6.6. Россия и североатлантический регион

90-х годах Москва стремится к сближению не только с Вашингтоном, но и с Парижем, Берлином, Веной, Стокгольмом, Хельсинки. Был сделан пробный шаг к налаживанию более тесных политических отношений с Вильнюсом, Ригой и Таллином. Но, безусловно, решающее значение имеют ее отношения со странами севере атлантического региона. Громадный район северной атлантики — от восточного побережья Канады и США на западе и до Кольского полуострова и Балтики на востоке — этот геостратегический регион когда-то в равной мере контролировался блоками НАТО и Варшавского договора. Сейчас положение здесь коренным образом изменилось в пользу НАТО.

Североатлантический регион (САР) играет ведущую роль в большой политике, что объясняется прежде всего его важным стратегическим местоположением: это транзитный район между Европой и Северной Америкой.

• По основным макроэкономическим показателям (товарооборот, инвестиции, перевозки) трансатлантические связи все еще превалируют над всеми прочими. Так, объемы двусторонней торговли между США и ЕС почти на 50% больше, чем объемы транстихоокеанской торговли,

• Этот регион удерживает центральное место как район размещения наиболее крупных группировок военно-морских флотов и военно-воздушных сил великих держав, оснащенных ядерным оружием. Здесь по-прежнему находятся на боевом дежурстве подводные атомные лодки-ракетоносцы и стратегические бомбардировщики.

• Значение региона для НАТО увеличилось в связи с намерением этого союза перейти от стратегии передовых рубежей к концепции «сокращенного передового присутствия». В этой связи США полагают сократить число своих войск в Европе, следовательно, им надо укрепить надежность океанских коммуникаций для быстрой переброски при необходимости сил быстрого реагирования.

• Все большее значение приобретают хозяйственный и ресурсный потенциалы североатлантического региона, в частности, промысловое рыболовство.

Введение 200-мильных экономических зон (а это более 360 км) привело к тому, что более половины акватории САР находится под юрисдикцией прибрежных государств. Во многом это решение вызвано тем, что отдельные страны САР, например Исландия, Гренландия, жители Фарерских островов, абсолютно зависимы от добычи и переработки рыбы и морепродуктов. Кроме того, добыча нефти и газа в континентальном шельфе Северного и Норвежского морей превратилась в важный фактор обеспечения стран Западной Европы ценнейшими видами энергетического сырья. Разведанные здесь запасы нефти и газа, по оценкам западных экспертов, составляют около 500 млрд. т, или десятую часть всех разведанных мировых запасов.

Вот почему интерес США и их партнеров по НАТО к этому региону продолжает возрастать, и реализовать его они намерены при помощи усиления присутствия в нем атомных ракетоносцев, предназначенных для операций в арктических водах. Здесь мы имеем своего рода атлантический империализм, опирающийся на военную мощь, на ТНК и банки, а также на СМИ, когда дисбаланс сил используется как средство давления. Политические круги ведущих держав региона стремятся использовать в своих целях этот дисбаланс как для закрепления военно-политических преимуществ, так и для устройства и сохранения однополюсного мира. Значение североатлантического региона для России также возросло в связи с необходимостью сохранения «северного окна в Европу» после утраты Черного и Балтийского морей, в связи с появлением «независимой Украины», государств Балтии.

Российский север, арктический евроазиатский массив, по мнению ученых,



сможет стать буфером, связующим звеном между Европой и Азией,... способствуя укреплению азиатского сектора в триаде США — Западная Европа — Япония25.



Практически с уходом из этого региона России НАТО стремится заполнить внешнеполитический вакуум. Новым весомым фактором в САР и особенно на Балтике становится объединенная Германия. Москва же утрату своих позиций пытается комгпенсировать путем расширения политико-дипломатического диалога и других несиловых приемов отстаивания государственной безопасности и национальных интересов. Иного, видимо, нынешней России не дано. «Военный флот в нынешнем состоящий, — по словам адмирала И. Касатонова, — без поддержки может продержаться примерно до 2005 года, после чего России придется расстаться со званием «великой морской державы»26. А эти силы чрезвычайно необходимы. Несмотря на дружеские заявления лидеров стран — членов НАТО число серьезных инцидентов с атомными подлодками США в арктических водах России в последние годы постоянно увеличивается27.

