ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Рассмотрение «китайского фактора» на двустороннем и на региональном уровнях образует важный компонент аналитического осмысления 17-ти летнего периода отношений между Кыргызстаном и КНР, необходимый, по нашему мнению, для выработки более взвешенного и реалистичного подхода во внешней политике на этом направлении.

В результате исследования стало очевидным, что за прошедший период двусторонних отношений была сформирована обширная договорно-правовая база практически во всех сферах, которая может служить хорошим фундаментом дальнейшего и вполне успешного развития отношений между странами.

Затрагивая вопрос оценки эффективности правовой базы сотрудничества, приходиться констатировать, что заявленный уровень сотрудничества и взаимодействия, не всегда отражает реальное положение дел в рассматриваемой сфере.

Наибольшая эффективность сотрудничества между Кыргызстаном и КНР была достигнута в сфере политики и безопасности. Традиционно, китайское руководство уделяло большое внимание развитию именно этого компонента как в отношениях с Кыргызстаном, так и с другими странами Центральной Азии.

Обеспечение стабильности в приграничных с Китаем территориях, особенно в условиях этнической, религиозной, а также языковой общности населения Центральной Азии с населением Синьцзян-Уйгурского автономного района, а также противодействие терроризму, сепаратизму и трансграничной преступности, всегда представляло для КНР предмет особого беспокойства. Взаимодействие между Кыргызстаном и КНР в этой области, как в двустороннем, так и в многостороннем формате, находится на высоком уровне и остается весьма перспективным направлением дальнейшего наращивания сотрудничества.

Изучение договорно-правовой базы торгово-экономической составляющей отношений между странами, напротив, выявляет ряд важных проблем, исправление которых в ближайшем будущем будет представлять задачу особой важности для Кыргызстана. Несмотря на заключение ряда важных соглашений между странами, многие договора в этой области остаются нереализованными и не работают в полной мере.

Между тем, развитые и тесные торгово-экономические отношения с Китаем подразумевают диверсификацию и модернизацию транспортной отрасли, как одной из составляющих взаимодействия, что в свою очередь является весьма выгодным для Кыргызстана.

Однако, сотрудничество в транспортной сфере между Китаем и Кыргызстаном, несмотря на довольно широкие временные сроки начала взаимодействия в этой области, все же находится на первичной стадии своего развития. Учитывая заинтересованность самого Китая в реализации проектов по строительству автомобильного и железнодорожного транспортных коридоров, есть основания полагать, что в дальнейшем, с обеих сторон будут предприниматься меры по активизации сотрудничества и реализации достигнутых договоренностей.

Между тем, существуют и некоторые опасения относительно того, что в условиях недостаточного финансового вложения в реализацию проекта с кыргызской стороны, в последствии, руководством Китая может быть отдано предпочтение другому невыгодному для Кыргызстана маршруту пролегания железной дороги.

Культурно-гуманитарное сотрудничество между странами, в результате проведенного анализа, показывает высокую эффективность реализации достигнутых договоренностей. Можно предположить, что в перспективе, культурно-гуманитарное взаимодействие стран будет расширяться, не только в двустороннем формате, но и в рамках Шанхайской Организации Сотрудничества, в сферу которой попадают практически все возможные области жизнедеятельности.

В этом контексте речь идет о формировании единого образовательного пространства с системой общих образовательных стандартов, предусматривающего более глубокую интеграцию стран в культурном взаимодействии, основанном на принципе взаимного доверия. В этой связи, реализация договорно-правовой базы является крайне важным моментом, причем это во многом зависит от самих стран-участниц ШОС, их политической воли, а также готовности к взаимовыгодному сотрудничеству.

Затрагивая вопросы сотрудничества между Кыргызстаном и КНР на региональном уровне, в частности в рамках ШОС, следует отметить высокую эффективность реализации и применения в практической плоскости достигнутых договоренностей и соглашений. Взаимодействие в рамках ШОС, является органичным продолжением сотрудничества на двусторонней основе, что в действительности предусматривает наилучшую координацию и согласованность действий кыргызского и китайского руководств в своих подходах по реализации того или иного проекта.

Формирующийся в рамках ШОС новый многосторонний механизм взаимодействия на региональном уровне в экономике и в области безопасности оказывает влияние на развитие отношений между Кыргызстаном и Китаем, между странами-участниками, с внешними силами и другими международными организациям. Представляется, что региональный уровень взаимоотношений с КНР приобретает все большее значение для Кыргызстана, особенно с учетом возрастающей роли ШОС на мировой арене.

