СЛОВООБРАЗОВАТЕЛЬНЫЕ И ЛИНГВОКУЛЬТУРНЫЕ ОСОБЕННОСТИ ГИДРОНИМОВ В РУССКОМ И АДЫГЕЙСКОМ ЯЗЫКАХ

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение

высшего профессионального образования

«КУБАНСКИЙ ГОСУДАРСТВЕНННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»

(ФГБОУ ВПО «КУБГУ»)

Кафедра международного туризма и менеджмента

ДОПУСТИТЬ К ЗАЩИТЕ В ГАК

Заведующий кафедрой

доктор геогр.наук, профессор

______________М.Ю.Беликов

_____________________2014 г.

ДИПЛОМНАЯ РАБОТА

СЛОВООБРАЗОВАТЕЛЬНЫЕ И ЛИНГВОКУЛЬТУРНЫЕ ОСОБЕННОСТИ ГИДРОНИМОВ В РУССКОМ И АДЫГЕЙСКОМ ЯЗЫКАХ

Работу выполнил________________________________________ А.В. Панченко

Факультет географический, специальность 032301.65 – Регионоведение, ОФО

Научный руководитель
профессор, доктор филол. наук_____________________________ А.Ш. Трахова

Нормоконтролер
доцент, канд. геогр. наук_________________________________ М.Л. Некрасова

Краснодар 2014

СОДЕРЖАНИЕ

Введение ........................................................................................................	3
1 Проблема изучения лексики .....................................................................	6
1.1 Понятие о лексике ...............................................................................	6
1.2 Слово как знак культуры …………….................................................	9
1.3 Структура слова …………………………………................................	15
1.4 Основные способы словообразования ……........................................	19
2 Словообразовательный анализ гидронимов……....................................	24
2.1 Способы образования гидронимов в русском языке..........................	24
2.2 Способы образования гидронимов в адыгейском языке...................	37
2.3 Совпадение/несовпадение значений гидронимов…………………..	49
Заключение....................................................................................................	56
Список использованных источников..........................................................	58
Приложение А. Гидронимы (словарь)…………………………………….	64

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность исследования. Географические названия, их значение, происхождение и история вызывают в последнее время большой интерес, и об этом свидетельствуют многие факторы. Изучением гидронимов в русском и адыгейском языках занимаются лингвисты, историки, географы, картографы, краеведы.

Поскольку гидронимы – это часть словарного состава языка, подчиненная определенным языковым закономерностям, гидронимия является частью лингвистики. Она несёт важную культурно–историческую информацию и служит одним из источников, используемых в истории, этнографии и лингвистике. В гидронимии отражаются природные реалии, особенности освоения территории, мировосприятие и мировоззрение людей, этнокультурные и этноязыковые контакты и идеология. Гидронимы – конкретные адреса географических объектов (рек, озер, морей, ручьев), поэтому, как географические названия, они являются своеобразным языком географии.

Изучение гидронимов преследует несколько целей: с одной стороны, оно позволяет людям ориентироваться и определять местоположение предметов и даже событий; с другой – с помощью зашифрованных лингвистических посланий понять культурное и историческое содержание ранее существовавших объектов человеческого мира. Гидронимы помогают узнать прошлое и понять настоящее путем поиска связей между условиями местности и отражении их в географических названиях.

Актуальность исследования гидронимов Республики Адыгея и Краснодарского края состоит еще и в том, что многие микрогидронимы (названия ручьев, родников, болот, колодцев и т.п.) в силу различных причин подвергаются изменению, либо заменяются другими названиями (меняют направление реки, высыхают ручьи, исчезают родники из–за их искусственного уничтожения или загрязнения).

Словообразовательный и лингвокультурный анализ гидронимов может дать множество информации не только об образовании самого слова–названия, но и помогает уточнить и углубить знания о том или ином древнем народе,
в языке которого возникло данное название, о расширении его территории и ассимиляции с другими народами, об их религиозных представлениях, иногда даже о быте и основных занятиях.

Данные о гидронимах оказывают немалые услуги для истории русского и адыгейского языков, так как этимологическое значение, вышедшего из употребления слова, нередко скрывается в названии гидронима. Отсюда можно сделать вывод об актуальности исследования гидронимов в русском и адыгейском языках.

Задачи:

а) провести словообразовательный анализ гидронимов в русском и адыгейском языках;

б) рассмотреть понятие « лексика»;

в) проанализировать основные способы словообразования;

г) определить понятие « слово»;

д) рассмотреть понятие «структура слова»;

е) выявить различия/сходства гидронимов в адыгейском и русском языках;

Материалы исследования. Практическим языковым материалом работы послужили различные устойчивые единицы русского и адыгейского языков, извлеченные из словарей: Адыгейско – русский словарь (Тхархако Ю.А. Майкоп, 1991); Краткий Русско – адыгейский словарь (Блягоз З.У., БлягозА.Н. Майкоп; 1991); Топонимический словарь Кавказа (А.В. Твердый, Краснодар,2006); Словарь народных географических терминов (Мурзаев Э.М.,Москва,1999); Адыгейско – русский многоотраслевой учебный словарь

(Трахова А.Ш., Краснодар,2011 г.) и др.

Научная новизна исследования заключается в проведении общего лексико – семантического, словообразовательного и лингвокультурного анализа названий водных объектов, выявлении основных лексико-семантических групп гидронимов, рассмотрении примеров гидронимов в русском, адыгейском и других языках с точки зрения их образования и происхождения.

Методы исследования: метод лингвистического анализа, описательный, компонентный.

Структура: Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка литературы, который включает 73 источника, приложения.

1 Проблема изучения лексики

1.1 Понятие о лексике

Термин лексика произошел от греческого lexikos – «относящийся к слову». Этим термином обозначается совокупность слов, или словарный состав, того или иного языка. Он используется также тогда, когда говорят о совокупности слов, употребляемых каким-либо автором («лексика Пушкина», «лексика Анны Ахматовой»), о совокупности слов какого – либо отдельного произведения, издания (лексика романа «Евгений Онегин», лексика газеты «Московский комсомолец» и т.п.). Имея в виду соответствующие особенности языка произведений, относящихся к одной из функциональных разновидностей речи, также используют этот термин: «официально – деловая лексика», «лексика научного стиля», «лексика газеты» и т.п. [47, с. 13.].

Лексика – 1. совокупность слов языка. 2. Определенные пласты словарного состава языка (стилистически нейтральная лексика, эмоциональная лексика) 3.Словарный состав тех или иных произведений или авторов [1, с. 138].

Наука, изучающая словарный состав языка, называется лексикологией [47, с. 14]. В задачи лексикологии входит исследование проблем, связанных с разными сторонами слова. Один из важнейших разделов лексикологии семасиология (или семантика), которая изучает значение слова. Ведь слова выделяет среди других единиц языка (например, звуков или предложений) то, что они представляют собой непосредственные наименования отдельных явлений действительности: предметов, признаков, процессов и т.д. В значении слова отражаются и те связи, которые устанавливает человеческое мышление между предметами, явлениями, когда, например, сходные в чем–то предметы получают общее наименование (лист дерева – лист бумаги – тхьапэ). Семасиология изучает и те отношения, которыми связаны между собой значения разных слов: она выделяет группы слов, сходных по своему значению (талант – способность – дарование – lушыныгъ – дар – тын), и слов, противоположных по значению (прекрасный – дэхэ дэд – безобразный – lэе дэд; эгоист – альтруист и т.п.) [71].

Большое внимание уделяет лексикология стилистическому расслоению лексики данного языка: устанавливает эмоционально – экспрессивные оттенки слов и определяет, какому стилю речи – официальному, научному и т.д. –принадлежит данное слово. Еще одна из задач лексикологии – определение происхождения слов. Так, выделяя такие группы слов, как исконно русские и заимствованные, устанавливая, когда, по каким причинам заимствованные слова пришли в русский язык, ученые – лексикологи делают выводы об особенностях процесса формирования лексики нашего языка. Проблемами формирования лексики языка занимается лексикология историческая; она описывает лексику, с помощью которой язык обновляется, пополняется новыми единицами, а также группы слов, которые по каким–либо причинам устаревают, выходят из активного речевого обихода, передвигаясь на его периферию, а иногда вообще исчезают из языка.

Стилистическая, а также эмоциональная окраска слова нередко связана и с его происхождением. Например, немало заимствований из греческого, латинского, а также западноевропейских языков (слова, обозначающие по преимуществу отвлеченные понятия) – альтернатива, автократия, дилемма нюанс и под – относится к книжно–письменному стилю речи; многие устаревшие старославянские слова – чаяние, страж, грядет – обладают эмоциональной окраской патетичности, торжественности [47, с. 13 – 14].

Наконец, лексикология изучает слова с точки зрения сферы их употребления, устанавливая, ограничено ли функционирование данных лексических единиц территориальной, профессиональной, а также социальной принадлежностью говорящих или эти слова используются вне указанных ограничений, т.е. являются общенародными. При этом учитываются те случаи, когда слова, прежде являвшиеся принадлежностью какого–либо языкового коллектива, переходят в общенародную лексику, пополняя и
обновляя её [47, с. 13].

Лексико-семантическая группа слов (ЛСГ) – это объединение слов одной части речи, в которых помимо общих грамматических сем имеется еще одна (или более) общая сема – категориально-лексическая (интегральная сема). Слова, относящиеся к одной и той же лексическо-семантической группе, обладают рядом общих парадигматических и синтагматических характеристик.

Лексико-тематическая группа слов (ЛТГ) – традиционно представленное в лингвистике понятие: это объединение слов, основывающееся не на лексико-семантических связях, а на классификации самих предметов и явлений. Таким образом, это объединение слов, обусловленное не собственно языковыми факторами, а предметно-логическими. Оно строится на основе общего для всех компонентов группы родового признака [1, с. 139 – 140].

В адыгейском языке используются преимущественно исконные слова.
В нем не более 24 – 25 процентов заимствованных слов, остальные собственно адыгейские. Исходя из лексических значений слов, в адыгейском языке лексические единицы делятся на две группы: однозначные и многозначные слова. Однозначные слова: жьы «воздух», тыгъэ «солнце», также
к однозначным словам обычно относятся термины, корень, звук, слог. Многозначные слова: шъхьэ – «голова человека», «кочан кукурузы», «количество голов» и др. По мнению исследователей, по времени появления они первичны в этом языке [11, с. 25].

Исходя из происхождения слов, все лексические единицы мы делим на исконные и заимствованные слова. К исконно адыгским относятся: шъхьэ «голова», лъакъо «нога», пэ «нос» , нэ «глаз» , жъы «воздух», сапэ «пыль», псы «вода», чэмы «корова» и др. В разные периоды развития адыгейского языка в его лексический состав вошли слова из арабского, турецкого, персидского, русского и других языков. К их числу относятся: сыхьат «часы», сабын «мыло», тэлмащ «переводчик», школ «школа», машин «машина» и др.

Слова по значению в адыгейском языке могут быть близкими и противоположными. По этому признаку выделяются синонимы и антонимы. Синонимы – слова близкие по лексическому значению: ушъэн «набивать», узэндын «зарядить»; чъэн «бегать», кlитхъун «помчаться» и др. Антонимы – слова противоположные по своему лексическому значению. Например: мафэ «день» – чэщы «ночь», ины «большой» – цlыкlу «маленький».
В адыгейском языке, как и в других языках, немало омонимов, которые одинаково звучат и пишутся, но и имеют разные значения. Например: кlэ «новый» и кlэ «хвост», щэ «молоко» – щэ «вези», щэ «заряд», «пуля» и
др.[11, с. 26].

1.2 Слово как знак культуры

Слово (гущыlэ) – это основная единица языка. Слово двояко по своей природе: с одной стороны, оно имеет внешнее – звуковое – оформление;
с другой стороны, словом можно считать только такой звук или комплекс звуков, который соотносится с каким-либо явлением действительности: называет предмет, живое существо, процесс, признак, свойство, действие и т.п. (ветка– «къутам», дом – «унэ», стол – «стол», хлеб – «хьалыгъу», красивый – «дахэ», прыгать – «лъэн» и пр.)[58]. Эта связь с тем или иным явлением действительности называется лексическим значением слова. Обозначая предмет, процесс, признак, свойство и т.д., слово выполняет свою основную – номинативную – функцию [47, с. 14].

Слово может указывать на отдельный предмет, отдельное явление, которое говорящий имеет в виду в данной конкретной ситуации: «Крупнейшая за всю историю космонавтики протонная вспышка произошла на Солнце несколько дней назад» (газ.); «Неожиданно тихо прошла нынешняя, ставшая уже традиционной, Московская книжная ярмарка» (газ.) [47, с. 14].

Слово – основная единица языка. Слово – разносторонний языковой знак. В нем сочетаются: 1) означающее (внешняя звуковая сторона, звуковая оболочка); 2) означаемое (внутренняя сторона, значение). Для слова характерны: 1) синтактика (разные сочетаемостные свойства, способность сочетаться с другими словами); 2) прагматика (закрепленные в слове отношения говорящего к действительности, к содержанию сообщения,
к адресату). Основная функция слова – номинативная, т.к. слова в основном называют предметы, явления окружающего мира [1, с. 257].

В Словаре лингвистических терминов (Ахманова О.С.) дается следующая характеристика слову, «слово» – это предельная составляющая предложения, способная непосредственно соотноситься с предметом мысли как обобщенным отражением данного «участка» действительности и направляться (указывать) на эту последнюю; вследствие этого слово приобретает определенные лексические, или вещественные, свойства [6, с. 422].

Различают:

1. по морфологическому строению и изменению: слова первичные (простые, первообразные, корневые), производные, производящие, сложные, сверхсложные, сложносокращенные, сложнопроизводные, несоставные, удвоенные; слова глагольные, именные, предложные, адъективные; изменяемые, слитные; слова родовые, разнородовые; слова реальные; слова морфологические и др.
2. по семантическому типу: слова однозначные, многозначные; слова равнозвучащие, равнозначные; слова утвердительные, отрицательные, общего утверждения, общего отрицания; слова вопросительные, повелительные; слова количественно – предметные и др.
3. по фонетическому типу: слова фонетические; слова ударные, проклитические, энклитические, опорные и др.
4. по синтаксической функции: слова знаменательные (автономные, полные, основные, самостоятельные, лексические), служебные; слова зависимые, независимые, опорные; слова указательные; слова связующие и др.
5. по стилистической дифференциации: слова бранные; слова новые, устаревшие; слова книжные и др.
6. по отношению к литературному языку: слова диалектные, местные и др.
7. по происхождению: слова исконные, чужие, иностранные, заимствованные [6, с. 422].

В слове различаются его звуковое оформление, морфологическая структура и заключенный в нем смысл, значение.

