Культура Японии. Сад камней храма Реан-Дзи, как основа культурного наследия

План:

1. Введение
2. Сад камней храма Реан-Дзи.
3. Литература
4. Театр
5. Живопись
6. Архитектура
7. Скульптура
8. Заключение
9. Список литературы

1. Введение.

Японская культура является неповторимым самобытным явлением не только в контексте общемировой культуры, но и в ряду других восточных культур. Японцы — это нация воинов, суровых в битве, но мягких и благородных в мирное время. Как и большинство представителей воинственных рас, они страстно любят природу и поэзию. Эта любовь в большой степени порождена ландшафтом Японии — каскадами ее зеленых холмов, ее побережьями, опоясанными соснами, и чистотой серебряных далей. Буйная темно-зеленая растительность окутывает здесь изгибы морских заливов, и трепещущий бамбук с его перистыми листьями словно выбегает из гущи сосен.

Но все же чтобы попытаться понять суть и особенности японских национальных культурных традиций необходимо погрузиться в безбрежный океан Восточной философии - Восточной мудрости, с которой японская культура неразрывно связана.

Главной особенностью Японии является ее идеология, основой которой служит национальная религия синтоизм - “путь богов”. Причем, синтоизм включил в себя буддизм с его стремлением к иллюзорному бытию - сансаре, конфуцианство со строгой регламентацией общественной жизни и даосизм, повелевающий строго следовать своей внутренней природе. Может быть, поэтому в Японии есть и синтоийские храмы Исэ, и буддийские храмовые комплексы, и обычай чайной церемонии, любование цветами и составление икебаны. Трудно сказать, что является главным. Японцы могут не придерживаться определенной религии, но они обязательно посещают храмы. Так что, пожалуй, главное у японцев - это чувство прекрасного, умение создавать и понимать красоту. Эта черта присутствует во всем, будь то храм, беседка или сад.

1. Сад камней храма Реан-Дзи.

Своеобразным и чисто национальным видом ландшафтной архитектуры Японии являются сады, как пейзажные при дворцах и храмах эпохи Хэйан и Камакура, так и «философские», символические «сады камней», культивировавшиеся учителями дзэн в более позднее время. «Нигде в мире сады не кажутся более таинственными и символическими, чем те, которые были созданы мастерами секты дзэн», — писал итальянский писатель Ф. Мараини.

Сады являются неотъемлемой частью богатой и загадочной культуры страны восходящего солнца. Они воздействуют на настроение зрителя и создают чувство единения с природой. Эти тихие уголки природы выглядят очень естественно, хотя, как правило, в их основе лежит хорошо продуманная схема.

В Японии традиции создания садов относятся к древним временам. Первое упоминание относится к 70 годам н.э. и передает впечатления императора отдыхающего в саду своего дворца. Сады того времени изобиловали извилистыми ручейками, небольшими островками и мостиками, зачастую располагались вокруг прудов. Искусство создания японского сада испытало на себе влияние китайской культуры, возможно именно благодаря ей сады стали располагать рядом с жилищем императоров.

Самый значительный сад дзэн в Японии — сад камней храма Рёан-дзи. Реан-дзи — буддийский храм в Киото, принадлежащий секте Риндзай. Был построен в 1450 г. Стал прибежищем монахов, исповедовавших дзэн-буддизм. Среди его покровителей были Тоётоми Хидэёси и Токугава ИэЯсу. С конца ХVIII в. храм переживает упадок. Многие его сооружения уничтожены пожарами. Сейчас известность храма поддерживается исключительно благодаря саду камней в дзэн-буддийском стиле, являющемуся одним из самых удивительных и знаменитых философских садов.

Считается, что автором сада Реан-дзи был знаменитый мастер Соами.

Сад камней храма Реан-дзи - философская реликвия, он зримое воплощение загадки дзэн-буддизма. Название Рёан-дзи состоит из трех иероглифов. Первый означает «дракон», второй – «спокойствие», третий – «храм». Первые два слова служат определением к третьему.

Сад является частью храмового здания, поэтому подойти к нему можно, только пройдя через храм, а созерцать — сидя на веранде храма. Собственно, весь сад - это пятнадцать камней, разбросанных по мелкому белому гравию, как кажется, в полном беспорядке. Однако это место неизменно притягивает к себе туристов и паломников со всего мира, утверждающих, будто созерцание нехитрого каменного пейзажа действует на них умиротворяюще. Сад обнесен невысокой стеной, сложенной из вымоченной в масле глины и за долгие годы своего существования украсившейся ритмичным рисунком разводов. В этот сад нельзя войти в привычном нам смысле, он предназначен для созерцания. Особый секрет таит в себе расположение камней.

Внешне все очень просто: маленькая (30 на 10 метров) площадка белого гравия. Площадка обнесена невысокой глинобитной стеной, над которой небольшим навесом выступает крытая дранкой крыша. Пространство, как бы заключенное этой стеной в рамку, и есть сад камней, упоминаемый во всех работах о культуре и искусстве Японии. Одни считают этот сад символическим изображением разбросанных в море японских островов, другие усматривают в нем тигрицу с детенышами, переправляющимися вплавь, третьим видится горный пейзаж, четвертые воспринимают его как иллюстрацию идеи сосуществования противоборствующих начал - твердого и мягкого, темного и светлого, иначе говоря, идеи инь-ян, или модель Вселенной. Любое из толкований, считают учителя дзэн, правильно, равно как и то, что ни одно из них не может быть абсолютно верным.

