Крепостной крестьянин на пути к свободе (из экономической и социальной истории крестьянства в дореформенной России)

Балыкин Владимир,

студент факультета

МЭО МГИМО(У) МИД

Крепостной крестьянин на пути к свободе

(из экономической и социальной истории крестьянства

в дореформенной России)

Отмена крепостного права в России имела эпохальное значение для страны. Однако стоит отметить, что до настоящего времени это событие не особенно хорошо изучено как с исторической, так и с экономической точек зрения. Специалисты по истории экономики отмечают, что крестьянская реформа 1861 года, относящаяся по времени ко второй волне реформ в России XIX века, совпала с повышательной фазой второго большого цикла конъюнктуры Н. Д. Кондратьева (с 1844-1851 до 1870-1875 гг.)1. Согласно выводам Кондратьева, социальные потрясения возникают легче всего именно в период бурного натиска новых экономических сил. «Бурный рост новых производительных сил, повышая активность заинтересованных в нем классов и групп внутри, создает предпосылки для обострения борьбы против устарелых и тормозящих развитие социально-экономических отношений, создает предпосылки для внутренних крупных переворотов»2. Механизм больших циклов порождает противоречия в социальной и хозяйственной жизни страны, которые разрешаются в ходе реформ.

Исследователи неоднократно отмечали, что волны Кондратьева не стоит сводить только к сфере экономики. Они охватывают практически все сферы жизни общества. Речь идет прежде всего о полувековом ритме в смене преобладающих технологических укладов3. Особое значение кондратьевские циклы имеют для понимания крупнейших реформ и контрреформ в России. Несмотря на уникальность исторических условий, присущую каждой из российских реформ и контрреформ, прослеживается общая тенденция осуществления либерально-рыночных реформ именно в фазах повышательных волн кондратьевских циклов, а усиливающих государственное закрепощение контрреформ - в фазах понижательных волн4.

Своеобразной иллюстрацией к процессу вызревания крестьянской реформы может послужить частная история жизни нижегородского крепостного крестьянина Николая Николаевича Шипова, описанная им самим в мемуарах. Среди горы мемуаров и дневников выдающихся писателей, политиков, чиновников мемуары крестьян единичны, почти уникальны5. Данный документ представляет большую ценность, так как даёт возможность на конкретном примере увидеть экономическую закономерность данного события и свидетельствуют о том, что ещё до 1861 года стремление народа к свободе было очень велико.

Шипов родился в Выездной слободе Арзамасского уезда Нижегородской губернии и был крепостным крестьянином Салтыковых. В первой половине XIX века Выездная слобода была богатым поселением. Выгодное географическое положение на пересечении торговых путей и почтовых трактов способствовало бурному развитию Арзамаса и округи, к которой относилась слобода. Через Арзамас проходило до десятка важнейших торговых трактов - Московский, Нижегородский, Симбирский, Саратовский, Тамбовский, большая дорога на Макарьев. Небывалый расцвет города этого периода вошёл в историю Арзамаса и его округи как «золотой век», который длился почти столетие - с 1775 до 1850 года. Постоялые дворы, процветание кузнечного, каретного и шорного ремесел, развитие мехового и кожевенного производства (знаменитая юфть) - всё это давало большие доходы владельцам и городу. Выездная слобода находилась на большом торговом пути, идущем из казахских степей и Оренбуржья в центральную часть России. Огромные стада степного скота перегонялись по этому пути в центр страны. Торговля скотом и кожевенное, войлочное производство были основными источниками дохода выездновских крестьян, включая и семью Шиповых. Большинство жителей слободы находились на оброке, так как помещикам было выгодно получать деньги с богатых крепостных торговцев.

В середине XIX в. крестьянство составляло примерно 9/10 производительного населения России и насчитывало около 23 миллионов человек6. Историки насчитывают более 20 разрядов крестьян. Положение оброчных крестьян было значительно лучше, чем положение барщинных. Они имели большие земельные наделы, ибо помещики в нечерноземных губерниях часто вовсе не вели сельского хозяйства и отдавали все удобные земли в пользование крестьян. Также оброчные крестьяне имели обыкновенно некоторое самоуправление. Значительная часть населения оброчных вотчин центральной промышленной полосы уходила на заработки в «отхожие промыслы». Правда, суммы оброчных платежей в течение первой половины XIX века в разных местностях были значительно повышены и падали на крестьян нередко тяжелым грузом7. Поэтому довольно часто случались выступления крестьян против помещиков. Например, как указывает В. И. Буганов, в течение 1826 – 1849 гг. были отмечены 1904 акта сопротивления8.

В предреформенный период усиливается хозяйственная дифференциация различных категорий крестьян. Крестьянское хозяйство все более утрачивает натуральный характер и укрепляет связи с рынком. Это способствовало усилению крестьянской предприимчивости, поиску крестьянами новых форм хозяйствования.

Помещичьи хозяйства были в основе своей натуральными, что тормозило развитие аграрных отношений, и замедляло общественный прогресс9. Ухудшало положение и то, что часто одно и то же селение (так было и с Выездной слободой) принадлежало нескольким владельцам. Такие населённые пункты назывались «разнопоместными». В дореформенный период положение крестьян в Выездной слободе было достаточно сложным. Принадлежность жителей слободы разным владельцам, большой оброк, накладываемый на оброчных крестьян, произвол помещиков и их управителей – бурмистров делали неустойчивым положение даже богатых крестьян. В воспоминаниях Н.Н. Шипова ярко показано это бесправие крестьян, нарастание недовольства даже их зажиточной части сложившимся положением. Можно сказать, что воспоминания Шипова помогают найти подтверждение тому факту, что крестьянская реформа 1861 года давно назрела, а понятие личной свободы было далеко не пустым звуком для крепостных крестьян.

Отец Шипова был помещичьим крестьянином, он «…имел хорошее состояние; занимался торговлею скотом… был человек грамотный, начитанный; пользовался почётом и уважением»10. Николай часто ездил с отцом в казахские степи за скотом, приучаясь к его делу. Покупали его у разных лиц небольшими партиями, которые потом сгонялись к определённому месту в степи специально для этого нанятыми работниками. Цены на скот колебались в пределах от 1,5 до 5 рублей за штуку и зависели от очень большого числа факторов. Особенно ценился так называемый букеевский скот, т. к. он был крупнее. В разные годы покупалось разное количество скота – от 5 до 10 тысяч голов. При прогоне одному приказчику давалось обычно около 900 баранов, 6 рабочих, кашевар, 1 верховая и ещё 3 повозки с упряжными лошадьми. Шиповы, кроме скота, торговали салом, мехами, кожами и пушным товаром.11 Всё это в основном сбывалось в Москву.

Оброк, который должны были платить крестьяне Выездного, принадлежащие Салтыковым, был очень большим и составлял около 105 тысяч рублей ассигнациями в год. Вместе с мирскими расходами на каждую ревизскую душу падало расходов на 100 рублей ассигнациями в год. В слободе числилось 1840 ревизских душ, но не все были одинаково способны к платежу, поэтому оброк перераспределялся между бедными и зажиточными крестьянами. Например, Шиповы платили 5000 рублей ассигнациями в год, а один богатый крестьянин – 10000.

В 22 года Николай Шипов берёт на себя основную часть работы по торговле скотом и его доставке из степей, он самостоятельный, грамотный и уважаемый в слободе человек, вполне осознающий себя личностью. И вместе с тем, он остаётся бесправным крепостным крестьянином, зависящим от произвола не только барина, но и его управителей. Видимо это противоречие и привело в дальнейшем к драме в жизни зажиточной и, казалось бы, очень успешной для своего времени семьи Шиповых.

В 1828 году в помощники по управлению слободой был назначен дворовый человек Тархов, по словам мемуариста крайне не любивший Шиповых. «Николай Николаевич…пошёл наперекор, нагрубил управляющему, попал в немилость…».12 Шиповы в тот год понесли убытки на сумму 18000 рублей ассигнациями, т. к. Тархов распустил ложный слух об аресте имущества Шиповых, из-за чего кредит их среди купечества снизился. Затем Тархов заставлял и подговаривал некоторых крестьян подавать на отца Шипова жалобы. Вскоре тот заболел водянкой и умер в 1830 году. Николай Шипов предложил помещику за себя выкуп в 25 000 рублей ассигнациями, но получил отказ. Тогда он первый раз задумывается о побеге. Свободолюбивый человек, он понимал, что, находясь в крепостной зависимости, даже с деньгами, он бессилен действовать самостоятельно. Спасаясь от преследований, Шипов вынужден был убежать13. За его поимку была обещана сумма в 1000 рублей. Харьков и Могилев, Яссы и Черновцы, Симферополь и Херсон, где только не скитался Шипов с семьей. Одно время ему даже пришлось уйти на территорию Румынии к старообрядцам, чтобы избежать ареста. За время странствий он потерял почти всё своё состояние. Добыв поддельный паспорт, позже он снимал на Кавказе почтовые станции, брал казённые подряды и занимался прочей коммерческой деятельностью, но был выдан полиции компаньоном как беглый крепостной и посажен в острог. Сначала его приговорили к ссылке, но затем приговор смягчили и только вернули крестьянина помещику. Как писал Шипов, «Я…находился под бременем своих гонителей…. И за что же? За то единственно, что я желал вольности до последнего моего издыхания; искал не чести, славы и богатства, а только независимости себе и моему потомству от жестокосердного помещика»14.

