Записная книжка старого педагога
Раз в году, в день смеха, мы делимся с вами сокровищами из «Записной книжки старого педагога». Добавим — и редактора. В неё попадают казусы с уроков, цитаты из детских работ — и выдержки из учительских материалов, которые присылаются в редакцию для публикации. Уж не взыщите, коллеги! Все мы бываем смешны — и это прекрасно. Посмеёмся вместе.
Магическое число
В одном из присланных уроков предложено сравнить птицу-тройку с «Троицей» Рублёва и российским гербом. Кто не в курсе — на нём тоже трое: правая голова орла, левая голова и корона посредине. Правая голова всматривается вдаль, размышляя о Чичикове — честном предпринимателе, левая — о Чичикове-аферисте. Корона, видимо, решает, кто же в этой схватке победит и что же ждёт нашу Россию...
Нечто об анатомии
“Попробуем ключом этих сонетов открыть сердце Шекспира” (из “предкоммуникативной” — прости, Господи! — “фазы урока”).
О любви
Из сочинений: “Павел Петрович терпеть не может Базарого”; “Базаров был, по-моему, неравнодушен к Павлу Петровичу”; “Поймя, что всё удалось, глаза Павла Петровича засверкали”. Короче, зла любовь!
Однокоренные слова
По мнению одного девятиклассника, о своём веке сказал так: “Теперь вольнее всякий дУшит”. Одна буква — а как вся жизнь переворачивается! И это при том, что слова “дышать” и “душить” — исторически однокоренные.
ОПОЯЗ
Попалось в детской работе — “опоязывающая рифма”. Ещё та оговорка, тем более что в 9-м классе ОПОЯЗа ещё не знают, да вряд ли узнают и позже.
Он и Она
Из ученической работы (пересказ «Красного и чёрного» Стендаля): “Сын деревенского плотника устраивается гувернёром к мэру города, там он изменяет ему с его женой, а затем отправляется в семинарию”.
Путаница
Иногда, выполняя проверочные работы на знание текста, ученики путают не только слова, но и слоги. Неожиданно получается нечто осмысленное: город, где похоронен Данте — Верона вместо Равенна; Мефистоклюс вместо Фемистоклюс (сын Манилова). А вот как вторгаются современные понятия в термины XIX века: колледжский советник.
Слёзы
Екатерина Вторая признавалась Дашковой: “Читаю «Фелицу» и плачу как дура”. Задал девятиклассникам подумать, как можно объяснить такую реакцию императрицы. В общем-то обыкновенный программный вопрос, только оригинально сформулированный: ведь речь о том, что в «Фелице» Екатерина изображена как человек на троне, а не как богиня. Однако с точки зрения девятиклассников дело оказалось в другом. “Ей столько уже писали од, что они ей надоели. И когда она получила ещё одну — «Фелицу», — то подумала: «Господи, какие же у меня все подданные дураки!» И заплакала…”
Туда и обратно
Читали «Окаянные дни» Бунина. Встретили цитату “Вон из Москвы!”. “Откуда слова?” — спрашиваю. “Ой, что-то было такое… А, вот, «Три сестры»!” Не замеченная доселе перекличка Чехова с Грибоедовым.
Senilia
“Долгая жизнь возле синего моря не научила старика разбираться в людях. Прожив тридцать лет и три года супружеской жизнью со своею старухой, старик и не подозревал, с каким женским типом характера он живёт в своей ветхой землянке… [В лице старика] мы видим перед собой тип российского мужчины: полумальчика, полумужа… Сидела старуха у своей землянки, возле разбитого корыта, и вдруг перед ней появилось новенькое, свежевыдолбленное корыто. Какие чувства овладели женской натурой! Какие противоречивые желания взыграли в её душе! И тут появляется виновник её загубленной молодости… Семейная жизнь старика и старухи уже давно дала трещину, как и корыто. Расколотое корыто есть та точная деталь, через которую Пушкин показывает раскол отношений. При посредстве золотой рыбки старику была дана возможность устранить этот раскол… Но объединения не произошло — и тогда старуха решила строить свой мир для себя, но за счёт благодати супруга…” (“Ментальный анализ” известной сказки выполнен работником регионального ИПКРО и, очевидно, внедряется на курсах повышения квалификации.)
Сергей Волков