Гравий «расчесан» граблями на тонкие бороздки, которые могут ассоциироваться с мягкой рябью воды. Получается, что белый гравий волнообразно расходится кругами вокруг камней, создавая впечатление островов в океане или поднимающихся из тумана гор. На площадке 15 разных – больших и маленьких камней, организованных в 5 групп. В этом саду есть немало загадок, одна из них заключается в том, что, с какой бы части веранды зритель ни смотрел на сад, он всегда будет видеть только 14 камней: каждый раз один из камней (всегда — разный) будет исчезать из поля зрения. Что хотел таким образом показать людям дзэн-буддийский монах Соами? Может, безмерность мира, мощь Космоса, величие Будды: в огромном мире не немало сокровенного и непостижимого.

За невысокой глинобитной изгородью зелёной стеной поднимаются деревья, обрамляя, подчёркивая цветовую строгость и графичность сада. Здесь может возникнуть множество ассоциаций: с волнами моря, омывающими скалистые острова, или белой пеленой облаков, над которыми поднимаются вершины горных пиков. По существу, в задачу художника не входила определённость ассоциации, наоборот, их множественность давала простор воображению зрителя, его собственному "сотворчеству" с автором.

Однако сад Рёан-дзи - это не только сад камней. По другую сторону глинобитной стены растут гигантские вечнозеленые хвойные деревья. Их кроны попадают в поле зрения, если, оторвав взор от площадки с камнями, посмотреть прямо перед собой. Густая зелень деревьев создает новый план, оттеняющий чистоту линий и "прозрачность" сада камней.

Сад камней - это лишь часть сада перед верандой (ходзё). Другая часть предстанет взору, если, обогнув дом, выйти к противоположной от сада камней стороне. Здесь с веранды можно любоваться буйной, напоенной влагой растительностью. Оба эти сада - суть один и символизируют дзэнское мировосприятие, согласно которому "стать кем-то или чем-то - значит перестать быть им", то есть мысль о том, что каждое действие или явление, сформировавшись, переходит в свою противоположность.

В "зеленом" саду Реан-дзи установлен цилиндрической формы каменный сосуд с водой для омовения рук. С торца он напоминает по форме японскую монету с квадратным отверстием в центре (через это отверстие и черпают воду деревянными ковшиками с длинной тонкой ручкой). Вокруг квадратного отверстия (сверху, справа, снизу и слева) высечены знаки, которые могут входить в различные иероглифы в качестве составных элементов. Если квадратное отверстие представить в качестве элемента, присоединяемого к этим знакам соответственно снизу, слева, сверху и справа, то каждый "дополняется" до целого иероглифа. Будучи прочитаны в определенном порядке, иероглифы складываются во фразу варэ тада тару-о-сиру ("у меня столько знаний, сколько мне необходимо"). Это известное дзэнское высказывание, которое может иметь различное толкование.

Люди, пришедшие в Рёан-дзи, рассаживаются на скамье вдоль этой каменной картины и подолгу разглядывают ее. Считается, что каждый видит в ней то, что ему подсказывает воображение.

На территории монастыря Рёан-дзи, так же как и в других дзэнских монастырях, и не только в монастырях, но во всем, что связано с дзэн и питается его идеями, ассоциация, намек, символ приобретают особое значение, ибо становятся средством, способствующим постижению вещей. Так, например, небольшой чайный павильон за домом настоятеля носит название "Кладовая шести сокровищ" (Дзорокуан). Так называют черепаху, поскольку под панцирем она прячет голову, хвост и четыре лапки. Черепаха же является символом Гомбу - божества, охраняющего северные горы, где находится Рёан-дзи.

Особое настроение в монастырском саду создают слышимые по пути к дому настоятеля редкие, отчетливые хлопки. Это переворачивается, опорожняясь, наполнившийся водой из ручья отрезок ствола бамбука и снова застывает до тех пор, пока не наполнится вновь.

Чередование звука и тишины несет в себе для буддиста определенный философский смысл; и не только потому, что тишина-звук, также как свет-тьма, движение-покой являют собой противоположные начала. Звук возникает из тишины, подобно тому, как все сущее рождается из Небытия, из Пустоты. Когда же звук смолкает, и тишина воцаряется вновь, слышна Вечность.

По буддийскому вероучению, не имеющая формы, невидимая и неслышимая, не поддающаяся точному знанию Пустота (санскр. Шуньята), есть подлинный мир, из которого родится все и куда все возвращается, поэтому и осознается как истинно вечно сущее. Еще одна загадка сада заключается в его гипнотическом воздействии на человека.

Созерцание камней дает возможность расслабиться, обрести спокойное состояние духа и углубиться в себя. Не случайно Соами был мастером для медитаций монахов. В очертаниях камней, в бесконечности ассоциаций, которые они рождают в разное время года и при разном освещении в течение дня, каждый зритель находит свое сокровенное и самое для него важное.

Разные люди проходят по галерее. И разные мысли вызывал у них сад. “Сад камней” может символизировать собой своеобразие экономической структуры Японии, где «утёсы» монополистического капитала возвышаются над морем песчинок — бесчисленных мелких и мельчайших предприятий. Возможно, именно такие слова могут родиться у туриста между двумя спусками автоматического затвора фотоаппарата. Ассоциация бесспорная, что касается японской экономики, но воспринимающаяся в “Саду камней”, будто скрежет гвоздя по ржавому железу.

А возможно — и такие: «Это была наглядная модель познания, метафора науки. Обязательно остаётся что-то неизвестное, не сосчитанное, неучтённое. Мы уверенны, что есть что-то ещё, чего мы не видим». Это итог размышлений в саду человека. Таковы, наверное, полярные по чувствам и эстетической подготовленности восприятия «Сада камней».

