ЦИВИЛИЗАЦИОННЫЙ И ФОРМАЦИОННЫЙ ПОДХОДЫ К АНАЛИЗУ ИСТОРИЧЕСКОГО ПРОЦЕССА

В.В. Маркин

Барнаул, Барнаульский государственный педуниверситет

Впервые в истории философской мысли Г. Гегель поставил вопрос о наличии в историческом процессе объективной закономерности. Он нарисовал объективно-историческую картину исторического процесса, где реализуется содержание Мирового Духа. В дальнейшем было предпринято множество попыток объяснить историю.

На сегодняшний день определились два методологических подхода к анализу исторического процесса. Один - формационный, или монистический, другой - цивилизационный, или плюралистический. В рамках первого выделяют две концепции - марксистскую и теорию постиндустриального общества. Марксистская концепция основывается на признании решающей детерминантой развития способа производства. На этой основе происходит выделение определенных стадий в развитии общества - формаций. Концепция постиндустриального общества в качестве главной детерминанты общественно-исторического процесса провозглашает три типа обществ: традиционное, индустриальное и постиндустриальное.

Коренная идея монистического подхода состоит в признании единства человеческой истории и ее прогресса в форме стадиального развития. Коренная идея второго - отрицание единства истории человечества и его прогрессирующего развития.

Результаты титанического труда К. Маркса и Ф. Энгельса по изучению и критическому анализу всемирно-исторического опыта позволили выделить совершенно новое для историографии и социальной философии понятие, понятие "формация". Общественно-экономическая формация есть общество на определенной ступени исторического развития, характеризующееся специфическим экономическим базисом и соответствующими ему политической и духовной надстройкой, историческими формами общности людей, типом и формой семьи[1]. Учение об общественно-экономической формации дало ключ к пониманию единства исторического процесса, что выражено прежде всего в последовательной смене общественно-экономических формаций друг другом, когда каждая последующая формация зарождается в недрах предыдущей. Единство проявляется и в том, что все общественные организмы, имеющие своей основой данный способ производства, воспроизводят и все другие типичные черты соответствующей общественно-экономической формации. Но конкретно-истори-ческие условия существования общественных организмов весьма различны, и это приводит к неизбежным расхождениям в развитии отдельных стран и народов, значительному многообразию исторического процесса и к его неравномерности.

Высокие претензии марксизма на революционное изменение мира вызвали широкую оппозицию по отношению к нему. По степени критического настроя к формационному учению можно условно выделить два основных направления. Представители первого настаивают на необходимости замены марксистского подхода как не выдержавшего проверки историческим опытом новым, в корне отличным подходом. Представители второго отрицают необходимость такой замены, настаивая лишь на обновлении марксистского подхода, т.е. на ликвидации ряда его недостатков. Основным же недостатком формационного подхода к истории является выпадение из исторического познания вообще множества элементов и связей общества как системы, которые не находят в монистическом взгляде на историю своего адекватного объяснения. Прежде всего, как отметил М.А. Барг, при формационном подходе картина социальной структуры настолько объединяется, что вся многоплановая социальная структура так или иначе подтягивается к классам-антагонистам, а духовная культура сводится, несмотря на все свое богатство, к отражению интересов основных классов, к отражению первичной стороны и не рассматривается как самостоятельный, генетически независимый фактор[2].

Cамостоятельное значение приобретает вопрос о "географических" границах применения формационной теории. Эта теория, разработанная на материале истории Западной Европы, верно охватывает некоторые особенности развития западной цивилизации. Применительно к восточным обществам этот подход выглядит менее убедительно. Реальные тенденции и формы развития на Востоке и еще многих регионах мира не укладываются в схему пяти формаций. Это почувствовал еще сам Маркс, выдвинувший проблему азиатского способа производства, но так и не решивший ее.

Если формационный (монистический) подход к истории раскрывается достаточно легко, то с цивилизационным подходом дело обстоит сложнее, поскольку единой цевилизационной теории не существует, как не существует единого понятия "цивилизация". Этот термин весьма многозначен. В настоящее время цивилизация рассматривается в трех аспектах. В первом аспекте понятия "культура" и "цивилизация" трактуются как синонимы. Во втором цивилизация определяется как овеществление вещественно-технических и социально-организа-ционных инструментов, обеспечивающих людям достойную их социально-экономичес-кую организацию общественной жизни, относительно высокий уровень потребления комфорта. В третьем аспекте цивилизация рассматривается как историческая ступень развития человечества, следующая за варварством.

