1.3 Упущенный из виду элемент

Хотя Шмитт говорит об одноразовости подлинно исторических событий, предпочитая избегать любые формы детерминизма и систематизации, все же, будучи христианином, он вряд ли мог отрицать наличие у истории Конца и, следовательно, некоторой телеологии. Его отказ от телеологии Гегеля или Маркса не означает отказа от телеологии вообще. Как абсолютно честный мыслитель (и в этом смысле он схож с Хайдеггером) он не хочет ограничивать ни у себя, ни у других свободную интуиции истины, считая, что в этом и состоит высшее человеческое достоинство и интеллектуальная свобода, проецирующиеся, в конце концов, в Политику (das Politische) и в Решение (die Entscheidung). Во всех рассуждениях Шмитта имплицитно присутствует нормальный для христианина эсхатологизм: он подчерки вает уникальность Нового Времени, заключающуюся в его глобализме, и в его отношении к "раскрепощенной технике" и морскому существованию легко угадываются апокалиптические нотки.



Очевидно, что Шмитт осознал параллелизм между библейским повествованием о творении Суши как результате отхода Вод и актуальной ситуацией, представляющей собой нечто обратное наступление морского существования на сухопутное, т.е. символическое захлестывание Земли Водой. При этом важно, что перманентная в истории талассократическая тенденция лишь в настоящее время вступает в свою океаническую фазу, обретает максимально возможный масштаб. Излучение океанической талассократии в стратосферу и космос лишь иллюстрирует собой предельность ее победы.



Но возникает закономерный ретроспективный вопрос: почему именно номос Земли, Суши стал матрицей человеческого существования в тысячелетия Традиции? И далее, почему столь устойчивая сухопутная структура традиционного номоса (не опрокинутая ни потамически ми (речными), ни ограниченно талассократическими, ни кочевническими отступлениями) пала в конце концов жертвой хаотической стихии Океана?



Книга Бытия, утверждая существование Вод прежде Суши, намекает на некоторую первичность Хаоса по сравнению с порядком, и индоевропейская мифология во множестве сюжетов подтверждает это. В некотором смысле можно предположить( как это имеет место в герметиче ской традиции), что Земля это сгущенная Вода, а в терминах географии, что Суша это дно Океана, освобожденное от Воды. Но эта отвоеванная у хаоса территория, номос, Суша, Континент, Heartland Макиндера, Митгард древних германцев, крепость Порядка, исторический Полис есть не причина традиционного номоса, но результат какого-то трансцендентного воздействия, зафиксированный в природе след Сверхприродного, отпечаток того, что можно было бы назвать истоком Истории. Русское слово, обозначающее твердую землю, das feste Land, die Erde, позволит нам приблизиться к этой таинственной силе. Это слово Суша. В нем этимологиче ски содержится указание на качество сухости, отсутст вующее в других языках. А это качество, в свою очередь, вызывает ассоциацию с теплом, жаром и Огнем, тем последним забытым элементом, пятой стихией, которая привычна для античных классификаций, но почему-то отсутствует в цивилизационном и историческом анализе Шмитта.



И тут же мы вспоминаем о Гераклите, который вопреки Фалесу Милетскому и другим философам-талассо кратам утвердил революционную теорию происхождения Вселенной из Огня. Огонь безусловно, элемент трансцендентный по отношению к стихиям земной среды. Если Земля, Вода и Воздух являются внутренними по отношению к нашей планете и ее обитателям, и даже космический вакуум, окружающий стратосферу может быть рассмотрен как внутренняя по отношению к среде квинтэссенция (эфир), то Огонь, Тепло, Свет приходят к нам извне, от сияющей жертвенной звезды, Великого Солнца. Обычные элементы это стихии людей. Огонь стихия Богов, субстанция духовных Небес. И полярность Огня по отношению ко всем остальным элементам не вписывается в ту статическую, сугубо природную, схему, которую справедливо вычленил Шмитт, говоря о природной напряженности между Сушей и Морем, и которую он совершенно правильно отделил от напряженно сти, свойственной диалектике человеческой истории. На самом деле, напряжение, провоцируемое Огнем, и есть сущность диалектики, и если относительно происхожде ния Природы можно согласиться с Фалесом, то относительно происхождения Истории прав только Гераклит. Дар титана Прометея людям, божественный Огонь, сведенный на землю, и есть главный таинственный субъект исторической диалектики, agent invisible алхимиков, философский ребенок того же Гераклита, разворачиваю щий сквозь века и циклы содержание своего солнечного духа, небесного гнозиса.



Трансцендентный Огонь разгоняет изначальные Воды, чтобы возникла Суша. Трансцендентный Огонь почитается как главный Принцип людьми Земли они ставят его в центре своего Дома (священный очаг), в центре своего Храма (священный алтарь), в центре своего тела (почитание сердца), в центре своего мира (солнце, дающее ориентации пространства и измерение времени). Сухопутный номос Земли следствие субтильного влияния Огня. Сухопутным порядком человечество ответило на вызов Трансцендентного, и тем самым вступило в Историю, поднялось над природой и стало самим собой. Дом это ответ на Солнце. Суша и ее цивилиза ция это продукт интеллектуально осмысленного Огня.



Пока связь между Огнем и Землей осознавалась, океанического вызова не существовало. Талассократия уравновешивалась теллурократией, и римская Веста победоносно крушила рождающийся из пены Карфаген, всякий раз, когда тот посягал на универсализацию своего культурного и цивилизационного послания. Когда священный огонь угас в домах людей, в сердцах людей, в их храмах, раздался апокалиптический рев Ливиафана. И Суша, потерявшая свой смысл, свой центр, свою мощь, отныне была обречена на то, чтобы проиграть эсхатоло гическую дуэль Морю.



Перестройка и заклание Бегемота стали неизбежны уже в тот момент, когда Традиция стала консерватив ной, когда ответ, данный на вызов трансцендентного Огня, окончательно заслонил собой вопрос, когда номос Земли перестал сверять свои нормы с номосом Неба. В конечном счете, вся человеческая история не что иное, как интерлюдия между Первовспышкой волшебной звезды и вселенским потопом.

< Назад   Вперед >
Содержание