3.3. Специфика сегодняшней «ресурсной проблемы» в России

Если абстрагироваться от намеченного в предыдущем разделе цикла преобразований систем деятельности и рассмотреть, что мы имеем в фиксированный момент времени, то «ситуации» использования материала как таковые исчезнут, а предложенная их типология проецируется и «отпечатается» на самом материале, разделенном по ведомствам предметно организованной науки и соответствующих отраслей хозяйства и деятельности вообще. Тогда, имея в виду наличные способы использования материала, с полным основанием можно будет говорить о следующих типах материала:

• материале А, который обычно натурализуется (в форме «материи» или «информации») и оказывается лишь предметом познания, поскольку не существует наличных технологий его целесообразного использования;

• материале В–С, который актуально (в функционирующих системах) по той или иной причине также не используется, однако существуют веские основания для его организации с помощью управленческой мыследеятельности (например, когда соответствующие технологии в принципе известны); в нашей трактовке это – подлинные ресурсы преобразований;

• материале D, который представлен в предметной форме в уже функционирующих системах производственной (в широком смысле) деятельности и который обычно (в натуралистической трактовке) и именуется «ресурсами». Материал D можно разделить на два вида: D-1 – актуально используемый и D-2 – резервы, запасы.

Такое деление материала позволяет узнать много интересного – только уже не о материале, а о сложившейся в России социокультурной ситуации, в особенности по части наших «природных» богатств и ресурсов. Рассмотрим этот вопрос подробнее.

Актуально используется только материал D: это наши натуралистически понимаемые «актуальные» ресурсы. У них есть одна очень важная отличительная особенность: они не могут быть бесхозными, ничьими, поскольку тогда будут немедленно присвоены и использованы первым встречным, как это было в случае с Клондайком.

Гораздо сложнее дело обстоит с материалом В–С, или с собственно ресурсами в нашем понимании. С точки зрения наблюдателя, которому известны способы использования этого материала, он (материал) рассматривается как «потенциальные ресурсы», «природные богатства» России, по которым она занимает первое место в мире. Но с точки зрения инвестора, оргуправленца или предпринимателя, нацеленного на использование этих богатств, дело обстоит ровно противоположным образом: у нас нет соответствующих концепций, программ и проектов использования всех этих богатств, они не включаются в хозяйственный оборот, а следовательно, не являются богатством, никак не способствуют развитию России и благосостоянию ее граждан. Между тем, обеспечивать их безопасность (сохранность) нужно, что поглощает актуальные, реальные ресурсы и лишь ослабляет страну. Сами же они при этом остаются бесполезными и не вносят своей доли в актуальные ресурсы развития и обеспечения безопасности. Наиболее общей чертой, отличающей их от D, является отсутствие подлинного хозяина, собственника, заинтересованного в их эффективном использовании. Потенциальные ресурсы не только могут быть, но обычно и бывают бесхозными («общенародными»).

Самое интересное обстоятельство состоит здесь в том, что рассуждающие о «богатствах» России натуралистически ориентированные политики, хозяйственники и т.д., искренне уверены в том, что действительно имеют дело с «богатством». Но при этом рассуждают они не как хозяева этих богатств, несущие ответственность за их употребление, а как наблюдатели. Спрашивается, являются ли богатством золото или нефть, добыча которых выше их рыночной стоимости? Являются ли богатством (если говорить об «идеальных», ресурсах интеллектуальных) никак не используемые результаты научных исследований и разработок, да и сами ученые, чей труд не востребуется? Являются ли богатством леса, которые выгорают в большем количестве, чем вырубаются (а пожары не удается потушить, потому что до места пожара нельзя добраться)?

Характерными примерами такого рода «богатств» могут служить также: воздушное пространство России; большая часть сельскохозяйственных земель (в т.ч. испорченных пестицидами и «мелиораторами»); промышленные отходы, технологии переработки которых известны, но не используются; множество известных, но не освоенных месторождений полезных ископаемых; и, наконец, интеллектуальный потенциал общества.

Колоссальный разрыв между потенциальными и актуальными ресурсами отличает Россию (как и все СНГ) от развитых стран и определяет сложности ОНБ России: надо обеспечивать безопасность, сохранность колоссального национального достояния, а актуальных ресурсов для этого (как, впрочем, и для многого другого) явно недостает. Можно сказать даже больше: именно разрыв между В–С и D представляет собой главную «угрозу» для России, а его сокращение – важнейшую национальную задачу. В этом видится одна из главных особенностей российской действительности.

Материал А тоже крайне разнороден: он может быть природным и техногенным, вещественным и идеальным (результаты многих фундаментальных научных исследований). У материала этого типа, видимо, в принципе не может быть собственника. Изучать его может каждый, а присваивать – сегодня – по определению никому и ни зачем не нужно. Что будет завтра, – мы не знаем

< Назад   Вперед >
Содержание