На основании цивилизационного подхода выделяется множество концепций, построенных на разных основаниях, почему его и называют плюралистическим. По логике этого подхода существует множество исторических образований (цивилизаций), слабо или вообще не связанных друг с другом. Все эти образования равноценны. История каждого из них уникальна, как уникальны они сами. Главное отличие цивилизационного подхода - отсутствие решающей детерминации в развитии общества. Если формационная теория начинает постижение общества "снизу", выдвигая на первое место материальное производство, то сторонники цивилизационного подхода начинают постижение общества, его истории "сверху", т.е. с культуры во всем многообразии ее форм и отношений (религия, искусство, нравственность, право, политика и проч.). И здесь важно, избегая жесткой привязки к способу производства, не упустить из виду опасность другого монизма - не менее жесткой привязки к духовно-религиозному или психологическому началу.

Значительный вклад в развитие цивилизационного подхода внесли О. Шпенглер, М. Вебер, А. Тойнби. Этот подход базируется не на выделении уровня производительных сил и экономического базиса, а на определении преобладающего вида хозяйственной деятельности и господствующей системы ценностей в жизни общества. Здесь отсутствует абсолютизация социально-экономических законов, господствующих над людьми, принимается во внимание сложное переплетение технического, экономического, политического, религиозного и других социокультурных факторов в реальной деятельности людей, провозглашается право каждого народа на собственный социально-исторический эксперимент, на реализацию своей культурной программы.

Но посвящая анализу культуры все свое внимание и энергию, сторонники цивилизационного подхода часто вообще не обращаются к материальной жизни. Цивилизационный подход представляется именно как противоположность формационного, как отрицающий материально-произ-водственную детерминацию общества и его истории. Но противоположности смыкаются. Выпячивание какой-либо одной формы культуры делает подход монистическим, однотипным формационному.

Цивилизационный подход еще не разработан до конца как общеметодологический подход к анализу общественно-исторического процесса. И он должен быть плюралистическим, принимающим во внимание сложное переплетение технического, экономического, политического, религиозного и других социокультурных факторов в общественно-историческом процессе. Его методология должна находиться в соответствии с современными представлениями о многофакторности и многовекторности развития. Сущность цивилизационного подхода должна усматриваться в многофакторном и многовекторном анализе общественно-исторического процесса. В этом случае насущно необходимым станет использование достижений монистического подхода, результатов анализа места и роли отдельных сторон общественной жизни, смыкание цивилизационного (плюралистического) и формационного (монистического) подходов.

Одной из предпосылок сопряжения формационного и цивилизационного подходов является сложный, спиралевидный характер формационной теории общественного развития (а не линейно-стадиальный, как многие себе представляют). Она может многое дать цивилизационной теории, указывая на единство развития мировой совокупности цивилизаций как целостной системы.

На необходимость сохранения и использования формационного подхода к анализу общества и его истории указывают многие отечественные и зарубежные исследователи. Проведя сравнительный анализ марксистского и плюралистического подходов, английский либеральный социальный мыслитель Г. Макленнан пришел к следующему заключению: "В то время, как плюралисты не стремятся исследовать фундаментальные процессы человеческого общества, вследствие чего их социальная онтология весьма небогата, марксисты, напротив, проявляют интерес именно к процессам, идущим в глубинах общества, к их причинно-следственным механизмам, которые призваны обнаружить как логически рациональное, так и возможное общее направление этой эволюции"[3]. Далее он указывает, что системные аспекты капиталистических обществ невозможно рассматривать, не используя марксистские категории (особенно такие, как способ производства и смена общественных формаций). Анализ же явлений, приводящих к множественности социальных формирований и их субъективных интересов (урбанизация, потребительские субкультуры, политические партии и т.д.), более плодотворен в плоскости плюралистической методологии.

Методологию формационного подхода рано отвергать. Задача состоит как в ее модернизации, так и в сопряжении с цивилизационным подходом. Наметившаяся тенденция по принципу "или-или", формационный или цивилизационный подход, по сути, отвергает принцип соответствия, согласно которому старая теория не отрицается полностью, поскольку она обязательно чему-то соответствует в теории новой, представляет ее частный случай.

Каждый из рассматриваемых подходов необходим и важен, но недостаточен сам по себе. Так, цивилизационный подход сам по себе не может объяснить причины и механизмы перехода от одной фазы цивилизационного развития к другой, а в рамках формационного подхода сложно описывать различие стран Запада и Востока.

Возникшая в исторической науке и обществознании проблема может быть решена через целеустремленное исследование и нахождение такого сопряжения формационного и цивилизационного подходов, которое может быть плодотворно приложено и к задачам крупномасштабного членения исторического процесса, и к анализу исторической деятельности различных народов, протекающей в определенных географических, социально-экономи-ческих и культурных условиях.

--------------------------------------------------------------------------------

Второй раздел назван «Семья».

Здесь на основе анализа большого фактического материала делается вывод, что в первобытном человеческом обществе существовало такое состояние, когда каждая женщина принадлежала каждому мужчине и равным образом каждый мужчина – каждой женщине. Это был период так называемого группового брака. Из этого первобытного состояния неупорядоченных сношений постепенно развились:

А.Кровнородственная семья, - первая ступень семьи. Здесь брачные группы разделены по поколеньям: все деды и бабки в пределах семьи являются друг для друга мужьями и женами, равно как и их дети, т.е. отцы и матери; равным образом дети последних образуют третий круг общих супругов, а их дети, правнуки первых, - четвертый круг.

Б.Пуналуальная семья. В ней из полового общения исключаются родители и дети, а так же братья и сестры. Из пуналуальной семьи возник институт рода. Под родом понимают сообщества родственников, которые имеют одну женщину – предка. При групповом браке, естественно, родственность можно было установить только по женской линии.

В.Парная семья. В ней мужчина живет с одной женщиной, однако многоженство имеет место, хотя и редко. От женщины на все время сожительства требуется строжайшая верность. Запрет браков между родственниками ведет к укреплению жизнестойкости и развитию умственных способностей людей.

«Женщина у всех дикарей и у всех племен, стоящих на низшей, средней, и отчасти даже высшей ступени варварства, не только пользуется свободой, но и занимает весьма почетное положение» Эпоха варварства отличается наличием матриархата. Это объясняется тем, что женщины, ведущие коммунистическое домашнее хозяйство, принадлежат к одному роду, а мужчины – к разным.

На этапе дикости богатство состоит из жилища, грубых украшений, одежды, лодок, домашней утвари простейшего вида.

В эпоху варварства появились стада лошадей, верблюдов, ослов, рогатого скота, овец, коз и свиней. Это имущество размножалось и доставляло обильную молочную и мясную пищу. Охота отступила на задний план. Появились рабы. Появление рабства обусловлено тем, что рабочая сила человека стала давать значительный доход, преобладающий перед расходами на ее содержание. Муж при этом стал собственником скота и рабов.

Постепенно родовое богатство переходит в собственность глав семейств (стада, металлическая утварь, предметы роскоши и рабы). «Таким образом, по мере того, как богатство росло, оно давало мужу более влиятельное положение в семье, чем жене, и порождало, с одной стороны стремление использовать это упрочившееся положение для того, чтобы изменить обычный порядок наследования в пользу детей». Но этого не могло быть, пока происхождение считалось по материнскому праву. Его надо было отменить, и оно было отменено. При этом происхождение стало определяться не по материнской, а по мужской линии, вводилось право наследования по отцу.

«Ниспровержение материнского права было всемирно историческим поражением женского пола. Муж захватил в доме бразды правления, а женщина утратила свое почетное положение, была превращена в слугу, в рабу его похоти, в простое орудие деторождения».

Г.Моногамная семья. «Она возникает из парной семьи, как выяснено выше, на рубеже между средней и высшей ступенью варварства; ее окончательная победа - один из признаков начала цивилизации. Она основана на господстве мужа с определенно выраженной целью рождения детей, происхождение которых от отца не подлежит сомнению, а эта бесспорность происхождения необходима потому, что дети со временем в качестве прямых наследников должны вступить во владение имуществом отца. Она отличается от парного брака гораздо большей прочностью брачных уз, которые теперь уже не расторгаются по желанию любой из сторон.

Появившееся единобрачие есть не что иное, как порабощение одного пола другим. Ф.Энгельс пишет: «первая появляющаяся в истории противоположность классов совпадает с развитием антагонизма между мужем и женой при единобрачии, и первое классовое угнетение совпадает с порабощением женского пола мужским».

* * *

«Итак, мы имеем три главные формы брака, в общем и целом соответствующие трем главным стадиям развития человечества. Дикости соответствует групповой брак, варварству – парный брак, цивилизации – моногамия». «Моногамия возникла вследствие сосредоточения больших богатств в одних руках, а именно – в руках мужчины и из потребности передать эти богатства по наследству детям этого мужчины, а не другого».

В заключение второго раздела Ф. Энгельс высказывает прогноз: «так как моногамная семья за период с начала цивилизации заметно усовершенствовалась, и особенно заметно в новейшее время, то можно, по меньшей мере, предполагать, что она способна к дальнейшему совершенствованию, пока не будет достигнуто равенство полов. Если же моногамная семья в отдаленном будущем окажется неспособной выполнять требования общества, то невозможно заранее предсказать, какой характер будет иметь ее преемница».

ЦИВИЛИЗАЦИОННЫЙ И ФОРМАЦИОННЫЙ ПОДХОДЫ К АНАЛИЗУ ИСТОРИЧЕСКОГО ПРОЦЕССА