Грабеж как корыстно-насильственное преступление

PAGE \* MERGEFORMAT 2

Содержание

Введение…………………………………………………………………………..3

Глава 1. Динамика формирования понятия грабеж………………………6

1. Развитие законодательства об ответственности за грабеж – исторический аспект……………………………………………………………6
   1. Квалифицирующие признаки грабежа на современном этапе……17

Глава 2. Грабеж как корыстно-насильственное преступление…………..30

2.1. Место грабежей в структуре корыстно-насильственной преступности……………………………………………………………………30

2.2. Насильственный грабеж………………………………………………….39

Глава 3. Проблемы квалификации грабежа………………………………..46

3.1. Проблемы отличия составов грабежа и разбоя………………………..46

3.2. Особенности доказывания по делам о грабежах……………………...53

Заключение……………………………………………………………………...71

Список использованных источников и литературы………………………74

Введение

Тема данной работы актуальна, поскольку в настоящее время одними из наиболее социально опасных посягательств на собственность следует считать грабежи. Общий рост интенсивности этого вида преступлений, тяжесть его последствий, изменение его количественных и особенно качественных параметров указывают на то, что данное деяние становится серьезной угрозой для общества.

Исторический анализ преступности убедительно свидетельствует, что она возрастает тогда, когда общество длительное время находится в ситуации социально-экономического и политического преобразования. Многочисленные социально-экономические проблемы в современной России, резкое снижение жизненного уровня большинства населения, его имущественное расслоение привели к значительному росту корыстно-насильственной преступности, которая охватывает совершение разбоев, грабежей и вымогательств.

Глава 21 УК РФ носит название "Преступления против собственности". Охрана собственности от преступных посягательств является одной из задач Уголовного кодекса, закрепленных в ст. 2. Значение уголовно-правовой борьбы с преступлениями против собственности обусловлено прежде всего их криминологической характеристикой.

Среди всех преступлений, зарегистрированных в Российской Федерации за последние годы, удельный вес преступлений против собственности составляет около 60%. Глава о преступлениях данной группы расположена в Кодексе непосредственно за разделом о преступлениях против личности. Согласно современному представлению о системе социальных ценностей, право собственности расценивается как важнейшее из социальных благ личности. Следовательно, посягательства на это благо являются, в широком смысле, посягательствами на личность.

Особое место среди корыстно-насильственных преступлений против собственности занимает грабеж - открытое хищение чужого имущества. Количество грабежей за последние годы увеличилось почти в два с половиной раза.

По количеству совершенных преступлений грабеж в настоящее время занимает одно из ведущих мест в структуре как всей преступности в стране (9,27%), так и преступлений против собственности (14,1%). Весьма велики (от 12 до 30%) и ежегодные темпы прироста этого преступления.

По выражению В.В. Лунева, массовые ограбления населения стали повседневной реальностью. Наглядным свидетельством роста грабежей служит официальная статистика, характеризующая состояние и динамику грабежей. Следует отметить, что тенденция роста грабежей имеет место во всем мире. С 1986 по 1990 г. в мире в целом по данным ста стран грабежи возросли на 63%. В 1994 г. уровень грабежей в большинстве стран заметно увеличился1.

Особую опасность среди преступлений представляют групповые грабежи, так как при их совершении у преступников увеличивается степень решительности и уверенности в достижении преступного результата, проявляется большая жестокость по отношению к потерпевшим. Эти преступления вызывают большой общественный резонанс, а их несвоевременное раскрытие формирует негативное общественное мнение о деятельности органов внутренних дел.2.

Рост количества грабежей, совершенных в последнее десятилетие в России, по темпам значительно обгоняет рост количества лиц, привлеченных к ответственности. Отличает эту преступность и то, что ее колебания гораздо более значительны по сравнению с ранее рассмотренными составами преступлений (может быть, какое-то сходство можно проследить только с кражей, но и там подъемы и спады регистрации более плавные). Так, по сравнению с предыдущим годом в 2003 г. регистрация грабежей выросла на 18,4%; в 2004 г. - на 27%; в 2005 г. - на 37%; далее темпы прироста стали падать (в 2006 г. по отношению к 2005 г. регистрируемая преступность увеличилась только на 4%), а с 2007 г. показатели зарегистрированных грабежей стали падать так же стремительно, как до этого поднимались: в 2007 г. - на 17,4%; в 2008 г. - на 17,3%; в 2009 г. - на 15,8%, в 2010 г. - на 19,9%. Объяснить такие резкие колебания преступности, связанной с грабежами, довольно сложно.3

Целью данной работы является исследование грабежа в российском уголовном праве, его понятия, видов, проблем квалификации.

Задачами данной работы являются:

- исследование динамики формирования понятия грабеж;

- анализ места грабежей в структуре корыстно-насильственной преступности;

- исследование проблем квалификации грабежа.

Глава 1. Динамика формирования понятия грабеж

1.1. Развитие законодательства об ответственности за грабеж – исторический аспект

В России до XVIII в. термины "кража" и "грабеж" обозначали соответственно коварное (тайное) и отважное (открытое) хищения. В Артикул воинский 1715 г. из немецкого права было перенесено и закреплено деление хищений на насильственное и ненасильственное, что было социально обусловлено. Ненасильственное открытое и тайное хищение при переводе было названо "кража", а насильственное - "грабеж". При императоре Петре I сложилась ситуация, когда понятия "кража" и "грабеж" употреблялись в двух значениях одновременно.

Установление пути, который в уголовном законе прошли те или иные конструкции и понятия, имеет существенное методологическое и практическое значение, так как раскрывает их сущность и состоятельность в уголовном праве в конкретный исторический период. Как верно заметил барон Розенкампф, "тот не может правильно судить о нынешнем положении дел, кто не старался приобрести полных сведений о прошедших; сравнение одних с другими требует познания в обоих". Особый интерес в части эволюции понятий кражи и грабежа в уголовном праве представляет военно-уголовное законодательство Петра I, основой которого были зарубежные источники права.4

К XVII в. сформировались два самостоятельных, не составляющих части единого целого понятия завладения чужим движимым имуществом: кража - тайное (трусливое и коварное) утаскивание, увод или увоз (изъятие) чужого движимого имущества без права на него; и грабеж - открытое (отважное) отнятие (присвоение) этого имущества с использованием права победителя.

Слова "татьба" и "кража" происходят от церковно-славянского языка и обозначают презираемый, трусливый, таинственный образ действия. Грабеж, в противоположность краже, получил значение имущественного самоуправства и открытого отнятия вещей как после применения силы, так и без него, но по праву сильного. По мнению Д. Тальберга, древнее "понятие грабежа выражает вообще всякое противозаконное отнятие находящейся во владении другого вещи и чаще всего совпадает с понятием самоуправства". К преступлениям это деяние долго не относилось, а в начальный период криминализации считалось менее предосудительным, чем тайное хищение: "что с бою взято, то свято". Даже в Артикуле воинском 1715 г. Петра I при взятии городов и крепостей грабить с "позволения" разрешалось (арт. 104, 106, 107). И.Я. Фойницкий установил, что в "самых ранних памятниках наших уже упоминаются как тяжкое имущественное преступление татьба (татиным обычаем, тайно), или кража (украдом, крадучись). Открытые наезды дружинами практиковались часто и рассматривались как проявления дозволенной отваги, особенно по отношению к чужеземцам".

В Соборном уложении царя Алексея Михайловича 1649 г. (далее - Соборное уложение) допускалась возможность соединения и кражи, и грабежа с насилием в отношении лица в татебных и разбойных делах, что самими понятиями "кража" и "грабеж" не охватывалось. Насилие еще не выделялось как самостоятельный способ хищения, как его самостоятельная форма. В термин "разбой" изначально не входили формы хищения. В русском языке он обозначал агрессивное нападение боем. Часто разбоем назывался путь разбойников к грабежу - разбитие, но не само хищение5.

В законотворчестве в период правления Петра I почти полностью отсутствовали научные приемы. Работа юристов, как заметил Г.С. Фельдштейн, была "направлена на сводку разновременных постановлений при помощи простого приписывания их к старым узаконениям и на заимствование, далее, целиком западноевропейских сборников с приспособлением их для тех потребностей, которые предъявляет практическая жизнь"6.

Составителем проекта Артикула воинского 1715 г., по мнению П.О. Бобровского, можно считать саксонского ученого, юриста Эрнста Фридриха Кромпена. В основу этого памятника права положен шведский Военный артикул короля Густава II Адольфа (в ред. Карла XI, 1683 г.), дополнения в него внесены из датского и бранденбургского военных артикулов с заимствованиями толкователей Петра Паппи и Гойера.

Предтечей общеуголовных составов преступлений, по П.О. Бобровскому стал "Артикул краткий (воинский), выбранный из древних христианских прав иже о богобоязни и наказании различных злостей, а именно за смертное убийство, за прелюбодеяние, за воровство, за измену, за неверность и протчая...", составленный в 1705 г. Этот Артикул написал на немецком языке барон доктор прав Генрих фон Гюйссен. Перевод Артикула на церковно-славянский язык был сделан некачественно. Переводчик, давая определения оригинальных статей из разных иностранных законов, не находил в русском языке подходящих юридических терминов. В Артикуле воинском встречаются и юридические определения из немецких имперских военных артикулов, подчинявшихся тогда Уголовному уложению Карла V (известной "Каролине").

Как отмечает П.О. Бобровский, источники Устава воинского Петра I "имеют общеевропейский, лучше сказать - романо-германский характер, подобно тому, как источники сих последних берут свое начало из законов греко-римских, дополненных законами рыцарскими и каноническими. В юридических определениях "Устава воинского царя Петра Алексеевича" очевидно прямое влияние римских идей, принявших с течением многих столетий более или менее сходные формы у народов романо-германских и перешедших с этими формами в наш устав. Рецепция иноземных законов есть факт, общепризнанный историческою и юридическою науками. Христианские народы западной Европы, романского и германского племен, совершили свой переход из одного возраста в другой до начала Тридцатилетней войны посредством чужой науки, чрез изучение и применение к своему быту памятников древнеримской мысли".

Структура Артикула воинского существенно отличается от всех вышедших до него законов русских. Нормы об общих преступлениях обладали внутренним единством, были сконструированы на основе незнакомых нам принципов, разделены незнакомыми нам основаниями и не соответствовали ни одному (до этого времени принятому) понятию о подобных преступных деяниях.

Реформа Петра I проходила в условиях осуществления неудовлетворительных переводов, элементарной невозможности найти в русском языке необходимые термины для переводимых понятий. Поэтому для Артикула воинского характерна казуистичность "редакций статей, в нем не приводилось обобщенных понятий о составах тех или иных преступлений против собственности"7.

Преступления против имущества выделены в самостоятельную гл. 21 "О зажигании, грабительстве и воровстве". Деяния, именуемые воровством и грабительством, составляли две формы хищения. Их исследователи пришли к выводу, что формы различаются по старому принципу как тайное (воровство или кража) и открытое (грабеж) хищения. Л. Белогриц-Котляревский был уверен, что термин "кража" "в воинских артикулах, как и в Уложении 1649 года, имеет исключительно тесный смысл тайного похищения чужой собственности". И.Я. Фойницкий полагал, что когда "на почву русского права перенесен немецкий состав Diebstahl в смысле исключительно тайного похищения чужого движимого имущества, то этот термин найден более пригодным, чем татьба".

Л. Белогриц-Котляревский отстаивал свою позицию, указывая:

1) в арт. 194 в описании объективной стороны ("кто его величества или государственныя деньги в руках имея, из оных несколько утаит, украдет.") термины "утаит" и "украдет" употребляются как синонимы. Следовательно, "тайный способ действия, означаемый словом "утаит", должен рассматриваться как присущий характеру действия, называемого словом "украдет".

2) в арт. 193 к вору приравнивается лицо, присваивающее чужую вещь, которое в получении вещей "запрется или иным каким способом искать будет, чтоб утаить". По мнению Л. Белогриц-Котляревского, это сделано в связи со сходством способов действия, практикуемых такими преступниками. Описанный способ действия тайный, значит, явное присвоение чужой собственности не подойдет под такое правонарушение. Так как это деяние приравнено к воровству, то по аналогии открытый способ не может составлять и способ воровства. Аналогично арт. 195, приравнивающий сокрытие (присвоение) находки к краже, исключает открытый способ действия, соответственно и кража - "тайное похищение чужой собственности";

3) арт. 185 различает два вида грабежа: с насилием и без него. На это указывает значение слова "пограбит". С одной стороны, оно отличается от выражения "силою ограбит", означающего насильственный грабеж или явный захват чужой собственности вопреки воле ее хозяина. С другой стороны, предшествуя слову "побьет", слово "пограбит" указывает на такой способ действия, который не переходит в формы насилия, передающиеся словами "побьет, поранит или умертвит". Способ же действия при похищении чужой собственности, не переходящий в побои, очевидно, будет никакой другой, как явный захват этой собственности;

4) арт. 106 словом "грабить" передает выражение "добычу себе чинить", а его смысл не требует, чтобы грабеж сопровождался применением насилия к лицу, он будет иметь место и в случае явного захвата чужой собственности вопреки воле ее хозяина. "При завоевании города граждане его, само собою разумеется, силою вещей часто ставились в невозможность оказывать сопротивление грабящему неприятелю, а потому и должны были, скрепя сердце, молча смотреть на факт грабежа, если не хотели подвергнуться насилиям вторгнувшегося в их город врага";

5) арт. 107 выражением "чинить добычу" обозначает расхищение чужой собственности, неприятельского обоза тогда, когда уже нет неприятельской силы, способной оказать сопротивление, когда неприятель "из обозу или с поля весьма збит". Кроме того, по смыслу этого артикула грабеж будет и тогда, когда не только нет сопротивления со стороны пострадавшего неприятеля, но и захваченная добыча предоставлена захватчиками на свободное расхищение (начальство назначает каждому его часть). Грабеж представляется в артикулах и в виде явного, дозволенного законом расхищения чужой собственности (собственности неприятеля, когда он будет взят в плен), и в виде заочного (когда неприятель оставит свой обоз и убежит).

По поводу первого довода Л. Белогриц-Котляревского следует заметить, что его утверждение о том, что термины "утаит" и "украдет" в арт. 194 имеют одно значение, голословно. Скорее всего, в иностранной норме-источнике речь шла о хищении государственных средств вообще, а так как общее понятие "похищение" отечественному праву не было известно, переводчики зарубежных источников Артикула воинского попытались передать его указанными терминами, дополняющими друг друга, стремясь расширить это понятие и распространить его на все случаи похищения, возможные в данной ситуации ("государственныя деньги в руках имея"). Позднее в гл. 35 "О похищении казны и о краже казенного" Проекта Уголовного уложения 1754 г. в аналогичном составе запрещаются не утайка и кража из казны, а кража и татьское похищение "для своей корысти".

В отношении второго довода укажем, что термин "утаить" в арт. 193 предполагает не собственно способ действия, а цель удержания вещи каким-либо образом при себе ("каким способом искать будет, чтоб утаить"), ее присвоение. И здесь очевидна попытка отражения неизвестного отечественному праву понятия "хищение". Само приравнивание преступлений арт. 193 и 195 к воровству (краже) еще не говорит нам об объективной стороне самого воровства, даже наоборот, убеждает нас, что сам термин "воровство" мог также использоваться при переводе иностранного понятия "хищение".