Изучение проблемного блока двусторонних отношений, а также моделирование путей его разрешения, в случае изменения ситуации, позволяет говорить, что между Кыргызстаном и Китаем могут существовать и негативные факторы, которые могут оказывать воздействие в средне- и долгосрочной перспективе.

Первый проблемный фактор, рассмотренный в исследовании, затрагивает политическую стабильность Кыргызстана. Стало очевидным, что в условиях пристального внимания и чувствительности Китая к безопасности в прилегающих его территории районах, возможность дестабилизации политической обстановки в Кыргызстане представляет для КНР предмет особой озабоченности. В совокупности с проблемами терроризма и сепаратизма внутри Китая, он не может допустить превращение Кыргызстана в одну из зон внешнего, негативного влияния на сепаратистские настроения в северо-западных районах страны.

В этой связи, политика КНР, направленная на укрепление военно-технического и иного сотрудничества в области безопасности, более чем оправдана и продиктована собственным видением решения проблем безопасности Китая. В тоже время, если Кыргызстан не создаст условий для долговременного обеспечения политической стабильности и, соответственно, большего государственного контроля на всей территории, отношения между Кыргызстаном и КНР могут значительно ухудшиться.

Между тем, у нас нет оснований утверждать, что в случае дестабилизации общественно-политической обстановки в Кыргызстане, Китай пойдет на вмешательство во внутренние дела республики. Скорее всего, Китай, как это было во время событий марта 2005 г., займет сдержанную и выжидательную позицию, поддерживая существующий государственный строй в Кыргызстане, но при этом, есть вероятность того, что границы будут закрыты и это сильно скажется на торгово-экономических отношениях между странами.

Вопрос о защите своих инвестиций и интересов крупного бизнеса в Кыргызстане, пока еще не имеет столь критического значения для КНР. Как показало исследование, крупный бизнес Китая не во влечен в экономическую деятельность в Кыргызстане, а уровень инвестиций в экономику страны намного ниже, чем в другие страны Центральной Азии. Неуверенность в возможности долгосрочной стабильности Кыргызстана, а также благоприятного инвестиционного климата в стране, также являются факторами, значительно тормозящими экономическое сотрудничество между странами на уровне крупных проектов.

Затрагивая региональные проблемы безопасности, в контексте кыргызско-китайских отношений, можно с определенной долей уверенности говорить, что в настоящее время система безопасности центральноазиатского региона, основанная на стандартных механизмах, не способна противостоять тем вызовам и угрозам, с которыми на сегодняшний день сталкиваются страны региона. Принципы, выработанные после распада СССР, т.е. на раннем этапе становления независимости центральноазиатских государств, были обусловлены необходимостью консолидированного, системного подхода к таким общим угрозам, как терроризм и экстремизм, а также разрешению пограничных вопросов с КНР. Однако сегодня, регион сталкивается с проблемами преимущественно внутреннего характера. К таковым следует относить территориальные споры, во многом обусловленных наличием анклавов, водно-энергетические противоречия, демографические проблемы.

Основываясь на анализе этих проблем, а также принимая во внимание тот факт, что старания глав государств региона в разрешении спорных вопросов на протяжении долгого периода времени не привели к их конструктивному решению, можно предположить, что урегулирование проблем в двустороннем порядке не представляется возможным на современном этапе.

Как показывает практика, наиболее полное разрешение проблем региональной безопасности, эффективное противодействие современным вызовам возможно только в рамках многосторонних механизмов, которые должны основываться на коллективных и скоординированных усилиях. В этой связи углубленное взаимодействие стран региона в рамках ШОС с активным участием в данном процессе КНР и России, ввиду их членства в организации, представляется одним из возможных выходов из проблемной ситуации. Очевидно также, что для достижения данных целей, в силу сравнительно «молодого возраста» ШОС потребуется определенное время, однако в долгосрочной перспективе урегулирование общерегиональных проблем является вполне осуществимым.

Рассмотрение проблемы экономической стратегии Китая, как в Кыргызстане, так и в отношении Центральной Азии в целом, привело к достижению ряда важных выводов. Исследование выявило, что Кыргызстан занимает незначительное место в экономической политике КНР, что продиктовано отсутствием нефтегазовых ресурсов, необходимых для быстрорастущей экономики Китая. В этой связи, особое место в региональном подходе Пекина занимает Казахстан и Туркменистан. Но здесь следует учитывать, что в целом, экономическая политика Пекина имеет общерегиональный характер, который позволяет реализовывать инициативы, рассматривая центральноазиатские страны в перспективе, как единое целое.

