Глава IV
Методы и операции сбора данных, подлежащих количественному анализу

Предварительные замечания. В современной социологии сосуществуют два разных подхода к методам получения первичной социальной информации — количественный и качественный. Конечно, это не самая лучшая их характеристика, а скорее "социологический жаргон". Суть же различий (они подробно рассматриваются в гл. 6) состоит в том, что методы получения исходных данных прямо зависят от представления о самом предмете социологии: либо это дисциплина, призванная исследовать надындивидуальные структуры, скрепляющие общество в целостную систему, либо это познание обыденной жизни людей и тех смыслов, которые они придают своим повседневным действиям. На пороге XXI века социологи пытаются изыскать методологию, интегрирующую оба подхода к предмету и соответственно интеграционную методологию полевого исследования (см. гл. 8). Сегодня же в нашем "цехе" сосуществуют "количественники" и "качественники", не всегда понимающие друг друга [11].

В этой главе мы рассмотрим методы и процедуры "количественного" подхода к социальной информации. "Качественная" методология рассматривается в гл. 6, а возможности методологии, комбинирующей количественные и качественные, — в заключительном разделе книги.

В жесткой методологии количественного подхода традиционно используют три принципиальных класса методов сбора первичных эмпирических данных: прямое наблюдение, анализ документов и опросы. Техника их применения, однако, столь многообразна, что некоторые модификации приобрели статус самостоятельных методов, например, интервью или анкетного опроса. Но любые разновидности использования того или иного класса методов опираются на единые, общие правила, которые мы и рассмотрим в данной главе. В необходимых случаях будем оговаривать специфику применения данного метода в его частной модификации.

Особое положение в комплексе приемов сбора первичных данных занимают экспериментальные методики и психологические тесты. Те и другие предполагают одновременно регистрацию фактов и жестко фиксированные приемы их обработки. Психологические и социально-психологические тесты заимствуются социологом из смежной области знания, и мы отнесем их рассмотрение к данной главе: будем принимать как методы получения первичных данных. Экспериментальные же процедуры целесообразнее отнести к приемам анализа, так как здесь социолог выступает автором построения самой логики изучения связей и зависимостей явлений, фиксированных теми или иными методами: путем наблюдения, опроса или по документам.

1. Прямое наблюдение

Под наблюдением в социологии подразумевают прямую регистрацию событий очевидцем. 1

В широком смысле любое научное знание начинается с наблюдения — непосредственного восприятия живой действительности. В одних случаях мы наблюдаем сами, в других — пользуемся данными наблюдений иных лиц.

• 1 В ряде других наук, например в экономической статистике или демографии, наблюдением называют любую полевую процедуру (опрос, визуальное наблюдение, сбор письменных сведений путем обхода по домам). Также особо следует рассматривать метод наблюдения в рамках этнометодологии — глубокого изучения социальных субъектов в их обыденной жизни. Во всех этих случаях наблюдение как бы противопоставляется методу косвенного знания по литературным источникам.

В отличие от обыденного научное наблюдение отличается тем, что (а) оно подчинено ясной исследовательской цели и четко сформулированным задачам; (б) наблюдение планируется по заранее обдуманной процедуре; (в) все данные наблюдения фиксируются в протоколах или дневниках по определенной системе; (г) информация, полученная путем наблюдения, должна поддаваться контролю на обоснованность и устойчивость.

Классификация наблюдений производится по различным основаниям.

По степени формализованности выделяют неконтролируемое (или нестандартизованное, бесструктурное) и контролируемое (стандартизованное, структурное) наблюдения. В первом исследователь пользуется лишь общим принципиальным планом, во втором — регистрирует события по детально разработанной процедуре.

В зависимости от положения наблюдателя различают соучаствующее (или включенное) и простое наблюдения. В первом исследователь имитирует вхождение в социальную среду, адаптируется в ней и анализирует события как бы "изнутри". В простом наблюдении он регистрирует события "со стороны". В обоих случаях наблюдение может производиться открытым способом и инкогнито, когда наблюдающий маскирует свои действия. 2 Одна из модификаций включенного наблюдения — так называемое стимулирующее или "наблюдающее участие", в процессе которого исследователь создает некоторую экспериментальную обстановку для того, чтобы лучше выявить состояния объекта, в обычной ситуации "непросматриваемые". 3

• 2 Л, А. Петровская выделяет скрытое наблюдение в особую подгруппу [141. С. 60—611.
• 3 Этот вид наблюдения особо подчеркивает болгарский социолог С. Михайлов, справедливо считая, что важная конструктивная роль должна принадлежать стимулирующему наблюдению, характеризующему активную социальную позицию социолога [173. С. 245—247]. В то же время социальные психологи применяют метод наблюдения экспериментальных ситуаций, в которых наблюдатель провоцирует определенные действия, например, фиксирует, как ведут себя пассажиры в ситуации, где предполагается уступить место инвалиду, пожилому человеку и т, п.

В варианте "наблюдающего участия", разработанном А. Н. Алексеевым, наблюдение напоминает натурный эксперимент, в котором исследователь вводит экспериментальные факторы изнутри самой ситуации и нередко импровизирует в зависимости от развития событий [2. Кн.1. С.16].

По условиям организации наблюдения делятся на полевые (наблюдения в естественных условиях) и лабораторные (в экспериментальной ситуации).

Процедура любого наблюдения складывается из ответов на вопросы: "Что наблюдать?", "Как наблюдать?" и "Как вести записи?".

Что наблюдать?

На этот вопрос отвечает программа исследования, в частности, состояние гипотез, эмпирические индикаторы выделенных понятий, стратегия исследования в целом.

При отсутствии четких гипотез, когда исследование осуществляется по формулятивному плану, применяют простое, или бесструктурное, наблюдение. Его цель — придумать гипотезы для более строгого описания наблюдаемого объекта. Ориентиры такого наблюдения можно наметить лишь в самом общем виде.

• (1) Общая характеристика социальной ситуации, включая такие элементы, как сфера деятельности (производство, семейная жизнь, политика и т.д. в данном социальном контексте), правила и нормы, регулирующие состояние объекта в целом (формальные и общепринятые, но не закрепленные в инструкциях или распоряжениях), степень саморегуляции объекта наблюдения (в какой мере его состояние определяется внешними факторами и внутренними причинами).
• (2) Попытка определить типичность наблюдаемого объекта в данной ситуации относительно других объектов и ситуаций; экологическая среда, область жизнедеятельности, общая экономическая и политическая атмосфера, состояние общественного сознания на данный момент.
• (3) Субъекты или участники социальных событий. В зависимости от общей задачи наблюдения их можно классифицировать: по демографическим и социальным признакам (пол, возраст, семейное и имущественное положение, а также образование и т. д.); по содержанию деятельности (сфера занятий, сфера досуга...); относительно статуса в коллективе или группе (руководитель, коллега, подчиненный; администратор, общественный деятель, член коллектива...); по официальным функциям в совместной деятельности на изучаемом объекте (обязанности, права, реальные возможности их осуществления; правила, которым они следуют строго и которыми пренебрегают...); по неофициальным отношениям и функциям (дружеские связи, неформальное лидерство, авторитет...).
• (4) Цель деятельности и социальные интересы субъектов и групп: общие и групповые цели и интересы; официальные и неформальные; одобряемые и неодобряемые в данной среде; согласованность или конфликт интересов и целей.
• (5) Структура деятельности со стороны: внешних побуждений (стимулы), внутренних осознанных намерений (мотивы), средств, привлекаемых для достижения целей (по содержанию средств и по моральной их оценке), по интенсивности деятельности (продуктивная, репродуктивная; напряженная, спокойная) и по ее практическим результатам (материальные и духовные продукты).
• (6) Регулярность и частота наблюдаемых событий: по ряду указанных выше параметров и по типичным ситуациям, которые ими описываются.

Наблюдение, осуществляемое по такому ориентировочному плану, имеет общей задачей структурировать объект, выделить в нем разнородные свойства, элементы, функции действующих лиц или групп. По мере накопления данных и после их предварительного анализа задачи наблюдения уточняются. Какие-то стороны событий подвергаются более детальному наблюдению, другие вовсе опускаются. Наблюдение постепенно переходит в стадию более формализованного поиска.

Составлению жесткой процедуры контролируемого наблюдения предшествует детальный анализ проблемы на основе теории и данных неконтролируемого наблюдения. Теперь отдельные явления, события, формы поведения людей должны быть интерпретированы в понятиях логики исследования, они приобретают смысл индикаторов каких-то более общих свойств или социально значимых действий.

Впервые метод контролируемого наблюдения использовал американский психолог Р. Бейлз (1950 г.) для изучения последовательных фаз в групповой деятельности.

Поучительную технику регистрации наблюдаемых событий разработали московские социологи в рамках исследовательского проекта "Общественное мнение" (рук. исследования Б. А. Грушин).* В числе одного из каналов выражения общественного мнения были выделены собрания. Для регистрации данных использовалась картотека наблюдения, включающая 9 различных бланков оценки: ситуации перед началом собрания, организационного периода, регистрации действий докладчика или выступающего, регистрации реакций аудитории на выступление, описания общей ситуации во время дискуссии, ситуации при принятии решения собрания, в частности при обсуждении поправок и дополнений к проекту решения, ситуации по окончании собрания и карточка общей характеристики собрания.

Вот как выглядит карточка индикаторов для регистрации отношения участников собрания к выступающему — докладчику, участнику дискуссии (схема 15).

Наблюдение большой аудитории собрания проводится несколькими лицами, которые придерживаются единой инструкции. Подготовке протокола регистрации данных наблюдения предшествует не только разработка общей концепции, но и неоднократные нестандартизированные наблюдения на разных объектах (в нашем случае на различных собраниях).

Следует ли наблюдателю вмешиваться в изучаемый процесс?

Ответ на этот вопрос зависит от цели исследования. Если основная цель — диагностика ситуации (как в случае изучения собрания в качестве одного из каналов выражения общественного мнения), вмешательство социолога в ход событий исказит реальную картину, а в итоге будут получены ненадежные данные. Если же цель исследования познавательно-аналитическая, или практически прикладная, и состоит главным образом в принятии управленческих и организационных решений, активное вмешательство не только возможно, но и полезно. Именно этим целям служит стимулирующее включенное наблюдение, или, как назвал его А. Н. Алексеев, наблюдающее участие.

Здесь наблюдатель — участник изучаемых событий — провоцирует нестандартные ситуации и исследует реакции объекта наблюдения на свои действия или стимулируемые им действия других [2, 3]. Например, он может, исследуя отношение рабочих к нововведениям, предлагать разные способы решения производственных задач: инициативные, "запрашивающие" действия других лиц, методы "сигнализации" руководству, обращение за помощью к другим лицам и организациям и т.п. Таким образом, во-первых, регистрируется отношение к нововведениям вообще и к разным способам их реализации в особенности, во-вторых.

Наблюдающее участие, по Алексееву, целенаправленно создает моделирующие действия ситуации и провоцирует наблюдаемых не столько приспосабливаться к данным обстоятельствам, сколько приспосабливать среду деятельности, преобразовывать ее в своих интересах [2, 3].

Принципиально иная стратегия наблюдения используется в исследовании обыденной, повседневной жизни людей, их "рутинных практик". Объекты социального наблюдения — люди, реагирующие на поведение наблюдателя. Чтобы свести к минимуму ошибки, проистекающие от "возмущения" объекта со стороны наблюдателя, используют два способа. Первый — добиться, чтобы наблюдаемые либо не ведали о том, что за ними наблюдают, либо забыли об этом. Второй — создать у людей ложное представление о цели наблюдения.

Наблюдение со стороны (простое наблюдение) предусматривает постепенное вхождение в изучаемый объект так, чтобы люди привыкли к наблюдателю, перестали его замечать или же, зная о нем, не испытывали недоверия.

Нередко достичь этого нетрудно, если в общественном мнении престиж социолога достаточно высок и ему нет надобности маскировать свою принадлежность к научной организации или учебному заведению. Достаточно быть тактичным, дружественным и естественным. И тогда блокнот и карандаш, даже диктофон, никого не смутят.

Но возможны, разумеется, и случаи, когда приходится маскироваться под нейтральную фигуру. Например, в заводских условиях наблюдение можно проводить "в маске" стажера, который проходит пассивную практику. Наблюдатель может скрыться в укромном месте и регистрировать события, оставаясь физически незаметным. Он может имитировать новичка в населенном пункте, где все знают друг друга и его появление не останется незамеченным. Но цели своего пребывания исследователь не открывает, подбирая любой подходящий предлог. Либо наблюдатель принимает все меры к тому, чтобы снять недоверие и подозрительность, не скрывая цели исследования.

В лабораторных условиях остаться незамеченным невозможно. Поэтому исследователь направляет внимание испытуемых в ложную сторону, отвлекает от целевой установки эксперимента.

Типичный пример отвлекающего маневра — тесты на отбор группового, лидера. Простой опыт позволяет установить степень инициативы и готовность принять на себя ответственность. Нескольким лицам предлагают в максимально короткий срок рассортировать по цвету и по форме картонные фишки (треугольники, круги и квадраты, окрашенные в три цвета). Цель, объявляемая группе: идет проверка на быстроту реакций и внимательность. В действительности наблюдатель регистрирует, кто из испытуемых примет на себя оперативное руководство этой совместной работой. Вначале каждый член группы пытается тасовать фишки сам за себя, потом кто-то предлагает разделить функции (одни тасуют по цвету, другие — по форме). Этот последний и проходит испытание на лидерство. Понятно, что, объявив заранее подлинную цель эксперимента, мы провалили бы его, не успев даже начать.

При соучаствующем наблюдении единственный способ снять помехи от вмешательства исследователя — полное вхождение в изучаемую среду, завоевание ее доверия и симпатии. Классический пример использования включенного наблюдения для сбора основной информации — работа Уильяма Уайта (1936—1939 гг.), который и ввел этот метод наблюдения в научную практику [376].

Будучи сотрудником Гарвардского университета, Уайт поселился в трущобах одного из американских городов, чтобы изучить образ жизни итальянских эмигрантов, населяющих этот район (он дал ему название Корневиль). Уайта интересовали обычаи эмигрантов, оказавшихся в условиях чужой культуры, их ориентации, взаимоотношения. Район Корневиля был известен как опасное для чужака итальянское гетто, полное подозрительных банд.

Уайт вошел в местную общину, сказавшись студентом-историком, который намерен описать возникновение Корневиля. Исследователь изучил тот особый жаргон итальянского языка, которым пользовались в общине. Три года он провел бок о бок с этими людьми, подружился с руководителями двух соперничавших групп рэкетиров, научился местным обычаям, играм в карты и катанию шаров. 18 месяцев он прожил в одной эмигрантской семье, так что был окончательно принят как свой человек. Вначале он вел регистрацию впечатлений тайком, но по мере завоевания доверия не стеснялся делать записи в самой, казалось бы, не подходящей для этого обстановке; все привыкли видеть его с блокнотом в руках.

В нашей стране одним из первых, кто использовал метод включенного наблюдения, был В. Б. Ольшанский, в то время сотрудник Института философии АН СССР. Изучая ценностные ориентации и идеалы рабочих, он поступил ни завод и проработал там несколько месяцев. За это время он достаточно сблизился с рабочими, чтобы составить программу последующего формализованного обследования путем интервью [192, см, также 229], опросов и групповых дискуссий.

В 90-е гг. сотрудники исследовательского проекта Т. Шанина предприняли включенное изучение крестьянских хозяйств. Они подолгу (до года) жили среди крестьян, записывали их рассказы о своих судьбах [50], анализировали семейные бюджеты и т.д. Один из исследователей (В.Виноградский), доктор наук, привез в кубанскую станицу жену (также научного сотрудника) и детей, убедившись, что иным путем не сможет преодолеть недоверия жителей станицы. Будучи теперь открытым для всех, участвуя в хозяйственных делах и помогай соседям чем мог (например, впервые в своей жизни Валерий Виноградский обмывал покойника — одинокого старика), он, наконец, был принят сельчанами в их круг. Его стали приглашать в гости и без опаски позволяли записывать на пленку жизненные повествования.

В современной социологии используется также метод активного воздействия на наблюдаемые процессы ("активное исследование"), который ввел в практику французский социолог А. Турен [373] в период так называемых студенческих революций 70-х гг., а позже стали использовать социологи латиноамериканских стран и другие. Активное исследование ( Action research ) предполагает изучение объекта, активное вмешательство путем организованных действий, провоцируемых исследователем, дальнейшее изучение и далее повторные воздействия. Такой тип исследований применяется также в системах реконструкции организаций управления.

Преимущества включенных наблюдений очевидны: они дают наиболее яркие, непосредственные впечатления о среде, помогают лучше понять поступки людей и действия социальных общностей. Но с этим же связаны и основные недостатки такого способа. Исследователь может потерять способность объективно оценивать ситуацию, как бы внутренне переходя на позиции тех, кого он изучает, слишком "вживается" в свою роль соучаст ника событий. На эти недостатки обращали внимание и Уайт, и польский социолог К. Доктур, и другие авторы. Итогом включенного наблюдения нередко является эссе, а не строго научный трактат.

Имеется и нравственная проблема включенного наблюдения: насколько вообще этично, маскируясь под рядового участника какой-то общности людей, в действительности исследовать их?

Нравственный долг социолога, как и врача,— "не вредить" своими действиями, но, напротив, активно помогать обществу решать возникающие проблемы. Если так и только так понимает он свою позицию, он всегда найдет нужную форму осуществления наблюдения и займет правильную нравственную позицию, будь то в качестве "стороннего" или в качестве включенного в гущу событий наблюдателя.

Пути повышения надежности данных наблюдений

Это ответ на вопрос, как вести регистрацию событий и вместе с тем — как контролировать обоснованность и устойчивость информации.

Ведение записей в полевых условиях или простом бесструктурном и невключенном наблюдении — дело навыка и изобретательности исследователя. Одни пользуются кодовыми словами или обозначениями, которые заносят в блокнот при первой возможности, чтобы потом расшифровать записи. Другие имитируют какое-нибудь занятие, связанное с записями (наблюдатель-"стажер" на производстве может спокойно вести регистрацию впечатлений). Третьи, обладающие очень хорошей памятью, все записи ведут в конце дня, пользуясь магнитофоном, а лучше — занося в память компьютера.

Независимо от способа ведения записей в процессе самого наблюдения их следует ежедневно упорядочивать по программе исследования и ориентирам наблюдения, разносить в карточки, фиксировать в компьютерном файле или в протокол описания ключевых событий, лиц. ситуаций.

Структур изо ванное наблюдение предполагает более строгие приемы ведения записей. Здесь используются бланки-протоколы, разлинованные по пунктам наблюдения с кодовыми обозначениями событий и ситуаций.

Приведем пример такого протокола на основе карточки индикаторов наблюдения событий, происходящих во время собрания (схема 15). Наблюдатели и сотрудники исследовательского коллектива расчленяют зоны наблюдения (президиум, выступающий, сектор участников собрания из 15—20 человек) и по шкале времени фиксируют происходящее, пользуясь кодовыми обозначениями. В протоколе (схема 16) в каждой строке делается отметка пункта номинальной шкалы с учетом времени. Напомним, что другой наблюдатель регистрирует по соответствующей инструкции действия ораторов, после чего можно синхронизировать реакции аудитории на выступления с трибуны собрания.

Частоту и интенсивность событий в данном случае регистрируют с помощью шкал ранжирования по схеме 15, графа 2, Современная техника позволяет использовать магнитофон, кино- или фотоаппарат, видеозаписи, обеспечивающие подлинность регистрации наблюдаемого.

Надежность (обоснованность и устойчивость) данных повышается, если выполнять следующие правила:

• а) Максимально дробно классифицировать элементы событий, подлежащих наблюдению, пользуясь четкими индикаторами. Их надежность проверяется в пробных наблюдениях, где несколько наблюдателей регистрируют по единой инструкции одни и те же события, происходящие на объекте, аналогичном тому, который будет изучаться.
• б) Если основное наблюдение осуществляется несколькими лицами, они сопоставляют свои впечатления и согласовывают оценки, интерпретацию событий, используя единую технику ведения записей, тем самым повышается устойчивость данных наблюдения.
• в) Один и тот же объект следует наблюдать в разных ситуациях (нормальных и стрессовых, стандартных и конфликтных), что позволяет увидеть его с разных сторон.
• г) Необходимо четко различать и регистрировать содержание, формы проявления наблюдаемых событий и их количественные характеристики (интенсивность, регулярность, периодичность, частоту).
• д) Исключительно важно следить за тем, чтобы описание событий не смешивалось с их интерпретацией. Поэтому в протоколе следует иметь специальные графы для записи фактуальных данных и для их истолкования.

Пример ошибки регистрации данных наблюдения. Студент-социолог наблюдал поведение москвичей в транспорте и записал в протоколе: "Муж не помог жене поднять сумку в автобус". Преподаватель: "Почему Вы решили, что это супруги?" — "Это было ясно по их поведению". — "В чем оно выражалось?" — "Они обращались друг с другом на "ты". — "Также обращаются друг к другу хорошие знакомые". — "Но они как-то интимно обращались". — "Может быть это очень близкие друзья?"- "Нет, это были супруги". — "Докажите". — "Муж сказал: "...Твой отец..." — "Этого недостаточно". — "Она сказала: 'Ты опять споришь!" — "Они что, ссорились?" и т. д. Преподаватель: "Запишите: мужчина примерно таких-то лет не помог женщине (примерный возраст) поднять сумку в автобус, хотя в ожидании автобуса они беседовали как знакомые. Теперь отдельно приведите все аргументы, почему Вы считаете, что это были супруги. Если имела место ссора, запишите это как наблюдаемое событие и комментируйте именно его, а позже можете обобщить два события и записать, что Вы наблюдали поведение супругов.

Все комментарии делаются на полях записи наблюдаемых событий.

• е) При включенном или невключенном наблюдении, выполняемом одним из исследователей, особенно важно следить за обоснованностью интерпретации данных, стремясь к тому, чтобы перепроверить свои впечатления с помощью различных возможных интерпретаций. Например, бурная реакция собрания на выступление может быть следствием одобрения, недовольства по поводу высказанного оратором, реакцией на его шутку или реплику из зала, на допущенную им ошибку или оговорку, на постороннее действие во время выступления... Во всех этих случаях делаются особые заметки, поясняющие протокольную запись.
• ж) Полезно прибегнуть к независимому критерию для проверки обоснованности наблюдения. Данные наблюдений "со стороны" можно проконтролировать с помощью интервью с участниками событий; материалы включенного наблюдения желательно проверить невключенными по той же программе или по имеющимся документам.

Место наблюдения среди других методов сбора данных

Наблюдение — незаменимый источник информации на стадии общей разведки по формулятивному плану. Этот этап связан с выделением особенностей изучаемо-го объекта в первом приближении, и прямой контакт с объектом принесет здесь немало неожиданных впечат-лений, которые будут стимулировать выдвижение гипотез и разработку более детальных процедур. Особенно полезны наблюдения при исследовании системы организации, деятельности предприятий и учреждений, т. е. относительно автономных "социальных единиц". В прикладных исследованиях — это незаменимый метод работы социолога-консультанта, который всегда начинает с комбинации наблюдения, интервью и изучения документов данной организации [276].

Простое наблюдение целесообразно также применять как дополнительный метод в комплексе с другими (изучение документов, опросы).

Структурированное наблюдение может быть основным методом сбора данных по описательным или объяснительным гипотезам, если объект исследования достаточно локализован. Для лабораторных экспериментов этот метод — один из ведущих.

Как самодовлеющий метод наблюдение — основа для относительно узких по объему монографических исследований (например, массовых митингов, демонстраций, повседневной работы администрации, научного коллектива). Более распространенный способ применения этого метода — дополнение к другим источникам получения информации. Так, включенное наблюдение в сочетании с последующими массовыми обследованиями (по документам, опросам) позволяет дополнить сухой, но репрезентативный материал более живыми сведениями, повысить обоснованность интерпретации данных.

В числе недостатков этого метода — указанная выше опасность включенного наблюдателя утратить объективность, становясь в позицию тех, в среде кого он действует. Но такая заинтересованность вместе с тем может быть и преимуществом, если социолог трезво оценивает ситуацию и неуклонно следует хорошо продуманной концепции исследования.

