От автора

Сверхидеей книги является рассмотрение многообразия состав­ляющих психического развития на возрастных этапах как условия рождения личностного начала в человеке. Ибо быть личностью - зна­чит прежде всего хотеть и уметь брать ответственность за себя, за других и за отечество.

В книге дается авторское изложение феноменологии и развития самосознания личности, а также описание удивительной поры детства и отрочества - истинной предтечи рождения личности, когда человек развивается в телесном, умственном, эмоциональном, волевом и ду­ховном отношении и проходит школу социализации в игре, в ученье, в общении с другими людьми.

Я посвящаю свой труд студенческой молодежи - будущим психо­логам и педагогам, так как именно в этот период жизни человек мо­жет глубоко рефлексировать на свое прошлое и настоящее, не только переживать эмоционально «чувство личности», но и свободно дейст­вовать в проблемных ситуациях в соответствии со своим мировоззре­нием и нравственным чувством, т.е. может быть личностью в высшем значении этого слова. Изучение психологических особенностей воз­раста, предшествующего юности, позволит молодым людям не только составить представление о закономерностях психического развития, но и лучше понять самих себя.

Декабрь 1996г. Москва
Валерия Мухина

В учебнике проводится мысль о том, что в равные временные про­межутки психика человека проходит различные «расстояния» в своем развитии, претерпевает различные качественные преобразования. В связи с этим по мере перехода от периода новорожденности к более старшим возрастам материал изучается все более «расчленение» в соответствии с прогрессирующей дифференциацией психики ребенка и отрока, при этом показано усложнение самой духовной жизни.

Руководящая идея при создании данного учебника состояла в том, чтобы раскрыть возрастную психологию как науку, предметом кото­рой является целостное психическое развитие человека. Поэтому цен­тральное место при освещении каждого возрастного периода, каждой стороны психического развития занимает круг вопросов, связанных с характеристикой самого процесса развития, обусловленного предпо­сылками и условиями развития, а также внутренней позицией самой личности. Описанный материал, касающийся возрастных особенно­стей, привлекается в той мере, в какой он необходим для понимания процесса развития.

В книге широко обсуждаются идеи и исследования Л. С. Выготско­го, С. Л. Рубинштейна, Б. Г. Ананьева, А. Н. Леонтьева, А. В. Запо­рожца, В. В. Давыдова, П. Я. Гальперина, Д. Б. Эльконина, Л. И. Божович, Л. А. Венгера, их учеников и сотрудников, учеников и сотруд­ников автора этого учебника, а также многих других отечественных психологов и психологов из стран СНГ. Привлекаются также мате­риалы, содержащиеся в трудах известных представителей зарубежной психологии: В. Штерна, К. Бюлера, Ж. Пиаже, К. Коффки, Э. Клапе-реда, 3. Фрейда, А. Баллона, Р. Заззо, Э. Эриксона, Дж. Брунера и др.

В то же время, памятуя о том, что цель учебника – целостное изло­жение психического развития человека, автор счел правильным не вдаваться в дискуссии по поводу разночтений в понимании развития психики и становления личности в современной психологии, а пред­ложить свое понимание этого развития, включая в его описание не только результаты собственных исследований, но и те классические идеи, которые стали достоянием современной психологии и приняты автором как адекватно объясняющие развитие. Право к такому под­ходу при написании учебника по возрастной психологии дает учеб­ный план психолого-педагогических факультетов, который помимо множества специальных психологических курсов включает в себя курс истории психологии, в том числе курс истории возрастной психоло­гии. Книга представляет собой авторское видение развития человека как уникального феномена на всех возрастных этапах онтогенеза.

В первом разделе излагается авторское понимание условий психи­ческого развития и бытия человека. Предлагаются описание и обсуж­дение исторически обусловленных реальностей существования чело­века. Обсуждаются реальности предметного мира, образно-знаковых систем, социального пространства и природная реальность как усло­вие развития и бытия человека с первых дней его появления на свет и в течение всей жизни.

Формируется понимание развития и формирования самосознания человека на всех этапах онтогенеза в контексте исторического момен­та развития и его этнической принадлежности. Предлагается принци­пиально новый подход к пониманию механизмов развития и бытия личности через идентификацию и обособление.

Второй и третий разделы посвящаются соответственно детству и отрочеству. Здесь анализ психического развития и бытия ребенка и отрока проводится сквозь сформулированные в первом разделе общие подходы к условиям и предпосылкам развития, а также к позиции самого человека.

Раздел 1 Феноменология развития

Возрастная психология как отрасль психологических знаний изуча­ет факты и закономерности развития психики человека, а также разви­тие его личности на разных этапах онтогенеза. В соответствии с этим выделяются детская, подростковая, юношеская психология, психоло­гия взрослого человека, а также геронтопсихология. Каждый воз­растной этап характеризуется совокупностью специфических законо­мерностей развития - основными достижениями, сопутствующими об­разованиями и новообразованиями, определяющими особенности конкретной ступени психического развития, в том числе особенности развития самосознания.

Прежде чем начать обсуждение самих закономерностей развития, обратимся к возрастной периодизации. С точки зрения возрастной психологии критерии возрастной классификации определяются преж­де всего конкретно-историческими, социально-экономическими ус­ловиями воспитания и развития, которые соотносятся с разными ви­дами деятельности. Критерии классификации соотносятся также с возрастной физиологией, с созреванием психических функций, кото­рые определяют само развитие и принципы обучения.

Так, Л. С. Выготский в качестве критерия возрастной периодиза­ции рассматривал психические новообразования, характерные для кон­кретного этапа развития. Он выделял «стабильные» и «нестабильные» (критические) периоды развития. Определяющее значение он прида­вал периоду кризиса - времени, когда происходит качественная пере­стройка функций и отношений ребенка. В эти же периоды отмечаются значительные изменения в развитии личности ребенка. Согласно Л. С. Выготскому, переход от одного возраста к другому происходит революционным путем.

Критерием возрастной периодизации А. Н. Леонтьева являются ве­дущие деятельности. Развитие ведущей деятельности обусловливает главнейшие изменения в психических процессах и психологических особенностях личности ребенка на данной стадии развития. «Дело в том, что как и всякое новое поколение, так и каждый отдельный чело­век, принадлежащий данному поколению, застает уже готовыми из­вестные условия жизни. Они и делают возможным то или иное содер­жание его деятельности» 1 .

В основе возрастной периодизации Д. Б. Эльконина лежат ведущие деятельности, определяющие возникновение психологических новообра­зований на конкретном этапе развития. Рассматриваются отношения продуктивной деятельности и деятельности общения.

А. В. Петровский для каждого возрастного периода выделяет три фазы вхождения в референтную общность: адаптация, индивидуали­зация и интеграция, в которых происходят развитие и перестройка структуры личности 2 .

Реально возрастная периодизация каждого отдельного человека зависит от условий его развития, от особенностей созревания морфо­логических структур, ответственных за развитие, а также от внутрен­ней позиции самого человека, которая определяет развитие на более поздних этапах онтогенеза. Для каждого возраста существует своя специфическая «социальная ситуация», свои «ведущие психические функции» (Л. С. Выготский) и своя ведущая деятельность (А. Н. Леонтьев, Д. Б. Эльконин) 3 . Соотношение внешних социальных условий и внутренних условий созревания высших психических функций опре­деляет общее движение развития. На каждом возрастном этапе обна­руживается избирательная чувствительность, восприимчивость к внешним воздействиям - сензитивность. Л. С. Выготский придавал сензитивным периодам определяющее значение, считая, что прежде­временное или запаздывающее по отношению к этому периоду обуче­ние оказывается недостаточно эффективным.

Объективные, исторически обусловленные реальности существо­вания человека по-своему влияют на него на разных этапах онтогене­за в зависимости от того, через какие ранее развившиеся психические функции они преломляются. При этом ребенок «заимствует только то, что ему подходит, гордо проходит мимо того, что превышает уровень его мышления» 4 .

Известно, что паспортный возраст и возраст «актуального разви­тия» необязательно совпадают. Ребенок может опережать, отставать и соответствовать паспортному возрасту. Каждый ребенок имеет свой путь развития, и это следует считать его индивидуальной особенностью.

В рамках учебника следует определить периоды, которые пред­ставляют возрастные достижения в психическом развитии в наиболее типичных пределах. Мы будем ориентироваться на следующую воз­растную периодизацию:

I. Детство.

• Младенчество (от 0 до 12-14 мес).
• Ранний возраст (1 до 3 лет).
• Дошкольный возраст (3 до 6-7 лет).
• Младший школьный возраст (от 6-7 до 10-11 лет).

II. Отрочество (от 11-12 до 15-16 лет).

Возрастная периодизация позволяет описывать факты психической жизни ребенка в контексте пределов возраста и интерпретировать закономерности достижений и негативных образований в конкретные периоды развития.

Прежде чем мы перейдем к описанию возрастных особенностей психического развития, следует обсудить все составляющие, опреде­ляющие это развитие: условия и предпосылки психического развития, а также значение внутренней позиции самого развивающегося челове­ка. В этом же разделе следует специально рассмотреть двойную при­роду человека как социальной единицы и уникальной личности, а также механизмы, определяющие развитие психики и собственно лич­ности человека.

Глава I. Факторы, определяющие психическое развитие

§ 1. Условия психического развития

Исторически обусловленные реальности существования человека.

Условием развития человека помимо реальности самой Природы яв­ляется созданная им реальность культуры. Для понимания законо­мерностей психического развития человека следует определить про­странство человеческой культуры.

Под культурой обычно понимают совокупность достижений обще­ства в его материальном и духовном развитии, используемых общест­вом в качестве условия развития и бытия человека в конкретный исто­рический момент. Культура - явление коллективное, исторически обу­словленное, сконцентрированное прежде всего в знаково-символической форме.

Каждый отдельный человек входит в культуру, присваивая ее ма­териальное и духовное воплощение в окружающем его культурно-историческом пространстве.

Возрастная психология как наука, анализирующая условия разви­тия человека на разных этапах онтогенеза, требует выявления связи культурных условий и индивидуальных достижений в развитии.

Определяемые культурным развитием, исторически обусловленные реальности существования человека можно классифицировать следую­щим образом: 1) реальность предметного мира; 2) реальность образно-знаковых систем; 3) реальность социального пространства; 4) при­родная реальность. Эти реальности в каждый исторический момент имеют свои константы и свои метаморфозы. Поэтому психологию лю­дей определенной эпохи следует рассматривать в контексте культуры этой эпохи, в контексте значений и смыслов, придаваемых культурным реальностям в конкретный исторический момент.

В то же время каждый исторический момент следует рассматривать в плане развития тех деятельностей, которые вводят человека в про­странство современной ему культуры. Эти деятельности, с одной сто­роны, являются компонентами и достоянием культуры, с другой - выступают условием развития человека на разных этапах онтогенеза, условием его обыденной жизни.

А. Н. Леонтьев определял деятельность в узком смысле, т.е. на пси­хологическом уровне, как единицу «жизни, опосредованной психиче­ским отражением, реальная функция которого состоит в том, что оно ориентирует субъекта в предметном мире» 5 . Деятельность рассматри­вается в психологии как система, имеющая строение, внутренние связи и осуществляющая себя в развитии.

Психология исследует деятельность конкретных людей, которая протекает в условиях существующей (заданной) культуры в двух ви­дах: 1) «в условиях открытой коллективности- среди окружающих людей, совместно с ними и во взаимодействии с ними»; 2) «с глазу на глаз с окружающим предметным миром» 6 .

Обратимся к более подробному обсуждению исторически обусловлен­ных реальностей существования человека и деятельностей, определяю­щих характер вхождения человека в эти реальности, его развитие и бытие.

7. Реальность предметного мира. Предмет или вещь 7 в сознании че­ловека есть единица, часть сущего, все то, что обладает совокупно­стью свойств, занимает объем в пространстве и находится в отноше­нии с другими единицами сущего. Мы будем рассматривать матери­альный предметный мир, обладающий относительной независимо­стью и устойчивостью существования. В реальность предметного ми­ра входят предметы природы и рукотворные предметы, которые чело­век создал в процессе своего исторического развития. Но человек не только научился создавать, использовать и сохранять предметы (ору­дия труда и предметы для иного назначения), он сформировал систему отношений к предмету. Эти отношения к предмету отражены в языке, мифологии, философии и в поведении человека.

В языке категория «предмет» имеет специальное обозначение. В большинстве случаев в естественных языках - это существительное, часть речи, обозначающая реальность существования предмета.

В философии категория «предмет», «вещь» имеет свои ипостаси: «вещь в себе» и «вещь для нас». «Вещь в себе» означает существование вещи само по себе (или «в себе»). «Вещь для нас» означает вещь, какой она раскрывается в процессе познания и практической деятельности человека.

В обыденном сознании людей предметы, вещи существуют априо­ри - как данность, как явления природы и как составная часть культуры.

Одновременно они существуют для человека как объекты, ко­торые создаются и уничтожаются в процессе предметной, орудийной, тпуловой деятельности самого человека. Лишь в отдельные моменты человек задумывается над кантовским вопросом о «вещи в себе» - о познаваемости вещи, о проникновении познания человека «во внут­ренность природы» 8 .

В практической предметной деятельности человек не сомневается в познаваемости «вещи». В трудовой деятельности, в простом манипу­лировании он имеет дело с материальной сущностью предмета и по­стоянно убеждается в наличии его свойств, поддающихся изменениям и познанию.

Человек создает вещи и осваивает их функциональные свойства. В этом смысле Ф. Энгельс был прав, утверждая, что «если мы можем доказать правильность нашего понимания данного явления природы тем, что мы сами его производим, вызываем его из условий, заставля­ем его к тому же служить нашим целям, то кантовской неуловимой «вещи в себе» приходит конец» 9 .

В реальной действительности кантовская идея «вещи в себе» обо­рачивается для человека не практической непознаваемостью, а психо­логической природой человеческого самосознания. Вещь наряду с ее функциональными особенностями, нередко рассматриваемыми чело­веком с точки зрения ее потребления, в других ситуациях обретает черты самого человека. Человеку свойственно не только отчуждение от вещи для ее использования, но и одухотворение вещи, придание ей тех свойств, которыми обладает он сам, идентификация с этой вещью как родственной человеческому духу. Здесь речь идет об антропомор­физме - наделении предметов природы и рукотворных предметов человеческими свойствами 10 .

Весь природный и рукотворный мир в процессе развития человече­ства обретал антропоморфические черты благодаря развитию в ре­альности социального пространства необходимого механизма, опре­деляющего бытие человека среди других людей, - идентификации.

Антропоморфизм реализуется в мифах о происхождении солнца (солярные мифы), месяца, луны (лунарные мифы), звезд (астральные мифы), вселенной (космогонические мифы) и человека (антрополо­гические мифы). Существуют мифы о перевоплощениях одного суще­ства в другое: о происхождении животных от людей или людей от животных. Представления о закономерных предках были широко распространены в мире. У народностей Севера, например, эти пред­ставления присутствуют в их самосознании и сегодня. Мифы о пре­вращении людей в животных, в растения и предметы известны много­численным народам земного шара. Широко известны древнегреческие мифы о гиацинте, нарциссе, кипарисе, лавровом дереве. Не менее из­вестен библейский миф о превращении женщины в соляной столб.

В категорию предметов, с которыми идентифицируется человек, подпадают природные и рукотворные предметы, им придается значе­ние тотема - предмета, находящегося в сверхъестественном родстве с группой людей (родом или семьей) 11 . Сюда могут быть отнесены рас­тения, животные, а также неодушевленные предметы (черепа тотем­ных животных - медведя, моржа, а также ворона, камни, части засох­ших растений).

Одушевление предметного мира - это не только удел древней куль­туры человечества с мифологическим сознанием. Одушевление- не­отъемлемая часть присутствия человека в мире. И сегодня в языке и в образных системах человеческого сознания мы находим оценочное отношение вещи, как обладающей или не обладающей душой. Суще­ствуют представления о том, что неотчужденный труд создает «теп­лую» вещь, в которую вложили душу, а отчужденный труд производит «холодную» вещь, вещь без души. Конечно, «одушевление» вещи совре­менным человеком отличается от того, как это происходило в дале­ком прошлом. Но не следует торопиться с выводами о принципиаль­ном изменении природы человеческой психики.

В различении вещей «с душой» и вещи «без души» отражена психо­логия человека - его способность вчувствоваться, отождествлять себя с вещью и способность отчуждаться от нее. Человек творит вещь, восхищается ею, разделяя свою радость с другими людьми; он же раз­рушает, уничтожает вещь, низводит ее в прах, разделяя свое отчуж­дение с соучастниками.

В свою очередь, вещь представляет человека в мире: наличие опре­деленных, престижных для конкретной культуры вещей есть показа­тель места человека среди людей; отсутствие вещей есть показатель низкого статуса человека.

Вещь может занять место фетиша. В начале фетишами станови­лись природные вещи, которым приписывались сверхъестественные значения. Сакрализация предметов через традиционные обряды при­давала им те свойства, которые оберегали человека или группу людей и задавали им определенное место среди других. Так, через вещь из­древле происходило социальное регулирование отношений между людьми. В развитых обществах фетишами становятся продукты чело­веческой деятельности. Собственно многие предметы могут стать фетишами: могущество государства персонифицируется золотым фон­дом, развитостью и множественностью техники 12 , в частности воору­жения, полезными ископаемыми, водными ресурсами, экологической чистотой природы, уровнем жизни, определяемым потребительской корзиной, жильем и др.

Место отдельного человека среди других людей реально определя­ется не только его личностными качествами, но и обслуживающими его вещами, которые репрезентируют его в социальных отношениях (дом квартира, земля и другие престижные в конкретный момент культурного развития общества вещи). Вещный, предметный мир - специфически человеческое условие бытия и развития человека в про­цессе его жизни.

Натуралистически-предметное и символическое бытие вещи. Г. Ге­гель считал возможным различать натуралистически-предметное бы­тие вещи и ее знаковую определенность 13 . Такую классификацию ра­зумно признать правильной.

Натуралистически-предметное бытие вещи представляет собой мир, созданный человеком для трудовой деятельности, для обустрой­ства своей обыденной жизни - дом, место работы, отдыха и духовной жизни. История культуры - это и история вещей, которые сопровож­дали человека в его жизни. Этнографы, археологи, исследователи культуры дают нам огромный материал развития и движения вещей в историческом процессе.

Натуралистически-предметное бытие вещи, став знаком перехода человека с уровня эволюционного развития на уровень исторического развития, стало орудием, преобразующим природу и самого челове­ка, - определило не только бытие человека, но и умственное его раз­витие, развитие его личности.

В наше время наряду с освоенным и приспособленным к человеку миром «прирученных предметов» появляются новые поколения ве­щей: от микроэлементов, механизмов и элементарных предметов, уча­ствующих непосредственно в жизнедеятельности организма человека, замещающих его природные органы, до скоростных лайнеров, косми­ческих ракет, атомных электростанций, создающих совершенно иные условия жизни человека.

Сегодня принято считать, что натуралистически-предметное бытие вещи развивается по своим собственным законам, которые все труд­нее контролировать человеку. В современном культурном сознании людей появилась новая идея: интенсивное приумножение предметов, развивающаяся индустрия предметного мира помимо предметов, сим­волизирующих прогресс человечества, создают поток предметов на потребу массовой культуры. Этот поток стандартизирует человека, превращая его в жертву развития предметного мира. Да и символы прогресса предстают в сознании многих людей как разрушители чело­веческой природы.

В сознании современного человека происходит мифологизация разросшегося и развившегося предметного мира, который становит­ся «вещью в себе» и «вещью для себя». Однако предмет насилует психику человека постольку, поскольку сам человек позволяет это насилие.

В то же время предметный мир, создаваемый человеком сегодня, явно взывает к психическому потенциалу человека.

Побуждающая сила вещи. Натуралистически-предметное бытие вещи имеет известную закономерность развития: оно не только на­ращивает свою представленность в мире, но и изменяет предметную среду по своим функциональным характеристикам, по скорости исполнительских действий предметов и по требованиям, обращен­ным к человеку.

Человек порождает новый предметный мир, который начинает ис­пытывать на прочность его психофизиологию, его социальные каче­ства. Возникают проблемы проектирования системы «человек - ма­шина» на основе принципов повышения человеческих возможностей, преодоления «консерватизма» человеческой психики, охраны здоро­вья здорового человека в условиях взаимодействия со сверхпредметами.

Но разве первые орудия труда, которые создал человек, не предъ­являли к нему те же требования? Разве от человека не требовалось на пределе своих умственных возможностей преодолевать природный консерватизм психики вопреки охраняющим его защитным рефлек­сам? Создание нового поколения вещей и зависимость человека от их побуждающей силы - очевидная тенденция развития общества.

Мифологизация предметного мира нового поколения - это под­спудное отношение человека к вещи как к «вещи в себе», как к пред­мету, обладающему самостоятельной «внутренней силой» 14 .

Современный человек несет в себе вечное свойство - способность антропоморфизировать вещь, придавать ей одухотворенность. Ан­тропоморфная вещь является источником вечного страха перед ней. И это не только дом с привидениями или домовым, это некая внутренняя сущность, которой человек наделяет вещь.

Таким образом, сама психология человека переводит натуралисти­чески-предметное бытие вещи в ее символическое бытие. Именно это символическое господство вещи над человеком определяет то, что человеческие отношения, как это показал К. Маркс, опосредованы известной связью: человек - вещь - человек. Указывая на господство вещей над людьми, К. Маркс особо подчеркивал господство земли над человеком: «Существует видимость более интимного отношения между владельцем и землей, чем узы просто вещественного богатства. Земельный участок индивидуализируется вместе со своим хозяином, имеет его титул... его привилегии, его юрисдикцию, его политическое положение и т.д.» 15 .

В человеческой культуре возникают вещи, которые выступают в разных значениях и смыслах. Сюда можно отнести вещи-знаки, на­пример знаки власти, социального статуса (корона, скипетр, трон и т.д. вниз по слоям общества); вещи-символы, которые сплачивают лю­дей (знамена, флаги), и многое другое.

Особая фетишизация вещи - отношение к деньгам. Своей наиболее яркой формы господство денег достигает там, где стирается природная и общественная определенность предмета, где бумажные знаки приобретают значение фетиша и тотема.

В истории человечества происходят и обратные ситуации, когда сам человек в глазах других приобретает статус «одушевленного предмета». Так, раб выступал как «одушевленное орудие», как «вещь для другого». И сегодня в ситуациях военных конфликтов один чело­век в глазах другого может терять антропоморфные свойства: полное отчуждение от человеческой сущности приводит к разрушению иден­тификации между людьми.

При всем разнообразии понимания человеком сущности вещей, при всем многообразии отношения к вещам они - исторически обу­словленная реальность существования человека.

История человечества началась с «присвоения» и накопления ве­щей: в первую очередь с создания и сохранения орудия, а также с пе­редачи следующим поколениям способов изготовления орудий и дей­ствий с ними.

Применение даже простейших ручных орудий, не говоря уже о машинах, не только увеличивает естественные силы человека, но и дает ему возможность выполнять разнообразные действия, которые вообще недоступны невооруженной руке. Орудия становятся как бы искусственными органами человека, которые он ставит между собой и природой. Орудия делают человека сильнее, могущественнее и свободнее. Но в то же самое время вещи, рождающиеся в человече­ской культуре, служа человеку, облегчая его существование, могут выступать и в роли фетиша, который порабощает человека. Культ вещей, опосредующий человеческие отношения, может определять цену человека.

В истории человеческого рода возникали периоды, когда отдель­ные слои человечества, протестуя против фетишизации вещей, отри­цали и сами вещи. Так, киники отказывались от всяких ценностей, созданных человеческим трудом и представляющих собой материаль­ную культуру человечества (известно, что Диоген ходил в рубище и спал в бочке). Однако человек, отрицающий ценность и значимость вещного мира, по существу, попадает в зависимость от него, но с про­тивоположной стороны в сравнении со стяжателем, алчно накапли­вающим деньги, имущество.

Мир вещей- мир человеческого духа: мир его потребностей, его чувств, его образа мышления и образа жизни. Производство и упот­ребление вещей создало самого человека и среду его существования. С помощью орудий и других предметов, служащих обыденному бытию, человечество создало особый мир - вещные условия существования человека. Человек, создавая вещный мир, психологически вошел в него со всеми вытекающими из этого последствиями: мир вещей - среда обитания человека - условие его бытия, средство удовлетворения его потребностей и условие умственного развития и развития личности в онтогенезе.

2. Реальность образно-знаковых систем. Человечество в своей ис­тории породило особую реальность, которая развивалась вместе с предметным миром, - реальность образно-знаковых систем.

Знак- любой материальный чувственно воспринимаемый элемент действительности, выступающий в определенном значении и используе­мый для хранения и передачи некоторой идеальной информации о том, что лежит за пределами этого материального образования. Знак включается в познавательную и творческую деятельность человека, в общение людей.

Человек создал системы знаков, которые воздействуют на внут­реннюю психическую деятельность, определяя ее, и одновременно де­терминируют создание новых предметов реального мира.

Современные знаковые системы подразделяются на языковые и не­языковые.

Язык - система знаков, служащая средством человеческого мышле­ния, самовыражения и общения. С помощью языка человек познает окружающий мир. Язык, выступая орудием психической деятельно­сти, изменяет психические функции человека, развивает его рефлек­сивные способности. Как пишет лингвист А. А. Потебня, слово - «на­меренное изобретение и Божественное создание языка». «Слово пер­воначально есть символ, идеал, слово сгущает мысли»' 6 . Язык объек­тивирует самосознание человека, формируя его в соответствии с теми значениями и смыслами, которые определяют ценностные ориентации на культуру языка, поведение, отношения между людьми, на образцы личностных качеств человека' 7 .

Каждый естественный язык складывался в истории этноса, отра­жая путь овладения реальностью предметного мира, мира создавае­мых людьми вещей, путь овладения трудовыми и межперсональными отношениями. Язык всегда участвует в процессе предметного воспри­ятия, становится орудием психических функций в специфически чело­веческой (опосредованной, знаковой) форме, выступает средством идентификации предметов, чувств, поведения и т.д.

Язык развивается благодаря социальной природе человека. В свою очередь, развивающийся в истории язык влияет на социальную при­роду человека. Слову И. П. Павлов придавал определяющее значение в регуляции поведения человека, господстве над поведением. Гранди­озная сигналистика речи выступает для человека как новый регуля­тивный признак овладения поведением' 8 .

Слово имеет определяющее значение для мысли и для душевной жизни вообще. А. А. Потебня указывает на то, что слово «есть орган мысли и непременное условие всего позднейшего развития понимания мира и себя». Однако по мере использования, по мере приобретения значений и смыслов слово «лишается своей конкретности и образности». Это очень важная мысль, которая подтверждается прак-тикой движения языка. Слова не только объединяются, истощаются, но, и потеряв свои изначальные значения и смыслы, превращаются в мусор, который засоряет современный язык. Обсуждая проблему со­циального мышления людей в их повседневной жизни, М. Мамар-дашвили писал о проблеме языка: «Мы живем в пространстве, в котором накоплена чудовищная масса отходов производства мысли и язы­ка» 19 . Действительно, в языке как цельном явлении, как основе чело­веческой культуры наряду со словами-знаками, выступающими в оп­ределенных значениях и смыслах, в процессе исторического развития возникают осколки отживших и выходящих из употребления знаков. Эти «отходы» естественны для всякого живого и развивающегося явления, не только для языка.

О сущности языковой реальности французский философ, социолог и этнограф Л. Леви-Брюль писал: «Представления, называемые кол­лективными, если определить только в общих чертах, не углубляя во­проса об их сущности, могут распознаваться по следующим призна­кам, присущим всем членам данной социальной группы: они переда­ются в ней из поколения в поколение. Они навязываются в ней от­дельным личностям, побуждая в них сообразно обстоятельствам чув­ства уважения, страха, поклонения и т.д. в отношении своих объектов, они не зависят в своем бытии от отдельной личности. Это происходит не потому, что представления предполагают некий коллективный субъект, отличный от индивидов, составляющих социальную группу, а потому, что они проявляют черты, которые невозможно осмыслить и понять путем одного только рассмотрения индивида, как такового. Так, например, язык, хоть он и существует, собственно говоря, лишь в сознании личностей, которые на нем говорят, тем не менее несомнен­ная социальная реальность, базирующаяся на совокупности коллек­тивных представлений... Язык навязывает себя каждой из этих лично­стей, он предшествует ей и переживает ее» (курсив мой. - В. М.) 20 . Это очень важное объяснение того, что сначала культура содержит в себе языковую материю системы знаков - «предшествует» отдельному человеку, а затем «язык навязывает себя» и присваивается человеком.

И все-таки язык- основное условие развития психики человека. Благодаря языку и другим знаковым системам человек обрел средство для умственной и духовной жизни, средство глубокого рефлексивного общения. Безусловно, язык- особая реальность, в которой развивает­ся, становится, реализуется и существует человек.

Язык выступает средством культурного развития; помимо этого, он - источник формирования глубинных установок на ценностное отношение к окружающему миру: людям, природе, предметному миру, самому языку. Эмоционально-ценностному отношению, чувству есть множество словесных аналогов, но прежде в множестве языковых знаков заложено то, что лишь затем становится отноше­нием конкретного человека. Язык - концентрация коллективных представлений, идентификаций и отчуждении предков человека и его современников.

