Российский бизнес разных размеров перед вызовами смены длинных волн

В.Е. Дементьев

ЦЭМИ РАН, Москва

Российский бизнес разных размеров перед вызовами смены длинных волн

В какой мере размерная структура российского бизнеса отвечает тем вызовам, с которыми сталкивается страна в настоящее время? С некоторый пор большое внимание привлекает слой средних компаний, рассматриваемый как становой хребет экономики. Отмечается, что эти компании гибче больших и при этом, в отличие от малого бизнеса, обладают достаточным масштабом, чтобы оказывать влияние на рынок, быть интересными инвесторам и, соответственно, иметь относительно большое кредитное плечо для развития, вести научно-техническую деятельность, диктовать свои условия на рынке труда и т. д. Отсюда делается вывод, что если кто и задает темп изменения нормального национального хозяйства, то это средний бизнес (Виньков, Гурова и др. 2008).

По оценке авторов «Эксперта», типовая средняя фирма 2006 года производит защищенные торговыми марками и знаками изделия, имеющие заметные отличия от аналогичной продукции других производителей. Она быстро увеличивает свой основной капитал. Одновременно она создает или ставит под контроль «дочки», обеспечивающие ее критически важными комплектующими и/или обслуживающие сбыт готовой продукции. Для развития компании все активнее привлекаются кредиты. При этом как кредиторская, так и дебиторская задолженность по отношению к выручке стабильны, что позволяет компании сохранять финансовую устойчивость. Наконец, средняя фирма занялась исследовательской или внедренческой деятельностью. Типичные параметры компании среднего бизнеса на 2006 год: 45 млн долларов — оборот, 7–8 млн долларов — основной капитал, 25–28% доля кредиторской задолженности в выручке, 20–22% — отношение дебиторской задолженности к выручке. Как производитель товаров и услуг средний бизнес лишь немногим уступает крупному — 44,4% против 55,6%. На этом основании утверждается, что доля среднего бизнеса (при всех различиях в терминологии) находится на сопоставимом уровне с развитыми странами.

Из среднего бизнеса выделяется элита, которую называют вторым эшелоном. Типичные параметры элитной компании: размеры выручки примерно 100 млн долларов, основной капитал — 40–50 млн долларов, рентабельность — 13%, доля дебиторки в выручке — 16–17%, отношение кредиторки к выручке — 17%. Внимание акцентируется на темпах роста этого эшелона. Если в 2001м, 2002м и 2003 годах он лишь ненамного обгонял остальных, то в 2005м и 2006 годах темпы его роста в реальном выражении вышли в диапазон 25–30%. По мнению авторов «Эксперта», компании второго эшелона способны стать каркасом растущей экономики (Виньков, Гурова и др. 2008).

Однако такая оценка представляется дискуссионной. Во-первых, сами авторы указывают, что в числе компаний-лидеров очень мало выросших с нуля, по большей части это компании, которые имели или получили исторически уникальные преимущества по сравнению с конкурентами, были лидирующими или даже монопольными компаниями в своем сегменте или в регионе. Кроме того, констатируется, что у многих компаний есть немалый лоббистский ресурс. То в числе собственников компании находятся экс-силовики или друзья-родственники губернатора либо в совет директоров компании входят влиятельные региональные или даже федеральные чиновники, то одним из ключевых заказчиков является какое-нибудь региональное правительство или крупная монополия. Производителей потребительской продукции среди компаний-лидеров немного, их можно пересчитать по пальцам. Очевидно, что при такой ситуации у компаний второго эшелона отсутствуют сильные стимулы к инновационной активности. Ценой их достижений является неблагоприятный предпринимательский климат для других компаний. Каркас экономики со значительными фрагментами недобросовестной конкуренции вряд ли может быть надежной основой развития.

Во-вторых, в исследовании не раскрываются источники наращивания капитала второго эшелона. Между тем, в 2000–2003 годах его темпы роста, по данным «Эксперта», составляли 15–20% годовых, а в 2005–2006 годах 30–40% годовых. Соотношение между дебиторской и кредиторской задолженностью у выделенных компаний таково, что наиболее вероятным использованием кредитов является пополнение оборотных средств. Можно допустить, что ради высоких темпов увеличения капитала собственники были готовы минимизировать дивидендные выплаты. Ряд компаний второго эшелона являются дочерними. Одним из возможных вариантов форсированного наращивания их капитала выступает вывод активов из материнских компаний. Подобный рост возможен и тогда, когда средний бизнес обслуживает крупный, а менеджеры последнего заодно являются совладельцами этих сервисных структур. Такой выгодный симбиоз с головной структурой региона наблюдается, по данным «Эксперта», в «Татнефти». Для значительной части элиты среднего бизнеса отсутствуют данные о собственниках, что, вопреки оценке авторов, позволяет усомниться в явной открытости таких компаний, в легальности доходов, пополняющих их капитал.

В-третьих, сами авторы пишут о компаниях второго эшелона как о лидерах сегодняшнего, а не завтрашнего дня. Оценка оказалась довольно точной, если учесть ситуацию в строительном бизнесе в 2009 году, а именно с этой отраслью была связана каждая четвертая компания второго эшелона. Утверждается, что параметры компаний этого эшелона как нельзя лучше встраиваются в концепцию инвестирования Уоррена Баффета. Речь идет, в частности, о том, что приобретаемый бизнес должен быть простым и понятным, а его результат — предсказуемым. Вряд ли таким может быть бизнес, прокладывающий пути в технологическое завтра.

Компании второго эшелона фактически придерживаются стратегии специализации (или патиентной стратегии), состоящей в том, чтобы пожертвовав массовостью рынка, сосредоточиться на тех его узких сегментах. Такая стратегия - асимметричный ответ, способный нейтрализовать слабости, связанные с малыми по международным масштабам размерами отечественных фирм (Юданов, 2006). Хотя выделенная элита среднего бизнеса, которая может быть отнесена к так называемым фирмам-газелям, стремится работать на уникальном рынке, ниши ищутся в уже достигших зрелости технологических укладах. Инновационная активность ограничивается улучшающими инновациями без претензий на выстраивание каркаса для экономики шестой длинной волны.

Само возникновение многочисленных уникальных ниш в зрелых отраслях может быть объяснено фазой зрелости этих отраслей в мировой экономике. В этой фазе многие потребители уже не довольствуются продукцией, технологиями массового производства, предъявляют спрос на продукцию, услуги, характеризующиеся высокой степенью приспособления к нуждам конкретного потребителя. Зарубежные данные свидетельствуют о том, что наличие фирм-газелей не является спецификой высокотехнологичных отраслей. Скорее следует говорить о тяготении этих фирм к сфере услуг (Henrekson, Johansson, 2008). Можно отметить еще один важный вывод этих авторов, содержащийся в их обстоятельном обзоре исследований по фирмам-газелям. Речь идет о том, что высокие темпы роста могут демонстрировать не только мелкие, но и крупные фирмы.

Уместно напомнить, что в 80х годах прошлого века американский экономист Дэвид Берч назвал компании среднего бизнеса, демонстрирующие темпы роста как минимум в 20% ежегодно не менее четырех лет, компании «газелями» по имени этих быстрых и выносливых животных. Сколь выносливы отечественные фирмы-газели? Некоторый ответ на этот вопрос получен Аналитическим центром «Эксперт-Урал», завершившим очередное исследование в рамках проекта «Уральские “газели”». В качестве «газелей» рассматривались компании, которые как минимум сохранили в 2009 году объемы выручки на уровне 2008 года, но до 2009 года поддерживали темпы роста не менее 30% в год в течение минимум четырех лет. Такой подход исходит из ситуации, когда при спаде валового регионального продукта в субъектах федерации на территории Урала и Западной Сибири в 10—20% произошло сжатие самых динамичных рынков, на которых работали «газели» (на 5—15% потребительского и 30—60% сервисного и строительного). Исследование показало, что по итогам 2009 года только 18% от общего количества остались «газелями», оказались действительно выносливыми. «Смертность», если понимать под ней выбытие из группы, составила около 80%. Основная масса выживших - компании розничной торговли. Вместе с тем, среди выживших есть компании отраслей, наиболее пострадавших от кризиса. В частности СКБ Контур (представляет ИТ-рынок, который просел в среднем на 15—20%), Уральский завод железнодорожного машиностроения (машиностроение в России по итогам 2009 года упало на 20%), а также некоторые лизинговые, транспортные, геологоразведочные компании (Перечнева, Толмачев, 2010).

