Символизм и реализм


Оба этих литературоведческих термина имеют совершенно определённое содержание, но творчество каждого крупного художника обогащает это содержание и открывает в нём новые грани.

Творческому методу Достоевского, который он сам называл “реализмом в высшем смысле”, исследователи впоследствии давали самые разные определения, в том числе “символический реализм” или “реалистический символизм”. Между этими двумя определениями, конечно, есть разница, но сейчас я не буду на этом останавливаться; меня интересует — можно ли применительно к творческому методу Достоевского говорить о символизме? Тема эта, конечно, огромная, здесь поневоле придётся ограничиться несколькими соображениями. Однако же попытаться, хотя бы в общем, уточнить, насколько понятие “символизм” применимо к творчеству Достоевского, представляется мне необходимым.

Начну не с Вячеслава Иванова, наиболее полно разработавшего концепцию “символического реализма” применительно к Достоевскому в своих работах «Экскурс: основной миф в романе “Бесы”» и «Достоевский: трагедия — миф — мистика», а с того, что сильно смущало меня, когда я начинал свою работу, интуитивно чувствуя, что понятие “символический реализм” к Достоевскому не применимо. В замечательном исследовании архимандрита Киприана (Керна) «Антропология св. Григория Паламы» прямо говорится о “символическом реализме” святых отцов: “...Видимый мир ощущался св. отцами как отсвет и отзвук иного невидимого мира. <...> Мир явлений, внешняя природа, самый человек были для них только прозрачной оболочкой иного мира, отражением иных непреходящих реальностей”