Главные цели российской политики в североатлантическом регионе — это обеспечение национальной безопасности, поддержаиие добрососедских отношений с государствами региона для сохранения политического и военно-стратегического баланса, минимизирование факторов риска и недопущение конфликтных ситуаций; использование потенциала хозяйственного сотрудничества для решения социально-экономических проблем России. Северозападные области и округа России (Архангельская, Мурманская, Ненецкий автономный округ), республики Коми и Карелии имеют тесные экономические горизонтальные связи с северными соседями. Руководители этого региона, как и руководители страны, следуют стратегии приспособления к условиям, сложившимся в северных странах Европы. В нынешних условиях Россия не может стать в этих отношениях лидером и применяет тактику маневрирования, а не самостоятельной глобальной политики.

Во взаимоотношениях России и США в этом регионе все еще сохраняется модель ядерного сдерживания. В конце XX в. эта угроза, безусловно, потеряла остроту, но вопрос безопасности держав (и стран региона) остается центральным в отношениях двух стран. Вашингтон в отличие от Москвы не собирается свертывать свое военное присутствие в этом важном геополитическом регионе. И он не раз подчеркивал, что игнорирует не только интересы России, но даже своих ближайших союзников. Американцы реорганизуют свои ВМС в Атлантике, формируют в САР 5-й флот, создают специальную Группу для Западного полушария. Ими разрабатываются планы создания вооружения XXI в.: строительство по технологии «Стелс» так называемых арсенальных кораблей, способных нести 500 крылатых ракет, боеприпасы и оружие. Этот фактор может вкупе с расширением НАТО на Восток принести новое «похолодание» в отношениях России и США.

Самая мощная в XIX в. морская держава — мастерская мира, владычица морей — Великобритания играет активную роль как в НАТО, так и в североатлантическом регионе. Конечно, ее удельный вес в международной политике вообще и в Европе в частности значительно меньше, чем США. Но тем не менее влияние Англии в этом регионе продолжает сохраняться. Она старается «сохранить лицо» мировой державы — члена Совета Безопасности ООН, определяющей судьбы мира. Политические лидеры Великобритании — сторонники геополитики «атлантизма» Отсюда и ее сдержанное отношение к проблемам углубления интеграции в Европе. И вызвана эта сдержанность во многом резким усилением экономического и политического веса объединенной Германии. Британская политика в САР по многим вопросам находит поддержку у шведов, норвежцев, датчан — ближайших соседей Германии, помнящих лихолетье Второй мировой войны и занимающих своего рода блоковую позицию, особенно в разрешении проблем по рыболовству, добыче энергоносителей и т. д.

В последние годы продолжалось укрепление российско-британских контактов на базе иной методологии, чем во времена министра иностранных дел А. Козырева. Укрепление отношений идет не только за счет ненацеливания ракет на территории друг друга, но и за счет более твердой, самостоятельной внешней политики России в североатлантическом регионе. Но относительно бесконфликтные двусторонние отношения могут измениться в связи с постановкой вопросов интеграции стран независимых государств. Британское МИД уже продемонстрировало, что оно не свободно от давних негативных стереотипов в оценке деятельности России, когда было объявлено о создании союза Россия — Белоруссия. Попытки интеграции в этот союз Украины, а также Среднеазиатских республик, безусловно, вызовут противодействие англичан. Это понятно — около двух веков Великобритания активно влияла на жизнь в этом регионе земного шара.

Роль Германии в Европе и САР в конце XX в. не менее важна, чем Англии. Но в перспективе она, безусловно, потеснит Британию. В экономических и воен но-политических союзах в Европе она занимает лидирующие позиции. Свое влияние Германия активно «продвигает» на восток, завязывая все новые экономические, финансовые, политические связи с ближними и дальними соседями. Это обусловлено усилением позиций капитала ФРГ, линией защиты немецких нацменьшинств в странах востока. В качестве пробного шара в немецких и российских СМИ обсуждается проблема переселения бывших поволжских немцев в Калининградскую область. Если это случится, то в первой четверти XXI в. и даже раньше Калининградская область вновь станет частью Восточной Пруссии и Европа встанет перед проблемой передела, перекройки границ и карт, переселения народов. Во что выльется этот процесс — покажет время.

