Эволюция жанров военной прозы в русской литературе XX века

Проза о войне заняла особое место в послевоенной литературе. Она стала не просто темой, а целым континентом, материком в литературе, где на специфическом жизненном материале нашли решение едва ли не все идейные и эстетические проблемы современности.

Сейчас можно со всей полнотой проследить эволюцию жанров военной прозы: от самых малых форм до многотомных эпопей. Такое развитие обусловлено проблемами, с которыми столкнулись народы при внезапном нападении фашистских войск, а также пятилетним сроком тяжелейших испытаний для миллионов людей.

Начиналась военная проза с кратких лозунгов, призывов, имевших своей целью мобилизовать людей. Многие писатели с горечью отмечают растерянность людей в первые дни войны. Официальная пропаганда тех лет утверждала, что с Германией подписан мирный договор, что немцы наши друзья, а Сталин, ослепленный собственным величием, не верил в возможность нападения Гитлера на СССР. В трилогии К. Симонова "Живые и мертвые", в романе М. Шолохова "Они сражались за Родину" и многих других произведениях описаны первые дни войны, когда советские солдаты психологически не могли стрелять в немецких солдат, не было в их душах ненависти. И только когда перед их глазами предстали горящие поля хлеба и сожженные фашистами деревни, в их сердцах начала подниматься ненависть к врагу.

Как правило, большинство писателей и журналистов в дни войны стали военными корреспондентами. Именно им выпало сообщать о событиях с фронта и формировать правильное отношение к врагу. Началом их деятельности стали короткие заметки, небольшие очерки, описывающие зверства фашистов и мужество русских солдат и населения, оказавшегося на оккупированных территориях. Ситуация требовала адекватных изобразительных и жанровых средств. Жанр очерка идеально подходил для многостороннего охвата событий. Военные годы принято называть первой волной прозы о войне. Основной ее задачей было поддержание мужества и стойкости людей, их воли к победе, с чем авторы успешно справились.

Позже, когда стало очевидным, что гитлеровцам не удалось молниеносно завоевать страну, у писателей появилась возможность шире и глубже осмыслить ситуацию, используя жанр рассказа. При этом очерк продолжал выполнять функцию пристального слежения за биением пульса страны.

Второй волной развития военной прозы стали послевоенные годы. Первый всплеск произошел сразу же после смерти Сталина в 1954–1955 годах. Советский Союз, вынесший на своих плечах все тяжести войны, победивший фашистскую Германию и освободивший полмира, не мог продолжать существовать в режиме лагерей. Наступало время собирать камни и подводить итоги. Достоверная информация о боевых событиях, облеченная в художественную форму, стала наиболее востребована в литературе. Уже в первых рассказах и повестях этого периода наблюдается нарастание новых качеств, в том числе интерес к документальной прозе, к подлинным свидетельствам участников военных действий. Сюда можно отнести очерк С. Смирнова "Герои Брестской крепости" (1954), положивший начало документальной повести "Брестская крепость", завершенной десять лет спустя.

В 1957–1959 годах появились рассказы "Судьба человека" М. Шолохова, "Иван" В. Богомолова, повести Ю. Бондарева "Батальоны просят огня", "Пядь земли" Г. Бакланова, роман К. Симонова "Живые и мертвые" и многие другие. Аналогичный взлет переживал и кинематограф. Появились фильмы "Летят журавли", "Баллада о солдате", "У твоего порога". Это время кульминации военной прозы: своего предела достиг тонкий лирический психологизм, основанный на реальных фактах, судьбах, историях. Отличительными чертами второй волны военной прозы считаются образы и детали, максимально приближенные к реальному фронтовому бытию, смелые и резкие подробности, пристальный психологизм, изображение событий и людских судеб в их противоречивой сложности, интерес к восстановлению имен и событий, незаслуженно остававшихся в тени, осознание всей меры утрат, причиненных войной. Заметно возрос общий уровень достоверности изображаемых событий.

Новые произведения дополняли ту правду, которая была сказана и в годы войны, но новаторство заключалось в том, что привычные жанровые формы наполнялись новым содержанием. В военной прозе получили развитие две ведущие концепции: концепция исторической правды и концепция человека.