В онтогенезе, присваивая язык с его исторически обусловленными значениями и смыслами, с его отношением к явлениям культуры, во­площенным в реальностях, определяющих существование человека, ребенок становится современником и носителем той культуры, в рам­ках которой формируется язык.

Различают языки естественные (речь, мимика и пантомимика) и искусственные (в информатике, логике, математике и др.).

Неязыковые системы знаков: знаки-признаки, знаки-копии, авто­номные знаки, знаки-символы и др.

Знаки-признаки- запримета, метка, отличие, отлика, все, по чему узнают что-либо. Это внешнее обнаружение чего-либо, обозначение признаком присутствия конкретного предмета или явления.

Признак сигнализирует о предмете, явлении. Знаки-признаки со­ставляют содержание опыта человека в жизни, являются наиболее прос­тыми и первичными по отношению к знаковой культуре человека.

В древние времена люди уже выявляли знаки-признаки, что помо­гало им ориентироваться в природных явлениях (дым - значит огонь;

алая вечерняя заря - завтра ветер; молния - гром). Через знаки-при­знаки, выражаемые внешними экспрессивными проявлениями разных эмоциональных состояний, люди учились рефлексии друг у друга. Позднее они освоили более тонкие знаки-признаки.

Знаки-признаки - богатейшая область человеческой культуры, ко­торая присутствует в ней не только в сфере предметов, не только в сфере отношений человека с миром, но и в сфере языка.

Знаки-копии ( iconic signs - иконические знаки) - это воспроизведе­ния, несущие в себе элементы сходства с обозначаемым. Таковы ре­зультаты изобразительной деятельности человека- графические и живописные изображения, скульптура, фотографии, схемы, географи­ческие и астрономические карты и др. Знаки-копии воспроизводят в своей материальной структуре важнейшие чувственно ощутимые свойства предмета - форму, цвет, пропорции и т.д.

В родовой культуре знаки-копии чаще всего изображали тотем­ных животных - волка, медведя, оленя, лису, ворона, коня, петуха, или антропоморфных духов, идолов. Природные стихии - солнце, месяц, огонь, растения, вода - также имеют свое выражение в зна­ках-копиях, используемых в ритуальных действиях, а затем ставших элементами народной изобразительной культуры (орнаменты в до­мостроении, вышивки рушников, покрывал, одежды, а также все многообразие оберег).

Отдельную самостоятельную культуру иконических знаков пред-тявляют куклы, которые таят в себе особенно глубокие возможности воздействия на психику взрослого и ребенка.

Кукла - иконический знак человека или животного, изобретенный для обрядов (из дерева, глины, стеблей злаковых, трав и др.).

В человеческой культуре кукла имела много значений.

Кукла обладала изначально свойствами живого человека как ан­тропоморфное существо и помогала ему как посредник, принимая участие в ритуалах. Ритуальная кукла обычно красиво наряжалась. В языке остались выражения: «кукла- куклой» (о щеголеватой, но глу­пой женщине), «куколка» (ласка, похвала). В языке есть доказательст­во возможного прежде одушевления куклы. Мы говорим «куклин» - кукле принадлежащий, даем куклам имя - знак ее исключительного положения в мире человека.

Кукла, будучи изначально неодушевленной, но идентичной по ви­ду человеку (или животному), обладала свойством присваивать чужие души, оживая за счет умертвления самого человека. В этом значении кукла была представителем черной силы. В русской речи осталась архаика выражения: «Хорош: перед чертом куколка». В разряд брани вошло выражение «Чертова кукла!» как знак опасности. В современ­ном фольклоре существует много сюжетов, когда кукла становится враждебно опасной человеку.

Кукла занимает пространство детской игровой деятельности и на­деляется антропоморфными свойствами.

Кукла - действующий персонаж театра кукол.

Кукла - символический знак и антропоморфный субъект в кукло-терапии.

Знаки-копии становились участниками сложных магических дейст­вий, когда предпринимались попытки освободиться от злых чар кол­дуна, ведьмы, демонов. В культурах многих народов мира известно изготовление чучел, являющихся знаками-копиями устрашающих существ для ритуальных их сожжений с целью освободиться от реаль­ной опасности. Кукла оказывает многосоставное воздействие на пси­хическое развитие.

В процессе исторического развития человеческой культуры именно иконические знаки обрели исключительное пространство изобрази­тельного искусства.

Автономные знаки- это специфическая форма существования ин­дивидуальных знаков, которая создается отдельным человеком (или группой людей) согласно психологическим законам творческой сози­дательной деятельности. Автономные знаки субъективно свободны от стереотипов социальных ожиданий представителей одной с созидате­лем культуры. Каждое новое направление в искусстве рождалось пио­нерами, открывающими для себя новое видение, новую представленность реального мира в системе новых иконических знаков и знаков-символов. Через борьбу новых значений и смыслов вложенная в но­вые знаки система или утверждалась и принималась культурой как действительно необходимая, или уходила в небытие и становилась интересной разве что специалистам - представителям наук, заинтере­сованных в отслеживании истории сменяющихся знаковых систем 21 .

Знаки-символы- это знаки, обозначающие отношения народов, слоев общества или групп, утверждающие что-то. Так, гербы - отли­чительные знаки государства, сословия, города- материально пред­ставленные символы, изображения которых располагаются на флагах, денежных знаках, печатях и т.д.

К знакам-символам относятся знаки отличия (ордена, медали), зна­ки различия (значки, нашивки, погоны, петлицы на форменной одеж­де, служащие для обозначения звания, рода службы или ведомства). Сюда же относятся девизы и эмблемы.

К числу знаков-символов относятся и так называемые условные знаки (математические, астрономические, нотные знаки, иероглифы, корректурные знаки, фабричные знаки, фирменные знаки, знаки каче­ства); предметы природы и рукотворные предметы, которые в контек­сте самой культуры приобретали значение исключительного знака, отражающего мировоззрение людей, принадлежащих к социальному пространству этой культуры.

Знаки-символы появились так же, как и другие знаки в родовой культуре. Тотемы, амулеты, обереги стали знаками-символами, за­щищающими человека от опасностей, скрывающихся в окружающем мире. Всему природному, реально существующему человек придавал символическое значение.

Присутствие знаков-символов в человеческой культуре бесчислен­но, они создают реалии знакового пространства, в котором живет человек, определяют специфику психического развития человека и психологию его поведения в современном ему обществе.

Одна из наиболее архаичных форм знаков - тотемы. Тотемы и по­ныне сохранились у отдельных этнических групп не только в Африке, Латинской Америке, но и на Севере России.

В культуре родовых верований особое значение имеет символиче­ское перевоплощение человека с помощью специального символиче­ского средства - маски.

Маска- специальная накладка с изображением звериной морды, человеческого лица и т.д., надеваемая человеком. Будучи личиной, маска маскирует лицо человека, содействует созданию нового образа. Перевоплощение осуществляется не только маской, но и соответст­вующим костюмом, элементы которого предназначены «заметать следы». Каждой маске присущи только ей свойственные движения, ритм, танцы. Магия маски состоит в содействии идентификации человека с обозначаемой ею личиной. Маска может быть способом одеть чужие личины и способом проявлять свои подлинные свойства.

Освобождение от сдерживающего начала нормативности выража­ется в символах человеческой смеховой культуры, а также в различных формах и жанрах фамильярно-площадной речи (ругательство, божба, клятва, блажь), которые также берут на себя символические функции.

Смех, являясь формой проявления чувств человека, выступает в отношениях людей и как знак. Как показывает исследователь смехо­вой культуры М. М. Бахтин, смех связан «со свободой духа и свобо­дой речи» 22 . Безусловно, такая свобода появляется у человека, кото­рый может и хочет преодолеть контролирующую канонизация сло­жившихся знаков (языковых и неязыковых).

Мат в неприличной брани, ругательстве, поносных словах имеет особое значение в речевой культуре. Мат несет в себе свою символику и отражает социальные запреты, которые в разных слоях культуры преодолеваются площадной бранью в обыденной жизни или входят в культуру поэзии (А. И. Полежаев, А. С. Пушкин). Бесстрашное, воль­ное и откровенное слово выступает в человеческой культуре не только в значении снижения другого, но и в значении символического осво­бождения человеком самого себя из контекста отношений культуры социальной зависимости. Контекст мата имеет значение внутри того языка, которому он сопутствовал в истории 23 .

Особое значение среди знаков-символов всегда имели жесты.

Жесты - телодвижения, преимущественно рукой, сопровождаю­щие или заменяющие речь, представляющие собой специфические знаки. В родовых культурах жесты использовались в качестве языка в ритуальных действиях и в коммуникативных целях.

Ч. Дарвин объяснял большинство жестов и выражений, непроиз­вольно употребляемых человеком, тремя принципами: 1) принцип полезных ассоциированных привычек; 2) принцип антитезы; 3) прин­цип прямого действия нервной системы 24 . Помимо самих жестов, со­образных с биологической природой, человечество вырабатывает социальную культуру жестов. Природные и социальные жесты чело­века «читаются» другими людьми, представителями того же этноса, государства и социального круга.

Жестовая культура весьма специфична у разных народов. Так, ку­бинец, русский и японец могут не только не понять друг друга, но и нанести моральный ущерб при попытке отрефлексировать жесты друг друга. Знаки жестов внутри одной культуры, но в разных социальных и возрастных группах также имеют свои особенности (жесты подрост­ков 25 , правонарушителей, учащихся семинарии).

Еще одна группа структурированных символов - татуировка.

Татуировка- символические охранительные и устрашающие знаки, наносимые на лицо и тело человека путем наколов на коже и введения в них краски. Татуировки - изобретение родового челове­ка 26 , сохраняющее свою живучесть и распространенное в разных суб­культурах (матросы, преступная среда 27 и др.). У современной моло­дежи разных стран появилась мода на татуировки своей субкультуры.

Язык татуировок имеет свои значения и смыслы. В преступной сре­де знак татуировки показывает место преступника в его мире: знак может «поднять» и «опустить» человека, демонстрируя строго иерархизированное место в его среде.

Каждая эпоха имеет свои символы, которые отражают человече­скую идеологию, мировоззрение как совокупность идей и взглядов, отношение людей к миру: к окружающей природе, предметному миру, друг к другу. Символы служат стабилизации или изменению общест­венных отношений.

Символы эпохи, выраженные в предметах, отражают символиче­ские действия и психологию человека, принадлежащего этой эпохе. Так, особое значение во многих культурах имел предмет, знаменую­щий собой доблесть, силу, храбрость воина,- меч. Ю. М. Лотман пишет: «Меч также не более чем предмет. Как вещь он может быть выкован или сломан...но ...меч символизирует свободного человека и является «знаком свободы», он уже предстает как символ и принадле­жит культуре» 28 .

Область культуры - всегда область символическая. Так, в разных своих воплощениях меч как символ может быть одновременно оружи­ем и символом, но может стать только символом, когда для парадов изготовляется специальная шпага, которая исключает практическое применение, фактически становясь изображением (иконическим зна­ком) оружия. Символическая функция оружия была отражена и в древнерусском законодательстве («Русская правда»). Возмещение, ко­торое нападающий должен был заплатить пострадавшему, было про­порционально не только материальному, но и моральному ущербу:

рана (даже тяжелая), нанесенная острой частью меча, влечет за собой меньшую виру (штраф, возмещение), чем не столь опасные удары не­обнаженным оружием или рукояткой меча, чашей на пиру или тыль­ной стороной кулака. Как пишет Ю. М. Лотман: «Происходит фор­мирование морали воинского сословия, и вырабатывается понятие чести. Рана, нанесенная острой (боевой) частью холодного оружия, болезненная, но не бесчестит. Более того, она даже почетна, посколь­ку бьются только с равным. Не случайно в быту западноевропейского рыцарства посвящение, т.е. превращение «низшего» в «высшее», тре­бовало реального, а впоследствие знакового удара мечом. Тот, кто признавался достойным раны (позже - знакового удара), одновремен­но признавался и социально равным. Удар же необнаженным мечом, рукояткой, палкой - вообще не оружием - бесчестит, поскольку так бьют раба» 29 .

Вспомним, что наряду с физической расправой над участниками дворянского декабрьского движения 1825 г. (через повешение) многие дворяне претерпели испытание позорной символической (граждан­ской) казнью, когда над их головами надламывался меч, после чего их ссылали на каторгу и поселение.

Н. Г. Чернышевский также перенес унизительный обряд граж­данской казни 19 мая 1864 г., после чего был отправлен на каторгу в Кадаю.

Оружие во всей многосторонности его использования как символа, включенного в систему мировоззрения определенной культуры, пока­зывает, сколь сложна знаковая система культуры.

Знаки-символы конкретной культуры имеют материальное выра­жение в предметах, языке и т.д. Знаки всегда имеют соответствующее времени значение и служат средством передачи глубинных культурных смыслов. Знаки-символы так же, как и иконические знаки, составляют материю искусства.

Классификация знаков на знаки-копии и знаки-символы достаточ­но условна. Эти знаки во многих случаях обладают достаточно выра­женной обратимостью. Так, знаки-копии могут обрести значение зна­ка-символа - статуя Родины-матери в Волгограде, в Киеве, статуя Свободы в Нью-Йорке и др.

Непросто определить специфику знаков в новой для нас, так назы­ваемой виртуальной реальности, которая предполагает множество разнообразных «миров», представляющих собой по-новому транс­формированные ею иконические знаки и новые символы.

Условность знаков-копий и знаков-символов обнаруживает себя в контексте особых знаков, которые рассматриваются в науке как эталоны.

Знаки-эталоны. В человеческой культуре существуют знаки-эталоны цвета, формы, музыкальных звуков, устной речи. Одни из этих знаков можно отнести условно к знакам-копиям (эталоны цвета, формы), другие - к знакам-символам (ноты, буквы). В то же время эти знаки подпадают под общее определение - эталоны.

Эталоны имеют два значения: 1) образцовая мера, образцовый изме­рительный прибор, служащие для воспроизведения, хранения и переда­чи единиц каких-либо величин с наибольшей точностью (эталон мет­ра, эталон килограмма); 2) мерило, стандарт, образец для сравнения.

Особое место здесь занимают так называемые сенсорные эталоны.

Сенсорные эталоны- это наглядные представления об основ­ных образцах внешних свойств предметов. Созданы они в процессе познавательной и трудовой деятельности человечества - постепенно люди вычленили и систематизировали разные свойства предметного мира с практическими, а затем и научными целями. Выделяют сенсор­ные эталоны цвета, формы, звуков и др.