Другой вариант развития событий тоже возможен. В частности, возрождение геополитической концепции «Срединной Европы» с установлением добрых отношений и связей с восточно-европейскими странами и Россией. Какая линия во внешней политике Германии окажется сильнее в конце XX в.: атлантистская, мондиалистская, «новых правых», Хаусхофера — во многом зависит от расстановки политических сил в Германии в начале XXI в. Не надо забывать, что она была инициатором расширения НАТО на Восток. Инициатива защиты стран Восточной Европы исходила не от самих стран, а от Г. Коля. Он интерпретировал российские действия по защите интересов русских людей в ближнем зарубежье (а их там находится более 20 млн.) как возрождение имперских амбиций. Осложнения в отношениях между Россией и Германией возникнут в начале XXI в. в связи с попыткой вступления в НАТО Латвии, Литвы и Эстонии.

В силу объективных причин во второй половине 90-х годов началось сближение позиций северных стран Европы (Дания. Норвегия и Исландия — члены НАТО, Швеция и Финляндия — нейтральные страны). Дания, Швеция и Финляндия — полноправные члены Европейского союза (ЕС), Норвегия в силу волеизъявления народа остается вне рамок ЕС и усиливает свои связи с США, активно поддерживает «атлантистскую» линию. Однако взаимозависимость стран этого региона нарастает, что видно прежде всего из усиления экономических, финансовых, политических и других связей. В эти отношения все активнее вступают страны Прибалтики. Это значительно расширяет политические и другие возможности субрегиона. Отношения со странами, расположенными здесь, носят также противоречивый динамичный характер, зависящий порой от случайных факторов (например, запуск Норвегией 25 января 1995 г. метеорологической ракеты в сторону России). Но главное противоречие касается раздела шельфа и вод Баренцева моря (участок в 176 тыс. кв. км). Переговоры по этому участку ведутся с начала 70-х годов.

Кроме того, острые противоречия и по количеству войск России в северозападном субрегионе, суверенитету архипелага Шпицберген и окружающей его акватории, в вопросах использования природных ресурсов, добычи рыбы и морепродуктов. Дипломаты Норвегии в 1992 г. выступили с инициативой многостороннего «Евроарктического» сотрудничества, главной целью которой было создать своего рода союз стран северного региона. Этот союз помог бы этим странам, включая и Россию, ослабить зависимость от США.

В начале 90-х годов отношения между Россией и Данией осложнились из-за проблем, связанных с событиями в Прибалтике. На этот фон сейчас накладывает отпечаток другая проблема расширения НАТО на Восток вплоть до принятия в блок стран Прибалтики. Датский вариант вступления Латвии, Литвы, Эстонии в НАТО — самый напористый. Он предусматривает механизм приема прибалтов в НАТО, минуя официальные каналы, с «черного хода», делая их членами блока сперва де факто, подключив их к структурам альянса, а затем — де юре.

С конца 1997 г. российско-шведские отношения заметно учшились. В конце XX в. каких-либо серьезных препятствий для успешного развития двусторонних связей практически нет, растет товарооборот, увеличивается число шведских инвестиций российскую экономику, утвержден проект строительства газопровода из России в Западную Европу через Финляндию и Швецию. Потенциальной миной замедленного действия могут стать посреднические услуги Швеции в диалоге Москвы с Таллином, Ригой и Вильнюсом. Речь в них должна идти прежде всего о реальном положении русских и других «некоренных народов» в этих странах. «Некоренные» народы в странах Прибалтики фактически находятся в положении изгоев. Признание этого факта или уход от проблемы могут осложнить отношения между нашими странами.

Продолжают оставаться стабильными отношения с Финляндией. Им не помешало вступление страны в ЕС. Торгово-экономические связи после резкого спада стали в конце 90-х годов усиливаться. Через Финляндию, балтийское региональное сотрудничество открылись новые возможности для РФ сближения с Евросоюзом. Но, однако, и Финляндия вслед за Данией и Швецией, играет роль опекуна, старшего брата для стран Прибалтики. И все проблемы, связанные с урегулированием прав нацменьшинств в Эстонии, Латвии и Литве, территориальных споров, сложности транзита грузов по коммуникациям, проходящим через прибалтийские государства, могут периодически возникать, внося осложнения в российско-финляндские отношения.

Таким образом, баланс отношений со странами САР находится в конце XX в. в состоянии постоянной трансформации. Соотношение сил, связей может претерпеть существенные изменения в связи с активным продвижением НАТО на восток и попыткой вступления в блок стран бывшего СССР. Россия выдала странам Прибалтики гарантии невмешательства и защиты и суверенитета (ноябрь 1997 г.). Время покажет — смогут ли лидеры Латвии, Литвы, Эстонии по достоинству оценить его.

< Назад   Вперед >
Содержание