Особенности “шоковой трансплантации” малого бизнеса в трансформируемой России

Басарева В.Г.

ИЭОПП СО РАН

г. Новосибирск

Современная история формирования сектора малого бизнеса в России по всем признакам является "шоковой трансплантацией", процессом быстрого внедрения заимствованного института, который естественным образом развивался в иной институциональной среде.

Точкой отсчета для начального этапа развития малого бизнеса в России была командно–административная система управления, в которой уровень концентрации производства определялся решениями съездов коммунистической партии. Соотношение между крупными и мелкими предприятиями оставалось неизменным на протяжении длительного времени, и ставка делалась в пользу крупных предприятий. В России начала перестройки, например, доля занятых на предприятиях промышленности с численностью до 100 человек составляла не более 3%. В то время как на предприятиях с численностью более 500 человек - около 80%. Это соотношение не менялось с середины 60-х до 80-х прошлого столетия.

Согласно общей теории реформирования для обеспечения быстрого роста государство должно следовать весьма сложной стратегии, каждый раз выбирая политику, адекватную стадии модернизации, и своевременно изменяя ее при переходе от одной стадии к другой. Применительно к вопросу о развитии малого бизнеса этот тезис предполагает необходимость рассматривать динамику рационального соотношение между крупными и мелкими фирмами в зависимости от стадии модернизации экономической системы. [1с.250] Эта стратегия не была реализована. Принятые федеральные законы и иные нормативные акты в одночасье разрешили частное малое предпринимательство во всех отраслях, стимулируя перелив трудовых ресурсов от крупных государственных предприятий, которые в это время переживали «шоковую приватизацию” и трансформационный спад.

Задача отыскания рациональной последовательности промежуточных и вспомогательных институтов, рекомендуемая общей теорией реформирования, не была выполнена, что и приводило при формировании сектора малых форм в России к одному из основных недостатков трансплантации - несогласованности действий различных агентов в процессе движения к равновесию. Малый бизнес формировался в условиях, когда в стране только создавалась рыночная инфраструктура, не действовал в полной мере институт кредитования, не выработалась система принуждения к выполнению обязательств. Неопределенность будущего экономического и политического порядка, резкая ломка институциональной структуры, неспособность государства обеспечить исполнение законов и контрактов лишали экономических агентов возможности прогнозировать перспективы принимаемых ими решений.

Если бы приватизации предшествовала коммерциализация мелких предприятий, приватизация средних предприятий была бы отложена на 5-6 лет, а гиганты сырьевого комплекса оставались бы в государственной собственности еще 20 лет, как это рекомендуется в [1с.191], то взрывного роста малых предприятий, скорее всего, не было бы. Можно было, таким образом, избежать не только трансформационный спад такого уровня, но и стимулирования перелива трудовых ресурсов в сектор малых предприятий. При постепенном их росте и постепенном увеличение доли занятых в негосударственных формах собственности и индивидуальном секторе социальное напряжение, которое наблюдалось в обществе по отношению к народившемуся слою собственников, не имело бы такой силы. К сожалению, официальная статистика не фиксировала количество "умерших" малых предприятий, как это имеет место в других странах, а зафиксированное количество малых предприятий на отчетную дату совсем не означает, что в отчет попали те же предприятия, что значились в прошлую отчетность. Социальные последствия "шоковой трансплантацией" малого предпринимательства еще предстоит оценить.

Справедливости ради отметим, что Россия начала "шоковую трансплантацию" малого бизнеса в то время, когда в индустриально развитых странах осознание роли малого бизнеса только что наметилось. Все большее значение в экономическом развитии малые предприятия стали приобретать по мере совершенствования рыночных институтов, формирование которых в России к этому моменту не было закончено.

Запад естественно подошел к изменению роли малого бизнеса, Россию подтолкнули "сверху". Задача определить, опыт каких стран наиболее подходил бы для "пересадки" не ставилась, да и возможности для этого не было. Только в 70е годы прошлого столетия исследователи разных стран констатировали, что тенденция централизации при организации бизнеса сменилась на противоположную: во многих индустриально развитых странах увеличилась доля занятых на малых предприятиях и фирмах.

Было замечено, что крупные предприятия почти во всех странах, сталкиваясь с экономическими трудностями, резко снижали занятость, в то время как сектор малых фирм относительно удачно переживал период экономической нестабильности, имевший место в начале 70х. Небольшие фирмы сохраняли рост занятости или демонстрировали небольшой уровень спада. Организация по экономическому сотрудничеству и развитию (ОЭСР) в 1985 г. пришла к заключению, что в нескольких из ее государств-членов обнаружилась тенденция к концентрации работников на малых фирмах, даже при учете сдвигов в производственной структуре или отраслевом составе. Доклад ОЭСР указывал на необходимость более детально изучить, почему малые фирмы демонстрируют повышенную способность к увеличению рабочих мест, и каковы внешние стороны рабочих мест, созданных сектором малых фирм.