По поводу третьего довода утверждаем следующее. Во-первых, пытаясь разделить выражение "силою ограбит" и слово "пограбит" (арт. 185), Л. Белогриц-Котляревский не замечает, что они используются как заменяющие друг друга: "пограбит" - это сокращенный вариант "силою ограбит". В этом артикуле две группы объективно равнозначных деяний разделены по месту и времени их совершения. Преследуются вооруженные нападения, совершенные "на пути и улицах", или если "ночью с оружием в дом ворвется", сопровождающиеся такими альтернативными или совокупными признаками, как соответственно "силою ограбит или побьет, поранит и умертвит" или "пограбит, побьет, поранит или умертвит". Очевидно, что речь идет об одной и той же группе деяний. Во-вторых, грабеж совершался с психическим принуждением, а не просто открыто. Грабеж всегда был результатом физического превосходства в бою или под угрозой реальной опасности превосходящей силы, когда противник признавал свое поражение заочно. Любое действие вооруженного захватчика, как пишет сам Л. Белогриц-Котляревский, вынуждало "скрепя сердце, молча смотреть на факт грабежа". Здесь не может быть речи об отсутствии принуждения, оно налицо.

Последнее обстоятельство в равной степени ставит под сомнение четвертый и пятый доводы Л. Белогриц-Котляревского, так как арт. 106 и 107 предполагают очевидное превосходство сил победившей стороны и сопровождение присвоения добычи принуждением. В пятом своем доводе Л. Белогриц-Котляревский пытается разорвать связь разграбления (присвоения добычи) с победой в бою. Но разграбление - результат применения силы, т.е. грабеж, а не кража.

С нашей точки зрения, грабеж проявляется исключительно как насильственное хищение - присвоение чужого имущества после боя или без него, но под действием устрашения.

1. Артикул 186 в специальном хищении различает две, известные гл. 21 Артикула воинского, формы хищения, четко противостоящие друг другу: "покрадет, или у оных что насильно отъимет". Законодатель использует переводные слова "отнимать", "грабить", "брать" как друг друга дополняющие или заменяющие. Он делит хищение по новому принципу на кражу и насильственное отнятие (грабеж).

2. В арт. 187 речь идет о краже человека, а не о его грабеже. Очевидно, что слово "кража" взято для обозначения понятия "хищение" вообще. Переводчики, столкнувшись с недостаточностью терминологического аппарата в русском праве, стали использовать при переводе произвольные термины, более или менее близкие к переводимому явлению. Закономерно, что законодатель и переводчики иностранных норм употребляли термин "кража" для обозначения более широкого понятия, нежели тайное хищение. По этой же причине рассматриваемое деяние переводится еще и как воровство.

3. Анализируя арт. 185, Л. Белогриц-Котляревский намеренно упустил из виду толкование этой нормы, согласно которому к вору приравнивается тот, кто "ворвется без оружия, или войдет в дом без насильства, в конюшню или хоромы, или отопрет сундуки, хоромы воровскими ключами, от чего никакого насилия или убийства опасаться не надлежало". Данная трактовка относится ко всей группе грабительства и указывает на значение насилия для установления форм хищения, отделяет все ненасильственное от грабежа и приравнивает к воровству.

Но важнейшим доказательством деления в Артикуле воинском хищения на общий состав хищения (ненасильственный тайный или открытый) и квалифицированный насильственный служит не толкование его норм, а выявление имеющегося деления хищения на формы в зарубежных источниках.

И.Я. Фойницкий, как было замечено ранее, считал, что немецкий состав Diebstahl (воровство) понимается в смысле исключительно тайного похищения. Если обратиться к современным представлениям немецкого права в отношении Diebstahl, то это понятие есть "нарушение собственности путем изъятия в целях использования собственности" (А. Эзер), что предполагает как тайное, так и открытое изъятие. Особо в немецком праве выделяется деяние Raub (грабеж), которое представляет "исторически возникшее соединение нападения на личностные ценности (насилие против личности) и на собственность как имущественную ценность, поскольку целью насилия является изъятие собственности" (Г. Арцт).

В древнем немецком праве (до рецепции римского) существовало аналогичное допетровскому представление о делении хищений по способу действия. Выделялись воровское (Diebstahl), исподтишка (diebisch) тайно совершаемое посягательство на движимое имущество и открытое (Raub) - отважное и дерзкое. Данные деяния не считались частью одного целого, они понимались как самостоятельные преступления, первое - против собственности, второе - против общей безопасности (нарушение мира). При этом суровые нравы древнего немецкого общества, как и русского, признавали Raub менее преступным и наказуемым. Открытое преступление предполагало отвагу и желание отомстить или отстоять право силой в честном бою, тогда как поводом для тайного обыкновенно служила презренная трусость и корыстолюбие. Грабеж (Raub), по словам Гримма, "был столь же не постыдным и не бесчестящим поступком, как и Todschlag (неумышленное убийство); грабеж можно противопоставить тайному воровству подобно тому, как Todschlag - преступлению Mord". По словам Франца фон Листа, в немецком праве Mord - это "тайно, изменнически, воровски совершенное убийство", а Todschlag - "убийство в открытом, честном бою, за которое виновный всегда готов дать ответ".

С полным переходом судебных функций от частного лица и общины к государству и в результате нравственной победы закона над правом сильного в немецком праве (под римско-католическим влиянием) выработано представление о насилии как уголовном преступлении. Деление хищения на отважное (открытое) и трусливое (тайное) теряет социальную значимость. На замену ему приходит обусловленное новыми общественными отношениями общее деление хищения на ненасильственное и насильственное. Как заметил в начале XX в. А.А. Жижиленко, "тайный и открытый способ действия в настоящее время не признаются так резко отличающимися друг от друга, как это признавалось прежде, когда тайному способу действия как коварному противополагался открытый как более благородный, и так как оба эти способа противополагаются насильственному, от которого они существенным образом отличаются присоединяющимся моментом насилия над личностью... то способ действия при похищении может быть собственно сведен к ненасильственному (тайному и открытому) и насильственному".

В течение Средних веков законы о земском мире и сборники права (до "Каролины") включили признак насилия в деяние Raub, существенно ужесточив наказание за него и исключив обязательный признак открытости действия. Под Diebstahl объединяются тайное и открытое воровство без насилия. Грабеж (Raub) совершается силой (Gewalt) или угрозой (Drohung) наличной (актуальной) опасности для жизни и здоровья лица. П.А. Фейербах пояснял: "Похищение может воспоследовать нарушением врожденных прав (разбоем) или без онаго (воровством в тесном смысле)". В грабеже (Raub), по его замечанию, присвоение "вещи должно учинено быть с насильством над владельцем оной", когда грабитель "механически или психологически довел владельца до невозможности воспрепятствовать похищению у него вещи. Следовательно, грабеж учинен быть может преодолением телесных сил владельца (vis ablative seu absoluta) или преодолением его воли, то есть возбуждением страха от зол (vis compulsiva)". Именно это представление заняло главенствующее положение в немецком уголовном праве, включая "Каролину" 1532 г., к моменту военно-уголовных реформ Петра I.

Более того, очевидно, что под действием греко-римского права данное понимание хищения распространилось по всей Европе. Новое деление хищения на насильственное и ненасильственное проникло как в теорию уголовного права, так и в практику западноевропейских уголовных законов. Прежние представления частного правосудия, происходящие из субъективно-нравственного взгляда на преступление первобытнообщинного общества, отмирали сами собой, уступая место новым ценностям, в первую очередь признанию ценности человеческой жизни. Отсюда последовал и запрет насилия, запрет права сильного и преследование насильственного хищения.

Таким образом, в Артикуле воинском закреплено новое деление на хищение простое (кражу или воровство) и хищение насильственное. Последнее с легкой руки законодателя было объединено понятием грабительства в названии гл. 21 Артикула воинского, несмотря на то что собственно грабеж (отнятие или присвоение чужого имущества) составлял только одно из двух действий насильственного хищения: "грабить и насилить" или "силою отнимать" (арт. 182), "насильно брать" (арт. 183), "силою ограбит" (арт. 185), "насильно отъимет" (арт. 186).

Как видно из изложенного, понятия "кража" и "грабеж" в законодательстве Петра I попали под влияние позднего греко-римского права в части представлений о делении хищения на простое и квалифицированное насильственное. Непосредственными источниками данного подхода в Артикуле воинском было романо-германское законодательство, уже отражавшее в том или ином виде это деление.

Использование для обозначения новых форм хищения старых терминов, предназначенных в Соборном уложении для описания иного деления, привело к определенным последствиям в осмыслении хищений и его форм. Вот почему сделанные выводы очень важны для понимания дальнейшей эволюции данного института. Они приоткрывают исторические причины и условия сохранения социально не обусловленного деления хищения на трусливое (тайное - кража ст. 158 УК РФ) и отважное (открытое - грабеж ч. 1 ст. 161 УК РФ), несмотря на выработанное социально обусловленное деление хищения на простое и насильственное.

1. Квалифицирующие признаки грабежа на современном этапе

В уголовно-правовой литературе в целом сложилось доминирующее понимание объекта преступления вообще и объекта преступления против собственности, включая грабеж, в частности. Так, А.В. Наумов под объектом преступления понимает "те блага (интересы), на которые посягает преступное деяние и которое охраняется уголовным законом". Особо подчеркнем то обстоятельство, что объектом преступления могут быть только те блага (интересы), которые терпят ущерб в результате преступления, то есть которым причиняется реальный ущерб во времени и пространстве. Те интересы (блага), которые находятся вне сферы уголовно-правового регулирования (моральные, внутрипартийные и т.п.), а также правом запрещенные (соглашения между правонарушителями и т.п.), объектом преступления быть не могут. Таким образом, социальные интересы и блага, являющиеся объектом преступления, безусловно, являются и объектом уголовно-правовой охраны, поскольку посягательство на них карается уголовным наказанием в соответствии с уголовным законом. При этом сфера уголовно-правовой охраны достаточно широка - она определяется рамками действующего уголовного законодательства, а именно теми нормами, которые включены в Уголовный кодекс Российской Федерации (в нашем случае - включенные в главу о преступлениях против собственности).8

В этой связи в литературе отмечается, что "объект уголовно-правовой охраны - это то общественное отношение, которое поставлено под охрану уголовного закона, но которое преступному изменению еще не подвергалось; непосредственный объект преступления - это то общественное отношение, которое уже подверглось преступному изменению в конкретном случае посягательства на объект уголовно-правовой охраны. Во всяком ином смысле выражения "объект уголовно-правовой охраны" и "объект преступления" могут употребляться как синонимы".

Здесь на первый план выходит категория "собственность". Собственность представляет собой принадлежность средств и продуктов производства определенным лицам (как физическим, так и юридическим). Право собственности как право конкретных субъектов на определенные объекты (имущество) сводится к трем правомочиям: право владения - предоставляемая законом возможность фактического обладания вещью и удержания ее в собственном владении; право пользования - основанная на законе возможность эксплуатации имущества или иных форм собственности, извлечения из него полезных свойств и/или получения от него плодов и доходов; право распоряжения - предоставленная собственнику возможность по своему усмотрению и в своих интересах совершать действия, определяющие юридическую судьбу имущества. Эти правомочия тесно взаимосвязаны и лишь только в комплексе составляют юридическое содержание права собственности. При этом в собственности могут находиться предприятия, имущественные комплексы, земельные участки, горные отводы, здания, сооружения, оборудование, сырье и материалы, деньги, ценные бумаги и другое имущество производственного, потребительского, социального, культурного и иного назначения, а также продукты интеллектуального или творческого труда. Однако применительно к грабежу указанные формы собственности резко сужаются и сводятся в абсолютном своем большинстве к имуществу, которое находится при потерпевшем. В частности, как будет показано, в качестве объекта грабежа не может выступать собственность в виде недвижимости. Достаточно спорной является позиция, согласно которой объектом имущественных преступлений, включая грабеж, следует считать имущественные права9.

По мнению И.А. Клепицкого, собственность ни как элемент общественной экономической системы, ни как субъективное право собственности не может и не должна пониматься в качестве объекта преступлений, называемых в современном российском праве преступлениями против собственности. Имеется и другая точка зрения, которую выражает С.М. Кочои: имущественные права должны рассматриваться не как объект преступления, а как предмет общественно опасного посягательства, и в ином случае собственность как самостоятельный объект уголовно-правовой охраны может потерять свое значение10. Данную позицию следует поддержать, учитывая, что согласно ст. 8 Конституции Российской Федерации в нашей стране признаются и защищаются равным образом все формы собственности, и, следовательно, именно собственность представляет собой самостоятельный объект государственной (в данном случае - уголовно-правовой) защиты, а не имущественные права, которые можно расценивать как разновидность предмета хищения.

Соответственно, учитывая, что состав грабежа располагается в 21 главе УК РФ "Преступления против собственности", очевиден видовой объект грабежа - собственность, или, как принято обозначать ее в праве, отношения собственности (само собой разумеется, что речь идет об охраняемых уголовным законом отношениях собственности).

Непосредственный объект преступления, в отличие от родового и видового объектов, не определяется в зависимости от названия раздела или главы. Это, в свою очередь, связано с исследованием элементов общественных отношений, которые представляют собой деятельность его участников или определенное положение людей по отношению друг к другу или то и другое одновременно. В нашем случае общественные отношения выступают выразителями определенных социальных связей между субъектами экономических отношений по поводу собственности, которые складываются в процессе видоизменений правомочий собственников. При рассмотрении социальной связи как элемента общественных отношений следует иметь в виду, что она характеризуется конкретной деятельностью и осуществляется внутри самого общественного отношения, являясь основным связующим звеном между субъектом и объектом отношений собственности. В контексте этого грабеж предполагает противоправную деятельность по изъятию чужого имущества, которое при определенных случаях сочетается с одновременным причинением вреда здоровью, не опасного для жизни или здоровья (ч. 2 ст. 161 УК РФ).

Последнее обстоятельство определяет различные подходы по определению непосредственного объекта грабежа - данное преступное посягательство в случае применения насилия, не опасного для жизни или здоровья (или угрозы такового - мы всегда имеем это в виду и для краткости не всегда обозначаем угрозу), посягает не на один, а сразу на два непосредственных объекта, и, таким образом, грабеж при определенных обстоятельствах имеет двойной непосредственный объект. Данный аспект представляется важным, поскольку значительная часть грабежей совершается с применением насилия. Таким образом, когда речь идет о квалифицированном грабеже, совершенном с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья потерпевшего, появляется дополнительный (факультативный) непосредственный объект, в качестве которого выступает здоровье гражданина, подвергшегося грабежу. В этой связи возникает вопрос о делении непосредственного объекта на основной и дополнительный.

Такое деление было предложено сравнительно недавно. Поскольку преступление причиняет вред или создает угрозу причинения вреда в сфере не одного, а нескольких объектов, то при квалификации деяния необходимо выделить то общественное отношение, которое в данном случае является главным, основным. Другие непосредственные объекты, в сфере которых данное преступление причиняет вред, будут дополнительными, или факультативными.

Отметим еще одну позицию, которая заключается в том, что не квалифицированный, а основной состав грабежа содержит дополнительный объект, а именно "волевую сферу психики собственников или иных очевидцев, поскольку таит в себе... потенциальную угрозу насилия, не опасного для жизни и здоровья". На наш взгляд, такой подход неоправданно большую роль отводит предположительному характеру действий виновного, поэтому дополнительный объект в виде здоровья человека может иметь место лишь при фактическом наличии насилия и, соответственно, возможен только при квалифицированном грабеже, то есть с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья потерпевшего. При этом вопрос об основном и дополнительном непосредственном объекте грабежа следует решать исходя из направленности умысла виновного. В случае квалифицированного грабежа очевидно, что основным непосредственным объектом рассматриваемого преступления следует считать общественные отношения по владению, пользованию и распоряжению имуществом. Таким образом, если грабитель требует от потерпевшего конкретную материальную вещь под угрозой насилия, то вред наносится общественным отношениям по владению, пользованию и распоряжению данной вещью на всех уровнях классификации объекта. Поэтому, на наш взгляд, нельзя согласиться с существующими в теории уголовного права взглядами, признающими имущество объектом преступления. Признание непосредственным объектом отдельных вещей или имущества противоречит самому понятию объекта и вносит неверное представление о грабеже как о посягательстве на отношения собственности. Дело в том, что при грабеже имущество не терпит ущерба (в абсолютном большинстве случаев), в то время как объект, по устоявшемуся мнению, - это то, чему причинен вред. Как верно отмечается в литературе, в общественной жизни людей существуют отношения не между человеком и вещью, а между людьми по поводу вещей.