Значение – отображение предмета действительности (явления, отношения, качества, процесса) в сознании, становящееся фактом языка вследствие установления постоянной и неразрывной его связи с определенным звучанием, в котором оно реализуется. Это отображение действительности входит в структуру слова в качестве его внутренней стороны (содержания),
по отношению к которой звучание данной языковой единицы выступает как материальная оболочка(форма).

Значение слова – отражение в слове того или иного явления действительности (предмета, качества, отношения, действия, процесса) [1, с. 93].

Каждое слово с лексической точки зрения выступает как данная, конкретная, индивидуализированная единица, отличная от единиц того же порядка т.е. от других слов, так, например, в нужных случаях берутся именно слова: дом – «унэ» , красный – «плъыжьы», плакать – «гъын» , а не слова «здание», «алый» – плъыжьыбз, «рыдать» . Это вовсе не означает, однако, что слово как единицу словарного состава следует рассматривать только как некоторую, конкретную, особую, отличную от других аналогичных единиц. Отдельные слова, как известно, могут находиться в самом словарном составе языка в разных отношениях друг к другу (например, в отношении антонимии, синонимии – более или менее полной, в различных словообразовательных отношениях). В связи с этим могут более или менее четко выделяться различные лексические группы и типы, разрядов слов (например, имена деятеля, слова с приставками, имена действия и т.п). Таким образом, и в области лексики имеется известное обобщение частных случаев, но конкретность слова здесь все же полностью не исчезает. С лексической точки зрения т.е. в сфере словарного состава языка, слово, прежде всего выступает подобно той или другой конкретной арифметической величине. Например, обобщение чисел 2 – тlу, 4 – плlы, 6 – хы, 8 – и, 10 – пшlы в качестве четных, а 7 – блы, 14– пшlыкlуплlы, 21 – тlокlырэ зырэ, 28 – тlокlырэ ирэ, как чисел делящихся на 7(блы).

Слово – гущыl, как известно, имеет не только звуковую оболочку
и определенное значение или значения, оно также имеет ту или другую стилистическую характеристику, или, как говорят, окраску. Здесь под стилистической характеристикой слова подразумеваются всевозможные оценочно-эмоционально-экспрессивные моменты, характеризующие той или иной «стиль» речи, – в самом широком смысле этого слова, – но не являющиеся составной частью собственно смыслового содержания самой семантики данной лексемы. При этом надо заметить, что стилистическая «нейтральность» слова, его стилистическая «бесцветность» также является известной стилистической его характеристикой [58; 13, с. 85].

Понятие «слово» часто употребляется в половицах и поговорках: Гущыlэ дахэм гур егъэушъэбы – Ласковое слово смягчает сердце; Гущыlэ пытэ зимыlэм шъыпкъагъэр иlэп – Кто не обладает твердым словом, у того нет верности; Гущыlэ дахэм уегъэбыбы, хъонэгъо lаем узэхегъао – Доброе слово окрыляет, а плохое – убивает [10, с. 42].

Различие между языковыми образованиями в их стилистической характеристике не делает их разными словами. Таким образом, стилистически могут различаться не только слова, но и отдельные варианты одного и того же слова. Это непосредственно определяется самим существом взаимоотношений между разными моментами в слове. Эмоционально-экспрессивные, стилистические моменты, как бы они порою не привлекали к себе внимания, не могут быть поставлены наравне с моментами, собственно семантическими, интеллектуальными, относящимися именно к выражению мыслей и обмену мыслями и являющимися наиболее специфическими для языка. Поэтому различие или тождество значения естественно, трактуется обществом совершенно иначе, чем различие или тождество стилистической характеристики слова. Как бы ни были важны эмоционально-экспрессивные стилистические моменты, но все же они понимаются как лишь некоторое дополнение, приложение к основному в слове – к его значению, к его смысловому содержанию. Поэтому естественно, что различие между двумя языковыми образованиями в отношении этих моментов трактуется как менее существенное, второстепенное [13, с. 85].

Подобно тому как в культуре каждого народа есть общечеловеческое и этнонациональное, так и в семантике каждого языка есть отражение как общего, универсального компонента культур, так и своеобразия культуры конкретного народа. Универсальный семантический компонент обусловлен единством видения мира людьми разных культур. Это принципиальное единство человеческой психики проявляется на разных уровнях семантической организации языков – от широких и устойчивых тенденций до «точечных» универсальных явлений. Так, в любых культурах говорящие нуждаются в различении субъекта действия и его объекта, предмета и признака, тех или иных временных и пространственных отношений. Межкультурное сходство самих процессов языкового общения проявляется в том, что все языки различают говорящего, слушающего и неучастника общения (в этом назначение категории лица); все языки различают вопросы и утверждения; всюду в сообщение вплетаются модальные или эмоциальные оценки говорящими того, о чем идет речь, или самой речи.

Во всех языках обозначения абстрактного и идеального в своих истоках восходят к обозначениям конкретного и материального (как и само слово абстрактный и его церковнославянское соответствие отвлеченный: лат. abs–trako < traho – тяну, тащу; церк. – слав. влеку – тяну, волоку). В самых разных культурах человек называет новое с помощью прежде созданных имен – метонимически, метафорически, сужая или расширяя их семантику.
Все это – бесчисленные проявления межкультурной общности языков мира и основа взаимопонимания их носителей [52, с. 119].

Различия между языками, обусловленные различием культур, заметнее всего в лексике и фразеологии, поскольку номинативные средства языка наиболее прямо связаны с внеязыковой действительностью. В любом языке и диалекте есть слова, не имеющие однословного перевода в других языках. Это так называемая безэквивалентная лексика, в основном – обозначения специфических явлений местной культуры. В случае заимствования в чужой язык безэквивалентные слова называют экзотической лексикой (экзотизмами). Экзотизмы и этнографизмы не столько раскрывают или толкуют чужую культуру, сколько символизируют ее. Так, слова эсквайр, спикер, крикет, шиллинг прочно ассоциируются с Англией; джейлау, кишлак, арык, дехканин – это знаки среднеазиатской культуры; сакура, гейша, икэбана, сакэ – знаки традиционной японской культуры; баз, курень, майдан, привада – знаки донского казачьего быта и т. д.

Экзотизмы хронологические – это историзмы. Они тоже непереводимы,

а между тем это ключи к пониманию прошлого культуры. Национально–культурное своеобразие лексики может проявляться не только в наличии серий специфических слов, но и в отсутствии слов для значений, выраженных в других языках. Такие «пробелы», «белые пятна на семантической карте языка», называют лакунами. Как и безэквивалентные слова, лакуны заметны только при сопоставлении языков. Причины лакун различны. В одних случаях лакуны обусловлены различием соответствующих культур. Например, в английском языке, кроме слова lawyer – «юрист, адвокат», есть еще несколько обозначений разновидностей адвокатской профессии. В русском языке этим обозначениям соответствует одно слово – адвокат [52, с. 120]. В других случаях лакуна обусловлена не отсутствием в одном из языков соответствующего денотата, а тем, что языку как бы не важно различать то, что другой язык различает.

В различных культурах даже одни и те же явления в чем-то своеобразны. Например, городской автобус может вызывать разный круг представлений, в одной стране – это талон, компостер, контролер, билет, проездной билет; в другой – жетон, кондуктор; в третьей – касса–автомат, разменный автомат; где–то еще – дорогие (дешевые) места, льготный, сезонный, детский (взрослый) билет. В лингвострановедении смысловые различия эквивалентных слов, обусловленные различиями в реалиях, называют лексическим фоном слова. Лексический фон – явление пограничное между языком и культурой. Расхождения в лексическом фоне сказываются в различных тематических и синтаксических связях слов и могут вызвать трудности в общении или при обучении языку. Различия в лексическом фоне охватывают большую часть словарного запаса языков. Совпадают по фону обычно термины, а в области неспециального словаря полное совпадение лексических фонов – явление редкое. Однако естественно, что чем ближе культура и быт двух народов, тем меньше различий в лексическом фоне соответствующих языков. И наоборот, культурное обособление приводит к лексической дивергенции [14, с. 70].
Такие понятия как «язык», «речь» и «культура» нередко отражаются в адыгских пословицах и поговорках: Бзэр цlыф лъэпкъым ыпс. – Язык – душа народа; Бзэм дунаир еlэты. – Миром правит язык; Бзэгур гумм итэлмащ – Язык путеводитель сердца; Зигущыlэ кlэкдым ыбзэ lэшlу. – У кого речь коротка, у того она сладка; Кlапсэр кlыхьэмэ дэгъу, гущыlэр кlэкlымэ нахьышlу – Веревка хороша, когда она длинна, речь лучше, когда
она коротка [10, с. 36;124].

1.3 Структура слова

Структура слова – совокупность взаимосвязанных элементов слова, обеспечивающих его целостность и тождественность самому себе, т.е. сохранение основных свойств при различных внешних и внутренних изменениях. Слово, как и любая другая единица языка, выступает в трояком единстве: слово – словоформа – словоупотребление, где слово – единица языка, словоформа – единица речи, а словоупотребление – единица речевой деятельности. Например, слово дом (унэ) как единица языка имеет 12 словоформ (в ед. и мн.ч.), представляющих отдельные единицы речи, и бесконечное количество словоупотреблений в речевой деятельности. Внутренняя (идеальная) структура слова состоит прежде всего из двух частей: дихотомии «слово – словоформа», имеющей сложное внутреннее строение. Структурными элементами слова как единицы языка являются фонема, морфема, лексема и семема, а словоформы как единицы речи – аллофон, алломорф, аллолекс и значение. При этом единицы языка соотносятся с понятием, а единицы речи – с образом [1, с. 281 – 282].

Слова (гущыlэхэр) русского языка с точки зрения морфологической структуры делятся на слова, имеющие формы словоизменения и не имеющие форм словоизменения. Слова первой группы распадаются на две части: основу и окончание, или флексию; слова второй группы представляют собой чистую основу [13, с. 86 – 87]. Основа – это часть слова, которая выражает его лексическое значение. Основа выделяется путем вычета окончания. Окончание, или флексия, – это изменяемая часть слова, которая указывает на отношение данного слова к другим, т.е. является средством выражения синтаксических свойств слова в предложении. Окончание может быть нулевым. Например: в различных формах слова выход (выхода, выходу, выходом, выходе и т.д.) выделяется основа выход и окончание – а, – у, – ом, – е и т.д. В именительном падеже (Цlэеlo падеж) единственного числа это слово имеет нулевое окончание. Основа слова распадается на отдельные значимые части: приставку, корень, суффикс.

Корень слова – общая часть родственных слов – выделяется при сопоставлении слов одного гнезда, т.е. однокоренных слов. Например:
в словах ходить – кlон, выходить – дэкlын, приходить – къэкloн, заходить – ихьан, приход – къэкlоныр, выход – кlоныгъ, выходной – зыгъэпсэфыгъо, приходный, ходовой – зэкlуакlэ и др. выделяется корень ход. Корень может присоединять к себе различные аффиксы.

Аффикс (от лат. affixus – прикрепленный) – общее название всех значимых частей слова, за исключением корня. Аффиксы подразделяются на приставки, или префиксы, – части слова, стоящие перед корнем, суффиксы – части слова, стоящие между корнем и окончанием, и окончания. Например,
в слове подберезовик выделяется корень берез– (ср. береза – пчэи, березовый), приставка под– (ср. под–стаканник, под-оконник); суффиксы –ов– и –ик (ср. берез–ов–ый, березов–ик), а также нулевое окончание (ср. подберезовик, подберезовик–а, подберезо-вик-у и т.д.). Каждая значимая часть слова – приставка, корень, суффикс, окончание – называется морфемой. Например, слово погрузка – ибгъэхьаныр имеет четыре морфемы: по–груз–к–а.
В качестве наименований одной из значимых частей слова иногда употребляется термин постфикс (в применении к аффиксу –ся, –сь: удалиться – lукlын, трястись – сысын). Эта морфема удерживает особое название потому, что часто помещается после других частей слова, в том числе и окончания: сержу–сь– сэгубжы, сердишь–ся – огубжы, сердит–ся– Ар мэгубжы. В большинстве сложных слов выделяется еще одна часть слова –
соединительная гласная (интерфикс): корабл–е–стро–ение, пар–о–воз [13, с. 86–87; 58].

Выделение морфем в составе слова и определение их значения производится на основе сопоставления с другими словами и с другими формами данного слова. Слова русского языка различаются по строению основы, или морфологическому составу. Основы всех знаменательных слов по своему морфологическому составу делятся на две группы: основы непроизводные и производные. Слова вода, гора имеют непроизводную основу, а паводок, пригорок – производную (вод–а – псы, гор–а – къушъхьэ, па–вод–ок– псыуцугъэшху, при–гор–ок – бгы цlыкlу) [66].

Непроизводная основа (немотивированная) – это единое целое, неразложимое на отдельные морфемы (значащие части); производная основа (мотивированная) – составное единство, членимое на отдельные морфемы.

Членимость производной основы на значащие части является морфологической особенностью этой основы и отличает ее от непроизводной. Это свойство производной основы наличествует в ней лишь тогда и до тех пор, пока в языке наличествует непроизводная основа, соответствующая данной производной. Основы слов: горец, курица – чэты, палочка являются производными; они расчленяются на отдельные морфемы потому, что в современном языке имеются соответствующие им непроизводные основы: гор–а – къушъхьэ ; кур–ы – чэтхэр ; палк–а – бэщ [13, с. 87].

Производная основа теряет способность члениться на морфемы и становится непроизводной, если соответствующая ей непроизводная основа исчезает из языка или перестает соотноситься с ней [28, с. 33–34]. Так, основы слов палка – бэщ, лавка – кlыхь, миска – лагъэ, утратили членимость на отдельные морфемы, стали в современном языке непроизводными потому, что соотносившиеся с ними в древнерусском языке непроизводные основы (пала, лава, миса) выпали из словаря современного русского литературного языка. Основы слов мешок – дзыо, обруч – ондырыхъу, живот – ныбэ, также перешли в разряд непроизводных, так как перестали соотноситься
с имеющимися в современном русском литературном языке непроизводными основами (мех – хъурышъу, рука – lэ, гость – хьакlэ , жить – псэун, щыlэн, дисын). Непроизводная основа, соотносимая с производной, может наличествовать в языке в двух разновидностях: как отдельное слово
(в чистом виде) и как отдельная морфема (в связанном виде), сочетающаяся
с аффиксами или другой основой. Основы слов хвостик, лесок являются производными, так как соотносятся с непроизводными основами хвост – кlэ, лес – мэзы, которые выступают в современном русском языке в качестве отдельных, самостоятельных слов. Основы слов спешк–а– гузэжъогъу, выдержк–а – щэчын, стирк–а– гыкlыныр являются производными, но соотносимые с ними непроизводные основы (спеш–, держ–, стир–)
не являются самостоятельными словами, а выступают исключительно как связанные основы, в качестве морфем–корней (по–спеш–и–ть, за–держ–а–ть – гъэгужъон, вы–стир–а–ть) [28, с. 33 – 34; 58].