Однако необходимо обратить внимание на то, что подавляющее большинство интерпретаторов смысла Сада 15 камней подходят к нему с позиций индивидуализма, т.е. они задаются вопросом: Что Сад способен передать человеку как индивиду? Но есть и аспект коллективного восприятия Сада. Если на дорожке, проложенной вдоль одной из сторон сада, оказываются несколько человек, то хотя каждый из них видит только 14 камней, но вместе они видят одновременно все 15 камней.

Главное впечатление - покой, тишина, строгая чистота. Абсолютное равновесие композиции даёт возможность сосредоточиться и обрести, таким образом, то спокойное состояние духа, при котором возможно созерцание, направленное не только вовне, но и во внутрь себя. В саду нет ничего изменяющегося - растущего и увядающего. Но при этом он не кажется чем-то застывшим, мёртвым, он постоянно даёт свежие ощущения и впечатления, меняется в зависимости от времени дня и времени года. Поэтому на него не скучно смотреть и современному человеку: при кажущейся статичности, он всегда разный.

Изменяется освещённость камней, густота отбрасываемой тени, её величина, оттенок и фактура каждого камня. Он не одинаков при ярком полуденном солнце и вечером, в лунную ночь и в туманный пасмурный день. Красота этого сада каждый раз по новому открывается зрителю, неопределённая и явная, ускользающая и всегда постоянная.

По сути, Сад 15 камней — образно-метафорический учебник философии, который воспитал и воспитывает многие поколения японцев если не в осознанном понимании, то в непосредственном ощущении того, что истина в её полноте индивиду не даётся, хотя он и может видеть какие-то грани истины. Многогранная истина в её полноте, достаточной для жизни и развития общества, даётся всему народу, а не исключительно кому-то одному.

Такого уникального учебника философии, воплощённого в искусно созданном искусственном ландшафте, нет ни в одной стране мира, а копирование его бессмысленно, поскольку копия была бы чужда иной — не японской — культуре: Сад 15 камней в Киото — первый и в силу первенства и культурного своеобразия — единственно функциональный.

Всё время своего существования - около пяти столетий - сад Рёан-дзи привлекал паломников. В настоящее время его ежегодно посещают сотни тысяч туристов со всего мира. Многие из них находят в пяти группах замшелых камней, разбросанных по заполненной гравием прямоугольной площадке нечто большее, чем просто шедевр ландшафтного дизайна. В их расположении чувствуется некий тайный смысл, завораживающий сознание, веками помогавший монахам храма в их медитациях. Никто раньше не предлагал сколько-нибудь глубокого объяснения этого эффекта. Кто-то утверждал, что обломки скал напоминают головы тигрицы с детенышами, переплывающих море. Кто-то видел в них очертания китайского иероглифа "сердце". Дзэн-буддисты отрицали такие, слишком прямолинейные толкования композиции и были склонны относиться к красоте сада, как к проявлению непостижимой природы бытия. И вот, наконец, появилось объяснение, более близкое к их мировоззрению. У каждого, созерцающего сад, возникают свои ассоциации. Сад отличается необычайной простотой, но изысканностью. Ему как средству воздействия на психику — мировосприятие и миропонимание — людей персонально и японского общества в целом нет аналогов в культурах других стран.

Исследователи из Киотского университета в Японии решили просчитать принцип создания совершенного дзеновского сада камней при помощи компьютера. В итоге выяснилось, что на первый взгляд бессистемный микро пейзаж из камней и мха на квадрате гравия выложен по очертаниям древесных ветвей. Если посмотреть на этот сад с определенного места, то пустое пространство формирует в подсознании созерцателя образ дерева. С помощью компьютерного анализа стало ясно, что если соединить середины отрезков, соединяющих камни, то появятся очертания ветвей (схема компьютерного анализа приведена на слайде). Ученые провели серию экспериментов, чтобы выяснить, какие еще расположения камней могут создавать этот эффект, но не нашли больше ни одного. Малейшие изменения в топологии компьютерной модели сада разрушали дерево. Члены исследовательской группы так подвели итог своей работы: «Мы полагаем, что именно бессознательное восприятие этого паттерна способствует загадочной привлекательности сада». Однако предположение исследовательской группы о намеренном использовании эффектов, подобных обнаруженному в саде камней Рёан-дзи, нуждается в дополнительных доказательствах. Не исключено, что композиции, воспринимаемые на уровне бессознательного, создавались на этом же уровне, чисто интуитивно. Не исключено также и то, что найденный паттерн случаен, а наука, заявившая о своем успешном вторжении на территорию дзэн-буддистского "не-ума", лишь повторяет ошибку молодых монахов, пытающихся решать коаны посредством логики.

Сад камней на территории храма Рёан-дзи считается одним из величайших шедевров японской культуры. В декабре 1994 года храм Реан-дзи был объявлен памятником всемирной культуры, охраняемым ЮНЕСКО - в первую очередь, благодаря своему саду.

1. Литература

Для человека, интересующегося культурой другой страны, литература - прямой путь к познанию. Однако такой подход затрудняется спецификой японского образа мышления и поступков. Поскольку жизнь здесь течет во многом в замкнутых рамках, где все имеет свое предназначение, многое из того, что западная литература уже детально прояснила, в японской литературе не высказывается.

Считается, что китайские иероглифы попали в Японию примерно в VI веке и легли в основу японской письменности. Но впоследствии были созданы сугубо национальные системы письменности - азбуки "хирагана" и "катакана". Это в значительной мере способствовало развитию японской литературы.

