СТРУКТУРНО-ИНСТИТУЦИОНАЛЬНАЯ ПОЛИТИКА В РОССИИ: ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА

Сухарев О.С., ИЭ РАН, Москва

СТРУКТУРНО-ИНСТИТУЦИОНАЛЬНАЯ ПОЛИТИКА В РОССИИ:

ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА

Эволюция промышленного и финансового секторов России в 1990-ые и в начале 2000-ых гг. обнаруживала асинхронность их динамики. Банковский сектор, фондовые рынки не только прошли стадию своего становления, но и существенно нарастили активы, приобрели устойчивость, обеспечили относительно высокую скорость оборачиваемости капитала. Одновременно реальный сектор испытывал деградацию, в том числе и по причине отсутствия оборотных средств, должного кредитования и неразвитости необходимых организационных форм взаимодействия с банковским сектором. Таким образом, наблюдался явный структурный перекос в развитии российского хозяйства, вызванный тем, что производительная деятельность стала приносить более высокие риски при относительно низкой доходности, а трансакционная деятельность – больший доход при относительно меньших рисках. Банковский сектор, финансовые рынки были замкнуты сами на себя и обслуживание сырьевого экспорта, приобрели значительный вес в экономике, а производственные сектора испытали серьёзное сокращение. Сегодня возникло осознание необходимости выправления возникшего структурного перекоса, необоснованного возвышения одних секторов над другими. Указанная необходимость обусловлена тем, что России требуется восстановить конкурентоспособность на внутреннем и внешних рынках в области техники и технологий.

Мировой финансовый кризис 2008-2009 гг., как раз стал отражением названного структурного перекоса, только в масштабах мировой экономической системы. Потребности в покупке товаров не исчезли, задачи в области энергетики, приборостроения, медицины, машиностроения – остаются актуальными и требуют решения. В мире возник эффект «схлопывания» ликвидности именно в силу того, что имелся фундаментальный перекос в развитии финансового (банковского) и реального секторов. Возник этот эффект в силу отрыва финансового сектора от реального, и сказался на обеспеченности реальных секторов деньгами. Сокращение денежного обеспечения выливается в сокращение объёмов выпуска и ростом безработицы. Тем самым, стала острой проблема «возобновления» финансов, если конкретнее, адекватного соответствия оборачиваемой денежной массы и ликвидных средств созданию массы продуктов и услуг в экономике. Оказалось, что совершенно не просто решить эту проблему при наблюдаемой межсекторной разнице в развитии и закрепляющей её системе сложившихся финансовых институтов и правил организации работы банков. Динамика взаимодействия указанных секторов демонстрирует наличие эффекта «невозобновления» (или «исчезновения») финансов, при котором потребности никуда не исчезли, а финансирования реализации этих потребностей просто нет, иными словами, финансы как будто куда-то исчезли.

Политика сдерживания инфляции «оправдала себя» - повысилась безработица, было свёрнуто наукоёмкое производство. При этом, заработанный российской экономикой продукт, выводился в другие экономические системы, фактически изымался из отечественной экономики в виде наращённой денежной массы (стабилизационного фонда). Эти деньги созданы российской экономикой и ныне живущими гражданами. Именно граждане страны должны решить, сколько им сберегать, откладывать для будущих поколений и вообще откладывать ли в принципе? Более того, ведь сбережения, могут и должны использоваться на решение внутренних экономических задач, в частности, строительство дорог, эстакад, аэропортов, электростанций, атомных станций, развитие фотоэлектроники и т.д. Последний проект можно было бы сделать государственным, долгосрочным проектом и вложить деньги стабилизационного фонда России как долгосрочный государственный кредит, который обязательно даст отдачу и пополнит казну будущих поколений. Тем самым государство обеспечило бы создание новых технологических возможностей будущего, освоение нового вида энергии с широчайшими технологическими перспективами освоения и разработки новых видов техники и технологий. Чем такое решение экономически хуже вложения в зарубежные иностранные ценные бумаги сомнительной доходности и перспективы?

Представленные на ниже приведенных графиках (см. рисунки 1-2) данные, позволяют сформулировать несколько заключений:

1. Структурные сдвиги происходили стихийно, неуправляемо, причём важным обстоятельством выступает то, что эти изменения происходили в ущерб структуре промышленного производства и в пользу укрепления позиций в экономике финансового сектора.

