Институциональные аспекты модернизации формата деловых отношений российского бизнеса в условиях «экономики отката»

Дегтярёв А.Н.

Уфимская государственная

академия экономики и сервиса, г.Уфа

Маликов Р.И.

Уфимская государственная

академия экономики и сервиса, г.Уфа

Институциональные аспекты модернизации формата деловых отношений российского бизнеса в условиях «экономики отката»

В период мирового финансового кризиса в России обостряются проблемы, тормозящие развитие национальной экономики и требующие модернизации формата деловых отношений российского бизнеса. Так до сих пор нерешенными проблемами сложившейся деловой среды остаются коррупция, сговор участников рынка, откаты, искусственное завышение цен и затрат, излишнее количество посреднических структур, недобросовестность налогоплательщиков, слабый и некачественный контроль со стороны государства за практикой дискриминации субъектов малого и среднего бизнеса на товарных рынках.

Обозначенная в президентском послании цель перехода России к устойчивому росту, основанному на более сбалансированной структуре экономики, требует концентрации усилий на её модернизации, диверсификации и перехода к инновационной стадии развития, основанной на системе функционирования новой экономики, которой будет предшествовать переоценка ценностей. Представляется, что институциональная конструкция новой экономики потребует коренной модернизации формата деловых отношений российского бизнеса как внутри бизнес-сообщества, так и с институтами государственной власти и общества с позиции минимизации коррупционных и откатных отношений, повышающих политические и социально-экономические риски не достижения ожидаемых результатов проектов модернизации.

Переход к политической, социальной и экономической модернизации может столкнуться, по словам Президента РФ Медведева Д.А., с противодействием влиятельных групп продажных чиновников и ничего не предпринимающих «предпринимателей», которых устраивает сложившаяся неэффективная модель откатных отношений, при которой они собираются до скончания веков выжимать доходы из остатков советской промышленности, разбазаривать природные богатства общества, не создавая ничего нового и противодействуя развитию.

Практическая реализация проектов модернизации российской экономики, включая формат национальных проектов, требует выработки системы институционального мониторинга процесса реализации и достижения результативности поставленных целей с учетом минимизации потерь, вызванных девиантными отклонениями от траекторий развития проектируемых стратегий модернизации, в том числе за счет риска увода значительных средств в результате откатных отношений между предпринимательскими структурами, задействованными в реализации государственных заказов в рамках приоритетных федеральных программ и коррумпированной частью госаппарата ведомств, уполномоченных осваивать бюджетные средства. Следует предотвратить «распыл» средств, выделяемых на реализацию проектов модернизации в результате их «распила» в процессе «откатного» распределения.

Сложившаяся деловая среда функционирования российского бизнеса в настоящее время характеризуется существенной ролью неформальной компоненты деловых отношений в сложившейся практике взаимодействия властных и предпринимательских структур друг с другом и субъектов бизнеса внутри делового сообщества, что выражается в фактическом доминировании неформальных институтов «отката», коррупции, ухода от налогов при решении вопросов получения государственных и муниципальных заказов, конкурсов на продажу объектов госсобственности, доступа к объектам производственной и коммунальной инфраструктур. Фактически это приводит к завышению цен при определении победителей тендеров, нецелевому расходованию бюджетных средств, уменьшению налоговых поступлений, включению коррупционной и откатной составляющей в конечную цену реализуемой продукции и услуг, тем самым, обуславливая неоправданно завышенные экономические и социальные издержки для потребителя и общества в целом.

Наблюдаемые параметры практики «экономики отката» позволяют судить, что обычные 10-15 % от суммы перечисления госконтракта, закупки практически ушли в прошлое. К настоящему времени доля откатов в госзакупках постоянно увеличивается и, несмотря на применение компьютерных способов борьбы с коррупцией с применением интернет-технологий, превысила по ряду экспертных оценок, уже 25-30% от всего объема госзакупок. Вышеназванные цифры совпадают и с оценками Российского союза промышленников и предпринимателей доли откатов по госконтрактам в настоящее время на уровне 30%1, так что реальная стоимость контрактов по сути на столько же процентов ниже.

В результате формирование госзакупок в 2008 г. оказалось весьма доходным бизнесом для чиновников, так или иначе задействованных в процедуре обеспечения государственных нужд товарами самой широкой потребительской линейки. Как подсчитали эксперты, при формировании национального рейтинга прозрачности закупок, чиновники и поставщики оставили в своих карманах почти каждый 12-й рубль, проходящий через общую финансовую смету в системе госзакупок. Таким образом, завышение цен при проведении госзакупок обошлось бюджету в 2008 году в 364 млрд. руб., при том, что в 2007 году бюджет РФ из-за завышения закупочных цен в системе госзакупок недосчитался 347 млрд руб2. Вследствие этого в стоимость любого товара на прилавке заложено, по оценкам независимых экспертов, от 30 до 70% так называемой коррупционной и откатной составляющей3. При этом коррупционная «ставка» на кредитные ресурсы, выделяемые банкам для поддержки бизнеса, колеблется в пределах 10–40 процентов от суммы4. 