Для отнесения основы к производным основам достаточно наличия в современном языке хотя бы одного родственного слова, которое имеет соотнесенную основу в чистом или связанном виде (ср.: павлин – дышъэчэт – пава, палец – lэхъуамб – шестипалый, ветка – ветвь – къутамэ). Основа считается производной и в том случае, если суффикс, выделяющийся при соотнесении основ, является непродуктивным и не встречается в других основах (ср.: молодой – ныбжьыкlэ – молодежь – кlэлакlэхэр) [58]. Различие между основами непроизводной и производной не исчерпывается их морфологическими свойствами. Это различие распространяется и
на лексическое значение основ [13, с. 90 – 91].

1.4 Основные способы словообразования

Словообразование – образование новых слов путем соединения друг
с другом корневых и аффиксальных морфем, а также основ данного языка
в разных комбинациях по определенным моделям, включающим правила чередования звуков, определяющим тот или иной характер соединения и т.п. [13, с. 97].

Способы словообразования – типология и совокупность средств и приемов, используемых при образовании новых слов. Выделяются:
а) синхронные и диахронные способы; б) морфемные (аффиксальные и сложные) и неморфемные (морфолого – синтаксические // конверсия, адъективация, субстантивация и т.д.; лексико – семантический и лексико–синтаксический способы); в) узуальные и окказиональные (наложение, субституция, тмезис); г) чистые и смешанные (конфиксация), прямые и обратные (редеривация) и т.д. [1, с.274].

В русском языке существует несколько способов словообразования: 1. Лексико – синтаксическое словообразование имеет место в случаях образования слов из словосочетаний, объединенных в одно слово в процессе употребления в языке, например: сумасшедший (с ума сшедший), тяжелораненый (тяжело раненный), четыреста – шъиплl (четыреста), наконец – аужыпкъэм (на конец), сейчас – джыдэд (сей час). Поскольку
в данном типе словообразования участвуют суффиксальные элементы, то его можно отнести и к морфолого – синтаксическому, а точнее – лексико–морфолого – синтаксическому. 2. Морфолого – синтаксическое словообразование осуществляется при переходе слов, принадлежащих к какой – либо части речи, в иную часть речи, например: прилагательные запятая, булочная, лесничий, слабительное перешли в имена существительные; причастие заведующий перешло в имя существительное; деепричастия благодаря, несмотря (на) перешли в предлоги и т.д. 3.Морфологическое словообразование – создание новых слов на базе имеющегося в языке строительного материала путем закономерного сочетания морфем в слове. Является наиболее продуктивным в обогащении лексики современного русского языка. Основные виды морфологического словообразования, действующие в современном русском языке, – сложение, безаффиксный способ словообразования и аффиксация [13, с. 97 – 98].

Сложение – это такой способ морфологического словообразования, при котором путем объединения двух и более основ образуется новое слово, например: теплоход, самолетостроение, совхоз, кинотеатр и др. Путем основосложения образуются сложные и сложносокращенные слова. Сложные слова – результат  сложения  полных основ (вод–о–про–вод), а сложносокращенные – усеченных основ (кол–хоз, ком–со–мол). При основосложении наиболее продуктивным является образование имен существительных мужского рода с ведущей глагольной непроизводной основой (вертолет, атомоход). Глаголы этим способом в русском языке
не образуются. Такие слова, как благословить, многословить и т.п., заимствованы из старославянского языка, в котором они были кальками
с греческого языка. Слова, имеющие в своем составе два или несколько корней, не всегда образуются посредством основосложения. Так, слова железобетонный, полеводческий, коневодство, радиовещание произведены от сложных слов (железобетон, полевод – шъофыр зыхъурэр , коневод – шыр зыхъурэр, радиовещать) посредством суффиксов –н, –ческ–, –ств–, –ни–, а не образованы путем сложения основ. Безаффиксный способ словообразования, т.е. лишенный словообразовательных элементов, наименее распространен. Этот способ применяется только при образовании имен существительных (от некоторых глаголов) и имен прилагательных. При этом основа имени прилагательного, от которого образуется существительное, подвергается изменению (меняется конечный согласный, место ударений), а основа глагола обычно не изменяется (ср.: глубокий – куу – глубь; тихий– рэхьат – тишь, бегать– чъэн – бег –чъэныр; заливать – залив и т.п.) [13, с. 86; 66].

Существительные пробег, прилив – къиуныр, припев – жъыу, вылет, простой – къызэрык1у являются производными основами, однако образование этих слов посредством приставок исключается. Эти слова соотносительны по значению с глагольными основами пробегать, приливать, припевать, вылетать, простоять и образованы безаффиксным способом словообразования. Этот способ обычно используется при образовании существительных от глаголов.

Аффиксация – наиболее продуктивный способ образования слов, при котором новое слово создается присоединением к основе того или иного словообразовательного элемента. Возможны три вида аффиксации – суффиксальный, префиксальный и суффиксально – префиксальный. Разновидностью суффиксального является способ постфиксальный (лат. post – после и fixus – прикрепленный). При морфологическом словообразовании суффиксы и приставки могут выполнять две функции – использоваться и для образования отдельных слов, и для выражения грамматических значений. Совмещение обеих функций – словообразующей и формообразующей – наблюдается чаще всего у приставок и реже у суффиксов и в отдельных случаях у окончаний. Например: в глаголах зашуметь, полежать приставки за– и по– не только образуют новые слова (ср. шуметь – бырсырын; лежать– щылъын), но создают в образованных глаголах грамматическое значение совершенного вида (ср.: шуметь – бырсырын и зашуметь – начало действия, лежать – щылъын и полежать – ограниченность действия во времени).

Суффиксальный способ словообразования осуществляется путем прибавления к производящей основе суффикса. Слова земляк – зэчылэгъу, землячка, землячество образованы прибавлением суффиксов –як, –к–, –еств–
к производящим основам земл–, земляк–, земляк–.

Префиксальный способ словообразования выражается в прибавлении префикса к слову, которое выступает в роли производящей основы. Слова спутник, сотоварищ, неприятель, сверхранний, придавать, раздавать образованы прибавлением приставок с–, со–, не–, сверх–, при–, раз–
к производящим основам путник, товарищ, приятель,
ранний, давать [13, с. 97; 71].

Суффиксально – префиксальный способ словообразования заключается
в одновременном присоединении к производящей основе и суффикса и префикса. Слова взморье, подорожник – (хьабзэгупэ), простенок, перелесок образованы одновременным присоединением к производящей основе приставок вз–, по; про–, пере– и суффиксов –j–, –ник–, –ок–, –ок–. Постфиксальный способ словообразования осуществляется путем прибавления к производящей основе постфикса. Термин постфикс имеет два значения: 1) любой аффикс, стоящий после корня; 2) аффикс, стоящий после флексии и противопоставленный по этому признаку суффиксу. Глагольные основы присоединяют постфикс –ся/–сь: мыться – зытхьакlын, моюсь – зысэтхьапlы; местоименные – –то, –либо, –нибудь: кто – то, какой – либо, что – нибудь. При образовании глаголов, как правило, постфиксальный способ совмещается с префиксальным и суффиксальным, образуя три разновидности: префиксально–постсуффиксальный (нервничать – разнервничаться), суффиксально–постфиксальный (резвый – резвиться), префиксально–суффиксально–постфиксальный (говорить – гущыlэн – переговариваться). Разные виды аффиксации имеют различную продуктивность в образовании частей речи: имена существительные и прилагательные чаще образуются посредством суффиксов, а глаголы – посредством префиксов; суффиксально–префиксальный способ словообразования более продуктивен в области глаголов и менее продуктивен в области имен. Суффиксы и префиксы выступают в процессе словообразования по – разному: суффиксы образуют новое слово от производящей основы, а префиксы – от целого слова; при суффиксально – префиксальном способе словообразования слова образуются и от основы слов (существительных и прилагательных), и от целого слова
(глаголов) [13, с. 96 – 98; 58].

2 Словообразовательный анализ гидронимов

2.1 Способы образования гидронимов в русском языке

Анализ – (от греч.analysis – разложение, разъединение, расчленение). Разложение сложного языкового целого на составляющие его элементы.

Словообразовательный анализ – анализ слова, направленный на определение его словообразовательной структуры [1, с. 19; 260].

Среди географических объектов Земли огромную долю составляют моря(хыхэр) и океаны(хышхохэр), реки(псыхъохэр) и ручьи, озера(хыкумхэр) и водохранилища, колодцы(псынэхэр) и пруды. И все эти природные, или искусственно созданные человеком объекты, как правило носят названия. Безымянных вод гораздо меньше. Скорее одна и та же река (псыхъо), одно и то же озеро (хыкум) или море (хы), могут иметь несколько названий; либо они, данные разными народами, племенами или даже жителями соседних деревень, живут и сосуществуют одновременно, либо один и тот же народ менял название в разные исторические периоды. Так, например Черное море – Хы Шlуцl называлось в русских летописях « Понтъ море», «Русское море», древние греки называли его «Понт Эвксинский» (в пер. «гостеприимное море»), иранцы – «Ахшаена» (в пер. «темное»), турки – «Кара Дениз» (в пер. «Черное море»).Таким образом общее количество «водных» названий или гидронимов (от греч. слова «вода»), благодаря наличию вариантов, вероятно, больше, чем количество самих водных объектов. Одна и та же река при этом может носить неодинаковые названия на разных участках своего течения. Например, верховье р.Индигирки в 16 веке называлось Оймякон (по названию местности) Под гидронимом понимается название любого водного объекта [3, с. 5 – 9; 71].

Гидронимия – это совокупность названий водных объектов, а гидронимика – отрасль ономастики (науки о собственных именах), изучающая гидронимы. Объектом изучения для гидронимики могут быть гидронимы в целом, как специфический вид собственных имен, гидронимы определенной территории (региональная гидронимика), и отдельно водные названия [3,с. 6 – 9].

Река – естественный водный поток, текущий в выработанном им русле, питающийся за счёт стока с его водосбора. Главная характеристика реки – величина её стока (расход, годовой объём); к важнейшим характеристикам также относятся: длина, площадь бассейна, уклон водной поверхности, ширина русла и его глубины, скорости течения воды рек. Река (псыхъо) и её притоки образуют речную систему. Строение речной системы, долины и русла, характер продольного профиля зависят от особенностей рельефа и геологического строения, которые вместе с климатическим режимом бассейна определяют сток и режим реки. В питании реки принимают участие дожди, снега, ледники и подземные воды. По строению долины и русла, характеру течения и режима реки делятся на равнинные и горные. Как правило, реки сохраняют название в течение длительного времени. Проблемы возникали при первичном установлении наименования. Землепроходцы и первопоселенцы узнавали названия у местного населения, часто через проводников, часто в диалектной форме, и усваивали их большими или меньшими искажениями. На чертежах и в текстовых документах названия записывались буквами русского алфавита с неизбежными искажениями [64, с. 263].

Названия рек – самый консервативный элемент топонимии любой территории, причем самые крупные реки имеют наиболее древние названия. Ко времени заселения русскими территории современной России основная сеть рек уже была сформирована. В результате этого в России не оказалось сколько–нибудь значительных рек, для называния которых требовались бы русские по происхождению названия. Даже Волга, про которую поётся, что она «мать родная», «русская река» имеет нерусское название [46, с. 15 – 16].

Волга – река, Россия. В разное время на разных участках течения река имела различные названия. Древнегреческий географ Птолемей известное ему нижнее течение реки упоминает под названием «Ра», объяснимое как индо –европейское (srava – «поток») это же происхождение имеет и современное мордовское название Волги «Рав» , «Рава». Позже, нижнее и среднее течение Волги (часто включая нижнюю Каму и Белую) называют «Итиль»; это тюркское название (татар. Идель – «Большая река») употребляется и в современных названиях рек у тюркских народов Поволжья. Татарское: «Идел», чувашское «Этел», «Атал».

Верхнее течение реки находится в лесной зоне Европейской части России известно, как Волга. Происхождение названия спорно. Наличие рек Валгайоки, Волгома, озера Волгозеро в пространстве от р. Оки до Карелии позволяет предположить принадлежность названия Волга какому – то вымершему финно–угорскому языку, но имеющаяся этимология неубедительна. Исходя из того, что верховье Волги находится в зоне, где широко представлена гидронимия балтийского происхождения ,предложена этимология из балтийского « ilg» – длинный, долгий и показан путь образования от этой основы древнерусского « Вълга». Не исключено, что это название первоначально относилось только к озеру Волго (нижнему в цепочке верхне – волжских озёр) действительно вытянутому, а река была названа по озеру, из которого она вытекает.

Будучи нерусскими по своему происхождению, подобные гидронимы давно уже стали русскими по употреблению, причем многие из них обросли различными русскими аффиксами, вошли в состав многих сложных
названий [46, с. 16].
В России насчитывается около 120 тыс. рек, имеющих длину свыше 10 км. Уровень современной топонимики не позволяет установить точное количество рек, имеющих русские названия. Однако, на любой территории России чётко проявляется указанная выше главная закономерность: русских названий мало, и относятся они преимущественно к небольшим рекам.
Обычно реки не переименовывались. В бассейне верхнего Енисея, где компактно проживает тувинское население, до сих пор в качестве альтернативных сохраняются местные названия (Улуг–Хем, Ка–хем). Три крупных правых притока Енисея получили у русских наименования Нижней, Средней и Верхней Тунгуски. Эти полностью русские названия образованы от этнонима тунгусы – так до начала 20 века в России именовали эвенков, коренных жителей енисейского правобережья. Со временем Верхняя Тунгуска стала называться – Ангара, Средняя – Подкаменная Тунгуска, и только самая протяженная из них Нижняя Тунгуска сохранила название, данное первыми землепроходцами [46, с. 16].

Гидроним Ангара, к сожалению не имеет однозначного объяснения. Существующие гипотезы о его происхождении противоречивы и не всегда несут определенную силу доказательности. По одной из версий, гидроним произошел от эвенкийской и бурятской корневой основы анга – пасть животного, рот, в переносном смысле – ущелье, расселина, промоина.
В эвенкийском и бурятском языках есть слова, производные от основы – ангай, ангара, ангагар, ангархай с одинаковым значением – разинутый, открытый, раскрытый [19, с. 9 – 11].
Языковед Т.А. Бертагаев убежден в том, что гидроним Ангара происходит от бурятского анга (ра – суффикс) существующего в слове –глаголе анга–й–ха – раскрывать, открывать, зиять. Эта версия, по мнению исследователя подкрепляется тем,что буряты называют реку Ангарайн уhан – «вода расщелины». При этом Т.А.Бертагаев, ссылается на особенность долины Ангары в истоке, где суженная долина открывается в сторону оз.Байкал в виде зияющей расселины [8, с. 124].