2. Совокупный индекс структурного сдвига по секторам экономики в ВВП по продукту наглядно отражает отсутствие ощутимых сдвигов в межсекторной структуре за период 1996-2008 гг. (рис. 1)

3. Масса структурного сдвига для финансового сектора всегда положительна, при статичной базе с 2001 года и постоянно возрастает на протяжении 8 лет. Промышленность при этом развивалась по модели «шараханья», что отражает масса структурного сдвига. Масса структурного сдвига в финансовом секторе и добывающем секторе превосходит по значению массу структурного сдвига в промышленности (статичная база) и в целом демонстрирует рост. Относительно сельского хозяйства мы имеем прямую деградацию этого сектора в общей хозяйственной структуре (рис. 2).

В оценке структурных сдвигов в промышленных секторах по занятости, наблюдается также интересная закономерность закрепления сырьевой и отсталой в производственном отношении структуры. В частности, масса структурного сдвига положительна в секторе добычи полезных ископаемых, а в секторе производства приборов и оборудования – отрицательна. Эффективность сдвигов в промышленных секторах либо близка к нулю, либо отрицательна, в финансовом и добывающих секторах – положительна и довольно высока.

Следует отметить, что процентная ставка в России устойчиво превосходила рентабельность промышленности производства (иногда в 1,5-2 и более раз), то же относится к рентабельности банковского сектора по капиталу, которая превосходила в 2-3 раза рентабельность производства и НИОКР. К тому же процент в России на протяжении 2000-2008 гг. оставался в 3-5 раз выше процента, устанавливаемого Федеральной резервной системой в США ФРС и Европейским Банком. Это способствовало росту частного внешнего долга корпоративного и банковского сектора России, что являлось дополнительным бременем на функционирование производственных систем.

Таким образом, можно утверждать, и проведенные оценочные расчёты это подтверждают, также как и анализ полученных данных, что в России по существу не решалась задача проектирования и управления экономической структурой. Системность экономики была нарушена и хозяйственные пропорции формировались под воздействием стохастических, в том числе и внешних факторов, при этом сложившаяся структура означает доминирование финансово-трансакционных и сырьевых секторов над промышленным сектором и сельским хозяйством. За рассматриваемый период происходило становление и развитие финансовой и банковской системы, что обеспечило существенное превышение рентабельности капитала банковского сектора над рентабельностью реальных секторов экономики и ставки рефинансирования.

Рисунок 1 – Индекс структурного сдвига по доли продукта секторов экономики в ВВП

Рисунок 2 – Масса структурного сдвига по доли продукта секторов экономики в ВВП

(статичная база)

Какой же может быть новая экономическая концепция развития России? В России необходимо создать внутренний рынок собственного производства, причём на этом рынке должны конкурировать различные российские производители при определённой доле иностранных товаров. Пока российской промышленности нет на собственном отечественном рынке товаров широко спроса, трудно говорить об устойчивом развитии производственно-технических систем и разработке новых технологий.. Россия изобрела совершенно новый тип технологического развития: «сарайный», когда самородки, имеющие или не имеющие учёных степеней в виде хобби, либо служа делу науки и реализации какой-то почти навязчивой идеи, в своём гараже или сарае, на коленке, из подручных материалов и абсолютно без необходимых приборов создают уникальные изделия, формулируют фундаментальные принципы, открывают эффекты.

России требуется создать внутренний рынок продуктов отечественного производства и широкого потребления, конкуренцию на этом рынке, причём начать с продовольственного рынка и отраслей переработки, затем, строительных материалов и продукции лесопромышленного комплекса, пищевой промышленности, лёгкой (текстильной, обувной), бытовой радиоэлектроники, затем машиностроения, приборостроения, станков, авиации, судостроения, вагоностроения и локомотивостроения и т.д.. Главное – удовлетворять потребности отечественного рынка продукцией производимой в России. Для решения такой задачи понадобится производить средства производства – и мультипликатор развития промышленного производства начнёт работать в таком случае.

Иными словами, придётся восстановить разрушенные призводственно-технологические цепочки «консерваторов», то есть классические рынки продукции, поскольку именно они составляют базу для дальнейших новаций.