Итак, основным непосредственным объектом при грабеже является материализованная собственность конкретного ее владельца, пользователя и (или) распорядителя. В этой конкретности проходит различие между видовым объектом грабежа (тоже собственность, но собственность в абстрактном виде) и основным непосредственным объектом этого вида преступного посягательства, против собственности, где эта собственность выражена в форме конкретных предметов материального мира. Дополнительным непосредственным объектом грабежа (он присущ только квалифицированному составу этого общественно опасного посягательства против собственности) является здоровье человека и неприкосновенность жилища. По этому поводу в современной уголовно-правовой литературе дискуссий не возникает.

Небезынтересным представляется вопрос о предмете грабежа. В большинстве случаев предметом преступлений против собственности является имущество, имеющее "определенную натуральную (физическую) форму", оно может быть как движимым, так и недвижимым. Оно может выступать как в виде вещей и предметов, удовлетворяющих потребности собственника (личные, производственные, духовные, физические), так и в виде их эквивалентов (деньги, ценные бумаги и т.п.), но только в виде различных предметов объективного мира, находящихся в любом физическом состоянии. В дореволюционной литературе в этой связи отмечалось, что при похищении речь идет о вещи, которая "обыкновенно есть предмет осязаемый, который можно взять руками, захватить".

В настоящее время имеется точка зрения, согласно которой под имуществом в рассматриваемом контексте следует понимать "материальные ценности, денежные средства и ценные бумаги". Применительно к грабежу последняя характеристика предмета данного преступления по-прежнему остается неизменной. И действительно, то, что противоправно изымается у потерпевшего в результате ограбления, не может не быть осязаемым - невозможно осуществлять изъятие чужого имущества виртуально. И абсолютное большинство преступлений в виде грабежа связано именно с собственностью в виде вполне конкретных вещей и денег, которые в физическом смысле тоже можно, очевидно, называть вещью.

Говоря об объективной стороне состава грабежа, как и каждого состава преступления, следует заметить, что она включает в себя, во-первых, внешнюю (физическую) сторону деяния; во-вторых, общественно опасные последствия; в-третьих, причинную связь между деянием и последствием; в-четвертых, время, способ и место совершения преступления. Указанное содержание объективной стороны преступления и строго определенное сочетание названных элементов обусловлены тем, что общественная опасность всякого деяния существует в конкретных условиях времени, места, обстановки, а также тем, что социальное значение факта грабежа нередко определяется обстоятельствами, находящимися вне его, и меняется в зависимости от этих обстоятельств.

Характеризуя объективную сторону состава грабежа, необходимо рассмотреть разновидности действий лица при совершении данного преступного посягательства, которые содержатся в диспозиции ст. 161 УК РФ. Представляется, что преступными можно признать только те действия, совершение которых способно повлечь причинение вреда охраняемым уголовным законом отношениям. Поскольку грабеж - разновидность хищения чужого имущества, то сначала коснемся вопроса об особенностях такого хищения при грабеже. Так, изъятие чужого имущества означает отторжение, обособление части имущества от общей имущественной массы, находящейся в обладании собственника или лица, во владении которого оно находится при совершении грабежа.

Однако при этом виновный собственником похищенного с гражданско-правовой точки зрения не становится, поскольку хищение не влечет за собой утрату потерпевшим права собственности на похищенную вещь.

Таким образом, объективная сторона грабежа включает в себя и такой признак, как причинение ущерба собственнику или иному владельцу похищенного имущества. Ущерб заключается в уменьшении наличного имущества потерпевшего, которое в момент грабежа находилось в его владении. Размер имущественного ущерба определяется стоимостью похищенного, которая выражена в его цене. При определении стоимости похищенного имущества в соответствии с рекомендациями, содержащимися в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2002 г.11, следует исходить из обстоятельств приобретения его собственником, из государственных розничных, рыночных или коммерческих цен на момент совершения преступления. При отсутствии цены стоимость имущества определяется на основании заключения экспертов12, которые и определят стоимость, используя цены, существующие на момент преступления.

Сущностная характеристика грабежа как преступного деяния против собственности состоит в открытости хищения, что представляет собой один из важнейших признаков объективной стороны состава этого преступного посягательства. В добавление к сказанному отметим, что открытость хищения означает, по сути, что это деяние совершается путем открытого физического отчуждения имущества.

Такая диспозиция грабежа была уточнена Постановлением Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2002 г.

Таким образом, открытость похищения чужого имущества, что является существенной характеристикой объективной стороны грабежа как вида преступного посягательства против собственности, имеет следующие составляющие:

1) виновный сознает, что действует открыто, то есть в присутствии потерпевшего или третьих лиц, посторонних по отношению к изымаемому имуществу;

2) виновный понимает, что ситуация совершения преступления дает возможность потерпевшему или третьим лицам не только осознать противоправный характер его действий, но и воспрепятствовать хищению, но игнорирует это;

3) потерпевший и третьи лица, посторонние по отношению к изымаемому имуществу и не являющиеся соучастниками деяния, укрывателями или лицами, обещавшими не донести о преступлении, осознают, что имущество именно похищается13. Так, не будет грабежом хищение имущества в присутствии других лиц из вагона железнодорожного состава, из палатки, где продаются товары, когда похититель делает вид, что выполняет служебные обязанности или берет имущество по поручению собственника или владельца. Не будет грабежа и тогда, когда присутствующие видят и сознают, что совершается хищение, но виновный убежден, что его действия остаются незамеченными.

Иными словами, открытый характер хищения при грабеже должен сознаваться и виновным, и потерпевшим или присутствующими. Деяние виновного, начатое как кража, перерастает в грабеж, когда факт изъятия становится известным потерпевшему или другим лицам и преступник, осознавая данное обстоятельство, игнорирует это и завершает завладение имуществом уже открыто, явно для очевидцев. На практике возможны такие ситуации, когда лицо, пытавшееся совершить хищение тайно, оказывается застигнутым на месте преступления, не успев осуществить все действия по изъятию имущества. Причинами этого может быть неожиданное появление в месте изъятия имущества посторонних, хозяев, которые возвратились за чем-то забытым, а обнаружили в квартире вора, и т.д. Как квалифицировать содеянное в таком случае? На наш взгляд, дальнейшее развитие событий может развиваться по нескольким сценариям: действия преступника, который, осознав, что он обнаружен, прекращает хищение и пытается скрыться, бросив имущество, образуют покушение на кражу; в том же случае, когда преступник, будучи замеченным в процессе неоконченного хищения, несмотря на это, продолжает действия по изъятию имущества, - похищение, начавшееся как тайное, перерастает в открытое, т.е. в грабеж (ч. 1 ст. 161 УК); если при этом виновный, столкнувшись с сопротивлением, применяет еще и насилие к лицу, пытавшемуся воспрепятствовать окончательному завладению имуществом или его удержанию непосредственно после изъятия, то его действия должны квалифицироваться в зависимости от характера примененного насилия как насильственный грабеж (ч. 2 ст. 161 УК) или разбой (ст. 162 УК); напротив, насильственные действия, совершенные по окончании кражи с целью скрыться или избежать задержания, не могут рассматриваться как грабеж или разбой и подлежат самостоятельной уголовно-правовой оценке по соответствующей статье УК в зависимости от характера этих действий и наступивших последствий.

Реальная тяжесть последствий, т.е. ущерба, причиненного преступлением, что также характеризует объективную сторону грабежа, представляется одним из важных факторов, обусловливающих общественную опасность преступления, а следовательно, и степень суровости наказания за него. Формально последствия деяния можно разделить на три вида: последствия, прямо перечисленные в законе; последствия, хотя и не перечисленные в законе, но влияющие на ответственность преступника; последствия, которые с точки зрения уголовного права безразличны для правовой оценки грабежа. Нас интересует первый вид последствий, т.к. грабеж предполагает причинение ущерба, причем размер ущерба значения для квалификации не имеет - в отличие от кражи, где он ограничен минимальным размером, не выходя за который виновный может быть привлечен лишь к административной ответственности, а также малозначительностью в порядке ст. 14 УК РФ.

Еще одним обязательным признаком объективной стороны состава рассматриваемого деяния и является причинная связь между деянием и последствиями. Она выступает как необходимое условие уголовной ответственности. Причинная связь - это объективно существующая связь между действиями грабителя и наступившими последствиями, которая устанавливается при наличии трех критериев: временного - совершенное деяние по времени предшествует наступлению вредных последствий; критерия возможности - вредные последствия такого рода возможны при действиях такого характера; критерия необходимости - именно совершенное деяние с неизбежностью при данных условиях повлекло наступление вредных последствий в виде наступившего ущерба. В число обязательных признаков объективной стороны состава грабежа законодателем не включены такие обстоятельства, как место, время, орудия и средства, обстановка совершения преступления. Однако выяснение этих обстоятельств в каждом конкретном случае совершения грабежа дает более полное представление о степени общественной опасности преступления и преступника и, следовательно, может учитываться при назначении наказания. Следует еще отметить, что объективная сторона грабежа предусматривает деяние в форме действия - открытого хищения, совершенного против воли граждан. Объективная сторона состава грабежа сформулирована законодателем как материальный состав преступления, то есть состоит из общественно опасного действия и наступившего преступного результата, а также причинной связи между ними. Это обязательные признаки рассматриваемого состава преступления.

Другая сложность в сопоставлении объективной стороны состава грабежа и разбоя заключается в определении момента осуществления насилия и непосредственного отчуждения имущества - при разбое они по временному параметру соприкасаются; если же будет промежуток, достаточный, чтобы полагать, что насилие не было способом завладения имуществом, то квалификация может быть по иной форме хищения чужого имущества (грабежу или вымогательству).

Непростой вопрос о степени насилия при грабеже возникает также в случаях, когда имеются признаки угрозы применения оружия (в данном случае речь идет о психическом насилии). Так, в этих случаях использование орудий, отнесенных федеральным законом к категории оружия, но реально не представляющих опасности для жизни и здоровья, влечет конкуренцию объективной стороны основного и квалифицирующего признаков ст. 162 УК РФ, а также грабежа (ст. 161 УК РФ). Следует признать, что в подобных случаях насилие, опасное для жизни и здоровья (как и угроза его применения), отсутствует, зато налицо насилие, не опасное для жизни и здоровья (или угроза его применения), что требует квалификации деяния по п. "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ и приводит к необходимости конструирования парадоксальной уголовно-правовой дефиниции "вооруженный грабеж", на что обратил внимание в уголовно-правовой литературе Д.А. Корецкий.

Завершая рассмотрение объективной стороны состава грабежа, следует отметить, что, как показывает практика, при грабеже насилие может быть скрытым (например, толчок из-за угла в спину или выхватывание сумочки сзади) и открытым, когда потерпевший явно видит намерение виновного (например, грабитель подбегает к прилавку, на глазах продавца хватает товар и убегает). В уголовно-правовом значении между этими формами насилия нет разницы. Такое положение представляется неправильным, поскольку при открытом насилии потерпевший все же имеет возможность для принятия защитительных мер (убежать, оказать сопротивление, позвать на помощь и др.), в то время как при скрытом насилии потерпевший лишается такой возможности. Соответственно, скрытое насилие при грабеже представляется существенно более опасным, чем открытое насилие, и учесть его в рамках одной санкции невозможно. В этой связи мы полагаем необходимым выделить скрытое насилие в качестве признака квалифицирующего состава грабежа и предусмотреть его как дополнение в ч. 2 ст. 161 УК РФ.

Таким образом, объективная сторона состава грабежа как формы преступного хищения чужого имущества характеризуется прежде всего тем, что изъятие имущества осуществляется открыто, вопреки воле владельца имущества. Диспозиция грабежа, достаточно ясно выраженная в уголовном законе, тем не менее неоднократно уточнялась Верховным Судом СССР и России, что свидетельствует о неоднозначности ситуаций с квалификацией деяний, содержащих признаки грабежа. В последнем толковании Пленум Верховного Суда РФ (2002 г.) вывел близких родственников виновного из числа очевидцев деяния как фактор, определяющий открытость хищения, и полагает квалифицировать последнее как кражу. С такой трактовкой согласиться нельзя, поскольку хищение не может быть объективно тайным, если осуществляется в присутствии иных лиц, даже если они и родственники; кроме того, явно переоценивается роль близких родственников при уголовно-правовой оценке открытого хищения чужого имущества. Объективная сторона состава грабежа не предусматривает минимального размера ущерба, ниже которого наступает административная ответственность. Это деяние имеет конструкцию с материальным составом, то есть предполагающим причинение конкретного ущерба собственнику имущества.

Глава 2. Грабеж как корыстно-насильственное преступление

2.1. Место грабежей в структуре корыстно-насильственной преступности

Грабеж относится к корыстно-насильственным преступлениям. Причем грабеж находится на стыке насильственного и ненасильственного хищения (грабеж может быть сопряжен или не сопряжен с насилием); разбой является самым опасным преступлением из группы хищений, так как применение или угроза применения насилия, опасного для жизни и здоровья, является обязательным признаком разбоя.

Уголовный кодекс Российской Федерации охраняет отношения собственности как основу экономической системы России, из этого следует, что родовым объектом преступлений против собственности являются экономические отношения, обеспечивающие материальное благосостояние личности, общества и государства.

Видовым объектом преступлений, собранных в главе 21 УК РФ, принято считать отношения собственности. Это не следует понимать в том смысле, что эти преступления непременно поражают право собственности. Право собственности вообще может быть никак не затронуто преступлением против собственности. Отсюда следует, что преступления против собственности поражают отношения собственности не в юридическом, а в экономическом смысле. Существо этих отношений определяется их объектом - они складываются по поводу присвоения и обращения материальных благ.

А.В. Бриллиантов, И.А. Клепицкий абсолютно правильно считают, что научно-практическим работникам следует остановиться на понимании непосредственных объектов преступлений против собственности в качестве конкретных видов имущественных отношений, на которые непосредственно посягает преступное деяние. С учетом действующего закона в системе имущественных преступлений, указанные авторы выделяют: 1) преступления, объектом которых являются отношения собственности в узком смысле слова (кража, грабеж, разбой, присвоение и растрата, угон, уничтожение и повреждение имущества); 2) преступления против имущества в целом (мошенничество, вымогательство, причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием)14.

Следует подчеркнуть, что хищения образуют основную группу преступлений против собственности и, согласно теории права, подразделяются на: 1) формы: кража, мошенничество, присвоение, растрата, грабеж, разбой, вымогательство; 2) виды: простые, квалифицированные и особо квалифицированные15.

Хищения являются одновременно самыми распространенными и достаточно специфическими преступлениями. Согласно постановлению Пленума Верховного Суда, дела о преступлениях против собственности относятся к делам публичного обвинения и не требуют для их возбуждения, производства предварительного расследования, судебного разбирательства согласия собственника, ставшего объектом преступного посягательства.

Понятие хищения закреплено в ст. 158 УК РФ. Так, согласно п. 1 примечания: "Под хищением в статьях настоящего Кодекса понимаются совершенные с корыстной целью противоправные безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества"16.

Хищение относится к преступлениям с материальным составом и считается оконченным с момента, когда чужое имущество изъято и у субъекта появилась возможность распоряжаться этим имуществом.