Отмечают также субъективное воздействие на оценку происходящего и стороннего наблюдателя. Достоверность и обоснованность суждений по впечатлению наблюдателя, согласно некоторым данным, достигает лишь 0,5 корреляции с данными, полученными объективными способами. Имеет место "снисходительность" наблюдателя в отношении наблюдаемых, тенденция оценивать ситуации более положительно. Возможен и обратный эффект: излишнее снижение оценок тех или иных действий, а также "ошибка усреднения", т. е. боязнь крайних суждений, и ошибка "контраста", указанная Гилфордом. Последняя состоит в том, что оценивающий других склонен судить о них по своим собственным чертам характера так, что придает им крайнее значение в сравнении с собственными чертами (слишком темпераментному кажется, что другие люди, напротив, излишне вялы, рассудительны и малоэкспрессивны). Короче говоря, личностные особенности наблюдателя определенно сказываются на его впечатлениях. И этого не следует забывать. 5

• 5 Негативные аспекты метода наблюдения детально описаны в . С. 237, 329—334]. О методе наблюдения см, также [170. Кн. 2].

И конечно, наблюдению не подлежат события прошлого, многие явления и процессы массового характера, вычленение небольшой части которых делает их изучение непредставительным.

В целом же при использовании методологии "жесткого" (количественного) подхода наблюдение как метод сбора первичных данных либо наводит на гипотезы и служит трамплином, для массового обследования, либо применяется на заключительной стадии массовых обследований для уточнения и интерпретации основных выводов.

В монографическом, многостороннем исследовании одного или немногих объектов (например, поселений) метод провоцирующего наблюдения, или метод наблюдающего участия, равно как и этнометодологические процедуры наблюдения 6 , выступают основным инструментом регистрации и интерпретации данных.

• 6 Подробнее см. гл. в, § 2.

В этой стратегии наблюдатель активно включается в ход изучаемых событий, вступает во взаимодействие с наблюдаемыми. Наблюдение является здесь полноценной исследовательской методологией.

2. Документальные источники

Документальной в социологии называют любую информацию, фиксированную в печатном или рукописном тексте, на магнитной ленте, на фото- или кинопленке. В этом смысле значение термина отличается от общеупотребительного: обычно документом мы называем лишь официальные материалы.

В истории социологии известен факт, когда основой исследования послужили в основном личные документы. В начале века американский социолог У. Томас и польский — Ф. Знанецкий предприняли кропотливое изучение личных документов польских эмигрантов с тем, чтобы описать их положение в Европе и Америке. В числе использованных документов были: переписка крестьян-эмигрантов с родными, оставшимися в Польше; архивы эмигрантских газет; материалы церковно-при-ходских общин, землячеств, благотворительных обществ и судебные материалы, связанные с делами эмигрантов; наконец, уникальная автобиография одного из крестьян, написанная по просьбе исследователей и составившая около 300 страниц [371].

По способу фиксирования информации различают: рукописные и печатные документы; записи на кино-или фотопленке, на магнитной ленте. С точки зрения целевого назначения выделяются материалы, которые были провоцированы самим исследователем (к примеру, биография эмигранта в работе Томаса и Знанецкого). Эти документы называют целевыми. Но социолог имеет дело и с материалами, составленными независимо от него, ради каких-то других целей, т. е. с наличными документами. Обычно именно эти материалы и называют собственно документальной информацией в социологическом исследовании.

По степени персонификации документы делятся на личные и безличные. К личным относят карточки индивидуального учета (например, библиотечные формуляры или анкеты и бланки, заверенные подписью), характеристики и. рекомендательные письма, выданные данному лицу, письма, дневники, заявления, мемуарные записи. Важный источник изучения политической жизии — документы поименного голосования в представительных органах власти.

Безличные документы — это статистические или событийные архивы, данные прессы, протоколы собраний.

В зависимости от статуса документального источника выделим документы официальные и неофициальные. К первым относятся правительственные материалы, постановления, заявления, коммюнике, стенограммы официальных заседаний, данные государственной и ведомственной статистики, архивы и текущие документы различных учреждений и организаций, деловая корреспонденция, протоколы судебных органов и прокуратуры, финансовая отчетность и т. п.

Неофициальные документы — это многие личные материалы, упомянутые выше, а также составленные частными гражданами безличные документы (например, статистические обобщения, выполненные другими исследователями на основе собственных наблюдений).

Особую группу документов (к ним мы еще вернемся) образуют многочисленные материалы средств массовой информации: газет, журналов, радио, телевидения, кино, видеоматериалы.

Наконец, по источнику информации документы разделяют на первичные и вторичные. Первичные составляются на базе прямого наблюдения или опроса, на основе непосредственной регистрации совершающихся событий. Вторичные представляют обработку, обобщение или описание, сделанное на основе данных первичных источников.

Помимо этого, можно, конечно» классифицировать до-кументы по их прямому содержанию, например литературные данные, исторические и научные архивы, архивы социологических исследований, видеохроники общественных событий.

Проблема достоверности документальной информации

Не следует смешивать надежность, подлинность самого документа с достоверностью сообщаемых в нем сведений.

Достоверность информации в первую очередь зависит от источника доступного документа. Разные источники обладают своего рода заведомой степенью достоверности сообщаемых сведений. Во всех случаях первичные данные надежнее вторичных. Поэтому официальный личный документ, полученный из первых рук, более надежен и достоверен, чем неофициальный, безличный и к тому же составленный на основе других документов.

При использовании вторичных документов важно установить их первоисточник. Это можно делать выборочно, с тем чтобы оценить общую погрешность вторичных материалов.

Целевые документы, запланированные исследователем, будут надежны в случае, если предусмотрены обычные операции контроля, рассмотренные выше: поиск независимого источника информации (для выборочного контроля), вторичные обращения к тому же источнику (устойчивость данных), тесты по известным группам.

Документалисты-историки и психологи выработали немало приемов, с помощью которых определяют степень достоверности сведений, судя по самому содержанию документальной информации.

Первое "золотое правило" в работе с документами (да и вообще со всякой информацией) — четко различать описания событий и их оценку. Мнения и оценки потенциально обладают меньшей достоверностью и надежностью по сравнению с фактуальной информацией. Нередко в документе отсутствует детальная характеристика ситуации, о которой высказано мнение или оценка. По именно конкретная ситуация дает ключ к расшифровке смысла высказанных оценок и мнений.

Далее следует проанализировать, какими намерениями руководствовался составитель документа, что поможет выявить умышленные или непроизвольные искажения. К примеру, автор отчета о проделанной работе, как правило, склонен обрисовывать ситуацию в благоприятном для себя свете. По если мы для сбора информации воспользуемся, скажем, отчетами проверочных комиссий, картина будет другой. Целевая установка подобных документов предрасполагает к обнаружению как раз упущений и недостатков, негативных сторон деятельности.

Очень важно знать, каков метод получения первичных данных, использованный составителем документа. Всем известно, что сведения "из первых рук" надежнее, чем информация из неопределенного источника ("некоторые утверждают, что..."), а записи по свежим впечатлениям отличаются от описания тех же событий спустя какое-то время.

Если документ содержит статистическую группировку данных, следует в первую очередь выявить основание классификации. В соответствии с целью исследования возможны перегруппировки данных по иным основаниям.

Наконец, чрезвычайно важно хорошо уяснить общую обстановку, в которой составлялся документ: располагала ли она к объективности (независимо от целевых намерений автора) или диктовала смещение информации в какую-то сторону?

Особую осторожность должен проявить исследователь при работе с личными документами, такими, как автобиографии, дневники, мемуары, письма и т. п. Вот несколько условий доверия к информации из личных документов [334].

(а) Можно верить сообщениям, если они никак не затрагивают интересы автора документа; или (б) наносят определенный ущерб автору; (в) видимо, достоверны те сведения, которые в момент "регистрации автором были общеизвестны; (г) достоверны детали событий, несущественные с точки зрения автора документа, а также (д) сведения, к которым автор относится недоброжелательно. Проверка подлинности документа, анализ мотивов, побуждений, условий его составления, целевой установки автора, ситуации, в которой он действовал, характера его окружения — вот те факторы, от которых зависит достоверность информации из личных документов.

Традиционный (классический) анализ документов в отличие от простого ознакомления с ними или прочтения для приобретения нового знания — это именно метод исследования, которое, как всякое научное исследование, предполагает выдвижение определенных гипотез, тщательное изучение существа анализируемого материала, логики текста, обоснованности и достоверности приводимых сведений. Этот анализ "стремится как бы до конца проникнуть в глубь документа, исчерпать его содержание. Традиционный анализ есть анализ интенсивный" [218. С. 290]. Добавим, что огромную роль играют здесь опыт исследователя, глубина его знаний по предмету и интуиция.

Приемы качественно-количественного анализа документов

Основная трудность при работе с доступными (т. е. нецелевыми) документами — умение читать данные на языке гипотез исследования. Ведь документ был составлен вовсе не для того, чтобы проверить гипотезы социолога. Поэтому, прежде чем анализировать документальные материалы по существу, социолог вынужден проделать утомительную работу поиска в документе индикаторов (признаков) ключевых понятий исследования.

Качественный анализ документов — необходимое условие для всех количественных операций. Но прежде следует заметить, что квантификация текстов далеко не всегда целесообразна.

В каких случаях не следует прибегать к количественному анализу? Видимо, это неразумно, если мы имеем дело с уникальными документами, где главная цель изучения — всесторонняя содержательная интерпретация материала. Не следует обращаться к количественному анализу, если перед нами описания весьма сложных явлений, если документальных данных недостаточно для массовой обработки или они неполные (нерепрезентативн ы).

Когда количественный анализ текстов уместен? Прежде всего, отмечает один из основателей этого метода Б. Берельсон [315], если требуется высокая степень точности при сопоставлении однопорядковых данных. Далее, когда достаточно много материала, чтобы оправдать усилия, связанные с его количественной обработкой, и если этот материал репрезентирует области изучения. Квантификация необходима, когда текстового материала не только достаточно, но столь много, что его нельзя охватить без суммарных оценок. Квантификация возможна при условии, что изучаемые качественные характеристики появляются с достаточной частотой.

Наиболее целесообразно использовать количественный анализ, если квантифицированные тексты сопоставляются с иными, также количественными характеристиками. Например, выраженные в статистических распределениях особенности содержания газетных сообщений сопоставляются с численностью подписчиков, их мнениями об этих материалах, тоже выраженными в числах.

Квантификация текстового материала получила весьма широкое распространение, и в 40-х гг. для нее была разработана специальная процедура, названная "контент- анализ". 7

• 7 Вместе с тем, как отмечал В. Е. Семенов [239. С. 42], еще в 20— 30-е гг. количественные способы анализа текстов начали применять отечественные исследователи (социологи и психологи): В. А. Куэмичев, Н. А. Рыбников, И. Н. Шпилърейв, которые, однако, не ставили целью разработку детальной техники этого метода.

Контент-анализ — это перевод в количественные показатели массовой текстовой (или записанной на пленку) информации с последующей статистической ее обработкой. Его основные операции были разработаны американскими социологами X . Лассуэллом и Б. Бе-рельсоном [343, 315]. Важный вклад в развитие процедур контент-анализа внесли российские и эстонские социологи, особенно А. Н. Алексеев, Ю. Вооглайд, П. Виха-лемм, Б. А. Грушин, Т. М. Дридзе, М- Лауристинь.

Основные процедуры контент-анализа. Контент-анализ начинается с выявления смысловых единиц, в ка-честве которых используют:

• (а) Понятия, выраженные в отдельных терминах. Это могут быть понятия из области экономики: формы собственности, приватизация, финансовая система, денежное обращение, технический прогресс, методы хозяйствования, оптимизация управления и др.; термины политического содержания: правящие круги и оппозиция, интернационализм или национализм, авторитаризм, демократия, международное сотрудничество, консенсус, конфликт интересов; нравственные или правовые символы: права человека, гуманизм, активность, инициативность, деловая предприимчивость, нарушение законности, преступность, коррупция; научные: модель, система, космическое пространство и т. п. Очевидно, что анализ текста по содержанию понятий несет немало важной социальной информации. Например, по частоте употребления понятий, связанных с наукой и новой техникой, можно определить, в какой мере источник информации ориентирован на научно-техническую модернизацию.
• (б) Тема, выраженная в целых смысловых абзацах, частях текстов, статьях, радиопередачах и т. п.
  По тематике можно еще более полно представить содержание документа. Темы развертывания инициативы и предприимчивости, борьбы с бюрократизмом и сверхцентрализацией, соблюдения прав человека и законности, социальной справедливости, гражданского мира и согласия или же тематика укрепления государственности, централизма, дисциплины и борьбы со всяческими врагами как лидирующая проблематика средств массовой информации очень показательны для определения их политико-идеологических позиций. Столь же показательны сюжеты из личных документов, например, писем о самом себе или о своих близких, о делах производственных и политике, об искусстве и т. п. Все это — свидетельства определенной направленности взглядов, интересов, ценностных ориентации и норм деятельности.
• (в) Имена исторических личностей, политиков, выдающихся ученых и деятелей искусства, организаторов производства, лидеров движений и партий, наименования общественных институтов, организаций и учреждений.
  Эти характеристики могут свидетельствовать о влиянии отдельных лиц или представляемых ими социальных институтов, сообществ, групп на общественное мнение. По числу ссылок на отдельных авторов определяют значимость той или иной научной идеи: если число ссылок растет или падает, это свидетельствует о росте или падении авторитета данной концепции. По частоте упоминаний общественных движений или их лидеров легко заключить о влиятельности этих движений.
• (г) Целостное общественное событие, официальный Документ, факт, произведение, случай и т. п. несут специфическую смысловую нагрузку и тоже могут быть приняты за единицу анализа. Частота и длительность (во времени) упоминания общественного события или государственного решения — свидетельство его важности для общества.
• (д) Смысл апелляций к потенциальному адресату — пользователю рекламируемой продукции, или гражданину как возможному стороннику политического, иного движения. В коммерческой рекламе содержатся апелляции к возрастным когортам (например, "молодежь выбирает..."), социальному слою, активирующие разные потребности личности (здоровье, социальный статус...)» нацеленные на мотивацию избежания опасности или достижение успеха и т. д. В политической рекламе, как правило, единицами анализа могут выступать апелляции к определенным ценностям (справедливости, разумности, добру...), к нравственным нормам и стремлениям обустроить жизнь лучшим образом и т. д.

Эстонский социолог М. Лауристинь следующим образом обобщает задачи, объект и предмет контент-анализа применительно к изучению массовых коммуникаций [138]: (1) проблематика отражения действительности; (2) область реализации целей коммуникатора и социального института, который он представляет; (3) сфера потребностей аудитории массовой коммуникации, удовлетворяемых ею; (4) область взаимодействия коммуникатора (органа информации, пропагандиста...) и аудитории. Далее развертывается система индикаторов применительно к каждому из названных аспектов. Например, для первого аспекта (отражение реальности) ставятся задачи: (а) реконструировать события и явления и (б) установить закономерности отображения действительности средствами массовой коммуникации. Объектом анализа здесь выступают содержание сообщений, их тематика и смысловые значения, а предметом — картина мира, представляемая средствами массовой информации. В последнем аспекте (взаимодействие) ставятся задачи прогнозировать эффективность информационного воздействия, его социальный эффект и коммуникативные отношения между различными группами аудитории. Как объект коммуникации здесь указываются язык и структура текста (то, о чем сообщается) и характеристики источника сообщения, а также его адресата. Предмет анализа в этом случае — соответствие средств коммуникации ее целям и опыту аудитории, содержания сообщений — социальному опыту слушателей и зрителей и, наконец, соответствие коммуникативных отношений между группами населения, как они отображаются в сообщениях, реальным отношениям, как они есть в действительности.

Контент-анализ текстов может быть применен в самых разных областях исследования. Одним из примеров его использования в педагогических науках является интересная работа петербургских социопедагогов [32а]. Они применили данный способ для изучения эффективности нравственного просвещения. Ученикам 9—10-х классов дневной и вечерней школ было предложено определить смысл 15 нравственных понятий: культура, труд, просвещение, религия, нравственность, долг, образование, предрассудки, мораль, искусство, творчество, честь, знания, совесть, красота. Смысловые единицы анализа были представлены в упорядоченной номинальной шкале: (а) неудовлетворительное осмысление предмета (ответы типа "не знаю", предложение логического "круга", тавтология), дальше — (б) пояснение смысла путем простого перечисления примеров, скажем, "искусство — это музыка, живопись, литература", (в) указание на существенное свойство предмета, но неполное его осмысление, например "честь—это собственное достоинство", (г) максимально полное смысловое определение.

В итоге были получены данные, указывающие на особенности восприятия моральных категорий учащимися разного возраста и с разным жизненным опытом.

Итак, смысловые единицы анализа выделяются на основе содержания гипотез исследования, подсказываются методологическими посылками программы.

Например, в нашем исследовании сравнивалось действие внешних и внутренних факторов, определяющих степень самостоятельности в производственной деятельности инженера-проектировщика. Чтобы получить сведения о требованиях, предъявляемых к инженерам со стороны организации, мы взяли для контент-анализа характеристики, представляемые на каждого сотрудника в период прохождения им государственной аттестации.

Единицей анализа в характеристике, согласно цели и задачам исследования, должны быть суждения, касающиеся требования "быть самостоятельным в работе". Индикаторы этих требований отыскиваются в текстах характеристик (схема 17).

Мерой выражения признака "требование самостоятельности" может быть, например, отношение частоты упоминания в характеристике качеств инициативы и знаний, вместе взятых, против исполнительности и аккуратности. Чем чаще упоминается в характеристиках требование исполнительности и чем реже — требование знаний, инициативы и творчества, тем абсолютное значение "индекса несамостоятельности". 8

• 8 На небольшой пробе в одном из проектных институтов (40 человек) автор этой методики В. Н. Каюрова обнаружила, что для инженеров, не имеющих подчиненных, "индекс несамостоятельности" равен 0,62; для руководителей групп, начальников отрядов и партий — 0,38, а для главных специалистов и руководителей проектов — 0,22 [166. С. 104—108].

Единицы счета могут и совпадать и не совпадать с единицами анализа. В первом случае квантификация сводится к определению частот упоминания выделенной смысловой единицы по отношению к другим категориям (как в случае построения индекса самостоятельности инженеров),

Во втором случае единицей счета избирают физическую протяженность или площадь текстов, заполненную смысловыми единицами: число строк, абзацев, квадратных миллиметров, знаков, колонок — в печатных текстах; длительность трансляции по радио или телевидению, метраж пленки при магнитофонных записях.

Контент-анализ текста может быть весьма многосторонним, причем одновременно используются несколько единиц анализа и несколько единиц счета.

В исследовании Б. А. Грушина для определения фактического использования населением источников информации сначала с помощью контент-анализа фиксировалось все "поле" сообщений, передаваемых через газеты и другие каналы массовой информации, а затем — "поле" массового сознания, т. е. уровень информированности населения по проблемам, выявленным путем анализа текстов.

Рассмотрим, как, например, фиксировалось содержание информации по проблемам международной жизни (центральные и местные газеты) [101. С. 41—56].

По каждой зарубежной стране материалы рассматриваются с точки зрения (а) частоты информации, (б) объема, (в) содержания, (г) знака информации и (д) типа материалов.

• (а) Частота информации определяется как частота упоминания данной страны или проблемы, указанных в разделе "в", частота положительных—отрицательных оценок (раздел "г") и частота описательно-оценочной информации (раздел "д").
• (б) Объем информации фиксируется двумя единицами: по числу строк текста и по удельному весу информации о данной стране в общем объеме газетного текста.
• (в) Содержание сообщений о данной стране группируется в таких, например, смысловых единицах, как сообщения, касающиеся промышленности, сельского хозяйства, политического и общественного устройства, природных условий... быта и нравов... освободительной борьбы... внутриполитических акций... отношения к СССР и т. д. (всего 28 категорий).
• (г) Знак информации определяется как "положительное" и "отрицательное", "сбалансированное" и "нейтральное" отношения, что соответственно кодируется как +, —, ±, 0.
• (д) Тип и характер информации: 1. Фактографическая, содержащая сведения, полученные из неопределенного источника (источник не указывается); 2. Комментаторская: оценка фактов, свидетелем которых был автор сообщения; 3. Комментаторская: оценка фактов, свидетели которых не указываются; 4. Художественно-фактографическая: типа очерков, зарисовок "с натуры" с участием автора или с указанием источника; 5. Художественно-фактографическая: типа безадресных очерков с упоминанием событий, реальность которых сомнительна; 6. Общетеоретическая информация иностранных авторов, не содержащая ссылок на конкретные факты; 7. Аналогия предыдущей — советских авторов; 8. Абстрактно-художественная: безадресные стихи, рассказы и т. п. иностранных авторов; 9. Та же советских авторов.

Далее по каждому из этих пунктов разрабатывается подробная инструкция с указанием правил отнесения материалов в рубрику по индикаторам газетного текста. Например, при определении знака информации инструкция требует от кодировщика определять знак "не на основе собственных впечатлений от текста (тем более не на основе привычных традиционных для средств массовой коммуникации способов освещения того или иного вопроса), но исключительно на основе видимым образом (в лексике текста) выраженного отношения коммуникатора к проблеме". Дается инструкция по тематике и "знаку" информации, например, о позиции в вопросах войны и мира. Кодировать "+": "...выступает за сохранение мира на земле..."; кодировать "±": "...Занимает в вопросах войны и мира нейтральную позицию..."; кодировать "—"; "...Создает обстановку военного напряжения".

Закодированный по детальной инструкции текст заносится в шифрованный лист и далее подвергается статистической обработке.

Надежность информации, получаемой контент-анализом, обеспечивается следующими способами:

• а) Обоснование полноты объема выделяемых смысловых единиц методом "снежного кома". Это делается следующим образом. Первоначально выделяются все смысловые единицы из первого анализируемого текста, далее из второго текста — те же плюс дополнительные] ранее не встречавшиеся, из третьего документа— опять те же, что уже встречались в двух предыдущих, плюс дополнительные и т. д. После изучения очередных 3—5 текстов, в которых уже не попадается ни одной новой единицы, ранее фиксированной в предыдущих документах, можно полагать, что "поле" смысловых единиц из изучаемого массива исчерпано.
  Из рис. 10 видно, что в итоге изучения 20 случайно отобранных из всего массива текстов было выделено суммарно 120 единиц контент-анализа, что исчерпывает "поле", т. е. всю выборочную совокупность документов. Конечно, при изучении всего массива могут попасться новые смысловые единицы, относящиеся к предмету и ранее не предусмотренные. В этом случае они включаются в анализ дополнительно.
• б) Контроль на обоснованность содержания смысловых единиц с помощью судей. Специалисты в данной области обсуждают, насколько предложенные качественные единицы соответствуют поставленным задачам.
  В нашем исследовании б экспертов независимо друг от друга классифицировали 120 понятий, отнесенных к деловым и личностным качествам инженера, в 6 общих категорий (творческие качества, исполнительские и т. д.), причем 86 % понятий были классифицированы однозначно минимум четырьмя судьями. Остальные, более спорные, подвергались специальному обсуждению и после согласованного решения относились в соответствующую общую категорию.
• в) Обоснованность по независимому критерию. Например, данные контент-анализа дневников или сочинений учащихся с целью выявить их профессиональную склонность выборочно проверяются путем опросов, или по данным наблюдений, или тестом по известной группе.
• г) Устойчивость данных определяется при помощи кодирования одного текста разными кодировщиками на основе единой инструкции. Можно использовать стабильную единицу анализа и разные единицы счета (по частотам смысловых единиц и по физической протяженности одновременно).

Процедуры подсчета. В общем виде процедуры подсчета при контент-анализе аналогичны стандартным приемам классификации по выделенным группировкам, ранжирования и шкального изменения. Например, изучая тематику газеты, мы произведем процентовку по сгруппированным смысловым единицам разного содержания. Можно предпринять перекрестную классификацию (содержание выдвигаемых идей, средства, предложенные для их осуществления, аргументы).

По такой таблице целесообразно получить коэффициент энтропии распределения (Е) и коэффициент ассоциации (?*). Мы увидим, в какой мере та или другая группа идей связана со специфической аргументацией и средствами реализации идеи.

Для исчисления результатов контент-анализа используются и специально разработанные формулы.

Так, А. Н. Алексеев предложил формулу оценки "удельного веса" смысловых категорий в общем объеме текста [166. С. 19 — 24]. Формула указывает на уровень интенсивности представленной в тексте определенной темы (или аргументации, способов обращения к читателю и т. д.). Эта формула:

где Укс — "удельный вес" данной смысловой единицы; Кгл — число случаев, когда смысловая единица оказалась главной; Кет, — число случаев, когда та же единица оказывается второстепенной; 2 — сумма анализируемых текстов (документов).

Применяются также статистические расчеты доходчивости текста (терминов, предложений), его интересности для читателя и более сложные приемы изучения взаимосвязи распределений смысловых единиц [233. С. 60 — 67].

Техника контент-анализа находит широкое распространение в социальных исследованиях.