В человеческой речи эталоны - это фонема, т.е. образцы звуков, рассматриваемые как средство для различения значений слов и мор­фем (части слова: корень, суффикс или приставка), от которых зави­сит смысл произносимых и слышимых слов. Каждый язык имеет свой набор фонем, отличающихся друг от друга по определенным призна­кам. Как и другие сенсорные эталоны, фонемы выделялись в языке постепенно, через мучительные поиски средств их эталонизации.

Сегодня мы можем наблюдать большую дифференциацию уже дос­таточно освоенных человечеством эталонов. Мир знаковых систем все более и более дифференцирует природные и созданные человечеством (исторические) реальности,

Особое значение имеет слово, способное одновременно использо­вать несколько чувственных модальностей в художественном произ­ведении или описании. Романисту, отсылающему читателя к цвету и звуку, к запахам и прикосновениям, обычно удается достичь большей выразительности в описании сюжета целого произведения или от­дельного эпизода.

Неязыковые знаки не существуют сами по себе, они входят в кон­текст языковых знаков. Все виды знаков, сложившиеся в истории культу­ры человечества, создают весьма сложную реальность образно-знаковых систем, которая для человека является вездесущей и всепроникающей.

Именно она заполняет пространство культуры, становясь ее мате­риальной основой, ее достоянием и одновременно условием развития психики индивидуального человека. Знаки становятся особыми ору­диями психической деятельности, которые преобразуют психические функции человека и определяют развитие его личности.

Л. С. Выготский писал: «Изобретение и употребление знаков в ка­честве вспомогательных средств при разрешении какой-либо психоло­гической задачи, стоящей перед человеком (запомнить, сравнить что-либо, сообщить, выбрать и пр.), с психологической стороны представ­ляет б одном пункте аналогию с изобретением и употреблением ору­дий» 30 . Знак изначально приобретает инструментальную функцию, его называют орудием («Язык- орудие мышления»). Однако не следует при этом стирать глубочайшее различие между предметом-орудием и знаком-орудием.

Л. С. Выготский предлагал схему, изображающую отношение меж­ду употреблением знаков и употреблением орудий:

На схеме оба вида приспособления представлены как расходящие­ся линии опосредствующей деятельности. Глубинное содержание этой схемы - в принципиальном различии знака и орудия-предмета.

«Существеннейшим отличием знака от орудия и основой реально­го расхождения обеих линий является различная направленность того и другого. Орудие имеет своим назначением служить проводником воздействий человека на объект его деятельности, оно направлено вовне, оно должно вызвать те или иные изменения в объекте, оно - есть средство внешней деятельности человека, направленной на поко­рение природы. Знак ... есть средство психологического воздействия на поведение- чужое или свое, средство внутренней деятельности, направленной на овладение самим человеком; знак направлен внутрь. Обе деятельности столь различны, что и природа применяемых средств не может быть одной и той же в обоих случаях» 31 . Применение знака знаменует выход за пределы органической активности, сущест­вующей для каждой психической функции.

Знаки как специфические вспомогательные средства вводят чело­века в особую реальность, определяющую перевоплощение психиче­ской операции и расширяющую систему активности психической фун­кции, которые благодаря языку становятся высшими.

Пространство знаковой культуры превращает не только слова, но и идеи, чувства в знаки, отражающие достижения развития человече­ства и трансформирующие значения и смыслы в исторической протя­женности человеческой культуры. Знак, «ничего не изменяя в самом объекте психологической операции» (Л. С. Выготский), в то же время определяет изменение объекта психологической операции в самосоз­нании человека- не только язык- орудие человека, но и человек-орудие языка. В истории человеческой культуры, человеческого духа происходит непрерывное укоренение предметного, природного и со­циального мира в контексте реальности образно-знаковых систем.

Реальность образно-знаковых систем, определяя пространство чело­веческой культуры и выступая средой обитания человека, дает ему, с одной стороны, средства психического воздействия на других людей, с другой- средства преобразования собственной психики. В свою оче­редь, личность, отражающая условия развития и бытия в реальности образно-знаковых систем становится способной создавать и вводить новые виды знаков. Так осуществляется поступательное движение чело­вечества. Реальность образно-знаковых систем выступает как условие психического развития и бытия человека на всех его возрастных этапах.

3. Природная реальность. Природная реальность во всех своих ипо­стасях в сознании человека входит в реальность предметного мира и в реальность образно-знаковых систем культуры.

Мы знаем, что человек вышел из природы и в той мере, в какой он может восстановить свой исторический путь, он в «поте лица» добывал себе пищу из плодов природы, создавал орудия из материи при­роды и, воздействуя на природу, создавал новый мир вещей, доселе не существующий на Земле, - рукотворный мир.

Природная реальность для человека всегда была условием и ис­точником его жизни и жизнедеятельности. Человек ввел саму природу и ее элементы в содержание реальности созданной им образно-знако­вой системы и сформировал отношение к ней как к источнику жизни, условию развития, познания и поэзии.

Природа представлена в сознании обыденного человека как нечто неизменно живое, воспроизводящее и дарующее - как источник жизни. В ежегодных циклах растения приносили плоды, семена, коренья, а жи­вотные давали приплод, реки - рыбу. Природа давала материалы для жилища, одежды; ее недра, реки и солнце- материю для тепловой энергии. Человек упражнял свой интеллект на том, чтобы все больше, все эффективнее, с его точки зрения, брать и брать у природы.

В результате развития огромной человеческой цивилизации при­родные условия существования человека претерпевают кардинальные изменения. Несколько десятков лет экологи серьезно предупреждают:возникла проблема нарушения экологического равновесия на нашей планете. Эти нарушения, накапливаясь исподволь, незаметно, как следствие, казалось бы, экономически оправданных хозяйственных акций человека, в ближайшем будущем грозят катастрофой. Напря­жение экологического кризиса возрастает также из-за увеличения численности людей. По оценкам ООН, к 2025 г. в мире будет насчи­тываться 93 города с населением более 5 млн человек (в 1985 г.- 34 города с населением свыше 5 млн человек). Такие поселения опреде­ляют особые условия формирования человека- оторванный от есте­ственной природы, он явно урбанизируется, его отношение к природе становится все более отчужденным. Эта отчужденность содействует тому, что человек постоянно «наращивает» свое воздействие на при­роду, преследует, казалось бы, оправдывающие цели: получение пи­щи, природного сырья, работы, которая дает средства к существова­нию. Из-за несоответствия растущей численности людей и плодородия земли уже сегодня многомиллионное население огромных территорий хронически голодает. По данным ЮНЕСКО, голодают дети многих стран. В мире половина детей в возрасте до шести лет недоедает. От сильной или частичной нехватки в рационе протеина прежде всего страдают дети трех континентов: Латинской Америки, Африки и Азии.

Результатом голодания становится повышенная детская смерт­ность. Кроме того, протеиновый голод приводит детей к так называе­мому общему маразму, который выражается в полной апатии и не­подвижности ребенка, потере контакта с внешним миром.

Смок - составная часть атмосферы больших городов - приводит к развитию анемии, легочным заболеваниям. Аварии на атомных электростанциях приводят к нарушению функции щитовидной железы. Урбанизация приводит к сверхсильным нагрузкам на психику человека.

Нарушая экологические законы, определяющие устойчивое функ­ционирование всех звеньев биосферы, человек отчуждается от необхо­димости учитывать эти законы и оберегать природу. В результате - сознательно или бессознательно - проблема сохранения биосферы переходит в категорию второстепенных.

При всей разумности в отношении к теоретическому пониманию бытия человек реально потребляет природу с эгоизмом ребенка.

В истории человечества понятие «Земля» приобретало много зна­чений и смыслов.

Земля - планета, вращающаяся вокруг Солнца, Земля - наш мир, земной шар, на котором мы живем, стихия среди других стихий (огонь, воздух, вода, земля). Тело человека именуется Землей (пра­хом) 32 . Землей называется страна, занимаемое народом пространство, государство. Понятие «земля» идентифицируется с понятием «приро­да». Природа - естество, все вещественное, вселенная, все мироздание, все зримое, подлежащее пяти чувствам, но более наш мир. Земля.

В отношении с природой человек ставит себя на особое место.

Обратимся к значениям и смыслам реальности природы, отражен­ной в знаковой системе человека. Это позволит нам приблизиться к пониманию отношения человека к природе.

Человек в процессе исторического развития в своем отношении к природе постепенно переходил от приспособления к ней через прида­ние ей антропоморфных свойств к обладанию ею, что выражено в из­вестном знаковом образе «Человек - царь природы». Царь всегда вер­ховный правитель земли, народа или государства. Царь земной. В функции царя входит правление, быть царем - управлять царством. Но царь и подчиняет окружающих своему влиянию, своей воле, пове­лению. Царь обладает неограниченной самодержавной формой правле­ния, он владычествует над всеми.

Развитие образно-знаковой системы в отношении человека к са­мому себе постепенно ставило его во главе всего сущего. Примером может служить Библия.

На последний, шестой день творения своего Бытия сотворил Бог человека по обра­зу Своему и подобию Своему и предоставил человеку право владычествовать над всеми: «...и да владычествуют они над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над зверями, и над скотом, и над всею Землею, и над всеми гадами, пресмыкающимися по Земле. И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его;мужчину и женщину сотворил их. И благословил их Бог, и сказал им Бог: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте Землю, и обладайте ею, и владычествуйте над рыбами морскими и над зверями, и над птицами небесными, и над всяким скотом, и над всею Землею, и над всяким животным, пресмыкающимся по Земле. И сказал Бог: вот, Я дал вам всякую траву, сеющую семя, какая есть на всей Земле, и всякое дерево, у которого плод древесный, сеющей семя; - вам сие будет в пищу; а всем зверям зеленым, и всем птицам небесным, и всякому гаду, пресмыкающемуся по Земле, в котором душа живая, дал Я всю зелень травяную в пищу. И стало так. И увидел Бог все, что Он создал, и вот, хорошо весьма» 33 .

Человеку предписано владычествовать. В структуре знаковых сис­тем, образующих значения и смыслы владычествования, представлены Бог, Царь и человек вообще. Эта связь очень прочно представлена в поговорках.

Царь небесный (Бог). Царь земной (монарх, правящий страной). Царь земной под Царем небесным ходит (под Богом). У царя царствующий (у Бога) много царей. Царь от Бога пристав. Без Бога свет не стоит — без царя земля не правится. Где царь, тут и правда.

Книги царств, книги Ветхого завета, бытопись царей и народа Божьего - настольные книги просвещенных христиан. В России по­шло второе тысячелетие, как образы Библии властвуют над самосоз­нанием человека - ведь вся русская культура вышла из христианства, так же как у других народов мира свои предтечи.

Сама природа в сложившихся знаковых системах выражена обра­зами трех царств: животных - растений - ископаемых. Но царь над всей природой - Человек. Во всех знаковых системах, отражающих понятия «царствовать», «царить», человек отвел себе весьма значи­тельное место, назвавшись « Homo sapiens », «Царь природы». Но сло­во «царствовать» означает не только владычествовать, но и править, управлять своим царством. Обыденное сознание человека подхватило прежде всего значение, которое не возлагает ответственности за бытие природы. Человек по отношению к природе стал источником агрес­сии: он развил в себе три принципа отношения к природе: «взять», «пренебречь», «забыть», которые демонстрируют собой полное отчу­ждение от природы.

Природа была первым и единственным источником познания древ­него человека. Все пространство образно-знаковых систем заполняют предметы и явления природы. Трудно перечислить все науки, которые направлены на постижение природы, потому что первоначальные науки рождают дочерний, затем они вновь дифференцируются.

Наука- важнейший элемент духовной культуры, высшая форма человеческих знаний. Наука стремится систематизировать факты, устанавливать закономерности развития материи природы, класси­фицировать природу. Особое значение для развития науки приобре­тают знаковые системы, специальный язык, который каждая наука строит по своим основаниям. Язык науки, или тезаурус, представляет собой систему понятий, которые отражают основное видение предме­та науки, господствующие в науке теории. Поэтому науку можно представить как систему понятий о явлениях и законах природы, а также человеческого бытия.

Познание природы, начавшись с практической жизнедеятельности человека и перейдя в истории человечества на уровень производства орудий и других предметов, потребовало теоретического осмысления природы. Естествознание имеет две цели: 1) раскрыть сущности явле­ний природы, познать их законы и предвидеть на их основе новые явления; 2) указать возможности использования на практике познан­ных законов природы.

Б. М. Кедров, отечественный философ, историк науки, писал: «По­средством науки человечество осуществляет свое господство над си­лами природы, развивает материальное производство, преобразует общественные отношения» 34 .

Тот факт, что наука долгое время осуществляла «господство» и «правильную эксплуатацию природы» и недостаточно ориентирова­лась на глубинные законы естествознания - естественный ход разви­тия сознания человека. Лишь в XX в. - веке бурного развития техни­ческого производства возникает и осознается новая проблема челове­чества: рассматривать природу в контексте существования Земли во Вселенной 35 . Появляются новые науки, соединяющие природу и обще­ство в единую систему 36 . Появляются надежды на предотвращение угрозы гибели всей человеческой общности и природы.

В 70-е и 80-е годы многие ученые мира, объединившись, взывали к разуму человека. Так, А. Ньюмен писал: «Мы надеемся, что 80-е годы нашего века войдут в историю как десятилетие научного просвещения в сфере охраны окружающей среды, как время пробуждения глобаль­ного экологического мышления и ясного осознания человеком роли своего места во Вселенной» 37 . Действительно, общественное сознание, являясь совокупностью социальной психологии людей, сегодня долж­но включать в себя такие понятия, как «экологическое мышление», «экологическое сознание», на основе которых человек создает новую систему образов и знаков, позволяющих от познания и господства над силами природы перейти к познанию природы и ценностному отно­шению к ней, к пониманию необходимости бережного отношения и воссоздания. Ученые мира уже в течение многих десятилетий призы­вают человечество перейти к новой психологии и новому мышлению, направленному на спасение человеческой общности через поиск новой этики отношения к сущему вообще и к природе в частности.

Благодаря наукам человек стал строить свои отношения с приро­дой как субъект с объектом. Он закрепил себя в качестве субъекта, а природу - в качестве объекта. Но для гармоничного существования человека в природе необходимо не только уметь отчуждаться от нее, но и сохранить способность идентифицироваться с ней. Сохранение способности относиться к предметам природы как «значимому дру­гому» 38 имеет принципиальное значение для развития человеческого духа. Человек, находясь один на один с природой, может испытывать особое чувство единения с ней. Конечно, человек не может освобо­диться от культурного обретения достояния знаковых систем, но, идентифицируясь с природой через ее созерцание, через растворение в ней, он может воспринять ее в ореоле разнообразных смыслов («При­рода - источник жизни», «Человек - часть природы», «Природа - источник поэзии» и др.). Отношение к природе как к объекту - осно­вание к отчуждению от нее; отношение к природе как к субъекту — основание к идентификации с ней.

