Символика романа «Дэвид Копперфилд» Ч. Диккенса

В "Дэвиде Копперфилде" Чарльз Диккенс продолжает развивать тему "больших надежд". Именно эта тема и определяет в романе его символику. Два символа - "дорога жизни" и "река, поток", являются сквозными в повествовании писателя, причем оба "пути" ведут к морю.

Диккенс наделяет эти образы-символы наиболее глубоким смыслом. И даже "рождественская тема", которая обычно в романах писателя соотносилась с теплом и уютом домашнего очага, на сей раз победно звучит в сцене морской бури - одной из самых символических и значительных сцен романа. На ее особое значение в повествовании указывают как ритмическая организация прозы, так и символическая многозначительность деталей.

Морская буря символизирует в романе и реальную жизнь, в которой герой должен выстоять, и борьбу добра и зла в самом человеке, и победу добра над злом, которая и делает человека Человеком с большой буквы. Во время бури погибают два противника - Стирфорт и Хэм. Их смерть - "очищение" от сиюминутного, эгоистического в человеке, может быть, во имя высшей христианской правды - любви и всепрощения. Хэм спасает Стирфорта как утопающего, а не совратителя Эмили. Он спасает человека, а не врага, нанесшего чувствительную обиду. И вот уже Хэм не оскорбленный возлюбленный, а Стирфорт не соблазнитель, а люди, объединенные борьбой со стихией. И сколько бы мы ни пытались найти в романе Чарльза Диккенса психологический мотив, объясняющий поступок Хэма, мы его не найдем. Он вне рационального восприятия жизни, а в сфере все того же "рождественского чуда", в которое до конца жизни верил писатель. Хэм прощает Стирфорта так же, как мистер Пиквик прощает Джингли и миссис Бардль.

"Дэвид Копперфилд" - это роман о становлении художника, поэтому символы добра и зла, тесно связанные все с той же темой "больших надежд", даются сквозь призму восприятия главного героя повествования - будущего писателя, который стремится постигнуть сущность самой природы добра и зла.

Силы зла в романе "Дэвид Копперфилд" представлены в образах отчима маленького Дэвида, мистера Мердстона, а также Стирфорта, Урии Гипом, Литтимера. Но как разительно изменились образы злодеев в этом романе по сравнению с ранними произведениями. Например, Мердстон - не только жестокий отчим, но и любящий муж, и его горе по умершей матери Дэвида вполне искренне. Нет ничего рокового и дьявольского в неприязни, которую испытывает отчим к Дэвиду. Эта неприязнь психологически мотивирована: пасынок слишком напоминает ему покойную жену.

Однако в романе классическим символом зла, рассеянного в мире, является образ мальчика-слуги. Зло - безымянно. Мальчик-слуга - единственный образ в романе, не имеющий имени. Следует особо подчеркнуть, что в "Дэвиде Копперфилде" самое страшное и наиболее пагубное зло воплощают в себе слуги. Одно их присутствие в доме Дэвида и Доры создает постоянное ощущение беспокойства.

Зло - анонимно, а потому и неустранимо. Это анонимное и всепроникающее зло воплощено в образе-символе безымянного мальчика-сироты, которого в недобрый час взял к себе Дэвид. У мальчика нет никаких родственников, и материально, и эмоционально он зависит от Дэвида, который "становится для него животворной силой". Значит, зло заключено и в самом Дэвиде, значит, зло и добро связаны друг с другом невидимыми нитями, и, значит, победа над злом, в первую очередь, зависит от самого Дэвида.

В этом романе Диккенса между добром и злом существует уже очень зыбкая грань, исследуя которую писатель убеждается, что даже носители добра (Дэвид, семейство Пеготти, Микобер, мистер Спенлоу и, наконец, даже Агнес) переступают эту неясную черту. Такие категории, как Зло и Добро, в романе уже не являются безусловно понятными и легко узнаваемыми, а умение их различать зарабатывается Дэвидом Копперфилдом долгим и тяжким трудом на пути, который зовется "дорогой жизни".