многотомный труд «Преступление», последний том которого — «Жертва как элемент окружающего мира» — справедливо оценивается как «подлинная энциклопедия виктимологи-ческого учения, оказавшая огромное влияние на дальнейшее развитие не только виктимологии, но и криминологии в целом» [49, с. 12].
Наряду с Г. Гентигом первооткрывателем проблемы жертвы на прин ципиально новом уровне, создателем виктимологии и автором ее назва ния является Б. Мендельсон. В отличие от Г. Гентига, который никогда не использовал этот термин и не выводил виктимологию за пределы кримийологии, Б. Мендельсон рассматривал ее как самостоятельную научную дисциплину.
В его докладе «Новые психосоциальные горизонты: виктимология», сделанном на конференции психиатров, состоявшемся в Бухаресте в 1947 г., и в более поздней работе «Новая отрасль биопсихосоциальной науки — виктимология» содержатся многие основополагающие положе ния виктимологии:
а) рассматривается понятие «жертва» (называется пять групп жертв: совершенно невиновная («идеальная») жертва; жертва с легкой виной; жертва, равно виновная с посягателем; жертва более винов ная, чем посягатель; исключительно виновная жертва);
6) вводятся понятия «уголовная чета» (дисгармоничное единство носителя агрессии и жертвы и, наоборот, гармоничное единство, как, например, бывает при криминальном аборте со смертель ным исходом), «кандидат в жертвы», «добровольная жертва», «жертва-провокатор», «жертва-агрессор», «индекс жертвенно сти» и др [147, с. 157; 153, с. 34].
В 1975 г. Б. Мендельсон опубликовал монографию «Общая викти-мология», в которой развил свою концепцию виктимологии, связав ее(. с созданием «клинической» или «практической» виктимологии, в ор биту которой должны быть включены не только жертвы преступлений, но и жертвы природных катаклизмов, геноцида, этнических конфлик тов и войн [49, с. 13].
Анализ воззрений основоположников виктимологии показывает, что они далеко не всегда последовательны в своих рассуждениях, не которые позиции ими необоснованно абсолютизируются; очевидно, особенно в подходе к жертве, влияние биопсихологической концепции причин преступности. Вместе с тем позитивное содержание их работ, влияние на зарождение и становление виктимологии неоспоримо. Они инициировали интерес к виктимологической проблематике, дали им пульс исследованиям в этом направлении.
Некоторые идеи и положения Г. Гентига получили свое дальнейшее раз витие на психологическом уровне в работах швейцарского ученого Генри Элленбергера. Он более детально анализирует понятие «преступник-жерт ва», разные случаи, когда субъект может стать в зависимости от ситуации преступником или жертвой, последовательно — преступником, потом жертвой (и наоборот), одновременно — преступником и жертвой. Значи тельное место отводится так называемой прирожденной жертве и патоло гическим состояниям, порождающим виктимологические ситуации,!
«Элленбергер поднимает вопрос о социальной изоляции как наибо лее действенном факторе виктимизации, поскольку она развивает у изолированного человека "обман зрения" в отношениях с другими людьми и ведет к непродуманным действиям. Убийцы-рецидивисты ищут свои жертвы предпочтительно среди социально изолированных людей, потому что затраты усилий на них минимальны, как и связан ная с этим опасность быть задержанными» [173, с. 347].
; Идею создания науки виктимологии поддержал американский со-[ циолог Ф. Вертхам. В книге «Картина насилия» он писал: «Жертва убийства — забытый человек. За сенсационным обсуждением аномаль-i ной психологии убийцы мы забываем отметить отсутствие защиты со стороны жертвы. Нельзя понять психологию убийцы, не понимая со циологии жертвы. Нам необходима наука виктимология». В другой работе — «Клеймо для Каина» — он обращает внимание на такой раз гул насилия, который делает его уже привычным, как бы естествен ным в сознании общества.
«Насилие, *+• писал оц, — представляется теперь уже не как нечто чрезвычайное и противоестественное, а, наоборот, подается как обыден ное естественное явление в жизни современного общества. Оно совер шается в татсих масштабах и такими средствами, о которых в прежние времена не могла додуматься самая богатая человеческая фантазия... Американцы испытывают сегодня такое влияние пропаганды насилия, какого никогда не испытывало ни одно поколение ни одной цивилизо ванной нации» [153, с. 35].
В 1956 г. немецкий кримийолог Г. Шульц ввел понятие преступле ния на почве личных отношений между преступником и жертвой.