Кризис выявил как слабые, так и сильные стороны «газелей». Благодаря мобильности, «газелям» в условиях кризиса удалось не просто избавиться от неквалифицированной рабочей силы, но и набрать грамотный персонал, высвобождаемый с других предприятий. Это помогло Уральскому заводу железнодорожного машиностроения получить заказ на поставку электровозов для РЖД. Обладающие креативным качеством «газели» способны к поиску нестандартных ходов в кризисной ситуации. Другое дело, что генераторами оригинальных идей чаще всего выступают лидеры, вокруг которых и вертится бизнес. Если они покидают компанию, то и перспективы ее становятся неопределенными. Как следствие, креативность оказывает неоднозначное влияние на доступность для «газелей» банковских ресурсов. Это обстоятельство, особенно при сосредоточенности газели на узком сегменте рынка, делает проблематичным превращение небольшой «газели» в крупную компанию.

Пока быстро растущие средние фирмы, которые часто называют «газелями», не выглядят готовыми к прыжку в экономику новой волны, они скорее напоминают накачанных гормонами роста куриц. Тем важнее выявление в среднем бизнесе действительно работающих на перспективу фирм, оценка условий, в которых они находятся, и мер целесообразной поддержки. Пока примеры таких отечественных фирм носят единичный характер.

Одним из известных примеров является компания НТ-МДТ. С момента основания и по сей день основное направление ее деятельности — создание научного оборудования для нанотехнологических исследований, включая сканирующие зондовые микроскопы (СЗМ), предназначенные для исследования свойств поверхности в масштабе нанометров. Международное маркетинговое исследование, проведенное аналитическим агентством «Future Market Inc.» в 2009 году, показало, что компания НТ-МДТ уверенно удерживает вторую позицию на международном рынке производителей СЗМ. За 2009 г. рыночная доля НТ-МДТ увеличилась с 10 до 14%.1

Оценки среднего бизнеса, представленные в журнале «Эксперт» заметно расходятся с результатами исследования, выполненного Институтом анализа предприятий и рынков (ИАПР) Государственного университета — Высшей школы экономики (ГУ ВШЭ). Речь идет о мониторинге конкурентоспособности предприятий обрабатывающих отраслей промышленности на основе выборочных обследований 2005 и 2009 годов. Компании, отнесенные по данным опроса 2005 года к группе лидеров конкурентоспособности, в 2005—2007 годах увеличивали выпуск в среднем на 23% в год (в номинальном выражении). Сопоставление данных двух раундов мониторинга показало, что снизили свою конкурентоспособность средние предприятия с численностью занятых от 250 до 500 человек: их доля в группе наиболее конкурентоспособных упала с 34% до 26%. (Предприятия и рынки, 2010, с. 24-25). Авторы же журнала «Эксперт» указывают на большой отрыв в скорости роста компаний среднего бизнеса от ВВП в последние годы: за 2005й и 2006 год средняя компания выросла на 31,0%, тогда как ВВП — всего на 14%. Такое преимущество среднего бизнеса в темпах роста плохо вяжется со снижением его конкурентоспособности.

В докладе ГУ-ВШЭ отмечается, что по сравнению с результатами опроса 2005 года масштаб вертикальной интеграции на предприятиях-респондентах снизился, а их внутренняя структура упростилась. В журнале «Эксперт» рисуется иная картина, по крайней мере, в отношении среднего бизнеса говорится об ускоренном вложении средств в выстраивание полной бизнес-цепочки, включающей не только производство, но и бренды (патенты, лицензии, товарные знаки), логистику и распространение продукции, плюс приобретение необходимых сопутствующих активов и инвестирование в капитал других фирм. Доклад же ГУ-ВШЭ выглядит более пессимистичным в отношении принципиальных нововведений, поскольку они чаще требуют укрепления, а не ослабления сотрудничества с поставщиками.

Следует отметить, что ориентиром для выделения среднего бизнеса в этом докладе служит не размер выручки, а численность занятых. Говорится о том, что к среднему бизнесу в российских условиях объективно следует относить фирмы с численностью занятых не до 250, а до 1000 работников. Однако и при таком расширении границ среднего бизнеса в выборке ГУ-ВШЭ он оказался несколько мельче чем в базе данных журнала «Эксперт», где оборот типичной компании среднего бизнеса в 2006 году составляет 45 млн долларов.

Исследование ГУ-ВШЭ подтверждает, что отечественная экономика из сферы товарной экспансии все больше становится сферой экспансии капитала лидирующих стран, технологическое развитие которых достигло фазы зрелости и вступает в фазу распространения на периферию. Доля акционерных обществ с иностранным владением за четыре года выросла абсолютно во всех видах экономической деятельности. Предприятия с иностранным участием ориентированы на лидерство на рынках, их отличают более высокая склонность к стратегическому поведению и инвестиционная активность. Эти предприятия стремятся налаживать отношения со стратегическими партнерами, в первую очередь зарубежными. Участие иностранцев в капитале присуще каждому десятому хозяйственному обществу выборки 2009 года, и больше половины из них имеют контролирующих иностранных собственников, владеющих более чем половиной акций (паев) (Предприятия и рынки, 2010, с. 47-48). Можно заключить, что зарубежные собственники в России обычно стремятся иметь достаточно крупный пакет акций, чтобы ослабить угрозу возникновения конфликтных ситуаций при реализации своих стратегических интересов.

Этим интересам вполне отвечает совершенствование за счет улучшающих нововведений тех производств сменяемой длинной волны, что выносятся странами-лидерами на периферию. Переориентация лидеров на удовлетворение внутренних потребностей за счет импорта продукции этой волны хорошо согласуется с подготовкой к доминированию на мировом рынке в технологиях новой длинной волны. Не удивительно, что выполненное ГУ-ВШЭ обследование не подтверждает распространенного убеждения, что иностранцы приходят в Россию исключительно для освоения внутреннего российского рынка. Мониторинг показал, что предприятия с иностранным участием характеризуются более активным инновационным поведением. Более 60% из них вводили новые продукты, а более половины — новые технологии.

Освоение конкурентоспособных технологий массового производства, соответствующих пятой длинной волне, в интересах и отечественной экономики. Такие производства способны не только работать на импортозамещение и экспорт, но и, как уже отмечалось, предъявлять первичный спрос на технологии следующей волны. В этой связи уместно привести положение доклада ГУ-ВШЭ о том, что основная проблема отставания России в инновационной сфере лежит как раз в плоскости спроса и отсутствия рынков для инновационных продуктов (Предприятия и рынки, 2010, с. 78).

Несмотря на выявленное снижение конкурентоспособности предприятий среднего бизнеса, в докладе ГУ-ВШЭ говорится о важности акцента на эти предприятия, как на тех игроков, которые отличаются большей активностью и готовы к реализации модернизационных программ. Авторы доклада по сути дела солидаризируются с выводами «Эксперта» в том, что компании «второго эшелона» могут обладать большей устойчивостью и большим потенциалом для относительно «дешевого» роста, чем «национальные чемпионы». Указывается, что поддержка средних по размеру предприятий (с численностью от 500 работников) сопряжена с меньшими рисками «провалов государства», так как подобных фирм много и возможные риски оказания поддержки неэффективным фирмам нивелируются (Предприятия и рынки, 2010, с. 79).

Следует, однако, иметь в виду, что ставка на рост с меньшими рисками за счет заимствования и совершенствования вытесняемых на периферию технологий грозит стратегическими «провалами государства», если эта ставка не будет подкрепляться подготовкой к соперничеству в сфере технологий следующей длинной волны. Такая подготовка вряд ли может быть дешевой. Здесь-то и выходят на первый план крупные фирмы, поддерживаемые этими фирмами и государством исследовательские центры, научные школы.

Как констатируется в докладе ГУ-ВШЭ, под шум дискуссий о преимуществах и недостатках догоняющего типа развития и вопреки декларациям государства о необходимости инновационного прорыва большая часть предприятий сделала ставку именно на догоняющую стратегию, основанную на внедрении существующих (в основном зарубежных) технологий и техники, неглубокие и имитирующие инновации (Предприятия и рынки, 2010, с. 69).

Свою роль в выборе такой стратегии сыграли экономическая политика государства, институциональная среда. Вместе с тем, принципиальным ограничением для выбора иной стратегии остаются размерные характеристики российского бизнеса. В настоящее время даже крупный российский бизнес выглядит довольно скромно на фоне лидирующих в мировой экономике фирм. Как следствие, российскому бизнесу сложно соперничать с лидерами в расходах на исследования и разработки, особенно в подготовке принципиальных нововведений. В этих условиях вполне естественна ориентация в последние годы ряда российских компаний на легальное копирование или создании клонов продукции более мощных соперников. Как отмечает Юданов (2006), копирование уже известной формулы, технического решения и т. п. обходится подражателю существенно дешевле, чем первопроходцу. Ведь когда «правильный ответ» уже известен, повторить (буквально или с вариациями) способ его получения существенно проще. Квази-постоянные издержки подражателя оказываются существенно ниже и ему уже не нужен столь большой объем продаж для их распределения, как первопроходцу. Малые размеры перестают быть минусом.

Такая модель развития имеет свои достоинства, но является недостаточным ответом на вызовы начинающейся смены длинных волн. При сохранении существующей ситуации в размерах российских фирм разного рода стимулы для инноваторов могут оказаться малоэффективными с позиций переориентации отечественных компаний на более перспективную модель развития, на соперничество в сфере технологий и продуктов новой волны.

Наличие в экономике достаточно мощных фирм - фактор и активного заимствования технологий (Полтерович, 2009), и лидерства в подготовке очередной технологической революции. Рейтинг крупнейших компаний мира – это еще и своеобразный индикатор обоснованности претензий разных стран на такое лидерство. Рейтинг демонстрирует как сохранение здесь сильных позиций США, так и успехи Китая по укреплению корпоративного ядра своей экономики. Для решения этой задачи Китай активно использует возможности участия государства в корпоративном капитале.

Литература

Виньков, Гурова, Полунин, Юданов (2008). Делать средний бизнес // «Эксперт» №10 (599).

Перечнева И., Толмачев Д. (2010). Свободные герои // «Эксперт Урал» №22 (423)/7 июня 2010.

Полтерович В.М. (2009). Проблема формирования национальной инновационной системы // Экономика и математические методы, № 2.

Предприятия и рынки в 2005-2009 годах (2010): итоги двух раундов обследования российской обрабатывающей промышленности. Доклад Государственного университета - Высшей школы экономики. - М.: Издательский дом ГУ-ВШЭ.

Юданов А.Ю. (2006). Теория крупного предприятия и перспективы развития российской экономики. Материалы Международного форума «Проекты будущего: междисциплинарный подход» 16-19 октября, г. Звенигород.

Henrekson Magnus and Dan Johansson (2008). Gazelles as Job Creators – A Survey and Interpretation of the Evidence. IFN Working Paper №733.

1 http://www.ntmdt.ru/press-releases/view/159046.

Российский бизнес разных размеров перед вызовами смены длинных волн