Взаимодействие по ключевым направлениям

На первый план российско-американского взаимодействия выходит сегодня, разумеется, совместное противодействие транснациональному терроризму. Терроризм практически неуязвим для современных методов ведения войны. Единоличные действия даже такой мощной страны, как США, не решат проблему. Необходим коллективный орган, способный оперативно и без ущерба для мирного гражданского населения уничтожать гнезда террористов по всей планете. Коллегиальный путь борьбы со злом терроризма – единственно возможный и эффективный. Однако опыт последних лет показывает, что существующие международные организации, включая НАТО, не способны в силу своей забюрократизированности и неповоротливости оперативно и эффективно реагировать на неожиданные вызовы в этой сфере. Нужен принципиально новый мобильный интернациональный механизм, по своей структуре способный противодействовать разветвленной и многообразной деятельности террористов. В частности, в России и в других странах, включая США, выдвигается идея создания наднациональной системы, объединяющей антитеррористические силы, в состав которых могут входить управленческая, информационно-аналитическая, разведывательная, контрольно-финансовая, контрольно-пропагандистская и силовая структуры – хорошо экипированные контртеррористические части, подготовленные к переброске в неспокойные регионы. Однако вся эта международная антитеррористическая система, конечно же, должна быть создана под эгидой СБ ООН.

Таким образом, разгром мирового террористического центра, каким был талибский Афганистан, - была, конечно, необходимая, но лишь первая, начальная фаза общемировой антитеррористической борьбы. Представляется, что одновременно должна осуществиться и вторая фаза – фаза формирования союза со всеми конструктивными силами в «исламском мире», взаимодействия с ним в деле разрушения всей, прежде всего военной и финансовой инфраструктуры мирового «исламского интернационала» (не имеющего отношения к исламу), предотвращения дальнейшей радикализации мусульман путем равноправного взаимодействия и сотрудничества с ними. В этом плане Россия располагает уникальным опытом, которым она могла бы поделиться с США и с другими странами, ведущими активную антитеррористическую деятельность. Возможно, это предполагает создание специального двустороннего, а затем и многостороннего механизма.

Нераспространение ОМУ и ракетных средств его доставки – несомненная и общепризнанная сфера взаимодействия России и США. Каждая из сторон осознает, что в одиночку она не в состоянии решить эту проблему. Сотрудничество здесь уже и осуществляется по многим направлениям. В интересах России предпринять дополнительные согласованные с США усилия с целью обеспечения выполнения решения об укреплении режима Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), а также наладить действенное сотрудничество в отслеживании негативных процессов в сфере распространения ОМУ и средств его доставки, в организации системы мероприятий по противодействию распространению.

Конечно, в этом вопросе между двумя державами имеется фундаментальная асимметрия. Она состоит в следующем. Оставаясь единственной в мире глобальной сверхдержавой, США защищают всеми средствами свои региональные интересы. Защищая своих союзников, имея перед ними четкие обязательства, они вполне осознанно проводят политику проецирования военной мощи в регионы. На данном этапе непосредственно территории США ни одна страна не угрожает и угрожать не может (кроме России). Однако американские союзники в регионах – такие как Израиль, Саудовская Аравия, Южная Корея находятся под постоянным давлением других региональных держав, которые в ряде случаев могут быть враждебными в отношении США. Коль скоро наращивание ракетного, ядерного, химического и биологического потенциалов может угрожать американским союзникам, то оно угрожает и интересам самих США. Отсюда – активная превентивная дипломатия США в регионах, миротворчество, развертывание крупных программ ПРО на ТВД (системы ПРО, в частности, нужны не для защиты территории США, а территории их друзей и союзников в регионах).

В противоположность всему этому Россия, в отличие от бывшего СССР, не является более сверхдержавой с глобальными интересами, находящимися в противоречии с интересами США (знаменитая «игра с нулевой суммой»). Почти всех бывших союзников СССР Россия потеряла. Нет у нее четкого представления о том, кто является ими сейчас. Соответственно Россия не проецирует вовне военную мощь. Отсюда – ее меньший, по сравнению с США, интерес к системам тактической ПРО. Отсюда фундаментальное различие в оценках двух стран угрозы распространения ОМУ и средств его доставки. США воспринимают ее действительно как «угрозу» – в полном смысле этого слова. Россия воспринимает ее как «проблему», поскольку ракеты третьих стран ее территории непосредственно не угрожают (хотя и способны к этому).

Конечно, рано или поздно у России появятся и потенциальные противники, и верные союзники. Тогда, возможно, будет необходимо вернуться к практике проецирования военной мощи в целях защиты союзников. Тогда, вероятно, создадутся качественно иные предпосылки для взаимодействия с США в противодействии распространению ОМУ и средств его доставки. Однако уже сейчас поле для такого взаимодействия имеется. Ведь и сейчас России не все равно, что делается на ее границах и пограничных пространствах. Уже сейчас можно сказать, что появление в приграничных регионах крупных держав с ракетно-ядерным, химическим или биологическим потенциалом не соответствует ее интересам. Распространение ОМУ и ракет – это безусловное зло, угрожающее подрывом как региональной, так и глобальной стабильности. В этом плане общность интересов России и США совершенно очевидна.