Существует также версия о тюркском происхождении гидронима. В.А.Никонов объяснил гидроним Ангара тюркским Ангар – «широкая долина». Основываясь на этом он отнес гидроним к тюркизмам в бурятском языке. В пользу тюркского варианта свидетельствует также частая встречаемость гидронима Ангар (Янгар) в районах, где раньше проживали тюркские народы, например в Крыму. Гидроним близок также к названию столицы Турции – г.Анкара, который ранее назывался Ангора, а в древности – Анкира. Но слово Анкара – нетурецкого происхождения, т.к сами турки ударение в слове ставят не на последний слог, что было бы в соответствии с нормами тюркских языков, а на первый. Название столицы Турции родственно греческому слову – якорь и древнеперсидскому – приют, кров. Таким образом, гидроним Ангара и топоним Анкара общего между собой не имеют, хотя могли совместно существовать в тюркских языках [45, с. 50].

На примере других крупных российских рек можно проследить происхождение некоторых гидронимов:

Ока – приток р.Волга. Название Ока упоминается в «Повести временных лет» (1113 г.) и без изменений – во всех более поздних источниках. Величина этой реки, крупнейшего притока Волги (1500 км.) позволяет предположить глубокую древность ее названия. Известен ряд попыток объяснить гидроним. Раннее финское название joki – «река» или марийское aka, akaj – «старшая сестра» сейчас опровергаются. Позже название сопоставлялось с немецким aha – « вода, река» и латинским aqua – «вода». В настоящее время получила распространение гипотеза о происхождении названия Ока из балтийских языков. Она основывается на сравнении Ока с рядом литовских названий озёр и латышских гидронимов образованных из литовского akis , латышского acis – «1.незамерзающее место в реке, озере, болоте; 2. прорубь – пхырыупкlыгъ; 3. небольшое открытое пространство воды в зарастающем озере или болоте; 4. бьющий из глубины ключ – псынэкlэчъ; 5. глаз – нэ».
Исследователи гидронима обращали также внимание на то, что название Ока встречается среди рек впадающих в Белое море, в бассейнах Уфы, Ловати [46, с. 206].
Иртыш – река, левый приток р.Обь. Из ряда объяснений этого гидронима, наиболее убедительно то, где в качестве исходной формы предлагается тюркское Ertis –«строптивый, бурный» или «бурное течение, поток». Распространена также версия, принимающая за исходную форму Ирцис, где иранская основа –ir– «бурный, стремительный поток» сочетается с кетским –сис– «река» в тюркизированной форме –цис–. Верховье реки – от истока, и до впадения в озеро Зайсан – называют Чёрный Иртыш. Это название возникло в результате распространения на всю указанную часть реки названия одного из её верхних притоков Кара – Ертиш ( Ирцис) букв. «Черный Иртыш». Вероятнее всего, местным населением тюркское кара применено не
в обычном цветовом значении «черный», а в значении «земля», т.е. Кара–Ертиш – « Иртыш, начинающийся из родника (из земли)» [46, с. 206].

Клязьма – левый приток р.Ока. В разных источниках, датированных
12–14 в.в. упоминается, как Клязьма, Clesma. По–видимому эти варианты представляют собой формы какого–то древнего названия, которое славяне, пришедшие в междуречье Оки и Волги, усвоили уже в искаженном виде, что затрудняет его объяснение. Некоторые исследователи сопоставляют название Клязьма с встречающимися на Севере гидронимами типа Нерезьма, Колозьма, Колежма, и т.п. В этих элементах выделяются довольно близкие по звучанию элементы –язьма, –езьма, –озьма, –ежма; которые гипотетически могут представлять собой варианты термина «река» – псыхъо на каком–то вымершем финно–угорском языке. Однако, остающаяся после отсечения элемента –язьма основа –кл– совершенно непонятна и не поддается расшифровке. Но если допустить существование не зафиксированной источниками первичной формы Колязьма, то выделяемая основа –кол– осмысливается, как финно – угорское «рыба» – пцэжъый.

Лена – река, впадает в море Лаптевых; Первооткрыватель реки, землепроходец Пенда в 1619 – 1623 г. зафиксировал её название в форме Елюенэ, которая в русском употреблении закрепилась, как Лена. Гидроним Елюенэ обычно объясняют, как эвенкийское «большая река», но само эвенкийское название было принято Пендой со значительным искажением. Исходным было эвенкийское слово йэнэ, сохранившееся в эвенкийском фольклоре и некоторых эвенкийских говорах в значении « очень большая река» – псыхъо инышхо. Но изучение эвенкийских говоров показало, что начальному –й– одних говоров закономерно соответствует начальное –л–
в других , что даёт варианты Йэнэ/Лэнэ и далее Линэ, превратившееся в русское Лена, т.е современное значение Лена, ближе к оригиналу, чем форма сообщенная Пендой [46, с. 233; 270].

В бассейне Лены притоки первого, второго и следующих порядков также представлены адаптированными нерусскими названиями (Алдан, Вилюй, Витим и др.) но довольно часты парные словосочетания: Большой и Малый Патом, Нижняя и Верхняя Ципа и другие. У истоков Лены и её притоков расположено озеро Байкал. В Байкал впадает 460 рек и ручьёв, из которых только 277 имеют название, причём две трети из них русские. Из них самая протяжённая р.Снежная (около 120 км.),но большая часть имеет протяжённость менее 10 км. Их названия довольно разнообразны. Одни отражают особенности самого водного потока : Широкая – Шъуамбгъо, Ледяная – Мылы, Горячая – Стыр; другие характеризуют береговую растительность: Еловка, Таловка, Черемшанка, Кедровая, Осиновка и др.; грунт дна: Каменушка, Песчанка, Слюдянка. Некоторые образованы от антропонимов: Горемыкина, Богатырева, Орефьева [44].

Нельзя не обойти вниманием и одну из крупнейших рек Северного Кавказа, крупнейшую реку Краснодарского края – Кубань (Псыж). Она имеет древние, глубокие корни своего происхождения. [72, с. 660 – 664].

Наиболее «продуктивным» в перечне старинных географических названий р. Кубани является аборигенный адыгский пласт, нижняя граница которого восходит к первому тысячелетию до н.э., а верхняя – к современности. Впервые адыгские варианты названия р. Кубани зафиксированы в нартском эпосе, который начал складываться около 3000 лет назад, а также в античных источниках, датируемых первыми веками н.э. (Птоломей, Арриан, Диодор Сицилийский). Несмотря на искажения, вызванные неточностью записей иноязычных авторов и ошибками при переводе, во всех выявленных формах прослеживаются одни и те же корни, свойственные языку аборигенов Кубани – меотскому племени псиссов или апсилов. Всего же в античных и средневековых источниках обнаружено около 70 вариантов одного и того же названия р.Кубани восходящего к древнеадыгскому псы – «вода,река» (например Псыж, Псыз, Псише, Псицхе, Пси и т.д.). Следует отметить также явно грецизированный характер таких гидронимов Кубани, как Псапос, Псарус и Псевхрос, а также типичный пример перехода нарицательного имени псы – «вода, река» в собственное название реки – Пси. При этом объяснение древних названий р. Кубани из адыгейского «псэ» – «душа» или «пши» – «князь» представляется неверным.

Вблизи устья древнего черноморского рукава р.Кубани, недалеко от Анапы, есть ныне совершенно незаметный лиман Цокур. На первый взгляд, предположение о том, что это название также восходит к древнеадыгейскому псы – «вода», является неправдоподобным. Однако проведенное исследование подтверждает наличие тесных «родственных связей» современного названия лимана с древнеадыгскими корнями р.Кубани. Пси и Цокур – крайние звенья топонимической цепочки, пронизывающей тысячелетия от античности до современности. Реконструкция ее в хронологической последовательности представляется следующим образом: Пси–Псо–Псатхис–Псахапси–Псетерий–Сетерий–Сакерий–Сакир [72, с. 660 – 664].

В двенадцатом веке, судя по сообщению арабского путешественника Идриси, это название черноморского рукава Кубани механически перешло на лиман в устье реки и в трансформированном виде(Сакир–Сукор–Сукур–Цукор–Цокор–Цыкор–Цокур) сохранилось до настоящего времени. Таким образом, это название – своеобразный «реликт», память о далеком прошлом. Черноморский рукав давным–давно пересох (в 1819 г. казаки с целью распреснения Ахтанизовского лимана перекопали русло Кубани и направили ее течение в Азовское море), а следы этого названия сохранились на современных картах, правда применительно к одному из устьевых лиманов.
Большинство античных авторов и их комментаторов объясняют одно из древнейших названий р.Кубани – Антикитес из древнегреческого антикейт – осетр (Осетровая река или Осетр – река). Такое объяснение не противоречит географической реалии, поскольку не только во времена Боспорского царства, но и в средние века икра и балыки осетров, выловленных в низовьях Кубани, были известны далеко за пределами Азово – Черноморского бассейна и вывозились в Грецию, Италию и другие западноевропейские страны.
Вместе с тем не исключена возможность, что р.Кубань называлась Антикитес по имени жившего на ее берегах племени антов. Устойчивое сопряжение «сдвоенных» топонимов (этноним + гидроним) характерно и для многих других вариантов названия реки Кубани: анты + р. Антикитес, валы + р. Вал, апсары + р.Апсар, апсилы + р.Пси, ахейцы + р.Ахеунта, купи–булгар + р.Купи, хазары + Малая река Хазаретии и т.д.

Возникает вопрос: чем же обусловлено формирование столь обширного и пестрого перечня географических названий у одной и той же реки? Причин тут несколько, но основная из них следующая. Территория Северо – Западного Кавказа, исключительно богатая природными ресурсами и находящаяся на перекрестке оживленных торговых путей, испытывала неоднократные нашествия различных племен и народов. Здесь жили, кочевали, воевали и вели торговлю киммерийцы, скифы, греки, римляне, булгары, гунны, печенеги, половцы, хазары, татары, турки, генуэзцы, арабы, персы, славяне, множество адыгских племен со своими языками и диалектами (недаром древние адыги называли Кавказ «Герой тысячи языков»). Все это способствовало созданию уникальной географической номенклатуры реки Кубань, в закономерной смене названий которой, как в капле воды, отразилась древнейшая, древняя и средневековая история Земли Адыгов [72, с. 660 – 664].

На Северо – Востоке России русские названия играют более важную роль, чем собственно в Сибири. Крупнейшие реки этого региона имеют притоки первого порядка, носящие русские названия. Так, у Колымы два крупных левых притока называются Ясачная и Ожогина, у Анадыри – Белая, у Камчатки – Еловка. Самые ранние названия присваивались рекам казаками –землепроходцами, и отражали их движение на восток, стремление к новым землям. От этого времени сохранилось множество названий рек: Половинка, Поперечная, Половинная (на половине пути). Тогда же появились названия и по особенностям рек: Травка – по обилию травы в её устье, Черная – по цвету воды, Кружелиха – за значительную извилистость. На Камчатке крупные реки – Озёрная, Мутная, Лесная, Большая и реки с многократно повторяющимися названиями – Быстрая, Ольховая, Тополевая. Реки, на которых казаки вели пушной промысел, получали названия по их именам: Зырянка, Боядериха, Козыревская и уже упоминавшаяся Ожогина. Наконец, стоит отметить акцию искусственного создания русских названий, предпринятую по политическим соображениям на Дальнем Востоке в 1972 г. Вследствие обострившихся в те годы отношений с Китаем, необоснованных притязаний китайской стороны на обширные территории Приамурья и Приморья, советская сторона сочла целесообразным заменить китайские (или похожие на китайские) названия русскими. В числе переименованных было 227 рек относившихся к бассейну Амура. Притоки важнейшей реки русского Приморья – Уссури были переименованы. Даубихэ переименована в Арсеньевку(по названию города –Арсеньев), Иман получил название Большая Уссурка, Тетюхэ – Рудная, Лефу – Илистая. А в принципе гидронимия Амура ничем особенным не отличается от других сибирских рек. Образуется бассейн слиянием рек Шилка и Аргунь, главные левые притоки Зея, Бурея, Амгунь; правый Уссури – все они имеют либо эвенкийское, либо бурятское происхождение [19, с. 18 – 19].

Гидронимы играют исключительную роль в образовании названий крупных форм рельефа: Приволжская возвышенность, Ишимская равнина, Алданское нагорье, Енисейский кряж, Вилюйское плато, Верхоянский хребет и многие другие. Исследователи обращают внимание на то, что на Алтае главным горным хребтам обычно давали названия по рекам, вдоль которых они вытянуты, или по тем, которые стекают с их склонов. К первой группе относятся Ульбинский, Ануйский, Чергинский, Семинский, Катунский,
ко второй – хребты Тигирецкий, Курайский, Коксуйский и многие другие. Подобная взаимосвязь наблюдается и в других районах Сибири:
в Забайкалье вдоль реки Баргузин простирается Баргузинский хребет,
по берегам реки Муя лежат Южно – Муйский и Муяканский хребты, в Якутии между реками Гонам и Сутам находится Сутано–Гонамский хребет. Подобных примеров множество [46, с. 18 – 19].

Помимо названий рек не стоит забывать и о пелагонимах – названиях морей. Наша страна омывается тринадцатью морями, они все играют важную роль в нашей жизни.

Море – часть океана, более или менее обособленная от него сушей или возвышениями подводного рельефа. Характеризуется главным образом наличием собственного гидрологического режима, связанного
с воздействием на него прилегающей суши и замедленным водообменом, а также донными осадками и фауной. По традиции, морем называют также некоторые открытые части океана, отличающиеся обычно определённым своеобразием (напр., Саргассово в Атлантическом океане. с обилием плавающих водорослей), некоторые крупные озёра (напр., Каспийское, Аральское, Мёртвое) или водохранилища (напр., Московское море) и, наоборот, некоторые моря именуют заливами (Мексиканский, Гудзонов, Персидский и др.). По степени обособленности и особенностям гидрологического режима моря подразделяют на внутренние моря, окраинные моря и межостровные моря, по географическому положению – на межматериковые моря и внутриматериковые моря [64, с. 190].