Ресурсный подход очень важен для развития производства. У России имеется вода, лес, металл (руда), энергия (воды, атома – уран, солнечная, ветра, приливов), следовательно, необходимо ориентировать массовые производства на использование этих ресурсов. Наличие земельных угодий, позволяет самостоятельно решить продовольственную проблему, обеспечив до 80% рынка продовольствием собственного производства, причём изначально надо ставить задачу – абсолютно экологически чистого продовольствия. По зерну Россия уже занимает ведущие экспортные позиции, которые можно только усилить. Требуется создавать средства производства отечественного выпуска под решение данных задач. Только так и удастся замкнуть спрос на удовлетворение внутренних потребностей и расширение экспорта высокой добавленной стоимости.

Безусловно, самостоятельно частный собственник не умеет и не может решать подобные задачи. Поэтому постановка и решение структурных задач является прерогативой государства, а созданные производства далее могут продаваться частным собственникам, если возникнет такая необходимость, в условиях, когда рынок будет создан, и будет удовлетворять общественные потребности в конкретных благах отечественного производства.

На мой взгляд, необходима система мероприятий широко назначения, главной целью которых должно стать снижение рентабельности и повышение риска проектов в финансово-банковской сфере и сырьевых отраслях, и повышение рентабельности и снижение (страхование) риска деятельности в производственных секторах, секторе НИОКР, прикладных разработок и опытного производства.

Возобновление производственных возможностей «консерваторов», а также имитация зарубежных технических и технологических достижений станут важнейшим направлением создания предпосылок для будущих инноваций и технологического развития. Следует уточнить, что разрушение технических систем в России, поневоле, спровоцировало модель заимствования, имитации технологий широкого применения и специальных технологий, а распространение так называемых «отверточных» технологий усилило деградацию и позиции данной модели хозяйственного поведения производственных систем.

Экономико-политическое мышление надо будет вывести из области «экономический рост - инфляция» в совершенно иную плоскость, а именно «обеспечение структурной сбалансированности развития экономики - расширение отечественной продуктовой базы широкого назначения». Рассмотрев проблему развития в данной плоскости, удастся задействовать систему образования и здравоохранение как две важнейшие функции развития государства, общества, индивида. Качество образования, здравоохранения, широта потребительской доступной корзины и функциональные возможности отдельного агента по большому счёту определяют качество его жизни, степень удовлетворённости и трудовую мотивацию и активность. Если уровень дифференциации по доходам в стране настолько высок, что никакое изменение в доходах уже не влияет на трудовую мотивацию и производительность труда, то необходимы масштабные структурные изменения, чтобы изменить характер межсекторного распределения ресурсов и посредством этого повлиять на динамику развития производства и хозяйственную активность агентов.

В период кризиса и в предшествующий ему период, нарушается характер связи между известными макропараметрами, такими как денежная масса, скорость оборота, процент. Как быть, если инструментарий науки не позволяет установить характера изменения подобных связей, который для каждой из стран может иметь свою особенность. Как быть с однофакторными теориями, точнее даже концепциями, объяснения кризисов. Например, существует идея, будто смена технологий широкого применения, обуславливает эффект «схлопывания» финансов, порождает отрыв финансовой сферы от производства и тем самым вызывает возникновение кризиса. Причём исследователи с полной уверенностью говорят о том, что Интернет и компьютеры как вариант массовой технологии исчерпывают себя и должны появиться новые технологии широкого применения, чтобы экономическая система приобрела некую стабильность. В качестве варианта таких технологий могут рассматриваться нанотехнологии. Однако, нанотехнологии – это подавляющим образом технологии создания средств производства, нежели технологии широкого применения, скорее это базовые или, как иногда говорят, фундаментальные технологии. Кроме того, исчерпанность компьютеров и Интернета также нельзя считать доказанной, поскольку совершенствование базовых электронных технологий, включая и нанотехнологии, позволит создать в этой части более широкие возможности. Конечно, оптимизм ожиданий предшествующего роста каким-то образом может воздействовать на экономическую систему в целом, но его может быть совершенно недостаточно, чтобы обеспечить запаздывание технологий широкого применения, да и сам факт запаздывания, даже если его можно обнаружить, совершенно не обязательно должен быть вызван или связан с оптимизмом ожиданий роста. Запаздывание может и, скорее всего так и происходит, наблюдаться по причине технико-технологического отставания, неразвитости производственно-научной инфраструктуры, отсутствия должной величины прикладных разработок и фундаментальных исследований, а также бизнес-инфраструктуры, тиражирующей потенциально возможные достижения. Следовательно, присутствие большого числа факторов, нелинейно связанных, обнаруживающих самые неожиданные причинно-следственные сочетания и составляет главную трудность экономической науки. Возникает ситуация кризиса самой науки, когда на неё возлагают громадные надежды и ожидают очень многого, а она не даёт точных ответов на возникающие вопросы. Как же тогда поступать, как быть исследователям, представляющим данную науку, можно возлагать ответственность за хозяйственный кризис на науку? Безусловно, подлинность науки состоит в умении анализировать факты и предлагать решения, и экономическая наука, сильно продвинувшись в части описательных и объяснительных моделей, испытывает большие трудности в части моделей прогностических и принятия решения. А это не может означать иного, как того, что объяснительные и описательные модели, которые создаются наукой, являются неудовлетворительными. Выходит, тогда кризис самой науки порождает недоверие к ней и как политическое следствие – обозначает перекладывание ответственности за возникновение экономического кризиса. Наука даёт рекомендации, создавая свой внутренний аппарат познания фактов действительности, но общество и политическая система, в рамках сложившейся институциональной структуры, могут абсолютно не видеть этих рекомендаций, действовать по инерции, или исходя их собственных представлений.