Принципиально важную роль в становлении новой волны сыграл рассказ М. Шолохова "Судьба человека" (1956). Значительность рассказа определяется уже через само жанровое определение: "рассказ-трагедия", "рассказ-эпопея", "эпос, сжатый до размеров рассказа". Благодаря этому рассказу военная проза перешла от подчеркивания эпитета настоящий человек к повествованию о судьбе человека. В дальнейшем писатели последовательно осваивали весь спектр проблем военного времени. Теме извлечения горьких уроков из трудных ситуаций войны, особенно на первом этапе, посвящены повести и романы "Неудача" Ю. Гончарова (1964), "Июль 41 года" Г. Бакланова (1965), "Наш комбат" Д. Гранина (1967).

Изображению психологии предателей посвящены "Дезертир" Ю. Гончарова, "Бездна" Л. Гинзбурга. Тема деревни в годы войны освещена в народно-эпических повествованиях "Братья и сестры" и "Две зимы и три лета" Ф. Абрамова, "Ивушка неплакучая" М. Алексеева и других. Книгами о военном детстве были "Иван" В. Богомолова, рассказы Веры Пановой "Валя" и "Володя". Появились лирико-драматические автобиографические произведения "Где-то гремит война" В. Астафьева, "Когда отец ушел на фронт" Ю. Щеглова, "Ранние журавли" Ч. Айтматова и другие. В этой прозе главенствовали три основных мотива: трагедийность войны, быстрое гражданское возмужание детей и гуманистическое неприятие войны.

Изображение любви на войне отражало способность сохранить и оценить чистое чувство, любовь была своеобразным вызовом войне, символом жизни. Сюда относятся такие произведения: "Звездопад" и "Пастух и пастушка" В. Астафьева, "Зося" В. Богомолова, "Красное вино победы" Е. Носова и другие.

Широкое развитие получила "воспитательная" военная проза: "До свидания, мальчики" Б. Балтера, "Повторение пройденного" С. Баруздина, "От дома до фронта" Е. Ржевской, "Один из нас" В. Рослякова.

Наиболее резко новые начала военной прозы проявились в произведениях психологического драматизма. К шедеврам этого направления принадлежат произведения "Мертвые сраму не имут" Г. Бакланова, "Убиты под Москвой" К. Воробьева, первые повести В. Быкова "Журавлиный крик", "Третья ракета", "Фронтовая страница" и другие. Их герои, как правило, молодые солдаты или лейтенанты, лишь внешне были схожи с персонажами зарубежных романов о "потерянном поколении". Однако внутренне они полемизировали с героями Первой мировой войны. Из новой войны наши солдаты выходили закаленными, нравственно возмужавшими, уверенными в своей правоте.

Рядом с прозой психологического драматизма развивалась эпическая проза, но уже в новом качестве. Произведения, нацеленные на широкий панорамный охват действительности, разделились по типу повествования на три группы.

Первый тип можно назвать информативно-публицистическим: в романе множество персонажей, действующих на фронте и в тылу. Это сочетается с показом деятельности Ставки и высших штабов. Лучший пример - это пятитомная "Блокада" А. Чаковского, действие которой перебрасывается из Берлина в маленький городок Белокаменск, из бункера Гитлера в кабинет Жданова, на дачу Сталина и в комитет партии. Позже из такого типа повествования возник политический роман.

Вторую ветвь составили романы панорамно-семейные: "Истоки" Г. Коновалова, "Вечный зов" А. Иванова, "Судьба" П. Проскурина.

Третьим типом эпического полотна явился новый тип батального монументального романа. Это трилогия К. Симонова "Живые и мертвые", в которой, как нигде, зримо показана динамика победы.

Для нас военная проза ценна тем, что показывает противоборство двух систем, двух идеологий, которое актуально и в наше время. Развитие военной прозы вступило в новый "виток". Оказалось, что не все трагические страницы этой страшной книги-войны прочитаны, не все тайны раскрыты.