Для объяснения процессов рождения новых малых предприятий были предложены три теоретические модели, получившие название Бирмингемской, Болоньской и Бостонской моделей [2]. Бирмингемская модель: развитие малого бизнеса прямой результат регионального и национального индустриального спада и корпоративной реструктуризации. Болонский тип - рост спроса на технологическом рынке и специализация внутри географического региона, когда государственное регулирование стимулирует предприятия не увеличивать свои размеры. Бостонская модель роста малых предприятий - модель инкубатора, объясняющая высокие темпы возникновения фирм в центре крупного городского района, где наиболее высока стоимость основных факторов производства, но есть люди, ищущие возможности для карьеры, нестабильные отрасли; доступ к производственным факторам; доступ к потребителям; присутствие специализированных производственных организаций; доступ к НИОКР, информации и новшествам. Авторы, занимающиеся исследованиями малого бизнеса, не пришли к единому мнению относительно факторов, повлиявших на этот процесс в развитых странах. Кроме названых моделей есть и другие конкурирующие теоретические объяснения, которые могут служить обоснованием для процессов зарождения и развития сектора малого предпринимательства в России.

Эконометрические расчеты проводились с целью подтвердить базовые гипотезы теории реформ об имеющей место аналогии развития заимствованных институтов при трансплантации. Использовалась процедура J-теста, позволяющая сравнивать объясняющую способность спецификаций в регрессионных моделях [3]. Идея теста проста. Если требуется сравнить модель А и модель В, то необходимо оценить модель В, а затем включить прогнозное значение зависимой переменной, полученное из модели В в модель А. Если включенная переменная статистически незначима ( t-статистика), то модель А принимается, а В отклоняется. Затем операция повторяется для модели В. Оценивается модель А, прогнозное значение включается в модель В, как регрессор, и оценивается значимость этого регрессора по t-статистике. Если включенная переменная статистически незначима ( t-статистика), то модель В принимается, а А отклоняется. Некоторые ограничения в принятии решения возникают, когда обе модели принимаются или отвергаются. Тогда возможна проверка объединенной модели, включающей и А, и В.

Базируясь на теоретических построениях исследователей индустриально развитых стран, были сформулированы три конкурирующие или альтернативные регрессионные модели развития малого бизнеса для России, где одна и та же зависимая переменная, отражающая уровень развития малого бизнеса в регионах России, объясняется разными наборами регрессоров. Сравнивалась объясняющая способность спецификаций модели индустриального спада, делового климата, институционального потенциала. Для измерения роста малого предпринимательства в качестве зависимой переменной использовался логарифм показателей: число малых предприятий в регионе на тысячу жителей и доля занятых на малых предприятиях в общей занятости в регионе. Эмпирическая проверка теоретических положений проведена по данным 73 субъектов, входящих в состав Российской Федерации, за 1996 год.

Расчеты показали, что для объяснения развития малого предпринимательства, измеряемого числом малых предприятий в регионе на тысячу жителей, статистически значимый результат дает объединенная модель, получившая название модель “Развитие”.

Развитие малого бизнеса в России происходила в тех регионах, где, несмотря на некоторый спад в промышленности, росла деловая активность (относительный рост инвестиций, динамичная банковская система), население стабильно поддерживало реформы. Не фиксировалось выраженных конфликтов между ветвями власти, менее тяжелым было бремя налогов.

Для описания показателя “доля занятых в малом бизнесе” лучший статистический результат получен для модели "делового климата". Доля занятых в малом бизнесе была выше в тех регионах, где было умеренное налогообложение, развитая инфраструктура региона, высокий уровень развития нестабильных отраслей (строительство, сфера услуг).

Характерно, что для поведения собственника, которое оценивается показателем число малых предприятий в регионе на тысячу жителей, важны институциональные факторы: влиятельность региональной власти и настроение людей их политические предпочтения, в то время как для работников малых предприятий эти факторы не значимы. [4]

Подтвердилась гипотеза об имеющей место аналогии развития заимствованных институтов при трансплантации. Статистически подтверждается, что, несмотря на национальные особенности, малый бизнес в России и в индустриально развитых странах на начальном этапе развивался под воздействием схожих факторов.

Сочетание таких факторов не было типичным для российских регионов. Большое значение имели так называемые специфические для каждого региона начальные условия. В большинстве случаев объявление экономической свободы для предпринимательства оказалось недостаточным для рыночной модернизации. Ускоренная трансформация сопровождалась высокими издержками и появлением институциональных ловушек. К таким издержкам реформирования можно отнести "грабеж" предпринимателей государственными чиновниками, явление "захвата государства", когда фирмы сами покупали у чиновников привилегии в виде индивидуального обеспечения лучших условий для своего развития, формирование теневой экономики.

Базовая система понятий и отношений, введенная общей теорией реформ, позволяет дать новую оценку формированию сектора малого предпринимательства в России. Неэффективная траектория, выбранная в начале реформирования, до сих пор создает проблемы и затрудняет развитие малого предпринимательства. Для устранения глубинных причин, сформировавшихся за десятилетия реформирования, необходимо создавать новые механизмы открытого конкурентного и законного представления интересов малых предприятий. Инструменты общей теории реформирования могут быть полезны для выработки мер государственной поддержки этого сектора экономики. Нужны меры, которые приводят к повышению прозрачности экономической жизни, усилению роли общественности, укреплению политической подотчетности.

Список литературы.

Полтерович В.М. Элементы теории реформ. М.: Экономика, 2007, 447с.
Amin, A., Johnson, S. and Storey,D., “Small firms and the process of economic development”, Jurnal of Rigional Policy, 4/86,1986 p.493-517.
Maddala, G.S."Introduction to Econometrics",// MacMillan Publishing Company. 1992, second edition. 636 p
Басарева В.Г. Применение J-теста для определения спецификации модели развития малого бизнеса в России.// Вестник НГУ, серия: социально-экономические науки, N4,2008. с. 32-43.

PAGE 4

Особенности “шоковой трансплантации” малого бизнеса в трансформируемой России