Следует подчеркнуть, что между изъятием, обращением чужого имущества и причинением ущерба собственнику (иному владельцу) существует причинная связь:

1) изъятие и обращение чужого имущества должны предшествовать причинению ущерба;

2) они должны содержать реальную возможность наступления именно этого негативного последствия;

3) указанные признаки должны являться непосредственной причиной указанного последствия.

Уголовно-правовое понятие хищения не является жесткой логической конструкцией, позволяющей однозначно, во всех случаях отграничивать хищение от деяний, которые таковыми не являются. Признаки хищения характеризуются по элементам составов преступлений против собственности, отнесенных законом к числу хищений. Непосредственным объектом хищения признаются отношения собственности в узком юридическом смысле17.

Предметом хищения при грабежах и разбоях является исключительно чужое имущество; указанный предмет в целом совпадает с гражданско-правовым понятием вещи и характеризуется тремя признаками: физическим, юридическим и экономическим.

Под физическим признаком предмета хищения следует понимать его телесность и осязаемость, т.е. материальность; так, имущественные права, иные ценности предметом хищения быть не могут. Однако применительно к растрате, присвоению и мошенничеству автор выделяет одно важное исключение: уголовная ответственность наступает при хищении в данных формах не только телесных вещей, но и безналичных денег. Юридический признак хищения заключается в том, что имущество обязательно должно быть чужим, т.е. не принадлежащим конкретному лицу на праве собственности (невозможно хищение собственного имущества, в том числе если имеет место общая собственность).

Экономическим признаком предмета хищения является цена похищенного. При отсутствии сведений о цене похищенного, заключение о стоимости могут дать квалифицированные эксперты. Применительно к вопросу об определении стоимости похищенного Пленум Верховного Суда РФ указал, что в этом случае следует исходить из фактической стоимости имущества на момент совершения преступления. При отсутствии сведений о цене, стоимость похищенного имущества может быть установлена на основании заключения экспертов.

Рассмотрим объективные и субъективные (обязательные) признаки любого хищения.

I. Под объективными признаками хищения следует рассматривать:

1) незаконное и безвозмездное изъятие имущества из владения собственника или иного лица, которое совершается указанными в законе способами; 2) обращение его в пользу виновного или других лиц; 3) причинение тем самым собственнику или владельцу имущества реального ущерба вследствие уменьшения на определенную часть объема материальных ценностей, находящихся в его фондах; 4) причинную связь между изъятием имущества и материальным ущербом.

II. Субъективными признаками хищения являются: 1) прямой умысел на безвозмездное изъятие чужого имущества и обращение его в свою пользу или в пользу третьих лиц; 2) корыстная цель этого изъятия.

Безвозмездность изъятия и (или) обращение имущества в пользу виновного (других лиц) означает, что преступник не предоставляет собственнику взамен похищенному эквивалентное возмещение (деньгами, трудом, имуществом).

Изъятие имущества производится из владения собственника. Владение представляет собой фактическое господство конкретного лица в отношении вещи, при этом вещь сохраняется во владении ее хозяина и в том случае, когда он по тем или иным причинам временно оставляет ее без присмотра.

Обращение имущества в пользу виновного или иного лица. Для похищений (кражи, грабежа, разбоя) необходимо как изъятие имущества из владения, так и обращение чужого имущества в пользу виновного или иного лица, поэтому присвоение найденного или случайно оказавшегося во владении лица имущества не может быть квалифицировано как хищение.

Важнейшим признаком является причинение в результате хищения ущерба собственнику. Уголовный закон не ограничивает уголовную ответственность за хищение какой-либо фиксированной минимальной суммой. Ущерб проявляется в уменьшении количества наличного имущества потерпевшего.

Видами хищения с учетом размера (стоимости) похищенного имущества являются:

- хищение, не причинившее значительного ущерба (ч. 1 ст. 158, ч. 1 ст. 159, ч. 1 ст. 160 УК РФ), т.е. когда стоимость похищенного имущества не превышает 1 тыс. руб.;

- хищение, причинившее значительный ущерб гражданину (ч. 2 ст. 158, ч. 2 ст. 159, ч. 2 ст. 160 УК РФ), - определяется с учетом имущественного положения гражданина, но не может составлять менее 2 тыс. 500 руб.;

- хищение, совершенное в крупном размере (ч. 3 ст. 158, ч. 3 ст. 159, ч. 3 ст. 160, ч. ч. 2 и 3 ст. 161, ч. 3 ст. 162 УК РФ), - имеет место, когда стоимость похищенного имущества превышает 250 тыс. руб.;

- хищение, совершенное в особо крупном размере (ч. 3 ст. 161, ч. 4 ст. 158, ч. 4 ст. 159, ч. 4 ст. 160, ст. 162 УК РФ), - имеет место, когда стоимость похищенного имущества превышает 1 млн. руб.;

- с учетом ценности предмета особо выделено хищение предметов, имеющих особую ценность (историческую, научную, художественную или культурную), - ст. 164 УК РФ.

В примечаниях п. 2 и п. 4 к ст. 158 УК РФ раскрываются размеры значительного ущерба гражданину, крупный и особо крупный размеры похищенного имущества: "Значительный ущерб гражданину в статьях настоящей главы определяется с учетом его имущественного положения, но не может составлять менее двух тысяч пятисот рублей". "Крупным размером в статьях настоящей главы признается стоимость имущества, превышающая двести пятьдесят тысяч рублей, а особо крупным - 1 млн. рублей".

Хищения в форме кражи, мошенничества, присвоения, растраты и грабежа считаются оконченными, когда виновный приобретает реальную возможность пользоваться или распорядиться изъятым или обращенным в незаконное владение чужим имуществом по своему усмотрению (материальные составы). Данное положение не относится к разбою (ст. 162 УК РФ), который считается оконченным преступлением с момента нападения в целях хищения чужого имущества (усеченный состав).

Анализ судебной практики показывает, что противоправное деяние при хищении не бывает внезапным, импульсивным, одномоментным, а продолжается в течение более или менее длительного времени, пока преступник не приобретет реальную возможность пользоваться или распоряжаться имуществом как собственным. "В течение всего этого времени сохраняется и возможность соучастия в преступлении, в том числе и в разбойном нападении (хотя после начала нападения сговор уже не может рассматриваться в качестве предварительного, предварительный сговор возможен только на стадии приготовления до начала выполнения объективной стороны хищения)"18.

Субъективная сторона хищения характеризуется виной в виде прямого умысла и корыстными побуждениями. Прямой умысел является наиболее опасной формой вины.

В основе целенаправленной деятельности человека, в том числе и преступной, лежит волевая активность, которая организует совокупность желаний и побуждений. Психологи рассматривают волевые процессы в качестве важнейших психических функций, неразрывно связанных с мышлением. Как правило, волевое действие контролируется сознанием, предполагает в той или ной мере осмысливание условий, в которых действует индивид, из чего следует, что по своему психологическому содержанию вина включает в себя не только интеллектуальные, но и волевые признаки19.

Четкое определение прямого умысла содержится в ст. 25 УК РФ: "Преступление признается совершенным с прямым умыслом, если лицо осознавало общественную опасность своих действий (бездействия), предвидело возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий и желало их наступления".

Для наличия прямого умысла необходима совокупность следующих признаков:

1. Осознание общественной опасности своего деяния - лицо отдает себе отчет в своих действиях, оценивая и понимая не только фактическую сторону происходящего, но и вредность своего поведения для общественных отношений. Следует отметить, что четкие представления об этических требованиях социума вырабатываются еще в детском и подростковом возрасте. Осознания противоправности и наказуемости своего деяния у лица может и не быть (незнание закона не освобождает от ответственности именно в силу этого обстоятельства), но осознание общественной опасности своего деяния должно присутствовать. Хотя иногда встречаются случаи, когда лицо может и не осознавать общественной опасности деяния, понимая его фактические обстоятельства.

2. Предвидение возможности или неизбежности наступления общественно опасных последствий своих действий. Этот признак прямого умысла необходимо устанавливать, как правило, для "материальных" составов преступлений. Это признак означает, что лицо не только осознает общественную опасность своего деяния, но и предвидит, к каким последствиям приведет его действие или бездействие, хотя бы в самых общих чертах. Вопрос о предвидении общественно опасных последствий должен решаться не абстрактно, а конкретно, применительно к тому преступлению, которое вменяется в вину данному лицу.

3. Волевой признак умысла характеризуется желанием наступления общественно опасных последствий, т.е. приложением своих усилий к тому, чтобы наступили эти последствия. Об этом свидетельствует характер действий, совершаемых виновным, для достижения своей цели.

Согласно разъяснению Пленума Верховного Суда РФ, "при решении вопроса о направленности умысла виновного следует исходить из совокупности всех обстоятельств содеянного и учитывать, в частности, способ и орудие преступления, количество, характер и локализацию телесных повреждений (например, ранения жизненно важных органов человека), предшествующее преступлению и последующее поведение виновного и потерпевшего, их взаимоотношения"20.

Кроме прямого умысла обязательным субъективным признаком хищения является корыстная цель.

Корыстная цель проявляется в стремлении индивида к неправомерному имущественному обогащению; выгода направлена: 1) исключительно на самого виновного; 2) на иных физических лиц, в том числе и действующих с виновным в соучастии; 3) юридических лиц.

Субъект хищения общий. Ответственность за кражу, грабеж и разбой возможна по достижении возраста 14 лет; за мошенничество, присвоение и растрату - 16 лет. Лица, не достигшие возраста 16 лет, не подлежат ответственности по ст. 164 УК РФ (хищение предметов, имеющих особую ценность). В случае хищения таких предметов в форме кражи, грабежа и разбоя их деяния квалифицируются соответственно по ст. ст. 158, 161 или 162 УК РФ.

Достаточно развернутое определение насилия, которое может быть применимо к корыстно-насильственным преступлениям, сформулировали А.В. Иващенко и А.И. Марцев: "...в качестве насилия следует рассматривать активную сознательную деятельность (повеление), непосредственно направленную против свободного волеизъявления. При таком понимании насилия его феноменальной особенностью следует считать причинение вреда тому, чья свобода ограничивается, против чьей свободной воли происходит деяние. В отличие от многих других форм проявления человеческой активности только насилие представляет собой поведение, при котором поступки человека, очевидно, нацелены на подавление свободы".

Таким образом, собственность как экономико-правовое понятие является единым объектом корыстных и корыстно-насильственных преступлений.

Анализ признаков предмета насильственных преступлений против собственности позволяет заключить, что именно предмет фокусирует в себе смысл (природу) отношений собственности. Признаки предмета характеризуют действия субъекта преступления, разграничивают составы краж, грабежей, разбоев и т.д. Однако в отечественном уголовном законодательстве предмет насильственных преступлений против собственности четко не обозначен.

Высокая общественная опасность корыстно-насильственных преступлений определяется объектом посягательств, специфическими мотивами, способами реализации этих мотивов (т.е. имеет место незаконное удовлетворение в чужом имуществе путем оказания физического и (или) психического насилия в отношении собственника), а также чрезвычайной распространенностью указанных деяний и тяжестью причиняемых ими последствий.

Грабежи и разбои характеризуются исключительно прямым умыслом. Характерной особенностью волевого умысла преступника является то, что он навсегда желает лишить потерпевшего возможности владеть, пользоваться или распоряжаться своим имуществом, при этом применяется насилие, опасное или неопасное для жизни и здоровья собственника или осуществляется угроза применить такое насилие. Насилие может применяться до начала высказывания требований о передаче имущества (имущественных прав), в момент предъявления этих требований либо после передачи имущества.

Наиболее существенными признаками, которые следует учитывать при квалификации корыстно-насильственных преступлений, являются: 1) цель применения насилия; 2) момент окончания преступного посягательства; 3) направленность и характер угроз; 4) способ перехода имущества от собственника к преступнику; 5) наличие альтернативности в поведении потерпевшего.

Специфика ненасильственного грабежа заключается в том, что преступник осознает неизбежность немедленного обнаружения факта изъятия имущества у его владельца, однако преступник все равно активно подбирает подходящую ситуацию, рассчитывая на внезапность или способность быстро скрыться с места происшествия. Особенностью насильственного грабежа является то, что в качестве средства изъятия имущества (или удержания изъятого имущества) по отношению к потерпевшим используется насилие, не опасное для жизни или здоровья, либо угроза применения таких действий. Разбой представляет собой наиболее опасную форму хищения чужого имущества, так как он посягает на собственность, личность потерпевшего, его здоровье. При разбое осуществляется внезапное для потерпевшего физическое или психическое насилие (совершенно открытое или скрытое), опасное для жизни или здоровья, образующее причинение тяжкого, средней тяжести или легкого вреда здоровью.

2.2. Насильственный грабеж

В науке в последнее время все чаще предлагают отказаться от насильственного грабежа, переведя его в ранг разбоя. Среди отрицающих надобность насильственного грабежа и Е.О. Щербакова. Но одновременно она полагает необходимым "выделить скрытое насилие в качестве квалифицирующего признака состава грабежа и предусмотреть его как дополнение в ч. 2 ст. 161 УК РФ" 21. Какая-либо логика этих двух предложений, которые нельзя отрывать одно от другого, по-моему, просто отсутствует.

В п. "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ содержится состав насильственного грабежа, под которым понимают открытое хищение чужого имущества, совершенное с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия.

Таким образом, объективная сторона насильственного грабежа носит сложный характер и включает в себя два обязательных элемента деяния: хищение и насилие или угрозу им; последствие - имущественный ущерб и причинную связь между ними.

Понятие насилия, не опасного для жизни или здоровья, дано в п. 21 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. N 29: "Под насилием, не опасным для жизни или здоровья (пункт "г" части второй статьи 161 УК РФ), следует понимать побои или совершение иных насильственных действий, связанных с причинением потерпевшему физической боли либо с ограничением его свободы (связывание рук, применение наручников, оставление в закрытом помещении и др.)". Насилие в грабеже не представляет опасности не только для жизни, но и для здоровья потерпевшего.

На практике встречаются следующие разновидности неопасного насилия:

- удержание потерпевшего;

- ограничение его свободы другим путем, например путем связывания, насильственного помещения в закрытое помещение и др.;

- сбивание потерпевшего с ног (в том числе и подножка);

- выкручивание и (или) заламывание потерпевшему рук;

- применение наручников;

- применение приемов какой-либо борьбы (каратэ, самбо и проч.);

- причинение потерпевшему физической боли (например, вырывание из ушей женщины сережек);

- нанесение потерпевшему отдельных ударов;

- нанесение ему побоев и др.

Дополнительная квалификация действий виновного по ст. 116 УК РФ не требуется.

Иногда на практике встает вопрос о минимальных пределах насилия в грабеже.

Например, по конкретному делу приговором Первоуральского городского суда Свердловской области П. и С. осуждены по п. "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ, А. осужден по ч. 1 ст. 161 УК РФ. С., П. и А. признаны виновными в открытом хищении чужого имущества, совершенном 1 ноября 2008 г., при этом С. и П. - с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья. Рассматривая это дело, судебная коллегия по уголовным делам Свердловского областного суда отметила, что, правильно установив фактические обстоятельства дела, суд дал неверную юридическую оценку действиям С. Суд в приговоре указал, что С. расстегнул застежку на борсетке, достал из нее деньги и похитил их. Затем снял с руки Ж. часы и положил себе в карман. Ж. успел схватить оставшуюся в борсетке тысячерублевую купюру и зажал ее в руке. П., заметив это, разжал руку Ж. и похитил данную денежную купюру. Следовательно, судом не установлено и не отражено в приговоре, что при завладении денежными средствами и имуществом С. применил к потерпевшему Ж. насилие. Учитывая изложенное, судебная коллегия переквалифицировала действия С. с п. "г" ч. 2 ст. 161 на ч. 1 ст. 161 УК РФ, смягчила назначенное С. наказание22.

