Как совместить приятное с полезным?

Уроки литературы в одной московской школе глазами иностранца

Осенью 2003 года по приглашению фонда Г. Бёлля я выступал на традиционных российско-немецких Осенних беседах в Берлине с докладом о демократических подходах к преподаванию литературы в нашей школе. Там я познакомился с фрау Эртельт-Фит, которая ведёт семинар по преподаванию русского языка и литературы в Берлинском университете им. Гумбольдта, и с её студентами. Оказалось, что в Германии в школах всё ещё изучают русский язык и точно так же, как и у нас, в вузе специально готовят учителей-русистов. В основном ими становятся выходцы из России, однако есть и “настоящие” немцы, для которых русский — неродной и которые сами учились в немецких школах.

Одна из таких студенток-немок, Дана Шлухтманн, говорила по-русски почти без акцента, очень богато и свободно. Она в детстве некоторое время жила в России, но язык по-настоящему выучила лишь в Берлине. Лишнее подтверждение тому, что человек может добиться почти невозможного.

В прошлом году Дана окончила университет и теперь преподаёт русский язык в гимназии города Коттбус (на территории бывшей ГДР). Она часто бывает в России и уже дважды посещала уроки в 57-й московской школе, где работаю я сам. В этом году Дана приехала на двухнедельную практику. Я попросил Дану поделиться с читателями нашей газеты своими впечатлениями о том, как преподаётся литература в России — в сравнении с тем, как изучают немецкие школьники литературу у себя в Германии. Получилась очень любопытная статья. Замечу, что правку в неё вносить практически не пришлось.

Сергей ВОЛКОВ

Предыстория

Литературу я с раннего детства очень любила и до сих пор люблю, но уроки литературы возненавидела почти сразу после того, как они появились. Несмотря на это я посещала спецкласс по немецкому языку (включая углублённое изучение немецкой литературы) и после школы поступила на филфак, правда, на отделение русистики. Учась в институте, я окончательно поняла, что литературоведение и я — понятия несовместимые.

Хотя в институте уже не мучили нас такими вопросами, как: “А что автор хотел нам этим сказать?”, но всё равно литературоведение оставалось для меня загадкой. Непонятно — что это, непонятно — зачем это и непонятно — что нужно делать, чтобы сдать экзамен. Тихий ужас.

В конце учёбы мы запланировали поездку в Москву, чтобы познакомиться с разными учебными учреждениями (школами, вузами). Один день мы провели в школе № 57, где посетили урок литературы в 9-м классе. Темой урока была ода Державина «На смерть князя Мещерского». Когда я это узнала, захотелось сразу уйти. Уж очень непривлекательная тема.

Но я осталась и впервые за долгие годы с удовольствием сидела на уроке литературы. Тогда меня поразило, что и ученики получили удовольствие от этого урока. А когда в конце урока они прочитали собственные оды («Ода школьному ремонту», «Ода номерку (в гардеробе)», «Ода первому звонку и его младшему брату — последнему звонку»), тогда моё учительское сердце заколотилось от радости. Этот момент мне хорошо запомнился.

Вернувшись домой в Берлин, я окончила институт как преподаватель русского языка и математики, получила работу по распределению. Во время первых двух лет работы молодые учителя должны проходить двухнедельную практику в другой школе. “Как совместить приятное с полезным?” — подумала я и решила эту практику проходить именно там, где мне понравились уроки литературы, — в школе № 57 города Москвы.

В Москве!

Итак, две недели я сидела на уроках и любовалась учителями и учениками в равной степени. Я добросовестно делала домашние задания, перечитывала произведения, чтобы быть в курсе дела. И две недели я пыталась понять, что же всё-таки отличает эти уроки от тех, на которых я так мучилась.

На первый взгляд было много общего: так же заставляли детей читать, так же задавали произведения не по возрасту, так же долго обсуждали их. Но были заметны и отличия: дети рвались отвечать, им не терпелось дождаться своей очереди — перебивая друг друга, они начинали раскрывать свои идеи.

Внимательно понаблюдав, как проходят уроки, я заметила некоторые вещи, которые, на мой взгляд, являются причиной активного участия учеников.

Отношения между учениками и учителем

Отношения между учениками и учителем в этой школе сильно отличаются от наших. На уроках больше дисциплины, ученики уважают учителя, больше слушаются его. В то время как у нас в Германии часто проявляется потребительское отношение к учителю, здесь оно пока отсутствует.