Защитивший докторскую диссертацию «Основные проблемы вик тимологии» (ФРГ, 1965) Ф. Р. Пааш, разделяя основные идеи Мен дельсона, тем не менее считает виктимологию разделом крими нологии. Предложенная им классификация жертв включает: жертв преступников; жертв собственных поступков; преступников, кото рые становятся жертвами; жертв, которые становятся преступника ми. В диссертации представлены так называемые предполагаемые, возможные, взаимные, повторные жертвы; жертвы-посредники и жертвы-соучастники.
Швейцарский ученый р. Гассер в книге «Виктимология. Критиче ские размышления об одном новом криминологическом понятии» подробно излагает историю развития виктимологии, формулирует некоторые теоретические положения, исследует жертву на социо логическом уровне (одинокая жертва, беженец, иностранный рабочий, жертва с особым семейно-брачным статусом, жертва большого скопле ния народа и др.). На психологическом уровне выделяются пассивная, неосознанно активная, осознанно активная, осознанно и неосознанно правонарушающая жертва. На биологическом уровне рассматривают ся физио- и психопатологические черты жертв, жертвы с дурной на следственностью и «жертвы-рецидивисты». В работе есть и третья часть — «Профилактика», посвященная мерам защиты жертв от «©ся-гательств.1
В статье А. Фаттаха 4Виктимология: что это такое и каково ее буду щее?» рассматривается предмет виктимологии» дается расширенное понятие жертвы, к каковым автор относит не только физических» но и юридических лиц» а также общество в целом.
Немецкий криминолог Ильза Маттес в диссертации «Несоверщви-нолетние потерпевшие как свидетели по делам о пресыщениях против нравственности» рассматривает экертв с позиции их отношения к совер шенному преступлению и вытекающего из него поведения после преступ ления (сокрытие случившегося, сообщение родителям, другим лицам).'
Предметом исследования М, Вольфганга стали не отдельные лица, а мелкие предприятия, нацменьшинства, расовые группы* жертвы геноцида и других международных уголовных преступлений.
Заметное место в виктимологических исследованиях в западных странах занимают работы Шнайдера («Виктимология», «Жертва # преступник — партнеры в преступлении»), В. X, Нагеля («О месте вик тимологии в криминологии», «Начало виктимологии»), С. Шафера («Жертва и ее преступник»), К, Миядзавы («Основныепроблемы вик тимологии») и др. [153, с. 36-37].
Виктимологические исследования проводились и проводятся так же в Бельгии, Голландии, Швеции, Финляндии, Японии.
В Болгарии, Чехословакии, Польше, Венгрии виктимология также получила определенное развитие, и результаты виктимологических ис следований нашли отражение в ряде интересных публикаций. К ним следует отнести труды болгарских ученых К. Кочева и Б, Станкова. Пер* вый в монографиях «Общее понятие потерпевшего в уголовном процес се» (1968) и «Потерпевший как обвинитель в уголовном процессе» (1971) рассматривает проблемы активизации участия потерпевшего в уголовном процессе, его роль как источника информации о совершен ном преступлении и т. д.
Второй в статье «Умышленные убийства несовершеннолетних (Роль конкретной жизненной ситуации, мотивы и мотивация преступ ления)» (1970) анализирует с виктимологических позиций взаимо действие субъективных и объективных факторов в конкретных кри миногенных ситуациях. Автор считает, что виктимология входит в состав криминологии.
I Принципиальные теоретические положения формулирует в статье ЦК проблематике виктимологии» (1972) Йозеф Заплетал (Чехоелова-Кия). Автор рассматривает виктимологию как часть криминологии, зани-"мающуюся жертвой, указывает на специфику связи между поведением ;<ЗКертвы и преступным намерением посягателя, отмечает, что виктимоло-рщи известна латентная, врожденная (предопределенная) жертва, 1 В работе чехословацкого криминолога И. Котларжа «Некоторые ; сведения, полученные в результате исследования преступлений про тив нравственности» (1963) выделен раздел «Личность потерпевшего как фактор преступлений против нравственности». Автор приходит к выводу, что в этих преступлениях роль жертвы особенно значима.