Первые письменные памятники Японии относятся к VII-VIII вв. н. э. Это "Свод законов Тайхорё", историко-мифологический свод "Кодзики", историческая хроника "Нихонги" и историко-географические описания провинций тогдашней Японии "Фудоки". Самым ранним, дошедшим до нас собственно литературным памятником является появившаяся во 2-й половине VIII в. поэтическая антология "Манъёсю", в которой наряду с произведениями крупнейших поэтов - Хитомаро, Акахито, Окуры - представлена также анонимная и фольклорная поэзия. Этот ценнейший памятник японской культуры полностью сохраняет свое эстетическое значение до наших дней, он дает возможность проследить процесс становления литературной поэзии и формирования ее ведущих жанров, в том числе широко известных пятистиший танка. Дальнейшее развитие лирическая поэзия получила в антологии "Кокинвакасю", лучшие поэты которой - Аривара-но Нарихира, Ки-но Цураюки, поэтесса Оно-но Комати - создали изысканный поэтический стиль и канонизировали художественные приемы танка.

IХ-ХI века характеризуются возникновением в японской литературе ряда повествовательных жанров. Первым прозаическим художественным произведением была повесть "Такэтори-моногатари". Под влиянием поэзии складывается жанр лирической повести (ута-моногатари), в которой сочетаются стихотворный и прозаический тексты. Лучшим образцом этого жанра признана "Исэ-моногатари". Появляется жанр эссе - дзуйхицу, основоположницей которого считается писательница Сэй Сёнагон, автор "Записок у изголовья" ("Макура-но сосии", кон. X в. - нач. XI в.). Перу другой выдающейся писательницы - Мурасаки Сикибу принадлежит один из первых романов в мировой литературе 'Тэндзи-моногатари" ("Повесть о Гэнд-зи", нач. XI в.).

Продолжительные междоусобные войны (начиная с XII в.) и выход на историческую арену военно-феодального сословия самураев вызвал к жизни появление жанра военной эпопеи - гунки, в которых прослеживается процесс формирования и трансформация идеологии самураев. Наибольшей известностью среди гунки пользуются "Хэйкэ-мо-ногатари" ("Сказание о доме Тайра", XIII в.) и "Тайхэйки" ("Повесть о великом мире", XIV в.). В поэзии получает распространение жанр рэнга, представляющий собой своеобразную стихотворную цепь, распадающуюся на отдельные звенья.

По мере формирования городского сословия в XVI-XVII вв. получили распространение рассказы и повести развлекательного характера, такие как проза ИхараСайкаку. В лице Тикамацу Моидзаэмон театр кукол бунраку и театр кабуки обрели замечательного автора, а мировая литература - одного из крупнейших драматургов.

В XII в. Появился жанр хайку (17 слоговый стих), допускавший более разговорный стиль, и поэтому считавшийся более легкомысленным по сравнению серьезной поэзией века, что, однако, не помешало его признанию и популярности.

С открытием Запада японская литература претерпела значительные изменения. Мори Огайи оставил современникам многочисленные переводы европейских авторов и создал новую форму романа «от первого лица». Натсуме Сосеки, Акутага-ва Рюноске, Симазаки То-сон и другие пошли этим же путем дальше.

Отдельно стоящую литературу с мотивами «раздирания себя» между Востоком и Западом создали великие романтики Танадзаки Дзюнитиро, Кавабата Ясунари и Иноэ Ясуси. Мисима Юкио благодаря своим хаотичным попыткам ниспровержения, окончившимися ритуальным самоубийством перед работающей кинокамерой, был несправедливо забыт. Романтический цикл писателя «Море плодородия» дает грандиозную панораму японской жизни времен реформ Мэйдзи.

Писательницы Энчи Фумико, Коно Таэко и Саха Инеко повествуют о трудной роли японской женщины в мире, обустроенном мужчинами. Эндо Сюза-ку и Оока Сёхай бескомпромиссно показывают зверства японских завоевательных войн. Творчество великого Кендзабуро Оэ было по праву отмечено Нобелевской премией. Получили международную известность романы Харуки Мураками и пронзительные, резкие рассказы Бананы Иошимото .

В целом современная японская литература характеризуется чрезвычайно быстрыми темпами литературного развития, в ней ежегодно появляются десятки новых имен, возникают новые тенденции. Главное направление литературного процесса определяется стремлением писателей найти адекватную художественную форму освоения сложнейших проблем и противоречий современности.

1. Театр

Традиции и история японского театра уходит корнями в очень далёкое прошлое. Прямая преемственность традиции прослеживается чуть ли не полтора тысячелетия, к эпохе, когда в Японию с материка проник буддизм, а вместе с ним - музыка и танцы из Китая, Индии, Кореи.

Важнейшие атрибуты традиционного японского театра: маски и танцы использовались ещё в добуддийском, напоминающем шаманские пляски лицедействе Кагура, входившем в синтоиский ритуал богопочитания. Удивительно, что даже этот ранний, относительно примитивный вид театрального искусства в Японии не умер, кое-где в провинциях представления Кагура устраиваются до сих пор. Однако рождение японского театра обычно связывают не с Кагура, а с появлением пантомимы Гигаку ("актерское искусство") и танцев Бугаку ("искусство танца"), заимствованных из континентальной культуры в VII веке. Гигаку просуществовало до X века, а затем было вытеснено более сложными формами пантомимической драмы, зато представления Бугаку, ставшие непременной частью храмовых праздников и дворцовых церемоний, со временем выросли в отдельный музыкально-танцевальный жанр, который не только сохранился, но после реставрации императорской власти в 1868 году пережил новый расцвет и ныне исполняется для широкой аудитории, в концертных залах.