Большой эффективности при использовании контент-анализа добились в 60-е гг. эстонские социологи, работавшие в сотрудничестве с газетой "Эдази" в Тарту (руководитель исследований Юло Вооглайд). Содержание газеты подвергалось ежедневному контент- анализу по специальной программе, данные заносились на перфокарты, приспособленные для ручной обработки, и еженедельно обобщались на редакционных совещаниях. Результат — повышение оперативности, обогащение содержания, удвоение тиража районной газеты за счет подписчиков по всей республике [31, 35, 36].

Применявшийся вначале для изучения эффективности массовой пропаганды, этот прием стал ныне сильным средством анализа всевозможных официальных и неофициальных документов. Контент-анализ применяют также в практике изучения писем, поступающих в различные организации и органы управления [106. С. 120—121], в политологии, социальной психологии и педагогике, в криминологии, искусствоведении, этнографии и т. д. [238, 116, 168, 230, 45]. Крайне трудоемкие процедуры обработки данных контент-анализа существенно облегчаются компьютерными программами (они входят в комплект SPSS и имеются в виде специальных разработок). Благодаря расширяющемуся применению персональных компьютеров и введению в их память текстовой информации появилась возможность намного интенсивнее использовать контент-анализ ответов респондентов на открытые вопросы в анкетах. 9 Политологические исследования широко используют эту технику при изучении политических документов, программ общественных движений, видеозаписей массовых собраний, съездов, митингов и т. п.

Оценка метода документального анализа Документы нередко выступают в качестве главного источника информации, дополняемой опросом или прямым наблюдением. Обычно это материалы прессы, а также письма читателей, статистические отчеты, карточки персонального учета (например, библиотечные формуляры при изучении читательского спроса), административные инструкции, рекламные тексты, политические листовки и т. д.

• 9 О компьютерных программах контент-анализа см. [123, 288].

Использование личных, или, как иногда говорят, "человеческих", документов, в теоретической парадигме жесткого, например структурно-функционального, анализа более ограниченно. Такие материалы хороши для социально-психологических и педагогических исследований. Личные документы — прекрасная база для жанра социологического эссе, широко используемого нашими польскими коллегами. Большой популярностью пользуются в Польше своеобразные конкурсы сочинений или биографий, объявляемые через газету. Итоги анализа таких материалов публикуются в виде полусоциологичес-ких-полужурналистских очерков, ставящих подчас весьма острые и серьезные проблемы.

И напротив, в интерпретационных теоретических подходах (феноменологических, культурологических) жизненные истории, биографии — великолепный источник изучения социальных процессов и обыденных практик людей. 10

• 10 См. гл. 6.

Социолог должен проявить недюжинную изобретательность в поисках подходящих документов, подчас весьма неожиданных.

Советский демограф В. И. Переведенцев [205] остроумно проверил гипотезу о влиянии этнических факторов на миграцию населения. Он сопоставил данные об интенсивности миграции коренного населения союзных республик с данными Всесоюзной переписи 1959 г. о доле, лиц коренной национальности (по республикам), не считающих язык своей национальности родным языком. Оказалось, что эти пропорции совпадают почти идеально. Так, интенсивность миграции украинцев (в пропорции к русским) 11%, а доля украинцев, не говорящих на родном языке, — 12,3%, для белорусов — соответственно 15% против 15»8%, для народов Закавказья — 5% против 4,6%, народов Средней Азии — около 1% против 1,5%, для казахов — 4% против 1,6%, для народов Прибалтики — 4% против 3,5%. Очевидно, что этнический фактор существенно влиял на миграцию.

Главные недостатки описанного метода состоят в отмеченных выше проблемах получения достоверной информации из биографических материалов и в том, что при изучении человеческой деятельности в документах часто отражается не процесс, но лишь результаты [213. С. 362].

Анализ документов — важный метод сбора информации при формулятивном плане исследования (для выдвижения гипотез и общей разведки темы) и на стадии работы по описательному плану. В экспериментальных исследованиях возникают значительные трудности перевода языка документов на язык гипотез, но, как показывает опыт, и эти затруднения можно преодолеть при умелом обращении с материалом.

Наконец, огромное и вполне самостоятельное значение имеют для социолога данные государственной статистики, которыми надо уметь пользоваться, а также знать, с какой регулярностью они собираются и публикуются. 11

• 11 Пример изящного и многостороннего использования материалов государственной статистики для проверки гипотез о тенденциях изменения социальной структуры общества— [57]. О документальном анализе см. также [170. Кн. 2].

3. Анкетные опросы и интервью

Опросы — незаменимый прием получения информации о субъективном мире людей, их склонностях, мотивах деятельности, мнениях.

Говорят, что о намерениях лучше всего судить по поступкам, а не по словам. И вместе с тем это лишь часть правды. Другая ее часть скрыта в субъективных состояниях человека, которые могут и не найти выражения в его поведении в данной ситуации, но проявляются в иных условиях и в других ситуациях. Только по совокупности действий человека можно судить об устойчивости мотивов или побуждений, которыми он руководствуется. Опрос позволяет мысленно моделировать любые нужные экспериментатору ситуации для того, чтобы выявить устойчивость склонностей, мотивов и т. п. субъективных состояний человека.

Опрос привлекает исследователей еще и потому, что он кажется почти универсальным методом. Будучи, несомненно, лучшим источником знания о внутренних побуждениях людей, этот метод при соблюдении надлежащих предосторожностей позволяет получить не менее надежную, чем в наблюдении или по документам, информацию о событиях прошлого или настоящего, о продуктах деятельности, короче — о чем угодно. Спрашивать можно обо всем, даже о том, чего самому ни увидеть, ни прочитать никоим образом не удастся.

Искусство использования этого метода состоит в том, чтобы знать, о чем именно спрашивать, как спрашивать, какие задавать вопросы и, наконец, как убедиться в том, что можно верить полученным ответам. Добавив несколько других условий, как-то: кого спрашивать, где вести беседу, как обработать данные и нельзя ли узнать все эти вещи, не прибегая к опросу, — мы получим более или менее полное представление о возможностях этого метода [170. Кн. 1].

Разновидности опросов

Существуют два больших класса опросных методов: интервью и анкетные опросы.

(Интервью — проводимая по определенному плану беседа, предполагающая прямой контакт интервьюера с респондентом (опрашиваемым), причем запись ответов последнего производится либо интервьюером (его ассистентом), либо механически (на пленку).

Имеется множество разновидностей интервью. По содержанию беседы различают так называемые документальные интервью (изучение событий прошлого, уточнение фактов) и интервью мнений, цель которых — выявление оценок, взглядов» суждений; особо выделяются интервью со специалистами-экспертами, причем организация и процедура интервью с экспертами существенно отличаются от обычной системы опроса. По технике проведения существенно разнятся свободные, нестандартизированные и формализованные (а также полустандартизованные) [32] интервью. Свободные интервью — это длительная беседа (несколько часов) без строгой детализации вопросов, но по общей программе ("путеводитель интервью") [18]. Такие интервью уместны на стадии разведки в формулятивном плане исследования. Стандартизованное интервью предполагает, как и формализованное наблюдение» детальную разработку всей процедуры, включая общий план беседы, последовательность и конструкцию вопросов, варианты возможных ответов.

Независимости от особенностей процедуры интервью может быть интенсивным ("клиническим", т. е. глубоким, длящимся иногда часами) и фокусированным на выявление относительно узкого круга реакций опрашиваемого. Цель клинического интервью — получить сведения о внутренних побуждениях, мотивах, склонностях опрашиваемого, а фокусированного — извлечь информацию о реакциях субъекта на заданное воздействие. С его помощью изучают, например, в какой мере человек реагирует на отдельные компоненты информации (из массовой печати, лекции и т. п.). Причем текст информации предварительно обрабатывают контент-анализом. В фокусированном интервью стремятся определить, какие именно смысловые единицы анализа текста оказались в центре внимания опрошенных, какие — на периферии и что вовсе не осталось в памяти [165]. Так называемые ненаправленные интервью носят "терапевтический" характер. Инициатива течения беседы принадлежит здесь самому респонденту, интервью лишь помогает ему "излить душу".

Нарративное интервью — направляемый интервьюером свободный рассказ, повествование о жизни. Текст такого повествования подлежит качественному анализу (см. гл. 6, § 2).

Наконец, по способу организации можно указать на групповые и индивидуальные интервью. Первые — это планируемая беседа, в процессе которой исследователь стремится вызвать дискуссию в группе. Методика телевизионных встреч В. Познера напоминает данную процедуру. Сравнительно недавно в нашей практике начали пользоваться популярностью техники квазиинтервью в "фокус-группах". По существу интервьюер выступает здесь инициатором и ведущим групповой дискуссии по заданной проблеме (например, переход к рыночной экономике или качества некоторого товара в прикладных исследованиях рынка). 12

• 12 Метод "фокус-группы" подробно описан в работе [26]; см, также гл. в, § 2.

Телефонные интервью применяют для быстрого зондажа мнений [105].

Опрос по анкете предполагает жестко фиксированный порядок, содержание и форму вопросов, ясное указание способов ответа, причем они регистрируются опрашиваемым либо наедине с самим собой (заочный опрос), либо в присутствии анкетера (прямой опрос).

Анкетные опросы классифицируют прежде всего по содержанию и конструкции задаваемых вопросов. Различают открытые опросы, когда респонденты высказываются в свободной форме. В закрытом опросном листе все варианты ответов заранее предусмотрены. Полузакрытые анкеты комбинируют обе процедуры. Зондажный, или экспресс-опрос, применяется в обследованиях общественного мнения и содержит всего 3—4 пункта основной информации плюс несколько пунктов, связанных с демографическими и социальными характеристиками опрашиваемых; Такие анкеты напоминают листы всенародных референдумов. Опрос по почте отличают от анкетирования на месте: в первом случае ожидается возвращение опросного листа по заранее оплаченному почтовому отправлению, во втором — анкетер сам собирает заполненные листы. Групповое анкетирование отличается от индивидуализированного. В первом случае анкетируют сразу до 30—40 человек: анкетер собирает опрашиваемых, инструктирует их и оставляет для заполнения анкет, во втором — он обращается индивидуально к каждому респонденту. Организация "раздаточного" анкетирования, включая опросы по месту жительства, естественно, более трудоемка, чем, например, опросы через прессу, также широко используемые в нашей и зарубежной практике. Однако последние непредставительны в отношении определенных групп населения, так что скорее могут быть отнесены к приемам изучения общественного мнения читателей данных изданий. Наконец, при классификации анкет используют также многочисленные критерии, связанные с темой опросов: событийные анкеты, анкеты на выяснение ценностных ориентации и мнений, статистические анкеты (в переписях населения), хронометражи суточных бюджетов времени и т. д.

При проведении опросов не надо забывать, что с их помощью выявляются субъективные мнения и оценки, которые подвержены колебаниям, воздействиям условий опроса и других обстоятельств. Чтобы минимизировать искажения данных, связанных с этими факторами, любую разновидность опросных методов следует практиковать в сжатые сроки. Нельзя растягивать опрос на долгое время, так как к концу опроса могут измениться внешние обстоятельства, а информация о его проведении может передаваться опрашиваемыми друг другу с какими-то комментариями, и эти суждения станут влиять на характер ответов тех, кто позже попадет в состав респондентов. 13

• 13 "Опыт опросов в сибирских селах, — пишет Ю. П. Воронов, — показывает, что в течение нескольких дней в сельском населенном пункте успевает формироваться довольно единое коллективное мнение о том, какие ответы на тот или иной вопрос желательны с точки зрения возможных социальных последствий" [39. С. 77].

Независимо от того, прибегаем ли мы к интервью или анкетному опросу, большинство проблем, связанных с надежностью информации, оказывается для них общими.

Повышение надежности информации

Объектами информации могут быть самые различные стороны жизни людей, их субъективные состояния, наблюдения за происходящими вокруг событиями. Как задавать вопросы, относящиеся к этим многообразным сведениям, чтобы повысить достоверность и надежность ответов? В первую очередь это зависит от содержания или от характера планируемой информации, но не в меньшей степени от языка анкеты или используемой интервьюером терминологии.

Лексика опроса. Не следует забывать, что не все опрашиваемые равно свободно владеют языком, на котором проводится опрос. В многоязычной стране, а тем более в регионах межнациональной напряженности использование в опросе неродного языка может вести к существенным искажениям, умышленным (из чувства сопротивления иноязычному вопроснику) или неумышленным (непонимание нюансов фразеологии).

Перевод анкеты или опросника интервью на другие языки предусматривает три следующие операции: (а) перевод с языка оригинала на другой язык; (б) обратный перевод на язык оригинала, выполняемый независимым лицом, т. е. другим переводчиком; (в) сличение оригинала с обратным переводом на язык оригинала и устранение смысловых несовпадений в обоих текстах. В массовых опросах слишком трудный и, значит, малопонятный для респондентов язык — не меньшая опасность, чем наивное подлаживание под стилистиз :у и, хуже того, жаргон определенной группы аудитории. Особые требования предъявляются к стилистике опросов экспертов.

Г. И. Саганенко и О. Б. Божков предлагают критерии дифференцированной системы оценки трудностей того или иного конкретного вопроса и анкеты (или путеводителя интервью) в целом. Они следующие:

• а) Структурные параметры вопросов: сложность грамматики и лексики. Для каждого типа аудитории экспертным путем может быть установлена оптимальная длина предложений (допустим, более 20 слов — "трудный вопрос'*, менее пяти — "слишком упрощенный") и уровень сложности грамматической структуры (сложносоставлекные предложения и фразы, содержащие избыточное число общих терминов, и т. п.), а также мера понятности основных терминов.
• б) Уровень ясности смысла вопроса — второй важнейший критерий. Недопустимы формулировки с двойным отрицанием, а при опросах экспертов крайне опасно использовать исключительно обыденную лексику. Напротив, здесь терминология должна подчеркивать особое отношение исследователя к опрашиваемому специалисту и учитывать его стиль мышления.
  Грубейшая ошибка — смешение так называемых программных вопросов, т. е. формулировок, нацеленных на получение запрограммированной информации, и вопросов-"индикаторов", а точнее, анкетных формулировок, адресованных респонденту (процедура операционализа-ции понятий). Германские социологи называли программные вопросы "индикатами", а задаваемые респонденту — "индикаторными". Одному индикату, как правило, соответствует несколько индикаторных вопросов. Суммарная информация по ответам на индикаторные вопросы и составляет искомую программную информацию [213. С. 256— 259].
  Например, программный вопрос о частной собственности на землю не следует задавать в прямой формулировке. Опросы в начале 1991 г. в нашей стране показывали, что огромное большинство принимали идею частной собственности. Но... готовых поддержать право владения землей размером более 10 гектаров было в 7—8 роз меньше тех, кто считал приемлемым владеть участком в 3,5 га, т. е. для малотоварного и нетоварного хозяйства. Еще показательнее опросы относительно частной собственности в сфере промышленного производства. Лишь немногие выражали поддержку передаче в частные руки крупных предприятий, но огромное большинство в разных регионах страны были согласны с признанием частной собственности на небольшие предприятия и особенно в сферах торговли и услуг. Вопросы такого рода должны быть расчленены на множество индикаторных.
• (в) Третий параметр — оценка трудности формирования ответа: уровня компетентности, припоминания событий, представления воображаемой (гипотетической) ситуации, исчисления (например, среднего дохода), сравнения значительного количества отдельных событий, наблюдений и т. п.

Надо помнить, что полнота и глубина информации существенно зависят от общей культуры и кругозора респондентов.

Так, российскими исследователями было найдено, что люди с относительно высоким уровнем образования способны оценивать вероятную достоверность своих сведений, тогда как респонденты с низким уровнем образования не могут этого сделать. 14

• 14 Многие люди вообще склонны не слишком различать полугона. Более того в 70-е гг. они стремились согласиться с общепринятым мнением, избегая отвечать "нет" (на любые вопросы, где "нет" может означать противопоставление себя другим), отрицательно реагировали на фразы, в которых предлагаются изменения, радикальные меры и т. п.

Как уже говорилось, достоверность полученных сведений прямо зависит от содержания планируемой информации. Остановимся на этих особенностях подробнее.

Статус (положение) опрашиваемого. Какова бы ни была тема опроса, обычно требуются некоторые сведения, которые на социологическом жаргоне называют "паспортичкой": пол, возраст, образование, стаж работы, семейное положение, доход. На первый взгляд кажется, что нет ничего проще, чем получить надежные данные такого рода. В действительности это не так.

• (1) Категории для ответов — первая трудность. Следует ли задавать паспортные вопросы в открытой (без подсказки вариантов ответа) или закрытой форме (с подсказкой). В открытой — явно плохо, ибо мы не знаем, что вздумается написать в ответ на простейшие вопросы: "Ваше семейное положение?" ("женат — холост'*; "семейный — несемейный"; "одинокая — многодетная*'; или "семейное положение неопределенно: снимаю угол"); "Ваш возраст?" ("19 лет", или "родился в 1968г.", или "пенсионер"); "Образование?" ("неполное среднее", "9 классов", "учусь в колледже").

В закрытом варианте сведения такого рода более надежны. Но здесь возникает проблема выделения обоснованных группировок для ответа. Скажем, в информации о возрасте целесообразно использовать группировку, отвечающую целям исследования и в то же время принятую в государственной статистике. Обычно используют следующую периодизацию возраста: 1—4, 5—6, 10—14, 15—19, 20—24, 25—29, 30—34, 35—39, 40—44, 45—49, 50—54, 55—59, 60—69, 70—79, 80 и старше. По экспертной оценке социологов, в группировках до 25 лет целесообразно использовать шкалу, учитывающую особые стадии жизненного цикла и занятия в этом периоде: 0—2, 3—4, 5—6, 7—9, 10—12, 13—14, 15, 16, 17, 18—19, 20—21, 22, 23, 24 [164. Т. 1. С. 121].

Исследователь должен решить, какие пороговые группировки представляют для него особый интерес и можно ли в дальнейшем сопоставить полученный материал с имеющейся статистикой. Важно помнить, что для многих статистических операций с данными необходимы равные интервалы в числовом ряду. Поэтому принятые интервалы (если они неравны) должны поддаваться укрупнениям и выравниванию.

В нашей практике не сложилось единообразия в формулировке вопросов об образовании. Применяются, например, номинальные шкалы с указанием формы обучения и его длительности:

• начальное (ниже 7 классов),
• неполное среднее (7 классов до 1961 г., 8, 9 классов),
• общее среднее (10 или 11 классов),
• ПТУ без среднего образования,
• ПТУ со средним образованием,
• среднее специальное образование,
• незаконченное высшее (3 курса и больше),
• полное высшее образование.
• Не могу точно сказать.

Во многих странах предлагают универсальный вопрос об общей численности лет обучения, включая общее и специальное. Отдельно задается вопрос о численности лет профессионального обучения. Это — наиболее удачный способ для сопоставления данных.

Типичный вопрос относительно дохода содержит оценку материального положения семьи, а не сведения о реальных доходах, каковые часто очень сомнительны, и, главное, не учитывают состояния цен в разное время, в разных регионах. Например: "Какой уровень благосостояния обеспечивает Вам и Вашей семье нынешний доход?"

— Мы живем от зарплаты до зарплаты, часто приходится занимать деньги на самое необходимое, о сбережениях не может быть и речи.

— На ежедневные расходы нам хватает денег, но покупка одежды представляет трудности: для этого мы должны специально откладывать деньги или брать в долг.

— Нам в основном хватает денег, мы можем даже кое-что откладывать. Но при покупке дорогих вещей длительного пользования наших сбережений не хватает и мы должны пользоваться кредитом или брать в долг.

— Покупка большинства товаров длительного пользования не вызывает у нас трудностей. Однако покупка автомобиля или дорогостоящий отпуск нам пока недоступны. i

— В настоящее время мы можем позволить себе hi 'Которые дорогостоящие покупки, то есть, если нам захочется, мы могли бы собрать деньги на автомобиль, дачу, дорогую мебель — словом, ни в чем себе не отказывать.

• (2) Закрытый вопрос на статус должен быть сформулирован в терминах, не допускающих двусмысленного толкования. Это относится и к словам, и к единицам счета, и к построению фраз. Например, в закрытом 'вопросе о роде занятий целесообразно указать перечень групп профессий и квалификации, не прибегая к выражениям вроде "неквалифицированный рабочий". Лучше: грузчик, такелажник и т. п. — все эти занятия, с точки зрения рабочего данной профессии, требуют высокого навыка и квалификации, хотя по сравнению с другими профессиями попадают в категорию неквалифицированного или малоквалифицированного физического труда. В группировках счета не следует использовать неопределенный термин "в среднем" (средний заработок, размер среднедушевого дохода...), ибо нам не известны эталоны усреднений, которыми пользуется опрашиваемый. Надо предложить одинаковые эталоны: заработок за последние три месяца; общий доход на всю семью за три месяца и далее — число членов семьи. Усреднения производит сам исследователь. (Комический случай ответа на вопрос статистической ведомости: "Какова смертность в вашей деревне?" — имел место во Франции, когда староста одного селения не без иронии ответил: "В нашей деревне рано или поздно умирает каждый".)

Неотчетливы выражения "семейный" — "несемейный", которые следует заменить более развернутыми и строгими вариантами ответов: "замужем, имею детей", "живу с родными, не женат" и т. д.; в следующем пункте уточняется число членов семьи, ведущей общее хозяйство, и семьи-конгломерата, ведущей раздельное хозяйство.

"Паспортичка", к которой мы еще вернемся, предлагается опрашиваемому в заключение интервью или в сонце анкеты. Если она составлена в недвусмысленных зрминах, заполнение этого раздела не представит труд-юстей даже в том случае, когда опрашиваемый уже не зтоль внимателен, как в начале или в середине беседы, ышол нения анкеты.

Событийная информация, или сведения о фактах по-эдения в прошлом и настоящем, а также о продуктах деятельности, требует прежде всего контроля на компе-жтность опрашиваемого.

Оценка уровня компетентности респондента зависит, зо-первых, от содержания требуемой информации и, во-зторых, от ее характера: является ли она событийной (фактуальной) или оценочной.

В последнем случае, если мы имеем дело с массовыми опросами, а не с опросами экспертов, необоснованные оценки при фактической осведомленности о данном предмете столь же "надежны", как и обоснованные. В этом смысле проверка компетентности опрашиваемого сводится к тому, чтобы уяснить, известны ли ему оцениваемые события. Такова типичная ситуация при опросах общественного мнения. Оно может быть справедливым и объективным, несправедливым и ошибочным с точки зрения непредвзятого и серьезного анализа проблемы. Однако знание о мнениях и оценках общественности, какими бы ни были эти мнения и оценки, — это объективная и достоверная информация, если опрашиваются люди, знакомые с тем, о чем их спрашивают, если они сталкиваются с данными событиями или фактами в своей повседневной жизни. Скажем, вряд ли можно рассчитывать на компетентную информацию о наилучших социальных проблемах села, опрашивая на эту тему горожан. Мало полезного извлечет социолог и в том случае, если будет опрашивать сельских жителей о режиме работы городского транспорта.

В массовых опросах общественного мнения принято определять момент опроса, когда данная проблема актуализирована в сознании людей. Так, при опросах и;5и-рателей относительно их намерений поддержать того или иного кандидата было установлено, что наибольшей предсказательной силой обладают данные, полученные примерно за неделю — 5 дней до выборов.

Проблема компетентности респондента в массовых опросах — это прежде всего уяснение объективной возможности получить достоверную информацию от данной категории населения и соответственно построить выборку опрашиваемых.

Иначе обстоит дело, если проводится экспертный опрос [89]. Опрашиваемые — специалисты, их компе-тент-ность должна быть безусловной. В этом случае важна не только объективно обусловленная возможность респондента судить по данному предмету, но реальная способность высказать обоснованное мнение. Поэтому для экспертных опросов тщательнейшим образом отбирают только тех, кто вполне заслуживает статуса компетентного лица в данной области. Например, служба опросов общественного мнения " VP " проф. Б. А. Грушина использует выборку экспертов для опросов по проблемам политики и рейтинга политических деятелей. В состав экспертов входят лидеры общественных движений и партий, депутаты и государственные деятели, видные политологи, журналисты.

Рассматривая далее способы повышения надежности опросных данных о фактических событиях, мы будем помнить, что это информация именно о событиях и фактах (не о мнениях и оценках), притом получаемая в массовых опросах (в отличие от экспертных).

Каковы же главные требования к вопросам этого характера? (1) Прежде всего, как мы теперь знаем, следует выяснить уровень компетентности опрашиваемого в данной области и по данному предмету.