Если обратиться к корням экономической науки, то это была, прежде всего, политическая экономия, призванная решать задачи формирования расходов-доходов, накопления богатства, принятия политических решений властью. Таким образом, речь ведётся о проблеме экономии. В связи с этим, если существуют какие-то методологические проблемы и разногласия, их снять или уж по крайней мере серьёзно снизить, возможно посредством постановки и решения элементарной казалось бы, но главной проблемы –снижения затрат, то есть решения проблемы экономии. Придав проблеме кризиса такой ракурс, мне представляется, удастся, не только снизить его глубину, но и способствовать предотвращению кризисов, поскольку именно такая постановка проблемы и движение в направлении её решения, способны сбалансировать развитие финансовой и технических систем экономики. Требуется формировать различные критерии эффективности и достигать их. Отсутствие правильной постановки задач, «снижение» практичности теоретических разработок отрывает науку от жизни, с такими же последствиями, что и отрыв финансовой системы от производства.

Применительно к России, необходим единый вектор развития, которому следует подчинить решение всех частных вопросов и проблем. Инновации должны развиваться по трём элементам национального богатства: природному, физическому и человеческому капиталу, причём первые две компоненты инновационного процесса должны быть подчинены третьей, стандарту потребления и стандарту жизни человека. Широта внутреннего спроса обеспечивается уровнем внутреннего дохода, поэтому процесс этот синхронный. Монополистическая структура экономики и её секторов, разумеется, противодействует эффекту мультипликации спроса, однако, если не обеспечить межсекторных взаимосвязей, то такой мультипликатор не будет запущен, и наращения спроса и дохода через производительную деятельность происходить также не будет, а будет только осуществляться перераспределение приобретённого дохода от продажи сырья и энергии. Инновационный сценарий развития России невозможен без ликвидации фундаментальной «структурной вилки»: «процент – рентабельность – доход – риск» между секторами. Наука именно в этой части должна дать свои рекомендации. С моей точки зрения необходим «процентный портфель»1 и снижение ставки рефинансирования до 5-7%, наравне с активизацией госзаказа по стратегическим направлениям и отраслям, а также в стимулировании кредита в конкретных секторах, особенно сельском хозяйстве и машиностроении, а также госзаказа в образовании и фундаментальной науке. Все необходимые институциональные корректировки и институциональное проектирование следует подчинить решению фундаментальных структурных задач, охватывающих долгосрочную перспективу развития России.

1 Сухарев О.С. К новой модели управления структурными изменениями в России на основе теории «процентного» портфеля// Инвестиции в России, 2009, №4 – С. 34-36. Системный анализ управления инновационной активностью хозяйственных агентов и структур// Инвестиции в России, 2009, №9. – С. 9-14.

СТРУКТУРНО-ИНСТИТУЦИОНАЛЬНАЯ ПОЛИТИКА В РОССИИ: ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА