3.6. О превращении опасностей в ресурсы (на примере утилизации военно-технических систем)

В связи с коренным изменением военно-политической обстановки в мире перед Россией возникла проблема утилизации колоссального объема ВТС, накопленного в годы холодной войны. Сложность этого вопроса определяется прежде всего тем, что при конструировании и изготовлении ВТС возможность их последующей утилизации вообще не предусматривалась.

По своим масштабам и значению эта проблема оказывается одной из ключевых в народном хозяйстве страны и в системе обеспечения безопасности, а по содержанию является междисциплинарной и межотраслевой. Мы говорим о проблеме, поскольку в рамках сложившихся стереотипов мышления и организационных форм деятельности утилизация ВТС неосуществима в приемлемые для страны сроки при реально возможном бюджетном финансировании. Вместе с тем хранение списанных ВТС требует значительных затрат и создает реальную угрозу для жизни и здоровья людей, в том числе и в сопредельных государствах. Мы говорим, что это проблема междисциплинарная и межотраслевая, поскольку выработка средств ее решения не просматривается в рамках технологии, экономики или экологии и не вписывается в компетенцию какого-либо из существующих ведомств.

Программный подход позволяет, как в капле воды, увидеть в этой проблеме основные трудности переживаемого «переходного» периода. Мы имеем в виду, что если бы нам удалось наметить реализуемые пути ее решения, то тем самым мы наметили бы пути решения множества смежных проблем и – более того – множества других, но в некотором смысле однотипных. Ибо едва ли не все наши «проблемы» сводятся призванными их решать управленцами и специалистами к одному: отсутствию или крайнему дефициту ресурсов. Встав на эту точку зрения, можно, перефразируя Архимеда, сказать: «Дайте нам достаточное бюджетное финансирование, и мы решим все проблемы». Но мы занимаем другую позицию и попробуем наметить пути решения проблемы утилизации ВТС, не требуя дополнительного бюджетного финансирования, а привлекая для этой цели другие ресурсы.

Используя основные понятия и представления, изложенные выше, проблему утилизации ВТС можно представить двояким образом:

• как проблему переосмысления и переквалификации материала ВТС из «вредного» (опасного, ресурсопоглощающего) в «полезный», т. е. преобразования его в источник ресурсов разного рода: вторичных материальных ресурсов, ресурсов рабочих мест, ресурсов обеспечения безопасности (от экологической до внешнеполитической), ресурсов воспроизводства и сохранения высоких технологий, в первую очередь в ВПК, интеллектуальных ресурсов и т. д.;

• как проблему переосмысления и реорганизации деятельности по утилизации ВТС – превращению ее из ресурсопоглощающего «тушения пожаров» и «затыкания дыр» за счет бюджета в предпринимательскую деятельность, способную не только решать проблемы утилизации, но и приносить доходы казне и политические дивиденды государству.

В рамках своего прямого назначения ВТС являются ресурсом поражения противника, но в нынешних обстоятельствах – в контексте проблемы безопасной утилизации – они могут стать ресурсами для иных систем деятельности, только если для этого будут разработаны соответствующие технологии. Пока таковые не разработаны и не используются систематически и планомерно, ВТС выступают у нас в странной функции «антиресурсов»: это материал, требующий постоянных затрат (т.е. использования наличных ресурсов самого разного типа) для поддержания status quo, для обеспечения безопасности мест его содержания, обслуживающего персонала, окрестного населения, близлежащих объектов и т.д. Причем, чем выше уровень безопасности, который мы хотим обеспечить, тем больших затрат он требует. В нашем и без того далеко не процветающем хозяйстве функционируют, таким образом, своего рода «черные дыры».

Понятно, что закономерности жизни «антиресурсов» ровно противоположны закономерностям существования ресурсов, оказываются как бы их зеркальным отражением. Так, «антиресурсы», «черные дыры» могут существовать и существуют до тех пор, пока не обретают собственника. Появление собственника, по идее, должно немедленно приводить к ликвидации «антиресурсов», к утилизации ВТС. Однако при отсутствии эффективных технологий утилизации ВТС никому особенно не нужны, и реально вопрос состоит в том, кто несет за них ответственность.

Здесь выявляются интересные обстоятельства. Материал ВТС в условиях существующих расхождений между действующим законодательством и практикой оказывается фактически собственностью Минобороны, которое несет за него ответственность, но которое (как и всякое другое ведомство в таких случаях) склонно использовать его прежде всего в своих собственных интересах, а отнюдь не в интересах страны и государства. А именно, МО, с одной стороны, получает бюджетное финансирование под утилизацию ВТС, а с другой – осуществляет выборочную утилизацию, приносящую ему (прямо или косвенно) немалые доходы. Превращение «антиресурсов» в ресурсы налицо, однако подобная выборочная утилизация не только не решает проблемы в целом, но лишь усугубляет ее, делая в итоге такое решение невозможным. (Здесь прослеживается полная аналогия с хищнической эксплуатацией месторождений полезных ископаемых, в результате «выборочной» разработки которых большая часть запасов остается не добытой, а месторождение – непригодным для дальнейшей эксплуатации.)

У «антиресурсов» – ВТС, для которых неизвестны эффективные технологии утилизации, – здесь своя специфика, о которой уже говорилось: они не просто ждут своего часа (как нейтральный материал), а непрерывно «пожирают» ресурсы, которые могли бы быть употреблены с пользой в других системах деятельности. Поэтому настоятельно необходимо предпринять усилия по переводу этих «опасных» систем, являющихся в то же время «потенциальным ресурсом» в ресурсы актуальные. Возможные соображения по этому вопросу вкратце сводятся к нижеследующему.

Первое, что нуждается в разрешении, – это вопросы собственности. Согласно действующему законодательству, все ВТС (в том числе и действующие) являются государственной собственностью, а Министерству обороны передается лишь право пользования ими. Соответственно, списанные ВТС должны возвращаться на баланс ГКИ, которое и является их законным собственником, т. е. располагает по отношению к ним правами владения, распоряжения и использования. Для того, чтобы ГКИ практически могло реализовать эти свои права, в нем (или при нем), по-видимому, целесообразно создать Федеральную дирекцию программ утилизации ВТС, переведя туда соответствующие подразделения Госкомитета по военно-технической политике, Минобороны и др. Далее, первым делом этой Дирекции должна была бы стать вневедомственная инвентаризация и паспортизация всех списанных и подлежащих списанию в ближайшие годы ВТС как непременное условие дальнейшей организационной работы.

Этим, во-первых, упорядочились бы отношения собственности. Во-вторых, Минобороны, даже если абстрагироваться от его упоминавшихся выше ведомственных интересов, ни физически, ни юридически не может обеспечить комплексной и безопасной утилизации ВТС, достаточным подтверждением чего является сложившаяся к настоящему времени ситуация.

Учитывая масштабы проблемы и объемы подлежащих утилизации ВТС, можно сказать, что задачей Федеральной дирекции является формирование особой сферы деятельности (которая в дальнейшей перспективе может войти в состав ВПК) и особого сегмента рынка, обеспечивающих комплексную утилизацию ВТС. Условием решения этой задачи является полная открытость и публичность всей развертываемой программы деятельности.

В программной организации работ по утилизации ВТС мы видим основное средство решения указанной задачи как межведомственной и полидисциплинарной. В рамках такой программы целесообразно создание специального открытого банка данных, содержащего, с одной стороны, полный перечень и описание списанных и подлежащих списанию ВТС (на базе проведенной инвентаризации и паспортизации), а с другой – описание всех известных технологий утилизации с указанием, во-первых, их держателей (в т.ч. и зарубежных) и, во-вторых, площадок возможного развертывания, в качестве каковых в большинстве случаев будут выступать, вероятно, простаивающие и/или недогруженные мощности ВПК.

Предлагаемое решение включает, далее, объявление открытых конкурсов на утилизацию ВТС, к участию в которых допускаются любые предприятия, как отечественные, так и зарубежные, независимо от форм собственности.

Условия конкурса должны предусматривать:

• жесткий государственный и общественный контроль за безопасностью утилизации ВТС,

• отбор проектов и технологий, осуществимых на действующих предприятиях ВПК,

• комплексность утилизации ВТС, исключающую выборочную переработку экономически выгодных компонентов.

Поскольку государство заинтересовано в возможно более быстрой и безопасной утилизации ВТС, необходимо разработать специальную систему налоговых льгот (и/или других стимулов), обеспечивающих активный интерес предпринимательских структур к данной программе.

Таким образом, на наш взгляд, могут решаться задачи на базе уже известных технологий утилизации ВТС. За счет полной открытости и широкого вовлечения в эту работу предпринимательских структур (а это, кстати, тоже наличные ресурсы, которые пока не задействованы) эта часть программы сможет осуществляться, скорее всего, на основе самофинансирования, частных инвестиций и возвратного кредитования.

Высвобождающиеся бюджетные ресурсы должны быть направлены на разработку новых технологий утилизации ВТС, которые и могли бы стать (в отличие от производства сковородок) основой подлинной конверсии и развития отечественного ВПК. С нашей точки зрения, вся нынешняя проблема утилизации ВТС в ее чудовищно гипертрофированных (по сравнению с другими странами) формах обязана своим возникновением односторонней ориентации советского ВПК (как, впрочем, и всей хозяйственной системы): исключительно на производство и функционирование в ущерб развитию, которое предполагает не только совершенствование продуктов производства (в данном случае ВТС) в рамках их прямого назначения, но и формирование замкнутого – в некотором смысле – хозяйственного цикла, включающего утилизацию произведенного (изготовляемого, построенного).

Утилизация старого, отслужившего, с одной стороны, подпитывает ресурсами инновации, а с другой – дает место новому, оказываясь, таким образом, необходимым условием развития. Будучи ориентированным исключительно на производство ВТС, ВПК мог существовать только в условиях безудержной гонки вооружений в ущерб другим отраслям хозяйства, а следовательно, хозяйственной системе в целом. Конверсия ВПК в сложившихся условиях может (а, возможно, и должна) строиться не только и не столько на переходе к производству (опять производству!) продукции гражданского назначения, сколько на переходе от производства к утилизации ВТС. Такой путь связан не только с загрузкой простаивающих мощностей, но (и это главное) с разработкой новых технологий утилизации ВТС, позволяющих, по идее, превратить в ресурсы даже самые вредные и опасные их компоненты. На это и должно идти возможное бюджетное финансирование, если утилизация ВТС посредством наличных технологий окажется недостаточно прибыльной для финансирования конверсии. Это – путь развития ВПК, увеличивающий его возможности и ресурсы, прежде всего путем включения и загрузки богатейшего интеллектуального потенциала.

Легко видеть, что программный подход к утилизации ВТС может служить определенным образцом для превращения «опасных факторов», являющихся предметом заботы для системы ОНБ, в актуальные ресурсы за счет создания новых (или кардинальное обновление существующих) систем целесообразной деятельности, способных употреблять компоненты – слагаемые этих факторов. Такой подход к «опасностям» следовало бы считать стратегической установкой для деятельности по ОНБ в целом

< Назад   Вперед >
Содержание