Японский театр - это неповторимый многоцветный мир. Здесь нет мелочей: актерское мастерство и музыка, сценография и маски, декорации и костюмы, грим и куклы, парики и танцы - каждый элемент необычайно важен. Японских традиционных театров всегда было много. Это, прежде всего, и Но - театр возвышенные трагедии, и Кеген - незатейливая комедия, грубоватый фарс, и Кабуки, возникший в качестве особого сакрального действия, и Бунраку - превосходный театр кукол. Одними из самых прославленных театров за пределами Японии, по праву считаются Кабуки и Но.

Театр Но зародился в XIV ст. и был чрезвычайно популярным среди самураев и аристократии. То есть, театр Но ориентировался исключительно на высшие сословия и был не доступен для широких масс. Сейчас, конечно, эти театральные представления доступны любому желающему, но требуют высокой образованности и философского мышления, так как даже самые малейшие нюансы наполнены настолько глубоким смыслом, что зачастую бывают, не понятны обывателю. Театральные постановки НО не имеют своей целью временную и пространственную передачу реальности. Небогатое убранство сцены (зачастую вообще отсутствует) и довольно однообразные движения актёров ставят перед собой цель пробуждения воображения у зрителя. Актёр может сделать всего несколько шагов, двигаясь по сцене, но из его реплик и пения хора аудитория может сделать выводы, что герой проделал долгий путь. Как правило, обязательный атрибут - маска и громоздкое одеяние персонажа, фактически скрывают мимику и телодвижения актёра. Театр НО - это царство жеста. Зачастую, большинство жестов несёт собой строго определённый смысл, хотя есть и такие, которые вставлены исключительно для красоты, общей гармонии и целостности образа. Бывает, актёр оживленно движется по сцене в танце, но через мгновение он может попросту застыть в определённой позе, подчёркивая этим особый драматизм ситуации. Моменты накала страстей, как правило, бывают, подчёркнуты полным отсутствием звука и движения. Это не просто тишина, а напряжённое молчание.

Традиции и история театра Кёгэн уходят корнями в очень далёкое прошлое. Кёген и Но возникли примерно в одно и то же время. Несмотря на то, что эти театры мирно соседствуют в рамках одного десятилетия, но стилистика и содержание их жанров зеркально противоположны. Если театр Но - это высокая трагедия, драма возвышенных чувств и безудержных страстей, то Кёгэн - это незамысловатая комедия, грубоватый фарс на грани фола. Но поэтичен и изыскан, а Кёгэн достаточно прозаичен и простонароден. Как правило, небольшие пьесы тетра Кёгэн исполняют между актами спектаклей театра Но.

Театр Кабуки возник в недрах народа в начале эпохи Токугава. И первоначально представлял собой исключительно ритуальные танцы, исполнявшиеся для развлечения прихожан при синтоиском храме в Идзумо. Изначально Кабуки был создан женщиной, но власти Японии XVII века сочли, что женщина на сцене - это безнравственно. В итоге возникло понятие оннагата - актер, играющий женские роли. Как правило, это амплуа неизменно. В этом уникальность и своеобразное преломление реальности этого театра. Мужчина может на протяжении, например, 50 лет играть 19-летнюю куртизанку и делать это настолько точно и выразительно, что зрители ему безоговорочно верят. Нередко амплуа передается из поколения в поколение, существуют династии актеров-оннагата. Причем раньше оннагата требовалось и вне сцены находиться в образе.

У каждого амплуа в Кабуки есть свой веками отработанный грим - такое же сложное искусство, как изготовление масок в Но. Например, оннагата выходят на сцену с белыми лицами, их вид подчеркнуто женственен. У актеров, играющих мужские роли, все сложнее. Каждый цвет обозначает одно или несколько качеств характера: красный - храбрость, страсть, а вот синий может говорить и о трусости, и о высоком происхождении. Кроме грима смысловую нагрузку несут и движения актеров. В кульминационные моменты время спектакля как бы останавливается, и актеры замирают в патетических позах - миэ.

Кстати, само название этого театра говорит о его сути. Ка - обозначает песню, бу - танец, а ки - мастерство. На первый взгляд может показаться, что упомянутые два театра чем-то похожи. И Но и Кабуки уделяют огромное внимание движениям, в них отсутствуют женщины-актрисы, но это лишь кажущееся сходство, на самом деле театры имеют глубинные различия. Но - это воплощение японской сдержанности и аристократизма. Зрители хранят свои эмоции глубоко внутри, и даже традиционным аплодисментам здесь долгое время не было места. Только 50 лет назад театралам разрешили выражать свои чувства хлопками. Кабуки же изначально был создан как своеобразная чувственная отдушина для простолюдинов. Отсюда и некоторая мелодраматичность сюжетов, и большая, нежели в Но, свобода творчества.

Театр Бунраку обязан своим названием имени организатора и постановщика первых спектаклей Уэмура Бунракукэн (1737-1810). Бунраку - это самый древний и крупный японский театр кукол.Он был открыт в Осаке в 1872 г, у входа в здание театра висела вывеска, которая гласила: «Дозволенный правительством кукольный театр Бунраку». Именно это название стало символом японского традиционного кукольного театра (нингё дзёрури) в целом. Именно тогда, на грани ХVI - ХVII веков, в Бунраку стали практиковать соединение кукольного представления с народным песенным сказом дзёрури, который исполнялся под аккомпанемент сямисэна. В наши дни, все представления идут под голос певца-сказателя - гидаю и музыкальный аккомпанемент сямисэнов и барабанов. Гидаю говорит от лица всех занятых в представлении кукол. Сами же куклы, как правило, довольно велики, они изготавливаются в размере 1/2 - 2/3 человеческого роста. Каждую куклу обычно ведут три оператора. По традиции сами операторы одеты в черные балахоны, укрывающие с головой и только в редких случаях, когда в роли оператора выступает известный артист, ему разрешается не укрывать лицо под черным капюшоном.