Россия по-прежнему вторая «ядерная сверхдержава», способная уничтожить США. В силу этого США жизненно заинтересованы в сохранении режима контроля над ядерными вооружениями. В связи с этим важнейшим направлением двустороннего взаимодействия на предстоящие годы будет оставаться сотрудничество в ядерной области, а точнее – в вопросах стратегической ядерной стабильности. Главное здесь – добиваться устранения несоответствия между провозглашенным стратегическим партнерством и сохранением модели взаимного ядерного сдерживания в отношениях между двумя державами, а в перспективе – достижения дозированной взаимной управляемости военных потенциалов, т.е. оказания взаимного влияния на направление оборонных усилий обеих сторон на ранних этапах принятия соответствующих политических решений.

В предстоящие годы практически неизбежно углубление сотрудничества между Россией и США по предупреждению и урегулированию региональных и локальных кризисов, интеграция их усилий в укреплении международной и региональной стабильности. В этой связи вполне естественно, что Россия будет и впредь настаивать на обязательном с ней консультировании и принятии соответствующих решений СБ ООН. Такие консультации должны стать составным элементом и механизмом выработки политических решений в рамках ОБСЕ, а в перспективе – процедуры политического взаимодействия России с НАТО.

Особый разговор – урегулирование конфликтов на постсоветском пространстве. Активное вовлечение России в урегулирование конфликтных ситуаций объясняется ее жизненным интересом в стабильной ситуации по периметру своих границ и предотвращении провоцирующего воздействия конфликтов на отдельные районы Российской Федерации. В Москве не могут закрыть глаза на то, что вооруженные действия приводят к гибели российских граждан, нарушению прав русскоязычного населения, что в Россию устремляются потоки беженцев, необходимость обустройства которых требует больших финансовых средств, а их миграция обостряет социальную и криминогенную обстановку. Казалось бы, ясно и то, что сохраняя мир и стабильность на просторах Евразии, Россия действует не только в своих интересах, но и в интересах всего цивилизованного мира, отражая волны религиозного фундаментализма, национализма и политического экстремизма, поднимающиеся на Кавказе, в Центральной Азии и других регионах бывшего СССР.

Однако приходится констатировать, что должного понимания и тем более содействия в этом плане Россия со стороны США и других ведущих западных стран пока не встречает. Неоднократные призывы России в 90-е года ХХ века придать ее Вооруженным Силам, находящимся в ряде стран СНГ преимущественно по их же просьбе, статус миротворческих сил ООН остались без ответа. Такое положение, естественно, не способствовало ослаблению существующей напряженности как в СНГ, так и за его пределами. Характерно, что даже в грузино-абхазском и грузино-югоосетинском конфликтах, не затрагивающих непосредственных интересов США ни в экономическом, ни в стратегическом плане, роль России как посредника в установлении мира встретила жесткое противодействие. Духу партнерства отвечало бы, если Вашингтон признает, наконец, лидирующую роль России в урегулировании конфликтов на постсоветском пространстве, а также международно-правовой статус миротворческих войск России, осуществляющих ОПМ в СНГ. Попытки же США играть роль «арбитра» в отношениях между Россией и бывшими советскими республиками, а тем более использовать конфликты на пространстве бывшего СССР для усиления своего влияния на ситуацию в СНГ в ущерб интересам России будут неизменно вызывать раздражение в Москве.

В вопросах обеспечения ядерной безопасности в интересах России реализовать программу сотрудничества, в том числе при техническом содействии США, в области укрепления режима учета, контроля, физической защиты и безопасности ядерных материалов; взаимодействовать в вопросах предотвращения незаконной торговли этими материалами. Вместе с тем Россия будет противодействовать попыткам США поставить под контроль лишь российскую ядерную промышленность, навязать собственные, односторонние решения в этой области, идущие в ущерб ее экономическим интересам.

Наконец, целесообразно провести с США переговоры с целью заключения межправительственного «зонтичного» соглашения о полномасштабном военно-техническом сотрудничестве под государственным контролем с обеих сторон. Здесь однако следовало бы определиться, до каких пределов и в каких рамках осуществлять сотрудничество, которое в ряде случаев превратилось в средство «выкачивания» передовых российских технологий. Весьма проблематичным является взаимодействие в сфере контроля за распространением обычного оружия и «критичных» технологий, потому что здесь уже проявилась жесточайшая конкурентная борьба между Россией и США, политика вытеснения России с мировых рынков оружия и военной техники. Вместе с тем соглашение о некоторых основных правилах, здесь вполне возможно. В частности, о перечне вооружений, не подлежащих экспорту и стран, в которые должны быть запрещены поставки конкретных категорий военной техники.

< Назад   Вперед >
Содержание