К примеру, мы хотим собрать у рабочих сведения о тиле работы мастера. В интервью следует вначале по-росить возможно детальнее описать, как мастер дает задание (насколько подробно объясняет задачу, проверяет ход выполнения, контролирует все основные этапы работы или же, полагаясь на опыт рабочего, ограничивается самым общим указанием; допускает ли мастер использование нестандартных приспособлений и технологических приемов или требует строго придерживаться технологической карты и т. п.). Лишь после того, как мы убедились, что опрашиваемый достаточно осведомлен о приемах руководства мастера, можно переходить к выявлению мнений и оценок о стиле руководства.

В заочном опросе та же цель достигается контрольными вопросами на информированность ("От кого Вы получаете производственное задание и кто контролирует ход выполнения работы?") :

 

	Дает задание				Контролирует ход работы
всегда	обычно	иногда	никогда	всегда	обычно	иногда	никогда
Мастер Бригадир	-	—	-	—	—	_	—	—

Данные тех, кто максимально осведомлен о работе мастера, обрабатываются отдельно от менее достоверных сведений, полученных от остальных опрошенных.

Для контроля состава опрашиваемых по уровню осведомленности в теме опроса используют так называемые прямые фильтры и "ловушки". Например, при опросе на семейно-бытовые темы можно ввести "фильтр" по критерию наличия детей ("Следующие вопросы относятся только к тем, у кого есть дети дошкольного возраста и школьники младших классов").

Вопросы-ловушки помогают определить добросовестность респондента.

В одном из опросов Института социологии РАН, проведенном в 1990 г. (Г. Денисовский, П. Козырева и В. Колбановский), в числе общественных движений были упомянуты "кухтеристы". Хотя респонденты не имели ни малейшего понятия, кто это такие (авторы i опроса просто-напросто использовали фамилию одного из сотрудников института), поддержали "кухтеристов" 1,2%, решительно и не очень решительно выступили против них 12,8% опрошенных. Лица, отвечающие на такие вопросы, подозреваются в невнимательности или заведомой недобросовестности. 15

• 15 М. И. Жабский приводит примеры ответов на фильтрующие вопросы к кинозрителям. Один из вымышленных фильмов смотрели 27% ( I ), а по поводу другого, также вымышленного "нового фильма" 4% сообщили, что успели его посмотреть, и 2% —к тому же обсудить с другими [85. С. 135].

Вместе с тем замечено, что обилие фильтрующих вопросов, и к тому же располагаемых цепочкой, ведет к увеличению доли неответивших. Сталкиваясь с большим числом фильтров, респонденты настолько запутываются, что перестают отвечать и на те вопросы, для которых ограничений не указано [30. С. 121].

• (2) Здесь, как и во всех других случаях, важно четко отделять событийную информацию от оценок и интерпретации. В формулировке вопросов событийного характера не должно содержаться оценочных выражений вроде: "много—мало", "хорошо—плохо", "сильно—слабо", "удачно—неудачно", "достоверно—недостоверно" и т. д.
  У каждого свои собственные критерии оценок, что хорошо видно из любопытного эксперимента, проделанного А. Мурутаром во время обследования работников двух заводов в Эстонии. На вопрос: "Сколько времени у Вас уходит на чтение газет?" — ответили "много" 18% из тех опрошенных, кто затрачивает на чтение газеты до 15 минут, 46% из тех, кто уделяет этому более часа. На тот же вопрос ответили "мало" 71% из тех, кто просматривает газету за 15 минут, и почти 40% из тех читателей, кто посвящает этому более часа. Понятно, что оценки "много—мало" хороши лишь для характеристики субъективного отношения, но никак не с точки зрения информации о реальном поведении.
• (3) В вопросах о давно происходивших событиях недостоверность сведений может объясняться ошибками памяти. Следует помочь опрашиваемому восстановить общий контекст ситуации. На вопрос: "В каком году Вы сделали заявку на свое первое изобретение?" — люди могут отвечать уверенно, называя дату. Но чем более давний срок они указывают, тем он сомнительнее. Нужно проверить достоверность наводящими вопросами: "Не вспомните ли, где Вы тогда работали? С чем было связано это изобретение? Как возникла его идея?" и т. п. Затем мы вновь просим указать дату ("Простите, я не успел записать: когда Вы сделали свое первое изобретение?"). В заочных анкетах вопрос расчленяют на подобные элементы для воссоздания ситуации прошлого.
• (4) Максимальная дробность пунктов информации — хорошее основание достоверности сведений о событиях.

Событие как некоторое социальное действие — важный объект социологического исследования. Вопросы о событии должны предусматривать:

• компетентность респондента: был ли он прямым (активным или пассивным) участником или знает о происходившем от других лиц, из других источников;
• уточнение места и времени события, его содержание, отношение к нему в рамках данной социальной системы, организации под углом зрения установленных правил и норм (поддерживается, осуждается, допускается...);
• состав участников, групп, организаций, лидеров, "активистов"; провозглашаемые цели действия, особенности позиций разных участников, каких именно;
• благоприятствующие и неблагоприятные для социального действия обстоятельства, "контр-субъекты" и их действия (какие организации и группы препятствовали данному действию);
• динамика развития события, фазы, переходные состояния (начало действия, развертывание события, чем оно завершилось, имело ли продолжение);
• ожидаемые результаты, "продукты" действия: достигнутое решение в случае социального конфликта, приобретения и потери в результате социального действия (с точки зрения провозглашенных целей), позиции участников по отношению к этому;
• личное отношение респондента к событию, его оценки, суждения.

Чем больше детализированы вопросы о событии, тем более надежна информация.

Вопросы на мотивацию, оценки и мнения представляют наиболее сложную часть процедуры.

(1) Особенно опасны "наводящие" вопросы, внушающие определенный ответ. Так, в следующих примерах ответ внушается интервьюером:

Любите ли Вы свою работу? (высказано сомнение: интервьюер явно заинтересован в ответе, но в каком именно — это неясно опрашиваемому; он будет стараться уловить, какой ответ желателен).

Вы любите свою работу? (в зависимости от ударения и интонации внушается определенный ответ).

Вы не любите свою работу, не так ли? (утверждение, которое предполагает согласие).

Нравится или не нравится Вам Ваша работа? (категорический вопрос, требующий окончательного решения, тогда как возможна целая гамма промежуточных состояний и оценок).

Правильная формула предполагает нейтральную интонацию: "В какой мере Вас привлекает выполняемая работа?" В закрытом варианте ответа следует предложить шкалу: "работа очень нравится", "пожалуй, нравится", "трудно сказать определенно", скорее не нравится, чем нравится", "совершенно не нравится".

Другой пример внушающего вопроса [О. М. Масло-ва; 170. Т. 1. С. 70—71]: "Как Вы думаете, что мешает рабочим правильно отнестись к повышению норм выработки?"

— Недостаточная обоснованность новых норм.

— Нежелание работать более интенсивно.

— Непонимание того, что повышение норм в их собственных интересах.

— Еще что______________

Заведомо предполагается, что респондент противится повышению норм и разделяет позицию опрашивающих в обнаружении причин такого сопротивления. Верная постановка вопроса в этом случае: "Что побуждает рабочих отрицательно относиться к повышению норм выработки?" И далее все подсказки должны быть развернуты с позиций самого рабочего, а не администрации. Например, так: недостаточная обоснованность новых норм; различия условий труда, разная подготовленность рабочих мест к новому нормированию; неясность оснований для пересмотра норм; отсутствие гласности и обсуждения с рабочими новых норм; невыгодность работы по новым нормам...

(2) Стереотипные формулировки вопроса вызывают столь же стереотипные ответы.

Например, нежелательно в качестве варианта ответа предлагать суждения: "труд есть средство существования", "труд — средство существования и морального удовлетворения", "труд — источник морального удовлетворения". Опрашиваемые будут стремиться отыскать наиболее распространенный стереотип (в опытах на конструирование таких вопросов мы получили концентрацию ответов во втором варианте). Менее стереотипная формула даст более широкий разброс мнений: "работа хороша, если хорошо оплачивается", "заработок — главное, но надо думать и о смысле работы", "главное — смысл работы, но нельзя забывать и о заработке".

(3) Широко распространенная ошибка — ставить лобовые вопросы: "Почему Вы так считаете?", "Если да (или нет), то почему?". Желая выяснить основание оценки или мнения, социолог как бы принимает позу следователя.

Чтобы добиться развернутого ответа, вместо общего "почему?" желательно предусмотреть более детализированные вопросы [345]: а) Конкретная ситуация, в которой высказываются оценки и мнения или контекст восприятия респондентом событий (как случилось, что Вы пошли работать по этой специальности? Каковы были обстоятельства, в которых Вы определили свое профессиональное будущее?), (б) Содержание побуждения, мотива поступков или оценок (что в общем показалось вам наиболее привлекательным в выборе этой профессии, специальности?), (в) Попытка определить атмосферу общественного мнения среды, в которой действовал субъект (что думали об этом Ваши родные, друзья, знакомые? Советовались ли Вы с ними, или они Вам что-то советовали?), (г) Собственно мотив поступков, действий, оценок (можно сказать, что в конце концов Вы приняли решение о выборе профессии по каким-то определенным основаниям? Не могли бы Вы указать эти основания?), (д) Контрольный вопрос на специфичность мнений или оценок относительно ситуации (если бы Вы имели другие возможности выбора, как бы Вы поступили: избрали бы ту же самую специальность или какую-то иную?).

(4) Проективные вопросы 16 — хороший способ выявить общую направленность интересов, мотивов деятельности, ценностные ориентации. Респонденту предлагают набор ситуаций, которые могли бы встретиться в жизни, просят указать предпочтительный вариант поведения ли мнения в заданных условиях.

• 16 Иногда вводят классификацию вопросов по критерию времени, к которому отнесены события, составляющие смысл вопроса. Ретроспективные вопросы относятся к прошлым событиям, описанию ситуаций в прошлом, тогдашних настроений и взглядов, проективные — обращают к возможному будущему или воображаемой ситуации, а текущие — предлагают описание и оценку данных условий, ситуаций и субъективных состояний респондента [39. С. 43].

Принцип проекции положен и основу специальных онкологических процедур, с которыми мы ознакомимся иже.

Приведем пример использования проективной тех-ики в анкетном опросе.

Для определения уровня ориентации инженеров на отно-тельно самостоятельную (относительно несамостоятельную) еятельность в своей профессиональной сфере им предлага-:ось задание. 17

• 17 Методика разработана Г. И. Саганенко и В. А, Ядовым [235. С. 216— 220].

"Представьте, что Вы поступаете на работу в конструкторское бюро. Это происходит в данный момент. Возникают следующие ситуации:

1. Предположим, что Вас хотят назначить руководителем руппы (или подразделения), но предлагают выбрать (либо — либо):
   (а) коллектив, состоящий из молодых специалистов, не очень опытных, но перспективных;
   (б) коллектив, состоящий из опытных и знающих работников.
2. Вам предлагают на выбор два отдела, куда направляют рядовым сотрудником:
   (а) отдел, руководитель которого обычно дает своим сотрудникам разнообразную работу;
   (б) отдел, руководитель которого, как правило, определяет каждому постоянную, достаточно узкую работу.
3. Предлагаются на выбор два отдела, причем, известно, что:
   (а) в отделе "А" руководитель обычно дает исчерпывающие указания и постоянно" корректирует работу подчиненных;
   (б) в отделе "Б" руководитель обычно выдвигает лишь общую идею, дает общий детальный совет, но дальше предпочитает не вмешиваться в ход работы подчиненного".

Всего было предложено 14 ситуаций. Эксперты (76 инже-еров, представляющие микромодель объекта изучения) опре-еляли вначале соотносительный "вес" каждой из 14 ситуа-й, а затем — "вес" каждого из возможных выборов в этих итуациях с точки зрения того, насколько данная ситуация и данный выбор в ней свидетельствуют в пользу ориентации инженера на самостоятельность. Техника судейства наш мина-ет ту, что используется при взвешивании пунктов шкалы Тёр-стоуна. В нашем примере ответы 1а, 2а и 36 говорят о склонности быть самостоятельным. Соответственно в шкале от +10 до —10 судейские "веса" этих ответов: 8, 6 и 9.

• (5) Полезно дополнять вопросы о содержании вопросами на интенсивность мнений. Так, в последнем примере целесообразно фиксировать не только качество выбора (какую альтернативу предпочел опрашиваемый), но и степень уверенности в сделанном выборе. Такое измерение хорошо для последующей квантификации данных в сводном индексе или шкале.
  Каждый из выборов в предложенных ситуациях сопровождался вопросом: "В какой мере Вы уверены в своем выборе?" — с вариантами ответа: "Совершенно уверен — уверен — не очень уверен—трудно сказать". Можно использовать "шкалу—термометр": 100 ... 90 ... 80 ... 70 ... 60 ... 50— с просьбой пометить степень уверенности ("Обведите в кружок соответствующее деление").
• (6) Следует обратить внимание на такой весьма тонкий аспект оценочной информации, как асимметрия позитивного и негативного полюсов оценок. Дело в том, что люди вообще более тонко дифференцируют негативную зону восприятий (и эмоций), более грубо — позитивную. Это связано и с нашими психофизиологическими особенностями, благодаря которым сигналы опасности воспринимаются более надежно (так называемая позитивно-негативная асимметрия восприятия). Предлагая шкалу оценок мнений, мы почти всегда можем полагаться на ответы негативной зоны (например, оценки неудовлетворенности), но менее уверенно — на ответы позитивной зоны.

Итак, выяснение мнений — довольно сложная процедура, предполагающая отбор со стороны компетентности, уточнение мотивов оценок и т. д. Для такого рода процедур можно использовать технику постадийного развертывания вопроса, предложенную П. Лазарсфельдом [345].

(а) Фильтрующий вопрос, предназначенный для отсеивания некомпентентных, (6) Прямой вопрос, выявляющий общую направленность мнения, обычно такого типа: "Что Вы думаете по поводу...?" или "Каково Ваше мнение о достоинствах и недостатках (такого-то общественного действия, высказывания...)?", (в) Дихотомический вопрос, уточняющий общую направленность: "Если брать в целом, Вы одобряете или осуждаете, согласны или не согласны; Вам нравится или не нравится?...", (г) Уточнение основания оценки или мнения, которое обычно вводится фразой: "Если в основном Вы не согласны с тем, что..., не могли бы Вы пояснить свою мысль?", или "Если Вы одобряете ..., чем это можно было бы объяснить?", или "Итак, Вы высказались "за" (или "против") того-то. Пожалуйста, объясните свое мнение...", (д) Последний вопрос: определение интенсивности мнения. "В какой степени Вы уверены в своем суждении?" или "Насколько Вы уверены в своей оценке?". И далее следует шкала интенсивности мнения.

Конструкция вопроса и интерпретация ответа

Надежность данных существенно зависит не только от содержания планируемой информации, но, конечно, и от конструкции самого вопроса, целесообразность которой диктуется конкретной задачей и условиями опроса [175].

_ Открытые вопросы хороши на стадии проб, определения области исследования и в функции контрольных. Предполагается, что ответ в свободной форме позволяет выявить доминанту мнений, оценок, настроений: люди отмечают те стороны явлений или говорят о том, что волнует их больше всего, о том, что доминирует в их сознании. Но самое главное состоит в том, что, реагируя на вопрос без подсказки вариантов ответа, люди лучше проявляют особенности своего повседневного, обыденного сознания, свой образ мыслей.

Например, при изучении особенностей образа кизн г городской семьи мы использовали дубль закрытого и открытого вопросов для выявления разнообразных проблем, в сумме позволяющих фиксировать "уровень напряженности" семейных взаимоотношений (от "не напряженных" до "крайне напряженных") 18 .

• 18 Этот блок методики разработан В. Б. Голофастом и О. Б. Божковым

В закрытой формулировке спрашивалось, какие из перечисленных ниже обстоятельств имеют (не имеют) место в семейной жизни респондентов (например, как часто случаются споры по поводу денег, воспитания детей, приема гостей или организации отдыха и т. д.) со шкалой ответов от "этого не бывает" до "бывает систематически". В открытом виде спрашивалось: "Что больше всего радует Вас в Вашей семейной жизни?" и "Что более всего приносит Вам огорчения в семейной жизни?".

Контент-анализ ответов на открытый вопрос требует их классификации по тем же критериям, по которым были сформулированы вопросы закрытого типа (в нашем примере — область материальных интересов семьи, воспитание детей, интимные взаимоотношения между супругами, организация досуга и т. д.). Те группировки ответов на открытый вопрос, которые оказываются доминирующими (или, напротив, наиболее редко упоминаемыми) в позитивном и негативном аспектах ("радости" и "огорчения"), можно полагать свидетельством доминирующих интересов. Те категории ответов, которые лидируют в "радостях", но мало упоминаются в "огорчениях", — свидетельство позитивной мотивации, стимулирующей нормальные отношения, а те, что лидируют в зоне "огорчений", — область деструктивной мотивации (вспомним о позитивно-негативной асимметричности оценок).

Полного совпадения данных, полученных из вопросов закрытого и открытого типов, не бывает. Специальные методические эксперименты указывают на то, что информация, получаемая из ответов на открытый и закрытый вопросы, относительно идентична при ранжировании каких-то объектов (например, предпочтений телепрограмм, видов досуговой деятельности и т. п.), но существенно разнится при оценке степени разнообразия взглядов и позиций опрашиваемых; широты и разнообразия предпочтений; богатства мотивировок тех или иных действий и т. п. [154]. 19

• 19 Г. А. Погосян считает, что в закрытых вопросах, содержащих суждения оценочного характера, выявляются установки респондента на социальные нормы, а в открытых — более сложное переплетение потребностей, ориентации и личностных предпочтений [208. С. 63].

Интерпретация сведений, получаемых путем анализа ответов на закрытые вопросы с использованием контрольных — открытых, существенно богаче, более развернута и обоснованна. Так, в нашем случае в закрытых вопросах фиксировались как доминанта интересов семьи взаимоотношения между супругами и отношение к детям. В вопросах открытого типа уточнялось, что дети — это преимущественно стимулирующий фактор, а отношения между супругами — по преимуществу фактор напряжения.

Главный недостаток открытых вопросов состоит в том, что высказываемые здесь мнения и оценки связаны с какими-то неизвестными нам рамками сравнения, которые очерчивают контекст высказанных суждений. Изменение границ сопоставления суждений ведет к изменению акцентов: доминирующие пункты информации могут оказаться на периферии, периферийные — передвинуться в центр внимания опрашиваемого.

Другой недостаток открытых вопросов с трудности обработки данных. Пространные ответы предполагают последующую группировку и часто квантификацию, а контент-анализ ответов — процедура сложная и трудоемкая. Но самое главное — здесь требуется высокое искусство "расшифровки" реальных смыслов, вкладываемых респондентами в их суждения, ибо "практическое сознание" не является прямым аналогом теоретического, которое социолог использует в подобных операциях контент-анализа. 20

• 20 О тонкостях такого анализа см. [8, 72. С. 193—227].

Закрытые вопросы позволяют более строго интерпретировать ответ. Рамки соотнесения оценок и суждений определяются здесь набором единых для всех опрошенных вариантов ответа. Исследователь имеет более надежные основания, чем при открытых вопросах, сопоставлять данные в равных условиях. Появляется возможность не только выяснить содержание суждений, но и измерить интенсивность оценок, шкалируя их по каждому варианту.

Например, один из вопросов Мониторинга общественного мнения, проводимого Институтом социологии РАН, начиная с 1992 г. [99], в закрытой форме выглядит так (схема 18).

Схема 18
Закрытый вопрос: "Как Вы оцениваете некоторые условия и обстоятельства Вашей жизни в настоящее время по сравнению с тем, что было у Вас полгода назад?"

Указанные преимущества плюс экономичность применения закрытых вопросов ведут к тому, что они чаще используются исследователями, иногда без достаточных оснований. Главное же основание выбора меры стандартизации ответов на вопрос — уверенность исследователя в том, что предлагаемая им схема ответа максимально полно соответствует потенциальному разнообразию возможных мнений опрашиваемых. Такую уверенность можно приобрести лишь при условии тщательного пилотажа — опробовании различных форм опросников до начала сбора основной информации, к чему мы еще вернемся.

Постановка закрытых вопросов предполагает соблюдение следующих основных требований:

• (1) Главное — максимально предусмотреть возможные варианты ответов. Используют также полузакрытый вариант, в котором оставляется прочерк для дополнительных комментариев и замечаний. В конце списка ответов значится: "Дополнительные замечания (укажите, какие именно)...".
  Важно отвести должное место для комментария и уточнений. Рекомендуем приближенно оценить, сколько строк займет комментарий, и утроить эту величину. Если в анкете не предусмотрено достаточное место для ответов на открытый вариант вопроса, он "не работает".
• (2) Формулируя варианты ответов (подсказки), следует помнить три важных правила, подтверждаемых экспериментальными исследованиями [39. С. 32—33]:
  отвечающий на вопрос чаще выбирает первые подсказки, реже — последующие. Поэтому правило № 1 — первыми должны быть наименее вероятные варианты ответа;
  чем длиннее подсказка, тем меньше вероятность ее выбора, так как для усвоения смысла требуется больше времени, а респондент не склонен его тратить. Поэтому правило № 2 — подсказки должны быть примерно равной длины;
  чем более общий (абстрактный) характер имеет подсказка, тем меньше вероятность ее выбора. Люди'часто мыслят очень конкретно, их раздражает неясность ситуации там, где исследователю она кажется предельно конкретной. Отсюда правило Х° 3 — все варианты ответов следует выдерживать на одном уровне, конкретности (например, спрашивая об отношениях в организации, уточнить: "в Вашей организации в данное время").
• (3) Никоим образом нельзя комбинировать несколько идей в одной фразе, например: "работа интересная и хорошо оплачивается"; "работа хорошо оплачивается, но неинтересная". Вместо этого перечислим оба признака и предложим оценить их значимость по шкале интенсивности, как это сделано в схеме 18.
• (4) Все возможные варианты ответов должны быть отпечатаны на одной странице, чтобы респондент мог разом охватить рамки соотнесения оценок.
• (5) Нельзя печатать всю серию положительных подсказок ответов подряд и следом за нею — серию отрицательных или наоборот. В этих случаях мнение навязывается самой последовательностью предложенных вариантов.
• (6) Список предложенных ответов иногда столь обширный, что опрашиваемые устают по мере продвижения к его концу и с последними группами суждений работают менее внимательно, чем с первыми, или же начинает действовать сила инерции в ответах. В таком случае целесообразно расчленить список на три блока и предложить части опрашиваемых блокировку в одной последовательности, остальным группам — в другой. Например, перечисляются рубрики газеты (всего 21 наименование), и опрашиваемые должны ранжировать их в шкалах от "постоянно читаю" до "не читаю вообще". Разобьем список из 21 наименования на три части: (а) от 1 до 7, (Ь) от 8 до 14 и (с) от 15 до 21. Часть обследуемых получит список в последовательности ( abc ), другая — ( b са), третья — ( acb ), четвертая — ( cba ), пятая — ( b ас) и шестая — ( cab ).
  Смещения ответов, связанные с различным уровнем внимания к началу и концу списка, будут погашаться по закону больших чисел.
  Установлено, что у некоторых людей обнаруживается эффект монотонного "за" или "против" реагирования ("галло-эффект,"). Такие люди, ответив "да" на первый вопрос, отвечают "да" и на второй, и на третий, и так до 4—5 монотонных "да" или "нет" в случае ответов на однотипные вопросы. "Галло-эффект" особенно опасен, если серия суждений, в отношении которых позиции опрашиваемых заведомо сходны, сопровождается суждением, где эти позиции заведомо различаются. Например: "В какой мере Вы согласны с тем, что: надо соблюдать существующие законы: уважительно относиться к старшим по возрасту; соблюдать данное обещание; поддержать своих друзей и близких; быть терпимым к чужим мнениям"? Последний пункт явно "выпадает" из монотонного ряда согласия, но в этом контексте он имеет большие возможности быть отмеченным утвердительно по инерции. Это явление психологической ригидности. Чтобы уберечься от искажения данных такого рода, используют простой прием: вопросы-" глушите ли". Перемежают однотипные вопросы и подсказки другими, отличными от них по содержанию. Иногда для такой цели используют вовсе не нужные темы, единственное назначение которых — отвлечь внимание, устранить монотонность.
• (7) Ограничения выбора подсказок могут быть жесткими и нежесткими. Это зависит от программной цели вопроса и его смысла. Если по смыслу вопроса возможны комбинации разных выборов, притом в любом количестве, нельзя без особых пояснений ограничивать выбор условием: "Укажите не более трех наиболее важных пунктов", например, при перечислении возможных занятий в свободное время. Однако в том же случае, если цель вопроса — выявить доминанту интереса, отношения, оценки и т. п., ограничить выбор вполне целесообразно: "Хотя у Вас, вероятно, не одно и не два любимых занятия в свободное время, просим в предложенном перечне указать не более трех наиболее привлекательных". Обратите внимание на то, что исследователь объясняет ограничения выбора. В противном случае респондент окажется в затруднении или же вовсе не станет отвечать на вопрос ("Они полагают, что у меня только три любимых занятия?").
• (8) Важную роль выполняет вариант, предполагающий возможность уклониться от ответа на закрытый вопрос: "трудно сказать", "затрудняюсь ответить", "не помню", "не знаю".