В средние века Земля адыгов простиралась от Азовского моря до низовьев Терека и от Нижнего Дона до Черноморского побережья Кавказа. Черное море было «родным» для многочисленных племен предков адыгов, проживавших на его побережье. С этой точки зрения интересно проследить, как в древности называлось это море и почему. Человек, впервые попадающий на берега Черного моря, обязательно задает себе вопрос: почему же оно носит такое название? У Черного моря есть одна особенность: оно никогда не бывает черным. В зависимости от времени года, времени суток, погоды, освещения оно и лазурное, и голубое, и изумрудное, и бирюзовое, и фиолетовое, и оранжевое, а вообще-то, как поется, «самое синее в мире». Вечером на закате солнца оно пылающе – красное, словно покрыто бесконечным пурпурным стягом. А если ночью пройдет дождь, то к середине дня на берег покатят грязно – желтые соленые валы. С берега вниз устремятся дождевые потоки, неся с собой глину, песок. Правда, во время штормов (более 6 баллов) вода темнеет, но таких дней в году не более 17. И конечно, не в этом причина названия моря. По поводу происхождения его названия существуют древние легенды, более поздние версии, современные гипотезы. Мнения о причинах, послуживших поводом к названию «черное», очень различные.

В древних памятниках письменности, летописях, исторических хрониках различных народов так или иначе связанных с этим районом можно обнаружить многочисленные названия моря, известного нам как Черное. Иранцы например именовали его Ашхаена(Темное); греки – Понт Эвксинский( Гостеприимное море) и Понтос Мелас (Черное Море); турки – Карадениз – Черное море. В русских летописях его название «черных» оттенков не носило: Великое,Стамбульское,Русское и др. Черное море – Хы Шlуцl называлось также просто Понтом (по латыни – «море») или Понтийским морем(так сказать «Морское море») Упоминается и скифское название этого моря – Тама, связанное со значением «темный». О разнообразии одного и того же моря стало известно еще древни людям, и они пытались дать ему свое толкование. Установлено, что наименование любого моря связано с общими топонимическими особенностями: море называется по имени народов, живущих на его побережье, стран, государств, географических местностей, окружающих его; рек впадающих в это море, городов на его побережье; и наконец – отличительных черт самого водоема (цвет, конфигурация и т.п.). Все эти признаки в полной мере относятся и к древним названиям Черного моря [72, с. 666].

– так по имени народов: Абхазское, Скифское, Грузинское, Болгарское, Русское, Славянское, Хазарское. Интересно отметить сохранившееся
с античных времен легендарное название «Амазонский Понт», а также средневековое «Армянское море» (в Арабском халифате провинция Армения включала в себя и большую часть Западной Грузии);
– по имени стран и местностей: Азиатское, Колхидское, Кавказское, Крымское, Фракийское.

– по имени впадающих рек: Дунайское;

– по имени городов: Трапезундское, Стамбульское;

– по отличительным чертам: Синее, Темносинее, Черное, Восточное,

Верхнее, Великое, Главное, Южное (для славянских народов оно было на юге), Северное (для арабов и греков). Ряд названий Черного моря, на первый взгляд, труднообъяснимы. К ним относится Арапское, Египетское, Оманское, море, Маври Таллас, Мавританский Понт. Скорее всего в них отражается все то же первоначальное название моря – Черное, своеобразно переложенное на цвет кожи этих «арапских народов». Но нельзя не отметить и гипотезу двухтысячелетней давности, согласно которой колхи Западной Грузии – выходцы из Египта или Эфиопии. В свое время Геродот совершил даже специальное путешествие в Восточное Причерноморье для уточнения этого вопроса. Однако в дальнейшем эта гипотеза не подтвердилась [72, с. 666 – 667].

Есть и другое правдоподобное предположение о происхождении названия Черного моря. С давних времен было известно, что все предметы, побывавшие  в его пучине – чернеют. Это связано с тем, что черноморская вода на глубине более 200 метров обогащена сероводородом, а это вещество легко образует соли черного цвета со всеми металлами – сульфиды.
А в донных грунтах – иле, песке –  сероводород обнаруживается уже
в миллиметрах под их поверхностью. Поэтому чернеют и створки ракушек, лежавшие в грунте – их всегда можно найти на пляже [17].

Существует и историческая гипотеза говорящая о том что название «Черное море» дали ему турки и другие завоеватели, которые приходили на его берега, чтобы покорить местное население. Они встречали со стороны черкесов, шапсугов, адыгов такое ожесточенное сопротивление, что даже море прозвали Карадениз – Черное, негостеприимное [15, с. 5].
У адыгов существуют пословицы, посвященные морю: Насыпым къымыхьымэ псы тасыр хышху. – Если не повезет, и кружка воды – огромное море; Хым щымыщыр къызхедзыжьы. – Море инородное выбрасывает [10, с. 79; 95].

2.2 Способы образования гидронимов в адыгейском языке

Гидроним – собственное название реки (псыхъо), озера (хыкъум), ручья, болота (орыжъ, темэн), источника, колодца (псынэ) [58]. Иногда ограничивают понимание термина только названиями рек. Но можно различать: пелагонимы – названия морей, лимнонимы – названия озер; потамонимы – названия рек, гелонимы – названия болот. Анализ обширного массива архивных, литературных и картографических источников дал возможность выявить происхождение и эволюцию во времени основных географических объектов Адыгеи за исторический период. У географических названий свои исторические судьбы. Некоторые из них, возникнув в глубокой древности, дошли до нас без особых изменений. Другие же, просуществовав какое–то время, бесследно исчезли или оставили память о себе лишь на страницах летописей и архивных документов [55, с. 33].

По вопросу расшифровки адыгейских гидронимов Черноморского побережья Кавказа имеется большой и разнообразный архивный и опубликованный материал. Однако достоверность некоторых переводов вызывает сомнения. Такие переводы делаются часто по слишком упрощенной схеме, без учета трансформации топонима во времени под действием различных языков и передачи их произношения и написания информаторами различных национальностей. В других случаях переводы топонимов Черноморского побережья Кавказа производятся на основе адыгейского языка, но с большей натянутостью, а порой и с непонятным смысловым значением, с игнорированием элементарных законов топонимической семантики. Часто на основе адыгейского языка, получившего распространение в юго–восточной части побережья лишь в период развитого и позднего средневековья, делаются попытки расшифровки древних абазинских, убыхских и абхазских гидронимов (Аше, Шахе, Бзогу, Мзымта, и др.).

Аше – река в Краснодарском крае, впадает в Черное море в районе одноименного поселка между пос.Лазаревским и Макопсе. Истоки реки –
на юго – западных склонах Главного Водораздела. Существует несколько версий перевода этого гидронима. Согласно первой, этимология названия восходит к адыгскому lаше – «оружие» (местные жители были прекрасными оружейниками). В основе второй лежит родовая фамилия абазинского князя Аше. По третьей версии, аше – это этноним, которым абхазы называли всех абазин [55, с. 33 – 34].

Шахе – наиболее крупная река Лазаревского района г. Сочи. Верховье ее (выше Бабук – Аула) носит название Шахешха или Шахешхе «верховье Шахе»(адыг.). В устье располагается пос. Головинка, левобережная часть которого носит название Нижнее Шахе (в днище долины) и Верхнее Шахе (на склоне). В источниках позднеантичного времени к устью Шахе привязывается город Новая Ахея или Ахеунт; последнее название относилось и к реке Шахе. Протоадыгское (ахейское и зихское) название моря «хе»
(у современных адыгов «хы») послужило корнем этнонима «ахеи» («живущие у моря») и соответственно явилось основой древнего топонима Ахеунт. Головинские шапсуги объясняют происхождение названия Шахе на основе адыг. языка: щы– три, хы – в значении «идти вниз», т.е. «к морю»[16, с. 247]. Имеется в виду, что реки Кичмай, Бзыч и Шахешхе (верховье Шахе), сливаясь образуют одну реку, впадающую в море. Низовье Шахе местными шапсугами называется Шехепе, а сам пос. Головинка – Шехепе къал – «город в устье р. Шахе». Чуубашху – другое шапсугское название местности в устье р. Шахе, где расположен пос. Головинка. В XIX в. в долине Шахе на десятки километров протягивался крупнейший аул Сочинского побережья, называвшийся шапсугами Шахечю или Шахечей, где компонент чей, по – видимому, адыгская транскрипция турецкого кой «село», «деревня». В русских военных документах периода Кавказской войны река Шахе называлась Субаши, иногда Шахе. Название Субаши ошибочно распространялось и на соседнюю Матросскую щель, имевшую название Кодеж или Кодес. Также отмечено, что убыхи называли Шахе – Мавабе «река крови», так как каждый год здесь кто–нибудь тонул при переправе [16, с. 247].

Бзогу – левый приток р.Шахе, в устье находится одноимённый населённый пункт (Краснодарский край, Большое Сочи). Первая часть гидронима исходит из убыхского бзы – «вода», «река», гу – понимают, как убыхское «середина». «Средняя река». Не исключено, что в названии гидронима лежит убыхское бзхгу – «пастбище» (в устье речки был высокий луг). По мнению Дж.Кокова, в основе перевода гидронима лежит адыгское бгъузэ – «узкий» [28, с. 47].

Одной из крупнейших рек Республики Адыгеи является река Белая– Шъхьагуаще. О ее происхождении в народе ходят легенды [72, с. 675 – 676].

Река Белая – одна из главнейших рек Адыгеи, самый крупный приток Кубани. Берет свое начало от слияния двух горных потоков, стекающих с гор Фишт и Оштен. В нее впадает 3459 больших, средних и малых притоков, а сама она, протекая от начала до конца 265 км, вливается теперь
в Краснодарское водохранилище. Среди старых названий этой реки есть имя «Белла», встречающееся в адыгейском фольклоре. Согласно адыгской легенде, один князь привез из набега девушку незнатного рода, по имени Белла. Князь, пораженный красотой пленницы, женился на ней.
Но свободолюбивая девушка ненавидела своего похитителя, убила князя и бросилась в клокочущие волны реки. Труп ее был найден абадзехами. С тех пор реке дали имя Белла. Возможно от этого имени и произошло современное название реки – Белая. Однако в большинстве архивных, литературных и картографических источников встречаются названия типа «Шъхьагуаще» и их многочисленные искажения: Шагуаша, Шагваши, Сагауш и т.д. По поводу возникновения названия р. Шъхьагуаще в адыгском народе бытует следующая легенда. В далекие времена в верховьях этой реки проживал старый князь Мищеост, у которого была лишь одна дочь Нафисет. Когда она выросла и стала красавицей, отец решил выдать ее замуж за наиболее храброго и проворного джигита. Но ни один из них не пришелся ей по душе. А полюбила она простого пастуха Келемета. Князь вызвал его и запретил встречаться с дочерью. Но Келемет заявил, что лучше умереть, чем жить в разлуке с его любимой. Это же и подтвердила и Нафисет, сказав, что без суженого она покончит с собой. Тогда разгневанный князь приказал зашить их в кожаный мешок и бросить в бурную реку. Но влюбленным удалось освободиться и выплыть на берег. Келемет занимался рыбной ловлей, а его молодая жена доила лесных оленей. И среди них она стала княгиней оленей (шъхьагуащэ).

Это название р.Белой состоит из двух компонентов: шыха – «олень», и гуащэ – «покровитель». Вторая часть этого слова вообще характерна для языческих воззрений адыгов: хатэ–гуащэ – «покровитель садов, огородов»; мэз–гуащ – «покровитель лесов»; псыхъо–гуащ – «покровитель рек»; хы–гуащэ – «дева вод морских» и т.д. С учетом вышеизложенного, древнее адыгское название р.Белой можно перевести как «Богиня(покровительница) оленей [72, с. 675 – 676].

По мнению А.В. Твердого, некоторые исследователи связывают происхождение этого гидронима с именем грузинской княгини Бэллы, бросившейся в реку, однако этот факт не закреплен историческими источниками.

В адыгейском языке присутствует немало гидронимов, чье происхождение весьма интересно.

Пшеха – река в Краснодарском крае и республике Адыгея; берет начало
с северных склонов Главного Водораздела, между вершинами Фишт и Пшеха–Су. В истоках реки находится самый высокий водопад Краснодарского края (высота – около 165 метров). Впадает в р.Белую ниже г.Белореченска. Об этимологии гидронима существует несколько версий. Некоторые исследователи утверждают, что в далеком прошлом адыги восстали против своих князей, перебили их и бросили в реку. Отсюда Пщыхьэ, где пщы – «князь»; хьын – «нести». Другие устанавливают в гидрониме две основы: пчы – «копье»; хьын – «нести», – «несущея копьё». Рассказывают, что в далекие времена в долине реки произошло ожесточенное сражение, где было поломано много копий. В абадзехском диалекте адыгейского языка слово Пщыхьэ означает «вечер», «сумерки». Пшахъо в адыгейском языке – «песок» [54, с. 38].

Ачипсе – река в Краснодарском крае, правый приток р.Мзымта, впадаетв нее в 2–х километрах выше селения Эстосадок; берет начало на северных склонах г.Ачишхо (2391м). По мнению некоторых исследователей, этимология гидронима восходит к адыгским: ачъэ – «козел» и псы – «вода», «река», т.е. «река козлов». Более аргументирован вариант, где этимология гидронима восходит к абхазскому этникону – ахчипсоувцы; народы этого племени до самого окончания Кавказской войны проживали в долине р.Ачипсе. В устье этой реки на скалистом уступе сохранились развалины мощного оборонительного сооружения, относящегося к VII веку н.э., то есть, когда эта территория входила в состав Великой Абхазии [55, с. 16].

Алепси – небольшая речка вТуапсинском районе Краснодарского края, берет начало на северных склонах г. – Пеус,  впадает в р. Туапсе в районе
пос. Кирпичный. Гидроним переводится, как «река Али» (адыг). Этимология антропонима Али восходит к арабскому «высокий», это имя особо почитаемо последователями четвертого халифа Али – зятя пророка Мухаммеда. Есть еще один вариант перевода этого гидронима, где lали – «дикий», отсюда выходит, что перевод будет звучать, как «дикая река», «дикая долина» [55, с. 16].

Кабак – река в Туапсинском районе Краснодарского края, является левым притоком р.Ту (впадает в неё в районе пос.Ольгинка); берёт начало на северо–западных склонах г.Лысой (821м). По мнению исследователей,
в основе перевода гидронима лежат адыгские элементы къэбы – «тыква», къо – «долина», – «долина, где выращивают тыквы».Не исключено, что гидроним переводится, как «пах свиньи», где къо – «свинья», быкъу – «пах» .Третий вариант восходит к смешению тюркской и адыгской основ, где коба – «пещера» (тюрк.), къо – «долина» (адыг.), – «пещерная долина».

Сукко – река, впадающая в Черное море в 9 км к югу от г. Анапы, поселок на левом берегу этой реки, в 2–4 км от ее устья. В двадцатые годы прошлого столетия река называлась Сукхс. Су по–тюрк. «вода», къо по-адыг. «кабан», «свинья». Общий перевод: «кабанья река». Кстати и сейчас на левобережье долины Сукко в районе Большого Утриша есть место под названием Кабанье урочище. Но в адыгейском языке къо часто выступает в роли топонимического термина – суффикса принадлежности (через патронимию) и в значении «долина». При таком варианте перевод топонима Сукко будет иметь значение «долина реки» или просто «долина», «река» на двух разных языках (тюрк, и адыг.) [16, с. 198].