Мне кажется, что учитель и ученик более близки друг с другом, чем у нас. Это видно уже по тому, как ученики на перемене ходят вокруг учителя. Или по тому, как они ждут одобрения своего ответа. И, конечно, обращение друг к другу играет свою роль: по имени и отчеству — к учителям и сокращёнными, уменьшительно-ласковыми формами — к ученикам. Я знаю, что это особенность русского языка и что для русских в этом нет ничего особенного, но для меня и это признак более доверительного общения. И именно потому, что учитель и ученик более близки друг с другом, у них лучше получается разговор.

Мне также очень понравилось, как учителя реагируют на высказывания учеников: чувствуется уважение к ученикам. На них не смотрят свысока, с их мнениями считаются. Мнение учителя не является последним словом. Слово и мнение ученика ценятся, а не только оцениваются. Мысли учеников не отвергаются, какими бы нелепыми они ни были. Учитель их развивает, пока в них не открылось что-то новое или, наоборот, пока мысль не зашла в тупик. Учеников воспринимают всерьёз, их поддерживают, а не ограничивают.

Отношение к произведениям

Что касается работы с текстом, я заметила, что многие герои как будто выходили из своих произведений: ученики постоянно вспоминали других героев, что бы Они сделали, оказавшись на месте героя обсуждаемого произведения. Таким образом, эти герои словно воплощаются в реальность, идя быстром шагом — от «Недоросля» к «Отцам и детям». Их характеры, мысли и побуждения при этом хорошо остаются в памяти.

Литература остаётся живой в памяти людей и благодаря одной характерной черте русского народа — каждый преподаватель является ходячей энциклопедией, на любую тему может прочитать стихотворение. Дети постоянно окружены поэзией — им негде скрыться!

Моя учительница по немецкому языку тоже любила поэзию и многое знала наизусть, но она крайне редко читала нам стихи — мы занимались только анализом текста. Нужная вещь, я понимаю. Но провести этот анализ можно по-разному. Открытием для меня были анализы текстов, проведённые учениками на уроках в школе № 57. Если у нас анализ текста всегда был громадным, над ним нужно было трудиться часами, то здесь я услышала очень краткие анализы, которые мне понравились. Совершенно отсутствовала формальность, которую нам основательно прививали. В анализах не было длинных фраз, в которых пытаешься соединить найденный стилистический оборот со смыслом. И мне это казалось более естественным.

Методы

Я не знаю точно, как сейчас у нас в Германии проводятся уроки литературы. По крайней мере до дидактики иностранного языка дошли новые методы, но мало кто осуществляет их на уроке. Тут же я видела применение теории на практике.

Мне, например, очень понравилась идея составления учениками сборников стихотворений, к которым они к тому же должны были писать вступительные статьи. Опять нет формальности анализа, но провести его всё-таки придётся, чтобы выбрать стихотворения и написать вступительную статью.

Очень помогает развивать навык анализа и поиск в произведении “настоящих” цитат, заранее перефразированных учителем и розданных ученикам.

Хорошо мне запомнилась и игра по произведению «Горе от ума». Класс поделили на четыре группы, каждая из которых должна была основательно изучить одно действие драмы и составить по нему вопросы для остальных групп. Игра прошла увлекательно, и с произведением познакомились обстоятельно!

Ещё меня удивило, что учеников постоянно проверяют на знание фактов из прочитанных произведений. У нас этим не занимаются вообще. Считается неважным, прочитал ли ученик дома текст, главное — он должен уметь работать над текстом.

И список произведений на лето — такого у нас тоже нет...

Послесловие

Конечно, 57-я школа во многом отличается от обычной школы. Играет роль и тот факт, что в старшем звене ученики отбираются в спецклассы. В школе существуют гуманитарные классы — мне кажется, это поднимает уровень всех литературных занятий. Важно и то, что при поступлении во многие вузы всё ещё нужно писать сочинение по литературе.

Но главную роль, как мне кажется, играют преподаватели литературы. У каждого из них присутствует как любовь к предмету, так и любовь к ученикам, к их открытиям — им интересно, что нового в литературу внесут сами ученики. Я думаю, что в этом и заключается секрет успешного и увлекательного преподавания и изучения литературы в школе.