Формула уклонения от ответа подчеркивает, что респонденту представляют достаточную свободу. Это побуждает его более добросовестно относиться к опросу в целом. Замечено, что отсутствие такой формулы там, где она явно предполагается содержанием вопроса, повышает процент вообще уклоняющихся от участия в опросе [29, 37,114].

Как отмечает О. М. Маслова [170. Т. 1. С. 104], в ответах на закрытый вопрос с множеством подсказок респондент обнаруживает такие стороны явления, которые не приходили ему в голову раньше. Он может согласиться или не согласиться с подсказкой в момент ответа, но тут же вычеркнет этот аспект из долгосрочной памяти. Это просто не является компонентом его обыденного сознания и не проявится в фактическом поведении. Мы же думаем, что получаем картину, отвечающую реальному состоянию массового сознания. И напротив, расшифровывая ответы на открытый вопрос, исследователь обнаруживает немало из того, что ускользало от его внимания и не могло быть предусмотрено в подсказках.

В целом, сопоставляя возможности открытых и закрытых вопросов, можно сказать, что при первом подходе к теме необходимо пользоваться открытыми вариантами (трудно предусмотреть разброс ответов). Поэтому на стадии разведки открытый вопрос обладает несомненными преимуществами. В описательных исследованиях удобнее пользоваться закрытыми и полузакрытыми вопросами.

В интервью развертывание беседы предполагает постановку открытых вопросов и далее уточнение ответов в зависимости от ситуации. Конечный итог по отдельным разделам интервью можно формулировать в виде закрытого вопроса, перечисляя указанные респондентом суждения с просьбой уточнить их и сопоставить. (Итак, Вы заметили, что в работе Вас привлекает хороший заработок, неплохие условия труда, благоприятная общая обстановка, нормальные отношения с руководством, уверенность в своем положении и, как Вам кажется, хорошие перспективы фирмы, причем Вам не приходится далеко ездить на работу. Теперь, рассматривая все это в целом, постарайтесь указать, что же Вы оцениваете как самое важное из сказанного?)

В анкетных обследованиях, как правило, комбинируют все варианты вопросов: открытые, закрытые и полузакрытые. Это повышает обоснованность и полноту информации.

Прямые и косвенные вопросы. В прямом варианте вопроса предусмотрен ответ, который следует понимать в том же смысле, как его понимает опрашиваемый. Ответ на косвенный вопрос предполагает расшифровку в ином, скрытом от респондента смысле.

Прямой вопрос: "Если Вас не удовлетворяют условия труда, не могли бы Вы указать, что именно (отметьте соответствующие пункты)*'.

• Организация работы.
• Неустойчивый заработок.
• Возможность увольнения.
• Отношения с руководством.
• Неинтересная работа.

Стратегия социологического иследования

• Недостаточная самостоятельность.
• Частота сверхурочных.

Все ответы на этот вопрос интерпретируются буквально. Косвенный вопрос ставится в случае, если затронуты проблемы, по которым опрашиваемые не склонны высказываться откровенно. Такие вопросы называют "сенситивными" (чувствительными). Способы перевода из прямой в косвенную форму зависят от содержания темы (схема 19).

Наиболее распространенный способ замены прямых вопросов косвенными — перевод из личной формы в безличную.

Личные и безличные вопросы в равной мере относятся к оценкам и суждениям самого опрашиваемого, но во втором случае оценки имеют косвенный характер. Так, вместо личного прямого вопроса: '*Как Вы считаете?" — задают косвенный, безличный: "Некоторые полагают, что... Какие суждения, по Вашему мнению, наиболее справедливы?" Ожидается, что опрашиваемый выберет те суждения, которых он сам придерживается.

Безличная и полубезличная форма вопроса употребляется для выявления мнений, расходящихся с общепринятыми. В вариантах ответов подчеркивается, что все они возможны и опрашиваемый не будет выглядеть "белой вороной", если согласится с каким-то суждением.

Так, в обследовании эстонских социологов31 выявлялись типы рабочих, консервативно или радикально настроенных по отношению к изменениям в организации и оплате труда. Вопрос формулировался как полубезличный.

"Жизнь не стоит на месте. Обновляются условия труда и экономика производства. Необходимость этого понимают все. И все же осуществление изменений, реорганизаций, нововведений часто связано с беспокойством, недоразумениями, неприятностями.

Как часто надо делать такие изменения, кто должен участвовать в их планировании и какие принципы надо при этом иметь в виду — по всем этим вопросам люди имеют самые разные точки зрения.

Ниже мы предлагаем мнения, высказанные рабочими. Укажите, пожалуйста, в каждой группе из трех суждений ту точку зрения, которая более всего совпадает с Вашей собственной.

• A. "Изменения надо делать так, чтобы зарплата рабочих повышалась, тяжесть работы несущественна",
  "Изменения надо делать так, чтобы работа становилась легче, менее утомительной; зарплата при этом может не повышаться".
  "Мне все равно". (Этот вариант имеется и в следующих суждениях, где мы его опускаем.)
• Б. "Изменения или реорганизацию надо делать тотчас, как только появляется хорошая идея".
  "Изменения или реорганизации следует делать только тогда, когда по-старому работать уже невозможно".
• B. "Изменениями в цехе пусть занимаются те, кто получил для этого соответствующее образование и кто работает на руководящей должности".
  "И у рабочих есть право высказывать свои предложения по всем планируемым изменениям".
• Г. "Изменения, предлагаемые свыше, всегда лучше из всех возможных в данный момент, и ни у кого нет оснований ворчать по этому поводу".
  "Чем больше советов и предложений снизу, тем лучше".
• Д. "Я непременно хотел бы участвовать в осуществлении касающихся нас реорганизаций и, если возможно, предл| гать свои проекты".
  "О реорганизации пусть думают другие, кто хочет пораскинуть умом. Я бы их поддержал".
• Е. "Чем шире по охвату нововведения и реорганизации, тем важнее участие рабочих в решении вопросов".
  "Если такие изменения меня лично не затрагивают, мне от них "ни тепло, ни холодно".

Личная и безличная формы вопросов помогают также определить степень персональной заинтересованности или "уровень" включения индивида в различные социальные ситуации.

• 21 Анкета разработана Ю. Вооглайдом и А. Мурутаром.

Изобилие закрытых, прямых и личных вопросов, т. е. максимальная стандартизация, приводит к тому, что респондента раздражает "насилие** организаторов опроса: "им уже все известно заранее, и остается лишь подтвердить их схемы". Изобилие открытых, косвенных и безличных вопросов, напротив, снижает престиж исследователя в глазах опрашиваемых: "спрашивают туманно, хитрят".

Самая правильная позиция состоит в том, чтобы целесообразно комбинировать все указанные формы вопросов» понимая особенности их восприятия респондентом и особенности содержания информации, извлекаемой из его ответов. Эту позицию иллюстрирует использование разных видов вопросов в качестве основных и контрольных.

Основные и контрольные вопросы различаются по их функциям в интерпретации данных. С помощью контрольных уточняют, дополняют сведения, полученные в основных вопросах. Укажем некоторые формы контроля.

• (1) Контроль по частям. Вопрос: "В какой мере Вы довольны своей работой?" — (пятичленная шкала ответов) дополняется двумя контрольными: "Хотели бы Вы перейти на другую работу?" ("да** — "нет" — "не думал") и "Если бы Вы временно не работали и могли выбирать новое место работы, вернулись бы на прежнюю работу?" ("да" — "нет" — "не знаю").

Сопоставим ответы в перекрестной схеме и вычленим наиболее обоснованные оценки (схема 20).

Цифрами на схеме закодированы ранжируемые по степени удовлетворения работой группы опрошенных от "максимально удовлетворенных" (1) до "максимально не удовлетворенных" (5). (3) обозначает нейтральную груп пу. Индекс (6) — противоречия в ответах. Такие анкеты либо бракуются, либо подлежат дополнительному изучению, с тем чтобы правильно интерпретировать противоречия.

В опросном листе основной и контрольные вопросы должны быть размещены так, чтобы респондент не улавливал прямой связи между ними. Поэтому они перемежаются другими темами, не относящимися к данной. Иногда для этого используют вопрос-"глушитель".

• (2) Реальная ситуация контролируется вариантами проективной. Этот способ был применен выше ("Если бы Вы временно не работали..."). Проективные ситуации дают хорошую основу для контроля общей направленности суждений и ценностных ориентации.
• (3) Косвенные вопросы контролируют ответы на прямой. В этом случае косвенный вопрос предшествует прямому (основному).
• (4) В таком же отношении находятся личные и безличные вопросы.
• (5) Открытый вопрос может выступать как контроль к закрытому и наоборот. Так, вопрос о положительных и отрицательных сторонах работы (закрытый) контролируется открытым вариантом: "Напишите, пожалуйста, что могло бы повысить Ваш интерес к работе". И наоборот, открытый вопрос: "Какие стороны семейной жизни Вы полагаете наиболее важными?" — контролируется закрытой формой: "Укажите, пожалуйста, более и относительно менее существенные стороны семейной жизни, которые, как Вы полагаете, влияют на прочность семьи". (Следует полузакрытый вариант ответов со шкалой оценок от "весьма важно" до "это несущественно".)

Напомним в заключение, что многократному контролю подлежат ответы на вопросы, связанные с основными задачами исследования.

Помимо ведущих — целевых, отвечающих прямым задачам исследования, всегда используются так называемые функциональные, или служебные, формулировки и вопросы. Задачи последних — облегчить процесс интервью или анкетного опроса, снять напряжение и усталость, появляющиеся к концу работы респондента, отвлечь его внимание, когда это требуется, или же, напротив, помочь сконцентрироваться.

К числу функциональных относятся вопросы-"фильтры" и "ловушки", отсеивающие некомпетентных и невнимательных; "глушители", с помощью которых отвлекают внимание при длинном перечне или перед постановкой контрольного вопроса; многообразные пояснительные комментарии и оговорки такого, например, типа, как: "По Вашему мнению", "А теперь, если рассматривать в целом, как бы Вы характеризовали?..." и т. п. Цель подобных формулировок — создать психологический комфорт респонденту.

Специфика анкетного опроса

Анкета заполняется опрашиваемым самостоятельно, :оэтому ее конструкция и все комментарии должны ыть предельно ясны для респондента.

Основные принципы построения анкеты состоят в следующем.

Первый принцип: программная логика вопросов не должна быть смешиваема с логикой построения анкеты. Опросный лист строится под углом зрения психологии восприятия опрашиваемого. Например, при изучении отношения к клубным учреждениям казалось бы логичным сначала выяснить, посещают ли клуб данные респонденты, а затем перейти к направленному опросу тех, кто ответил утвердительно, а после этого — тех, кто клуб не посещает. Однако, учитывая, что в общей массе населения последних больше, следует поступать иначе: в первую очередь формулировать вопросы для всех, затем — для посещающих клуб, потом — для не посещающих его и снова — для всех респондентов.

Разделение групп опрашиваемых производится вопросами-"фильтрами". В нашем примере первая группа вопросов, относимая ко всем, не имеет специального пояснения, вторая вводится фразой: "Следующие вопросы относятся только к тем, кто посещает клуб", третья — снова предваряется "фильтром" ("Эти вопросы адресуются тем, кто не посещает клуб")» а в заключение (обычно это сведения о респонденте) — снова пояснение: "Последние пять вопросов относятся ко всем опрашиваемым".

Учет особенностей восприятия респондентом текста анкеты — ведущий принцип, из которого следуют и все другие требования к ее построению.

Второй принцип — непременный учет специфики культуры и практического опыта опрашиваемой аудитории. Мы говорили об этом, имея в виду стилистику формулировки вопросов. В данном случае те же требования касаются общей структуры опросного листа. Например, в массовом опросе неразумно пространно объяснять научные цели проводимой работы. Лучше подчеркнуть ее практическую значимость. Опрашивая же экспертов, следует указать и практические, и научные цели исследования.

Третий принцип вытекает из того, что одни и те же вопросы, расположенные в разной последовательности, дадут разную информацию. Например, если сначала поставить вопрос об уровне удовлетворенности какой-то деятельностью и ее условиями (труда, быта и т. п.), а затем — вопросы на оценку частных особенностей деятельности (удовлетворенность содержанием работы, заработком, бытовым обслуживанием и прочее), то общие оценки будут влиять на частные, снижая (или, напротив, повышая) их независимо от специфики того или иного аспекта общей ситуации. Наблюдается, с одной стороны, стремление респондента психологически оправдать общую оценку и, с другой стороны, усиленное действие эффекта "эха" (галло-эффект), т. е. многократного повторения одной и той же оценки, отнесенной к общей группе проблем.

В таком случае следует частные вопросы ставить первыми, обобщающий — в конце соответствующего "блока", предваряя фразой: "А теперь просим Вас оценить в целом, в какой мере Вы удовлетворены... своей нынешней работой... условиями жизни" и т. д. Оценка частных условий труда, быта и прочее предваряет общую, заставляет респондента более ответственно подойти к итоговой оценке, помогает разобраться в собственных настроениях.

Четвертый принцип — смысловые "блоки" опросного листа должны быть примерно одного объема. Доминирование какого-то "блока" неизбежно сказывается на качестве ответов по другим смысловым "блокам". Например, в анкете об образе жизни, детально расспрашивая об условиях труда, а затем уделяя 2—3 вопроса условиям быта, мы заведомо даем понять респонденту, что первое важнее, и тем самым оказываем на него давление. Несогласные с такой позицией исследователей, возможно, неумышленно будут снижать оценки по блоку "работа", а заодно — и по другим аспектам тематики опроса.

Пятый принцип касается распределений вопросов по степени их трудности. Первые вопросы должны быть более простыми, далее следуют более сложные (желательно событийные, не оценочные), затем — еще сложнее (моти-вационные), потом — спад (снова событийные, фактологические) и в конце — наиболее сложные вопросы (один-два), после чего — завершающая "паспортичка".

Обычная последовательность смысловых разделов анкеты такова:

(а) Введение, в котором указано: кто (организация или научное учреждение) и для чего проводит опрос, как будут использованы данные; если требуется по содержанию вопросов, — гарантия анонимности информа ции, инструкция по заполнению анкеты и сдособе ее возврата.

Надо популярно объяснить цель опроса, не прибегая к "ученым словам", и так, чтобы заинтересовать респондента. Не следует писать во введении: "Нас интересует то-то". Такой оборот скорее вызывает неприязнь, чем желание помочь организаторам опроса. Лучше подчеркнуть активную позицию самого респондента, например: "Ваши суждения помогут улучшить работу в такой-то "области" или "Ваши ответы позволят изучить такую-то проблему".

Иногда в пространном введении подчеркивают особую значимость темы, цитируют официальные документы, тем самым оказывая давление на респондентов в том смысле, что как бы намекают на сугубо официальный характер опроса. Другая ошибка — заискивание перед респондентом: "Дорогой друг! Приглашаем тебя к беседе на тему..." и т. д. [39. С. 54]. Респондент чувствует себя ребенком, к которому обращаются "взрослые дяди".

Наш опыт говорит о том, что нецелесообразно озаглавливать анкету (например, "Ваш образ жизни"), а тем более в конце анкеты указывать фамилии составителей. Название — фактор включения в действие социальных стереотипов ("Ваш образ жизни" может ассоциироваться с газетным заголовком), а фамилии составителей намекают респонденту на то, что его опрашивают не только в интересах общественных, но и в каких-то личных (пишут диссертацию, нуждаются в очередной публикации), то и другое не способствует объективности информации.

Указание организации, проводящей опрос, и целей исследования во введении вполне достаточно для того, чтобы создать деловую атмосферу.

В большинстве случаев подчеркиваются гарантии анонимности анкетирования: "Это исследование проводится исключительно в научных целях, и собранные данные будут использованы в обобщенном виде".

Если в анкетном листе проставлен номер, следует пояснить его назначение: "Номер в правом углу этого листа не имеет отношения к опрашиваемому. Он нужен для контроля общего массива".

При необходимости соблюдать анонимность и вместе с тем неоднократно обращаться к данному респонденту (при повторных— "панельных" — опросах или при использовании нескольких методик в одноразовом исследовании) можно предложить каждому респонденту выбрать свой псевдоним и далее подписывать анкеты этим псевдонимом. Анкетер знает и имя, и псевдоним респондента, но сторонний человек об этом не будет осведомлен. 22

• 22 В интенсивном исследовании 1000 инженеров мы использовали одновременно 18 разных методик. Анкетеры и интервьюеры предлагали каждому респонденту выбрать псевдоним из определенного класса предметов — металлы, цисты, названия городов и т. п., причем каждый интервьюер предлагал свой класс названий. Тем самым мы одно временно получали возможность контролировать качество работы именно этого интервьюера.

В экспертных опросах и при неоднократны t обследованиях на предприятиях, где анонимность либо не нужна (экспертиза), либо ее нельзя соблюсти, организаторы опроса могут гарантировать компетентное и объективное использование получаемой информации: "Наш интервьюер (фамилия) или руководитель исследования (фамилия) гарантирует, что полученные от Вас сведения будут использованы только в научных целях".

(б) Вступительные вопросы выполняют две функции: заинтересовать респондента и максимально облегчить ему включение в работу. Поэтому в начале текста ни в коем случае не должны появляться трудные или беспокоящие вопросы. Наиболее удобны для этой цели вопросы сугубо событийного содержания: в анкете для телезрителя — имеется ли дома телевизор, какие программы он принимает, сколько телевизоров в семье.

Нельзя начинать опрос с "паспортички", которая вообще тревожит некоторых людей. Сведения о демографических данных опрашиваемого полезно относить в заключение анкетного листа. Трудные вопросы, поставленные вначале, могут отпугнуть, и это приведет к отказу участвовать в опросе. Если же респондент уже включился в беседу, он будет склонен скорее закончить работу, чем прервать ее на полпути.

Наиболее острые сенситивные вопросы располагают в последней трети листа.

(в) Заключительные вопросы по содержанию темы должны быть относительно нетрудными, так как надо учесть, что, работая с анкетой, люди постепенно утомляются. Здесь хороши шкалы оценок и другая информация в закрытых вариантах. Открытые вопросы, требующие пространных комментариев, располагают ближе к середине анкеты; как контроль они разрешаются и в конце, но не более одного-двух.

(г) "Паспортичка" 23 занимает последнюю страницу. Она лаконична, не требует, особого напряжения и свидетельствует о завершении опроса.

• 23 Польские социологи называют этот раздел "метричка", а некоторые российские — "демографичка".

(д) Обычно в заключение выражается благодарность за сотрудничество в проведении опроса. Часто это повторная благодарность, так как во введении пишут: "Заранее благодарим Вас за сотрудничество".

Динамика развития опроса — анкетного или интервью, — продолжительность которого варьирует в зависимости от цели и содержания исследования от десяти-пятнадцати минут до полутора-двух часов, в целом выглядит так (рис. 11): в первой половине опроса — плавный подъем, примерно 15% времени уделено "отдыху" (спад), затем около четверти времени самой напряженной работы (к этому моменту респондент включился в опрос и подготовлен к серьезному обдумыванию своих ответов) и резкое снижение трудностей в завершающей фазе 24 .

Верстка анкеты 25 должна отвечать требованиям простоты и удобства работы и для опрашиваемого, и для кодировщика.

• 24 В содержательной работе Ю. П. Воронова, на наш взгляд, неправомерно рекомендуется заканчивать опрос "на подъеме" [39. С.46—48]. Эксперименты Г. А. Погосяна [208. С. 108] подтверждают более низкий интерес респондента в начале и конце опроса.
• 25 См. пример верстки анкеты в приложении.
• (1) Все смысловые разделы начинаются особыми вступительными пояснениями, которые выделяются шрифтом. Например: "Теперь мы переходим к оценкам различных телевизионных передач. Напоминаем, что нас интересует не только мнение владельцев телевизора и постоянных телезрителей) но и всех, кто хотя бы изредка смотрит телевизионные передачи".
• (2) Каждый вопрос сопровождается четкой инструкцией, как на него отвечать: отметить какие-то пункты, отвечать в свободной форме и т. п. Замечено, что опра шиваемые легче отмечают то, что соответствует их мнению, нежели отвергают то, что не соответствует их взглядам. Надо продумать, когда использовать ту или иную технику.

Ни в коем случае нельзя предлагать подчеркнуть или зачеркнуть текст предложенных суждений (в закрытых вопросах): обычно возникают трудности в расшифровке таких пометок, ибо они неряшливы. Следует оставлять специальное место для отметок либо перед фразой, либо после нее.

"Намерены ли Вы принять участие в предстоящих выборах? (Выбрав вариант ответа, сделайте отметку слева.)"

1. Да, определенно.
2. Скорее да, чем нет.
3. Скорее нет, чем да.
4. Нет, не намерен,
5. Я еще не решил.

• (3) Нельзя разрывать текст, относящийся к одному вопросу: вся конструкция вопроса располагается на одной полосе.
• (4) Все вопросы нумеруются по порядку, а варианты ответов обозначают буквами или цифрами в скобках (для удобства обработки и самоконтроля опрашиваемого).
• (5) Желательно применять разнообразные шрифты и непременно разнообразную верстку вопросов и вариантов ответов. Разными шрифтами набирают: вводные замечания к серии вопросов, сами вопросы, инструкцию как отвечать, варианты ответов.
• (6) Не следует злоупотреблять "матричными" вопросами такого вида, какой был иллюстрирован выше схемой 18. "Матричная" форма удобна и экономична при верстке и обработке анкеты. Но именно здесь эффект "эха" наиболее опасен. 26
  Поэтому при массовых опросах лучше избегать таких конструкций, допустимых при опросе экспертов.
• (7) Для оживления текста используют также рисунки и необычные способы отметки: стрелы, указывающие на возможные варианты ответов (просят зачеркнуть путь, по которому нежелательно идти), часовой циферблат (если надо указать объем времени, затрачиваемого на что-то), сигнал "Стоп!" перед новой серией вопросов, относящихся к другой категории опрашиваемых ("Стоп! Сейчас мы обращаемся только к семейным, имеющим детей.»").

Тартусские социологи ввели в практику анкетных опросов шутливые рисунки, поясняющие смысл данного раздела. Чтобы побудить опрашиваемых к заинтересованной оценке материалов газеты, новосибирские социологи вводили рисунок двух спорщиков, один из которых держит газету.

• 26 В специальном эксперименте было показано, что при "матричной" форме вопроса в сравнении с обычной (те же вопросы заданы раздельно, последовательно) почти в два раза больше отказов от ответов вообще и во второй половине "матрицы" фиксируется примерно в 1,5 раза больше ошибок, чем в первой [272. С. 188].

В простейших анкетах, которые содержат несколько вопросов и полностью закрытые ответы (экспресс-опрос), иногда допускается "самокодирование" по матрице, отпечатанной в конце опросного листа. Подобное самокодирование принято в некоторых психологических тестах (схема 21).

Пояснение к матрице таково:

"Все Ваши ответы на поставленные вопросы были пронумерованы подряд. Пожалуйста, просмотрите свои ответы и поставьте отметку в этой таблице, отмечая те номера, которые соответствуют номерам ответов, отмеченных Вами в тексте".

Проба анкеты, ("пилотаж"). Любой исследовательский инструмент, как мы уже знаем, проходит проверку на его обоснованность, но именно при использовании анкет наблюдается желание обойтись, так сказать, "кабинетным вариантом", т. е. еще раз проанализировать текст и структуру анкетного листа, не обращаясь к его апробированию на практике.

Возможны случаи, когда проба действительно не нужна: анкета полностью заимствована у других исследователей, которые ее опробовали. Но тогда совершенно необходимо, чтобы авторы разработанной анкеты сообщили показатели ее надежности (устойчивости, обоснованности, адекватности получаемой информации). К сожалению, в нашей практике это случается крайне редко.

В обычном "пилотаже" исследователь сначала тщательно анализирует сконструированный опросный лист по всем тем критериям, которые нам уже известны, затем размножает его в 30—50 экземплярах, которые и испытываются на опытной группе респондентов. Эта группа представляет микромодель планируемой выборки с выделением крайних значений ее параметров: полярных уровней образования, мужчин и женщин, других особенностей, существенных для представительности выборки.

