Сближение подходов

В конце 80-х годов на высоком политическом уровне со стороны СССР было признано, что мы нередко грешили упрощенным отношением к доктрине ядерного сдерживания. Было также заявлено, что мы отдаем ей должное, поскольку на протяжении довольно длительного исторического периода она играла небесполезную роль в сохранении мира. Советский Союз выразил также готовность провести на уровне экспертов ядерных держав и государств, на территории которых размещено ядерное оружие, углубленное обсуждение концепции «минимального ядерного сдерживания» и согласился с тем, что на пути к безъядерному миру в качестве промежуточного этапа возможно достижение такого уровня ядерного противостояния, которое соответствовало бы западной концепции «минимального ядерного сдерживания».

Стратегические ядерные потенциалы СССР и США, накопленные к концу 80-х годов, намного превзошли все теоретические пороги достаточности, чтобы обеспечить сокрушительный ответный удар при любом сценарии первого удара потенциального агрессора. Однако несмотря на то, что удерживать друг друга от нападения, вероятно, можно было ядерными силами, в десятки раз меньшими, чем имелись на вооружении в тот момент, обе стороны по-прежнему осуществляли свои ядерные программы, исходя, в частности, из непомерно завышенных критериев неприемлемого ущерба в ядерной войне.

Причину этому, видимо, следует искать в том, что обе стороны считали, что примерное равенство боевых возможностей стратегических ядерных сил сторон в различных видах боевых действий, обеспечивающее «равный ущерб» в ядерной войне, позволит им якобы поддерживать статус сверхдержав и переводить количественные параметры стратегических арсеналов в некие политические дивиденды. Эти ошибочные представления, господствующие в силу инерции мышления в сознании военно-промышленных кругов обеих стран, которые, по-видимому, склонны были рассматривать ядерное оружие в качестве допустимого инструмента политики, не могли, разумеется, не накладывать свой негативный отпечаток на процесс ограничения и сокращения стратегических ядерных вооружений.

Одна из главных причин такого положения дел, по-видимому, заключается не только в давлении военно-промышленных комплексов обеих сторон на процесс переговоров, но и в том, что основные контуры Договоров СНВ-1 и СНВ-2 сформировались в принципиально отличных от сегодняшних политических условиях, в контексте широкого политического компромисса, призванного вывести двусторонние отношения из состояния глубокого кризиса. Тогда важен был сам факт продолжающегося диалога по военно-стратегической проблематике двух крупнейших ядерных держав.

Сегодня ситуация иная. Учитывая, что программы создания стратегических вооружений первых десятилетий XXI века закладываются уже сейчас, чрезвычайно важным, с точки зрения укрепления стабильности и движения к «минимальному ядерному сдерживанию», а затем и к «миру без сдерживания», становится обеспечение непрерывности процесса ядерного разоружения, будь то через двусторонние переговоры или через согласованные односторонние меры. При этом основным их содержанием должно стать не просто дальнейшее, пусть радикальное, сокращение ядерных арсеналов, но коренная реорганизация остающихся ядерных сил, трансформация модели взаимного сдерживания.

Такая линия, как представляется, не только обеспечила бы непрерывность сокращения ядерных вооружений до уровня «минимального сдерживания», но и позволила бы в дальнейшем – во взаимодействии с другими ядерными державами – начать изучение путей совместного перехода от режима взаимного ядерного сдерживания к новой, значительно более безопасной модели стратегического взаимоотношения, обеспечивающей стабильность на неядерной основе

< Назад   Вперед >
Содержание