Особенности употребления запретной лексики в мире

Содержание

Введение ………………………………………………………………………..3

1. Теоретические основы изучения нестандартной

лексики английского языка …………………………………………...5

1.1. Понятие и виды нелитературной лексики английского языка ……..5

1.2. Культура общения и постулаты вербальной коммуникации ……...11

1.3. Проблема табу в современном обществе …………………………..18

2. Особенности употребления нелитературной лексики

носителями английского языка ……………………………………21

2.1. Особенности использования запретной лексики …………………..21

2.2. Особенности функционирования нелитературной лексики в

некоторых вариантах английского языка ……………………………….26

2.2.1. Американский вариант английского языка ………………..27

2.2.2. Канадский вариант английского языка …………………….29

2.2.3. Австралийский вариант английского языка ……………….30

2.2.4. Шотландский и ирландский варианты английского языка..32

2.2.5. Новозеландский вариант английского языка………………33

2.3. Проблема перевода нелитературной лексики……………………….35

Заключение…………………………………………………………………...37

Список использованных источников…………………………….39

Введение

Должно быть, одной из самых привлекательных и загадочных областей любого иностранного языка является именно нестандартная лексика.

В английском языке, как и в любом другом, современная нестандартная лексика представляет собой не только новые слова и выражения или свежую интерпретацию старых, нестандартная лексика – это еще и абсолютно новые и непривычные способы образования грамматических связей, которые порождают явление “новой грамматики”. В ней многие слова ведут себя совершенно “неподобающе”, что может оказаться довольно неожиданно не только для иностранцев, но и для старшего поколения носителей английского языка по всему миру.

Цель любого языка – это общение и, когда он уже не может достойно выполнять эту функцию, на помощь ему приходит именно нестандартная лексика. В этом случае неверно заявлять то, что правила английского (или какого-либо другого языка) должны всегда оставаться неизменными, а их изменения – грубейшая ошибка.

Огромный пласт нестандартной (нелитературной) лексики составляют так называемые вульгаризмы, к которым относятся слова-табу, т.е. запрещённые слова. Табу означает запрет, возникающий в сфере общественной жизни на разных ступенях развития общества. Исходя из разных предпосылок, такой запрет может распространяться и на факты языка.

Различные способы человеческого общения диктуются культурными нормами, которые предписывают, как должны общаться или обращаться друг к другу младшие и старшие по возрасту или чину, мужчины и женщины, законопослушные граждане и преступники, туземцы и иностранцы и т.д. При этом зачастую официальные законы играют меньшую общественную роль, чем правила и запреты, сложившиеся в значительной мере стихийно.

Всё вышесказанное определяет актуальность данной курсовой работы.

Объектом исследования являются табу.

Предметом выступает употребление английской запретной лексики в мире.

Цель курсовой работы состоит в изучении особенностей употребления запретной лексики в мире.

Для реализации поставленной цели необходимо решить следующие задачи исследования:

Рассмотреть понятие и виды нелитературной лексики английского языка;
Охарактеризовать понятие культуры общения и постулаты вербальной коммуникации;
Изучить проблему табу в современном обществе;
Выяснить особенности употребления запретной лексики;
Исследовать особенности функционирования нелитературной лексики в некоторых вариантах английского языка;
Выделить особенности перевода нелитературной лексики.

В работе использованы методы теоретического анализа лингвистической литературы, описательный и сопоставительный, методы обобщения и сравнения.

Теоретическая значимость курсовой работы состоит в углублении представления о табу в употреблении английского языка. Результаты исследования способствуют дальнейшей разработке сопоставления запретных слов в разных вариантах английского языка, что позволяет выявить национально-культурную специфику данных единиц лексики и их роль в картинах мира разных народов.

Практическая значимость исследования заключается в том, что она может найти применение в преподавании лингвистических дисциплин, теории перевода, страноведения.

1. Теоретические основы изучения нестандартной лексики английского языка

1.1. Понятие и виды нелитературной лексики английского языка

Языковая норма - совокупность наиболее устойчивых, традиционных реализаций элементов языковой структуры, отобранных и закрепленных языковой практикой. Именно по отношению к норме, т.е. с точки зрения принятых, традиционных в данном языковом коллективе реализаций, можно решать, «правильно ли так сказать».

Из представления о норме как совокупности традиционных реализаций в конкретном языковом коллективе следует неоднородность нормы, связанная с многообразием условий общения. В разных ситуациях понятие правильности будет, естественно, различным, поэтому рассматривать норму как отправную точку в определении правильности можно только в самом общем виде. Так, Г.О. Винокур, разграничивая языковой строй и языковое употребление, что соответствует современному разграничению структуры и нормы, писал: «то, что здесь названо употреблением, представляет coбой совокупность установившихся в данном обществе языковых привычек и норм, в силу которых из наличного запаса средств языка производится известный отбор, не одинаковый для разных условий языкового общения. Так создаются понятия разных стилей языка — языка правильного и неправильного, торжественного и делового, официального и фамильярного, поэтического и обиходного и т.д. Все такого рода «языки» представляют собой не что иное, как разные манеры пользоваться языком» [10, с. 314 - 315].

В литературном языке выделяют кодифицированные и некодифинированные разновидности. К кодифицированной разновидности относят литературный стандарт в его книжно-письменной и устно-разговорной формах, к некодифицированной — экспрессивное просторечие.

Экспрессивное просторечие - это компонент лексической системы языка, отвечающий норме второго уровня, включающий в себя наддиалект-ную общеизвестную и общеупотребительную стилистически сниженную лексику и фразеологию с экспрессией различного качества - от шутливо-иронической и фамильярно-насмешливой до уничижительной и вульгарной.

В экспрессивном просторечии различают следующие лексические пласты: а) низкие коллоквиализмы, б) общие сленгизмы, в) вульгаризмы, г) профессиональные жаргонизмы, д) корпоративные жаргонизмы, е) арготизмы (или кэнтизмы) [16, c.56].

К стилистически маркированным (сниженным) образованиям в литературном языке мы относим тот фрагмент лексики, который в традиционной англо-американской терминологии определяется как сленгизмы общего сленга и «низкие» коллоквиализмы — два фиксируемых в словарях лексических пласта с размытой границей между ними. Эти пласты в теоретически представленной модели компонентов лексического просторечия как родового понятия занимают, видимо, промежуточное положение между лексикой литературного стандарта — основного компонента литературного языка и внелитературными формами речи [7, c.18].

Оба пласта отличаются от нейтральной лексики литературного стандарта этико-стилистической сниженностыо разного качества: от шутливо-иронической, непринужденной экспрессии обиходного общения до уничижительной экспрессии и резкости отрицательной эмоциональной оценки сугубо фамильярного общения. Сближает их с лексикой литературного стандарта прежде всего то, что они также общеприняты и общепонятны в пределах определенного временного отрезка в границах определенной коммуникативной общности. Противостоят они литературному стандарту как особые средства сниженной речи, характерные для разговорно-бытового стиля литературного языка и для других обиходно-разговорных форм национального языка.

В различных словарях с пометой «сленг» приводятся следующие разряды слов и словосочетаний [12, c.86]:

1. Слова, относящиеся к воровскому жаргону, например: barker — в значении револьвер; to dance — быть повешенным; to crush — убежать; idea pot — в значении голова.Другими примерами явно жаргонных слов и выражений могут служить: dirt — в значении деньги; соkе — глоток кока-кола, известного в США напитка; dotty — сумасшедший.

2. Слова, относящиеся к другим жаргонам, например: big-boy — в значении крупнокалиберная пушка; knitting needle — в значении сабля (из военной лексики); to eat the ginger — выступать в лучшей роли; smacking — в значении имеющий огромный успех; dark (буквально темный) в значении закрыт (из театральной лексики); dead hooper в значений плохой танцор; sleeper — в значении курс лекций (из студенческой лексики) и др.

3. Многие разговорные слова и выражения — неологизмы, присущие лишь живому неофициальному общению, также причисляются к «сленгу». Основные качества этих слов — свежесть их употребления, новизна, неожиданность их применения, т. е. типичные черты неологизма разговорного типа. Но именно эти черты и способствуют зачислению таких слов в категорию «сленга». Например, такие слова и выражения, как for good — навсегда, to have a hunch — предчувствовать, show — в значении театр, причисляются к «сленгу»; to get someone — в значении понять, cut-throat — в значении убийца, и многие другие коллоквиализмы в ряде словарей тоже имеют помету «сленг». Различие между литературными разговорными словами и некоторыми словами, причисляемыми к «сленгу», настолько трудно определить, что в авторитетных английских и американских словарях появляются двойные стилистические пометы:(разг.) или (сленг). Таковые, например, слова: chink — деньги; fishy — подозрительный; governor — отец; hum (от humbug) обман и др.

4. Под «сленг» подводятся также случайные образования, возникшие в результате литературных ассоциаций и значение которых обусловлено их смысловыми связями с исходным понятием. Так, например, «Сокращенный словарь сленга» фиксирует слово Scrooge в значении злой и скупой человек с пометой «сленг». Слово это образовано от имени героя произведения Диккенса "A Christmas Carol".

5. Образные слова и выражения. Здесь следует различать, с одной стороны, образные профессионализмы, например, shark (буквально — акула) — в значении студент-отличник (из студенческой лексики); suicide ditch (буквально — траншея самоубийства) — в значении передовая (из военной лексики); black coat — (буквально — черная сутана) — священник; а с другой стороны, общеупотребительные образные слова; например: rabbit heart (буквально — заячье сердце) в значении трус или belly-acher (буквально — страдающий животом) — т. е. человек, который всегда на что-нибудь жалуется.

6. Многие английские и американские словари относят к «сленгу» слова, образованные в результате использования одного из наиболее продуктивных способов словообразования в современном английском языке — конверсии. Например: существительное agent в значении агент не имеет пометы «сленг»; образованный же от него глагол to agent — в значении быть агентом имеет помету «сленг». Слово altar — стилистически нейтральное, никакой пометы в словарях не имеет; образованный же от него глагол to altar— в значении пожениться в одном из английских словарей приводится с пометой «сленг».

7. В некоторых словарях аббревиатуры также рассматриваются как «сленг». Такие слова, как rep (сокращение от reputation) — репутация; cig (от cigarette) — сигарета; lab (от laboratory) — учебный кабинет и др. причисляются к студенческому «сленгу». Слова ad (сокращение от advertisement) — объявление и flu (от influenza) — грипп также приводитcя с пометой «сленг». Характерно, что такие общеупотребительные сокращения, чаще всего употребляемые в разговорной речи, как mа (сокращение от mama) — мать, или sis (от sister) — сестра также имеют помету «сленг».

Даже самые обычные слова и словосочетания английского литературного языка зачисляются в разряд «сленга». Например: to go halves — в значении войти в долю; to cut off with a shilling — лишить наследства: affair — любовное приключение; in a way — вообще; how come — почему и др. [12, c.88]

Колебания в отнесении того или иного слова к определенному стилистическому разряду слов — вполне закономерное явление, так как язык находится в процессе постоянного развития, и слова из одной сферы общения неизбежно попадают в другую сферу общения и начинают свое существование уже как самостоятельные и полноправные ее члены. [12, c.89]

Однако «сленг» охватывает слишком уж много стилистических разрядов слов, самых разнообразных по своей сущности и функциям. К «сленгу» причисляются даже просторечные фонетические, морфологические и синтаксические формы, например, слово ain't, форма gi'n (given), оборот one of them slippers, неправильное употребление союзов как например, as вместо whom или which, произношение звука [n] вместо [ ] в причастиях настоящего времени и т. п.

Следует особо подчеркнуть, что нестандартные элементы литературного языка имеют определенный коммуникативный статус и языковую ценность прежде всего как общепринятые экспрессивные средства стилистически сниженной речи, отражающие в какой-то мере функционально-стилистическое варьирование словарного состава национального языка. При этом они имеют все основные признаки разговорности, отмеченные еще Ш. Балли [6, с.325-327]: отражение психологии среднего носителя языка и ситуаций повседневной жизни, спонтанный характер выражения, эмоциональность, конкретность, образность, фамильярность.

Жаргонизмы это отдельные слова, сочетания слов, обороты речи. Они создаются разными социальными группами, классами. Они могут создаваться также и отдельными лицами. [12, c.97]

Наиболее характерной чертой жаргонизмов является их секретность. Они уподобляются в какой-то степени условному коду. Значение жаргонизма предполагается известным только той группе людей, среди которых данные жаргонизмы создаются.

Отметим, что в национальном языке арготизмы и жаргонизмы, отражающие в какой-то мере социальное варьирование словарного состава, так же как и «низкие» коллоквиализмы, сленгизмы и вульгаризмы, противопоставлены элементам литературного стандарта. Таким образом, вся нестандартная лексика противостоит стандартной. В свою очередь, стилистически сниженная лексика противостоит социально-детерминированной.

Каждая обособленная группа заключает в себе потенциальные возможности к развитию своего условного языка, возникающего параллельно, или, лучше сказать, налагающегося пластом на тот разговорный язык, который объединяет данную группу с остальной массой. Поэтому наряду с эзотерической функцией существует функция пароля, которая на первый взгляд несовместима с функцией конспиративной комуникации, если подходить к кенту как к социально-коммуникативной системе, с точки зрения стороннего наблюдателя. Однако эти функции могут сосуществовать и дополнять друг друга: эзотерическая лексика и фразеология любого развитого воровского арго (в нашем случае — кента) с кинесикой и сверхсегментными особенностями, хотят ли этого носители арго или не хотят — независимо от их желания, непонятна для непосвященных и выступает для них как секретный код. При этом элементы арго плюс жесты как для посвященных, так и для непосвященных, являются особыми сигналами — паролем, несущим для первых языковую печать принадлежности к преступному миру, для вторых — предостережение. В этом состоит двойственная природа арго, на которую лингвисты иногда не обращают должного внимания [7, c.20].

Совершенно неслучайно поэтому самые первые словари и глоссарии (XVI век) представляли собой всевозможные «предупреждения» и «предостережения». Таким образом, основная функция арго — функция пароля для своих неразрывно связана с функцией предупреждения для чужих, а функция конспиративной коммуникации, закрываю- тая доступ в данную социальную группу извне, зависит от наличия/отсутствия тайного характера пароля для своих. Именно в этом проявляется особенность диглоссии арготирующих.

К вульгаризмам английского языка (а нередко и к жаргонизмам и сленгизмам) относят и просторечное ain't, и опущение придыхательного в таких словах, как here ('ere); he('e); herself ('erself); и замена задненёбного носового () носовым альвеолярным [n] как, например, raisin' вместо raising, и искаженные слова типа missus вместо ('misiz) и тавтологическое употребление like, типичное для лондонского cockney. Например: it ain't like as if I was a blackfellow or a kanaka; или Bad luck your crockin' up like this, I says, very affable like. (S. Maugham); и неправильное согласование как I says; и форма притяжательного местоимения me вместо my и многие другие. [12, c.101]

Следовательно, термин вульгаризм в английской лингвистической литературе объединяет не только лексические, но и морфологические, синтаксические и фонетические явления.

Нам кажется, что целесообразнее этот термин закрепить лишь за определенной группой слов и фразеологизмов, объединенных одним ведущим, наиболее характерным признаком. Этим признаком будет та степень грубости, которая граничит с непристойностью. Сюда относятся прежде всего ругательные слова, как например: damn, bloody, son of a bitch, hang it, to hell, zounds и др.

Эти слова очень ограничены в своем употреблении. Их можно встретить преимущественно в разговорной речи. Их назначение то же, что и междометий, т. е. выражение сильных эмоций, главным образом, раздражения и гнева.

1.2. Культура общения и постулаты вербальной коммуникации

Под культурой речевого общения понимают высоко развитое умение осуществлять коммуникацию соответственно нормам, исторически сложившимся в данном языковом коллективе, с учетом психологических механизмов воздействия на адресата, а также используя лингвистические средства и способы реализации такого общения, с целью достижения наибольшего запланированного прагматического результата. Совокупность языковой/лингвистической компетенции, коммуникативной и риторической компетенции выступает в качестве предпосылки культуры речевого общения.

Культура речевого общения - это многоплановое явление, которое можно представить в виде неких уровней. Первый уровень - высоко развитые познавательные процессы, в первую очередь, мышление. Второй - совокупность языковых и внеязыковых знаний. В состав базы знаний входят такие компоненты как: языковые знания (знание языка, знание принципов речевого общения); внеязыковые знания (о контексте и ситуации, знания об адресате, том числе знание поставленных адресатом целей и планов, его представления о говорящем и об окружающей обстановке и т.д.); общефоновые знания (т.е. знания о мире); знание психологических механизмов воздействия на адресата. Третий уровень - это культура речи, представляющая собой сумму навыков и умений, обеспечивающих такие характеристики высказывания, как логичность, экспрессивность, стилистическая адекватность и т.д. На этом же уровне находятся и навыки как правильного/нормативного, так и выразительного использования невербальных средств коммуникации. Четвертый уровень - умения планировать дискурс и управлять им с целью осуществления речевого воздействия на адресата [17].

Каждому человеку присущ свой стиль общения, который называет вполне узнаваемый, характерный отпечаток на его поведение и общение в любых ситуациях. В стиле общения отражается особенности общения человека, характеризующие его общий подход к построению взаимодействия с другими людьми. Стиль общения, как считают ученые, зависит как от индивидуальных особенностей и личностных черт людей (вспыльчивости, воздержанности, доверчивости, закрытости и т. п.), так и от истории жизни, отношения к людям, общепринятых в данной культуре норм общения и т.д. Важность стиля общения в коммуникации заключается в том, что с его помощью происходит понимание различных ситуаций, формируется отношение к партнерам по коммуникации, выбираются способы решения проблем.

Эффективная межкультурная коммуникация требует знания и умения использовать все ее компоненты. Среди этих компонентов важное место принадлежит стилю вербальной коммуникации. Вербальное сообщение — контекст коммуникации. Он представляет собой индивидуальную стабильную форму коммуникативного поведения человека, проявляющуюся в любых Он представляет собой индивидуальную стабильную форму коммуникативного поведения человека, проявляющуюся в любых условиях взаимодействия, в любой ситуации. Здесь мастерство коммуниканта проявляется не только в культуре его речи, но и в умении найти наиболее точное и наиболее подходящее для каждого конкретного случая стилистическое средство языка. Вербальная коммуникация предполагает искусное владение всеми речевыми жанрами: от реплики или комментария до лекции, доклада, информационного сообщения, публичной речи [22, c.43].

Стили коммуникации также существенно варьируются в разных культурах. Обычно выделяют четыре группы (класса) стилей вербальной коммуникации:

прямой и непрямой;
вычурный, точный и сжатый;
личностный и ситуационный;
инструментальный и аффективный [22, c.43].

Названные варианты коммуникативных стилей присутствуют практически во всех культурах, но в каждой из них они оцениваются по-своему, всем им придается свое собственное значение. В каждом случае стиль коммуникации отражает ценности и нормы, лежащие в основе той или иной культуры, ее культурно-специфическую картину мира. Он усваивается ребенком в раннем детстве и составляет характерную неотъемлемую черту присущего ему способа взаимодействия с окружающим миром и другими людьми.

Основные постулаты вербальной межкультурной коммуникации включает в себя:

1. Отношение к темпу речи, паузам, молчанию, принятым в разных культурах. Так, например, молчание, принятое в разных культурах, можно интерпретировать по-разному. «Говорить без пауз – значит обладать плохими манерами», – так считают арабы.. Древнекитайская пословица 2 века гласит: «Кто знает – молчит, а кто не знает – говорит. Для «слушающих культур» Восточной Азии молчание в ответ на вопрос не означает ничего предосудительного, так как молчание не равнозначно прекращению коммуникации, а наоборот, оно является важнейшей частью социального взаимодействия. В то время, как в США не любят пауз в разговоре, которые воспринимаются крайне негативно, могут раздражать собеседника.

2. Частота использования в речи определенных речевых формул, оборотов, словосочетаний, вопросов. Как принято обращаться к своему собеседнику: по фамилии, указывать титул, звание, вежливые приставки (сан - в Японии, менеджер Ким - в Корее, синьор Гарсиа – в Испании, мистер – В США и т.д.). Какой формулой вербального приветствия должно сопровождаться приветствие или прощание, напутствие, пожелание и т.д.

3. Стандартные или «допустимые» темы ведения разговоров или поддержания беседы.

Существуют стандартные темы для бесед и их поддержания, принятые в каждой культуре. Например, в арабской культуре, стандартными темами являются последние новости, здоровье и благополучие собеседника, его родных.

4. Запретные или закрытые темы. Важным моментом в эффективной межкультурной коммуникации является соблюдение в общении приемлемых тем разговора. Возникает достаточно сложная ситуация, связанная с необходимым соблюдением этнических норм и правил. На Ближнем Востоке не принято затрагивать религиозных тем, затрагивать интимные и личные темы. Запретными темами является, все, что противоречит в данной культуре законам морали и представлениям о приличиях.

5. Использование запретной лексики, инвективов и эвфемизмов. Ни в одной культуре вы не встретите права или разрешения на использование оскорбительных слов или выражений. Считается недопустимым использование нецензурных слов и лексики, которые могут обидеть, задеть чувства, оскорбить достоинство собеседника, окружающих.

6. Использование общепринятых метафор. Общепринятые метафоры, сказания, легенды, анекдоты, к использованию которых следует относиться предельно осторожно. То, что является ценностью в одной культуре, может восприниматься совершенно неоднозначно в другой.

7. Различия, связанные с сословной принадлежностью и социальной дифференциацией [22, c.44-45].

Различные способы человеческого общения также диктуются культурными нормами, которые предписывают, как должны общаться или обращаться друг к другу младшие и старшие по возрасту или чину, мужчины и женщины, законопослушные граждане и преступники, туземцы и иностранцы и т.д. При этом зачастую официальные законы играют меньшую общественную роль, чем правила и запреты, сложившиеся в значительной мере стихийно.

Практически с самого начала культурной деятельности человека возникает потребность в регулировании его поведения и общения с другими людьми. Необходимость этого вызвана тем, что материальные продукты культуры, которые создаются людьми, лишь показывают границы их возможностей, но они не определяют, как должны действовать люди в различных отношениях между собой. Поэтому вместе с созданием ценностей культуры стали одновременно формироваться также требования к поведению человека, которые регулировали как распределение этих ценностей, так и разнообразные отношения между людьми. Первоначально они представляли собой правила, регулирующие человеческое поведение, позднее в науке они получили название норм. Изначально нормы служили указателями на то, где, как, когда и что должны были делать люди в повседневной жизни. Различные нормы имели разную степень влияния и значения в поведении людей, и те из них, которые приобретали наибольшее влияние, становились общепринятыми [13].

На протяжении всей истории человечества различными культурами было создано огромное количество самых разнообразных норм поведения и общения. В зависимости от способа, характера, цели, сферы применения, границ распространения, строгости исполнения все многообразие поведенческих норм было разделено на следующие виды: традиции, обычаи, обряды, законы, нравы, запреты.

По мнению многих современных лингвистов, вопрос об умении соотносить используемые в речи языковые средства с ситуацией общения можно решать только применительно к литературной норме, так как только литературный язык обладает развитой и сильно дифференцированной функционально-стилистической структурой, что связано с широким кругом задач, стоящих перед ним. Функционально-стилистическая система, т.е., по словам В.В.Виноградова, система соотносительных и нередко синонимических средств выражения, позволяет одну и ту же мысль выражать по-разному в зависимости от условий коммуникации. Поэтому использование языковых средств, адекватных ситуации общения, предполагает практическое владение разными стилями литературного языка.

В современной лингвистической литературе правильная с точки зрения соответствия ситуации общения речь именуется «стилистически правильной», или «уместной». Умение говорящего/пишущего выбирать языковые средства, адекватные условиям коммуникации, называют «чувством стиля», «стилистической компетенцией» [15, c.138]

Заметим, что в реальной речевой деятельности стилистически уместное не обязательно является нормативным. Так, известны отнюдь не единичные случаи отступления от норм литературного языка в речи высокообразованных людей. Эти ненормативные элементы выглядят естественно в конкретной ситуации, вовсе не нарушая общей правильности высказывания, а, наоборот, способствуют его живости, яркости. Здесь, однако, имеют место лишь отдельные отклонения от нормы (они, как правило, продиктованы установкой субъекта речи на достижение определенного прагматического результата, часто - его желанием усилить экспрессивность высказывания) на фоне нормативной, литературной в целом речи. Так, например, для английского языка, по свидетельству многих исследователей, употребление сленга в речи образованных, владеющих литературной нормой людей - явление чрезвычайно характерное; использование сленга выдвигается даже в качестве типичной особенности разговорного стиля. В то же время, как известно, сленг не имеет статуса литературной нормы.

Подводя итоги вышеизложенному, отметим, что в настоящее время «правильность» (correct English) чаще всего трактуется как соответствие языковых средств, используемых говорящим/пишущим, условиям коммуникации.

В англоязычном обществе между культурными людьми общение ведется на трех уровнях вежливости - официальном, нейтральном и фамильярном. Каждому уровню вежливости соответствует свой собственный стиль речи и поэтому все вежливые слова и выражения могут быть классифицированы по стилистическому признаку и, соответственно, отнесены к официальному, нейтральному и фамильярному стилям речи.[25]

На официальном уровне вежливости ведется вежливое общение в официальной обстановке, когда преобладающее значение имеет ни возраст, пол или личные достоинства, а социальное положение собеседников и занимаемые ими должности. Официальный уровень вежливости является нормой в учреждениях, организациях, деловых кругах, в сфере образования, здравоохранения, обслуживания и т.д. Социальная обусловленность поступков, дел и намерений собеседников выражается в стиле их речевого поведения, которое оформляется иначе, нежели речевое поведение в домашней обстановке, приятельском кругу или при случайном общении с незнакомым человеком. Отклонение от официального уровня вежливости в официальной обстановке воспринимается как явное неуважение к собеседнику и может привести собеседников к конфликту и даже разрыву их официальных отношений. Поэтому надо строго придерживаться официального уровня вежливости там, где он необходим и предусмотрен этикетом.

На нейтральном уровне вежливости осуществляется вежливое общение между незнакомыми людьми, а также между теми знакомыми людьми, которые не находятся в официальных или фамильярных отношениях.

Фамильярный уровень вежливости характерен для общения в семейном и родственном кругу, а также между друзьями и приятелями.

Поясним наличие уровней вежливости и стилей речи примерами. Предположим, что у англичанина остановились часы, и он вынужден уточнить время. Обращаясь к приятелю, англичанин спросит:

- What time is it Tom? - Который час, Том?

Вопрос "What time is it?" соответствует фамильярному стилю речи и уместен на фамильярном уровне вежливости - в семье, в родственном кругу, между друзьями и приятелями.

Вежливый на фамильярном уровне вежливости, этот вопрос - "What time is it?", недостаточно вежлив, а иногда и груб на нейтральном уровне вежливости, когда англичанин обратится с этим вопросом не к приятелю, а к незнакомому прохожему.[25]

К незнакомому прохожему следует обратиться с вежливой просьбой:

- Excuse me, could you tell me the time, please? - Извините, вы не могли бы сказать который час, будьте любезны!

Вежливая просьба: "Excuse me, could you tell me the time, please?" - соответствует нейтральному уровню вежливости и нейтральному стилю речи, но на фамильярном уровне вежливости, в семейном или приятельском кругу, просьба "Excuse me, could you tell me the time, please?" покажется неестественной по тону или искусственно- напыщенной.

В официальной обстановке, на официальном уровне вежливости, вопрос о времени может быть совершенно неуместен, если, например, подчиненный войдет в кабинет к начальнику только за тем, чтобы уточнить у него время. Однако и на официальном уровне вежливости вопрос о времени возможен, если, например, начальник предложит подчиненным сверить часы для того, чтобы слаженно действовать по плану, который расписан по минутам.

Еще пример. Зимой, в гололедицу, женщина поскользнулась и упала. В зависимости от того, кто помог ей подняться - полицейский, муж или случайный прохожий - соответственными и будут обращенные к ней речи:

- Are you all right, madam? - вежливо осведомится полицейский.

- Are you all right, darling? - побеспокоится заботливый муж.

- Are you all right? - с участием спросит незнакомый прохожий.

В приведенной ситуации, все три лица - полицейский, муж и прохожий - спросили бы женщину об одном и том же, но обратились бы к ней по-разному.

Сочувственный вопрос "Are you all right?", уместно обращенный к незнакомому человеку, служит также и формой обращения к нему. Вопрос "Are you all right?" соответствует нейтральному стилю речи и является вежливым, если уместно задан, на нейтральном уровне вежливости.[25]

Культура общения, как мы отметили, предполагает правильное использование различных стилей.

1.3. Проблема табу в современном обществе

Табу - этногеографическое понятие, касающееся и языка. Табу означает запрет, возникающий в сфере общественной жизни на разных ступенях развития общества. Исходя из разных предпосылок, такой запрет может распространяться и на факты языка. У народов, находящихся на ранней стадии общественного развития, табу слов возникали на почве мифологических верований. В случае смерти вождя нельзя дотрагиваться до его тела, трогать его вещи, входить в его дом. Подлежат запрету названия болезней, имена богов и духов, часто табуируется название того животного, которое служит основным объектом охоты данного племени. Для замены табу слов нужны другие слова - эвфемизмы (от греч. говорю вежливо) [14, c.194].

На более высокой ступени развития, например, в эпоху формирования народностей, в крестьянской среде источником табуирования служат суеверия и предрассудки. Табуированию подвергаются названия болезней.

В цивилизованном обществе причиной табуирования может служить цензурный запрет, поэтому собственные имена стран, городов заменяются буквами или их названиями. Другим источником табуированных слов в цивилизованной среде служит этикет, боязнь грубых или неприличных выражений. Так, вместо «вы врете» говорят «вы ошибаетесь», «вы не вполне правы. Врачи часто прибегают к латинским названиям болезней. Например, вместо "умер" говорят "отправился к праотцам", "отдал богу душу", "приказал долго жить".

Табуированное слово - слово, запрещенное к употреблению в общественном месте. Чаще всего под ним понимается грубое, вульгарное слово типа матерного, но в обществе, как правило, табуируются целые темы. Ср. пословицу "В доме повешенного не говорят о веревке", т.е. запрещается говорить о каких-то вещах, которые могут вызвать слишком бурную реакцию окружающих (смерть или тяжелая болезнь близких, интимные отношения, венерические болезни и проч.). Разумеется, иногда такое табу приходится нарушать, но каждый раз это нарушение диктуется чрезвычайными обстоятельствами [14, c.195].

Очень важно, что понятие табуированности ориентировано на говорящего: говорящий сам решает, следовать ли запрещению на употребление этого слова, можно или нельзя в этом конкретном случае нарушить табу. Вся ответственность, таким образом, ложится здесь на автора высказывания.

В отличие от табуированности, понятие непристойности ориентировано на слушающего: здесь уже реципиент решает, пристойно или непристойно то, что он сейчас услышал. Нецензурная брань может не восприниматься как непристойная в пивном баре и безусловно вызовет возмущение на свадебной церемонии.

Необходимо различать следующие понятия [14, c.196-198]:

1) Проклятие.

2) Оскорбительное упоминание священных понятий, богохульство. Здесь полезно различать настоящее богохульство, когда человек сознательно оскорбляет чувства верующих, и то, что можно назвать профанизмом - это когда говорящий превращает сакральное (священное) понятие в профанное, земное, обыденное, когда он просто снижает возвышенное понятие. Большинство современных матерных выражений исторически восходит к древним священным формулам, но теперь их происхождение прочно забыто, так что исторически перед нами - явное богохульство, но ни один матерщинник об этом не подозревает, так что мат надо считать профанизмом. Здесь нет оскорбления верующего, но есть оскорбление общественного вкуса, явная непристойность. Прямые богохульства, сегодня осознаваемые как таковые, для русской культуры не характерны.

В эту же группу можно отнести малоосмысленную брань, на сегодняшний день не имеющую к религии отношения, часто имеющую сексуальное происхождение. Такая брань может не быть обращена на конкретного человека и просто присутствовать в речи в качестве эмоционального усилителя. Она безусловно может рассматриваться как оскорбительная, если звучит в присутствии человека, которому это неприятно. В письменном виде она производит еще более резкое впечатление, ибо даже называется иногда "непечатной", т.е. неприемлемой в печатном виде.

3) Эвфемизм: это когда, желая назвать какой-то предмет или действие, человек стремится избежать непристойного названия и подбирает что-то не такое грубое. Противоположное намерение осуществляется с помощью так называемого дисфемизма. "Умер" - нейтрально, "ушел от нас" - эвфемизм, "откинул копыта" - дисфемизм.

4) Существует еще жаргон, который может быть очень эмоциональным и выразительным. Прежде всего, речь здесь идет о профессиональном жаргоне.

5) Наконец, стоит назвать оскорбительные ксенофобские прозвища и клички, т.е. брань, оскорбляющую чужую нацию. В наше время обострившихся межнациональных конфликтов именно эта группа оскорблений заслуживает самого пристального внимания как разжигающая межнациональную рознь.

Всего в словарный состав английского языка в США, по подсчетам ученых, входит 10 000 слов, относящихся к сленгу, и 35 000 слов - к его разновидностям: это - профессиональный сленг, жаргонизмы, арго, крылатые шутливые фразы.

Заметим, что лексические средства этико-стилистической сниженности обычно имеют оценочно-уничижительное употребление и общую отрицательную экспрессию, однако качественно отличную от бранной и непристойной: слова не воспринимаются как вульгарные дисфемизмы, а придают речи колорит фамильярности, хотя, конечно, существуют пограничные случаи, когда многое зависит от сферы употребления конкретного слова, осложненного социальными значениями, эмоциональной и стилистической окраской, контекстом, жанром произведения и многими экстралингвистическими факторами.

2. Особенности употребления нелитературной лексики носителями английского языка

2.1. Особенности использования запретной лексики

В английском языке существует строжайшее табу на ряд языковых форм, значение которых связано с экскреторной функцией, а также на некоторые формы, которые имеют значения продолжения рода — такие формы он называет непристойными. В обществе строгость запрета колеблется от так называемых правил приличия до безусловного и полного табу, к которому относятся в отличие от неприличных все непристойные формы [7, c.23].

Предметно-логическое значение слов-табу может быть передано либо медицинским или правовым термином, либо выражением, частично сохраняющим характер термина, либо литературно-стандартным выражением, которое является эвфемизмом, стилистически нейтральным синонимом слова-табу, а также заместителем профессионально детерминированного термина, либо словом-табу, или дисфемизмом. Если термин, выражение, частично сохраняющее характер термина, и эвфемизм при употреблении в речи и литературе сохраняют свое прямое предметно-логическое значение, то слово-табу - и это особенно важно подчеркнуть — обычно теряет прямое предметно-логическое значение и используется прежде всего из-за своей отрицательной коннотации. Непристойная коннотация не исчезает с потерей предметно-логического значения или с употреблением слова-табу в роли интенсификатора с некоторым его семантическим опустошением, она сохраняется в звучании слова, в его внешней форме. Это яркий пример звукового символизма, конечно, подмеченный не только лингвистами, но и писателями.

Слова-табу обычно получают в речи синонимы-эвфемизмы, в художественном тексте - авторские эвфемизмы-неологизмы.

Общеизвестно, что еще на стадии первобытных суеверий и боязни заклинаний, веры в магическое действие слова появляются древнейшие эвфемизмы, сохранившиеся в какой-то степени и поныне. От этих традиционных эвфемизмов с мерцающим отголоском древней веры в магические силы слова следует отличать современные эвфемизмы, которые порождаются либо лживой моралью (дом терпимости, публичный дом), либо ужимками жеманности (собака подняла ножку, она в интересном положении), либо буржуазным лицемерием (свободный мир) [7, c.24].

Если за основу классификации современных эвфемизмов взять их социальную природу, то их можно разделить на

а) общеупотребительные эвфемизмы национального литературного языка,

б) классовые и профессиональные эвфемизмы,

в) семейно-бытовые.

Все синонимы-эвфемизмы к слова-табу следует, видимо, включить в разряд бытовых эвфемизмов, для которых в разговорной речи характерно ограничение кругом представлений из общей физиологии. Общеизвестные бытовые эвфемизмы необходимо отличать от авторских эвфемизмов, обычно сленгизмов, в их более широком узусе или окказиональных неологизмов, хактерных только для конкретного писателя, в случае единичного употребления.

Общеизвестные бытовые эвфемизмы как заместители слов-табу постепенно получают вульгарную (непристойную) коннотацию, т. е. «деградируют»; в этом случае появляются эвфемизмы к бывшим эвфемизмам, иногда своеобразный синонимический ряд, если рассматривать список данных слов в диахронии. Так, слово-табу со значением 'ягодицы' получают следующие эвфемизмы-сленгизмы, которые постепенно «деградируют» и замещаются: (XVII в.) bum, rump; (XVIII в.) bottom, buttocks; (XIX в.) backside, posterior; (XX в.) fanny, behind. Последние два эвфемизма еще настолько далеки от «деградации», что используются в дамском журнале и в речи женщин [7, c.24]:

Sup-hose Panty supports tummies and behinds as firmly as legs ... (Vogue, p. 48).

Any time I want to have a bunch of chippies sitting on the edge of a desk ... get your fanny off the desk (Gardner, p. 9).

По нашему мнению, среди бытовых эвфемизмов, замещающих слова-табу, следует выделить псевдоэвфемистические выражения, сохраняющие вульгарную коннотацию за счет скабрезных аллюзий и ассоциаций. Такие выражения характерны для городских социальных диалектов типа кокни и скауз, а также для социально-этнического диалекта негров США, носители которых вообще отличаются грубоватым юмором и любовью к полупристойным шуткам.

По семантической структуре бытовые эвфемизмы и псевдо-эвфемистические выражения представляют собой употребление слов и выражений в переносном смысле на основании сходства, аналогии, в результате ассоциации по смежности; однако в отличие от истинного метафорического и метонимического употреблений слов и словосочетаний литературного стандарта бытовые эвфемизмы, замещающие слова-табу, имеют целью не образное представление действительности, а прикрытие нескромных мыслей, намерений и явлений жизни. Псевдо-эвфемистические выражения, наоборот, употребляются в первую очередь тогда, когда хотят иносказательно говорить непристойности [7, c.25].

При семантическом опустошении или «семантическом изнашивании» слова-табу функционируют только в просторечии и не связаны с литературным стандартом из-за отсутствия стилистически нейтральных синонимов-эвфемизмов. Однако у семантически опустошенных, выступающих в роли интенсифпкаторов исходных слов-табу могут быть стилистически сниженные синонимы-эвфемизмы, внешняя форма которых представляет «завуалированную» форму вульгаризмов-табу или начинается с тех же звуков, что и слов-табу. Так, вместо общеизвестного глагола-табу в функции интенсификаторов используются морфологические формы «завуалированных» глаголов: good fuggin guys; no fuggin good; I am fugged up with it; Fug it, get it later и т. п.

Стилистически сниженные синонимы-эвфемизмы получают в просторечии также слова-табу, употребляемые как интенсификаторы. Например, в экспрессивном просторечии британского ареала слово-табу bloody имеет такие начинающиеся с того же звука (звуков) эвфемизмы, как blasted, bleeding, blooming, blistering, blowed, bally; ср.: bleedin' drunk, blooming slow, a blistering idiot, you be blowed, no bally fear, bally well, all bally fine и т. д. и т. п. Таких синонимов-эвфемизмов много на страницах американской и британской военной прозы 40-х и начала 50-х годов XX века, позднее эти эвфемизмы уступили место словам-табу. Подобное явление происходит и в живой разговорной речи: опрос, проведенный среди студентов и преподавателей некоторых английских университетов (в городах Ливерпуле, Лидсе, Манчестере и Гулле), среди служащих и рабочих Ливерпуля, подтверждает нашу мысль о том, что проникновение слов-табу в художественную литературу в какой-то мере отражает современную тенденцию большей свободы в использовании тех же вульгаризмов в повседневном общении, т. е. в дисфемизации речевых сфер общения. [7, c.26]

Непристойную коннотацию имеют многие богохульства и проклятия с упоминанием религиозных терминов, профанация которых с точки зрения церковной морали является смертным грехом. Л. Блумфилд пишет, что религиозные термины употребляются только в серьезной речи, нарушение этого правила грозит говорящему остракизмом [8]. Однако в Англии 60-х и 70-х годов подобные богохульства в связи с ослаблением влияния церкви потеряли свою непристойность.

Богохульные проклятия функционально близки междометиям и выступают как своеобразные стилистически сниженные усилительные формы для выражения определенных эмоций, чаще всего отрицательных, под влиянием каких-то стимулирующих раздражителей. Подобно междометиям, некоторые богохульства иногда отклоняются от исходной фонетической модели, превращаются в структурно отмеченные образования, например, God love me —blimey; god blind me — gorblimey; Christ kill me — crikey; for Christ sake — for Chrissake.

Bloody получает «завуалированный» эвфемизм bleedin’. А Силлитоу использует его как своеобразный усилительный инфикс в богохульстве, тем самым увеличивая заряд интенсивности всего выражения: в данном случае функционально близкое междометиям богохульное проклятие — слово-табу вместе с инфиксом bleedin': She squealed out: "Christ All-blee-din' mighty! Somebody got me that one!" (Sillitoe, p. 130). Другие «завуалированные» эвфемизмы того же вульгаризма-интенсификатора в двух нижеприведенных примерах выступают как сленгизмы — элементы экспрессивного просторечия британского ареала:

Bertie made a gesture of disgust. "What a bally idiot I am". (Johns, p. 35).

The bystander. He aint a tec. He's a blooming busybody: that what he is (Shaw, p. 14).

Особняком стоят интенсификаторы (преимущественно прилагательные), которые не принадлежат к вышеуказанным группам и не являются эвфемизмами. Отнесение их к вульгаризмам или сленгизмам экспрессивного просторечия - довольно сложный вопрос, так как определение степени их грубости (имеют ли они непристойную коннотацию или только уничижительную и резкость оценки) выходит за рамки объективных критериев. Ограничимся примером [7, c.27]:

"Get your lousy knees off my chest", I told him. I was almost bawling, I really was. "Go on, get offa me, ya crumby bastard" (Salinger, p. 64).

В англоговорящих странах в настоящее время значительная часть «непечатного» лексического пласта, так сказать, «вышла в печать». Современные романы, рассказы, поэмы, посвященные сегодняшнему дню, буквально наводнены словами, которых совсем недавно еще тщательно избегали или, в самом крайнем случае, обозначали первой и последней буквами [31].

Такое положение отражает ситуацию в устной речи. Так называемые «слова из четырех букв» или «f-words» («damn», «prick», «cunt», «tits» и т. д.) покинули бары и казармы и теперь употребляются в беседе за ресторанным столиком, пишутся на бамперах автомашин, выкрикиваются хором болельщиков на стадионах, регулярно произносятся в передачах по телевидению и в кинофильмах. За особую плату вы можете заказать сомнительное сочетание букв даже на номере своей автомашины или на майке. Имеются данные, что каждое 14-е слово в современной английской разговорной речи носит в той или иной мере резко сниженный характер... Английское слово «damn» входит в первые 15 наиболее употребительных слов, а некоторые другие примерно такой же резкости или грубее – в первые 75 слов [31].

B англоговорящих странах существуют особые законы о непристойностях, которые направлены на защиту слушающего от непристойных выражений, оскорбляющих его слух и представление о чести и достоинстве.

B англоговорящих странах в настоящее время разработана целая система наказаний за различные вербальные проступки, т.е. за оскорбление словом. Например, телефонное хулиганство, непристойные оскорбления по телефону рассматриваются как настоящее преступление, наказываемое тюремным заключением. За сексуальное домогательство полагается штраф. Накладываются ограничения на то, что можно и чего нельзя писать, например, на майках (точнее, писать можно что угодно, но нельзя в майках с непристойными надписями разгуливать в общественном месте), на бамперах автомашин, на досках объявлений; непристойности запрещается передавать по электронной почте. Наказания в данном случае могут быть самыми различными: в одних случаях - общественное осуждение, насмешка, осуждающие взгляды, и т.д., в других случаях дело передается в суд. Слова, оскорбляющие национальную или расовую принадлежность, объявлены вне закона и могут привести к судебному преследованию как посягающие на святая святых американца - его гражданские права. Равным образом американцы имеют право возбудить судебное преследование за рассказанный непристойный анекдот, грубые комментарии в адрес чьей-то внешности или сексуального поведения, а также выпады в адрес противоположного пола. Соответствующие наказания могут быть очень суровыми.

2.2. Особенности функционирования нелитературной лексики в некоторых вариантах английского языка

Одна из особенностей английского языка - это его использование в качестве национального, государственного и официального литературного языка не одной, а многими нациями.

Наряду с некоторыми другими языками мира, английский язык в Великобритании, США, Канаде, Австралии, Новой Зеландии, целом ряде развивающихся стран Азии и Африки, бывших колониях Великобритании, относится к полинациональным и полиэтничным языкам, принадлежит не одной, а нескольким нациям, не одному, а нескольким этносам. Такое широкое распространение английского языка обусловлено экспансивной политикой Великобритании в средние века [19].

Естественно, что английский язык по-разному используется на Британских островах и в Австралии, в США и в Новой Зеландии, в Канаде и в Индии. Английский язык также имеет некоторые особенности в Уэльсе, Шотландии, в других частях Британских островов и Америки. Различные особенности английского языка мы сейчас и рассмотрим.

Стандартный английский язык - официальный язык Великобритании преподаваемый в школах и университетах, используется в прессе, на радио и телевидении, и признается везде, где говорят на английском языке. Его словарный состав противопоставляется словарным составам диалектов.

2.2.1. Американский вариант английского языка

Вариант английского языка, используемый в речи на территории США, получил название американского английского языка.

AmE возник в 17 - 18 веках, когда началась активная колонизация Североамериканского континента. Как известно, главную роль в этом процессе играли англичане. Примечателен тот факт, что к началу колонизации в Англии уже сформировался общенациональный литературный стандарт языка, так называемый Standard English (SE), выполнявший наддиалектную коммуникативную функцию. Естественно, он оказывал влияние на тот язык, на котором говорили переселенцы [19, c.8].

Рассмотрим самые распространенных сленговых слов и фраз, употребляемых в США.

К примеру, “Schwa!”, синоним слова “wow” - это выражение иллюстрирует самый редкий подход к созданию сленга – изобретение своих собственных, не существовавших до этого слов [31].

Слово “destroy” в США обозначает сделать что-то очень хорошо.

I didn't expect to destroy that exam. I got an A! - Не ожидал, что сдам этот экзамен. Я получил А!

Или другой подобный пример: слово “sick” используется в значении чего-то “невероятно крутого”.

Jennifer lives in a sick part of the city. It is full of restaurants and clubs. - Дженнифер живет в офигенной части города. Там куча клубов и ресторанов.

Так “napster” стало использоваться в сленге в значении “to interrupt”, а “epic fail” превратилось в “what a mistake!”. Существительное в сленге также может стать и наречием, лучший пример этому выражение “you are so Obama”. Оно не имеет никакого отношения к нынешнему президенту Америки, а всего лишь используется в значении “очень крутой и умный”.

She just got accepted to Harvard University. She's so Obama. - Ее только что приняли в Гарвардский университет. Она такая крутая!

Также в США часто употребляются рифмованные фразы – лучшая иллюстрация тому: “sisters from another mister” и “brothers from another mother” (сленг, которым называют друзей, близких друг другу, как сестры и братья).

В современном AmE также в ходу сокращении и аббревиатуры. Образовать новое слово можно путём отсечения от уже существующего нескольких слогов, к примеру, “presch” – сокращение от “precious”. Целые фразы могут превращаться в запоминающиеся аббревиатуры: I.D.K. – аббревиатура от “I don't know”. Подобные аббревиатуры могут даже трансформироваться во вполне полноценное слово, как случилось с “FOMO”(fear of missing out) – о тех, кто боится перестать “быть в курсе” происходящего [31].

Многие жители штата Пенсильвания делают различие во фразах “you offen the light” и “yuns offen the light”, где yuns означает единственное число и произошло от “you ones” (таким же образом произошли и сокращения “young'ns” , “big'ns”, “little'ns” во многих диалектах). Другие жители штата Пенсильвания (равно как и нью-йоркерцы и люди из Нью-Джерси), образуют множественное число от “you” так же, как и от других существительных, прибавляя звук [s]: “youse” (или более вежливо “youse guys”). И опять же, само по себе “youse” является абсолютно отдельным словом, как все остальные личные местоимения в английском языке.

Эти слова говорят вовсе не о необразованности людей, использующих их, а скорее о вполне законном языковом развитии – когда недостающие места в грамматике восполняются самостоятельно, по аналогии с другими, уже существующими. Во время такого развития, личные местоимения и другие указатели грамматических функций образуются из обычных слов с помощью процесса под названием “грамматикализация”. У этого процесса есть свой традиционный способ образования: полное слово > слово, выполняющее какую-то грамматическую функцию > аффикс (суффикс или приставка).

Примером того, как слово, выполняющее грамматическую функцию, превращается в аффикс, может быть слово “young'n”, где местоимение “one” сокращено до суффикса, с помощью которого из прилагательного образовалось полноценное существительное. Тоже самое может произойти и с другими местоимениями. В разговорной речи чаще употребляют gimme, чем give me, "hittem" вместо "hit them," или "gitter" вместо "get her," и т.д.

Формы yall, youse, и yuns из-за предвзятого отношения общественности до сих пор остаются вне официальных грамматических правил. И пока все носители английского не станут постоянно использовать их в своей речи, общественность будет избегать этих слов, считая грамматическими ошибками. При этом с лингвистической точки зрения эти формы – результат вполне нормального и предсказуемого развития языка и нельзя с уверенностью заявлять, правильны они или нет [31].

2.2.2. Канадский вариант английского языка

Нельзя утверждать, что английский язык, на котором говорят в Канаде (Canadian English), очень сильно отличается от американского английского языка в Соединенных Штатах. На речь англоговорящих жителей Канады равномерно повлиял как британский, так и американский английский и немного французский, который является вторым официальным языком этой страны. Но все же у канадцев есть свой собственный лексический запас (около 20 тысяч слов), характерных именно для них и появившихся впервые на территории Канады [31].

Одна из самых ярких особенностей речи, по которым канадцев отличают, как в Америке и во всем мире, это восклицание “Eh?”. Ее основная функция подобна функции американского “huh?” или “what?”, но, конечно, этим все не ограничивается. Междометие “eh”, по мнению самых жителей Канады, очень полезная и необходимая штука в их повседневном общении. Eh говорят всегда и везде. Eh можно вставить в предложение или использовать само по себе, при этом легкая смена интонации при произношении междометия может значительно повлиять на смысл сказанного. Для того, чтобы представить весь диапазон значений этой всемогущей частицы, давайте взглянем на этот неполный список:

Eh = what did you say? (что вы сказали?)

Eh? = what do you think (что ты думаешь?)

EH? = something to say just to end a sentence (просто чтобы сказать что-то в конце предложения)

Eh!! = WOW!!

EH!?= what do you mean? (в смысле?)

Eh??= your joking!!!?? (шутишь?!)

Eh! = sure!! (Конечно!)

Eh!Eh!= coffee double cream too please! (кофе с двойной порцией сливок, пожалуйста!)

Eh? = what you say when you realize you have no money to pay for it (что ты имел ввиду, когда сказал, что у тебя нет денег заплатить за это?)

Eh…cmon eh? = asking them to let you pay for it next time (ну же, попроси их, чтобы они разрешили тебе заплатить в следующий раз)

Eh...uhuh = yes sure! (Да, конечно же!)

EH????????? = how did that happen? (Как это могло случиться?!!) [31]

Среди других выражений, свойственных Canadian English: hoser (приятель), take off! (шутишь?! да никогда в жизни!), En you (Удачного дня!), allophone (о тех, чей родной язык не английский и не французский), double-double (кофе с двойной порцией сливок и сахара, реже triple-triple и four-by-four), joe job (низкооплачиваемая работа), ya goof (идиот) и т.д.

2.2.3. Австралийский вариант английского языка

Австралия - одна из стран мира, в которой процесс становления нации проходил не путем слома всех культур кроме доминирующей, а через принцип равенства культур и языков всех населяющих континент народов. Австралийский вариант английского языка (Australian English) является лингвистическим маркером самобытности Австралии и ее освобождения от британского колониализма.

Речь носителей AuE крайне разнообразна, что и неудивительно, учитывая многообразие существующих диалектов, с которыми мы уже поверхностно познакомились ранее. Она богата идиоматическими выражениями и сленгом. Австралийский сленг имеет четыре основных источника: языки аборигенов, родные языки белых переселенцев (этнолекты, о которых мы писали выше), влияние смешивания языков в результате миграции населения и сленг, сформировавшийся в результате развития собственно AuE. Зачастую сложно определить, является ли тот или иной «австрализм» общеупотребительным словом или сленговым. Многие из них являются лексической нормой для австралийского варианта, хотя происходят от сленга или ненормативной лексики социальных элементов, сформировавших австралийское общество [19].

Из языка аборигенов в AuE вошли такие слова: billabong (a waterhole) jumbuc/c (a sheep), corroboree (an assembly), boomerang (a curved throwing stick), and budgerigar (from budgeree, "good" and gar, "parrot"). Но число этих заимствований незначительно: оно ограничено названиями растений (bindieye, calombo, boree и malee), животных (currawong, kookaburra, wallaby, wombat) и рыбы (barramindi). [19, c.9].

Ниже приведены слова и выражения, отнесенные словарями к сфере сленга, но в то же время часто использующиеся в разговорной речи.

Австралийский вариант	Британский эквивалент
alec slang.	A simple minded person, a dupe
artist n. slang.	Fanatical supporter. ('bullshit artist')
bob n. slang	A shilling (today's 10 cent piece)
Lobster n. slang	Twenty dollar note.
Feed n. slang	Meal
stormstick n. slang	Umbrella
Neville n. slang	someone of no note. Nobody.
Noong	stupid
strife n. slang	Trouble

На основе изученного материала можно сделать вывод, что словарный состав британского и австралийского языков в основном совпадает. Различия проявляются в тех сферах жизни, которые имеют большее значение для жителей Австралии. Многие слова, относящиеся в RP к сфере жаргона или сленга, являются литературной нормой для AuE.

2.2.4. Шотландский и ирландский варианты английского языка

Что касается Соединенного Королевства, то английский язык, на котором говорят его жители, можно условно разделить на три вида: Standard English English (Англия и Уэльс), Standard Irish English и Standard Scottish English.

Шотландский (ScE) и ирландский английские языки имеют особый лингвистический статус по сравнению с диалектами благодаря представленной на них литературе. Однако по сравнению с AmE они отличаются тем, что они слабо представлены в исследовательской литературе [19].

В целом, шотландский английский находится где-то в промежутке между диалектом со специфическими заимствованиями из староанглийского и уникальными грамматическими конструкциями и более-менее обычным английским языком, однако произносимым с явным шотландским акцентом.

Очень часто в Шотландии вместо привычного британского “I'm not” можно услышать “I amn't”. Шотландцы любят заменять английскую частицу not на no или же, еще чаще, на nae [ne]. Такие конструкции, как dinnae (don't), cannae (can't), willnae (won't), типичны для разговорной речи и услышать их можно в любой части Шотландии [31].

Во многих шотландских диалектах, так же, как в диалектах Северной Ирландии, в первом и втором лице единственном числе и третьем лице множественном числе у глаголов используется окончание s для того, чтобы сказать о действии, происходившем в прошлом, в форме настоящего времени.

I goes along the river and I sees this squirrel hiding behind a tree. -
Я шел вдоль реки и увидел белку, прятавшуюся за деревом.

Местоимение “those” в Шотландии часто заменяют на “they”.

Look at they shoes!- Взгляни на те туфли!

Если речь идет о предметах, находящихся на значительном расстоянии от говорящего, вместо “that” может использоваться “yon”.

Многие шотландские слова и выражения известны всему миру. Например, aye (да), ken (знать), youse (вы), greet (плакать), kirk (церковь), breeks (брюки), lassie (девочка), bairn (ребенок), flit (постоянная смена места жительства), bonny (красивый), chap (стучать), bide (ждать) и pinkie (мизинец). Оказавшись в Шотландии, также можно услышать “How not?” вместо “Why not?”, “I'm away to my bed” вместо “I'm going to bed”, “I fear that it will rain” вместо “I think it unlikely that it will rain” [31].

Особенности шотландского английского очень часто определяются регионом, в котором на нем говорят. В Гласвегасе, например, о детях скажут не “bairns”, а “weans”. В северной части страны слово “lassie” заменит “quine”, а английские слова “who” и “what” – “fa” и “fit”. В Данди вместе “aye” скорее всего скажут “eh”. В Оркни и Шетланде так вообще дает о себе знать норвежское прошлое, которое стало неиссякаемым источником диалектических слов и выражений: о снежном сугробе в Шетланде скажут “faans”, а жители Оркнейских островов придумали даже свои названия для двух пород тюленей, которые обитают в их широте – “haaf-fish” и “tang-fish”.

Ирландский английский вариант, к примеру, ввел такие слова как blarney - лесть, bog – трясина, shamrock - трилистник и whiskey - виски.

2.2.5. Новозеландский вариант английского языка

Новозеландский вариант английского языка часто именуют Kiwi. Киви сленг используется в основном в разговорной речи новозеландцев и искусно смешивает европейское языковое наследие с маори, языком коренного населения, издавна проживавшем на этой земле. Не стоит путать kiwi speak с aussie, австралийским сленгом, хотя многие выражения из диалекта новозеландцев уже давно вошли не только в aussie, но и в повседневную британскую и американскую речь – и вряд ли кто-то помнит их истинное происхождение [31].

Поприветствовать друга или просто хорошего человека в Новой Зеландии можно воскликнув “Gidday Mate!” (Gidday – сокр. от good day, mate – friend) или же уж совсем по местному “Kira Ora!” (эквивалент Hello friend! на маори). Синонимами слова “mate” на киви также являются “cuz” или “bro”. Однако, если вы услышите “Good on ya mate!”, не стоит сразу воспринимать это как комплимент в свой адрес, так как в Новой Зеландии это выражение может быть понято двояко. И тогда как первое значение его действительно положительное, второе, увы, будет значить скорее саркастическое замечание собеседника в ответ на то, что вы сказали или сделали глупость.

Один из самых распространённых сленгизмов киви “bugger” обычному англичанину или американцу может показаться неприличным и оскорбительным, но в Новой Зеландии под этим словом вовсе не подразумевается ничего плохого. Это слово в самых различных вариациях используется в повседневной речи, его можно даже услышать в новозеландской рекламе автомобилей Toyota. Если вы немного устали или чувствуете себя неважно, вы можете смело сказать “I'm buggered”. “Bugger off” означает “уходи”, “well, bugger me” или “bugger my days” – обычная реакция на что-то неожиданное, а “buggered if I know” означает растерянность при столкновении с какой-то совершенно непонятной вам ситуацией или неразрешимой дилеммой [31].

Когда новозеландец в прекрасном расположении духа, он выражает это словами “she'll be right, mate”(все будет отлично!), хотя вообще-то неизвестно, кто такая эта “she”. Благодаря спокойному и добродушному характеру новозеландцев в ответ на просьбу об услуге вы наверняка услышите “no worries” или “not a problem”, зато о человеке с неуравновешенной психикой kiwis с неприязнью скажут “a sandwich short of a picnic” или “a tinny short of a six pack”.

В киви сленге есть очень много синонимов слова женщина – “sheila”, “bird”, “chick”(по отношению к чьей-то подружке) или “the old lady”( если речь идет о чьей-то матери или жене). Мужчину новозеландцы назовут “bloke” или “the old man”, а про детей скажут, наверняка, “ankle-biters” или “porridge-eaters”.

Типичным выражением одобрения или согласия на киви будет “Neat”, а если же вы хотите выразить свой восторг по поводу чего-то, лучше вместо “great” употребить “Sweeet!”. Не пугайтесь, если кто-то из новозеландцев вдруг назовет вас “you little beauty” или “you little ripper”, это значит всего лишь, что вы их чем-то впечатлили или очень им нравитесь. Если же они находят вас забавными, они скорей всего назовут вас “dag”, а если глупыми и нелепыми – “Wally”.

2.3. Проблема перевода нелитературной лексики

Как отмечали В. Н. Комиссаров, А. Д. Швейцер и многие другие, главным требованием, предъявляемым к переводу, является прагматическая эквивалентность [24, c.82]. Иными словами, адекватный перевод должен в первую очередь выполнять ту цель коммуникации, которая была заложена в оригинале. Что касается эквивалентности ситуативной, лексической или синтаксической, то она занимает подчиненное по отношению к прагматике положение.

Многие лингвисты обращались к проблеме перевода нестандартной лексики. Так, А.В. Федоров, упомянув о «непередаваемости» такой лексики, тут же рассматривает примеры их передачи, хотя и другими средствами, т.е. допускает возможность их функционального перевода или компенсации, а И.Левый уточняет: «...вовсе не обязательно, чтобы в народной речи каждому разговорному обороту оригинала отвечало просторечие в переводе: оно может быть использовано в другом месте, лишь бы общее впечатление от речевой характеристики сохранилось неизменным» [цит. по 11, с.252].

Таким образом, с одной стороны, автор имеет полное право для разрешения творческих задач (речевая характеристика, описание социальной среды и исторического колорита и т. д.) отобрать любое слово или выражение, любую морфологическую форму или синтаксическую конструкцию из нелитературных источников, а с другой, учитывая, что переводчик всегда в принципе подчинен воле автора, т.е. обязан передать действительность такой, какой ее видит автор, он должен дать понять читателю, что в данном случае прямая речь и/или авторские отступления ненормативны. И не только дать понять, но в некоторой степени создать и соответствующую атмосферу. [11. c.253]

Итак, при жаргоне, арго и сленге самым естественным, бесспорно, будет прибегнуть к функциональным аналогам при наличии их в ПЯ. Известные соответствия существуют почти на всех языках. Некоторые языки обладают гораздо более богатыми, чем наш, возможностями оттенять социальные различия персонажей, поскольку их разговорная речь располагает значительно более широкой стилистической шкалой. Трудности возникают при отсутствии двуязычных и даже одноязычных словарей жаргонов и арго, в том числе на русском и болгарском языках

Таким образом, мы видим, что при переводе нестандартной лексики приходится придерживаться, в основном, двух направлений - или подыскивать аналогичный русский сленгизм, обладающий примерно такой же экспрессивностью, или идти по пути толкования и разъяснения значения, то есть использовать описательный прием перевода [18].

Большую важность при этом представляют «фоновые знания» о сленге, то есть информация о ситуации употребления соответствующего сленгизма. Подобная информация, к сожалению, находит пока очень слабое отражение в современных двуязычных словарях. Все это в какой-то степени затрудняет работу профессиональных переводчиков.

Заключение

На протяжении всей истории человечества различными культурами было создано огромное количество самых разнообразных норм поведения и общения. Различные нормы имели разную степень влияния и значения в поведении людей, и те из них, которые приобретали наибольшее влияние, становились общепринятыми.

Табу означает запрет, возникающий в сфере общественной жизни на разных ступенях развития общества. В цивилизованном обществе причиной табуирования может служить цензурный запрет, поэтому собственные имена стран, городов заменяются буквами или их названиями. Другим источником табуированных слов в цивилизованной среде служит этикет, боязнь грубых или неприличных выражений.

Лексические средства этико-стилистической сниженности обычно имеют оценочно-уничижительное употребление и общую отрицательную экспрессию, однако качественно отличную от бранной и непристойной: слова не воспринимаются как вульгарные дисфемизмы, а придают речи колорит фамильярности, хотя, конечно, существуют пограничные случаи, когда многое зависит от сферы употребления конкретного слова, осложненного социальными значениями, эмоциональной и стилистической окраской, контекстом, жанром произведения и многими экстралингвистическими факторами.

При переводе нестандартной лексики приходится придерживаться, в основном, двух направлений - или подыскивать аналогичный русский сленгизм, обладающий примерно такой же экспрессивностью, или идти по пути толкования и разъяснения значения, то есть использовать описательный прием перевода.

Список использованных источников

Аксенова Г.Н. Язык, культура и бытийная картина мира //Язык и культура: библиографический аспект проблемы. - Уфа: РИО Госкомиздата БАССР, 1990. - С.4-5.
Антрушина Г. Б., Афанасьева О. В., Морозова Н. Н. Лексикология английского языка: Учеб. пособие для студентов. / Г.Б. Антрушина. - М.: Дрофа, 1999. - 288с.
Арбекова, Т.И. Лексикология английского языка. / Т.И. Арбекова. - М.: Высшая школа, 1977. – 364с.
Арнольд И.В. Лексикология современного английского языка: Учеб. для ин-тов и фак. иностр. яз. — 3-е изд., перераб. и доп. — М.: Высш. шк., 1986. — 295 с.
Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. / О.С. Ахманова. – М.: Высшая школа, 1966. – 367с.
Балли Ш. Французская стилистика. / Ш. Балли. - М.: Эдиториал УРСС, 2001. – 336с.
Беляева И.И. Нестандарная лексика английского языка. / И.И. Беляева. – Л.: ЛГУ, 1985. – 136 с.
Блумфилд Л. Язык. / Л. Блумфилд. - М.: Прогресс, 1968 - 608 с.
Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Язык и культура. Лингвострановедение в преподавании русского языка как иностранного. / Е.М. Верещагин, В.Г. Костомаров. - М.: Флинта, 1996. – 312 с.
Винокур Г.О. О языке художественной литературы. / Г. О. Винокур. - М.: Высшая школа, 1991. - 448 с.
Влахов С. Флорин С. Непереводимое в переводе. / С. Влахов. С.Флорин. - М.: Международные отношения, 1986. - 416 с.
Гальперин А.И. Очерки по стилистике английского языка. / А.И. Гальперин. – М.: Изд-во литературы на иностранных языках, 1958. – 452с.
Грушевицкая Т.Г., Попков В.Д., Садохин А.П. Основы межкультурной коммуникации: Учебник для вузов / Под ред. А.П. Садохина. - М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2002. - 352с.
Жельвис В.И. Слово и дело: Юридический аспект сквернословия / В.И. Жельвис. // Юрислингвистика-2. Русский язык в его естественном и юридическом бытии. - Барнаул, 2000. - С. 194-206.
Заботкина, В.И. Новая лексика современного английского языка. / В.И. Заботкина. – М.: ВШ, 1989 – 126 с.
Коровушкин В.П. Нестандартная лексика в английском и русском военных подъязыках. / Коровушкин В.П. // Вестник ОГУ. – 2003. - №4. – С.53 – 59.
Костомаров В.Г., Леонтьев А.А. Некоторые теоретические вопросы культуры речи / В.Г. Костомаров, А.А. Леонтьев. // Вопросы языкознания. 1993. - № 5. – 139.
Крупнов В.Н. В творческой лаборатории переводчика. / В.Н. Крупнов. - М.: Международные отношения, 1976. - 192 с.
Ощепкова В.В. Язык и культура Великобритании, США, Канады, Австралии, Новой Зеландии. / В.В. Ощепкова. — М./СПб.: ГЛОССА/КАРО, 2004. — 336с.
Палажченко П., Чужакин А. Мир перевода или вечный поиск взаимопонимания. / П. Палажченко, А. Чужакин. - М.: Р.Валент, 1999. - 210с.
Стилистика английского языка: учеб. пособие для ин-тов и фак. иностр. яз. / А.Н. Мороховский [и др.]. – Киев: Вища шк., 1984. – 247 с.
Фалькова Е. Г. Межкультурная коммуникация в основных понятиях и определениях: Методическое пособие. — СПб.: Ф-т филологии и искусств СПбГУ, 2007. — 77 с.
Харитончик, З.А. Лексикология английского языка: Учеб. пособие. / З.А. Харитончик. - Мн.: Выш. шк., 1992. - 229 с.
Швейцер А.Д. Теория перевода: статус, проблемы, аспекты. / А.Д. Швейцер. – М.: Наука, 1988.
Шумагер Е.И. Фоновая лексика, ее своеобразие и связь с культурой / Е.И. Шумагер. // Лексика и культура. - Тверь: Тверской государственный университет, 1990. – С. 124 –129.
Allan K., Burridge K. Forbidden words: Taboo and the Censoring of language / K. Allan, K. Burridge. – Cambridge: University Press, 2006. – 314 p.
Arango A.C. Dirty Words: Psychoanalytic Insights. / A.C. Arango. - Northvale, N.J., London. 1989.
Axtell Roger E. Do’s and Taboos Around the World. / E.Axtell Roger. - New York: John Wiley & Sons, Inc., 1999. – 223 p.
Dresser N. Multicultural Manners Essential Rules of Etiquette for the 21st Century / N. Dresser. - New Jersey: John Wiley & Sons, Inc., 2005. – 304 p.
Jespersen O. Mankind, Nation and Individual from a Linguistic Point of View. / O.Jespersen. - Ldn, 1986.
Английский сленг: Электронный ресурс. - http://rapidsteps.com/en/ en-ru/topic/549

PAGE 39

Особенности употребления запретной лексики в мире