В углубленном "пилотаже" 27 , помимо этого, разрабатывают специальный путеводитель интервью для анкетеров, проводящих пробу.

• 27 Методику такого "пилотажа" разработали польские социологи 3. Гостковский и Я. Лютынский [146]. Периодически, начинал с 1966 г., публикуются специальные издания, в которых обобщаются дан вые подобных экспериментов под общим названием "Анализы и пробы исследовательских методик в социологии" ( Anallzy i probi technik badawczych v Sociologii . Wroclaw , Warszawa , Krakow ). Аналогичные исследования проводились и отечественными авторами (348, 207, 114].

В нем предусматривают вопросы о понимании вопросов анкеты ("интервью об интервью"), модификации конструкций закрытых вопросов, экспериментальные варианты формулировок одного и того же вопроса (в одной части опытного тиража даны одни, в другой — иные варианты), апробируют разные способы общей конструкции опросника, варианты текста вводной части и т. п. Кроме того, проводящие пробу ведут наблюдение за поведением респондентов и их реакцией на вопросы, записывают и анализируют комментарии, которыми респонденты нередко сопровождают свои ответы, учитывают обстановку опроса и возможные факторы, мешающие получению адекватных ответов.

Детализируем общие цели "пилотажа" анкеты в следующих частных задачах. 28

• 28 Часть из этих контрольных вопросов упоминается в [190. С. 80; 170. Т. 1. С. 73—901].

1. . Выдержаны ли требования к языку опрашиваемого, не получилось ли так, что для части респондентов язык слишком труден, для другой, наоборот, примитивен?
2. Все ли вопросы и варианты ответов понятны?
3. Не слишком ли абстрактны вопросы, или не слишком ли они конкретны?
4. Понятны ли респонденту единицы измерения, имеющиеся в анкете?
   Выполняется ли логическая структура вопроса? Она включает: область известной информации, область неизвестного (о чем спрашивается) и область поиска ответа (закрытия, открытый вопрос).
5. Каков контекст вопроса, не следует ли его изменить, как толковать ответ именно в этом контексте?
6. Предусмотрены ли варианты уклонений от ответа, т. е. право не отвечать?
7. Хорошо ли объяснена область поиска ответа, т. е. понятны ли альтернативы, условия выбора одного или нескольких вариантов ответа, подробность свободного ответа, совмещения ряда ответов и т. п.?
8. Нет ли пересечения логических оснований в вариантах ответа?
9. Сбалансированы ли упорядоченные шкалы, нет ли сдвига в позитивный или негативный полюс шкалы? Особенно важно предусмотреть среднюю позицию на шкале.
10. Выделены ли тематические блоки вопросов так, чтобы создать психологический комфорт респонденту?
11. Компетентны ли опрашиваемые для ответов на вопросы, не следует ли включить "фильтры" на компетентность?
12. Нет ли опасности утомить опрашиваемого, как этого избежать, как снизить монотонность?
13. Достаточно ли надежна память опрашиваемого для ответов на вопросы о прошедших событиях, не следует ли подстраховаться на этот случай?
14. Нет ли опасности получения "угодных" или стереотипных ответов?
15. Не слишком ли многочисленны варианты ответов на вопрос, смогут ли респонденты справиться с обилием вариантов, как сократить их число или как расчленить их по блокам?
16. Нет ли опасений вызвать недоверие или какие-нибудь отрицательные эмоции у опрашиваемых?
17. Не слишком ли задевается самолюбие или интимные стороны жизни опрашиваемого?
18. Какие ответы следует истолковывать буквально, а какие — понимать не в прямом смысле, и в каком именно, как осуществить контроль на интерпретацию ответа?
19. Все ли в порядке со стороны графического оформления опросного листа, нет ли переносов в смысловых кусках, насколько четко выделены шрифтами вопросы и инструкция для ответа, нет ли монотонности, однообразия в оформлении?
20. Какие пункты следовало бы особенно тщательно проверить в пробе, нельзя ли сформулировать для них альтернативы и проверить наряду с имеющимся вариантом?

Рассмотрим типичные недостатки, обнаруживаемые путем пилотажного исследования, и их внешние признаки [333. С. 289— 295]:

• нелогичность и пропуски в ответах, отсутствие порядка в комментариях на открытые вопросы: исследователь не учел различия в уровне культуры, компетентности и образования опрашиваемых;
• ответы типа "все или ничего", т. е. при многочленных вариантах ответы группируются только в одном месте: результат стереотипных формулировок или неравного членения содержания ответов на предложенный вопрос; один вариант включает в себя остальные. Следует переформулировать и вопросы, и варианты ответов;• большой процент отвечающих "не знаю", "не могу сказать", "не понял" (превышает 5—7% численности опрошенных) говорит о том, что: (а) вопрос или варианты ответов на него туманны, непонятны; (б) слишком сложны для аудитории, не отвечают ее опыту и знаниям; (в) суждения не расчленены на более простые составляющие; (г) единицы счета (если они есть) непонятны или необычны;
• множество дополнительных комментариев и замечаний к вопросам, где они не предусмотрены: в закрытых вопросах не полностью развернуто содержание возможных ответов. Дополнительные замечания опрошенных в пробе надо использовать для того, чтобы при массовом опросе более полно раскрыть содержание темы;
• существенные изменения в содержании ответов, если порядок вопросов и вариантов ответов на них изменяется. Следует в массовом опросе применять технику "блокирования" и перестановки блоков для разных под-выборок опрашиваемых;
• наконец, чрезмерная численность вовсе уклоняющихся от участия в опросе (больше 5%) свидетельствует о нетактичности, необщительности интервьюера, неудачнос-ти общего плана опроса (трудные вопросы расположены близко к началу) или о том, что неблагоприятна сама ситуация опроса [199]: респондента вынуждают прервать занятия своими делами, он торопится или взбудоражен предшествующими событиями, в помещении шумно либо присутствуют посторонние и т. д.

Почтовый и экспертный опросы

Почтовый опрос, естественно, обеспечивает меньший возврат заполненных анкет. Однако, учитывая его существенно меньшую стоимость (в - 10—20 раз дешевле, чем сбор данных путем интервью), этот способ опроса вполне оправдан. Специальные эксперименты 29 показывают, что соблюдение некоторых дополнительных требований может заметно повысить возврат разосланных отправлений и улучшить качество информации.

• 29 Эти эксперименты были осуществлены Б. 3. Докторовым в 1979г. в Ленинграде. Важно подчеркнуть, что мы приводим данные именно нашего опыта почтовых опросов, ибо социально-культурные факторы в этом случае определенно влияют на особенности.-реакции респондентов. Приводимые здесь данные во многом отличаются от аналогичных сведений, имеющихся в зарубежной социологической литературе [69, 106. С. 84—88].

Главные факторы, влияющие на повышение возврата, следующие:

• уведомление об опросе, посылаемое почтой за 3—4 дня до отправки анкеты респонденту (организаторы опроса обращаются с предложением и просьбой участвовать в обследовании), повышает возврат заполненных анкет на 10— 15%. Уведомление по телефону еще более эффективно;
• напоминание (через 2—3 недели) о том, что респонденту была направлена анкета, но он не реагировал на обращение (естественно, возврат заполненной анкеты оплачивается организаторами), повышает возврат на 18%, а вторичное напоминание — на 26%;
• "вознаграждение*', в качестве которого использовался календарь-сувенир, повысило возврат на 9%;
• персонализация обращения к респонденту, т. е. указание на то, что участие в опросе именно данного лица желательно по условиям статистической выборки, вместо ожидаемого прироста возврата, дало снижение. Возврат анкет с "безличным" обращением был несколько выше, чем анкет с личным обращением;
• анонимность или неанонимность в почтовых опросах может быть гарантирована только письменным заверением организации, проводящей опрос, так как анкета выслана данному лицу по его домашнему адресу. Эксперименты в Ленинграде не выявили влияния этого фактора на увеличение доли возврата, как и обратного — снижения возврата при явно неанонимном обращении. 30

Нельзя забывать о том, что почтовые опросы могут быть представительными, если анкеты рассылаются выборочной аудитории, а не, скажем, читателям данной газеты. Но в последнем случае пропаганда предстоящего опроса в данной газете, не делая его более представительным, повышает заинтересованность потенциальной аудитории на 20%.

Особые разновидности оперативных опросов — радиотелевизионные, а также телефонные, допускающие и немедленную компьютерную обработку данных [200. С. 178—179].

• 30 По данным другого методического эксперимента, выполненного в Киеве, интерес к исследованию (он обеспечивается обращением к однородной категории опрашиваемых, например только к школьникам или только к рабочим) повышает возврат на 20% в сравнении с опросом разнородной аудитории; письменное напоминание увеличивало возврат на 20%, а рассылка второго и третьего напоминаний — еще на 10% [227, С. 117—120; 310].

Например, в одной из передач "Общественное мнение", организованной в 1987 г. ленинградским телевидением, было получено более 2 тыс. телефонных ответов на 4 анкетных вопроса, заранее опубликованных в газете "Программы радио и ТВ". Телезрители называли кодовые номера своих ответов на вопрос о согласии, сомнении, несогласии с выборностью руководителей предприятий. Таким же образом отвечали на 3 вопроса о статусе. В студии происходила бурная дискуссия, а компьютер демонстрировал на дисплее динамику реакции телезрителей. Мой собственный опыт участия в этой передаче убедил, что приблизительно к 350-му ответу распределения стабилизируются, а случайная ошибка по расчетам не превышает 5,5%. Вся проблема теперь сводится к качественной представительности аудитории.

Опрос по телефону имеет то преимущество, что сравнительно дешев: в 2—3 раза дешевле интервью по месту жительства. Его главный недостаток в наших условиях — низкая телефонизация населенных пунктов, сельских особенно. Такой опрос оправдывается главным образом его оперативностью и разумен для ориентировки в позициях общественного мнения по особо актуальным проблемам. В практике Института социологии РАН телефонные опросы, начатые по инициативе В. Г. Андре-енкова, выдержали проверку на представительность данных при соблюдении достаточно тщательно разработанной техники отбора телефонных номеров и членов семьи, подлежащих опросу. Вообще же говоря, техника телефонного опроса существенно отличается от обычного интервью или анкетирования и требует специальной подготовки [170. Т. 1. С. 207—225; 105].

Качественную репрезентативность опросов по каналам массовой информации можно несколько повысить путем коррекции фактически стихийной выборки. Случайным отбором надо сократить долю анкет, поступивших от слишком активной части аудитории так, чтобы сохранить пропорциональность этой доли в общем массиве опрошенных. Конечно, если опрос не имеет целью репрезентировать какую-то группу населения, можно и не производить такую коррекцию. Другой способ — "взвешивание" пунктов ответов на основе коррекции выборки. В этом случае ответы, скажем, мужчин могут «весить" 0,96, а женщин 1,04: доля мужчин в выборке была выше нормы, требуемой репрезентацией.

Экспертный опрос. Опрос специалистов — особая разновидность метода, где многие требования, применимые в массовых опросах, неприемлемы [301; 106. С. 122—127]. Эти опросы не анонимны, исключают "ловушки", так как предполагают активное сотрудничество опрашиваемого в выяснении поставленных проблем.

Как правило, экспертный опрос нацелен на уточнение гипотез, разработку прогноза и пополнение интерпретации определенных социальных явлений и процессов. В таких опросах доминируют открытые формулировки, а закрытые вопросы предназначены лишь для оценки уровня уверенности, меры согласия или несогласия с уже высказанными позициями других специалистов.

Важный момент: отбор экспертов прежде всего по уровню их компетентности, (численность и представительность группы экспертов здесь оценивается не столько статистическими, сколько качественными показателями) и далее — предоставление возможности эксперту достаточно свободно высказать свои мнения и аргументы в их пользу.

Тема опроса четко обозначается в строгих формулировках, задачи исследования также должны быть ясно сформулированы, подчеркивается важность именно персонального мнения специалистов (в массовых опросах, напротив, подчеркивают, что мнение опрашиваемого учитывается в рамках общей статистики). Для ответа на каждый вопрос оставляется достаточно пространное поле, анализ данных скорее качественных, чем количественных.

Один из вариантов техники экспертного опроса ("метод Дельфы") — неоднократное обращение к экспертам, вначале — для выявления существа позиций, а затем — для оценки уровня согласованности мнений по наиболее важным пунктам. После первой экспертизы высказанные оценки предлагаются для упорядочения по уровню правдоподобности, вероятности, достоверности, приоритетности.

Типичная логика развертывания экспертного опроса такова: (1) указание существа изучаемой проблемы и мотивов обращения к данному лицу в качестве специалиста; (2) сведения, подтверждающие компетентность эксперта: область занятий, стаж в этой области, квалификация; (3) информация о порядке (содержании) предлагаемых вопросов в полном их объеме; (4) формулировка каждого проблемного вопроса, предлагающая либо свободные высказывания и комментарии с просьбой указать упущения, слабые места, сомнительные пункты в аргументации, либо обоснование постановки иной проблемы; (5) оценка уверенности в заключении (мнении) эксперта; (6) дополнительные замечания, комментарии, предложения.

Особенности интервьюирования

Идеальное интервью напоминает оживленную и непринужденную беседу двух равно заинтересованных в ней людей. Однако один из участников — интервьюер — помнит, что в данной ситуации он выступает как профессиональный исследователь, имитирующий роль равноправного собеседника.

Формализованное интервью практически ничем не отличается от опроса по анкете, за исключением того, что ответы записываются не самим респондентом, но интервьюером. К подобному способу прибегают для того, чтобы: (а) убедиться в доброкачественности заполнения вопросника, (б) получить непосредственное впечатление от живой реакции опрашиваемых по предмету исследования (это помогает лучше интерпретировать их суждения) и (в) в случае, когда письменный опрос оказывается невозможным или затруднительным вследствие разнородности аудитории, необходимости пояснить многие вопросы с учетом различий в культуре и образовании респондентов, особенностей физических условий проведения опроса (например, на улице, где респондент, возможно, торопится, занят своими мыслями) и т. п.

Преимущества интервью перед анкетным опросом раскрываются в полной мере при использовании полуформализованных или неформализованных его вариантов. В таких интервью предусмотрен лишь список основных вопросов, частично их порядок (он может меняться по обстоятельствам), а получаемая информация служит для формулировки гипотез, выявления социальных проблем, подлежащих далее более систематическому анализу [32].

Прямой контакт с опрашиваемым и психологические отношения, которые устанавливаются между интервьюером и респондентом, создают немало преимуществ для получения информации, малодоступной путем анкетного опроса. К сожалению, эти же преимущества оборачиваются новыми трудностями. Главная проблема — сведение к минимуму "возмущающего" влияния личности интервьюера.

Влияние интервьюера сказывается в самых различных направлениях [360].

Прежде всего действует эффект стереотипности восприятия им респондента. Между тем стереотипность восприятия человека человеком — отнюдь не самый лучший путеводитель. Установлено, например, что оценка внешности собеседника и оценка его психологических качеств коррелирует на уровне 0,92 [237. С. 67]. Вот уж подлинно "по одежке встречают!". 31

• 31 Интервью как ситуация взаимообщевия рассматривается И. Бутевко [30].

Задача интервьюера состоит в том, чтобы избежать этой вполне реальной опасности постараться максимально непредвзято и объективно зарегистрировать ответы респондента на планируемые вопросы, ставить эти вопросы тактично, ровно, ненавязчиво, проявляя находчивость, быстроту реакции и умение "проигрывать" многообразные гипотезы относительно поведения респондента.

Если интервьюер способен стереотипизировать образ респондента, то же самое происходит и с опрашиваемым. И он воспринимает беседу сквозь призму установок и стереотипов, активизированных личностью интервьюера.

Способ "сломать" возможный барьер — вести себя как можно проще, свободнее, начинать разговор с максимально нейтральных и общепонятных вещей. Ни одеждой, ни манерой разговора не следует подлаживаться под опрашиваемого: надо держаться спокойно и естественно.

Замечено, что темп речи интервьюера влияет на поведение респондента. Если интервьюируемый привык говорить быстро, медленный темп речи интервьюера будет его раздражать. Однако, если опрашиваемый говорит размеренно, быстрый темп речи интервьюера его не очень беспокоит. Лучший вариант — выработать привычку вести беседу в среднем, не быстром и не слишком медленном, темпе. На ход беседы влияют соотношение в возрасте и пол участников разговора. Интервьюер примерно того же возраста, что и опрашиваемый, но противоположного пола обычно добивается лучшего результата.

Обстановка, в которой проходит беседа, должна располагать к спокойному и откровенному разговору. Нельзя проводить интервью в людных помещениях при посторонних. Как заметили новосибирские коллеги, интервьюирование на дому имеет и минус: воспринимая интервьюера в качестве гостя, опрашиваемый из вежливости старается говорить только приятное.

Хорошую классификацию условий интервью предлагает И. В. Журавлева [170. Т. 1. С. 144].

Неблагоприятная обстановка: отсутствие отдельного помещения, проведение интервью на рабочем месте в самом процессе работы, когда респондент временами возвращается к прерванному занятию; присутствие третьих лиц и тем более их вмешательство в интервью; многократные перерывы посторонними разговорами, телефонными звонками, хождением людей.

Удовлетворительная обстановка: наличие изолированного помещения; периодическое присутствие третьих лиц без вмешательства в ход беседы и периодически отвлекающие звонки, шумы.

Благоприятная обстановка: изолированное помещение, отсутствие третьих лиц и отвлекающих факторов.

В неблагоприятной обстановке длительное интервью вообще невозможно, а кратковременное, стандартизированное допустимо. В интервью на улице рекомендуется избегать слишком людных мест, но не "ловить респондента" в пустынном переулке; избегать интервьюирования в часы пик и в "целевых" потоках людей (например, при выходе из проходной завода). Опыт массовых интервью, проводимых на улице сотрудниками Центра изучения и прогнозирования массовых процессов в Санкт-Петербурге (Л. Е. Кесельман) говорит о том, что краткие (до 5—6 вопросов) актуализированные интервью по жесткой схеме дают надежный результат, если проводятся возле станции метро, на остановках наземного транспорта до начала или по окончании часа пик.

Как бы ни старались мы снизить искажающее воздействие личности интервьюера, минимальное в закрытых и максимальное в открытых вопросах, оно все же останется. Поэтому для сбора массовой информации надо привлекать возможно большее число интервьюеров. При должной их тренировке и некотором профессионализме индивидуальные ошибки и искажения в массовых данных будут взаимопогашаться.

Интервьюер должен хорошо представлять себе общие цели исследования, его замысел, быть общителен по характеру (поэтому не каждый человек способен стать хорошим интервьюером), активен, обладать достаточно высокой культурой и образованием (интервьюеры со средним и высшим образованием — наилучшие сотрудники, если получили хорошую специальную подготовку). Наш собственный опыт свидетельствует: лучший тип интервьюера — спокойный, уравновешенный. Импульсивные интервьюеры вкладывали в дело столько эмоций, что это было причиной всевозможных отклонений от заданного плана беседы.

Обучение интервьюеров — важное условие успешности работы. При краткосрочной подготовке 32 интервьюерам объясняют замысел исследования, детали "путеводителя интервью", а затем в непременном порядке организуют практикум, т. е. интервьюеры берут интервью друг у друга под руководством организатора опроса, совместно разбирают допущенные ошибки.

• 32 На специальных курсах для интервьюеров, которые могут быть организованы научно-исследовательским учреждением, занимающимся опросами обществениого мнения, подготовка и обучение интервьюеров, конечно, более основательна и включает помимо теоретических курсов тренировку необходимых навыков, "ролевые игры", обсуждение видеозаписи интервью [178, 276]. См. также прил. 3 "Инструкция интервьюеру".

Наш опыт учит, что первые "полевые интервью" целесообразно проводить так, чтобы в качестве ассистента интервьюера выступал опытный специалист, который после двух-трех интервью дает последние наставления стажеру, и только затем ему доверяется самостоятельный сбор данных с ассистентом того же уровня подготовки, что и сам интервьюер. Очень удобна комбинация работы парой, когда два интервьюера меняются ролями ведущего и записывающего беседу. В спорных случаях они обсуждают, как именно следует интерпретировать ответы респондентов.

Регистрация (запись) результатов интервью может производиться по ходу разговора с разрешения интервьюируемого. Лучше всего, если беседу ведет один человек, а регистрирует (стенографирует) другой. Ассистент интервьюера, ведущий запись, садится так, чтобы опрашиваемый мог видеть его боковым зрением, тогда как интервьюер располагается прямо напротив респондента. Этим достигается двойная цель: внимание приковано к интервьюеру и отвлечено от ведущего протокол. В то же время сам факт ведения протокола не скрывается, и это перестает волновать респондента.

Нежелательно использовать магнитофон: обычно это стесняет опрашиваемых. Впрочем, это зависит от состава респондентов и тематики опроса, например, не относится к интервьюированию экспертов. В период же обучения интервьюеров использование магнитофонной записи с последующим разбором хода беседы и допущенных ошибок вполне целесообразно.

Ведение беседы предполагает постепенное включение в разговор с таким расчетом, чтобы, добившись более непринужденной атмосферы, поддерживать у интервьюируемого интерес к беседе и вести ее по намеченному плану.

(1) Установление первого контакта. Цель — создать благоприятную атмосферу для разговора.

Вначале интервьюер называет себя и представляемую им организацию, помня, что не надо подчеркивать свою личную заинтересованность в содержании интервью: "Я — интервьюер Института социологии. Меня зовут.... Мы проводим исследование об отношении людей к экономическим реформам. Вы не возражаете, если я задам Вам несколько вопросов?"

Проверено на практике, что люди обычно удивляются, откуда взята их фамилия, почему выбрали именно их, иногда советуют обратиться к другому лицу ("он лучше разбирается в этих вопросах"). Интервьюер объясняет, что отбор опрашиваемых производился "вслепую", не по их собственному желанию: "Мы стремимся отобрать опрашиваемых чисто случайно, чтобы иметь широкую и полную картину суждений и взглядов по вопросам, о которых я Вам уже сказал. Если бы мы беседовали только с желающими, у нас создалось бы однобокое представление, верно?"

Эти ремарки: "Верно? Не так ли? Как Вы думаете?" и т. п. — очень полезны. Они создают атмосферу некоторой доверительности. Интервьюер как бы приглашает опрашиваемого разделить с ним ответственность за добротность информации.

Возможно, что опрашиваемый продолжает отказываться вести беседу (ссылается на неинформированность, занятость). Надо ему сказать, что вопросы будут простыми: "Давайте попробуем. В любую минуту Вы можете прервать беседу, если обнаружите, что вопросы трудны, или почему-то не захотите продолжать разговор. Мой первый вопрос: "Вы давно живете в этом городе?"

Для "утепления" атмосферы интервьюер может начать разговор с отвлеченных тем: о погоде, о том, как искал дорогу по адресу респондента — о чем угодно, что покажется уместным для установления первого контакта.

Случается, что интервьюируемые на дому опасаются пригласить интервьюера в квартиру, в дом. В этом случае, показав удостоверение (иногда интервьюер подсовывает свою визитную карточку с указанием телефонов организации под дверь), интервьюер может предложить побеседовать в другом месте (например, возле дома, на лестничной площадке...) или даже перенести беседу на другое время и, скажем, по месту работы. Обычно после таких предложений, если нет иных причин, кроме опасений нечестных намерений визитера, люди соглашаются на интервью дома.

(2) Закрепление контакта и первые вопросы по плану интервью.

На этом этапе продолжается общая разведка. Как и в анкетных опросах, первые сведения — чисто фактуальные (обычные обязанности, повседневные дела, описание условий жизни). В этот период следует подчеркивать, что получаемая информация важна, интересна: "Это очень важно, то, что Вы сейчас сказали. Нельзя ли несколько более подробно?", "Это очень интересно, я не думал, что дело обстоит так", "Да, да, Вы правы" и т. д.

Сомнения в компетентности опрашиваемого и другие настораживающие вопросы на первом этапе строго воспрещены.

(3) Переход к основным вопросам интервью должен сопровождаться вводными словами, которые подчеркивают важность последующего разговора. "Теперь позвольте перейти к некоторым вопросам, которые касаются Вашего отношения к реформам. Вы поддерживаете или не согласны с курсом на приватизацию государственной собственности?'*.

Вопросы на мотивацию — наиболее трудный этап, где следует использовать все возможности косвенных, безличных и контрольных вопросов.