Ежегодное увеличение объемов коррупции отмечается и Генеральной прокуратурой РФ. По направленным в 2008 году в суды 9839 уголовным делам о коррупции в отношении 10 949 лиц, по которым в 8625 случаях вынесен обвинительный приговор, выявленный ущерб составил почти 5 млрд рублей5. Неэффективность антикоррупционного законодательства, по мнению некоторых экспертов, возникает из-за продвижения выгодных для крупных финансовых групп законов. По данным ФАС в прошлом году было выявлено 12,5 тыс. «удобных» для коррупционеров законов. В рамках реализации обозначенных Президентом РФ мер по антикоррупционной защите малого и среднего бизнеса начата экспертиза действующих законов и нормативных актов, а так же принят указ от 15 мая 2008 года N 797 «О неотложных мерах по ликвидации административных ограничений при осуществлении предпринимательской деятельности», гарантирующий защиту от необоснованных проверок и вмешательства в предпринимательскую деятельность6.

В ходе контроля за выделением государственных средств по линии программ антикризисных мероприятий только в конце 2008 - начале 2009 года было выявлено 98,9 тысяч преступлений, возмещено 20 миллиардов рублей материального ущерба7.

В период кризиса для обеспечения устойчивого развития российской экономики особое внимание необходимо уделять проблемам завышения цен на рынке, противодействия недобросовестной конкуренции. Анализируя меры, предусмотренные федеральным законом №135 ФЗ от 26.07.2006 (с изм. и доп. от 18.07.2009) "О защите конкуренции"8 и сложившуюся социально-экономическую обстановку в России в период кризиса, становится понятным, что закон не в полной мере учитывает процессы, происходящие в реальной в деловой среде российского бизнеса, зачастую находящиеся в тени за рамками законности. По оценке Всемирного банка до 49% российской экономики находится в тени9. По оценкам же Торгово-промышленной палаты РФ, из 4,5 млн. зарегистрированных отечественных предпринимательских структур добросовестно работают только 1,5 млн., остальные 3 млн. формируют, в той или иной степени, теневой сектор экономики, который составляет приблизительно 15 - 20% ВВП России. При этом для ухода от налогов и других незаконных схем предпринимательской деятельности создается до половины всех регистрируемых ежегодно фирм10.

Дополнительной преградой для реального развития бизнеса являются административные барьеры, отнимающие около 10% выручки (по оценкам Минэкономразвития это примерно 1,4 трлн. рублей в год)11, и вынуждающие прибегать к неформальным отношениям среди участников рынка и коррумпированных чиновников. Так, по данным консалтинговой компании «Бауман Инновейшн», опросившей 300 малых и средних компаний из разных отраслей в 30 регионах, 60% респондентов ощущают весомость неформальных платежей; 15% компаний признают случаи противоправных действий со стороны правоохранительных органов12.

Одной из ведущих проблем является доминирование сетевых ритейлеров, которые ограничивают условия допуска и режим функционирования субъектов малого и среднего бизнеса на товарных рынках. При этом доминирующие компании прибегают к практике заключения преимущественно прямых контрактов с поставщиками, затрудняющих возможности выявления сговора и манипулирования цен.

По данным Федеральной антимонопольной службы России, в 2007 году было выявлено 1590 злоупотреблений доминирующим положением на рынке, 226 случаев запрещенных картельных соглашений, 2970 актов органов госвласти неправомерно ограничивающих конкуренцию13. Сумма подлежащих уплате штрафов в сфере деятельности антимонопольной службы за 2008 год составила порядка 13 млрд. руб., при чем основная доля их приходится на крупнейшие нефтяные компании. Всего же в прошлом году в структуре устраненных нарушений антимонопольного законодательства 57,5% составили нарушения, связанные с злоупотреблением доминирующим положением, 30,6% – с действиями органов власти, 8,5% - с недобросовестной конкуренцией, 3,2% – с согласованными действиями хозяйствующих субъектов.

В этих условиях особое значение имеет оценка реальных условий ведения российского бизнеса, когда, по образному выражению Э.Де Сото, процветание компаний в большей степени зависит от издержек, налагаемых законом и неформальными связями с представителями власти и контрольно-надзорных органов, чем от эффективности собственно менеджмента предприятий. Предприниматель, который эффективнее варьирует такими издержками, оказывается более успешным, чем предприниматель, занятый легальным производством. В результате собственник бизнеса стремится максимизировать свою выгоду путем минимизации совокупных издержек, в состав которых де-факто им включаются и налоги, в том числе путем занижения выплачиваемых налогов и выделения откатов коррумпированным чиновникам.

Разработанная модель оценки реальных условий ведения бизнеса с учетом теневой деятельности в условиях откатных отношений предусматривает компенсацию дополнительных затрат предпринимателя на осуществление теневой экономической деятельности за счет искусственного необоснованного завышения цены продукции при одновременном увеличении скрытого выпуска продукции и издержек реально не понесенных, но включаемых в состав расходов (например через фирмы-однодневки). Модель также учитывает издержки по сокрытию различных форм сговоров (между участниками рынка, направленных на обеспечение доминирующего положение на рынке, либо создание преференций через выплату откатов или взяток сотрудникам контрольно-надзорных органов), и предусматривает введение параметров:

Р – цена продукции социально-ответственного предпринимателя, не вступающего в различного вида сговоры и не занимающегося теневой деятельностью (ден. ед.);

g – коэффициент прироста цены продукции за счет сговора участников рынка для покрытия издержек, связанных с обеспечением сговоров и поддержанием теневой экономической деятельности (отн. ед);

r – прирост дополнительных фиктивных затрат, включаемых в декларируемые издержки для поддержания экономической деятельности в тени, получения теневой доходности и компенсации затрат по осуществлению и сокрытию сговоров (откаты, коррупционные выплаты, выплаты посредникам по реализации схем вывода денежных средств из легального оборота) (отн. ед.);

w – доля фактически понесенных издержек, связанных с обеспечением сговоров и поддержанием теневой экономической деятельности (отн. ед);

z0 – доля затрат предпринимателя, не вступающего в сговоры и не занимающегося теневой деятельностью, в цене продукции (отн. ед).

L – выгодность предпринимателя от вступления в сговоры, с учетом теневой доходности (отн. ед.);

Q – натуральный объем выпуска продукции (ед.);

q – коэффициент прироста выпуска продукции за счет скрываемого производства для покрытия издержек, связанных с обеспечением сговоров и поддержанием теневой экономической деятельности (отн. ед);

N – налоговая нагрузка (отн. ед.).

n – коэффициент понижения налоговой нагрузки за счет необоснованного получения налоговых «льгот» или «невнимательности» в результате сговора с проверяющим чиновником контрольно-надзорных органов.

Тогда для компенсации дополнительных затрат, связанных с обеспечением сговора и поддержанием теневой экономической деятельности за счет завышения цены g и дополнительного скрытого выпуска продукции q функция выгодности может быть представлена следующим образом:

C введением коэффициентов прироста издержек w и r, связанных с сокрытием и поддержанием теневой экономической деятельности, появляется возможность определения уровня предложенных параметров текущей деятельности субъектов предпринимательства в условиях необоснованного завышения цены продукции g и роста скрытого выпуска продукции q в результате незаконных договоренностей агентов рынка и коррумпированных чиновников. Соответственно, предложенный в рамках модели мониторинг параметров прироста доходности для субъекта бизнеса, нарушающего нормы законодательства и уклоняющегося от уплаты налогов с учетом: возможности обнаружения предпринимателя, занятого в неформальном секторе экономики; возможности сговора предпринимателя-нарушителя и проверяющего контрольно-надзорного органа; затрат на обеспечение функционирования предпринимателя в зоне теневой активности; затрат на обеспечение сохранения доли рынка в результате сговора с другими субъектами предпринимательства; затрат на обеспечение снижения штрафных санкций предпринимателя при сговоре с представителями контрольно-надзорных органов, включая оплату («откат») за «невнимательность» к оценке реальных параметров сокрытия; размера санкций за нарушение законодательства, - позволяет оценить ожидаемую результативность прироста скрытой доходности предпринимателя за счет теневых компонент, образующихся путем скрытого производства, завышения издержек, цен, сговоров на товарных рынках с учетом фактора «отката».

Фактическая реализация данной модели требует взаимосвязанного мониторинга правоприменительной и судебной практики по коэффициенту результативности привлечения и судебного завершения дел коррупционной направленности с участием представителей бизнес-структур и органов власти, позволяющего выйти на реальные значения уровня коррупции, «откатов» и вероятностей обнаружения и наказания за девиантное поведение предпринимателей и чиновников.

Обеспечение нового качества экономического роста требует также перестройки формата деловых отношений бизнеса с его внешним окружением за счет вытеснения неформальных институтов подпитки «экономики откатов» через привитие институтов саморегулирования и самоорганизации бизнес-сообщества в процессе развития системы взаимодействия институтов власти, бизнеса и общества с широким представлением интересов различных групп, создания прозрачных механизмов управления и процедур реализации комплекса институционально-правовых решений по содействию развитию проектов модернизации деловой среды. Необходимо создание условий для преодоления истоков правого нигилизма, девиантного поведения и снижения уровня теневизации экономики. Государство должно проводить ответственную политику конструктивного диалога с различными группами интересов бизнес-сообщества (ассоциациями, союзами, коалициями) для преодоления «кризиса доверия» и достижения предсказуемости в деловых отношениях, становиться инициатором, генератором и модератором проектов по приоритетным направлениям систем инфраструктурного и инновационного обеспечения развития экономики страны, на основе общественного договора между властью, обществом и бизнесом, что, в конечном счете, будет способствовать наиболее эффективной координации усилий групп интересов в целях ориентирования на долгосрочные темпы роста.

При этом необходимо учитывать потенциальные риски использования системы государственно-частного партнерства, которые возникают в результате неудачного выбора бизнес-проекта; ухудшения конкурентной среды в регионах вследствие создания федеральными и региональными властями преимуществ одной из бизнес-структур, как своему партнеру; повышения вероятности роста коррупции в случае использования технологии «назначенного бизнес-партнера».

В общем случае потенциальные преимущества использования системы государственно-частного партнерства в процессе перезагрузки формата деловых отношений должны обеспечить большую эффективность и экономию времени; более высокое качество экономических решений; гибкость в разработке и осуществлении совместных проектов за счет устранения потерь от девиантного поведения партнеров; уменьшение рисков для бизнеса; уменьшение социального напряжения и негативного отношения к бизнесу со стороны населения.

1 Сергеев М. Антикоррупционный софт Дмитрия Медведева. Президент перевел борьбу с главным злом в автоматический режим [Электронный ресурс]:/ Независимая газета. – 2009. // http://www.ng.ru/

2 По материалам Прайм-ТАСС [Электронный ресурс]: // http://www.prime-tass.ru/news/

3 Бофт Г. Сколько надо для счастья? Или зачем средний класс уезжает на чужбину [Текст]: / Г.Бофт // Аргументы и факты.- №46. – 2009. – С 22.

4 Рамазанов И. Откаты и взятки доходят до 60 процентов от цены решаемого вопроса [Электронный ресурс]:/ И. Рамазанов // Экономические преступления. - №8.- 2008 / http://www.ecrime.ru/arhiv/

5 По материалам Федеральной антимонопольной службы [Электронный ресурс]: // www.fas.gov.ru

6 Канавин И. Борьба с коррупцией: президент подал пример чиновникам [Электронный ресурс]: / И.Канавин // Вести. – 2009 / http://www.vesti.ru

7 По материалам сайта "Российская газета" [Электронный ресурс]: // http://www.rg.ru/2009/07/15/

8 Предусматривающим санкции за незаконное установление, поддержание монопольно высокой или монопольно низкой цены товара; навязывание контрагенту условий договора, невыгодных для него или не относящихся к предмету договора; экономически или технологически не обоснованные отказ либо уклонение от заключения договора с отдельными покупателями (заказчиками); создание дискриминационных условий; создание препятствий доступу на товарный рынок или выходу из товарного рынка другим хозяйствующим субъектам

9 Дзись-Войнаровский Н. У помощи восточное лицо. К спасению мировой экономики могут активно подключиться развивающиеся страны, включая Россию [Электронный ресурс]: // Н. Дзись-Войнаровский / «Новые Известия». – 2008 / http://www.newizv.ru/print/83416

10 По материалам Торгово-промышленной палаты РФ [Электронный ресурс]: // http://www.tpprf.ru/ru/main/news

11 Бутаев В.  Из-за бюрократических барьеров экономика страны теряет более триллиона рублей в год [Электронный ресурс]: // http://www.kp.ru/print/article/24083/316852/

12 По материалам Пресс-службы ОПОРЫ РОССИИ. Результаты мониторинга состояния малого и среднего бизнеса России в условиях кризиса [Электронный ресурс] / http://www.rb.ru/inform/105767.html

13 По материалам информационного интернет-ресурса NEWSru.com [Электронный ресурс]: // http://www.newsru.com/finance/26nov2008/concurence.html

PAGE 5