Река издавна считалась у адыгов весьма значимым местом. Они нередко упоминали о ней в своих пословицах и поговорках: Улlымэ, псыхъор икlыпlэзакl – Если ты мужественный, то любое место реки для тебя переправа.; Бланэм щэ тефэмэ псыхъуачъ – Раненая лань бежит к речке; Псыхъо lус есыкlэ lаз – Живущий у реки – искусный пловец [10, с. 52; 84; 92].

В Краснодарском крае и Республике Адыгея, помимо рек существуют и такие водоемы как озера, болота, родники и минеральные источники. У них также как у рек и морей есть свои названия, которые они получили несколько веков назад.

Озеро – природный водоём, заполненный в пределах озёрной чаши (озёрного ложа) водой, не имеющий непосредственного соединения
с морем [64, с. 207].

Абрау – озеро в Краснодарском крае, находится в 26 – ти километрах к северо – западу от г.Новороссийска. Такое же название носит речка, впадающая в озеро и поселок на его берегу. Озеро находится на высоте 84 метра над уровнем моря, площадь его зеркала 190 гектаров, глубина достигает 10 метров.  Существует несколько вариантов перевода этого гидронима; по мнению некоторых исследователей, слово «абрау»  в переводе с древнеиранского означает «небо». У адыгов озеро называется Абрагъо. До его образования здесь располагалось адыгское селение Екlэх (Ечъэх) – «провалившееся». Об образовании озера у адыгов существует интересная легенда. Как гласит предание, «на месте озера располагался богатый адыгский аул Абрагъо. Во время праздничных игр жители аула вместо глиняных тарелок стали швырять в реку хлебные лепешки. Разгневанный Аллах решил покарать их за кощунство над самым святым даром земли. Единственный, кого он решил пощадить – адыгская целомудренная девушка, которую на время свершения кары аллах отослал в лес за хворостом; когда же она вернулась, на месте аула зиял провал, заполненный водой». Некоторые исследователи название озера связывают с абхазским словом «абрау» – «впадина»; по мнению автора, это наиболее аргументированный вариант перевода топонима, хотя утверждение об обвально – запрудном происхождении водоема нуждается в дальнейшем исследовании [55, с. 108; 3, с. 11 – 12].

Болото – участок суши с обильным или застойным увлажнением грунта и течение большей части года. Характеризуется процессом торфообразоваиия и болотной растительностью. Болота возникают в результате зарастания водоёмов или заболачивания суши (лесов, лугов, вырубок, и т. п.) [64, с. 32].

Аурыу – болото, занимающее огромную площадь. Оно начинается в 16 –17 км. юго – западнее посёлка Михайловского, тянется вдоль р. Иль. Слово «аурыу» не поддается морфологическому членению. Болото имеет и другое наименование –Темэныдз. По поводу этимологии последнего, старожилы аула Псейтук рассказывают, что будто в болоте погибло целое войско. Отсюда и Темэныдз, т.е. темэн «болото», дзэ «войско». «Болото в котором погибло войско». Морфологический состав топонима Темэныдз наталкивает и на другую мысль. Как известно, слово «дзэ» одновременно означает и войско, и количественное понятие множества. В последнем значении «дзэ» сохранилось в нескольких адыгейских словах: псы–дзэ, бадзэ и т.д. По всей вероятности, элемент «дз», присутствующий в топониме Темэны–дзэ, означает необозримое, многочисленное, что согласуется с содержанием самого слова. С этой точки зрения Темэныдз может означать болото, занимающее беспредельно необозримую площадь.

Къанлыгъэ темэн – название гидронима искажено – правильнее Къамыллыгъэ темэн. Болото, занимающее довольно большую площадь, было покрыто густым камышом. Каждый год, когда замерзнет болото, аульчане опаливали его. Это легло в основу возникновения топонима. Къамыл «камыш», лыгъэ «опаленный», «спаленный», темэн «болото». Дословно: «болото опаленного камыша» – окрестности а. Кунчукохабль [39, с. 65].

Источник (родник, ключ) – естественный выход подземных вод на земную поверхность на суше или под водой на дне континентальных водоёмов и водотоков (субаквальные источники.), морей (субмаринные источники.). Образование источников связано с пересечением водоносных горизонтов отрицательными формами современного рельефа (речными долинами, балками, оврагами), геолого – структурными особенностями местности. По составу источники делятся на пресные, минеральные, минерализированные, и соленые [64, с. 117].

Мэшloст (Мацеста) – название минерального источника, расположенного в 12 км от Сочи в долине реки Мацесты. Многие исследователи слово «Мацеста» относят к абхазо – абазинским языкам. Другие «мацесту» переводят как «молочная река», Маца на наречиях многих черкесских племен означает молоко, а слово «ста» переводится как вода или река. В те дни, когда сероводородные источники вливали свои воды в реку, Мацеста действительно имела вид молочной реки.

В данном случае авторы разбирают не основной адыгейский корневой элемент гидронима машlo, а его фонетически искаженную форму (пста). Следует отметить также, что в адыгских языках слово «маца» в значении «молоко» совершенно отсутствует. Таким образом толкование этимологии Мацесты как «молочная вода» не может быть принято. В народе бытует легенда о происхождении названия гидронима. Она гласит, что группа странствующих всадников остановилась на берегу реки на ночлег. На ужин они сварили кашу, но никто не мог есть – каша имела горький вкус. Оказывается вода обладала неприятным запахом и имела едкий вкус. Отсюда реку назвали Псыдыдж, псы – «вода», дыдж – «горький». «Горькая вода».

По предположению многих исследователей слово «мацеста» возникло от адыгейского «мэшloст». Как известно, черкесы издавна знали упомянутый источник и здесь лечились от «всех болезней», купаясь в ямах, наполненных чудодейственной серной водой. Некоторые утверждают, что в основу этимологического значения гидронима Мэшlост легла высокая температура воды. Они находят этимологию слова «мэшlост» в его морфологическом составе: машlо – «огонь», псы – «вода», т.е. «Огненная вода». Такая этимология слова не совсем убедительна [39, с. 132].

Адыги называли источник Мэшlост (обжигающая вода) не по его высокой температуре. Температура воды Мацестинского источника до бурения высоких скважин была невысокой, поэтому объяснение этимологии следует искать в других явлениях. Врач Г.Сорохтин, исследовавший свойства Мацестинского источника в 1915 году, наводит на интересную мысль. Он писал: «…погрузивший какую – нибудь часть тела в воду, замечается покраснение, которое по прошествии нескольких минут усиливается и достигает значительной интенсивности, еще далее может быть доведено
до посинения и, наконец, до полного цианоза. Действие заключается
в расширении периферических сосудов и в перемещении крови от внутренних органов к периферии [51, с. 16].

Таким образом, можно предположить, что адыги дали сероводородному источнику наименование «Мошlост» не из – за ее высокой температуры,
а по признаку, оказываемому составом воды на кожу человека. Наряду с этим следует учесть и то, что элемент та в слове Мацеста является суффиксом, образующим в абхазском языке понятия ущелье.

Псынэ lэзэгъу – «Целебный родник». Расположен между селом Штурбино и аулом Джамбечий. По преданиям, родник образовался от удара грома и по религиозным повериям, он считался священным. Круглая, глубокая яма, имеющая глубину до двух метров, всегда до края наполнена, прозрачной, чистой водой. Раньше из родника брали «целебную воду» и, пропуская сквозь отверстия раковины каури («змеиной головки») давали больным, страдающим различными недугами. Псынэ – «колодезь», «родник», lэзэгъу – «целебный», «лечебный».

Псэпэ псын – источник на южной окраине Ходзь. Псапэ – «добро», «доброе дело», псын – «родник». Родник с таким же названием встречается на северной окраине аула Уляп у слияния реки Ульки в Лабу [38, с. 132 – 160].

Все эти топонимические переплетения связаны со сменой племен, народов с их языками, диалектами, что дало возможность назвать Кавказ «Героем тысячи языков» и способствовало созданию уникальной географической номенклатуры, в закономерной смене названий которой, как в капле воды, отразилась древнейшая, древняя, средневековая история Земли адыгов [54, с. 3].

В адыгейском языке выделяют несколько лексико–семантических групп, которые отражают понятия о реке у адыгов:

1. ЛСГ – особенности водного потока:

а) полноводье: Псебепс (адыг.) – «многоречье»; Псекупс (адыг.) – глубоководная река»; Пишип (адыг.) – «большая, огромная река»; «князь река»; Псебайка (адыг.) – «много воды, место богатое источниками»; Псебе (адыг.) – «многоводная река»; Аше (адыг.), (Бикишей) (шапс.) – «река, образованная слиянием трех рек»; Куапсе (адыг.) – «долина глубокой реки»; Абрау (адыг.) – «огромный»;

б) мелководье: Псыж (адыг.) – «речушка»; Чохрак (адыг.) – «ручеёк», «источник»; Нечепсухо (адыг.) – «обнаженное русло реки»; Цыпка (адыг.) – «маленькая речка»; Гиага (адыг.) – «пересыхающая»; Цемес (адыг.) – «вшивый лес»; Схошток (адыг.) – «собачий куток»;

2. ЛСГ – цвет воды:

Псекупс (адыг.) – «голубая вода»; Ватепси (адыг.) – «жидкая грязь»;
Мацеста (шапсуг.) – «огненная вода»; Кудепса (адыг.) – «черная вода»; Шуюк(адыг.) – «грязь»,«долина»;

3. ЛСГ – прозрачность воды, которую можно рассматривать как антонимичную по отношению к ЛСГ – цвет воды. Маскаго (адыг.) – «минеральный родник»; Псиф (адыг.) – «белая вода»; «чистая вода»; Супс (адыг.) – «добрая река»; Дыш (адыг.) – «золотая, добрая»; Киша (адыг.) – «невеста» (вода чистая, белая как невеста); Псенафа (адыг.) – «вода чистая»; Псезуапсе (адыг.) – «светлая вода», «добрая река»; Хоста (адыг.) – «чистая река» [58; 24, с. 23].

Визуальное восприятие географических объектов даёт возможность установлению синонимических / антонимических связей. Глубинная, бессознательная связь цвета и добра или зла (бесполезности), цвета и физического состояния (характер грунта) свидетельствует о трансформации
в сознании человека географических объектов. Заключенный в названия признак «тёмного, мутного» цвета воды говорит о бесполезности использования речной воды в хозяйственных целях. «Для искусственного орошения сельскохозяйственных культур эти води мало пригодны, но они могут быть использованы для теплиц, бань и лечебных целях».

4. ЛСГ – особенности восприятия, которую можно рассматривать как антонимичную по отношению к ЛСГ – цвет воды. В ЛСГ – особенности восприятия – выделяются две подгруппы:

а) обоняние: Шумайка (шапсуг.) – «зловонный»;

б) выражающие негативные эмоции: Аюк (адыг.) – «плохая, недобрая долина»; Схошток (адыг.) – «собачий куток»; Вулан (адыг.) – «уставать», Наужи (адыг.) – «ворчливая старуха»; Цемес – «вшивый лес».
Обе эти группы слишком малочисленны по отношению к другим лексико – семантическим группам. Уважительное отношение людей к воде, водному пространству не позволяло при восприятии внешних признаков фиксировать своё негативное отношение в названии» [27, с. 5 – 6].

5. ЛСГ – характер грунта можно рассматривать как синонимичную к ЛСГ – цвет воды и антонимичную по отношению к ЛСГ – прозрачность воды.
6. ЛСГ – объединяющая названия, которые указывают на слияние рек. Она может являться синонимичной по отношению к ЛСГ – полноводность.

Аше (адыг.),– «река, образованная слиянием трех рек»; Шепси (адыг.) – «сто рек»; Туапсе (адыг.) – «две души, две реки» [12, с. 20].

Водная система Краснодарского края разветвлена, истоками многих рек являются родники, в разных частях течения реки образуют многочисленные прихотливые излучины, построенные людьми, многочисленные плотины превратили многие реки в цепочки прудов. Названия указывают на реальные условия образования и существования рек.

7. К следующей ЛСГ относятся названия, объединённые по принципу температурного режима холодный / тёплый: Чепси (адыг.) – «холодная река»; Осохой (адыг.) – «снежная балка».

8. ЛСГ – характер течения – представлена названиями, в которых заключено значение спокойный / неспокойный. Следует отметить, что данные значения в гидронимах выражены метафорически, и наиболее часто встречается эпитет «бешеный». Бешеный – большой силы, напряжения, яростный. Каверзе (адыг.) – «бурлящая река»; Руфабго (адыг.) – «бешеный,

строптивый»; Адерба (адыг.) – «стремительная»; Хоцетай (адыг.) – «бешеная собака»; Наужи (адыг.) – «ворчливая старуха»; Бугай (адыг.) – «племенной бык»; Неберджай (адыг.) – «кровожадный орел»; Чухукт (адыг.) – «разрушающая землю» [12, с. 20].

Названия рек восходят и к значению «бурный», «стремительный». Реки Черноморского побережья короткие, быстрые, незамерзающие, особенно велика разрушительная сила воды «во время половодья и паводков, при высоких уровнях воды».

9. К последней ЛСГ, отражающей реальное бытие топонимической

системы, относятся названия, являющиеся обозначением формы русла. Исследователи отмечают, что реки Краснодарского края извилисты, нередко падают с гор, образуя водопады, «реки Черноморья отличаются большими уклонами и часто имеют вид горных ручьёв, каскадами ниспадающих с гор».

В названиях рек денотативный признак совпадает со значениями «крутой», который в данном контексте является синонимом «кривой». Апчас (адыг.) – «лесная тропа»; Бетта (адыг.) – «горбатый»; Бытка (адыг.) – «кривая гора»; Марта (адыг.) – «крутой склон» [27, с. 4 – 6].

Разнообразие рельефа и климатических условий определило разный характер и режим рек, в связи с чем все реки Краснодарского края
и Республики Адыгея исследователи подразделяют на три группы: степные реки Кубанской равнины, горные реки Кавказа, реки Черноморского побережья. Резких границ между этими реками нет, различие заключается
в особенностях водного потока. Значение «мелководье» характерно для степных рек. «Степные реки маловодны, половодье наблюдается на них весной, а в засушливое время года почти все они местами пересыхают и образуют разобщенные мелководные плесы, зарастающие камышом, тростником осоками, водорослями. Причём процесс меления рек продолжается…» [12, с. 7].

Географические объекты (реки) фиксируются в сознании народа
и перестают быть просто материальными объектами, становясь образами, принадлежащими сознанию. Сознание, формируясь при помощи знаков (слов), закрепляет сложившийся образ в семантическом объёме слова. Чем чётче образ объективирует материальный объект (денотат), тем больше знак совпадает со значением [21, с. 115].

