Процессы регионализации (формирование региональных держав и укрепление региональной интеграции) на Востоке

На положение США в мировой системе противоречивое, но в целом негативное воздействие оказывают процессы регионализации. Под этим термином понимаются два различных явления – возрождение региональных держав и формирование региональных интеграционных группировок. Параллельное существование двух процессов – явление достаточно противоречивое. С одной стороны, региональные державы заинтересованы в придании формального статуса своим отношениям с сопредельными государствами. С другой стороны, наличие региональных отношений первого типа может препятствовать перерастанию их во второй тип, так как это способно нарушить характер отношений в системе ведущая держава – подчиненные (зависимые) государства, что и происходило в биполярный период. Ныне эти процессы могут не противоречить друг другу. В становлении региональной державы, помимо политических, определенное значение, видимо, имеют и другие факторы – экономические, культурные и даже конфессиональные.

Среди региональных держав особо следует выделить крупнейшие полупериферийные страны - Китай и Индию. Они трансформируются в особые подсистемы, чье формирование, как представляется, было ускорено развалом мирового социализма: в жестко контролируемом мире этот процесс встретился бы с гораздо большими препятствиями. В ближайшем будущем они могут стать соперниками США в борьбе за лидерство. История повторяется – соперники появляются на периферии. Но сможет ли кто-либо из них стать лидером, зависит от взаимодействия очень многих факторов.

При обосновании цивилизационных претензий Китая и Индия на лидерство нельзя не отметить расовый фактор, на который постоянно обращают внимание, прежде всего, в Индии (противостояние “белых”, с одной стороны, и “желтых”, “черных” и “коричневых”, с другой). Гегемония “белых” цивилизаций и культур не могла не вызвать у других сильного стремления к реваншу, а именно сейчас начинают появляться и первые возможности. Важную роль здесь играет и то обстоятельство, что общая история и единство задач, проистекающее из исторического развития и неравноправного положения в международном разделении труда, безусловно, цементируют узы стран Юга. Все это приводит к тому, что другие крупнейшие державы зоны Юга (Бразилия, Индонезия и т. д.) с геополитической и психологической точки зрения скорее склонны к сотрудничеству с Китаем и Индией, чем с Западом. Прежняя модель участия в мирохозяйственном разделении труда препятствует пока образованию подобной коалиции, но по мере экономического роста лидеров Юга подобные препятствия будут постепенно сниматься.

Для США потенциально опасными являются и другие факторы: а) азиатские гиганты принадлежат к иной экономической системе, а, значит, они отнюдь не в восторге от правил игры, навязанных развитыми странами; б) независимый внешнеполитический курс всегда являлся главной целью Китая и Индии, и подчинение кому-либо никак не вписывается в их планы. Гегемония Запада отвергается этими странами по политическим, экономическим и цивилизационным причинам.

В последнее время азиатские гиганты принимают самое активное участие в процессе регионализации. Индии, например, в какой-то степени удалось даже приостановить негативные центробежные тенденции, возникшие в Южной Азии. В 1985 году была создана Ассоциация регионального сотрудничества стран Южной Азии (СААРК). До сих пор ее деятельность принесла относительно мало реальных результатов, в том числе, в экономической области. Однако следует учесть, что это – первая региональная организация Южной Азии, находящаяся в самом начале пути.

СААРК пока отличается от других региональных ассоциаций отсутствием консенсуса по проблемам внерегиональных, внутрирегиональных и внутристрановых источников угрозы безопасности. Весомое достижение этой структуры – создание механизма для проведения неформальных встреч и дискуссий лидеров стран. Стремление же развивать внутрирегиональные экономические связи нашло отражение в начавшемся обсуждении возможности создания в ближайшем будущем зоны свободной торговли в Южной Азии. Это позволит резко увеличить торговый оборот и взаимные инвестиции, которые и так возросли за 90-е годы.

Азия, в первую очередь, Восточная, является главным внешнеэкономическим приоритетом КНР. На нее приходится более половины внешней торговли Китая. Из этого региона поступает и львиная доля иностранных инвестиций в экономику страны. За последнее время существенно вырос и уровень политических отношений Китая со странами Восточной Азии.

К числу региональных держав, помимо Индии и Китая, можно отнести Австралию и в какой-то степени Южную Африку. Возможности формирования региональных держав в Африке все-таки еще весьма ограничены. В конце ХХ века ряды региональных держав пополнились Россией и Бразилией. Представляется, что время для формирования региональных держав в Европе и Западной Америке уже ушло. Довольно трудно рассматривать и Японию в качестве региональной державы. Япония в 1990-е годы превратилась в главного мирового инвестора и твердо заняла первое место по оказанию экономической помощи (правда, с конца столетия проявилась тенденция к ее сокращению). Но страна не проявляет готовность к политической активизации. Пример Японии показывает неубедительность тезиса о том, что экономическая мощь обязательно трансформируется в геополитическую.

Региональные державы препятствуют реализации планов Вашингтона, особенно в военно-политической сфере. Так, если бы КНР не превратилась в подобный центр, вряд ли Белый дом так долго мирился с существованием такой «страны-изгоя» как Северная Корея.