Природная реальность существует и открывается человеку в кон­тексте его сознания. Являясь изначальным условием существования человека, природа вместе с развитием его сознания принимает на себя многообразные функции, которые приписываются ей людьми.

Очень важно для развития человеческой духовности не забывать о возможности придания природе многообразия значений, которые складывались в истории культуры: от ее идеализации до демонизации; от позиции субъекта до позиции объекта, от образа до значения.

Анализируя образ и значение как основные компоненты искусства, известный языковед А. А. Потебня указывал на полисемантичность языка и ввел так называемую формулу поэтичности, где А - образ, Х - значение. Формула поэтичности [А < Х\ утверждает неравенство числа образов множеству их возможных значений и возводит это неравенст­во в специфику искусства 39 . Расширение значений природы в самосоз­нании человека - основа его развития как природного и социального существования. Об этом нельзя забывать при организации условий воспитания и развития личности.

4. Реальность социального пространства. Социальным пространст­вом следует назвать всю материальную и духовную сторону человече­ского бытия наряду с общением, человеческими деятельностями и системой прав и обязанностей. Сюда следовало бы отнести все реаль­ности существования человека. Однако мы выделим и специально рассмотрим самостоятельные реальности предметного мира, образно-знаковых систем и природы, что является вполне правомерным.

Далее предметом нашего обсуждения будут такие реальности со­циального пространства, как общение, многообразие человеческих деятельностей, а также реальность обязанностей и прав человека в обществе.

Общение - взаимные сношения людей. В отечественной психологии общение рассматривается как один из видов деятельности.

Человек погружен в социум, который обеспечивает его жизнедея­тельность и развитие через общение с себе подобными. Это поддержа­ние осуществляется за счет стабильности системы коммуникаций в общности и «стабильности системы личностных по форме существо­вания, общественных по природе отношений или взаимоотношений, реализуемых в общении» 40 .

Содержание отношений и взаимоотношений отражено прежде все­го в языке, в языковом знаке. Языковой знак представляет собой орудие общения, средство познания и ядро личностного смысла для человека.

В качестве орудия общения язык поддерживает равновесие в соци­альных отношениях людей, реализуя социальные потребности по­следних в овладении значимой для всех информацией.

В то же время язык является средством познания - обмениваясь словами, люди обмениваются значениями и смыслами. Значение-содержательная сторона языка 4 '. Система словесных знаков, обра­зующих язык, выступает в значениях, понятных носителям языка и соответствующих конкретному историческому моменту его развития.

В логике, логической семантике и науке о языке в качестве синонима «значение» употребляется термин «смысл». Смысл служит для обозначения того мыслительного содержания, той информации, которая связывается с конкретным языковым выраже­нием, являющимся собственным именем предмета. Имя — выражение языка, обозна­чающее предмет (собственное имя) или множество предметов (общее имя).

Понятие «смысл» помимо философии, логики и языкознания используется в психо­логии в контексте обсуждения личностного смысла.

Язык как ядро личностного смысла придает особую значимость образной и знако­вой системам каждого отдельного человека. Имея множество значений и социально значимых смыслов, каждый знак несет для отдельного человека свой индивидуальный смысл, который образуется благодаря индивидуальному опыту вхождения в реаль­ность социального пространства, благодаря сложным индивидуальным ассоциациям и индивидуальным интегративным связям, возникающим в коре головного мозга. О соотношении значений и личностных смыслов в контексте деятельности человека и мотивов, ее побуждающих, писал еще А. Н. Леонтьев: «В отличие от значений лично­стные смыслы... не имеют своего «надиндивидуального», своего «не психологического» существования. Если внешняя чувственность связывает в сознании субъекта значения с реальностью объективного мира, то личностный смысл связывает их с реальностью самой его жизни в этом мире, с ее мотивами. Личностный смысл и создает пристраст­ность человеческого сознания» 42 .

Реальность социального пространства развивается в процессе ис­торического движения человечества: язык знаков становится все более развернутой и все более разнообразно отражающей объективную реальность системой, определяющей существование человека. Языко­вая система определяет характер общения людей, тот контекст, кото­рый позволяет общающимся представителям одной языковой культу­ры устанавливать значения и смыслы слов, фраз и понимать друг друга.

Язык имеет свои особенности: 1) в индивидуально-психологичес­ком существовании, выраженном в личностных смыслах; 2) в субъек­тивной трудности передать состояния, чувства и мысли.

Психологически, т.е. в системе сознания, значения существуют че­рез общение и разнообразные деятельности в русле личностного смысла человека. Личностный смысл- это субъективное отношение человека к тому, что он выражает с помощью языковых знаков. «Во­площение смысла в значениях- это глубоко интимный, психологиче­ски содержательный, отнюдь не автоматически и одномоментно про­исходящий процесс» 43 .

Именно личностные смыслы, трансформирующие знаки языка в индивидуальном сознании, представляют человека как уникального носителя языка. Общение становится поэтому не только акцией коммуникации, не только деятельностью, сопряженной с другими видами деятельности, но и поэтической, творческой деятельностью, принося­щей «радость общения» (Сент-Экзюпери) от восприятия человеком новых значений и смыслов, неведомых ему дотоле, из уст другого человека.

В неформальном общении могут возникать моменты, когда чело­веку трудно высказать то, чти ему казалось вполне созревшим, имею­щим определенные языковые значения. «Трудно подобрать слова» - обычно так называют состояние, когда сознание готово к оформле­нию возникающих образов в слово, но в то же время человек испыты­вает трудность реализации своих побуждений (вспомним у Федора Тютчева: «Я слово позабыл, что я хотел сказать, и мысль бесплотная в чертог теней вернется»). Бывает и такое состояние, когда подобран­ные и произнесенные слова осознаются говорящим как «совсем не те». Вспомним стихотворение Федора Тютчева « Silentium !» 44 .

... Как сердцу высказать себя? Другому как понять тебя? Поймет ли он, чем ты живешь? Мысль изреченная есть ложь. Взрывая, возмутишь ключи, - Питайся ими - и молчи!..

Конечно, это стихотворение имеет свои значения и смыслы, но в расширенном толковании оно прекрасно подходит в качестве иллю­страции обсуждаемой проблемы.

Реальность социального пространства в сфере общения предстает перед отдельным человеком через уникальный комплекс воплощений смыслов в индивидуальном сочетании значимых для него значений, которые представляют его в мире как, во-первых, особенного, отлич­ного от других человека; во-вторых, как человека, подобного другим и тем самым способного понять (или приблизиться к пониманию) общекультурных смыслов и индивидуальных значений других людей.

Реальность социального пространства осваивается также, когда че­ловек в своем индивидуальном развитии проходит через испытания раз­ными видами деятельности. Особое значение обретают деятельности, через которые предстоит пройти человеку от рождения до взрослости.

Деятельности, определяющие вхождение ребенка в человеческие ре­альности. В процессе исторического развития человека из синкретиче­ской деятельности по созданию простейших орудий и подражательно­го воспроизведения по образцу выделились трудовая и учебная дея­тельности. Этим видам деятельности сопутствовали игровые действия, которые, имея биологические предпосылки в физической активности развивающихся детенышей и молодых человекообразных предков и постепенно меняясь, стали представлять собой игровое воспроизведе­ние отношений и символических орудийных действий.

В индивидуальном онтогенезе современного человека общество представляет ему возможность пройти путь к взрослости и самоопре­делению через исторически сложившиеся и принятые сегодня, как само собой разумеющиеся, так называемые ведущие виды деятельности. В онтогенезе для человека они предстают в следующей очередности.

Игровая деятельность. В игровой деятельности (в развивающей ее части) происходят прежде всего поиск предметов - заместителей изо­бражаемых предметов и символическое изображение предметных (ору­дийных и соотносящихся) действий, демонстрирующих характер отно­шений между людьми, и т.п. Игровая деятельность тренирует знаковую функцию: замещение знаками и знаковые действия; она возникает вслед за манипулированием и предметной деятельностью и становится усло­вием, определяющим психическое развитие ребенка. Игровая деятель­ность сегодня является предметом теоретического и практического ее постижения для организации условий развития ребенка до школы.

Учебная деятельность. Предметом учебной деятельности явля­ется сам человек, который стремится изменить себя. Когда первобыт­ный человек стремился подражать своему соплеменнику, освоившему производство простого орудия, он учился производить такие же ору­дия, как его более удачливый собрат.

Учебная деятельность - это всегда делание, изменение самого себя. Но для того чтобы каждое новое поколение осуществляло ученье эф­фективно, в соответствии с новыми достижениями прогресса, потре­бовалась специальная категория людей, передающая новому поколе­нию средства обучения. Это - ученые, разрабатывающие теоретиче­ские основы методов, содействующих обучению; методисты, эмпири­чески проверяющие эффективность методов; учителя, задающие спо­собы исполнения умственных и практических действий, способствую­щих развитию учащихся.

Учебная деятельность определяет потенциальные изменения, про­исходящие в познавательной и личностной сфере человека.

Трудовая деятельность возникла как целесообразная деятельность, благодаря которой происходило, происходит и будет происходить освоение природных и социальных сил для удовлетворения историче­ски сложившихся потребностей отдельного человека и общества.

Трудовая деятельность - определяющая сила общественного развития; труд- основная форма жизнедеятельности человеческого общества, исходное условие человеческого бытия. Именно благодаря созданию и сохранению орудий человечество выделилось из природы, сотворив рукотворный мир предметов - вторую природу человеческо­го бытия. Труд стал основой всех сторон общественной жизни.

Трудовая деятельность представляет собой сознательно осуществ­ляемое воздействие орудием на предмет труда, в результате чего предмет труда преобразуется в результат труда.

Трудовая деятельность изначально была связана с развивающимся сознанием человека, которое зарождалось и формировалось в труде, во взаимоотношениях людей по поводу орудий и предмета труда. В сознании человека строился некий образ результата труда и образ того, какими трудовыми действиями можно добиться этого результа­та. Производство и употребление орудий труда составляет «специфи­ческую характерную черту человеческого процесса труда...» 45 .

Орудия труда представляют собой искусственные органы человека, через которые он воздействует на предмет труда. В то же время в форме и функциях орудий и предметов труда воплощены исторически выработанные обобщенные способы трудовых и предметных дейст­вий людей, выраженные в знаках языка.

В современных условиях значительно возросла степень опосредо­ванное™ взаимодействия человека с предметом труда. В трудовую деятельность, во все ее параметры проникает наука: в процесс произ­водства орудий труда и предметов потребления, а также в организа­ционную культуру труда.

В организационной культуре труда проявляются система отноше­ний и условия существования трудового коллектива, т.е. то, что суще­ственно предопределяет успех функционирования и выживания орга­низации (команды) в долгосрочной перспективе.

Носителями организационной культуры являются люди. Однако в коллективах с устоявшейся организационной культурой последняя как бы отделяется от людей и становится атрибутом социальной атмосферы коллектива, которая оказывает активное воздействие на его членов. Культура организации представляет собой сложное взаимодействие философии и идеологии управления, мифологию организации, ценно­стные ориентации, верования, ожидания и нормы. Организационная культура трудовой деятельности существует в системе языковых знаков и в «духе» команды, отражающих готовность последней к развитию, к принятию символов, посредством которых ценностные ориентации «пе­редаются» членам команды. Производственные отношения, в которые вступают люди, определяют характер их трудовой деятельности, харак­тер общения по поводу содержания трудовой деятельности, опосредуют стиль общения. Трудовая деятельность ориентирована на конечный продукт, а также на получение за труд денежного эквивалента. Но в самой трудовой деятельности заложены условия для саморазвития че­ловека. Каждый человек, включенный мотивационно в саму трудовую деятельность, стремится быть профессионалом и творцом.

Таким образом, основные виды деятельности человека- общение, игра, ученье, труд - составляют реальность социального пространства.

Отношения людей в сфере общения, трудовой деятельности, ученья и игры опосредованы сложившимися в обществе правилами, которые в социуме представлены в виде обязанностей и прав.

Обязанности ч права человека. Реальность социального простран­ства имеет организующее поведение человека, его образ мыслей и мо­тивов начало, выражаемое в системе обязанностей и прав. Каждый человек лишь в том случае будет чувствовать себя достаточно защи­щенным в условиях реальности социального пространства, если он примет за основу своего бытия существующую систему обязанностей и прав. Конечно, значения обязанностей и прав обладают такой же пульсирующей подвижностью в общественном сознании людей в про­цессе истории, как и всякие другие значения. Но в сфере индивидуаль­ных смыслов обязанности и права могут обретать ключевые позиции для жизненных ориентации человека.

В свое время Ч. Дарвин писал: «Человек - общественное животное. Каждый согласится с тем, что человек - общественное животное. Мы видим это в его нелюбви к уединению и в его стремлении к общест­ву...» 46 Человек зависит от общества и не может обойтись без него. Как у социального существа, у человека сформировалось в его исто­рическом развитии могущественное чувство - регулятор его социаль­ного поведения, оно резюмируется в коротком, но могущественном слове «должен», столь полном высокого значения. «Мы видим в нем благороднейшее из всех свойств человека, заставляющее его без ма­лейшего колебания рисковать своей жизнью для ближнего, или после должного обсуждения пожертвовать своей жизнью для какой-нибудь великой цели в силу одного только глубокого сознания долга или справедливости» 47 . Здесь Ч. Дарвин ссылается на И. Канта, который писал: «Чувство долга! Чудное понятие, действующее на душу посред­ством увлекательных доводов лести или угроз, но одной силой ничем не прикрашенного, непреложного закона и поэтому внушающее все­гда уважение, если и не всегда покорность...»

Социальное качество человека- чувство долга формировалось в процессе построения идеалов и реализации социального контроля.

Идеал - норма, некий образ того, как человек должен проявлять себя в жизни, чтобы быть признанным обществом. Однако этот об­раз весьма синкретичен, трудно поддается вербальной конструкции. И. Кант в свое время высказывался весьма определенно: «...Мы долж­ны, однако, признать, что человеческий разум содержит в себе не только идеи, но и идеалы (курсив мой. - В. М.), которые ...обладают практической силой (как регулятивные принципы) и лежат в основе возможности совершенства определенных поступков... Добродетель и вместе с ней человеческая мудрость во всей их чистоте - суть идеи. Но мудрец (стоиков) есть идеал, т.е. человек, который существует только в мысли, но который полностью совпадает с идеей мудрости. Как идея дает правила, так идеал служит в таком случае прообразом для пол­ного определения своих копий; и у нас нет иного мерила для наших поступков, кроме поведения этого божественного человека в нас, с которым мы сравниваем себя, оцениваем себя и благодаря этому ис­правляемся, никогда, однако, не будучи в состоянии сравняться с ним. Хотя и нельзя допустить объективной реальности (существования) этих идеалов, тем не менее нельзя на этом основании считать их химе­рами: они дают необходимое мерило разуму, который нуждается в понятии того, что в своем роде совершенно, чтобы по нему оценивать и измерять степень и недостатки несовершенного» 48 . Человечество при создании и освоении реальности социального пространства через своих мыслителей всегда стремилось создать нравственный идеал.

Нравственный идеал- представление о всеобщей норме, образце человеческого поведения и отношений между людьми. Нравственный идеал прорастает и развивается в тесной связи с общественными, по­литическими и эстетическими идеалами. В каждый исторический мо­мент в зависимости от идеологии, возникающей в обществе, от на­правления движения общества нравственный идеал меняет свои от­тенки. Однако общечеловеческие ценности, отработанные в веках, остаются в назывной своей части неизменными. В индивидуальном сознании людей они выступают в чувстве, называемом совестью, оп­ределяют поведение человека в обыденной жизни.

Нравственный идеал ориентирован на большое число внешних со­ставляющих: законы, конституцию, обязанности, непреложные для конкретного учреждения, где учится или работает человек, правила общежития в семье, в общественных местах и многое другое. В то же время нравственный идеал имеет индивидуальную направленность в каждом отдельном человеке, обретает для него уникальный смысл.

Реальность социального пространства - весь нерасторжимый ком­плекс знаковых систем предметного и природного мира, а также чело­веческих отношений и ценностей. Именно в реальность человеческого бытия как условие, определяющее индивидуальное развитие и инди­видуальную человеческую судьбу, входит каждый человек с момента своего рождения и пребывает в ней в течение своей земной жизни.

§ 2. Предпосылки развития психики

Биологические предпосылки. Предварительные условия развития психики принято называть предпосылками развития. К предпосылкам относят природные свойства организма человека. Ребенок проходит закономерный процесс развития на базе определенных предпосылок, созданных предшествующим развитием его предков на протяжении многих поколений.

Во второй половине XIX в. и в первой половине XX в. научным сознанием философов, биологов, психологов овладел сформулиро­ванный Э. Геккелем биогенетический закон (1866 г.). Согласно этому закону каждая органическая форма в своем индивидуальном развитии (онтогенезе) в известной мере повторяет черты и особенности тех форм, от которых она произошла. Закон читается так: «Онтогения есть краткое и быстрое повторение филогений» 49 . Это значит, что в онтогенезе каждый индивидуальный организм непосредственно вос­производит путь филогенетического развития, т.е. происходит повто­рение развития предков от общего корня, к которому данный орга­низм относится.

Согласно Э. Геккелю, быстрое повторение филогении (рекапи­туляция) обусловлено физиологическими функциями наследственно­сти (воспроизведения) и приспособляемости (питания). При этом особь повторяет важнейшие изменения формы, через которые прошли ее предки в течение медленного и длительного палеонтологического развития по законам наследственности и приспособления.

Э. Геккель пошел вслед за Ч. Дарвином, который впервые поста­вил проблему соотношения между онтогенезом и филогенезом еще в «Очерке 1844 года». Он писал: «Зародыши ныне существующих по­звоночных отражают строение некоторых взрослых форм этого большого класса, существовавших в более ранние периоды истории Земли» 50 . Однако Ч. Дарвин отмечал также и факты, отражающие явления гетерохронии (изменения во времени появления признаков), в частности случаи, когда некоторые признаки возникают в онтогенезе потомков раньше, чем в онтогенезе предковых форм.

Сформулированный Э. Геккелем биогенетический закон был вос­принят современниками и следующими поколениями ученых как не­преложный 5 '.

Э. Геккель проанализировал строение человеческого тела в кон­тексте всей эволюции животного мира. Э. Геккель рассматривал онто­гению человека и историю его происхождения. Раскрывая генеалогию (филогению) человека, он писал: «Если бесчисленные растительные и животные виды не сотворены сверхъестественным «чудом», но «разви­лись» путем естественного превращения, то «естественная система» их будет родословным древом» 52 . Далее Э. Геккель переходил к описа­нию сущности души с точки зрения психологии народов, онтогенети­ческой психологии и филогенетической психологии. «Индивидуаль­ный сырой материал детской души,- писал он,- качественно уже заранее дан от родителей и прародителей путем наследственности; воспитанию представляется прекрасная задача превратить эту душу в пышный цветок интеллектуальным обучением и нравственным воспи­танием, т.е. путем приспособления» 53 . При этом он с признательно­стью ссылается на труд В. Прейнера о душе ребенка (1882), который анализирует наследуемые ребенком задатки.

Вслед за Э. Геккелем детские психологи стали проектировать этапы онтогении индивидуального развития от простейших форм до современного человека (Ст. Холл, В. Штерн, К. Бюлер и др.). Так, К. Бюлер указывал, что «индивиды приносят с собой задатки, а план их осуществления состоит из суммы законов» 54 . В то же время К. Коффка, исследуя феномен созревания в соотношении с обучени­ем, отмечал: «Рост и созревание - это такие процессы развития, те­чение которых зависит от унаследованных особенностей индиви­дуума, так же как и законченный при рождении морфологический признак... Рост и созревание, правда, не вполне независимы от внешних воздействий...» 55

Развивая идеи Э. Геккеля Эд. Клаперед писал о том, что сущность детской природы «в стремлении к дальнейшему развитию», при этом «чем продолжительнее детство, тем длиннее период развития» 56 .

В науке в период наибольшего доминирования какой-либо новой идеи обычно происходит крен в ее сторону. Так случилось и с ос­новным принципом биогенетического закона- принципом рекапи­туляции (от лат. recapitulatio - сжатое повторение бывшего прежде). Так, С. Холл пытался объяснить развитие с точки зрения рекапиту­ляции. Он находил в поведении и развитии ребенка многочисленные атавизмы: инстинкты, страхи. Следы от древней эпохи - боязнь от­дельных предметов, частей тела и т.д. «...Боязнь глаз и зубов... объ­ясняется отчасти атавистическими пережитками, отзвуками тех дол­гих эпох, когда человек боролся за свое существование с животны­ми, имевшими большие или странные глаза и зубы, когда далее ве­лась долгая война всех против всех внутри человеческого рода» 57 . С. Холл производил рискованные аналогии, не подтверждавшиеся реальным онтогенезом. В то же время его соотечественник Д. Бол-дуин с тех же позиций объяснял генезис робости у детей.

Многие психологи детства называли стадии, через которые дол­жен пройти ребенок в процессе своего онтогенетического развития (С. Холл, В. Штерн, К. Бюлер).

Идеей Э. Геккеля был заражен и Ф. Энгельс, который также при­нял онтогению как факт быстрого прохождения филогении в облас­ти психического.

По-своему силу биологических предпосылок понимал 3. Фрейд, который разделил самосознание человека на три сферы: «Оно», «Я» и «Сверх-Я».

Согласно 3. Фрейду, «Оно» - вместилище врожденных и вытеснен­ных побуждений, заряженных психической энергией и требующих выхода. «Оно» руководствуется врожденным принципом удовольст­вия. Если «Я» - сфера осознанного, «Сверх-Я» - сфера социального контроля, выражаемая в совести человека, то «Оно», являясь врож­денным даром, оказывает мощное влияние на две другие сферы 58 .

Идея о том, что врожденные особенности, наследственность явля­ются ключом к земной судьбе человека, начинает заполонять не толь­ко ученые трактаты, но и обыденное сознание людей.

Место биологического в развитии - одна из основных проблем возрастной психологии. Эта проблема еще будет прорабатываться в науке. Однако сегодня о многих предпосылках мы можем говорить вполне уверенно.

Можно ли стать человеком, не имея человеческого мозга?

Как известно, самые близкие наши «родственники» в животном мире- человекообразные обезьяны. Наиболее покладистые и понят­ливые из них - шимпанзе. Их жесты, мимика, поведение порой пора­жают сходством с человеческими. Шимпанзе, как и другие человеко­образные обезьяны, отличаются неистощимым любопытством. Они могут часами изучать попавший им в руки предмет, наблюдать пол­зающих насекомых, следить за действиями человека. Высоко развито у них подражание. Обезьяна, подражая человеку, может, например, подметать пол или смачивать тряпку, отжимать ее и протирать пол. Другое дело, что пол после этого почти наверняка останется гряз­ным - все кончится перемещением мусора с места на место.

Как показывают наблюдения, шимпанзе использует в разных си­туациях большое количество звуков, на которые реагируют сородичи. В экспериментальных условиях многим ученым удавалось добиться от шимпанзе решения довольно сложных практических задач, требую­щих мышления в действии и включающих даже употребление предме­тов в качестве простейших орудий. Так, обезьяны путем ряда проб строили пирамиды из ящиков, чтобы достать подвешенный к потолку банан, овладевали умением сбивать банан палкой и даже составлять для этого одну длинную палку из двух коротких, открывать запор ящика с приманкой, употребляя для этого «кляч» нужной формы (палку с треугольным, круглым или квадратным сечением). Да и мозг шимпанзе по своему строению и соотношению размеров отдельных частей ближе к человеческому, чем мозг других животных, хотя и сильно уступает ему по весу и объему.

Все это наталкивало на мысль: что, если попытаться дать детены­шу шимпанзе человеческое воспитание? Удастся ли развить у него хотя бы некоторые человеческие качества? И такие попытки делались неоднократно. Остановимся на одной из них.

Отечественный зоопсихолог Н. Н. Ладынина-Коте воспитывала ма­ленького шимпанзе Иони с полутора до четырех лет в своей семье. Детеныш пользовался полной свободой. Ему предоставлялись самые разнообразные человеческие вещи и игрушки, «приемная мама» вся­чески пыталась ознакомить его с употреблением этих вещей, научить общаться с помощью речи. Весь ход развития обезьянки тщательно фиксировался в дневнике.

Через десять лет у Надежды Николаевны родился сын, которого назвали Рудольфом (Руди). За его развитием до четырехлетнего воз­раста также вели самые тщательные наблюдения. В результате появилась на свет книга «Дитя шимпанзе и дитя человека» (1935). Что же удалось установить, сравнивая развитие обезьяны с развитием ребенка?

При наблюдении обоих малышей обнаруживалось большое сход­ство во многих игровых и эмоциональных проявлениях. Но вместе с тем выявилось и принципиальное различие. Оказалось, что шимпан­зе не может овладеть вертикальной походкой и освободить руки от функции хождения по земле. Хотя он и подражает многим действиям человека, но это подражание не приводит к правильному усвоению и совершенствованию навыков, связанных с употреблением предме­тов обихода и орудий: схватывается только внешний рисунок дейст­вия, а не его смысл. Так, Иони, подражая, часто пытался забить гвоздь молотком. Однако он то не прилагал достаточно силы, то не удерживал гвоздь в вертикальном положении, то бил молотком ми­мо гвоздя. В результате, несмотря на большую практику, Иони так никогда и не смог забить ни одного гвоздя. Недоступны для дете­ныша обезьяны и игры, носящие творческий конструктивный харак­тер. Наконец, у него отсутствует какая бы то ни было тенденция к подражанию звукам речи и усвоению слов, даже при настойчивой специальной тренировке. Примерно такой же результат был получен и другими «приемными родителями» детеныша обезьяны - супруга­ми Келлог.

Значит, без человеческого мозга не могут возникнуть и человече­ские психические качества.

Другая проблема- возможности человеческого мозга вне свойст­венных людям условий жизни в обществе.

В начале XX столетия индийский психолог Рид Сингх получил известие, что около одной деревни замечены два загадочных суще­ства, похожие на людей, но передвигающиеся на четвереньках. Их удалось выследить. Однажды Сингх с группой охотников спрята­лись у волчьей норы и увидели, как волчица выводит на прогулку детенышей, среди которых оказались две девочки- одна примерно восьми, другая - полутора лет. Сингх увез девочек с собой и попы­тался их воспитать. Они бегали на четвереньках, пугались и пыта­лись скрыться при виде людей, огрызались, выли по ночам по-волчьи. Младшая - Амала - умерла через год. Старшая- Камала - прожила до семнадцати лет. За девять лет ее удалось в основном отучить от волчьих повадок, но все-таки, когда она торопилась, то опускалась на четвереньки. Речью Камала, по существу, так и не овладела - с большим трудом она обучилась правильно употреблять всего 40 слов. Оказывается, что человеческая психика не возникает и без человеческих условий жизни.

Таким образом, и определенное строение мозга, и определенные условия жизни, воспитания необходимы, чтобы стать человеком. Од­нако их значение различно. Примеры с Иони и Камалой в этом смысле очень характерны: обезьяна, воспитанная человеком, и ребенок, вскормленный волком. Иони вырос обезьяной со всеми присущими шимпанзе особенностями поведения. Камала выросла не человеком, а существом с типичными волчьими повадками. Следовательно, черты обезьяньего поведения в значительной мере заложены в мозгу обезья­ны, предопределены наследственно. Черт же человеческого поведения, человеческих психических качеств в мозгу ребенка нет. Зато есть не­что другое - возможность приобрести то, что дается условиями жиз­ни, воспитанием, пусть это будет даже способность выть по ночам.

Взаимодействие биологического и социального факторов. Биологи­ческое и социальное в человеке в действительности столь прочно вос­соединены, что разделять эти две линии можно лишь теоретически.

Л. С. Выготский в своей работе, посвященной истории развития высших психических функций, писал: «Достаточно общеизвестно ко­ренное и принципиальное отличие исторического развития человече­ства от биологической эволюции животных видов... мы можем ... сде­лать совершенно ясный и бесспорный вывод: насколько отлично ис­торическое развитие человечества от биологической эволюции жи­вотных видов» 59 . Процесс психологического развития самого челове­ка, согласно многочисленным исследованиям этнологов, психологов, происходит по историческим законам, а не по биологическим. Основ­ным и всеопределяющим отличием этого процесса от эволюционного является то, что развитие высших психических функций происходит без изменения биологического типа человека, который изменяется по эволюционным законам.

До сих пор недостаточно выяснено, какова непосредственная зави­симость высших психических функций и форм поведения от структу­ры и функций нервной системы. Нейропсихологи и нейрофизиологи еще решают эту трудно поддающуюся проблему - ведь речь идет об изучении тончайших интегративных связей клеток головного мозга и проявлений психической активности человека.

Безусловно, что каждый этап в биологическом развитии поведения совпадает с изменениями в структуре и функциях нервной системы, каждая новая ступень в развитии высших психических функций воз­никает вместе с изменениями центральной нервной системы. Однако остается до сих пор недостаточно выясненным, какова непосредствен­ная зависимость высших форм поведения, высших психических функ­ций от структуры и функции нервной системы.