Поощрение к ответу на сложные вопросы достигается нехитрыми приемами: внимательный взгляд, одобрительный кивок, поддакивание. Частичное несогласие с опрашиваемым: "Вы говорите, что... Однако многие люди полагают иначе..."

Встречный вопрос, сомнение в сказанном: "Вы так думаете? Нельзя ли это объяснить более подробно?"

Указание на противоречие в ответах опрашиваемого: "Вы только что сказали, что..., а теперь заметили нечто другое. Может быть, я неверно Вас понял?"

Проверка путем неправильной формулировки сказанного: "Итак, Вы сказали, что Вас возмущает обилие коммерческой рекламы". — "Нет, я сказал "иногда". — "Простите, я плохо расслышал".

Всякое сомнение в компетентности опрашиваемого или несогласие с его ответами немедленно сопровождается подчеркиванием согласия и одобрения его пояснений: "Да, да, Вы правы, теперь мне понятно, что Вы имели в виду. Это очень интересно".

(4) Важный элемент искусства интервью - быстрое восстановление контакта с респондентом в случае его утраты. Опрашиваемый может почему-то отказаться отвечать на вопрос или начинает отвечать невпопад.

Причины потери контакта разнообразны [333. С. 161—163].

(а) Респондент не располагает нужной информацией или затрудняется вспомнить. Нужно убедиться: "Вы говорите, что не интересуетесь курсом акций своего предприятия. У Вас нет этих акций? Может быть, нет нужной информации или Вы ей не доверяете?"

Если подозреваем респондента в забывчивости, уточняем обстановку, к которой относятся события ("Вспомните, пожалуйста, когда Вы интересовались курсом акций своего предприятия в последнее время? Может быть, кто-то Вас об этом спросил?).

(б) Опрашиваемый не понял цель вопроса или характер ожидаемого ответа, не может сформулировать свою мысль: надо переспросить то же самое иными словами: "Вы говорите, что не знаете, как относиться к монетаристской политике Правительства. Я имею в виду вот что: чтобы удержать курс рубля и не допускать его обесценивания. Правительство сокращает дешевые займы предприятиям. Это создает трудности плохо работающим, но помогает тем, кто быстро перестраивает производство с учетом спроса на продукцию. Как Вы к этому относитесь?"

(в) Вопрос сенситивный, респондент не хочет отвечать потому, что не расположен откровенничать на эту тему, он не думает, что интервьюер правильно его поймет и т. п. Следует поставить вопрос в косвенной, безличной форме: "Я так Вас понял: Вы считаете, что политика жестких кредитов, то есть займов под большой процент их возврата, правильна, но от этого страдают очень многие производства. В моих интервью с другими респондентами люди высказывали разные суждения на эту тему: надо усилить борьбу с коррупцией (займы зависят от чиновников), смелее заменять неповоротливых руководителей производства на более способных, не торопиться с реформами, замедлить их темп, обеспечить строгий контроль за использованием кредитов по прямому их назначению; вообще вернуться к государственно-планируемой экономике, отказаться от рыночной. А как Вы сами считаете?"

Один из приемов: зондирование — "эхо". Интервьюер просто повторяет последние слова опрашиваемого, подчеркивая внимание и побуждая к откровенности ("Да, мало, значит, об этом информации...").

Важно вовремя остановить зондирование, в момент, когда либо возобновлен контакт с респондентом, либо опрашиваемый начинает не на шутку тревожиться. В последнем случае его надо успокоить и переходить к следующим вопросам ("Ну хорошо. Скажите, пожалуйста..." — переход к другой теме).

(5) Завершение беседы. В ходе беседы интервьюер подытоживает логические части беседы. В заключение он может вернуться к некоторым вопросам, на которые получены неполные ответы, и просит кое-что уточнить, ссылаясь на то, что теперь это кажется ему более важным, чем представлялось в ходе разговора.

Когда содержание интервью исчерпано, опрашиваемого просят дать некоторые сведения о себе, подчеркивая, что это надо для общей обработки данных.

Интервьюер благодарит за беседу, еще раз подчеркивает» что она была очень важна для исследования и что сведения, которые он записал, не будут использованы ни в каких иных целях, кроме изучения вопроса в целом.

Иногда опрашиваемый интересуется, что все-таки получится из этого исследования, принесет ли оно практическую пользу. Интервьюер ни в коем случае не должен раздавать обещания и фантазировать насчет конечных итогов работы. Он указывает лишь общую цель исследования и ее практическую значимость.

Если респондент в ответ на поставленный вопрос интересуется, каково мнение самого интервьюера по этому поводу, последний говорит, что выскажет свои соображения в конце беседы: "Сейчас я не хотел бы сооб-щать, что думаю по этому поводу, это ведь может изменить ход нашей беседы. Давайте продолжим, а потом вернемся к этим вопросам 1 '.

Интервьюер может обещать информировать опрашиваемого о результатах обследования в целом, если тот обратится в организацию, адрес и телефон которой он предлагает записать.

Пример. Выдержка из путеводителя интервью, цель которого — выяснение отношения (установок) инженеров к своей работе. 33

• 33 Полностью текст интервью см. [235. С. 209—216].

Приводим текст развертывания первого вопроса (всего в этом интервью 7 основных и 24 уточняющих вопроса).

Основной вопрос:

— Пожалуйста, расскажите возможно подробнее о характере своей работы, что входит в Ваши служебные обязанности? Из чего складывается работа?

Задача данного вопроса — не столько уяснить характер служебных обязанностей собеседника, сколько его отношение к работе и профессиональной деятельности инженера. Надо выявить общую направленность в сфере труда и уровень вовлеченности в самостоятельную деятельность в качестве инженера. Следите за ремарками к дополнительным вопросам.

— Ваша деятельность, круг обязанностей, имеются ли подчиненные? Если нет подчиненных, с кем работаете в сотрудничестве (состав группы и служебные отношения между членами группы)? Над чем Вы сейчас работаете?

Задав основной вопрос, надо подождать и выслушать ответ, не перебивая. Уточнения о должности и пр. можно сделать чуть позже, когда собеседник кончит говорить.

Следующий дополнительный вопрос важен, так как здесь начинает проявляться отношение к содержанию и организации работы. Покажите, что очень интересуетесь содержанием работы, расспрашивайте подробно о существе проекта, узла, технологии и прочих инженерных особенностях. Следите за оценками этапов работы, отношением к ним. — Это Ваша обычная работа? — Чем она обычна, (или чем она необычна)? Уточнить, насколько постоянен круг профессиональных задач. — Значит, у Вас повторяется (не повторяется) одно и то же? Провоцировать: если отвечает, что не повторяется, сказать, что вам кажется, будто повторяется. Если говорит "повторяется", доказывать обратное.

— Простите я не понял, насколько же Вы самостоятельны в своих действиях? В каком виде Вы получаете задание и как дальше организуете свою работу?

Следите, насколько респондент заинтересован в том, чтобы быть самостоятельным, насколько переживает ограничения в действиях или в какой мере доволен ясностью и четкостью обязанностей.

— Современная организация труда в КБ и проектных учреждениях предполагает четкое разделение обязанностей между теми, кто выдвигает идеи, и теми, кто их разрабатывает. Считают, что подобная организация инженерного труда дает больший эффект. Что Вы думаете по этому поводу?

Провокационный вопрос. Надо выявить отношение к чисто исполнительскому труду в сравнении с творческим.

— В той работе, которой Вы сейчас заняты, насколько заметна Ваша личная роль в выполнении общего задания? Можно ли сказать, что Ваши товарищи или руководство имеют возможность четко оценить Вашу долю участия в работе? Вообще, как четко выявлена Ваша собственная ответственность в работе и результаты именно Вашей части общей работы?

Фиксировать: а) насколько респондент заинтересован в том, чтобы его работа была оценена по достоинству; б) чьи оценки более важны — руководства или коллег? Задача — уловить ориентацию на заработок, престиж, карьеру, содержание работы, общение и т. п.

Оформление протокола интервью производится на основе записи беседы тотчас или вскоре после ее окончания.

Следует максимально использовать выражения, слова, интонации речи опрашиваемого, излагать текст интервью не от третьего лица, а от первого.

Для оценки уровня контакта с респондентом фиксируют два показателя: длительность беседы по мнению опрашиваемого (интуитивно) в сопоставлении с реальной длительностью и собственную оценку контакта, даваемую интервьюером. Например, опрашиваемой сказал, что беседа продолжалась 40 минут, тогда как реально она длилась около 50 минут: респондент чувствовал себя непринужденно. Это должно подтвердиться в субъективном впечатлении интервьюера, оценивающего контакт по пятибалльной шкале.

Не только ответы респондента, но и все вопросы, замечания интервьюера полностью заносятся в протокол. Дополнительные вопросы и пояснения часто не фиксируются в бланке. Поэтому регистрация всех реплик интервьюера столь же важна, как и запись ответов опрашиваемого.

Удобнее всего оформлять протокол так, чтобы, оставляя справа небольшие поля для заметок о поведении, мимике и т. п., о невысказанной информации, основной текст беседы протоколировать "лесенкой": вопросы записываются с самого начала строки, а ответы — отступя 1,5—2 см от начала. Такую запись легче анализировать.

Заметки на полях протокола служат иногда дополнительным и важным источником информации. Здесь отмечают краткими ремарками внешние экспрессивные особенности поведения собеседника. Например: "сильно взволнован", "оживлен", "молчание", "нервничает", "воодушевился", "хочет угадать правильный ответ", "пришлось прервать беседу — отвлекли", "явно не желал отвечать", "здесь проявляет особую заинтересованность"..-Опытный интервьюер пользуется условными значками для подобных заметок, которые он расшифровывает при окончательном оформлении протокола.

В заключение протокола желательно фиксировать общее впечатление о собеседнике, для чего выделяется раздел "Особые отметки. Общее впечатление" Интервьюер и его ассистент подписывают протокол, отмечают дату и место проведения интервью.

Протокол формализованного интервью почти не отличается от заполненного анкетного бланка, ибо все ответы кодируются по заготовленному стандарту. Краткие заметки интервьюера делаются в специально отведенных местах. 34

• 34 Образцы протоколов формализованного и полуформалиэованно-интервъю см. [236. С. 214—216].

Качество информации, получаемой путем интервью, зависит от всех перечисленных в этом разделе факторов плюс от уровня ответственности и добросовестности интервьюера. Непременным правилом является выборочный контроль работы каждого интервьюера. С этой целью организаторы исследования либо проводят краткое повторное интервью с одним из 10 (или около того) ранее опрошенных, либо удостоверяются, что интервью действительно имело место в такое-то время. В нашей практике мы обычно проводили такой контроль, объясняя респондентам, что некоторые полученные от них данные хотелось бы дополнить или уточнить. Затем задаются контрольные вопросы в соответствии с ответами, занесенными ранее в протокол интервью. Если оказывается, что ответ не совпадает или существенно отличается от запротоколированного, выясняют, в чем причина (изменилась ли прежняя позиция, была неверна предыдущая запись, неточно понята мысль респондента в данный момент). Службы опросов общественного мнения обычно имеют для этой цели сотрудника, проверяющего (часто по телефону), был ли интервьюер, как Вы ответили на такой-то вопрос. "Инспектор" прямо сообщает: "Извините, мы контролируем работу интервьюеров нашей службы опросов общественного мнения".

Благодаря такому контролю (а) повышается ответственность интервьюеров; (б) корректируются типичные )шибки отдельных сотрудников, им даются дополни-[ьные инструкции. Например такая: "Все хорошо, но, гдя по реакции респондента, Вы слишком активно входите в контакт, респондент очень тепло о Вас отзывается, интересуется, как идут дела, как Ваше здоровье и пр. Не забывайте, что такой слишком дружеский стиль (беседы может повлиять на объективность информации, опрашиваемые будут стремиться максимально Вам угодить, угадать желательный ответ. Держитесь несколько более отстранение"; (в) у организаторов исследования, его авторов формируется необходимая уверенность в добротности данных, понимание специфики поведения опрашиваемых, что существенно помогает правильно интерпретировать протоколы интервью при общей обработке и анализе данных.

Общая оценка возможностей опросных методов

Как уже говорилось, при изучении субъективных состояний людей, мотивации, мнений и отношения к событиям опросы имеют большие преимущества перед другими методами сбора данных.

Пространные интервью дают более глубокую и развернутую панораму субъективного мира опрашиваемых, анкетные опросы — массовую представительную картину. Целесообразно, как это делают многие исследователи, комбинировать анкетный опрос (в том числе почтовый) и интервью в одном исследовании. Для интервью отбирают 5—6% из тех, кто подвергается анкетному опросу. Выборочное интервьюирование опрошенных по анкете дает возможность (а) проверить обоснованность и надежность анкетных сведений и (б) углубить интерпретацию данных в целом.

Польский социолог Ян Лютинский выделяет четыре принципиальные концепции разработки опросного документа [348].

Тестовая концепция опирается на практику психологов: множество вопросов предназначено для измерения одной социальной установки, аттитюда. Такова, например, шкала Гуттмана или "кафетерий" Лайкерта (см. стр. 170). Такие тестовые блоки вполне могут включаться в обычную анкету, разрабатываемую по иной концепции.

Традиционная концепция: простейшее совпадение программного и индикаторного вопросов, например, всех паспортных вопросов.

Индикаторная концепция предполагает развитие программного вопроса в ряде (или множестве) более частных. Например, вопрос об отношении к рыночной экономике развертывается в множестве конкретных показателей-проявлений рыночного механизма.

Расширенная информационная концепция, предлагаемая Лютинским, выделяет три элемента в самой структуре вопроса: (а) текст вопроса, задаваемого респонденту; (б) способ классификации полученного ответа, каковой задается кодами (см. в Приложений); (в) искомая информация данного вопроса, т. е. связь с изучаемой переменной. В Приложении 1 это хорошо показано в документе 3, где обозначены связи вопроса — индикаторов и кодов.

Сочетание опроса и наблюдения повышает достоверность информации, присовокупление к этим материалам документальных свидетельств делает ее еще более убедительной.

Интервью и анкетные опросы могут быть вполне использованы как единственный источник данных. И конечно, использование опросных методов — важный канал изучения общественного мнения по самым разным проблемам покупательского спроса (маркетинговые исследования).

4. Некоторые тестовые процедуры

В социологическом исследовании объектом изучения является социальная группа, некоторая социальная общность. Но очень часто сведения о социальной общности приходится получать путем анализа данных об индивидах, ее составляющих. Суммарные сведения об индивидах — их социальные ориентации, мнения, стереотипы мышления — существенные характеристики социального целого. Поэтому, а также потому, ч го современная наука развивается на междисциплинарной основе, социологи активно используют методики, разработанные в психологии. Рассмотрим некоторые наиболее распространенные в социологическом исследовании процедуры, заимствованные у психологов. Все их можно было бы назвать тестами, одни из которых меряют личностные, а другие — групповые свойства.

Психологические тесты

Тестом называют кратковременное испытание, с помощью которого измеряется уровень развития или степень выраженности некоторого психического свойства (черты, характеристики), а также совокупности психических свойств личности или же психических состояний (отношений, взаимовосприятия) групп и общностей.

По предмету исследования можно выделить три класса тестов: (а) общеличностные, с помощью которых фиксируют некоторую целостность психических свойств личности 35 , (б) личностные — специальные тесты, предназначенные для диагностики той или иной особой черты, характеристики, свойства субъекта (например, творческих способностей, уровня общей ответственности, самоконтроля и т. д. } и (в) групповые, предназначенные для диагностики групповых психических процессов — уровня сплоченности групп и коллективов, особенностей группового психологического климата, межличностного восприятия, силы нормативного "давления" группы на ее членов и др.

• 35 Одно из направлений современной психологии личности (дифференциальная психология) целиком опирается на использование приемов психодиагностики. Наиболее видные представители этого направления в нашей стране — школы Б. Г. Ананьева и В. С. Мерлина [см, в, 159], а за рубежом—Р. Кеттела и Г. Айэенка [323, 319].

Общие особенности психологических тестов определяются предметом изучения и спецификой применяемой техники [1, 48, 302, 303, 304]. С точки зрения технических приемов, обычно выделяют четыре разновидности тестов: (а) так называемые объективные, преимущественно аппаратурные, часто психофизиологические испытания (например, измерение кожногальванического рефлекса служит индикатором эмоционального состояния); (б) опросные методики или субъективные тесты, как, например, общеличностные тесты Г. Айзенка и Р. Кеттела. Эти тесты состоят из серии взаимоконтролирующих суждений о различных проявлениях личностных черт с предложением испытуемому фиксировать наличие или отсутствие данного свойства, черты, особенности поведения (так, один из индикаторов общей тревожности в тесте Айзенка: "Часто ли Вас беспокоит чувство, что Вы чем-то хуже других?"); (в) тесты "с карандашом и бумагой", например, для диагностики внимания — вычеркивание определенных букв в тексте ("корректорский тест") или вычерчивание оптимального выхода из лабиринта (оценка некоторых свойств интеллекта) и т. д.; (г) тесты, основанные на экспертной оценке поведенческих проявлений испытуемых, например, активно используемая в практике отечественных психологов методика ГОЛ — групповой оценки личности. 36

• 36 Есть и другие классификации тестов, которые мы здесь не обсуждаем [302. С. 8—14].

Непременная особенность тестовой методики — многократный контроль информации относительно измеряемой характеристики. В сущности, тест представляет серию испытаний, по совокупному выполнению которых определяется степень выраженности данного свойства.

Тестовые показатели всегда относительны. Точка соотнесения итогового балла (индекса) определяется статистически на значительной группе испытуемых (обычно около 200—300 лиц). Например, для тестирования свойств памяти определяют статистически устойчивый показатель наибольшего и наименьшего числа запоминаний тестового материала. Наименьший показатель по базовой группе становится исходным пунктом. Измерение свойств памяти данного субъекта всегда соотносится с базовыми точками отсчета.

Любой тест может быть применен только к группам испытуемых, которые аналогичны базовой — той самой, на которой отрабатывались тестовые задания. Для измерения одного и того же свойства (например, уровня импульсивности), но в разных половозрастных или социальных группах при сохранении общего принципа используются специфические наборы заданий.

С тем же требованием— быть адекватным изучаемому объекту — связана адаптация тестов, первоначально разработанных в иных социально-культурных условиях. В вербальных процедурах это касается и непосредственно языковых проблем. Простой перевод на другой язык часто искажает не только смысл пункта, но и его "вес" в общей шкале. Замена данного пункта другим ведет опять-таки к изменениям в корреляционных связях с другими показаниями теста. Поэтому адаптация разработанного теста — сложная исследовательская работа.

Например, предпринятая нами совместно с каунасскими коллегами адаптация теста Д. Дженкинса на измерение поведенческой активности заняла более года и включала следующие операции: перевод пунктов опросника, образующего тестовое задание, с языка оригинала на русский, а затем — независимо выполненный обратный перевод русского на язык оригинала; сличение текстов и устранение несогласованностей с точки зрения смысла и содержания пунктов; замена отдельных пунктов, не отвечающих нашим условиям, другими, аналогичными по смыслу испытания; проба теста на выборке 100 человек и выбраковка неработающих пунктов; замена этих пунктов аналогичными и новая проба: согласование итогового варианта с автором теста Д. Дженкинсом и окончательная проба вопросника; определение "весов" каждого пункта применительно к нашим условиям путем сопоставления с другой процедурой и путем факторного анализа данных опросника. 37

• 37 Работа выполнена А. Гоштаутасом, А. Семеновым и В. Ядовым [235. С. 232—233].

Обоснование надежности теста можно искать, как это обычно принято, в корреляции с другими показателями, измеряющими то же свойство, и с данными, измеряющими частные составляющие данного свойства. Но важнейшие критерии обоснования содержатся в теоретическом представлении об объекте исследования.

В основе любой психодиагностической процедуры — некоторая концепция личности, определенная "модель" человека. Так, в бихевиористской модели человека подчеркиваются поведенческие черты, в психоаналитической — особенности подсознания, в когнити-вистской — свойства рассудка и т. д.

Следует также помнить, что обычно тест имеет так называемый "ключ", т. е. сопровождается инструкцией, в которой указаны правила итогового шкалирования по тесту. Неопытный исследователь может принять за "ключ" весовые характеристики шкальных пунктов, часто указываемые в литературе. Но работа с тестом предполагает определенный порядок соотнесения пунктов по их "весам", причем в разных тестах — разную. Не зная "ключа", пользоваться тестом нельзя.

В целом же применение общеличностных тестов в социологических исследованиях представляется нам не вполне целесообразным, тогда как использование диагностических методик для выявления особых личностных свойств и тем более — групповых вполне правомерно. Так, И- С. Кон детально анализирует соотношение общесоциальных, социально-экономических и исторических, частносоциальных (связанных с особыми обстоятельствами деятельности индивидов) и индивидуально-психологических факторов, влияющих на становление личности, формирование самосознания, регуляцию социального поведения [121]. Имеется немало примеров успешного использования психодиагностических методик в комплексных социологи-психологических исследованиях. Так, при изучении факторов, cnocd эствующих развитию деловой ответственности, К. Муздыбаев показал, что кок общеличностная черта ответственность существенно уступает в своей регулятивной силе осознанной целенаправленной ответственности, формируемой всей системой организации труда работников [179].

Особенно полезны в социологических исследованиях групповые тесты. Они весьма широко применяются в практике отечественных и зарубежных социологов, особенно при изучении отношений в коллективах, в прикладных исследованиях широкого диапазона.

Проективная техника

Особенность проективных процедур в том. что стимулирующая ситуация приобретает смысл не в силу ее объективного содержания, но по причинам, связанным с субъективными наклонностями и влечениями испытуемого, т. е. вследствие субъективированного, личностного значения* придаваемого ситуации испытуемым. Испытуемый как бы проецирует свои свойства в ситуацию [247а]. В интерпретации итогов проективного теста большая нагрузка падает на теоретическую модель, используемую интерпретатором.

Примеры проективных методик многообразны. Рассмотрим одну из них — тест семантического дифференциала, разработанного в середине 50-х гг. Ч. Осгу-дом [354]. Этот тест хорошо зарекомендовал себя в исследованиях эмоциональных отношений людей к смыслу тех или иных понятий, суждений [73, 74].

Испытуемому предлагается последовательно высказать свое отношение к заданному объекту или понятию (например, "работа") по целому набору полярных семи-членных шкал (схема 22).

Если испытуемый положительно относится к объекту, его оценки будут сосредоточиваться ближе к позитивному полюсу шкал. Однако тест имеет смысл при сопоставлении данных по нескольким объектам, отнюдь не по абсолютному значению суммарных оценок.

Школы могут быть весьма конкретными или же связанными отдаленной ассоциацией. Ч. Осгуд применял оба способа одновременно. Полюса, специально отобранные для термина "работа", например, таковы: приятное — неприятное, трудное — легкое, свое — чужое, главное — второстепенное и т. п.

В качестве полюсов шкал, неконкретизированных к данному случаю, Осгуд использовал 20 пар терминов, предварительно отобранных факторным анализом на 360 различных объектах оценивания. Он выделяет в этих 20 парах три ведущих фактора: "отношение", "сила", "активность". В числе итоговых шкал следующие: жестокий

• добрый, кривой — прямой, мужской — женский, разболтанный — пунктуальный, активный — пассивный, вкусный — безвкусный, неудачный — удачный, твердый
• мягкий, умный — глупый, новый — старый, хороший
• плохой, слабый — сильный, важный — не имеющий значения, острый — округлый, хладнокровный — восторженный, ложный — правдивый, бесцветный — красочный, обычный — необычный, красивый — безобразный, медленный — быстрый.

Например, мы хотим выяснить, как отличаются отношения к разным понятиям у одного лица. Эти понятия: "работа", "досуг", "отдых", "занятость" и т. п. Работа с тестом включает следующие стадии. После заполнения всех шкал (20 или меньше) на каждое понятие материал готов для анализа.

Используем так называемый показатель "дистанции" ( D ) между двумя понятиями. Для этого (1) вычислим различия оценок для двух понятий (работа и досуг) по каждой шкале в отдельности. Получим, например, различия ( d ): 1, 3, 4, 0, 4, 2, 5, 0... (2) Возведем разности по шкалам в квадрат ( d 1): 1, 9, 16, 0, 16, 4, 25, 0... (3) Суммируем квадраты разностей по всем шкалам ( Sd 2): 1+9+16+0+16+4+25+0... (4) Наконец, извлечем квадратный корень из суммы квадратов разностей по всем шкалам ( D =^ Zd 2). Полученная величина ( D ) есть показатель различия отношений к двум сравниваемым понятиям (объектам). Последовательно произведем ту же операцию со всеми парами понятий и составим матрицу, где в точках пересечения запишем значения дифференциала двух смежных объектов оценивания (схема 23).