Наличие региональной державы, как правило, ядра крупной цивилизации, способствует и нарастанию культурологического отчуждения. Региональный лидер в определенном аспекте также замыкает на себя внешнеэкономические потоки. Поэтому формирование региональных держав и регионализма налагает существенные ограничения на поведение мирового лидера.

Что касается региональных интеграционных группировок, то они представляют собой добровольное объединение ряда стран конкретного региона, основанное на международных соглашениях для достижения какой-либо общей провозглашенной цели, как правило, в сфере экономики. Вместе с тем устойчивость и стабильность группировки возрастает, если совпадают и политические цели стран, основывающих региональный союз. Имеющийся опыт показывает, что создание эффективного регионального объединения возможно лишь при относительном равенстве потенциалов, участвующих в нем государств (исключение составляет ЕС, где крупнейшие державы как бы уравновешивают/нейтрализуют друг друга). Это означает, что каждая из участниц данной организации отказывается от какой-либо части своего суверенитета в пользу наднациональной организации.

Существуют различия по степени влияния объединений на внешнеэкономические отношения. Такая региональная группировка, как ЕС (или в потенции АСЕАН и «Меркосур»), обладает огромной экономической мощью, позволяющей ей добиваться своих экономических и политических целей. Другой полюс представляет ГУАМ или одно из многочисленных африканских региональных объединений. Слабость каждого из входящих в нее государств, ограниченность экономических связей между ними, а также низкая экспортная квота всего объединения ослабляют их международные позиции. Поэтому за общим понятием регионализм могут скрываться самые различные процессы и явления, а, следовательно, от типа и характера регионализма зависит и его влияние на международные отношения.

Сама эффективность региональных экономических группировок нередко привлекает новых членов, тем самым, пространственно расширяя этот сегмент мирового хозяйства. Но большая выгодность, а зачастую и большая безопасность операций внутри объединения из-за ослабления внешней конкуренции и усиления переговорных позиций ведут к опережающему росту внутрирегиональных связей по сравнению с международными. По достижении определенного момента («критической массы») регионализация может начать сдерживать глобализацию, так как последняя может оказаться менее выгодной и более рискованной.

Возникновение региональных объединений также в целом накладывает определенные ограничения на мирового лидера. Во-первых, они достаточно крупны. Поэтому даже мировой лидер при определении своей политики вынужден так или иначе считаться с их позицией. Во-вторых, каждое такое объединение построено на компромиссных решениях своих членов. Поэтому любая серьезная подвижка в политике способна нарушить этот компромисс. Вследствие этого интеграционные объединения вынуждены при любых переговорах занимать более жесткую позицию, чем отдельная суверенная страна. В-третьих, интеграционная группировка коллективно защищает своих членов от иностранной конкуренции. Это стимулирует взаимные экономические связи. В результате законы мирового рынка действуют на членов интеграционной группировки косвенно. При таких условиях держава-лидер с трудом может использовать экономические методы для воздействия на соответствующее объединение. Применение же других методов ограничено двумя выше отмеченными обстоятельствами.

Глобализация и регионализация являются взаимосвязанными и в то же время противоречащими друг другу тенденциями, поскольку все страны являются как объектами, так и субъектами глобализации и регионализации. Как известно, процессы глобализации вызываются, прежде всего, неограниченной конкуренцией и требуют от экономических субъектов повышения эффективности всех видов операций (именно поэтому она ущемляет интересы менее развитых стран). Действия же в рамках регионализации в большей мере отвечают интересам индивидуальных стран, не только экономическим, но и политическим, социальным, культурным и т.п. За каждым процессом стоят довольно мощные силы, обладающие большим экономическим и политическим потенциалом.

Представляется, что экономические и политические факторы определяют регионализацию как ведущую тенденцию мирового развития, и весьма вероятен переход мировой системы к именно многополярному и многоцивилизационному миру, с усилением интеграции внутри регионов и проявлением противоречий между регионами - культурными, экономическими, политическими и иными. Существует достаточно фактов, чтобы рассматривать регионализацию не как промежуточный этап на пути глобализации, а как конечную цель, т. е. она может стать препятствие на пути дальнейшего развития глобализации.

Таким образом, в конце ХХ века конфигурация мировой системы приобрела формально монополярный характер. Мировой лидер в этой ситуации, используя всевозможные средства, может влиять на поведение других стран. Однако он вынужден действовать в весьма противоречивой обстановке. С одной стороны, в пользу укрепления его позиций действуют сближение и переплетение интересов ведущих развитых стран, выявившееся после распада СССР, а также развертывающаяся глобализация, ослабляющая роль национального государства. С другой стороны, становление и опережающее развитие регионализации ограничивают влияние мирового лидера, вызывая повышение конфликтности. В этом же направлении действует расширение «серой» зоны – пространства постоянно увеличивающегося числа наименее развитых стран, где законы западного общества не действуют. Поэтому мировой лидер может воздействовать главным образом силовыми методами.

< Назад   Вперед >
Содержание