2.3 Совпадение / несовпадение значений гидронимов

В адыгейском и русском языках существует немало гидронимов. Каждый из них имеет свое значение. При этом следует помнить, что практически в каждом языке, будь то адыгейский, русский, тюркский или какой – либо другой, существует немало значений гидронимов, переведенных с другого языка. Например, река Псекупс, протекающая по территориям Республики Адыгеи и Краснодарского края, имеет несколько разных значений: «река долины черноклёна», «глубоководная река», «пахнущая сероводородом».
В русском языке, существует немало сходных по значениям и названиям, рек – р.Глубокая в Калининградской области, в Ростовской области ; озеро Глубокое в Московской области. Все эти названия схожи с переводом адыгского названия реки Псекупс – глубоководная, они имеют общий корень – глуб –. Одна из крупнейших рек Адыгеи – р. Белая, хотя и имеет сложную этимологию, в основе которой лежит легенда о князе Мишеосте, его дочери Нафисет, и пастухе Келемете, имеет русское название «Белая» [43, с. 16].

Происхождение названия одного из старейших бальнеологических курортов на Северном Кавказе, Горячего Ключа имеет адыгское происхождение.
Псыфабэ (Горячий ключ) – все места с минеральными источниками адыги называют Псыфабэ, буквально: «Теплая вода». Псы – «вода», фабэ – «тёплый», «горячий».

С самых древних времен перед минеральными источниками люди преклонялись, считая их «священными», целебными водами. «Когда нарты или витязи желали напиться из этого колодезя, то знатнейшие люди должны были собраться к старшему, затем по древнему обычаю привязывали
к дверям желтого быка для приношения жертвы; зажигали в комнате шесть светильников, начинали молиться по древнему обыкновению, и помолившись, пели в честь рыцарского колодезя, говоря «..сегодня питье священной рыцарской воды». Адыгейцы пользовались целебными источниками. На склонах горы у выхода родников они строили небольшие бассейны, деревянные срубы или просто копали ямы, в которых собиралась вода. Пешком и на повозках стекались сюда сотни больных.

Исходя из вышеописанного, можно сделать вывод о том что, название города происходит от наименования целебных источников минеральной воды, которыми и по сей день славен Горячий ключ. Название города происходит от адыгского Псыфабэ и полностью совпадает с русским переводом Горячий Ключ [38, с. 154 – 155].

Также следует отметить, что в адыгейском языке немало названий рек и их значений имеет одну общую особенность – наличие в названии гидронима слова псы(э) – вода. (Псекупс, Шепси, Псебепс, Пслух).
Псы – «вода»; «река»; «речка» – в значении «река» («речка) в адыгейском слово встречается в композитах и в определенных сочетаниях; обычное (самостоятельное) название реки здесь псыхъу (псыхъо). В близких адыгейскому языку, абхазском и абазинском также встречается этот формант, в значении названий рек: Аапсы, Лашпсы, Ахъыпс и др.[70, с. 15 – 16].

В адыгейском языке вокруг слова «псы» образовано немало пословиц : Псым ыхьырэр къурэм етхъо – Кого вода уносит, тот хватается за былинку ; Псы икlыгъом унэмысэу плъэкlапlэ дэмыщай – Не дойдя до брода, подол не поднимай. Хьэм ыкlэ псым хаомэ есыкlэ lазэ мэхъу – И собака поплывет, когда вода под хвост подойдет; Щыгъу зышхырэр псы ешъо – Кто ест соль, тот и воду пьет.; Машlор агъэкlосэным пае псыкъабзэ лъыхъухэрэп – Чтобы потушить пожар, не ищут чистой воды. ; Жъым къыхьырэр псым ехьыжъы – Что ветер приносит, то вода уносит [10, с. 27 – 113].

Но также в адыгейском и русском языках присутствуют различия в значениях гидронимов. Так, например, река Пшеха в адыгейском языке по одной версии переводится как «несущий копья»,примеры таких значений в русском языке найти трудно. Другим примером может послужить русская река Обь. По одной из версий, гидроним происходит от языка коми, означающий «место у снега», «снежный сугроб», «снег». В адыгейском языке, подобных сходных значений рек, найти не удалось [43, с. 16].Также существует еще один пример, оказывающий несовпадение значений гидронима в русском и адыгейском языках. Куапсе – старое адыгейское название современной реки и поселка Мамедова щель, располагается непосредственно к северу от пос. Лазаревское. Дж. Коков переводит на основе адыгейского языка от куупс – «глубокая река «долина». Долина Куапсе действительно имеет четко выраженную форму ущелья.
Можно выделить некие различия в переводе гидронимов расположенных на территории Краснодарского края и Республики Адыгея на примере рек Карасу и Карасун [25, с. 4 – 16].

Къэрасу (Карасу) – степная речка, впадает в реку Фарс недалеко от
а. Хатажукай. Название происходит от тюркского кара+су. В данном случае «кара» нецелесообразно переводить как «черный». Кара является древнетюркским, обозначающим землю, сушу. Таким образом «карасу» буквально означает «вода из – под земли», или же «Земляная вода». Некоторые жители аула Пшичеу и Хатажукай реку Карасу называют Джемансу – искаженная тюркская форма Ямансу «плохая, неприятная вода».

Карасун – река в городе Краснодаре от тюркского «карасу» – родник, озерко, тип немноговодной речки, питающейся грунтовой водой, т. е. родниковая речка. Обычно «карасу» переводят, как «черная вода», ссылаясь на то, что прозрачная вода кажется тёмной (черной) на фоне темного дна.

Как можно проследить, эти два водоема имеют схожее произношение, но у них совершенно разное значение и перевод [25, с. 4 – 16].

Говоря о совпадении или несовпадении значений гидронимов в русском и адыгейском языках, нельзя не сказать о том что гидронимы играют немаловажную роль в жизни и быте адыгов. Хозяйственная жизнь адыгов, их быт и культура во многом были тесно связаны с Черным и Азовским морями и многими реками, по берегам которых испокон веков жили адыги. Священной считалась река Кубань, которую в разные времена адыги называли по–разному: Псыж – «старая река», Антыкъу – «Антик» (край антов). Удивительно, но на Кавказе, в горах, имеется озеро, которое называется Ант. А древние автохтонные племена, расселившиеся по берегам Кубани, назывались антами. Небезынтересно, что с точки зрения лингвистики, если расчленить слово «ант» на форманты, мы получим а – ны –ты , то есть «ны» – мать, «ты» – отец, а «а» – указательное местоимение «тот, те». В древности, когда только зарождалась семья, возможно словам ны – «мать», ты – «отец» придавалось сакральное значение. Древний адыгский язык кроет в себе много тайн, могущих стать сокровищами истории, действенными помощниками археологии, этнографии и этнологии. Гидронимы называют летописью веков, так как с их помощью можно проследить многие периоды жизни народов. В адыгских гидронимах очень часто содержится элемент «псы» – вода: Псекупс, Псыжъ (Кубань) и многие другие. В языческой мифологии адыгов есть покровительница морей Хы–гуаша и рек Псыхо–гуаша, был и бог воды которого называли Псы–Тхъэ. Сохранились свидетельства, что меоты, предки адыгов, поклонялись Азовскому морю и клялись его именем. Не удивительно, что адыги называли его хы Азэгъу (целебное море). В терминологии причерноморских шапсугов, одного из самых могущественных адыгских племен, сохранился термин «хыцlыф» – морской человек, очевидно, связанный с морской стихией [50, с. 286 – 290].

Культ воды отразился во многих мифах и легендах, где она выступает как целительная и очистительная сила.

В нартском эпосе адыгов, например, новорожденного Саусэрыкъо нартский бог – кузнец Тлепш семикратно окунает в воду, чтобы закалилось его раскаленное тело. Таким образом вода выполняет и роль оберега. Нарт Шауай, отнесенный своим отцом в горы, вырос, питаясь ледяными сосульками. В адыгском фольклоре немало легенд и преданий о «живой воде», не только исцеляющей мертвых. Примером тому является миф «Живая вода на Ошхъэ–Мафэ» (Эльбрусе), легенда о Мацесте, адыгской девушке, превратившейся в целебную воду и вернувшейся на землю, чтобы исцелять людей, облегчать их страдания. Происхождение кавказских минеральных источников в адыгском фольклоре связывается с именем главного героя нартского эпоса Саусэрыкъо. Родники, бьющие из подножья Кавказских гор, – горячие слезы нартов Саусэрыкъо, скорбящего о своем бедствующем народе. Почитание воды у адыгов было настолько высоко, что люди, родившиеся в долине одной реки, признавались родственниками. А женщины, перешедшие через одну речку, – сестрами.
Среди адыгов были распространены клятвы водой, при произнесении которых говорили: «Богом этой реки(моря) клянусь.». Среди адыгских девушек существовали различные гадания и суеверия, связанные с водой. Девушки–черкешенки часто гадали на воде. Для этого бросали в миску с водой разные мелкие предметы: золотые и серебряные кольца, монеты, разноцветные камешки и по их положению при падении в воду узнавали своего нареченного. Другим видом гадания было гадание на воде, которое называлось псыхаплъэ (глядение на воду): считалось, что, если очень долго смотреть на воду, на ее поверхности можно увидеть образ суженого. При этом девушка должна была повторять:

О Аллах, Аллах, пусть войдет,

О Аллах, Аллах пусть взойдет,

О Аллах, Аллах пусть засияет,

О Аллах, Аллах, покажи мне его! [50, с. 286 – 290].
Также адыги с помощью воды могли определять свое место поселения. Чтобы определить хорошее место поселения, место постройки дома, других хозяйственных построек, ведро наполняли водой до самых краев, выкапывали яму и ставили в нее ведро так, чтобы его края были вровень
с землей. Если утром воды не убавилось, место признавалось счастливым, а если уровень воды спал хоть немного, место признавалось несчастливым и выбирали другой участок.

У адыгов существовали и различные суеверия связанные с водой. Важное значение придавалось видению воды во сне. У адыгов было поверье, что мутная вода во сне не к добру. Считалось также увидеть бурные разливы рек и морские штормы плохой приметой. Накладывались табу и на определенные действия с водой. Запрещалось, к примеру, отпивать воду из ведра, пока ее не донесли до назначенного места, иначе счастье и благополучие дома уйдут к другим. Кипятить воду впустую – у вола шея согнется. Ложиться головой вниз по течению реки – увиденное во сне счастье унесет вода. Запрещалось окликать ушедшего за водой, подавать неполную чашу воды – счастье будет неполным…Широко применялась в лечебных целях вода, освященная молитвами, разбавленная другими веществами, навары из растений, угля, камней и деревьев. Вода, в которую кузнецы опускали раскаленное железо, применялось для лечения детей и благополучного разрешения беременных женщин. Эту воду давали пить с произнесением священных молитв. Мало кто знает, что всеми любимая минеральная вода «Нарзан» происходит от адыгского «Нарт санэ», т.е. напитка нартов, героев эпоса адыгов «Нартхэр», «Нарзан» или «Занзаныпс» адыги считали святой водой. У того, кто принимает «Занзаныпс» или «Нарзан», как утверждали в народе, через тринадцать дней исчезнут все находящиеся в двенадцати частях тела болезни [50, с. 286 – 290].

Анализ гидронимов Адыгеи проведенный Т.Г.Туовой показал, что происхождением они обязаны корню слова, с перевода диалекта которого означает «вода, река»: с адыгского – псы, пс (Псекупс, Афипс, Псынодаха, Курджипс). Типичными географическими терминами в составе топонимов кавказского происхождения являются такие, как «речная долина» – «псыхъо» (Шапсухо, Нечепсухо) [71].
Сложность расшифровки нерусских географических названий усугубляется тем, что многие из них были переосмыслены другими народами. Из-за неоднократных смен народов имели место вторичные и последующие переосмысления (Шхагуаше – Бэла – Белая, Гипанис – Пшыз – Куман – Кобан – Кубань и др.). Семантический анализ гидронимов показал, что адыгские гидронимы составляют 45,8%, русские – 38,2%, тюркские – 5,6%, абхазские – 1,5%, названия неизвестного происхождения – 7,5%. В группе гидронимов имеются двойные названия, многие не соответствуют исконным адыгским названиям. Гидронимы были разделены на группы:

1) названия, характеризующие природные условия местности – (48%);

2) названия, характеризующие особенности объекта – (13%);

3) названия, произошедшие от населенных пунктов – (3%);

4) названия, данные по именам и фамилиям – (20%);

5) названия, непонятного смыслового значения – (16%).

Анализ обширного массива архивных, литературных и картографических источников дал возможность выявить происхождение и эволюцию во времени основных географических объектов Адыгеи за исторический период. У географических названий свои исторические судьбы. Некоторые из них, возникнув в глубокой древности, дошли до нас без особых изменений. Другие же, просуществовав какое-то время, бесследно исчезли или оставили память о себе лишь на страницах летописей и архивных документов [65, с. 2 – 4].

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Гидронимы играют немаловажную роль в истории и культуре языка – обогащают словарный состав. Географические названия свидетельства исторических условий эпох, когда они появлялись, формировались и распространялись в тех или иных странах, областях, краях. Гидронимы представляют собой не только географические названия, в своей семантике они содержат и отражают значимую культурно-историческую информацию.

Историки, археологи, этнографы все чаще обращаются к помощи гидронимии. Гидронимы способствуют расширению самой ономастической лексики, т.е. сферы собственных имен. От гидронимов образуются многие названия населенных мест и улиц, имена и фамилии людей, клички животных. Многие разряды слов русского, адыгейского и других языков пополнились за счет образования новой отгидронимической лексики, которая входит в общелитературный язык, а еще чаще в научную терминологию. Эта лексика обширна и разнообразна.

Гидронимы играют большую роль в создании новых слов языка. Значительная часть словарного запаса русского и адыгейского языков создана и непрерывно пополняется за счет гидронимов. Поскольку гидронимы – это часть словарного состава языка, подчиненная определенным языковым закономерностям, гидронимия является частью лингвистики.

Анализ гидронимов позволяет проследить этнические и миграционные процессы на прилегающей территории, пути заселения и направления миграции народов, выявить контакты и системные связи между различными этносами и историческую смену одного этноса другим, воссоздать географические условия местности, исторические события, этнолингвистическое прошлое, представить этнокультурный фон. В  названиях гидронимов зачастую зашифрована древняя информация о племенах, живших на этой территории. Очевидно, что изучение названий водных объектов – важный и сложный процесс, поскольку за долгое время значение гидронима изменяется, иногда до неузнаваемости, смысл становится скрытым, а иногда и вовсе используется совершенно противоположное значение. Поэтому необходимо относится к названиям рек и источников, ручьев и родников, болот и озер максимально внимательно, учитывая при их топонимическом исследовании все возможные факты, как лингвистические, так и не языковые.