Шипов узнал, что по закону те, кто побывал в плену у горцев, по освобождению отпускаются с семьёй на волю. Он решился на этот способ. 3 января 1844 года Шипов опять едет на Кавказ и, вероятно по договоренности, попадает в плен к горцам. Выкупу спросили 300 рублей. Шипов договорился с одним из горцев, и тот помог ему бежать. Вскоре Шипов был освобождён вместе с семьёй и поселился в Херсоне, где занимался торговлей.

Известно, что в 1863 году Николай Николаевич получил в Императорском русском географическом обществе за мемуары серебряную медаль. В 1866 году совершил путешествие в Иерусалим, откуда принёс икону, освящённую на Гробе Господнем, которую передал в дар выездновской церкви. В 1868 году он отправился в Ташкент, где прожил до 1876 года, когда уехал к своим родным в Нижегородскую губернию, регулярно бывая в столицах. Умер он в марте 1882 года в Москве. История жизни Николая Шипова характеризует процесс вызревания капиталистических отношений в дореформенной России, иллюстрирует и наполняет живыми деталями строгую экономическую теорию Н.Д. Кондратьева.

Мемуары Н.Н. Шипова рисуют нам облик настоящего русского человека, «очарованного странника», который несмотря ни на что, не теряет веры в людей и в торжество справедливости и с удивительным упорством добивается своей цели – личной свободы.

Нельзя не сказать и о том, что в этом крестьянском документе ставятся те большие общественные проблемы, с которыми Россия сталкивалась в предреформенное время в XIX веке. Это проблема взаимной нравственной ответственности отдельного человека перед государством и, наоборот, государства перед человеком. Это проблема глубокого разрыва между экономическими возможностями человека, имеющего капитал и отсутствием настоящей социальной свободы. Проблемы эти во многом не были изжиты после проведения реформ 60-70-х годов XIX века, да и сейчас здесь есть над чем подумать.

Список литературы:

1. Буганов В. И., Преображенский А. А., Тихонов Ю. А. Эволюция феодализма в России. М., 1980.

2. Кондратьев Н.Д. Большие циклы конъюнктуры и теория предвидения. М. 2002.

3. Попов А. И. Экономическая теория. СПб, 2006

4. Пушкарев С. Г. Россия в XIX веке (1801-1914гг.). 1956. С.68-69[Электронный ресурс] - http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/History/pushk/index.php

5. Умов В., Лапкин В. Кондратьевские циклы и Россия: прогноз реформ // Полис. 1992. № 4. С.51-64.

6. Федоров В.А. Падение крепостного права в России: Документы и материалы. Вып. 1: Социально-экономические предпосылки и подготовка крестьянской реформы. М., 1966. С. 20 - 21, 26 - 29

7. Шипов Н. Н. История моей жизни и моих странствий//В сб. док. Воспоминания русских крестьян XVIII – первой половины XIX века. М., 2006. С.156 – 274.

8. Щегольков Н. Исторические сведения о городе Арзамасе, собранные Николаем Щегольковым. Арзамас, 1911.

9. Яковец Ю.В. Волны Кондратьева и цикличная динамика экономики и войн: теория и будущее//Экономические стратегии. №3. 2005. С. 6-11

1 Попов А. И. Экономическая теория, 2006

2 Кондратьев Н.Д. Большие циклы конъюнктуры и теория предвидения. М. 2002. С.146

3 Яковец Ю.В. Волны Кондратьева и цикличная динамика экономики и войн: теория и будущее//Экономические стратегии. №3. 2005. С. 6-11.

4 Умов В., Лапкин В. Кондратьевские циклы и Россия: прогноз реформ // Полис. 1992. № 4. С.51-64

5 Воспоминания русских крестьян XVIII – первой половины XIX века. М., 2006.

6 Федоров В.А. Падение крепостного права в России: Документы и материалы. Вып. 1: Социально-экономические предпосылки и подготовка крестьянской реформы. М., 1966. С. 20 - 21, 26 - 29

7 Пушкарев С. Г. Россия в XIX веке (1801-1914гг.). 1956 С.68-69- [Электронный ресурс] - http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/History/pushk/index.php

8 Буганов В. И., Преображенский А. А., Тихонов Ю. А. Эволюция феодализма в России. М., 1980. С. 286.

9 Буганов... С. 157 – 158.

10 Шипов Н. Н. История моей жизни и моих странствий// В сб. док. Воспоминания русских крестьян XVIII – первой половины XIX века. М., 2006. С. 156.

11 Шипов Н.Н. С. 163

12 Щегольков Н. Исторические сведения о городе Арзамасе, собранные Николаем Щегольковым. Арзамас. 1911. С. 191

13 Щегольков Н. Указ. соч. С. 191.

14 Шипов Н. Н. Указ.соч. С 203.

Крепостной крестьянин на пути к свободе (из экономической и социальной истории крестьянства в дореформенной России)