Исследуя первобытное мышление, Л. Леви-Брюль писал о том, что высшие психические функции происходят от низших. «Для того чтобы понять высшие типы, необходимо обратиться к относительно перво­бытному типу. В этом случае открывается широкое поле для продук­тивных изысканий относительно психических функций...» 60 Исследуя коллективные представления и подразумевая «под представлением факт познания», Л. Леви-Брюль указывал на социальное развитие как определяющее особенности психических функций. Очевидно, этот факт был отмечен Л. С. Выготским как выдающееся положение науки:«По сравнению одного из самых глубоких исследователей примитив­ного мышления мысль о том, что высшие психические функции не мо­гут быть поняты без биологического изучения, т.е. что они являются продуктом не биологического, а социального развития поведения, не нова. Но только в последние десятилетия она получила прочное факти­ческое обоснование в исследованиях по этнической психологии и ныне может считаться бесспорным положением нашей науки» 6 '. Это озна­чает, что развитие высших психических функций может быть осуще­ствлено через коллективное сознание, в контексте коллективных пред­ставлений людей, т.е. оно обусловлено социально-исторической при­родой человека. Л. Леви-Брюль указывает на весьма важное обстоя­тельство, которое уже при нем подчеркивалось многими социологами:

«Для того чтобы понять механизм социальных институтов, следует отделаться от предрассудка, заключающегося в вере, будто коллек­тивные представления вообще повинуются законам психологии, бази­рующейся на анализе индивидуального субъекта. Коллективные пред­ставления имеют свои собственные законы и лежат в социальных от­ношениях людей» 62 . Эти идеи привели Л. С. Выготского к мысли, ко­торая стала основополагающей для отечественной психологии: «Раз­витие высших психических функций составляет одну из важнейших сторон культурного развития поведения». И далее: «Говоря о куль­турном развитии ребенка, мы имеем в виду процесс, соответствующий психическому развитию, совершавшемуся в процессе исторического развития человечества... Но, a priori , нам было бы трудно отказаться от мысли, что своеобразная форма приспособления человека к приро­де, коренным образом отличающая человека от животных и делаю­щая принципиально невозможным простое перенесение законов жи­вотной жизни (борьба за существование) в науку о человеческом об­ществе, что это новая форма приспособления, лежащая в основе всей исторической жизни человечества, окажется невозможной без новых форм поведения, этого основного механизма уравновешивания орга­низма со средой. Новая форма соотношения со средой, возникшая при наличии определенных биологических предпосылок, но сама перерас­тающая за пределы биологии, не могла не вызвать к жизни и принци­пиально иной, качественно отличной, иначе организованной системы поведения» 63 .

Употребление орудий дало возможность человеку, оторвавшись от биологических развивающихся форм, перейти на уровень высших форм поведения.

В онтогенезе человека, безусловно, представлены оба типа психиче­ского развития, которые в филогенезе изолированы: биологическое и историческое (культурное) развитие. В онтогенезе оба процесса име­ют свои аналоги. В свете данных генетической психологии можно различать две линии психического развития ребенка, соответствую­щие двум линиям филогенетического развития. Указывая на этот факт, Л. С. Выготский ограничивает свое суждение «исключительно одним моментом: наличием в фило- и онтогенезе двух линий развития, а не опирается на филогенетический закон Геккеля («онтогения есть краткое повторение филогении»)», который широко применялся в биогенетических теориях В. Штерна, Ст. Холла, К. Бюлера и др.

Согласно Л. С. Выготскому, оба процесса, представленные в раз­деленном виде в филогенезе и связанные отношением преемственности и последовательности, реально существуют в слитом виде и образуют единый процесс в онтогенезе. В этом величайшее и самое основное своеобразие психического развития ребенка.

«Врастание нормального ребенка в цивилизацию, - писал Л. С. Вы­готский, - представляет обычно единый сплав с процессами его органи­ческого созревания. Оба плана развития - естественный и культур­ный - совпадают и сливаются один с другим. Оба ряда изменений взаимопроникают один в другой и образуют, в сущности, единый ряд социально-биологического формирования личности ребенка. По­скольку органическое развитие совершается в культурной среде, по­стольку оно превращается в исторически обусловленный биологиче­ский процесс. С другой стороны, культурное развитие приобретает совершенно своеобразный и ни с чем не сравнимый характер, по­скольку оно совершается одновременно и слитно с органическим со­зреванием, поскольку носителем его является растущий, изменяющий­ся, созревающий организм ребенка» 64 . Л. С. Выготский последова­тельно развивает свою идею совмещения врастания в цивилизацию с органическим созреванием.

Идея созревания лежит в основе выделения в онтогенетическом развитии ребенка особых периодов повышенного реагирования - сензитивных периодов.

Чрезвычайная пластичность, обучаемость - одна из важнейших особенностей человеческого мозга, отличающая его от мозга живот­ных. У животных большая часть мозгового вещества «занята» уже к моменту рождения - в нем закреплены механизмы инстинктов, т.е. форм поведения, передаваемых по наследству. У ребенка же значи­тельная часть мозга оказывается «чистой», готовой к тому, чтобы принять и закрепить то, что ему дают жизнь и воспитание. Ученые доказали, что процесс формирования мозга животного в основном заканчивается к моменту рождения, а у человека продолжается после рождения и зависит от условий, в которых происходит развитие ре­бенка. Следовательно, эти условия не только заполняют «чистые страницы» мозга, но и влияют на само его строение.

Законы биологической эволюции потеряли свою силу по отноше­нию к человеку. Перестал действовать естественный отбор - выжива­ние сильнейших, наиболее приспособленных к среде особей, потому что люди научились сами приспосабливать среду к своим нуждам. преобразовывать ее при помощи орудий и коллективного труда.

Мозг человека не изменился со времени нашего предка - кромань­онца, жившего несколько десятков тысяч лет назад. И если бы человек получал свои психические качества от природы, мы и сейчас ютились бы в пещерах, поддерживая неугасимый огонь. На самом деле все обстоит иначе.

Если в животном мире достигнутый уровень развития поведения передается от одного поколения к другому так же, как и строение ор­ганизма, путем биологического наследования, то у человека свойст­венные ему виды деятельности, а вместе с ними и соответствующие знания, умения и психические качества передаются другим путем - путем социального наследования.

Социальное наследование. Каждое поколение людей выражает свой опыт, свои знания, умения, психические качества в продуктах своего труда. К ним относятся как предметы материальной культуры (окружающие нас вещи, дома, машины), так и произведения духовной культуры (язык, наука, искусство). Каждое новое поколение получает от предыдущих все, что было создано раньше, вступает в мир, «впитавший» в себя деятельность человечества.

Овладевая этим миром человеческой культуры, дети постепенно усваивают вложенный в нее общественный опыт, те знания, умения, психические качества, которые свойственны человеку. Это и есть со­циальное наследование. Конечно, ребенок не в состоянии расшифро­вать достижения человеческой культуры самостоятельно. Он делает это при постоянной помощи и руководстве со стороны взрослых- в процессе воспитания и обучения.

На земле сохранились племена, ведущие первобытный образ жиз­ни, не знающие не только телевидения, но и металлов, добывающие пищу при помощи примитивных каменных орудий. Изучение пред­ставителей таких племен говорит на первый взгляд о значительном отличии их психики от психики современного культурного человека. Но это отличие- совсем не проявление каких-либо природных осо­бенностей. Если воспитать ребенка такого отсталого племени в со­временной семье, он ничем не будет отличаться от любого из нас.

Французский этнограф Ж. Виллар отправился в экспедицию в труднодоступный район Парагвая, где жило племя гуайкилов. Об этом племени было известно очень немногое: что ведет оно кочевой образ жизни, постоянно переходя с места на место в поисках своей основной пищи - меда диких пчел, имеет примитивный язык, не вступа­ет в контакты с другими людьми. Виллару, так же как и многим другим до него, не посчастливилось познакомиться с гуайкилами - они поспешно уходили при приближе­нии экспедиции. Но на одной из покинутых стоянок была обнаружена, видимо, позабытая впопыхах двухлетняя девочка. Виллар увез ее во Францию и поручил воспиты­вать своей матери. Через двадцать лет молодая женщина уже была ученым-этногра­фом, владеющим тремя языками.

Природные свойства ребенка, не порождая психических качеств, создают предпосылки для их образования. Сами же эти качества воз­никают благодаря социальному наследованию. Так, одним из важных психических качеств человека является речевой (фонематический) слух, дающий возможность различать и узнавать звуки речи. Ни одно животное им не обладает. Установлено, что, реагируя на словесные команды, животные улавливают только длину слова и интонацию, самих речевых звуков они не различают. От природы ребенок получа­ет строение слухового аппарата и соответствующих участков нервной системы, пригодное для различения речевых звуков. Но сам речевой слух развивается только в процессе усвоения того или иного языка под руководством взрослых.

Ребенок не имеет от рождения каких-либо форм поведения, свойст­венных взрослому человеку. Но некоторые простейшие формы пове­дения - безусловные рефлексы - у него врожденны и совершенно не­обходимы как для того, чтобы ребенок мог выжить, так и для даль­нейшего психического развития. Ребенок рождается с набором орга­нических потребностей (в кислороде, в определенной температуре окружающего воздуха, в пище и т.п.) и с рефлекторными механизма­ми, направленными на удовлетворение этих потребностей. Различные воздействия окружающей среды вызывают у ребенка защитные и ори­ентировочные рефлексы. Последние особенно важны для дальнейшего психического развития, так как составляют природную основу полу­чения и переработки внешних впечатлений.

На базе безусловных рефлексов у ребенка уже очень рано начина­ют вырабатываться условные рефлексы, которые ведут к расширению реакций на внешние воздействия и к их усложнению. Элементарные безусловно- и условно-рефлекторные механизмы обеспечивают пер­воначальную связь ребенка с внешним миром и создают условия для установления контактов со взрослыми и перехода к усвоению разных форм общественного опыта. Под его влиянием впоследствии склады­ваются психические качества и свойства личности ребенка.

В процессе усвоения общественного опыта отдельные рефлектор­ные механизмы объединяются в сложные формы - функциональные органы мозга. Каждая такая система работает как единое целое, выполняет новую функцию, которая отличается от функций состав­ляющих ее звеньев: обеспечивает речевой слух, музыкальный слух, логическое мышление и другие свойственные человеку психические качества.

В период детства происходит интенсивное созревание организма ребенка, в частности созревание его нервной системы и мозга. На протяжении первых семи лет жизни масса мозга возрастает примерно в 3,5 раза, изменяется его строение, совершенствуются функции Созре­вание мозга очень важно для психического развития: благодаря ему увеличиваются возможности усвоения различных действий, повыша­ется работоспособность ребенка, создаются условия, позволяющие осуществлять все более систематическое и целенаправленное обучение и воспитание.

Ход созревания зависит от того, получает ли ребенок достаточное количество внешних впечатлений, обеспечивают ли взрослые условия воспитания, необходимые для активной работы мозга. Наукой дока­зано, что те участки мозга, которые не упражняются, перестают нор­мально созревать и могут даже атрофироваться (потерять способ­ность к функционированию). Это особенно ярко выступает на ранних стадиях развития.

Созревающий организм представляет собой наиболее благодатную почву для воспитания. Известно, какое впечатление производят на нас события, совершающиеся в детстве, какое влияние они подчас оказы­вают на всю дальнейшую жизнь. Обучение, проводимое в детстве, имеет большее значение для развития психических качеств, чем обуче­ние взрослого.

Природные предпосылки - строение организма, его функции, его созревание - необходимы для психического развития; без них разви­тие происходить не может, но они не определяют того, какие именно психические качества появляются у ребенка. Это зависит от условий жизни и воспитания, под влиянием которых ребенок усваивает обще­ственный опыт.

Общественный опыт- источник психического развития, из него ребенок через посредника (взрослого) получает материал для фор­мирования психических качеств и свойств личности. Взрослый чело­век сам использует общественный опыт с целью самосовершенство­вания.

Социальные условия и возраст. Возрастные этапы психического развития нетождественны биологическому развитию. Они имеют историческое происхождение. Конечно, детство, понимаемое в смысле физического развития человека, времени, необходимого для его рос­та, представляет собой естественное, природное явление. Но дли­тельность периода детства, когда ребенок не участвует в обществен­ном труде, а только готовится к такому участию, и формы, которые принимает эта подготовка, зависят от общественно-исторических условий.

Данные о том, как проходит детство у народов, стоящих на разных ступенях общественного развития, показывают, что чем ниже эта сту­пень, тем раньше включается подрастающий человек во взрослые виды труда. В условиях примитивной культуры дети буквально с момента, когда начинают ходить, трудятся вместе со взрослыми. Детство в том виде, как мы его знаем, появилось только тогда, когда труд взрослых стал недоступен для ребенка, начал требовать большой предварительной подготовки. Оно и было выделено человечеством как период подготовки к жизни, к взрослой деятельности, в течение которого ребенок должен приобрести необходимые знания, умения, психические качества и свойства личности. И каждый возрастной этап призван сыграть в этой подготовке свою особую роль.

Роль школы состоит в том, чтобы дать ребенку знания и умения, необходимые для разных видов конкретной человеческой деятельно­сти (работы на разных участках общественного производства, нау­ки, культуры), и развить соответствующие психические качества. Значение периода от рождения до поступления в школу заключается в подготовке более общих, исходных человеческих знаний и умений, психических качеств и свойств личности, которые нужны каждому человеку для жизни в обществе. К ним относятся овладение речью, употребление предметов обихода, развитие ориентировки в про­странстве и времени, развитие человеческих форм восприятия, мыш­ления, воображения и т.д., формирование основ взаимоотношений с другими людьми, первоначальное приобщение к произведениям литературы и искусства.

В соответствии с этими задачами и возможностями каждой возрас­тной группы общество отводит детям определенное место среди дру­гих людей, вырабатывает систему требований к ним, круг их прав и обязанностей. Естественно, что по мере роста возможностей детей эти права и обязанности становятся более серьезными, в частности повы­шаются отводимые ребенку степень самостоятельности и степень от­ветственности за свои поступки.

Взрослые организуют жизнь детей, строят воспитание в соответст­вии с тем местом, которое отведено ребенку обществом. Общество определяет представления взрослых о том, что можно требовать и ожидать от ребенка на каждом возрастном этапе.