Гидронимы являются наиболее устойчивым и самым древним разделом в топонимии любого региона. Территорию Краснодарского края и республики Адыгея пересекает множество самых разных рек, это как крупные полноводные реки, так и небольшие горные речушки. Именно реки представляют большой интерес в происхождении названий. Они во все времена играли важнейшую роль в жизни людей, служив источниками воды и пищи, путями коммуникаций и торговли.

При изучении гидронимов выявляются определенные закономерности их возникновения, которые позволяют найти отгадку даже для самого сложного гидронима. Обзор гидронимов в русском и адыгейском языках свидетельствует о сложности и многообразии топонимических закономерностей. В географических названиях находят отражение и разнообразие языков, и многообразие природы, и сложные переплетения исторического процесса.

Гидронимы – это наше богатство, часть культурного наследия, тесно связанного со средой вокруг нас.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

1. Абрегов А.Н. Словарь русской лингвистической терминологии / А.Н. Абрегов. – Майкоп, 2004. – 347 с.
2. Абрегов А.Н. Исследования по лексике и словообразованию адыгейского языка / А.Н. Абрегов. – Майкоп, 2000. – 204 с.
3. Агеева Р.А. Происхождение имен рек и озер/ Р.А. Агеева. – М.,1985. – 142 с.
4. Анискевич Н.П. Словарь географических названий СССР / Н.П. Анискевич, А.В. Беляева. – М.,1983. – 296 с.
5. Атажахова С.Т. Словообразование адыгейского языка и его стилистические ресурсы / C.Т. Атажахова. – Майкоп, 2006. – 144с. 
6. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. Изд.2.Стереотипе/ О.С.Ахманова. – М.,1969. – 607 с.
7. Берсиров Б.М. Орфографический словарь адыгейского языка / Б.М.Берсиров, Х.Б. Дауров, А.А. Шаов – Майкоп, 1993. – 230 с.
8. Бертагаев Т.А. О монгольских и бурятских гидронимах / Т.А.Бертагаев // Ономастика Востока. – М.,1980. С. 124 – 129.
9. Блумфилд Л. Язык / Л. Блумфилд. – М.,1968. – 608 с.
10. Блягоз З.У. Жемчужины народной мудрости / З.У. Блягоз. – Майкоп,1992. – 128 с.
11. Блягоз З.У. Русско – адыгейский разговорник / З.У. Блягоз, А.Н. Блягоз.– Майкоп, 1993. – 157 с.
12. Борисов В. И. Реки Кубани / В.И. Борисов. – Краснодар, 1978. – 49с.
13. Валгина Н.С. Современный русский язык / Н.С. Валгина, М.И. Фомина, Д.Э. Розенталь. – М.,2002. – 528 с.
14. Верещагин Е.М. Язык и культура: Лингвострановедение в преподавании русского языка как иностранного. Метод, руководство / Е.М. Верещагин. – М., 1976. 246 с.
15. Виноградов К. А. Очерки по истории отечественных гидробиологических исследований на Черном море / К.А. Виноградов. – Киев,1958. – 84 с.
16. Ворошилов В.И. Топонимы Российского Черноморья / В.И. Ворошилов. – Майкоп, 2007. 264 с.
17. География, история, свойства экосистемы Черного моря.[Электронный ресурс]: Экосистема Черного моря. – Режим доступа: www.blacksea – education.ru. – 25.11.13.
18. Гишев Н.Т. Избранные труды по языкознанию / Н.Т. Гишев. – Майкоп, 2008 – 538 с.
19. Гурулев С.А. Реки Байкала / С.А. Гурулев. – Иркутск, 1989. – 112 с.
20. Даль В.Н. Толковый словарь живого великорусского языка: в 4–х. т / В.Н. Даль. – М., 1999. – 982 с.
21. Дмитриева Л. М. Русская топонимическая система: онтологическое и ментальное бытие / Л.М. Дмитриева. – Барнаул,2002. – 367 с.
22. Ефремов Ю.В. Озёра Кубани / Ю.В. Ефремов. – Краснодар, 2006. –120 с.
23. Зекох У.С. Адыгейско–русский лингвистический словарь / У.С. Зекох. – Майкоп, 2006. – 206 с.
24. Канонников А. М. Природа Кубани и Причерноморья. / А.М. Канноников – Краснодар,1977. – 68 с.
25. Ковешников В. Н. Закубанские  реки  (топонимический очерк) / В.Н. Ковешников. – Краснодар,1995. – 16 с.
26. Ковешников В.Н. Очерки по топонимике Кубани / В.Н. Ковешников – Краснодар,2006. – 252 с.
27. Ковлакас Е.Ф. Ментальные представления о «реке» в топонимии Кубани / Е.Ф.Ковлакас. – Краснодар,2009. – 11 с.
28. Коков Дж.Н. Адыгская (Черкесская) топонимия / Дж.Н. Коков. – Нальчик, 1974. – 528 с.
29. Коков Дж.Н. Вопросы адыгской (черкесской)
    антропонимии / Дж.Н. Коков, Дж.Н.Коков. – Нальчик: Эльбрус, 1973. –190 с.
30. Кубрякова Е.С. Теория номинации и словообразование / Е.С.Кубрякова. – Изд. 2, – М.,2010. – 88 с.
31. Кумахов М.А. Очерки общего и кавказского языкознания / М.А.Кумахов. – Нальчик,1984. – 325 с.
32. Лотышев И.П. География Кубани. Энциклопедический словарь / И.П. Лотышев. – Майкоп,2006. – 527 с.
33. Лотышев И.П. Знай свой край. Словарь географических названий Краснодарского края / И.П. Лотышев.  – Краснодар, 1974. – 128с.
34. Мамий Р.Г. Псекупс всю жизнь течёт / Р.Г.Мамий // Предисловие к книге «Избранные» Панеша С.И. – Майкоп, 2010. – С. 5 – 7.
35. Манаков А.Г. Неславянская топонимия северо – западных районов
    Псковской области / А.Г.Манаков. – Псков,2008. – 256с.
36. Маслова В.А. Введение в лингвокультурологию: учебное пособие / В.А. Маслова. – М.,2001 – 183 с. 
37. Мельников С.Е. О чем говорят географические названия / С.Е. Мельников. – Л.,1984. –199 с.
38. Меретуков К.Х. Адыгейский топонимический словарь / К.Х. Меретуков. – М.,2003. – 424 с.
39. Меретуков К.Х. Из топонимики и гидронимики Адыгеи / К.Х. Меретуков. – Майкоп,1972. – 302 с.
40. Меретуков К.Х. О структуре адыгских гидронимов / К.Х. Меретуков // Актуальные проблемы общей и адыгской филологии. Материалы Всерос. науч. конф. – Майкоп, 2001. – С.114 –115.
41. Мурзаев Э.М. География в названиях / Э.М. Мурзаев. – М.,1982. – 180 с.
42. Мурзаев Э.М. Словарь народных географических терминов / Э.М. Мурзаев. – М.,1984. – 245 с.
43. Мурзаев Э.М. Очерки топонимики / Э.М. Мурзаев. – М.,1974. – 224 с.
44. Мурзаева В.Г. Словарь местных географических
    терминов / В.Г. Мурзаева, Э.М. Мурзаев. – М.,1959. – 78 с.
45. Никонов В.А. Краткий топонимический словарь. / В.А. Никонов – М.,1966. – 510 с.
46. Поспелов Е.М. Географические названия России; Топонимический словарь / Е.М. Поспелов – М.,2008. – 523 с.
47. Рахманова Л.И. Современный русский язык / Л.И. Рахманова. – М.,1997. – 480 с.
48. Рогава Г.В. Грамматика адыгейского языка / Г.В. Рогава,  З.И. Керашева. – Краснодар – Майкоп, 1966 – 463 с.
49. Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологи / Э.Сепир. – М., 1993. – 656 с.
50. Сообцокова Н.И. Адыги,Черкесы. Люди, нравы, обычаи и традиции / Н.И. Сообцокова – Майкоп,2009. – 352 с.
51. Сорохтин Г. Мацестинские источники / Г.Сорохтин. – Записки Крымско – Кавказского горного клуба. – 1–й выпуск. – Одесса,1915. – 16 с.
52. Степанов Ю.С. Основы общего языкознания / Ю.С. Степанов. – М.,1975. – 272 с.
53. Суперанская А.В. Что такое топонимика? / А.В. Суперанская. – М.,1985. – 182 с.
54. Твердый А.В. Топонимический словарь Кавказа / А.В. Твёрдый. – Краснодар.2006. – 800 с.
55. Твердый А.В. Кавказ в именах, названиях, легендах / А.В.Твёрдый. – Краснодар,2008. – 432 с.
56. Тов Н.А. К вопросу о структуре адыгских топонимов / Н.А. Тов // Актуальные проблемы общей и адыгской филологии. – Майкоп, 2008. – С.
    2 – 3.
57. Трахова А.Ш. Фразеологическая концептуализация морально – нравственной сферы. Мифолого – религиозные и этнокультурные
    основания на основе адыгейского и русского языков: Монография. / А.Ш. Трахова – Краснодар: КубГУ,2006. –250 с.
58. Трахова А.Ш. Адыгейско – русский многоотраслевой учебный словарь / А.Ш. Трахова. – Краснодар, КубГУ, 2011. – 132 с.
59. Трахова А.Ш. Ислам в контексте истории и языка: монография / А.Ш. Трахова. – Краснодар: КубГУ, 2007. – 247 с.
60. Трахова А.Ш. Особенности фразеологической концептуализации
    морально – нравственной сферы личности (на материале устойчивых
    оборотов русского и адыгейского языков) / А.Ш. Трахова – Дис.,д–ра филол. наук. – Краснодар, КубГУ, 2007. – 400 с.
61. Трахова А.Ш. Языковая личность в языковой картине мира / А.Ш. Трахова // Актуальные проблемы экологии, экономики, социологии и пути их решения: матер. ХIV Междун. науч.– практ. конф.: Краснод. край,пос. Шепси 20–24 сентября 2009 г. КубГУ, – Краснодар, 2009. – С.335–340.
62. Трахова А.Ш. Национальная языковая личность и языковая картина мира в лингвокультурологии / А.Ш. Трахова // Научная мысль Кавказа. Приложение. – Ростов н/Д, 2005. №1.– С. 115–123.
63. Трахова А.Ш. Морально – нравственные ценности и качества в адыгской языковой картине мира / А.Ш. Трахова // Актуальные проблемы лингвистической культурологии – 3:Сб.ст. – М.; МГПУ, 2005. –
    С. 145–156.
64. Трёшников А.Ф. Географический энциклопедический словарь / А.Ф. Трёшников – М.,1988. – 456с.
65. Туова Т.Г. Гидронимы Республики Адыгея / Т.Г. Туова – Научная статья, – Майкоп.2008 5 с.
66. Тхаркахо Ю.А. Русско – адыгейский словарь. / Ю.А. Тхаркахо – Урыс–адыгэ гущыlалъ / Ю.А Тхаркахо. T.I.–А–Н – Майкоп, 2004. – 892 с.
67. Ханаху Р.А. Мир культуры адыгов. Проблемы эволюции и целостности / Р.А. Ханаху.  Майкоп,2002. – 516 с.
68. Хатанов А.А. Толковый словарь адыгейского языка /
    А.А. Хатанов, З.И.Керашева  Майкоп, 1960. 697 с.
69. Чуяко А.Б. Пословицы (на адыгейском и русском языках). /
    А.Б. Чуяко. – Майкоп, 2009. – 125 с.
70. Шагиров А.К. Этимологический словарь адыгских (черкесских) языков / А.К. Шагиров. – М., – 224 с.
71. Шаов Ж.А. Адыгейско – русский словарь / Ж.А. Шаов. – Майкоп,1985. 440 с.
72. Шеуджен А.Х. Земля Адыгов / А.Х. Шеуджен, Г.А. Галкин. – Майкоп,2004. – 1001с.
73. Яковлев Н.Ф. Грамматика адыгейского литературного языка / Н.Ф. Яковлев, Д.А. Ашхамаф. – М.–Л.,1941. – 464 с.

ПРИЛОЖЕНИЕ А

Гидронимы (словарь)

1. Мэшlост – Мацеста
2. Псы – вода
3. Псыхъо – река
4. Псы гъогухэр – водные пути
5. Псы икlыпl – брод
6. Псы хэлъад – приток
7. Псы шъуаш – гидросфера
8. Псы щыугъ – соленая вода
9. Псыдэгъэчъыпl – водоспуск
10. Псыдз – поток, потоп, наводнение
11. Псызэхэкlыпl – водораздел
12. Псыкъежьапl – исток
13. Псыкъефэх – водопад
14. Псыкlуапl – канал
15. Псылъакъо – проток
16. Псым икъиуныгъ – половодье
17. Псынэ – колодец
18. Псынэкlэчъ – родник
19. Псыпэ – устье реки
20. Псыутl, псыуцуагъ – пруд
21. Псыуцупl, псыlыгъыпl, псыуан – водоем
22. Псыхэ – низовье
23. Псыхъо хэлъэдэжьыпl – впадение реки
24. Псыхъом икъэгъэзапl – изгиб реки
25. Псыхъохэлъэдэпlэ хытlуал – лиман
26. Псычыlур – акватория
27. Псышъхьэ – исток реки, верховье реки
28. Псыlушъу, псынэпкъ – берег, берег реки
29. Псыlушъо напц – дамба
30. Псыlыгъыпl – водоем, водохранилище
31. Пшыз – р. Кубань
32. Пхырыупкlыгъ – прорубь
33. Темэн, орыжъ – болото
34. Хы – море
35. Хы Шlуцl – Черное море
36. Хыдзэ – псыдз  – наводнение
37. Хыкъау – прилив
38. Хыдэкlыпl – пролив
39. Хыкъум,  хыхъурай, псыхъурай – озеро
40. Хыор, хыуалъ – морская волна
41. Хыпс щыугъ – соленая морская вода
42. Хыпсы – морская вода
43. Хысыдж – гребень волны
44. Хытlуал, псытlуал – залив, бухта
45. Хыуай – шторм
46. Хычlэ – морское дно
47. Хычlэкуу – бездна
48. Хышхо –океан
49. Хыlу – порт; пристанЬ
50. Хыlушъу – побережье моря
51. Шъхьагуащэ – р.Белая. [57; 70.].

СЛОВООБРАЗОВАТЕЛЬНЫЕ И ЛИНГВОКУЛЬТУРНЫЕ ОСОБЕННОСТИ ГИДРОНИМОВ В РУССКОМ И АДЫГЕЙСКОМ ЯЗЫКАХ