В статьях польских авторов А. Бахраха «Криминологические и викти-мологические аспекты автодорожных происшествий» (1956), Бруно Хо-лыста «Роль потерпевшего в генезисе убийства» (1956), Антония Фриделя «Разбой в свете криминалистики и криминологии» (1974), X. Канигонского и К. Степняка «Карманный вор и его жертва» (1991), «Кражи автомобилей» (1993), С. Пикульского «Убийство из ревности» (1990) рассматриваются применительно к специфике исследуемых пре ступлений «виновные» и «невиновные» виктимогенные предрасположе ния жертвы. В 1990 г. вышла в свет фундаментальная работа Б. Холыста по виктимологии, в которой с привлечением обширных социологических и психологических данных анализируется поведение жертвы преступле ния и ее роль в конкретной криминальной ситуации {137, с. 60].
В1961 г. в ГДР вышли из печати работы Л. Феикса «Борьба с поло выми преступлениями против детей» и «Значение виктимологии в уголовном расследовании на примере сексуальных преступлений», в одной из глав которой приводятся интересные данные о потерпевших-детях. Другой немецкий автор i- M. Блюменталь опубликовал статью «Несовершеннолетние жертвы и посягатели в преступлениях против нравственности».
Следует отметить также статью венгерского криминологу Эндрю Ка-роя «Виктимология — новое направление современной криминологии» (1969) и доклад того же автора и Йожефа Вига на VI Международном конгрессе по криминологии в Мадриде «Роль виктимологии и ее значе ние в системе криминальных исследований в Венгрии, Советском Со юзе и других социалистических странах» со специальным акцентом на преступлениях, совершаемых путем насилия (1970). Это далеко не пол ный перечень работ виктимологического характера, опубликованных в 1960-70-х гг. теперь уже прошлого века [153, с. 60-73].
Особое внимание итальянских виктимологов привлекают пробле
мы оказания помощи жертвам похищения, половых преступлений,
преступлений против престарелых [ 141, с. 77], >
В Хорватии в рамках виктимологических исследований были про ведены исследования, посвященные защите детей и несовершеннолет них, ставших жертвами войны [11, с. 42].
С 1973 г. проводятся международные конгрессы, конференцийусим-позиумы по виктимологии: 1973 г. (Иерусалим, Израиль); 1975 г. (Белладжо, Италия); 1976 г. (Бостон, США); 1979 г. ( Мюнстер, ФРГ); 1980 г. (Вашингтон, США); 1982 г. (Токио, Япония); 1989 г. (Загреб, бывшая Югославия).
В 1979 г. в Мюнстере в период работы III симпозиума было образо вано под эгидой ООН Всемирное виктимологическое общество.
В Советском Союзе история виктимологии как самостоятельного научного направления открывается публикацией в 1966 г. проблемной статьи «Об изучении личности и поведения потерпевшего (Нужна ли советская виктимология?)», автор которой доцент Таджикского госу дарственного университета Л. В. Франк в дальнейшем на протяжении многих лет плодотворно работал в этом направлении.
Перу Л. В. Франка принадлежат монографии: «Виктимология и виктимность»- (1972); «Потерпевшие от преступления и проблемы со ветской виктимологии» (1977); статьи: «Виктимология каклспомога-тельная дисциплина криминологии и криминалистики» (1966); «По терпевший от преступлений, совершаемых рецидивистами» (1968); «Несовершеннолетние как потерпевшие и правонарушители» (1968) и десятки других публикаций. Он подготовил докторскую диссерта цию, которую, к сожалению, не успел защитить.
Заслуги Л. В. Франка перед виктимологией неоспоримы: он первым сосредоточился на проблеме жертвы, первом выдвинул идею форми рования виктимологии в качестве самостоятельной научной дисцип лины, разработал ряд виктимологических терминов и приятии и ввел их в научный оборот.
Параллельно с Л. В. Франком в последующие годы и по настоядцее время исследованием виктимологических проблем занимается автор настоящей работы. (В 1979 г. им защищена докторская диссертация «Виктимология и профилактика преступлений», опубликовано около 140 работ по разным аспектам виктимологии, включая монографии «Потерпевший от преступления: личность, поведение, оценка» (1973); «Виктимологические факторы и профилактика преступлений» (1975);
I
|«Виктимологический аспект аналитической работы в органах внут ренних дел» (1977); «Виктимология» (2000) (в соавторстве с В. С. Ус-?тиновым)).
В 1970-90-е гг. наряду с множеством статей, полностью или ча стично посвященных виктимологическим проблемам, изданы моногра фии, в которых рассматриваются история и истоки виктимологии, ее основополагающие положения, терминология, понятийный аппарат, научный статус, перспективы теоретического развития и практического использования результатов и т. п. И« авторы — В. И. Полубинский («Криминальная виктимология. Что это такое?» (1977); «Правовые ос новы учения о жертве преступления» (1979); «Практические аспекты криминальной виктимологии» (1982)); В. Я. Рыбальская («Викти мологические проблемы преступности несовершеннолетних» (1983)); В. П. Коновалов («Изучение потерпевших с целью совершенствования профилактики правонарушений» (1982)); Д. В. Ривман, В. С. Устинов («Виктимология» (1998)); «Виктимология» (2000)).
В период 1990-2000 гг. защищены докторские диссертации (В. Я. Рыбальская «Виктимологические проблемы преступности несо вершеннолетних» (1983); В. В. Вандышев «Теоретические и практиче ские аспекты взаимосвязи криминалистики и виктимологии» (1989)) и диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук (В. Г. Скрипкин «Личность и поведение потерпевшего от умышленных тяжких и менее тяжких телесных повреждений» (1984); О. В. Лукичев «Уголовно-правовая и криминологическая характеристика детоубий ства» (1997); А. Г. Горшенков «Виктимолбгический аспект предупреди тельного воздействия на преступность в сфере массовой информации» (1999); Ю. С. Шафиков «Реализация взаимосвязей "жертва — органи зованная преступная группа" в деятельности следственных и оператив ных работников» (1999); А. А. Глухова «Виктимологические факторы преступности» (1999); С. В. Надтока «Виктимологические факторы профилактики насильственных преступлений» (1999); Е. А. Гинтовт «Изнасилование: криминологическая характеристика, предупрежде ние, проблема защиты жертв» (2000); Д. Р. Усманова «Кримино логические проблемы внутрисемейного преступного насилия» (2000); А. В. Федоров «Криминология как частная криминологическая теория и проблемы ее практического применения» (2000); А. П. Некрасов «Профилактика пенитенциарной преступности» (2000); Н. М. Никола ев «Правовые и организационные аспекты обеспечения личной безопас ности осужденных к лишению свободы» (2001) и др.). Содержание этих
исследований имеет для виктимологии и теоретическое, и прикладное значение.
Активно работают над виктимологической проблематикой также А. Ю. Арефьев, Г. Н. Горшенков, Е. Е. Центров и др.
Виктимологические аспекты в рамках других тем исследуют крими нологи и криминалисты: Ю. М. Антонин, Ю. В. Бышевский, К. К. Горя-инов, П. С. Конев, А. Н. Красиков, Н. Ф. Кузнецова, Э. Ф. Побегайло, О. В. Старков, Д. А. Шестаков и др.
В отечественных монографиях и учебниках по криминологии викти-мология в последние годы также нашла свое место («Криминология» под редакцией Б. В. Коробейникова, Н. Ф. Кузнецовой и Г. М. Минь-ковского (1988) [47]; «Криминология» под редакцией И. И. Карпеца и В. Е. Эминова (1992) [51]; «Криминология» под редакцией Н. Ф. Куз нецовой и Г. М. Миньковского (1994); «Криминология» под редак цией В. Н. Кудрявцева и В. Е. Эминова (1995) [48].
В санкт-петербургских изданиях курса лекций по криминологии (1995 и 1998 гг.) в главе «Механизм индивидуального преступления» (автор Д. В. Ривман) имеется параграф под названием «Виктимологи-ческий аспект конкретного преступления», а в одноименном учебнике издания 1999 г. — параграф «Виктимология» [60].
В учебник под редакцией А. И. Долговой включены парагра фы «Основы виктимологической профилактики» (глава «Предуп реждение преступности») и «Виктимологическое направление изу чения причин преступности» (глава «Социологическое направление криминологии»). В учебном пособии Г. Н. Горшенкова отдельная глава посвящена виктимологическому учению в криминологии [31, с. 128-149]. В седьмой' главе двухтомного курса «Советской криминологии» (1985), посвященной понятию и природе преступно сти, соответствующий параграф называется «Виктимологические ас пекты преступности» [73, с. 152-168].
Представляется, что положительные результаты использования вик-тимологических данных, учета фактора жертвы в решении практичес ких задач борьбы с преступностью убеждают в необходимости изучения виктимологии, а соответственно и помещения в монографической и учебной литературе материалов по виктимологической проблематике [128, с. 31-32].
Виктимология: предмет, история, перспективы