Если, например, D 12, т. е. дифференциал восприятия понятий "работа" и "досуг", будет равен 5, 6, a D 14, т. е. "работа" — "занятость", составит 0,3 и в то же время D 24, т. е. "досуг" — "занятость", равен 3,2, то отсюда следует, что данный субъект (или группа при суммарном анализе на группу) воспринимает работу очень близко к смыслу "занятость" и совершенно не так, как "досуг", но досуг слабо ассоциирует с занятостью, т. е. воспринимают его скорее в качестве рекреации. Могло бы быть и иначе: высокие значения дифференциала "работа" — "досуг", но близкие между работой и занятостью, досугом и занятостью, что говорило бы о насыщенности, напряженности и работы, и досуга в субъективном восприятии.

Тест Ч. Осгуда пригоден также для того, чтобы определить численные величины сравнительной симпатии (благожелательности) или антипатии к каждому из предложенных объектов. Для этого достаточно подсчитать среднюю по всем шкалам оценку данного объекта данным испытуемым.

Так, в исследовании по методике Т. Дридзе [71. С. 197) семантический дифференциал использовался для ранжирования политических терминов, которые часто употребляются в газетных текстах ("демократия", "диктатура", "выборы", "инициатива", "прогресс", "сосуществование"...). Авторы исследования определяли, какие термины вызывают более положительное (или относительно отрицательное) эмоциональное отношение у читателей. Практически эти данные могут быть использованы для отбора адекватного словаря в информационных материалах.

В нашем исследовании социальных идентификаций личности О. Дудченко и А. Мытиль использовали тест CD для оценки ассоциаций в семантическом пространстве "Я сам — течение времени". Оценивалось, насколько в условиях реформации (1994 г.) люди чувствуют себя скорее в прошлом, настоящем или в будущем, т. е. как они адаптируются/не адаптируются к происходящим радикальным изменениям в обществе [74. С.193].

Комментарий: отметка "+" означает большую близость ассоциаций, "-" означает меньшую близость.

Вполне очевидно, что рабочие существенно более ощущают себя в прошлом, а брокеры в настоящем и особенно в будущем, т. в. первые не смогли адаптироваться к условиям реформ, вторые достаточно успешно адаптированы и видят свое будущее как близкое самоощущению "Я". Рабочие же такой жизненной перспективы не ощущают.

Тест позволяет рассчитывать не только дифференциалы, но и корреляции между средними значениями оценок данного объекта по предложенным шкалам. При этом шкалы могут быть узкоспецифицированы применительно к объекту оценивания, что обосновывается с помощью судейства.

Подсчитывать суммарные средине по всем шкалам можно и на группу (подвыборку), точно так же, как подсчитывать средние значения дифференциалов.

Хорошо известны общеличностные тесты, основанные на "прочтении" ассоциаций, вызванных графическими изображениями. Это тесты Роршаха и ТАТ. Первый использует максимально неопределенную предметную ситуацию. Испытуемому предлагают 10 карточек с изображением различных конфигураций, выполненных с помощью зачерненных пятен ("абстрактная картинка"). Он должен ответить на вопрос: "Что бы это значило?" Сами .по себе эти изображения ровно ничего не обозначают. Но испытуемый пытается придать им какой-то смысл и начинает фантазировать. По совокупности описаний каждой из 10 "картинок", целиком построенных на ассоциациях и воображении, исследователь старается определить доминирующие мотивы, эмоции, скрытые импульсы отношения к действительности.

Другой пример — ТАТ, или тематическая оценка сюжета. Предлагаются реальные картинки — графические изображения, сюжеты которых варьируют от вполне недвусмысленного до весьма неопределенного. Испытуемый должен сочинить рассказ по картинке подобно тому, как это делают школьники первого класса, у которых учитель стремится развить воображение. Оценка итогов теста опять-таки сводится к выявлению господствующих эмоций, скрытых импульсов, беспокойств, доминирующих отношений к реальности.

Обычный прием проективной процедуры — незаконченность фразы, требование ассоциировать по поводу заданных стимулов.

Так, предлагается быстро написать, что придет на ум по ассоциации с заданными терминами (например, "реформа", "государственный служащий", "предприниматель", "сосед", "я сам"...)- Испытуемых просят закончить прерванные фразы типа: "Когда я прихожу домой после работы...", "Люди в нашем городе делятся на..."[111]. Берется любой сюжет, подсказанный задачей исследования, и в ответах ищут все те же доминанты мотивов, интересов, влечений.

Обоснованность проективных процедур определяется прежде всего теоретическими посылками, руководствуясь которыми исследователь истолковывает данные. Надежность тестов проверяют по системе обычных корреляций с другими методиками и по известной группе.

Обычно социологи используют, так сказать, "ослабленные" варианты проективных процедур. Это перенос в ситуации, хотя и воображаемые, но достаточно конкретные, чтобы можно было вполне определенно интерпретировать реакцию человека. 38

• 38 В 1997 году начали издаваться томики "Энциклопедии психологических тестов" [302; 303; 304], где подробно описываются обоснованность, процедура и интерпритация теста.

Тесты на выявление личностных диспозиций

Диспозиция личности — это фиксированная в ее социальном опыте предрасположенность воспринимать и оценивать условия деятельности, собственную активность и действия других, а также предуготовлен-ность действовать в определенных условиях определенным образом. Этим понятием объединяют разнообразные по треб ностно-мотив ацио иные структуры субъекта, которые так или иначе регулируют его социальное поведение.

Можно предположить, что личностные диспозиции образуют иерархически организованную систему 39 , вершину которой составляет общая направленность интересов и система ценностных ориентации, средние уровни — система обобщенных социальных установок ("ат-титюдов") на многообразные социальные объекты и ситуации, а нижний — поведенческие готовности к действию в максимально конкретизированных социальных ситуациях (т. е. поведенческие установки).

• 39 Такое предположение, основанное на работах Д. Н. Узнадзе, В. Н. Мясищева, В. Г. Ананьева, А. Н. Леонтьева, И. Макгайра, М. Роки-ча, М. Абельсова, Ч. Осгуда и многих других в области изучения социальных установок (аттитюдов), последовательно проверялось нами в длительном и многоплановом изучении взаимосвязи социальных и социально-психологических факторов, регулирующих поведение личности. Излагаемый здесь подход опирается на выводы из этого исследования [306, 235].

Диспозиции высшего уровня — продукт воздействия социально-культурных условий и реализуемых в этих условиях высших социальных потребностей личности (обобщенная потребность включения в общности), диспозиции средних уровней — результат "столкновения" потребностей освоения определенных видов и форм деятельности и соответствующих социальных условий, в которых эти потребности реализуются, диспозиции нижнего уровня иерархии фиксируются как готовность к оценке ситуации и действию на основе предшествующего опыта, реализации потребностей включения в группы и организации, адаптации в данной предметной среде, т. е. в "микросоциальных" условиях деятельности.

Экспериментально показано (А. А. Горбатков), что в диспозиционной системе имеет место позитивно-негативная асимметрия: на стадии адаптации к новым условиям ведущую роль в регуляции поведения принимают на себя диспозиции, связанные со стремлением не уклоняться от принятой субъектом социальной нормы, в дальнейшем же лидируют позитивные диспозиции как готовность к реализации интервализованных (усвоенных) субъектом ценностей и социальных установок. Осознанные диспозиции преимущественно доминируют в регуляции социального поведения в таких ситуациях, которые требуют активного напряжения усилий субъекта. В привычной же ситуации на первый план выдвигаются полуосознаваемые или неосознаваемые диспозции (В. С. Магун).

Итак, регистрируя в социологическом и социально-психологическом исследовании диспозиции личности, мы тем самым получаем информацию о возможной направленности поведения людей в определенных условиях. Однако крайне важно иметь в виду, что разные диспозиционные образования обладают различной "прогностической силой" в отношении возможного поведения.

Система ценностных ориентации (именно система, их целостность, а не отдельные ориентации) указывает на направленность интересов личности в восприятии наиболее важных (в субъективном смысле) сторон жизни и отношения к общим условиям деятельности, нравственные принципы человека. Знание о ценностной системе — неплохой показатель для прогноза общей направленности поведения как целеустремленного или Же сравнительно нецелеустремленного, как относительно конформного и неконформного (т. е. как относительно самостоятельного и относительно несамостоятельного).

Методики для выявления системы ценностных ориентации многообразны. Одна из них, предложенная М. Рокичем и адаптированная к нашим условиям 40 , состоит в том, что обследуемым предлагается последовательно ранжировать 18 наименований терминальных ценностей — целей жизни и 18 наименований инструментальных ценностей, т. е. ориентации на основные средства достижения жизненных целей.

• 40 Адаптация выполнена А. Гоштаутасом, А. А. Семеновым, В.А.Ядовым [235. С. 208—209].

Список терминальных ценностей включает следующие: активная, деятельная жизнь; жизненная мудрость (зрелость суждений и здравый смысл, достигаемые жизненным опытом); здоровье (физическое и психическое здоровье); интересная работа; красота природы и искусства (переживание прекрасного в природе и искусстве); любовь (духовная и физическая близость с любимым человеком); материально обеспеченная жизнь (отсутствие материальных затруднений); наличие хороших и верных друзей; общая хорошая обстановка в стране, в нашем обществе, сохранение мира между народами (как условие благополучия каждого); общественное признание (уважение окружающих, коллектива, товарищей по работе); познание (возможность расширения своего образования, кругозора, общей культуры, интеллектуальное развитие); равенство (равные возможности для всех); самостоятельность как независимость в суждениях и оценках; свобода как независимость в поступках и действиях; счастливая семейная жизнь; творчество (возможность творческой деятельности): уверенность в себе (свобода от внутренних противоречий, сомнений); удовольствия (жизнь, полная удовольствий, развлечений, приятного проведения времени).

Список инструментальных ценностей: аккуратность (чистоплотность, умение содержать в порядке свои вещи, порядок в делах); воспитанность (хорошие манеры, вежливость); высокие запросы (высокие притязания); жизнерадостность (чувство юмора); исполнительность (дисциплинированность); независимость (способность действовать самостоятельно, решительно); непримиримость к недостаткам в себе и в других; образованность (широта знаний, высокая общая культура); ответственность (чувство долга, умение держать слово); рационализм (умение здраво и логично мыслить, принимать обдуманные, рациональные решения); самоконтроль (сдержанность, самодисциплина); смелость в отстаивании своего мнения, своих взглядов; твердая воля (умение настоять на своем, не отступать перед трудностями); терпимость (к взглядам и мнениям других, умение прощать другим их ошибки и заблуждения); широта взглядов (умение понять чужую точку зрения, уважать иные вкусы, обычаи, привычки); честность (правдивость, искренность); эффективность в делах (трудолюбие, продуктивность в работе); чуткость (заботливость).

Наименования ценностей предлагаются в виде отдельных карточек для ранжирования от наиболее значимой до наименее значимой, и в итоге мы получаем ранговые порядки всей структуры.

Устойчивость процедуры при повторном опросе через две недели для списка терминальных ценностей составляет 82,3%, инструментальных — 78,7%. При укрупнении рангов ценностей из 18-членной шкалы в 6-членную устойчивость повышается соответственно до 88,3% и 86,3%. Укрупнение производится с учетом различной устойчивости первых, последних и "срединных" рангов (наименее устойчивых) таким образом:

Исходные ранги	1	2	3,4	5—8	9—16	17,18
Укрупненные ранги	1	2	3	4	5	6

Итоговые показатели по этой процедуре: (а) средние ранги ценностей, (б) типологические структуры (их можно получить многомерным анализом, включая факторный, таксономию, распознавание образов — см. с. 218—220; 206—208) и (в) выделение в системе ранжированных ценностей тех из них, которые представляют особый интерес для данного исследования (например, можно выделить ценности, относящиеся к политической жизни). Средние ранги таких "ценностных синдромов" указывают на соотносительную значимость данной сферы деятельности или данных способов деятельности в ряду других. Понятно, что эти операции можно производить не только в индивидуальном разрезе (в психологических и социально-психологических исследованиях), но и в групповых разработках, т. е. по разным социально-профессиональным, социально-демографическим и иным подвыборкам обследуемых.

Имеются и другие приемы выявления системы ценностей: путем глубокого интервью, предложением развернутых "портретов" неких воображаемых лиц, в каждом из которых описываются интересы и наклонности неких условных персонажей (надо выбрать наиболее "симпатичный" и отвергнуть "несимпатичный" образ) [192], путем ранжирования более краткого спиа са ценностей или предложений, имеющих ценностно-мотивационную окраску [171, 67].

Методики для регистрации обобщенных социальных установок предназначены для предсказания характерных черт реального поведения личности в тех условиях, к которым эти установки относятся. К числу таких методик относятся — описанный выше "кафетерий" из многих установочных суждений (см. с. 170), шкалограмма (с. 168—173), техника Тёрстоуна (с. 175—180) и различные проективные техники (например, описанная на с. 30—305 этой книги). Последние, однако, обладают удовлетворительной прогностической "силой" при оценке общих характеристик поведения в определенной сфере деятельности, но плохо согласуются с фактическими поступками в четко очерченных, конкретных условиях.

Для прогноза конкретных поступков следует прибегнуть к фиксированию ситуативных социальных установок. В нашем собственном опыте лучше всего такие предсказания реализовались при использовании простой техники, называемой "предсказание по реакции на одно суждение".

В международном исследовании Всемирной организации здравоохранения следовало добиться уверенного предсказания, обратится ли данный человек к врачу, если ему адресуют приглашение из поликлиники для профилактического обследования. Мы применили разные варианты методик: ценностно-ориентационные (где, конечно, фигурировало здоровье как ценность жизни), методики на обобщенные социальные установки к своему здоровью, к современной медицине и более конкретно — к возможностям системы медицинского обслуживания в данной местности и т.п. Но наибольшую прогностическую силу обнаружил простейший прямой вопрос: "Как бы Вы отнеслись к предложению обследоваться у врача?" — с тремя вариантами *ответов: безусловно позитивным, позитивным "при определенных условиях" и безусловно негативным. Спустя несколько недель респонденту посылалось официальное Приглашение из клиники. И в Каунасе, где проводилось обследование, и в Роттердаме (Нидерланды) положительный ответ на указанный вопрос дал наибольшую корреляцию с фактическим приходом опрошенных в клинику [369. С. 25—44].

К числу методик диспозиционного плана относятся и специальные тесты на систему основных интересов личности (каждый из частных интересов, например, в области знания, искусства, досуга и др., сопровождается индикаторами конкретных занятий или конкретных увлечений) [213. С. 305—309], интересов в рамках свободного времени и досуга, а также общей направленности поведения на досуге [235. С. 201—208], тесты на отношение к различным элементам производственной ситуации, о которых уже говорилось, ценностно-ориента-ционные методики, предназначенные для определения направленности интересов в сфере образования, в трудовой деятельности [248. С. 113—124], тесты на изучение преступных наклонностей [143] и установок в области политики.

Широкое использование такого рода методик социологами подтверждает их практическую полезность в теоретике-прикладных исследованиях.

Социометрическая процедура

Социометрическая техника используется для измерения не личностных, но групповых свойств. Эту процедуру называют также социометрическим тестом, так как она фиксирует определенные свойства группы как целостного образования.

В принципе для изучения малых групп можно использовать четыре вида показателей [197]:

• а) характеристики, измерение которых не требует специальных инструментов: цели деятельности групп и коллективов, их соответствие требованиям данной социальной организации, содержание социальных норм, действующих в коллективах и группах. Эти показатели могут быть получены путем качественного анализа су-щества дела, хота возможно применение и формализованных методик, например, контент-анализа cooi ветству-ющих документов, регламентирующих деятельность коллектива, стандартизованного наблюдения за его работой;
• б) характеристики, получаемые путем усреднения данных относительно членов группы или организации, например, социально-демографические (средний возраст разряд, соотношение по представительству различных профессий и т. п.), производственно-результативные (производительность труда, объем итоговой продукции, показатели ее качества на группу, прибыль и другие стоимостные показатели);
• в) структурные показатели, к числу которых относятся рассматриваемые ниже социометрические индексы;
• г) показатели групповых норм и ценностей, один из которых — индекс ценностно -ориентацией ного единства группы (ЦОЕ), разработанный А. И. Донцовым [70]. 41

Мы рассмотрим более подробно социометрические процедуры, фиксирующие структуру эмоциональных взаимоотношений между членами группы.

• 41 В кв. [303] представлен большой набор тестов для исследования групповых и межличностных отношений.

Термин "социометрия" связан с именем Дж. Морено, который в 30-е гг. нашего века разрабатывает особую социопсихологическую теорию, согласно которой изменение психологических отношений в малой группе является якобы главным условием изменения отношений во всей социальной системе [174]. При всем утопизме такого подхода, Морено предложил весьма полезную эмпирическую процедуру для измерения некоторых групповых характеристик.

Социометрический тест предназначен для диагностики эмоциональных связей, т, е. взаимных симпатий и антипатий между членами группы [303. С. 5—20].

Назначение социометрической процедуры может быть трояким: (а) измерение степени сплоченности — разобщенности в группе; (б) выявление "социометрических позиций", т. е. соотносительного авторитета членов группы по признакам симпатии — антипатии, где на крайних полюсах оказывается "лидер" группы и "отвергнутый"; (в) обнаружение внутригрупповых подсистем — сплоченных образований, во главе которых могут быть свои неформальные лидеры.

Во всех случаях используется опросный лист, где каждый член группы должен указать свое отношение к другим членам группы по различный вытекающим из задач исследования критериям, например, с точки зрения совместной работы, проведения досуга, участия в решении деловой проблемы, в игре и т. д. в группе.

Так называемая общая социометрическая картина предусматривает измерение отношений между членами группы по нескольким критериям одновременно, как это делал, например, Е. С. Кузьмин и его сотрудники [131].

Для того чтобы выявить взаимоотношения в рабочей бригаде, каждому из 13 членов бригады предлагается следующий опросный лист [131. С. 80]:

1. С кем бы Вы желали работать вместе? а) на операции (назовите фамилии), б) в бригаде (назовите фамилии).
2. С кем бы Вы не хотели работать вместе? а) на операции (назовите фамилии), б) в бригаде (назовите фамилии).
3. С кем бы Вы хотели дружить в свободное время? а) отдыхать (назовите фамилии), б) совместно учиться (назовите фамилии), в) по-настоящему дружить (назовите фамилии). Имея всего 13 членов группы, экспериментатор составляет социометрическую матрицу (схема 24).

Работа с матрицей включает следующие операции:

• (1) Матрица составляется только на один из признаков, например, по критерию "Работа".
• (2) Матрица позволяет оценить степень сплоченности группы по соотношению положительных и отрицательных выборов. В нашем примере при 76 положительных, 3 отрицательных и 77 безразличных (всего 156 возможностей выбора — 49% положительных выборов, 1,9% отрицательных и 49,1% отсутствия выборов).

• 

Индекс сплоченности группы — еще более сильный показатель, учитывающий взаимность выборов или отвержений:

где Лц+ — число взаимно положительных; А^г~ — число взаимно отрицательных; N '• ( N у — 1) — число всех возможных взаимных выборов.

(3) Матрица дает возможность определить Так называмый социометрический статус (позицию) каждого члена группы от наиболее до наименее авторитетного. Одна из предложенных для этого формул:

где Сц+ — число положительных; Сц~ — число отрицательных выборов, полученных n -м членом группы от остальных.

В нашем случае А занимает наиболее высокую групповую позицию, тогда как члены группы Д и 3 имеют самый низкий статус:

(4) Используются многообразные индексы социометрической диагностики группы, включая среднестатистические по нескольким критериям. Например, нетрудно подсчитать среднюю индекса отточенности по критериям "работа" и "досуг" вместе. То же самое можно сделать для определения общего сопиометрического статуса любого из членов группы, используя для этого показатели статуса по ряду критериев.

(5) На основе матрицы строится также графическое изображение связей симпатий и антипатий — социограмма. Связи симпатии обозначают непрерывной линией с указанием направления от одного к другому лицу, а связи антипатии — прерывистой. Если Л симпатизирует В, но В не симпатизирует А, то в социограмме запишем: А*^ В. Отсутствие выбора или отвержение не обозначаются.

Например, в социограмме на рис. 12 показано, что А — лидер группы, вместе с В и С образующий ее ядро. Члены группы Е и G испытывают взаимную неприязнь, F оказывается вовсе вне контактов с остальными (отвергнутый). Чтобы улучшить групповой климат, надо повлиять на взаимоотношения между Е и G или содействовать переходу этих лиц в другой коллектив; было бы неплохо вывести из группы отвергнутого. Потеря же А означала бы нарушение эмоционально-психологической целостности этой группы, ибо он ее цементирует и является активным носителем групповых норм и традиций.

Рис. 12. Социограмма отношений симпатии и антипатии в группе из 7 человек (А, В, С, D , F , G )

(6) Разработаны более сложные приемы анализа групповых структур на основе социометрического теста с использованием корреляционных коэффициентов и языка теории графов (см. с. 345). Так, В. И. Паниотто предложил расчеты индексов сплоченности как минимального числа связей, которые необходимо разорвать, чтобы граф стал несвязным; устойчивости групповых связей как нормированное минимальное число вершин, которые надо удалить, чтобы граф стал несвязным; индекс неоднородности структуры — нормированное число вершин, остающихся неподвижными при всех перестройках графа, описывающих структуру группы по данному критерию [197. С. 149—151].

Надежность рассмотренной процедуры зависит прежде всего от правильного отбора критериев социометрии, что диктуется программой исследования и предварительным знакомством со спецификой группы. Устойчивость данных определяется повторным опросом, а их обоснованность — путем наблюдения реальных отношений в коллективе или методом контроля по известной группе. Очень важно гарантировать каждому участнику анонимность опроса, так как речь идет здесь о довольно интимных сторонах жизни группы.

Использование социометрического теста обнаружило незаурядные прикладные возможности. Психологи и педагоги, социологи и практики на предприятиях пользуются социометрическим тестом для диагностики групповой сплоченности, выявления лидеров. Широко применяется этот тест в научных исследованиях при определении влияния уровня сплоченности на эффективность групповой работы, для изучения механизмов "ролевого обучения" и влияния группового климата на этот процесс [28, 119].

Будучи простым в употреблении, социометрический тест, как и другие тесты, является арбитражным. Его показания относительны, и все замеры приобретают смысл только в случае, если производятся по единой процедуре для всех членов группы. При сопоставлении агрегатных (общегрупповых) характеристик опять-таки следует пользоваться единой процедурой. Индексы авторитета и социометрического статуса, разумеется, не абсолютны. Они приобретают значения именно в контексте социометрической матрицы данной группы.

Вместе с тем была доказана ограниченность данных процедур, ибо с их помощью фиксируются поверхностные, не глубинные взаимоотношения в группах, причем специфика групп и коллективов остается невыявленной.

Практические советы

1. Помня, что ни один из методов сбора первичных данных не универсален, следует прежде всего решить, какой (какие) способ лучше всего отвечает программным целям исследования. Основания для данного решения: тип исследования (теоретике-прикладной или прикладной) и его принципиальный план (формулярный, описательный или аналитико-экспериментальный), а также наличие ресурсов, необходимых для использования данных методов.
2. В качестве главного метода следует выбрать наиболее соответствующий программным целям и максимально экономный. В теоретико-прикладном исследовании для углубленного анализа можно воспользоваться разными методами, но не обязательно с охватом всей выборочной совокупности. Разумно сформировать квотные подвыборки, объединяемые рядом об щих признаков (например, половозрастных, профессионально-квалификационных и т. п.), и в разных подвыборках применить разные комбинации методов. Тогда при анализе данных, пользуясь "соединительными муфтами" ("сквозные" признаки для всех подвыборок), мы получаем возможность более основательной интерпретации общих зависимостей и связей.
3. Несовпадение данных, полученных различными методами и техниками при их должной надежности, чаще всего объясняется тем, что выявляются различные аспекты изучаемых явлений и процессов. Правильный подход состоит в том, чтобы, выяснив причины несовпадений, использовать разнохарактерные сведения для многоплановой интерпретации и (или) формулировки гипотез, нуждающихся в дополнительной проверке.
4. Какой бы метод мы ни использовали, важно знать уровни соответствующих ошибок, особенно уровень неустойчивости исходных данных по разным показателям. Используя в дальнейшем различные приемы анализа полученной информации, следует помнить, что статистические ошибки вывода (доверительный интервал таких ошибок) непременно должны быть соотносимы с ошибкой исходной информации, так как последняя повышает его неопределенность. Во всех случаях величина статистической ошибки вывода должна быть меньше ошибки первичной регистрации данных.

Содержание

Дальше