Решение коллегии абсолютно верно. В этом случае имело место применение физической силы к потерпевшему для того, чтобы завладеть чужим имуществом. Можно говорить о том, что существовал физический контакт между виновным и потерпевшим. Его, однако, недостаточно для того, чтобы констатировать насилие. На мой взгляд, насилие есть тогда, когда оно сопряжено с физической болью, умышленно причиняемой потерпевшему, или если применение физической силы повлекло существенные нарушения физической неприкосновенности потерпевшего (ограничение свободы, изменение положения тела - падение и проч.), или содержит в себе элементы и того и другого (нанесение ударов, побои и проч.). Верно отмечает С.В. Дубченко: "Включение в содержание физического насилия любого ограничения свободы потерпевшего необоснованно расширяет понятие насильственного грабежа. Насильственный характер будут иметь действия, когда преступник с целью завладения имуществом втаскивает, вталкивает потерпевшего в комнату или отталкивает от двери, которую удерживает последний, и запирает его там". В противном случае мы вынуждены будем квалифицировать как насильственный грабеж любой имевший место при хищении физический контакт виновного и потерпевшего.

В соответствии с п. 21 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. N 29 "если в ходе хищения чужого имущества в отношении потерпевшего применяется насильственное ограничение свободы, вопрос о признании в действиях лица грабежа или разбоя должен решаться с учетом характера и степени опасности этих действий для жизни или здоровья, а также последствий, которые наступили или могли наступить (например, оставление связанного потерпевшего в холодном помещении, лишение его возможности обратиться за помощью)".

Специфическим видом насилия, не опасного для жизни или здоровья, является применение виновным к потерпевшему вещества, не относящегося к сильнодействующему, ядовитому или одурманивающему, для приведения его в беспомощное состояние с целью завладения имуществом. Свойства и характер действия веществ могут быть при необходимости установлены соответствующим специалистом либо экспертным путем (п. 23 вышеназванного Постановления). В то же время предложение потерпевшему вместе распить спиртные напитки, для того чтобы потом, воспользовавшись его нетрезвым состоянием, завладеть его вещами, вряд ли может быть расценено как применение неопасного насилия; содеянное свидетельствует о тайном хищении.

В.В. Векленко говорит о грабеже и в случае применения снотворного или наркотиков против воли потерпевшего. Думаю, это неверно; и те и другие предметы явно опасны, если не для жизни, то для здоровья потерпевшего; следовательно, при их применении для завладения имуществом действия виновного составляют не насильственный грабеж, а разбой.

Интересный казус приводят и решают (хотя и неверно, на мой взгляд) А.В. Бриллиантов и И.А. Клепицкий. Они пишут: "Сертифицированные отечественные аэрозольные устройства, снаряженные слезоточивым газом, хотя и относятся к гражданскому оружию, однако не признаются опасными ни для жизни, ни для здоровья человека. Само по себе применение такого оружия не дает оснований квалифицировать содеянное по ст. 162 УК РФ. Поскольку применение оружия не является квалифицирующим признаком грабежа, грабеж с применением такого оружия при отсутствии других квалифицирующих признаков охватывается ч. 1 ст. 161 УК РФ". Действительно, нет угрозы жизни и здоровью, исходя из свойств газа, и нет применения оружия в числе квалифицирующих признака грабежа. Однако реальное применение такого газового оружия означает, на мой взгляд, не что иное, как применение насилия, не опасного для жизни и здоровья. Телесная неприкосновенность и нормальное функционирование зрения и дыхания потерпевшего нарушаются умышленными действиями виновного, поэтому в таких ситуациях следует применять п. "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ.

Угроза насилием, не опасным для жизни или здоровья, включает в себя угрозу перечисленными выше видами неопасных насильственных действий. Она должна быть реальной, т.е. у потерпевшего должны быть основания опасаться претворения этой угрозы в действительность. При этом не имеет значения, собирался ли виновный на самом деле осуществить свою угрозу.

В науке предлагается понятие угрозы в грабеже заменить понятием психического насилия. Так, Ф.Б. Гребенкин пишет: "В чистом виде грабежом... является открытое внезапное хищение имущества, которое даже не вызывает испуга у потерпевшего. Если же виновное лицо требует у потерпевшего имущество, причем имеет превосходство в возрасте, физической силе, если виновный известен потерпевшему как лицо, ранее судимое, если нападение совершается в присутствии друзей виновного, если он использует для этого безлюдное место, позднее время и другие обстоятельства и жертва, ощущая страх перед субъектом преступления, вынуждена добровольно отдать свое имущество, такой грабеж следовало бы квалифицировать по п. "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ, но при условии, если законодатель включит в данный признак вместо угрозы применения насилия словосочетание "с применением психического насилия, не опасного для здоровья". Сомневаюсь, что такая правка закона, если она произойдет, облегчит его применение и усилит охрану потерпевшего. Прежде всего в открытом хищении виновный как раз и рассчитывает на свою дерзость, подкрепленную, как правило, какими-то объективными обстоятельствами (сложно, например, представить себе, что грабеж совершается на глазах и в присутствии лиц, которые, понимая происходящее, непременно примут меры к задержанию преступника (максимально) или хотя бы к предотвращению, пресечению этого деяния; такие случаи есть, конечно, но они уж точно не часты). Кроме того, в приведенном Ф.Б. Гребенкиным перечне тех обстоятельств, которые свидетельствуют, по его мнению, о психическом насилии, есть подавляющее большинство из теоретически и практически возможных. Это означает, что на долю ненасильственного грабежа почти ничего не останется. Но самое главное, что все эти обстоятельства (их специальное, намеренное использование для хищения) должны будут доказываться следствием и судом, памятуя о принципе субъективного вменения. То есть они, как правило, не доказуемы вовсе: ну в самом деле, как вменить рост и возраст преступника в механизм психического насилия? Между тем самые опасные и явные свидетельства психического воздействия и сейчас могут быть расценены как угроза насилием, не опасным для жизни или здоровья человека (неопределенная по большей части).

И насилие, и угроза применяются в грабеже с целью изъятия чужого имущества. Верно отмечает Г.Н. Борзенков: "Не считаются признаком насильственного грабежа такие действия, как обыск потерпевшего, снимание с него часов, одежды, а также перетаскивание пьяного в более удобное для совершения преступления место".

Насильственный грабеж имеет тот же момент окончания, что и простой грабеж, с той только разницей, что к потерпевшему уже должно быть применено насилие, не опасное для жизни или здоровья, или угроза таким насилием.

Субъективная сторона и субъект насильственного грабежа какими-либо особенностями не отличаются в сравнении с простым грабежом, кроме той специальной цели применения насилия или угрозы.

Глава 3. Проблемы квалификации грабежа

3.1. Проблемы отличия составов грабежа и разбоя

Закон традиционно определяет грабеж как открытое хищение чужого имущества. Таким образом, по способу действия грабеж представляет прямую противоположность краже. Поэтому для квалификации грабежа решающее значение имеет отграничение его от кражи. Пленум Верховного Суда СССР в постановлении от 5 сентября 1986 г. "О судебной практике по делам о преступлениях против личной собственности" определил: "Похищение является открытым (грабежом), если виновный сознавал, что совершает его в присутствии потерпевших или других лиц и что они понимают характер его действий". Типичным грабежом является "рывок", т.е. внезапный захват имущества путем срывания головного убора, выхватывания из рук портфеля, сумки и т.д. Преступник при этом рассчитывает на неожиданность своих действий для потерпевшего и окружающих, на их запоздалую реакцию, растерянность, испуг. Он не скрывает своего намерения завладеть чужим имуществом, его действия носят более дерзкий, вызывающий характер, чем при краже. Грабитель не только игнорирует волю потерпевшего и мнение окружающих, но и демонстрирует готовность преодолеть возможное сопротивление. Оставаясь ненасильственным преступлением, простой грабеж (ч. 1 ст. 161 УК) представляет собой как бы ступень к насилию, чем определяется его повышенная опасность.

По правовой традиции грабежом считается изъятие имущества в присутствии не только собственника, владельца или иного лица, владеющего имуществом, но и посторонних. К числу посторонних не относятся соучастники грабителя, присутствующие на месте преступления, а также его близкие (родственники, приятели), со стороны которых виновный не ожидает какого-либо противодействия23.

Многие хищения на производстве совершаются на глазах у членов трудового коллектива, не реагирующих на происходящее в силу традиционно снисходительного отношения к "несунам". Такие действия обычно квалифицируются как кража. Если же присутствующие протестуют против действий виновного, требуют оставить в покое имущество, заявляют, что они сообщат о хищении администрации или в правоохранительные органы, продолжение изъятия при этих условиях следует рассматривать как открытое хищение, т.е. грабеж. Верховный Суд РФ признал грабежом хищение кирпичей с территории строящегося завода, которое было совершено виновным "в присутствии находившихся на территории завода студентов"24.

Если лица, присутствующие при изъятии имущества, не сознают его противоправного характера и виновный на это рассчитывает, содеянное является кражей, а не грабежом.

Открытым является хищение (грабеж), которое преступник вначале намеревался совершить тайно, но, будучи застигнутым, продолжил на глазах у потерпевшего или других лиц. Такое "перерастание" кражи в грабеж возможно до полного завладения имуществом. Если же лицо пыталось совершить хищение тайно, но было застигнуто на месте преступления и, спасаясь от преследования, бросило похищенное, его действия не могут квалифицироваться как грабеж.

Не может идти речь о "перерастании" кражи в грабеж, если потерпевший или присутствующие при этом посторонние только заподозрили кражу, но убедились в пропаже имущества после его завладения.

Грабеж признается оконченным с момента завладения чужим имуществом и получения преступником реальной возможности распоряжаться им как своим собственным. Если виновному не удалось завладеть имуществом или оно у него отобрано до завершения изъятия (непосредственно на месте преступления, во время борьбы за удержание похищаемой вещи, во время бегства с места преступления), то содеянное квалифицируется как покушение на грабеж.

Грабеж, как форма хищения, отвечает всем объективным и субъективным признакам хищения. В частности, для квалификации содеянного как грабежа необходимо установить наличие прямого умысла на обращение чужого имущества в свою пользу и корыстной цели. Захват или отобрание чужого имущества с целью его уничтожения либо временного использования, из хулиганских побуждений либо в силу действительного или предполагаемого права на это имущество не образуют состава грабежа, но могут квалифицироваться, в зависимости от обстоятельств дела, по другим статьям Уголовного кодекса, устанавливающим ответственность за хулиганство, самоуправство, уничтожение имущества и др.

В содержание умысла виновного при грабеже входит и открытый способ изъятия имущества. Если субъект этого не сознает, ошибочно считая хищение тайным, хотя в действительности его действия замечены потерпевшим или посторонними лицами, то содеянное нельзя считать грабежом. Изъятие имущества при таких обстоятельствах квалифицируется как кража. Подтверждением умысла на совершение кражи служит выполнение им определенных действий, направленных на то, чтобы изъять имущество скрытно от потерпевшего и посторонних.

В ч. 1 ст. 161 УК раскрываются признаки простого грабежа, т.е. грабежа без квалифицирующих обстоятельств. Квалифицированным видом (ч. 2 ст. 161) считается грабеж, совершенный: а) группой лиц по предварительному сговору; б) неоднократно; в) с незаконным проникновением в жилище, помещение либо иное хранилище; г) с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия. Особо квалифицированным (ч. 3 ст. 161) является грабеж, совершенный: а) организованной группой; б) в крупном размере; в) лицом, ранее два или более раза судимым за хищение либо вымогательство.

Квалифицирующие признаки грабежа в ч. 2 ст. 161 УК в основном аналогичны квалифицирующим признакам кражи.

Специфическим квалифицирующим признаком является совершение грабежа, соединенного с насилием, не опасным для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия (п. "г" ч. 2 ст. 161 УК). Применение насилия при завладении имуществом существенным образом меняет характер и степень общественной опасности грабежа. Объектом этого преступления являются не только отношения собственности, но и личность потерпевшего, подвергнувшегося насилию. В силу указанных особенностей насильственный грабеж можно рассматривать как самостоятельную форму хищения.

Насильственный грабеж следует отграничивать, с одной стороны, от простого грабежа без насилия (ч. 1 ст. 161 УК), с другой - от разбоя, необходимым элементом которого является применение насилия, опасного для жизни и здоровья (ст. 162 УК).

Способом совершения грабежа может служить также конкретизированная угроза применения насилия, не опасного для жизни и здоровья: нанести побои, ограничить свободу и т.д. Но преступник может высказывать и неопределенную угрозу ("хуже будет"). Во всех случаях, когда по содержанию словесной угрозы и обстановке преступления нельзя сделать определенный вывод о существующей опасности для жизни или здоровья, завладение имуществом под угрозой насилия следует квалифицировать как грабеж. Если же при неопределенности словесной угрозы характер действия виновного и обстановка дают основания полагать о реальной опасности для жизни или здоровья потерпевшего, содеянное следует квалифицировать как разбой (например, при угрозе огнестрельным или холодным оружием). При грабеже, в отличие от вымогательства (ст. 163 УК), преступник угрожает немедленным применением насилия.

Вопрос о квалификации грабежа, соединенного с угрозой применения насилия, не опасного для жизни или здоровья, долгое время считался спорным. Теперь этот вопрос решен в законодательном порядке: в п. "г" ч. 2 ст. 161 УК говорится об угрозе применения насилия, не опасного для жизни или здоровья.

Имеется некоторая специфика проявления в грабеже и разбое такого квалифицирующего признака, как незаконное проникновение в жилище, помещение либо иное хранилище. Если проникновение носило характер насильственного вторжения, то последующее изъятие имущества следует квалифицировать как насильственную форму хищения (насильственный грабеж или разбой - в зависимости от характера насилия). По признаку проникновения в жилище квалифицируется грабеж или разбой и в тех случаях, когда лицо вторглось в жилище путем обмана потерпевшего, выдав себя, например, за представителя власти. При наличии оснований эти действия квалифицируются также по ч. 3 ст. 327 УК за использование заведомо подложного документа.

Разбой - наиболее опасная насильственная форма хищения. Это преступление посягает на два объекта: собственность и личность (жизнь и здоровье потерпевшего). Именно задача первостепенной защиты личности решается путем установления высоких санкций за разбой. Даже разбой без отягчающих обстоятельств (ч. 1 ст. 162 УК) относится к тяжким преступлениям. Закон определяет разбой как "нападение в целях хищения чужого имущества, совершенное с применением насилия, опасного для жизни или здоровья, либо угрозой применения такого насилия" (ч. 1 ст. 162 УК).

Нападение при разбое - внезапное применение насилия к потерпевшему. Оно, как правило, совершается открыто, но может быть совершено и скрытно от потерпевшего (нападение на спящего, нанесение удара сзади, выстрел из засады и т.д.).

Насилие при разбойном нападении может быть применено к собственнику или к лицу, в обладании или под охраной которого находится имущество, а также к любому другому лицу, которое, по мнению преступника, может помешать его преступным действиям. Насилие при разбое представляет столь высокую опасность, что это преступление признается оконченным с момента применения насилия, когда оно предшествует (наиболее типичная ситуация) изъятию имущества. Это непосредственно вытекает из формулировки закона "нападение с целью хищения". Во всем остальном данное преступление соответствует общим признакам хищения. Признание разбоя оконченным преступлением с момента нападения ("усеченный" состав хищения) отвечает задаче приоритетной защиты жизни и здоровья, однако применение насилия в процессе начавшегося изъятия имущества или даже непосредственно после него в целях удержания похищенного также образует состав разбоя.

Состав разбоя отсутствует, если виновный применяет опасное для жизни или здоровья насилие не для изъятия имущества, а с целью избежать задержания. В этом случае налицо совокупность преступлений: хищение (кража, грабеж, мошенничество либо покушение на их совершение) и насильственное преступление (против личности или порядка управления).