Отношение ребенка к окружающему миру, круг его обязанностей и интересов определяются, в свою очередь, занимаемым им местом сре­ди других людей, системой требований, ожиданий и воздействий со стороны взрослых. Если для младенца характерна потребность в по­стоянном эмоциональном общении со взрослым, то это объясняется тем, что вся жизнь малыша целиком определяется взрослым, причем определяется не каким-либо косвенным, а самым прямым и непосред­ственным путем: здесь осуществляется почти непрерывный физиче­ский контакт, когда взрослый пеленает ребенка, кормит его, дает ему игрушку, поддерживает при первых попытках ходить и т.п.

Возникающая в раннем детстве потребность в сотрудничестве со взрослым, интерес к ближайшему предметному окружению связаны с тем, что, учитывая возрастающие возможности ребенка, взрослые изменяют характер общения с ним, переходят к общению по поводу тех или иных предметов и действий. От ребенка начинают требовать известной самостоятельности в обслуживании себя, что невозможно без усвоения способов употребления предметов.

Возникшие потребности приобщиться к действиям и взаимоот­ношениям взрослых людей, выход интересов за пределы непосредст­венного окружения и вместе с тем их направленность на сам процесс деятельности (а не на ее результат) - черты, которые отличают до­школьника и находят выражение в сюжетно-ролевой игре. Эти чер­ты отражают двойственность места, занимаемого детьми дошколь­ного возраста среди других людей. С одной стороны, от ребенка начинают ожидать понимания человеческих поступков, различения добра и зла, сознательного выполнения правил поведения. С другой стороны, все жизненные потребности ребенка удовлетворяются взрослыми, серьезных обязанностей он не несет, к результатам его действий взрослые не предъявляют сколько-нибудь значительных требований.

Поступление в школу - переломный момент в жизни ребенка. Ме­няется сфера приложения психической активности - игру сменяет уче­ние. С первого дня в школе к ученику предъявляют новые требования, соответствующие учебной деятельности. Согласно этим требованиям вчерашний дошкольник должен быть организованным, преуспеваю­щим в усвоении знаний; он должен освоить права и обязанности, со­ответствующие новому положению в обществе.

Отличительная особенность положения школьника состоит в том, что его учеба является обязательной, общественно значимой деятель­ностью. За нее ученик должен нести ответственность перед учителем, семьей, самим собой. Жизнь ученика подчинена системе одинаковых для всех школьников правил, основным из которых становится при­обретение знаний, которые он должен усвоить впрок, для будущего.

Современные условия жизни - в обстановке социально-экономи­ческого кризиса- создали новые проблемы: 1) экономические, кото­рые на уровне школьников выступают в качестве проблемы «Дети и деньги»; 2) мировоззренческие - выбор позиций в отношении к рели­гии, которые на уровне детского и подросткового возраста выступа­ют в качестве проблемы «Дети и религия»; 3) нравственные - неста­бильность правовых и моральных критериев, которые на уровне под­росткового и юношеского возраста выступают в качестве проблем «Дети и СПИД», «Ранняя беременность» и др.

Социальные условия определяют также и ценностные ориентации, род занятий и эмоциональное самочувствие взрослых.

Закономерности развития. Поскольку этапы психического разви­тия имеют в основном социальную историческую природу, они не могут быть неизменными. Те этапы, которые перечислены выше, отражают условия жизни детей в современном обществе. Их прохо­дят в той или иной форме все дети цивилизованных стран. Однако возрастные границы каждого этапа, время наступления критических периодов могут существенно варьироваться в зависимости от обы­чаев, традиций воспитания детей, особенностей системы образова­ния каждой страны.

Те основные психологические черты, которые объединяют детей, находящихся на одном возрастном этапе психического развития, до известной степени определяют и более частные их психические осо­бенности. Это позволяет говорить, например, о типичных для ре­бенка раннего возраста, или дошкольника, или младшего школьни­ка особенностях внимания, восприятия, мышления, воображения, чувств, волевого управления поведением. Однако такие особенности могут быть изменены, перестроены при изменении обучения детей.

Психические качества не возникают сами собой, они формируются в ходе воспитания и обучения, опирающегося на деятельность ребен­ка. Поэтому дать общую характеристику ребенка определенного воз­раста невозможно, не учитывая условий его воспитания и обучения. Дети, находящиеся на разных этапах психического развития, разли­чаются между собой не наличием или отсутствием тех или иных пси­хических качеств при известных условиях воспитания и обучения. Психологическая характеристика возраста состоит прежде всего в выявлении тех психических качеств, которые в этом возрасте можно и нужно выработать у ребенка, используя имеющиеся потребности, интересы и виды деятельности.

Выяснившиеся возможности умственного развития ребенка побуж­дают некоторых психологов, педагогов и родителей искусственно ускорять умственное развитие, стремиться к усиленному формирова­нию у ребенка таких видов мышления, которые более характерны для школьников. Например, делаются попытки научить детей решать мыслительные задачи путем отвлеченных словесных рассуждений. Однако такой путь неверен, так как он не учитывает особенностей дошкольного этапа психического развития ребенка с характерными для него интересами и видами деятельности. Не учитывает он и сензи-тивность дошкольников по отношению к обучающим воздействиям, направленным на развитие образного, а не отвлеченного мышления. Основная задача обучения на каждом возрастном этапе психического развития заключается не в ускорении этого развития, а в его обогаще­нии, в максимальном использовании тех возможностей, которые дает именно этот этап.

Выделение этапов психического развития основано на внешних ус­ловиях и внутренних закономерностях самого этого развития и со­ставляет психологическую возрастную периодизацию.

§3. Внутренняя позиция и развитие

Бытие общественных отношений отражается на личности, как из­вестно, через присвоение человеком общественно значимых ценностей, через усвоение социальных нормативов и установок. При этом и по­требности, и мотивы каждой личности несут в себе общественно-исто­рические ориентации той культуры, в которой развивается и действует данный человек. Это означает, что человеческое существо может под­няться в своем развитии до уровня личности только в условиях соци­ального окружения, через взаимодействие с этим окружением и при­своение того духовного опыта, который накоплен человечеством. Чело­век постепенно в процессе онтогенетического развития формирует свою собственную внутреннюю позицию через систему личностных смыслов.

Система личностных смыслов. Психология выделила ряд условий, которые определяют основные закономерности психического разви­тия личности. Исходным в каждой личности является уровень психи­ческого развития; сюда можно отнести умственное развитие и способ­ность к самостоятельному построению ценностных ориентации, к выбору линии поведения, позволяющей отстаивать эти ориентации.

Индивидуальное бытие личности формируется через внутрен­нюю позицию, становление личностных смыслов, на основе чего человек строит свое мировоззрение, через содержательную сторону самосознания.

Система личностных смыслов каждого человека определяет инди­видуальные варианты его ценностных ориентации. Человек с первых лет жизни усваивает и создает ценностные ориентации, которые фор­мируют его жизненный опыт. Эти ценностные ориентации он проеци­рует на свое будущее. Именно поэтому столь индивидуальны ценно-стно-ориентационные позиции людей.

Современное общество поднялось на ту ступень развития, на кото­рой осознается ценность личностного начала в человеке, высоко оце­нивается всестороннее развитие личности.

А. Н. Леонтьев указывал, что личность - это особое качество, ко­торое индивид приобретает в обществе, в совокупности отношений, общественных по своей природе, в которые индивид вовлекается 65 . Удовлетворение человеком предметно-вещественных потребностей приводит к низведению их лишь до уровня условий, а не внутренних источников развития личности: личность не может развиваться в рам­ках потребностей, ее развитие предполагает смещение потребностей на созидание, которое не знает границ. Этот вывод имеет принципи­альное значение.

Психологи, разрабатывающие теорию личности, считают, что че­ловек как личность представляет собой относительно устойчивую психологическую систему. Согласно Л. И. Божович, психологически зрелой личностью является человек, способный руководствоваться сознательно поставленными целями, что определяет активный харак­тер его поведения. Эта способность обусловлена развитием трех сто­рон личности: рациональной, волевой, эмоциональной 66 .

Для целостной, гармоничной личности, несомненно, важна спо­собность не только к сознательному самоуправлению, но и к форми­рованию мотивирующих систем. Личность не может характеризовать­ся развитием какой-либо одной стороны - рациональной, волевой или эмоциональной. Личность - это некая нерасторжимая целостность всех ее сторон.

В. В. Давыдов правомерно указывал, что социально-психологи­ческая зрелость личности определяется не столько процессами орга­нического роста, сколько реальным местом индивида в обществе. Он утверждает, что в современной возрастной психологии вопрос надо ставить следующим образом: «Как сформировать целостную челове­ческую личность, как помочь ей, по выражению Ф. М. Достоевского, «выделиться», как придать образовательно-воспитательному процес­су наиболее точное, социально оправданное направление» 67 .

Безусловно, этот процесс должен строиться таким образом, что­бы каждый ребенок получил шанс стать настоящей полноценной, всесторонне развитой личностью. Чтобы ребенок стал личностью, надо сформировать у него потребность быть личностью. Об этом писал Э. В. Ильенков: «Хотите, чтобы человек стал личностью? То­гда поставьте его с самого начала - с детства - в такие взаимоотно­шения с другим человеком (со всеми другими людьми), внутри кото­рых он не только мог бы, но и вынужден был бы стать личностью... Именно всестороннее, гармоничное (а не уродливо-однобокое) раз­витие каждого человека и является главным условием рождения личности, умеющей самостоятельно определять пути своей жизни, свое место в ней, свое дело, интересное и важное для всех, в том чис­ле и для него самого» 68 .

Всестороннее развитие личности не исключает бесконфликтности самой личности. Мотивация и сознание личности определяют особен­ности ее развития на всех этапах онтогенеза, где неизбежно возникают единство и борьба противоположностей в самосознании личности и ее эмоционально-аффективных и рациональных проявлениях 69 .

На современном этапе культурно-исторического развития общест­ва в результате выделения особого «фактора места» в системе общест­венных отношений по-особому определяется развитие детей дошколь­ного возраста. Вся система дошкольного воспитания направлена на то, чтобы организовать эффективное «присвоение» ребенком духов­ной культуры, созданной человечеством, сформировать у него полез­ную для общества иерархию мотивов поведения, развить ее сознание и самосознание.

Что касается личности ребенка, находящейся в процессе разви­тия, то применительно к ней мы говорим лишь о формировании предпосылок, необходимых для достижения всестороннего развития. Предпосылки на каждой ступени психического развития создают личностные образования, которые имеют непреходящее значение, определяющее дальнейшее развитие личности. Нам представляется очевидным, что развитие человека идет в направлении совершенст­вования личностных качеств, обеспечивающих возможность успеш­ного развития индивидуальности личности и одновременно в на­правлении развития личностных качеств, обеспечивающих возмож­ность существования личности как единицы общества, как члена коллектива.

Стать человеком - значит научиться проявлять себя по отношению к другим людям, как подобает человеку. Когда мы говорим о «при­своении» материальной и духовной культуры, созданной человечест­вом, мы имеем в виду не только усвоение человеком умения правиль­но употреблять предметы, созданные трудом людей, успешно общать­ся с другими людьми, но и развитие его познавательной деятельности, сознания, самосознания и мотивов поведения. Мы имеем в виду раз­витие личности как активного, своеобразного, индивидуального бы­тия общественных отношений. При этом важно выявить позитивные достижения и негативные образования, которые возникают на разных этапах онтогенеза, научиться управлять развитием личности ребенка, понимая закономерности этого развития.

Развитие личности определяется не только врожденными особен­ностями (если речь идет о здоровой психике), не только социальными условиями, но и внутренней позицией - складывающимся уже у мало­го ребенка определенным отношением к миру людей, к миру вещей и к самому себе. Указанные предпосылки и условия психического разви­тия глубинно взаимодействуют друг с другом, определяя внутреннюю позицию человека по отношению к себе самому и окружающим лю­дям. Но это не значит, что, сложившись на данном уровне развития, эта позиция не поддается воздействию извне на следующих этапах формирования личности 70 .

На первом этапе происходит стихийное, не направляемое самосоз­нанием формирование личности. Это период подготовки рождения сознающей себя личности, когда у ребенка появляются в явных фор­мах полимотивированность и соподчиненность его действий. Начало развития личности обусловлено следующими событиями в жизни ре­бенка. В первую очередь он выделяет себя как персону (это происхо­дит на протяжении всего раннего и дошкольного возраста), как носи­теля определенного имени (имя собственное, местоимение «Я» и опре­деленный физический облик). Психологически «Я-образ» формирует­ся с эмоционального (положительного или отрицательного) отношечия к людям и с изъявления своей воли («Я хочу», «Я сам»), которая выступает как конкретная потребность ребенка. Очень скоро начина­ет проявляться притязание на признание (имеющее как позитивное направление, так и негативное). В то же время у ребенка формируется чувство половой принадлежности, что также определяет особенности развития личности. Далее, у ребенка возникает ощущение себя во времени, у него появляется психологическое прошлое, настоящее и будущее, он по-новому начинает относиться к самому себе - для него открывается перспектива его собственного развития. Важнейшее зна­чение для формирования личности ребенка имеет понимание того, что человек среди людей должен иметь обязанности и права.

Таким образом, самосознание представляет собой ценностные ориентации, образующие систему личностных смыслов, которые со­ставляют индивидуальное бытие личности. Система личностных смы­слов организуется в структуру самосознания, представляющую един­ство развивающихся по определенным закономерностям звеньев.

Структуру самосознания личности формируют идентификация с челом, именем собственным (ценностное отношение к телу и имени); самооценка, выраженная в контексте притязания на признание; пред­ставление себя как представителя определенного пола (половая иден­тификация); представление себя в аспекте психологического времени (индивидуальное прошлое, настоящее и будущее); оценка себя в рам­ках социального пространства личности (права и обязанности в кон­тексте конкретной культуры).

Структурные звенья самосознания наполняются знаками, возник­шими в процессе исторически обусловленной реальности существова­ния человека. Системы знаков культуры, к которой принадлежит че­ловек, являются условием его развития и «движения» внутри этой системы. Каждый человек по-своему присваивает значения и смыслы культурных знаков. Поэтому в сознании каждого человека представ­лены объективно-субъективные реальности предметного мира, образ­но-знаковых систем, природы, социального пространства.

Именно эта индивидуализация значений и смыслов культурных знаков делает каждого человека неповторимым, уникальным индиви­дом. Отсюда естественным образом вытекает необходимость присвое­ния наибольшего объема культуры: парадоксальная представленность общечеловеческого в индивиде - чем больший объем культурных еди­ниц представлен в самосознании отдельного человека, тем больше индивидуальных трансформаций значений и смыслов социальных знаков, тем богаче индивидуальность человека.

Конечно, здесь можно говорить лишь о возможной корреляции между объемом присвоения и индивидуализацией человека. Безуслов­но, существует множество разнообразных условий и предпосылок, со­ставляющих возможность индивидуализации человека.

Содержание

Дальше