Японские театры, до последних годов не были популярны в мире, но за последнее десятилетие мировая мода на всё японское коснулась и театральной жизни. И сегодня, выступления любого традиционного театра Страны восходящего Солнца является событием в культурной жизни любого европейского города.

1. Живопись

Японская живопись столь же уникальна, как и вся японская культура в целом. Для неподготовленного человека традиционная японская живопись может показаться обычной «мазнёй», которую способен нарисовать любой первоклассник или даже детсадовец. Но это, разумеется, не так: нужна твёрдая рука и отточенное мастерство, чтобы несколькими скупыми штрихами изобразить картину. Но не просто картину, а изображение, которое будет дополнено каждым наблюдателем своими собственными домыслами и переживаниями.

В основе всех стилей японской живописи лежат континентальное направление, пришедшее из Китая и Кореи, и чисто японское. До X века доминировало китайское направление, после чего появилась именно японская живопись - ямато-э, основные представители этого направления были выполнены в виде ширм и сдвижных экранов. Потом, чуть позже появляются длинные живописные свитки эмакимоно, а также картины на отдельных листах примерно альбомного формата.

К XIV в. жанр эмакимоно угасает и его вытесняет живопись тушью в дзэнской манере - суми-э, которая далеко выходит за рамки монастырской традиции и становится неотъемлемой частью светского искусства. К наиболее важным школам японской живописи эпохи Эдо относят школы Тоса и Римпа, которые специализировались на рисовании картин в стиле ямато-э. В эпоху Эдо процветали также и другие направления живописи: школы Маруяма-Сидзэёо, Акита, Итоо и др. Было популярно также направление намбан - буквально «южный варвар» - так японцы называли европейцев. Художники, работавшие в этом стиле, подражали западной живописи и по-своему использовали западные сюжеты и законы перспективы. С начала XVIII в. в моду входит стиль бундзинга («просвещенная живопись») - художников, рисовавших в этом стиле, особенно вдохновляла южно-китайская живопись эпохи династии Юань, называемая в Японии нанга.

Укиё-э - это один из популярнейших стилей японского изобразительного искусства периода Эдо, появился он в первой половине XVII века, а во второй половине XIX в. пришел в упадок. Как правило, под укиё-э понимают жанровую живопись и с особенности гравюру. Укиё-э означает «картинки плывущего мира», есть вариант появления названия укиё-э, согласно которому японские любители прекрасного воспринимали картины укиё-э как «всплывающие» из глубины листа - традиционная японская живопись не знала, что такое перспектива и художники не пользовались этим в принципе. В центре внимания художников укиё-э были обитатели этого непостоянного мира преходящих удовольствий: прекрасные дамы, как правило, - знаменитые гейши и куртизанки (жанр бидзинга), актеры театра кабуки, воспринимавшиеся в ту эпоху как «куртизаны» мужского пола (жанр якуся-э), эротические сцены (так называемые сюнга - «весенние картинки»), сцены любования прекрасными природными явлениями, праздники и фейерверки, «цветы и птицы» (катёга), а также знаменитые виды природных ландшафтов.

Первые картинки в стиле укиё-э появились еще в начале века в лавках Киото и сначала это были не гравюры, а живописные работы - анонимные и монохромные, обладающие непритязательной композицией, а потому и недорогие. Эти картинки назывались сикоми-э, «быстро изготовленные картинки», их в огромных количествах писали художники-матиэси, объединенные в большие артели. Главной темой картинок были так называемые «банные девушки» из разряда дешевых проституток, и известные куртизанки.

Революцию в укиё-э произвел Судзуки Харунобу (1725--1770), который в 1764 году впервые применил технику цветной печати, названной нисики-э, «парчовые картинки», или Эдо-э, эдоские картинки. Около 1770 года новый взлет пережил жанр якуся-э и теперь можно было действительно узнать изображённых актёров не только по личным гербам на одежде, но и по портретному сходству.

Золотым веком укиё-э считается конец XVIII-- начало XIX вв., когда творили такие гиганты, как Тории Киёнага (1752-1815), Китагава Утамаро (1753-1806), Тосюсай Сяраку (г. ж. н.), Тёбунсай Эйси (1756--1815), Кубо Сюнман (1757--1820), Кацукава Сюите и др. Вскоре пейзаж становится одной из любимейших тем для изображения и непревзойдённым мастером пейзажа был и остаётся Кацусика Хокусай, который впоследствии подарил миру картинки манга. Особенной известностью пользуются его работы, собранные в сборнике «36 видов Фудзи».

Как это ни странно, но в токугавской Японии жанр укиё-э очень долгое время почитался как «низкий» жанр, в связи с чем огромное число работ было попросту утеряно. Забавным фактом можно счесть тот, что сами японцы обратили внимание на красоту и художественную ценность укиё-э только после того, как работами японских художников стали восхищаться иностранцы, закупая их для своих коллекций.

1. Архитектура

Архитектура Японии - одна из немногих в мире, чьи произведения вплоть до сер. XIX в. строились из дерева. Все самые древние сохранившиеся деревянные постройки мира (с кон. VI вв.) находятся в Японии; в Китае они не древнее VIII в., в Северной Европе - XI в., в России - XV в. Мощнейший импульс развитию архитектуры, как и всей культуры Японии, дало принятие буддизма. Главным ориентиром в архитектуре до XIX в. был Китай, но японские зодчие всегда превращали заморские образцы в подлинно японские произведения.