Разбой отличается от насильственного грабежа тем, что применяемое при разбое насилие является опасным для жизни и здоровья. Опасность насилия определяется прежде всего по его последствиям, исходя из реального вреда, причиненного здоровью потерпевшего.

При выяснении вопроса о том, являлось ли насилие опасным для жизни или здоровья, надо учитывать не только его последствия, но и интенсивность, и конкретный способ применения. Поэтому как разбой квалифицируется также нападение в целях хищения имущества, соединенное с насилием, которое вообще не причинило вреда здоровью, однако создавало реальную опасность для жизни или здоровья потерпевшего.

В судебной практике насилием, опасным для жизни или здоровья, признаются (даже при отсутствии серьезных последствий) такие действия, как нанесение лежащему человеку ударов ногами, целенаправленное нанесение ударов в жизненно важные органы, перекрывание дыхательных путей, выталкивание на ходу из транспорта, применение предметов, предназначенных для причинения ранений, и т.п.

Насилие может быть не только физическим, но и психическим. Психическое насилие при разбое заключается в угрозе непосредственного применения насилия, опасного для жизни или здоровья потерпевшего. Обычно нападающий запугивает потерпевшего убийством, нанесением ранений. Угроза может быть выражена словами, жестами, демонстрацией оружия. Цель угрозы - парализовать волю потерпевшего, принудить его передать имущество или не препятствовать изъятию. И если цель достигнута, то не имеет значения, что виновный не намерен был приводить угрозу в исполнение или не имел фактической возможности ее осуществить. Главное в том, что потерпевший воспринял эту угрозу как реальную.

Во многих отношениях разбой по характеру и степени общественной опасности смыкается с насильственным грабежом.

Если сравнить санкции за простой грабеж (ч. 1 ст. 161), насильственный грабеж (ч. 2 ст. 161) и разбой (ч. 1 ст. 162), то окажется, что насильственный грабеж ближе к разбою, чем к грабежу без насилия.

Судебная практика испытывает трудности при разграничении разбоя и насильственного грабежа, особенно когда речь идет о таком способе совершения этих преступлений, как угроза применения насилия. Угроза в словесной форме часто носит неопределенный характер ("будет хуже", "пожалеешь" и т.п.). Но, даже будучи выраженной определенно ("убью", "зарежу") или в форме демонстрации оружия, она не обязательно воспринимается потерпевшим как реальная угроза жизни или здоровью. По-видимому, не были лишены оснований законодательные решения, объединявшие насильственный грабеж и разбой в один состав преступления (Уголовное уложение 1903 г. и Указ Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г. "Об усилении охраны личной собственности граждан"). Однако если в процессе совершенствования УК РФ законодатель пойдет по пути формирования единого состава разбоя, то ответственность должна быть дифференцирована в зависимости от того, применялось ли при завладении имуществом реальное физическое насилие или только угроза.

Статья о разбое в Уголовном кодексе 1996 г., как и статьи о других формах хищения, состоит из трех частей. В ч. 1 ст. 162 раскрываются признаки простого разбоя, т.е. без квалифицирующих признаков. Часть 2 ст. 162 характеризует квалифицированный вид этого преступления, т.е. разбой, совершенный: а) группой лиц по предварительному сговору; б) неоднократно; в) с незаконным проникновением в жилище; г) с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия. Особо квалифицированным (ч. 3 ст. 162) считается разбой, совершаемый: а) организованной группой; б) с целью завладения имуществом в крупном размере; в) с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего; г) лицом, ранее два или более раза судимым за хищение либо вымогательство.

Большинство квалифицирующих признаков разбоя по содержанию аналогичны соответствующим признакам кражи, но есть и специфические признаки: совершение разбоя с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия (п. "г" ч. 2 ст. 162); с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего (п. "в" ч. 3 ст. 162).

3.2. Особенности доказывания по делам о грабежах

Предмет доказывания по делам о грабежах определяется обстоятельствами, подлежащими установлению, определенными в ст. 73 УПК РФ.

В ст. 73 УПК РФ предусмотрены обстоятельства, подлежащие установлению:

1) событие преступления (время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления);

2) виновность лица в совершении преступления, форма его вины и мотивы;

3) обстоятельства, характеризующие личность обвиняемого;

4) характер и размер вреда, причиненного преступлением;

5) обстоятельства, исключающие преступность и наказуемость деяния;

6) обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание;

7) обстоятельства, которые могут повлечь за собой освобождение от уголовной ответственности и наказания.25

Зная перечень данных обстоятельств, следователь конкретизирует их применительно к определенному составу преступления. При этом общими для всех преступлений против собственности являются особенности доказывания характера и размера вреда, причиненного преступлением.

Так, необходимо установить точный перечень и стоимость имущества, являющего предметом преступления.

В процессе расследования габежей с большим количеством похищенного имущества, в особенности по многоэпизодным делам, следователю нередко приходится перепредъявлять обвинение вследствие того, что сразу было затруднительно установить точное количество, наименования и стоимость похищенного имущества.

На практике существует два подхода к установлению стоимости похищенного имущества.

Согласно первому, оценка похищенного имущества производится со слов потерпевшего. При подготовке к допросу потерпевший, если у него не сохранились чеки на покупки, может уточнить цены в магазинах. При этом для следователя источником оценки имущества являются только показания самого потерпевшего.

Другой подход более формализованный. Суды требуют, чтобы в материалах дела присутствовало документальное подтверждение стоимости похищенных вещей: товарные чеки или справки из торговых организаций о стоимости товаров, аналогичных похищенным.

В отдельных случаях, если установить стоимость похищенного имущества указанными способами невозможно, проводится товароведческая экспертиза.

Согласно примечанию к ст. 158 УК РФ, значительный ущерб гражданину, который входит в предмет доказывания по делам о краже, мошенничестве, присвоении и растрате, определяется с учетом имущественного положения потерпевшего, но не может составлять менее двух тысяч пятисот рублей. Имущественное положение выясняется:

- со слов потерпевших, свидетелей (например, родственников, соседей потерпевших);

- исходя из количества иждивенцев (для этого необходимо наличие в материалах дела копий свидетельств о рождении детей и др. подтверждающих документов);

- исходя из размера заработной платы или иного дохода потерпевшего, для чего необходимо истребовать справки о заработной плате с места работы;

- из других обстоятельств (например, родственник потерпевшего тяжело болен и имеет потребность в систематическом употреблении дорогостоящих лекарств - для подтверждения этого необходима медицинская справка; либо семья находится в тяжелой ситуации вследствие каких-либо исключительных обстоятельств: увольнение с работы, покупка жилья и т.д.).

Обстоятельства, подлежащие доказыванию, выясняются в ходе производства следственных действий. Одни и те же обстоятельства могут быть выяснены при проведении нескольких следственных действии. Полученная информация сопоставляется, проверяется, и в итоге делается вывод о характеристике того или иного элемента, входящего в предмет доказывания.26

Особенности установления субъективной стороны грабежа, состоит, прежде всего, в том, чтобы отграничить это преступление от других. друг от друга. Кражу необходимо отличать от грабежа, грабеж необходимо отличать от кражи, разбоя и вымогательства.

При этом устанавливаются как общие для субъективной стороны данных преступлений признаки, так и специфические, присущие только конкретному составу.

Так, наличие корыстной цели является общим для всех рассматриваемых преступлений признаком. Для ее установления при допросе подозреваемого (обвиняемого) обязательно следует выяснять цель совершенных ими действий.

Для выяснения цели совершения преступления в ходе расследования необходимо устанавливать, каким образом лицо распорядилось похищенным после совершения преступления. Если имущество брошено преступником, это может означать отсутствие корыстной цели. Вместе с тем, корыстная цель могла присутствовать в момент совершения преступления, которое затем по каким-либо причинам потеряло для виновного свой смысл.

Корыстная цель означает желание завладеть чужим имуществом, причем конечная цель распоряжения им неважна. Например, похититель может иметь намерение направить похищенные денежные средства в помощь детскому дому, но это не будет исключать его ответственности за преступление против собственности.

В целях отграничения тайного хищения от открытого следователь должен устанавливать субъективный элемент, а именно: сознавал ли обвиняемый, что его действия были замечены посторонними, которые понимали их значение, или нет. Если не сознавал, то это является определяющим признаком, несмотря на то, что посторонние лица в действительности были свидетелями хищения чужого имущества, и подтверждают, что они наблюдали за этим незаметно.

Например, если соседка смотрела в глазок своей квартиры, как вор взламывал дверь квартиры потерпевшего, то это является кражей, а не грабежом.

При этом следственным путем необходимо установить, что вор действительно не знал о действиях соседки. В определенных случаях для определения возможности слышать шорох за дверью квартиры, стоя на лестничной площадке, следует проводить следственный эксперимент.

Как кража будут квалифицироваться действия виновного, если он сознавал, что хотя совершает хищение на глазах других лиц, последние не знают, что он берет чужое имущество. Такая ситуация возможна в транспорте, когда например, злоумышленник тайно ворует у потерпевшего кошелек в автобусе.

В описанных и подобных им случаях следует достоверно устанавливать и доказывать именно субъективную сторону действий обвиняемого (что он осознавал тот или иной факт), так как именно субъективная сторона является определяющей. Это достигается путем постановки уточняющих вопросов во время допроса обвиняемого, свидетеля, проведения очных ставок между ними, проверок показаний на месте и следственных экспериментов.

Правильное установление умысла при расследовании кражи, грабежа и разбоя влияет также на выявление совокупности преступлений.

Так, "если в ходе совершения кражи, грабежа или разбоя было умышленно уничтожено или повреждено имущество потерпевшего, не являвшееся предметом хищения (например, мебель, бытовая техника и другие вещи), содеянное следует, при наличии к тому оснований, дополнительно квалифицировать по ст. 167 УК РФ" (разъяснение постановления Пленума ВС РФ "О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое" от 27 декабря 2002 г.).

В уголовно-правовой литературе в целом сложилось доминирующее понимание объекта преступления вообще и объекта преступления против собственности, включая грабеж, в частности. Так, А.В. Наумов под объектом преступления понимает "те блага (интересы), на которые посягает преступное деяние и которое охраняется уголовным законом"27. Особо подчеркнем то обстоятельство, что объектом преступления могут быть только те блага (интересы), которые терпят ущерб в результате преступления, то есть которым причиняется реальный ущерб во времени и пространстве. Те интересы (блага), которые находятся вне сферы уголовно-правового регулирования (моральные, внутрипартийные и т.п.), а также правом запрещенные (соглашения между правонарушителями и т.п.), объектом преступления быть не могут. Таким образом, социальные интересы и блага, являющиеся объектом преступления, безусловно, являются и объектом уголовно-правовой охраны, поскольку посягательство на них карается уголовным наказанием в соответствии с уголовным законом. При этом сфера уголовно-правовой охраны достаточно широка - она определяется рамками действующего уголовного законодательства, а именно теми нормами, которые включены в Уголовный кодекс Российской Федерации (в нашем случае - включенные в главу о преступлениях против собственности).

В этой связи в литературе отмечается, что "объект уголовно-правовой охраны - это то общественное отношение, которое поставлено под охрану уголовного закона, но которое преступному изменению еще не подвергалось; непосредственный объект преступления - это то общественное отношение, которое уже подверглось преступному изменению в конкретном случае посягательства на объект уголовно-правовой охраны. Во всяком ином смысле выражения "объект уголовно-правовой охраны" и "объект преступления" могут употребляться как синонимы"28.

Здесь на первый план выходит категория "собственность". Собственность представляет собой принадлежность средств и продуктов производства определенным лицам (как физическим, так и юридическим). Право собственности как право конкретных субъектов на определенные объекты (имущество) сводится к трем правомочиям: право владения - предоставляемая законом возможность фактического обладания вещью и удержания ее в собственном владении; право пользования - основанная на законе возможность эксплуатации имущества или иных форм собственности, извлечения из него полезных свойств и/или получения от него плодов и доходов; право распоряжения - предоставленная собственнику возможность по своему усмотрению и в своих интересах совершать действия, определяющие юридическую судьбу имущества. Эти правомочия тесно взаимосвязаны и лишь только в комплексе составляют юридическое содержание права собственности29. При этом в собственности могут находиться предприятия, имущественные комплексы, земельные участки, горные отводы, здания, сооружения, оборудование, сырье и материалы, деньги, ценные бумаги и другое имущество производственного, потребительского, социального, культурного и иного назначения, а также продукты интеллектуального или творческого труда. Однако применительно к грабежу указанные формы собственности резко сужаются и сводятся в абсолютном своем большинстве к имуществу, которое находится при потерпевшем. В частности, как будет показано, в качестве объекта грабежа не может выступать собственность в виде недвижимости. Достаточно спорной является позиция, согласно которой объектом имущественных преступлений, включая грабеж, следует считать имущественные права.

По мнению И.А. Клепицкого, собственность ни как элемент общественной экономической системы, ни как субъективное право собственности не может и не должна пониматься в качестве объекта преступлений, называемых в современном российском праве преступлениями против собственности30. Имеется и другая точка зрения, которую выражает С.М. Кочои: имущественные права должны рассматриваться не как объект преступления, а как предмет общественно опасного посягательства, и в ином случае собственность как самостоятельный объект уголовно-правовой охраны может потерять свое значение31. Данную позицию следует поддержать, учитывая, что согласно ст. 8 Конституции Российской Федерации в нашей стране признаются и защищаются равным образом все формы собственности, и, следовательно, именно собственность представляет собой самостоятельный объект государственной (в данном случае - уголовно-правовой) защиты, а не имущественные права, которые можно расценивать как разновидность предмета хищения.

Соответственно, учитывая, что состав грабежа располагается в 21 главе УК РФ "Преступления против собственности", очевиден видовой объект грабежа - собственность, или, как принято обозначать ее в праве, отношения собственности (само собой разумеется, что речь идет об охраняемых уголовным законом отношениях собственности).32

Непосредственный объект преступления, в отличие от родового и видового объектов, не определяется в зависимости от названия раздела или главы. Это, в свою очередь, связано с исследованием элементов общественных отношений, которые представляют собой деятельность его участников или определенное положение людей по отношению друг к другу или то и другое одновременно. В нашем случае общественные отношения выступают выразителями определенных социальных связей между субъектами экономических отношений по поводу собственности, которые складываются в процессе видоизменений правомочий собственников. При рассмотрении социальной связи как элемента общественных отношений следует иметь в виду, что она характеризуется конкретной деятельностью и осуществляется внутри самого общественного отношения, являясь основным связующим звеном между субъектом и объектом отношений собственности. В контексте этого грабеж предполагает противоправную деятельность по изъятию чужого имущества, которое при определенных случаях сочетается с одновременным причинением вреда здоровью, не опасного для жизни или здоровья (ч. 2 ст. 161 УК РФ).

Последнее обстоятельство определяет различные подходы по определению непосредственного объекта грабежа - данное преступное посягательство в случае применения насилия, не опасного для жизни или здоровья (или угрозы такового - мы всегда имеем это в виду и для краткости не всегда обозначаем угрозу), посягает не на один, а сразу на два непосредственных объекта, и, таким образом, грабеж при определенных обстоятельствах имеет двойной непосредственный объект. Данный аспект представляется важным, поскольку значительная часть грабежей совершается с применением насилия. Таким образом, когда речь идет о квалифицированном грабеже, совершенном с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья потерпевшего, появляется дополнительный (факультативный) непосредственный объект, в качестве которого выступает здоровье гражданина, подвергшегося грабежу33. В этой связи возникает вопрос о делении непосредственного объекта на основной и дополнительный.

