Мотив бренности человека перед лицом вечности природы в стихотворениях Тютчева

-26 Гармония в стихийных спорах, И стройный мусикийский шорох Себя самих - лишь грезою природы Так же будут, в вечном строе, И поля дышать на зное». Певучесть есть в морских волнах, Из такого трагического взгляда поэта на жизнь человечества, связанного с пренебрежением Тютчева к проблемам исторического развития, вытекает его противоречивая оценка индивидуального сознания человека. С одной стороны, поэт ценит это сознание очень высоко. Он признает величие крупнейших общественно-исторических событий и высоко ставит человеческую мысль, способную понять и оценить это величие. Так, в раннем стихотворении «Цицерон», написанном по поводу французской революции 1830 г., Тютчев символически утверждает всемирно-историческое значение таких событий.

Лирически изображая римского оратора Цицерона, поэт видит в нем гражданина, сожалеющего о том, что в своей жизни он застал уже упадок цивилизации, с которой он связывает свои идеалы. И поэт возражает своему герою: Природа знать не знает о былом, Струится в зыбких камышах С Капитолийской высоты, В этом, одном из последних своих произведений, Тютчев приходит к мысли, что жизнь целых народов с их историей и культурой, в сравнении с могучей и вечной жизнью природы, оказывается чем-то ничтожным, не оставляющим после себя заметных и значительных следов. Там, где происходили большие исторические события, давно стоят лишь курганы, и дубы красуются на них. Ей чужды наши призрачные годы, Так! но, прощаясь-с римской славой, Антитезу вечности мироздания и эфемерности человеческой жизни поэт иногда осмысливает глубже. Он противопоставляет природе уже не отдельную личность, но весь человеческий род и даже всю историю человечества. Поэтому он нередко оценивает человеческую историю в топах философского пессимизма.

Таковы стихотворения «Через ливонские я проезжал поля: » 1830 и в особенности «От жизни той, что бушевала здесь: » Оптимистическое признание величия исторических событий, выраженных в раннем стихотворении, находится в явном разладе с пессимистическим утверждением одиночества человечества перед лицом мироздания. Последняя мысль более характерна для поэта. Она вытекает из всего его миропонимания. Увлекаясь общим, философским осмыслением взаимоотношений человека и природы, поэт не проявляет интереса к отношениям в частной жизни людей.

И перед ней мы смутно сознаем Закат звезды, ее кровавой! Мотив бренности человека перед лицом вечности природы развивается во многих стихотворениях поэта. Таковы, например, «Снежные горы», «Успокоение», «Над виноградными холмами: », «Яркий снег сиял в долине: » и другие. Особенно отчетливо этот мотив выражен в заключительной строфе стихотворения «В небе тают облака: »: «Чудный день! Пройдут века Течь и искриться река Во всем величье видел ты Цицерон стал современником и свидетелем великого исторического момента, зрителем «высоких зрелищ»; как бы заживо заслужившим «бессмертье». «Счастлив, кто посетил сей мир - В его минуты роковые: » - эта основная мысль стихотворения как будто полна исторического оптимизма. Но она вступает в глубокое противоречие с другими размышлениями поэта о развитии человеческой личности, о значении ее сознания.

Так» в позднем стихотворении «Певучесть есть в морских волнах: » 1865. Тютчев утверждает, что человек в своем умственном развитии. давно трагически оторвался от жизни природы, что он со своей сложной душевной жизнью, со своими стремлениями к призрачной «свободе», оказывается чуждым природе в ее естественном, стихийном, внутреннем единстве. Поэт романтически восхищается гармонией сил природы: