Советский человек — миф и правда (сочинение-анализ произведений советской эпохи) статья, краткое содержание, биография, характеристика, тест, пересказ, литература

Когда мы произносим "советский человек", то подразумеваем под этим "русский человек". Но как только вместо определения "русский" ставишь другое - скажем, "немецкий", "итальянский" или "американский", то словосочетание как будто теряет всякий смысл. "Французский человек" - не звучит. Впрочем, не звучат и такие словосочетания, как "украинский человек", "таджикский человек", "казахский человек" или "латвийский человек". Мы скорее сказали бы "таджик", "казах", "латыш" или "азиат" и "прибалт".

А вот "советский человек", "русский человек" - звучат. И не только звучат, но и имеют вполне определенный смысл. Я, например, воспринимаю эти словосочетания как синоним словосочетания "наш человек". Помните, в фильме "Москва слезам не верит" есть сцена, где Гоша (он же Гога) с приятелем встревают в разборки подростков. Так вот, в конце сцены этот самый приятель Гоши с уверенностью говорит о парне, с которым уходит девушка: "Наш человек".

Выходит, "советский человек" - это "русский человек". Но ведь "советскими" были не только русские. В СССР было 15 республик, и все они были "советские". Однако жители этих республик воспринимались как представители конкретной национальности. И только русские были единственными, кто подходил под определение "советские".

На мой взгляд, этого рассуждения вполне достаточно, чтобы понять, что определение "советский человек" - один из тех , которые выдавались за правду.

Известный французский ученый, изучавший мифологию индоевропейских народов, Ж. Дюмезиль пишет: "Мифы нельзя понять, если оторвать их от жизни людей, которые их создали". Миф о "советском человеке" был создан теми, кто пришел к власти в России в тысяча девятисот семнадцатого году. Сначала они называли себя большевиками, потом стали называться коммунистами. Себя они называли членами Российской социал-демократической партии большевиков, потом - Коммунистической партии Советского Союза.

Но все это тоже было мифом. Сегодня мы знаем, что не один Ленин стоял у истоков создания РСДРП. Видное место в этом политическом движении принадлежало Мартову. Ленин и Мартов были соратниками, единомышленниками и друзьями. Они вместе создавали газету "Искра" и гармонично дополняли друг друга - грубый, резкий и напористый Ленин и вежливый, внимательный, интеллигентный Мартов. Но, как известно, на II съезде в партии произошел раскол между сторонниками радикала Ленина и умеренного Мартова. На стороне Ленина оказалось меньшинство делегатов съезда, на стороне Мартова - большинство. Но позднейшая советская мифология утвердила за ленинцами название "большевики", за мартовцами - "меньшевики". Мартов считал, что каждый член партии имеет полное право на собственное мнение. Ленин был убежденным сторонником диктатуры пролетариата и полагал, что для всякого члена партии решение ее ЦК - закон. Мартов любыми способами стремился избежать ненужного кровопролития в возможной русской революции, Ленин же требовал мирового революционного пожара и потопления буржуазии в ее собственной крови.

Так в России появился "Емельян Пугачев с университетским образованием", которого потом стали называть "самым человечным человеком". Он был вдохновителем Великой Октябрьской социалистической революции, которая в действительности представляла собой "русский бунт, бессмысленный и беспощадный".

Древние греки мифом называли "слово о богах и героях". В древнерусской литературе были "Слово о законе и благодати", "Слово о полку Игореве", "Слово о погибели Русской земли". В русской литературе XX века "словом" стала история, начало которой положил Ленин, его соратники и последователи. Они утверждали, что советский государственный строй - это диктатура трудящихся, диктатура большинства. Но на самом деле это была диктатура большевиков над большинством - рабочими и крестьянами.

В библейской книге Екклесиаста есть такие слова: "Что было, то и будет; и что делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем". А Евангелие от Матфея предупреждает: "Берегитесь лжепророков, которые приходят к вам в овечьей одежде, а внутри суть волки хищные: по плодам их узнаете их".

Таким лжепророком для России XX века оказался Ленин. В советской литературе есть много произведений, в которых запечатлен образ Ленина - первого и главного советского человека. Возникла даже литературная Лениниана, у истоков которой стояли такие разные писатели и поэты, как М. Горький и В. Маяковский, Д. Бедный и С. Есенин, И. Сельвинский и М. Шагинян. Образ Ленина был наделен всеми мыслимыми положительными качествами и свойствами. Даже тело Ленина поместили в Мавзолей, чтобы весь мир мог видеть нетленные мощи советского "святого", "пророка". Но в отличие от мощей настоящих святых старцев, например, Киево-Печерской лавры, нетленность тела Ленина поддерживает целый научно-исследовательский институт, содержание которого обходится России в 4 тысячи долларов в сутки. Что же касается образа Ленина в художественной литературе, то, на мой взгляд, достаточно обратиться к эмигрантской прозе классика русской литературы А. Куприна, чтобы понять: советская Лениниана - это советская мифология.

Ставя вопрос о мифе и правде в образе советского человека, мы как будто делаем противопоставление. На самом деле "миф" не является синонимом лжи или выдумки. В мифе есть доля истины, правды. Но она настолько мала и так незначительна, что порой почти ничем не отличается ото лжи. Поэтому следует жить по правде, а не по мифам. Тогда мы будем жить во имя наших предков и ради наших детей, и нам не придется ничего разрушать и реставрировать.