Такое деление было предложено сравнительно недавно34. Поскольку преступление причиняет вред или создает угрозу причинения вреда в сфере не одного, а нескольких объектов, то при квалификации деяния необходимо выделить то общественное отношение, которое в данном случае является главным, основным. Другие непосредственные объекты, в сфере которых данное преступление причиняет вред, будут дополнительными, или факультативными.

Отметим еще одну позицию, которая заключается в том, что не квалифицированный, а основной состав грабежа содержит дополнительный объект, а именно "волевую сферу психики собственников или иных очевидцев, поскольку таит в себе... потенциальную угрозу насилия, не опасного для жизни и здоровья"35. Такой подход неоправданно большую роль отводит предположительному характеру действий виновного, поэтому дополнительный объект в виде здоровья человека может иметь место лишь при фактическом наличии насилия и, соответственно, возможен только при квалифицированном грабеже, то есть с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья потерпевшего. При этом вопрос об основном и дополнительном непосредственном объекте грабежа следует решать исходя из направленности умысла виновного. В случае квалифицированного грабежа очевидно, что основным непосредственным объектом рассматриваемого преступления следует считать общественные отношения по владению, пользованию и распоряжению имуществом. Таким образом, если грабитель требует от потерпевшего конкретную материальную вещь под угрозой насилия, то вред наносится общественным отношениям по владению, пользованию и распоряжению данной вещью на всех уровнях классификации объекта. Поэтому нельзя согласиться с существующими в теории уголовного права взглядами, признающими имущество объектом преступления36. Признание непосредственным объектом отдельных вещей или имущества противоречит самому понятию объекта и вносит неверное представление о грабеже как о посягательстве на отношения собственности. Дело в том, что при грабеже имущество не терпит ущерба (в абсолютном большинстве случаев), в то время как объект, по устоявшемуся мнению, - это то, чему причинен вред. Как верно отмечается в литературе, в общественной жизни людей существуют отношения не между человеком и вещью, а между людьми по поводу вещей37.

Итак, основным непосредственным объектом при грабеже является материализованная собственность конкретного ее владельца, пользователя и (или) распорядителя. В этой конкретности проходит различие между видовым объектом грабежа (тоже собственность, но собственность в абстрактном виде) и основным непосредственным объектом этого вида преступного посягательства, против собственности, где эта собственность выражена в форме конкретных предметов материального мира. Дополнительным непосредственным объектом грабежа (он присущ только квалифицированному составу этого общественно опасного посягательства против собственности) является здоровье человека и неприкосновенность жилища. По этому поводу в современной уголовно-правовой литературе дискуссий не возникает.

Небезынтересным представляется вопрос о предмете грабежа. В большинстве случаев предметом преступлений против собственности является имущество, имеющее "определенную натуральную (физическую) форму", оно может быть как движимым, так и недвижимым. Оно может выступать как в виде вещей и предметов, удовлетворяющих потребности собственника (личные, производственные, духовные, физические), так и в виде их эквивалентов (деньги, ценные бумаги и т.п.), но только в виде различных предметов объективного мира, находящихся в любом физическом состоянии. В дореволюционной литературе в этой связи отмечалось, что при похищении речь идет о вещи, которая "обыкновенно есть предмет осязаемый, который можно взять руками, захватить"38.

В настоящее время имеется точка зрения, согласно которой под имуществом в рассматриваемом контексте следует понимать "материальные ценности, денежные средства и ценные бумаги"39. Как нам представляется, применительно к грабежу последняя характеристика предмета данного преступления по-прежнему остается неизменной. И действительно, то, что противоправно изымается у потерпевшего в результате ограбления, не может не быть осязаемым - невозможно осуществлять изъятие чужого имущества виртуально. И абсолютное большинство преступлений в виде грабежа связано именно с собственностью в виде вполне конкретных вещей и денег, которые в физическом смысле тоже можно, очевидно, называть вещью.

Говоря об объективной стороне состава грабежа, как и каждого состава преступления, следует заметить, что она включает в себя, во-первых, внешнюю (физическую) сторону деяния; во-вторых, общественно опасные последствия; в-третьих, причинную связь между деянием и последствием; в-четвертых, время, способ и место совершения преступления40. Указанное содержание объективной стороны преступления и строго определенное сочетание названных элементов обусловлены тем, что общественная опасность всякого деяния существует в конкретных условиях времени, места, обстановки, а также тем, что социальное значение факта грабежа нередко определяется обстоятельствами, находящимися вне его, и меняется в зависимости от этих обстоятельств.

Характеризуя объективную сторону состава грабежа, необходимо рассмотреть разновидности действий лица при совершении данного преступного посягательства, которые содержатся в диспозиции ст. 161 УК РФ. Представляется, что преступными можно признать только те действия, совершение которых способно повлечь причинение вреда охраняемым уголовным законом отношениям. Поскольку грабеж - разновидность хищения чужого имущества, то сначала коснемся вопроса об особенностях такого хищения при грабеже. Так, изъятие чужого имущества означает отторжение, обособление части имущества от общей имущественной массы, находящейся в обладании собственника или лица, во владении которого оно находится при совершении грабежа41.

Однако при этом виновный собственником похищенного с гражданско-правовой точки зрения не становится, поскольку хищение не влечет за собой утрату потерпевшим права собственности на похищенную вещь.

Сущностная характеристика грабежа как преступного деяния против собственности состоит в открытости хищения, что представляет собой один из важнейших признаков объективной стороны состава этого преступного посягательства. В добавление к сказанному отметим, что открытость хищения означает, по сути, что это деяние совершается путем открытого физического отчуждения имущества.

Такая диспозиция грабежа была уточнена Постановлением Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2002 г.

Таким образом, открытость похищения чужого имущества, что является существенной характеристикой объективной стороны грабежа как вида преступного посягательства против собственности, имеет следующие составляющие: 1) виновный сознает, что действует открыто, то есть в присутствии потерпевшего или третьих лиц, посторонних по отношению к изымаемому имуществу; 2) виновный понимает, что ситуация совершения преступления дает возможность потерпевшему или третьим лицам не только осознать противоправный характер его действий, но и воспрепятствовать хищению, но игнорирует это; 3) потерпевший и третьи лица, посторонние по отношению к изымаемому имуществу и не являющиеся соучастниками деяния, укрывателями или лицами, обещавшими не донести о преступлении, осознают, что имущество именно похищается42. Так, не будет грабежом хищение имущества в присутствии других лиц из вагона железнодорожного состава, из палатки, где продаются товары, когда похититель делает вид, что выполняет служебные обязанности или берет имущество по поручению собственника или владельца. Не будет грабежа и тогда, когда присутствующие видят и сознают, что совершается хищение, но виновный убежден, что его действия остаются незамеченными.

Иными словами, открытый характер хищения при грабеже должен сознаваться и виновным, и потерпевшим или присутствующими. Деяние виновного, начатое как кража, перерастает в грабеж, когда факт изъятия становится известным потерпевшему или другим лицам и преступник, осознавая данное обстоятельство, игнорирует это и завершает завладение имуществом уже открыто, явно для очевидцев. На практике возможны такие ситуации, когда лицо, пытавшееся совершить хищение тайно, оказывается застигнутым на месте преступления, не успев осуществить все действия по изъятию имущества. Причинами этого может быть неожиданное появление в месте изъятия имущества посторонних, хозяев, которые возвратились за чем-то забытым, а обнаружили в квартире вора, и т.д. Как квалифицировать содеянное в таком случае? Дальнейшее развитие событий может развиваться по нескольким сценариям: действия преступника, который, осознав, что он обнаружен, прекращает хищение и пытается скрыться, бросив имущество, образуют покушение на кражу; в том же случае, когда преступник, будучи замеченным в процессе неоконченного хищения, несмотря на это, продолжает действия по изъятию имущества, - похищение, начавшееся как тайное, перерастает в открытое, т.е. в грабеж (ч. 1 ст. 161 УК); если при этом виновный, столкнувшись с сопротивлением, применяет еще и насилие к лицу, пытавшемуся воспрепятствовать окончательному завладению имуществом или его удержанию непосредственно после изъятия, то его действия должны квалифицироваться в зависимости от характера примененного насилия как насильственный грабеж (ч. 2 ст. 161 УК) или разбой (ст. 162 УК); напротив, насильственные действия, совершенные по окончании кражи с целью скрыться или избежать задержания, не могут рассматриваться как грабеж или разбой и подлежат самостоятельной уголовно-правовой оценке по соответствующей статье УК в зависимости от характера этих действий и наступивших последствий43.

Реальная тяжесть последствий, т.е. ущерба, причиненного преступлением, что также характеризует объективную сторону грабежа, представляется одним из важных факторов, обусловливающих общественную опасность преступления, а следовательно, и степень суровости наказания за него. Формально последствия деяния можно разделить на три вида: последствия, прямо перечисленные в законе; последствия, хотя и не перечисленные в законе, но влияющие на ответственность преступника; последствия, которые с точки зрения уголовного права безразличны для правовой оценки грабежа. Нас интересует первый вид последствий, т.к. грабеж предполагает причинение ущерба, причем размер ущерба значения для квалификации не имеет - в отличие от кражи, где он ограничен минимальным размером, не выходя за который виновный может быть привлечен лишь к административной ответственности, а также малозначительностью в порядке ст. 14 УК РФ.

Еще одним обязательным признаком объективной стороны состава рассматриваемого деяния и является причинная связь между деянием и последствиями. Она выступает как необходимое условие уголовной ответственности. Причинная связь - это объективно существующая связь между действиями грабителя и наступившими последствиями, которая устанавливается при наличии трех критериев: временного - совершенное деяние по времени предшествует наступлению вредных последствий; критерия возможности - вредные последствия такого рода возможны при действиях такого характера; критерия необходимости - именно совершенное деяние с неизбежностью при данных условиях повлекло наступление вредных последствий в виде наступившего ущерба. В число обязательных признаков объективной стороны состава грабежа законодателем не включены такие обстоятельства, как место, время, орудия и средства, обстановка совершения преступления. Однако выяснение этих обстоятельств в каждом конкретном случае совершения грабежа дает более полное представление о степени общественной опасности преступления и преступника и, следовательно, может учитываться при назначении наказания44. Следует еще отметить, что объективная сторона грабежа предусматривает деяние в форме действия - открытого хищения, совершенного против воли граждан. Объективная сторона состава грабежа сформулирована законодателем как материальный состав преступления, то есть состоит из общественно опасного действия и наступившего преступного результата, а также причинной связи между ними. Это обязательные признаки рассматриваемого состава преступления.

Другая сложность в сопоставлении объективной стороны состава грабежа и разбоя заключается в определении момента осуществления насилия и непосредственного отчуждения имущества - при разбое они по временному параметру соприкасаются; если же будет промежуток, достаточный, чтобы полагать, что насилие не было способом завладения имуществом, то квалификация может быть по иной форме хищения чужого имущества (грабежу или вымогательству).

Непростой вопрос о степени насилия при грабеже возникает также в случаях, когда имеются признаки угрозы применения оружия (в данном случае речь идет о психическом насилии). Так, в этих случаях использование орудий, отнесенных федеральным законом к категории оружия, но реально не представляющих опасности для жизни и здоровья, влечет конкуренцию объективной стороны основного и квалифицирующего признаков ст. 162 УК РФ, а также грабежа (ст. 161 УК РФ). Следует признать, что в подобных случаях насилие, опасное для жизни и здоровья (как и угроза его применения), отсутствует, зато налицо насилие, не опасное для жизни и здоровья (или угроза его применения), что требует квалификации деяния по п. "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ и приводит к необходимости конструирования парадоксальной уголовно-правовой дефиниции "вооруженный грабеж", на что обратил внимание в уголовно-правовой литературе Д.А. Корецкий45.

Завершая рассмотрение объективной стороны состава грабежа, следует отметить, что, как показывает практика, при грабеже насилие может быть скрытым (например, толчок из-за угла в спину или выхватывание сумочки сзади) и открытым, когда потерпевший явно видит намерение виновного (например, грабитель подбегает к прилавку, на глазах продавца хватает товар и убегает). В уголовно-правовом значении между этими формами насилия нет разницы. Такое положение представляется неправильным, поскольку при открытом насилии потерпевший все же имеет возможность для принятия защитительных мер (убежать, оказать сопротивление, позвать на помощь и др.), в то время как при скрытом насилии потерпевший лишается такой возможности. Соответственно, скрытое насилие при грабеже представляется существенно более опасным, чем открытое насилие, и учесть его в рамках одной санкции невозможно. В этой связи мы полагаем необходимым выделить скрытое насилие в качестве признака квалифицирующего состава грабежа и предусмотреть его как дополнение в ч. 2 ст. 161 УК РФ.

Таким образом, объективная сторона состава грабежа как формы преступного хищения чужого имущества характеризуется прежде всего тем, что изъятие имущества осуществляется открыто, вопреки воле владельца имущества. Диспозиция грабежа, достаточно ясно выраженная в уголовном законе, тем не менее неоднократно уточнялась Верховным Судом СССР и России, что свидетельствует о неоднозначности ситуаций с квалификацией деяний, содержащих признаки грабежа. В последнем толковании Пленум Верховного Суда РФ (2002 г.) вывел близких родственников виновного из числа очевидцев деяния как фактор, определяющий открытость хищения, и полагает квалифицировать последнее как кражу. С такой трактовкой согласиться нельзя, поскольку хищение не может быть объективно тайным, если осуществляется в присутствии иных лиц, даже если они и родственники; кроме того, явно переоценивается роль близких родственников при уголовно-правовой оценке открытого хищения чужого имущества. Объективная сторона состава грабежа не предусматривает минимального размера ущерба, ниже которого наступает административная ответственность. Это деяние имеет конструкцию с материальным составом, то есть предполагающим причинение конкретного ущерба собственнику имущества.

На основании вышеизложенного можно сделать следующий вывод. К особенностям доказывания по делам о грабежах определяются предметом доказывания, перечнем следственных и иных процессуальных действий, проводимых в процессе доказывания, а также спецификой тактики проведения следственных действий (осмотра места происшествия, допросов и т.д.).

Заключение

Грабеж, как и кража, является весьма распространенным преступлением. Объективная сторона грабежа характеризуется действиями, состоящими в открытом ненасильственном либо насильственном завладении чужим имуществом.

Грабеж относится к преступлениям с материальным составом, поэтому обязательными признаками его объективной стороны являются: общественно опасное деяние в форме активного действия (завладение чужим имуществом путем его изъятия и последующего обращения в пользу виновного или других лиц); открытый способ совершения преступления; общественно опасные последствия (причинение прямого материального ущерба собственнику или иному владельцу имущества); причинная связь между общественно опасным деянием и наступившими общественно опасными последствиями.

В соответствии с п. 3 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. N 29 "О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое" открытым хищением чужого имущества, предусмотренным статьей 161 УК (грабеж), является такое хищение, которое совершается в присутствии собственника или иного владельца имущества либо на виду у посторонних, когда лицо, совершающее это преступление, сознает, что присутствующие при этом лица понимают противоправный характер его действий независимо от того, принимали ли они меры к пресечению этих действий или нет.

Объективный критерий открытого способа состоит в том, что хищение совершается в присутствии потерпевшего (собственника или законного владельца имущества) или лиц, посторонних для виновного. Субъективный критерий открытого способа означает осознание виновным того, что он совершает именно открытое изъятие и (или) обращение чужого имущества. Это осознание в определенной мере свидетельствует об опасности и деяния, и лица, его совершившего, поскольку подчеркивает дерзость преступника.

Необходимость учета как объективного, так и субъективного критериев открытости хищений позволяет сделать вывод о квалификации ситуации, в которой само лицо полагает, что действует открыто - на глазах у посторонних лиц, однако эти лица не осознают факта совершения виновным хищения в силу каких-либо обстоятельств, например невменяемости, о чем неизвестно виновному. В такой ситуации квалифицировать содеянное как оконченный грабеж неверно.