О том, как выглядела добуддистская архитектура Японии, можно судить по постройкам двух почитаемых синтоистских святилищ Исэ и Идзумо. Нынешние постройки не древние, но воспроизводят выразительные древние формы: бревенчатые срубы стоят на сваях, имеют высокие двускатные крыши с большим навесом и крестообразно торчащими балками. На их формы ориентировались при реставрации большинства синтоистских святилищ Японии в XIX в. Характерная черта этих святилищ - ворота тори, обозначающие границы священной территории; один из символов страны - стоящие в воде тори святилища Ицукусима (к западу от Хиросимы).

Древнейшие буддистские монастыри Японии находятся в городе Нара и его окрестностях. Это обширные, четко распланированные комплексы. В центре прямоугольного двора обычно находятся прямоугольное в плане здание кондо («золотой зал», где поклоняются почитаемым статуям) и пагода - многоярусная башня-реликварий. По периметру расположены сокровищницы, колокольни и другие дополнительные постройки; особо выделены монументальные главные ворота (нандаймон), находящиеся с юга. Самый древний монастырь Японии - Хорюдзи близ Нары, в котором сохранились десятки древних построек (многие VI-VIII вв.), уникальные фрески, бесценная коллекция скульптуры. Наиболее почитаемый монастырь Нары -- Тодайдзи, его главный храм Дайбуцудэн («зал Великого Будды», последняя перестройка нач. XVIII в.) - крупнейшее деревянное сооружение в мире (57 х 50 м, высота 48 м).

В XIII в. развивается новый тип монастыря - школы дзен, в котором все здания строятся вдоль оси север - юг, по очереди открываясь паломнику. Как правило, монастыри возводились на лесистых горных склонах и прекрасно вписаны в природу; в них устраиваются пейзажные сады и так называемые «сады камней». Наиболее знамениты «Пять великих храмов дзен» в Камакуре близ Токио; восходящие к XIII в., но сохранившие в основном поздние, относительно небольшие постройки, эти монастыри прекрасно сохранили проникнутую тесным контактом с природой молитвенную атмосферу.

Светская архитектура Японии дошла до нас в достаточно поздних образцах. Среди них впечатляют феодальные замки, возводившиеся в основном в эпоху междоусобных войн во второй половине XVI - начале XVII вв. Это живописные многоярусные деревянные сооружения на мощных каменных фундаментах, окруженные низкими стенами и бастионами, а также рвами. Крупнейший из них - Химедзи близ Кобе (1601-1609), представляющий собой комплекс из более чем 80 построек.

После умиротворения, которое ознаменовало наступление эпохи Эдо (1603-1868), в Японии широко развернулось строительство дворцов. В отличие от замков это были, как правило, одноэтажные сооружения, состоящие из асимметрично сгруппированных построек. Первые еще включались в систему укреплений: например, обширный дворец Ниномару в замке Нидзё (1601-1626) в центре Киото. Другие сооружались как центры садово-парковых ансамблей, усадеб; из них наиболее знаменит дворец императорской виллы Кацура близ Киото, одно из наиболее совершенных творений японской архитектуры. Как и другие традиционные постройки, дворцы были каркасными зданиями, стены не имели конструктивной функции и потому часто заменялись открытыми проемами или украшенными живописью съемными перегородками, что во многом стирало грань между интерьером и природой. Ощущение естественности, соотнесенности с природой усиливается и благодаря нелакированным деревянным опорам и дощатым полам, циновками-татами в жилых комнатах, бумажным перегородкам. Начало эпохи Мэйдзи (1867-1912) обозначило решительный разрыв с традиционными формами. Пройдя через период освоения европейских форм и поиска национальных корней (творчество Тюто Ита), японская архитектура во второй половине ХХ в. смогла стать одной из ведущих в мире, соединив в лучших произведениях универсальность с яркой индивидуальностью.

1. Скульптура

Буддизм оказал сильное влияние на развитие японской скульптуры. Многие произведения представляют собой изображение Будды. Буддийская пластика VI-VII вв. предназначалась для храмов. В главном здании Харюдзи - Кондо помещалась бронзовая скульптурная группа, выполненная скульптором Тори. Это изображение Будды на троне, объединенного нимбом с двумя бодисатвами, олицетворяющее идею милосердия. Простота и строгость геометрических линий, фронтальность и симметрия, вытянутость пропорций и отсутствие интереса к чувственной красоте характеризуют это произведение.

Классический канон изображения Будды, формирующийся в эпоху Кушан (I-III вв.), знаменует существенные изменения. Греко-римские черты в значительной мере индианизируются (несколько расширяющийся яйцевидный овал гладкого лица, лоб с широкими дугами бровей, пересекающихся над переносицей, тонко очерченные линии лба, носа, подбородка). Утверждаются и признаки божественной исключительности Будды, из них наиболее характерные: удлиненные мочки ушей (знак благородного происхождения); родимое пятно или драгоценность во лбу - урна; теменная выпуклость - шишка мудрости, скрытая шиньоном; одежда индийского монаха, оставляющая правое плечо, а иногда и грудь обнаженными. Канонизируются и позы Будды, фиксирующие важнейшие моменты в жизни основателя учения - Гаутамы, связанные с «просветлением», познанием высшей истины, проповедью этой истины, успением или уходом в нирвану. Соответственно Будда изображается сидящим в позе созерцания, шествующим, стоящим, а также лежащим на смертном одре. Виноградова Н. А. Скульптура Японии. III - XIV век / Н. А. Виноградова - М.: Изобразительное искусство, 1981. - с.28.

Основным материалом для японской скульптуры являлось дерево, но встречаются также бронза, камень, сухой лак .

Только спустя некоторое время появились мастера, которые стали делать светские портретные скульптуры, но со временем потребность в них отпала, поэтому все чаще для украшения зданий стали использовать скульптурные рельефы с глубокой резьбой.

С VIII в. вырабатывается более, конкретное и индивидуализированное понимание образа. Зарождается скульптурный портрет. Поиски острой характерности проявляются в миниатюрной сцене «Нирвана Будды» в храме Хорюдзи, где изображено оплакивание Будды монахами.

Введение новых буддийских сект и усложнение обрядов, а также рафинированность быта аристократии вызвали появление в IX-X вв. более чувственных образов многоликих и многоруких божеств. Была разработана система жестов и движений, которые приобрели особую выразительность и динамику. Излюбленными материалами этого времени стали дерево и лак. Из отдельных брусков дерева составлялись скульптуры, лак в сыром виде наносился на ткань или кожу, натянутую на деревянную или глиняную основу, и раскрашивался. По высыхании основа вынималась, и оставалась тонкая лаковая форма. Подобные скульптуры, легки для переноски, были крайне удобны при богослужениях. Все скульптуры раскрашивались. Гротескные маски сопровождали пышные ритуальные храмовые мистерии и танцы.

В XII-XIII вв. новые тенденции проявились и в области пластики. В огромной бронзовой скульптуре Будды в Камакуре ощущается стремление к простоте и значительности. Вместе с устранением сложных буддийских церемоний постепенно исчезали и многие буддийские образы скульптуры. Распространение получили портреты дзэнских монахов и крупных политических деятелей, входивших в ранг святых или особо почитавшихся. Созерцательность, отрешенность от мира вместе с острой индивидуальностью лиц характеризуют суровые образы этого времени.

Национальным видом искусства в Японии считается миниатюрная скульптура нэцкэ. Изначально такие фигурки играли роль брелока, который крепился к поясу. На каждой фигурке было отверстие для шнурка, на который подвешивались нужные предметы, поскольку у одежды в то время не было карманов. Фигурки нэцкэ изображали светских персонажей, богов, демонов или различные предметы, носившие особый тайный смысл, к примеру, пожелание семейного счастья. Нэцкэ делают из дерева, слоновой кости, керамики или металла.

1. Заключение

Культура Японии принадлежит к великому кругу азиатских культур, при ее рассмотрении следует учитывать ряд особенностей. Во-первых, необходимо считаться с тем, что традиционная японская культура вкладывалась в значительной степени под влиянием буддизма, к тому же она впитала в себя достижения великих культур Азии.

Во-вторых, нельзя сбрасывать со счетов то, что для японцев характерна исключительно сильно выраженная традиционность. А это значит, что нормативные функции народных поверий, великолепно совмещенных с положениями основных восточных религий (конфуцианство, буддизм и др.) еще долго будут играть свою роль в жизнедеятельности японской нации.

Также нельзя не отметить то, как многие явления японской традиционной культуры оказали огромное влияние на развитие мировой культуры. Творчество художников-импрессионистов и постимпрессионистов, по их собственному признанию, во многом складывалось под влиянием японского искусства цветных гравюр укиё-э. Японское прикладное искусство оказало решающее воздействие на формирование стиля "модерн" или "арнуво". Без японского искусства сада, эстетики чайной церемонии и аранжировки цветов, без представлений театра Но с его загадочными масками и театра Кабуки сегодня трудно себе представить весь спектр мирового театрального наследия. В наши дни благодаря все более интенсивному обмену выставками, фильмами, расширяющимся масштабам перевода японской художественной литературы, зарубежным гастролям японских театров это влияние все более усиливается.

И, наконец, поразительная способность заимствовать и усваивать, перенимать и развивать достижения других народов, культур, сохраняя при этом свое, национальное, своеобразное, японское. Особо сильное влияние на культуру Японии оказали индийская и китайская цивилизации в самых разных аспектах, она впитала и переработала в соответствии со своими потребностями традиции индуизма, конфуцианства, даосизма, буддизма, придав им свои неповторимые черты.

1. Список литературы

1. В. Я. Цветов Пятнадцатый камень сада Рёан-дзи/ Токио - Москва, 1983-1984 гг.

2. Алпатов В. М. История и культура Японии / В. М. Алпатов - М.: Крафт+, 2002.

3. Божко Н. В. Мировая художественная культура: Учебное пособие / Н. В. Божко, А. В. Струков; АНОО ВИВТ; РосНОУ (ВФ). - Воронеж, 2008.

4. Виноградова Н. А. Скульптура Японии. III - XIV век / Н. А. Виноградова - М.: Изобразительное искусство, 1981.

5. Иофан Н. А. Культура древней Японии / Н. А. Иофан - М.: Наука, 1974.

6. Энциклопедия для детей. Т. 7. Искусство. Ч.1. Архитектура, изобразительное и декоративно-прикладное искусство с древнейших времен до эпохи Возрождения / ред. коллегия: М. Аксенова, Н. Майсурян. - М.: Аванта+, 2005.

7. Энциклопедия для детей. Т 7. Искусство. Ч.3. Музыка. Театр. Кино / Гл. ред. В. Володин. - М.: Аванта+, 2001.

Культура Японии. Сад камней храма Реан-Дзи, как основа культурного наследия