4. Картезианский догматизм и сомнение

Догматизм имеется еще у Картезия — точно так же, как он остается все еще у Локка; и бесспорно, что он останется даже у Канта. Но картезианское сомнение имеет ту ценность, что оно впервые заставило почувствовать мыслящего человека: внутри мысли нужно искать основу всякого знания, которое не было бы простым догматическим знанием (принятым за истинное потому, что оно ясное и отчетливое, как говорит сам Картезий, без чего оно не обладало бы достоверностью). И в самом деле: эта достоверность возможна, лишь если мысль пребывает в себе самой и в себе ищет и находит чистый объект — поскольку сомнение возникает относительно внешнего объекта, который не считают обретаемым постепенно.

Истина догматизма не имеет ценности, если она лишена достоверности. Она не имеет ценности для нас; но не мы ли любым способом должны признать за ней какую-то, даже объективную, ценность, которую она может представлять?