Изъятие чужого имущества путем "рывка" следует считать открытым хищением. При таком внезапном похищении потерпевший может и не разглядеть, не увидеть в лицо похитителя, однако это не означает, что похищение совершено тайно, так как это действие совершается в присутствии потерпевшего, который сознает противоправность действий виновного. В некоторых случаях грабеж может быть совершен с некоторыми элементами физического воздействия, которые не являются насилием. Имеется в виду, например, снятие с потерпевшего, не оказывающего сопротивления, одежды, часов, головного убора, выхватывание у него из рук сумки, срывание с головы шапки и т.д. При этом вполне возможно неосторожное причинение вреда здоровью потерпевшего в процессе изъятия вещи (например, когда при рывке сумки из рук потерпевшего последний падает и ломает себе руку). При этом следует согласиться с теми авторами, которые полагают, что причинение тяжкого вреда по неосторожности требует дополнительной квалификации по ст. 118 УК РФ.

Грабеж считается оконченным, если имущество изъято и виновный имеет реальную возможность им пользоваться или распоряжаться по своему усмотрению (например, обратить похищенное имущество в свою пользу или в пользу других лиц, распорядиться им с корыстной целью иным образом). Реальная возможность предполагает, что для пользования или распоряжения имуществом не существует каких-либо препятствий в виде свидетелей, очевидцев или других лиц, наблюдавших факт изъятия имущества. Самое главное - доказать, что у виновного была такая возможность, а претворил он ее в действительность или нет, значения не имеет.

В тех случаях, когда незаконное открытое изъятие имущества совершено при хулиганстве, изнасиловании или других преступных действиях и виновный при этом преследовал корыстную цель, содеянное следует квалифицировать по совокупности, как грабеж и хулиганство, изнасилование или иное преступление. Захват или другие действия, направленные на завладение чужим имуществом из хулиганских побуждений, с целью его уничтожения по различным мотивам или временного использования, а также в связи с действительным или предполагаемым правом на это имущество, не образуют состава грабежа, но могут в зависимости от обстоятельств дела квалифицироваться как хулиганство, уничтожение имущества, самоуправство и др.

Список использованных источников и литературы

1. Конституция Российской Федерации от12 декабря 1993 г. (в ред. федер. конституц. Закона от 14.10.2005г. № 6-ФКЗ // Российская газета. – 1993.- № 237.- 25 дек.
2. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 N 174-ФЗ (ред. от 02.07.2013) // Собрание законодательства РФ.- 2001.- №52.- ст. 4921.
3. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ // Собрание законодательства РФ.-1996.- N 25.- ст. 2954 // Российская газета.- 1999.- N 24.
4. Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2002 года "О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое" // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации.- 2003.- N 2.
5. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 25 апреля 1995 г. "О некоторых вопросах применения судами законодательства об ответственности за преступления против собственности" // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации.- 1995.- N 7.
6. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. "О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)" // Бюллетень Верховного Суда РФ.- 1999.- N 3.
7. Определение судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 4 сентября 2009 г. N 22-8579/2009 // URL: http://www.ekboblsud.ru.
8. Елисеев С.А. Преступления против собственности в истории уголовного законодательства России.- Томск, 2011.- 657с.
9. Ильин Е.П. Психология воли.- СПб.: Питер, 2011.- 711с.
10. Клепицкий И.А. Объект и система имущественных преступлений в связи с реформой законодательства России.- М.: Юрист, 2013.- 488с.
11. Клепицкий И.А. Собственность и имущество в уголовном праве // Государство и право.- 2012.- N 5.- С. 78.
12. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. Ю.И. Скуратова и В.М. Лебедева.- М.: Юридическая литература, 2013.- 657с.
13. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. Расширенный уголовно-правовой анализ / Под общ. ред. В.В. Мозякова.- М.: Экзамен, 2013.- 754с.
14. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. Расширенный уголовно-правовой анализ / Под общ. ред. В.В. Мозякова.- М.: Экзамен, 2012.- 643с.
15. Корецкий Д.А. Вооруженный... грабеж: парадокс или реальность? // Законность.- 2011.- N 2.- С. 17.
16. Коржанский Н.И. Объект и предмет уголовно-правовой охраны.- М.: Статут, 2011.- 567с.
17. Кочои С.М. Ответственность за корыстные преступления против собственности.- М.: Антэя, 2011.- 567с.
18. Краткая характеристика состояния преступности в Российской Федерации за январь - декабрь 2007 года.- М.: норма, 2008.- 565с.
19. Курс российского уголовного права / Под ред. В.Н. Кудрявцева и А.В. Наумова.- М.: Спарк, 2012.- 478с.
20. Курс советского уголовного права. Часть Особенная.- М.: Норма, 2011.- 547с.
21. Лопашенко Н.А. Посягательства на собственность: монография.- М.: Норма, Инфра-М, 2012.- 657с.
22. Лопашенко Н.А. Посягательства на собственность: монография.- М.: Норма, Инфра-М, 2012.- 534с.
23. Лунеев В.В. Преступность XX века.- М.: Юрист, 2011.- 876с.
24. Наумов А.В. Российское уголовное право. Общая часть.- М.: Норма, 2011.- 765с.
25. Окс Л.Е. Криминологическая и виктимологическая характеристика грабежа как корыстно-насильственного преступления против собственности // Общество и право.- 2012.- N 2.- С.10.
26. Розенберг Д.Н. О понятии имущественных преступлений в советском уголовном праве (объект и предмет посягательства).- Харьков, 2012.- 657с.
27. Садыков А.У. Теоретические аспекты объективных признаков грабежа // Общество и право.- 2012.- N 2.- С.19.
28. Севрюков А.П. Хищение имущества. Криминологические и уголовно-правовые аспекты.- М.: Экзамен, 2013.- 654с.
29. Ситникова А.И. Оконченное и неоконченное хищение при трансформации умысла и видоизменении способа.- М.: Юрист, 2012.- 633с.
30. Соломоненко И.Г. Лекции по уголовному праву.- Ставрополь: Ставропольсервисшкола, 2011.- 456с.
31. Тенчов Э.С. Охрана собственности - институт уголовного права: социальная обусловленность, структура, функционирование.- Иваново, 2012.- 543с.
32. Токарчук Р.Е. О значении термина "разбой" в русском праве: историко-правовой очерк: В 3 т. / Отв. ред. В.В. Гриб.- М.: Норма, 2012.- 789с.
33. Токарчук Р.Е. Эволюция понятий "кража" и "грабеж" в законодательстве императора Петра I: историко-правовой очерк // Российский юридический журнал.- 2012.- N 1.- С. 105 - 112.
34. Уголовное право России. Части Общая и Особенная: Учебник / Под ред. А.В. Бриллиантова.- М.: Проспект, 2012.- 775с.
35. Уголовное право России: Особенная часть / Под ред. А.И. Рарога.- М.: Эксмо, 2011.- 654с.
36. Уголовное право: Особенная часть: Курс лекций.- СПб.: Изд-во СПб. ун-та МВД России, 2011.- 588с.
37. Уголовный кодекс Российской Федерации.- М.: Проспект, 2011.- 612с.
38. Фельдштейн Г.С. Главные течения в истории науки уголовного права в России / Под ред. В.А. Томсинова.- М.: Норма, 2012.- 586с.
39. Филаненко А.Ю. Особенности криминологических характеристик краж, грабежей и разбоев как форм хищения чужого имущества // Российский следователь.- 2011.- N 2.- С.10.
40. Фойницкий И.Я. Курс уголовного права. Часть Особенная. Посягательства личные и имущественные.- СПб.: Питер, 2011.- 654с.
41. Щербакова Е.О. Грабеж чужого имущества: проблемы уголовно-правового регулирования и противодействия (на материалах Южного федерального округа).- Краснодар, 2012.- 654с.
42. Энциклопедический юридический словарь.- М.: Юридическая литература, 2011.- 657с.

Приложение 1

Состояние преступности, связанной с грабежами,

в 1997 - 2010 гг.46

Год	Количество преступле- ний	В % ко всем заре- гистриро- ванным посяга- тельствам на соб- ственность	В % ко всем заре- гистриро- ванным преступле- ниям	Количество привлечен- ных к ответ- ственности	В % ко всем при- влеченным к ответ- ственности за посяга- тельства на соб- ственность	В % ко всем при- влеченным к ответ- ственности
1997	112049	7,9	4,7	61662	8,6	4,5
1998	122361	7,9	4,7	65673	8,8	4,4
1999	138970	7,5	4,6	75367	8,2	4,4
2000	132383	7,6	4,5	71301	8,1	4,1
2001	148812	8,6	5,0	71208	8,9	4,3
2002	167267	12,2	6,6	61278	11,9	4,9
2003	198036	12,0	7,2	66079	12,4	5,3
2004	251443	13,3	8,7	84287	13,0	6,9
2005	344440	14,5	9,7	98390	14,2	7,6
2006	357302	14,1	9,3	110522	15,0	8,1
2007	295071	12,7	8,2	101237	14,2	7,7
2008	243957	12,2	7,6	89865	13,7	7,2
2009	205379	11,4	6,9	84813	14,3	7,0
2010	164547	10,3	6,3	73702	13,5	6,6

Приложение 2

Динамика преступности и привлекаемости

к ответственности за грабеж в 1997 - 2010 гг.47

385000

355000 x

x

325000

295000 x

265000

x

235000 x

205000 x

175000 x

x x

145000 x x

x

115000 x x *

* *

85000 * * *

* * * *

55000 * * * *

1997 1998 1999 2000 2001 2002 2003 2004 2005 2006 2007 2008 2009 2010

x - количество преступлений

* - количество выявленных лиц, совершивших преступления

1 Лунеев В.В. Преступность XX века.- М., 2011.- С. 244 - 245.

2 Краткая характеристика состояния преступности в Российской Федерации за январь - декабрь 2007 года.- М., 2008.- С.167.

3 Лопашенко Н.А. Посягательства на собственность: монография.- М.: Норма, Инфра-М, 2012.- С.315.

4 Токарчук Р.Е. Эволюция понятий "кража" и "грабеж" в законодательстве императора Петра I: историко-правовой очерк // Российский юридический журнал.- 2012.- N 1.- С. 105 - 112.

5 Токарчук Р.Е. О значении термина "разбой" в русском праве: историко-правовой очерк: В 3 т. / Отв. ред. В.В. Гриб.- М., 2012.- С. 702 - 705.

6 Фельдштейн Г.С. Главные течения в истории науки уголовного права в России / Под ред. В.А. Томсинова.- М., 2012.- С. 45.

7 Елисеев С.А. Преступления против собственности в истории уголовного законодательства России.- Томск, 2011.- С. 29.

8 Садыков А.У.Теоретические аспекты объективных признаков грабежа // Общество и право.- 2012.- N 2.- С.19.

9 Клепицкий И.А. Объект и система имущественных преступлений в связи с реформой законодательства России.- М., 2013.- С. 8.

10 Кочои С.М. Ответственность за корыстные преступления против собственности.- М.: Антэя, 2011.- С. 83.

11 Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2002 года "О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое" // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации.- 2003.- N 2.

12 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 25 апреля 1995 г. "О некоторых вопросах применения судами законодательства об ответственности за преступления против собственности" // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации.- 1995.- N 7.

13 Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. Расширенный уголовно-правовой анализ / Под общ. ред. В.В. Мозякова.- М.: Экзамен, 2013.- С. 331.

14 Уголовное право России. Части Общая и Особенная: Учебник / Под ред. А.В. Бриллиантова.- М.: Проспект, 2012.- С. 532.

15 Уголовное право: Особенная часть: Курс лекций.- СПб.: Изд-во СПб. ун-та МВД России, 2011.- С. 163.

16 Уголовный кодекс Российской Федерации.- М.: Проспект, 2011.- С. 67.

17 Уголовное право России: Особенная часть / Под ред. А.И. Рарога.- М.: Эксмо, 2011.- С. 153.

18 Уголовное право России. Части Общая и Особенная: Учебник / Под ред. А.В. Бриллиантова.- М.: Проспект, 2012.- С. 540.

19 Ильин Е.П. Психология воли.- СПб., 2011.- С. 143 – 144.

20 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. "О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)" // Бюллетень Верховного Суда РФ.- 1999.- N 3.

21 Щербакова Е.О. Грабеж чужого имущества: проблемы уголовно-правового регулирования и противодействия (на материалах Южного федерального округа).- Краснодар, 2012.- С. 8.

22 Определение судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 4 сентября 2009 г. N 22-8579/2009 // URL: http://www.ekboblsud.ru.

23 Бюллетень Верховного Суда РСФСР.- 1987.- N 3.- С. 7.

24 Бюллетень Верховного Суда РСФСР.- 1986.- N 2.- С. 4.

25 Окс Л.Е. Криминологическая и виктимологическая характеристика грабежа как корыстно-насильственного преступления против собственности // Общество и право.- 2012.- N 2.- С.10.

26 Филаненко А.Ю. Особенности криминологических характеристик краж, грабежей и разбоев как форм хищения чужого имущества // Российский следователь.- 2011.- N 2.- С.10.

27 Наумов А.В. Российское уголовное право. Общая часть.- М., 2011.- С. 159.

28 Коржанский Н.И. Объект и предмет уголовно-правовой охраны.- М., 2011.- С. 19.

29 Энциклопедический юридический словарь.- М., 2011.- С. 294.

30 Клепицкий И.А. Собственность и имущество в уголовном праве // Государство и право.- 2012.- N 5.- С. 78.

31 Кочои С.М. Ответственность за корыстные преступления против собственности.- М.: Антэя, 2011.- С. 83.

32 Садыков А.У. Теоретические аспекты объективных признаков грабежа // Общество и право.- 2012.- N 2.- С.19.

33 Соломоненко И.Г. Лекции по уголовному праву.- Ставрополь: Ставропольсервисшкола, 2011.- С. 186.

34 Розенберг Д.Н. О понятии имущественных преступлений в советском уголовном праве (объект и предмет посягательства).- Харьков, 2012.- С. 74

35 Кочои С.М. Ответственность за корыстные преступления против собственности. М.: Антея, 2012. С. 202.

36 Курс советского уголовного права. Часть Особенная.- М., 2011. Т. 4.- С. 316 - 317.

37 Коржанский Н.И. Объект и предмет уголовно-правовой охраны.- М., 2011.- С. 21.

38 Фойницкий И.Я. Курс уголовного права. Часть Особенная. Посягательства личные и имущественные.- СПб., 2011.- С. 162.

39 Тенчов Э.С. Охрана собственности - институт уголовного права: социальная обусловленность, структура, функционирование.- Иваново, 2012.- С. 174.

40 Курс российского уголовного права / Под ред. В.Н. Кудрявцева и А.В. Наумова.- М.: Спарк, 2012.- С. 175.

41 Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. Ю.И. Скуратова и В.М. Лебедева.- М., 2013.- С. 340.

42 Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. Расширенный уголовно-правовой анализ / Под общ. ред. В.В. Мозякова.- М.: Экзамен, 2012.- С. 331.

43 Ситникова А.И. Оконченное и неоконченное хищение при трансформации умысла и видоизменении способа.- М., 2012.- С. 195.

44 Севрюков А.П. Хищение имущества. Криминологические и уголовно-правовые аспекты.- М.: Экзамен, 2013.- С. 136 - 137.

45 Корецкий Д.А. Вооруженный... грабеж: парадокс или реальность? // Законность.- 2011.- N 2.- С. 17.

46 Лопашенко Н.А. Посягательства на собственность: монография.- М.: Норма, Инфра-М, 2012.- С.314.

47 Лопашенко Н.А. Посягательства на собственность: монография.- М.: Норма, Инфра-М, 2012.- С.315.

Грабеж как корыстно-насильственное преступление