И, определяя степень возможной угрозы попадания в сферу экономического влияния для Кыргызстана, важно принимать во внимание именно региональный характер китайской экономической политики. Исследование показало, что, безусловно, существует риск потери важных отраслей экономики Кыргызстана, в результате тесного торгово-экономического сотрудничества с Китаем. Но здесь важно отличать мнимые и реальные цели китайской экономической политики.

В целом, можно сказать, что политика КНР не нацелена на завоевание всех сфер экономики Кыргызстана. Скорее всего, экономическая слабость Кыргызстана, отсутствие государственной поддержки важных отраслей экономики и других мер, направленных на защиту производственной отрасли страны, приводит к постепенной зависимости Кыргызстана от торговли с Китаем. В этой связи, рассуждая о «китайской угрозе» важно четко определять причину и следствие сложившейся ситуации, подходить к этому вопросу реалистично, при этом, не способствуя созданию в обществе мифа о экономической экспансии Китая.

В результате исследования стало очевидным, что степень угрозы экономической политики КНР дифференцирована для стран Центральной Азии и зависит не только от уровня торгово-экономических отношений, но и от государственной политики самих стран региона. Между тем общим фактором, который мог бы минимизировать последствия активной торговли с КНР, может стать не только протекционистская политика внутри государств, но и активизация региональной интеграции стран Центральной Азии с целью выработки единой экономической политики в отношении Китая.

Другим важным результатом исследования является изучение влияния военного присутствия США и России на кыргызско-китайские отношения. Важно отметить, что позиция КНР по развернутой военной инфраструктуре иностранных держав на территории Кыргызстана никогда не содержала критики либо требований их свертывания. При этом однозначно можно утверждать, что присутствие военной базы в рамках Организации договора коллективной безопасности в Кыргызстане, не является значимым фактором, оказывающим влияние на отношение между странами.

Исследование показало, что военное присутствие США, потенциально, в большей степени представляет угрозу кыргызско-китайским отношениям. Несмотря на сдержанную позицию КНР, выраженную в требовании скорейшего определения сроков пребывания вооруженных сил США в Кыргызстане, есть основания полагать, что для КНР вывод американской базы является задачей особой важности, особенно учитывая непримиримую позицию США по проблеме прав человека, а также, их скрытую политику в СУАР.

Военное присутствие США в непосредственной близости от границ, расценивается КНР в перспективе, как дестабилизирующий фактор в нестабильных районах Китая, который может значительно усугубить проблемы терроризма и сепаратизма. В этой связи, неопределенность позиции Кыргызстана по этому вопросу, безусловно, станет серьезным фактором ухудшения отношений между странами в среднесрочной перспективе. Ухудшение отношений может также привести к отказу Китая реализовывать выгодные для Кыргызстана экономические проекты, а также, проявиться в нежелании со стороны Китая содействовать развитию транспортно-коммуникационных сетей, что является одной из приоритетных задач для развития страны. Все это в совокупности может привести к снижению уровня сотрудничества и в значительной степени осложнить геополитическое положение Кыргызстана.

С другой стороны, стало очевидным, что Кыргызстан, без соответствующих гарантий со стороны России и КНР не может решить вопрос о выводе американской базы. В данном случае, наиболее предпочтительной для Кыргызстана позицией по этому вопросу, может стать перевод возможных дискуссий о пребывании военной базы США с двустороннего, в многосторонний формат его обсуждения. Иными словами, в условиях очевидной слабости Кыргызстана, необходимо получить гарантии со стороны государств-членов Шанхайской организации сотрудничества, которые должны затрагивать не только безопасность и экономику, но и поддержку на международной арене.

К другим не менее значимым выводам исследования можно отнести совершенно новое направление взаимодействия между Кыргызстаном и Китаем, которое может быть реализовано в сфере разработки взвешенной и долгосрочной государственной политики в этих странах по вовлечению традиционного («умеренного») ислама в социальные проекты этих стран.

По нашему мнению, такой формат отношений государства и религии должен предполагать направление исламской активности, в сферу отвечающую интересам государства, а именно в противодействии идеологии религиозного экстремизма и радикализма. Для этого должны быть созданы политико-юридические условия, чтобы исламская община чувствовала себя частью социума и была равноправным участником государственного и национального строительства. КНР и Кыргызстан, и также другие исламские страны могут сотрудничать в идейном противостоянии по отношению к нетрадиционным формам ислама «экспортированным» извне, представляющих угрозу стабильности национальным государствам. Особенно это актуально в свете непростой ситуации в СУАР КНР.

Не менее важным направлением сотрудничества может стать обмен опытом между местными властями, например Джалал-Абадской области и Синьцзян-уйгурским автономным районом в вопросах профилактики религиозного экстремизма и методов государственного взаимодействия с традиционными конфессиями.

Сотрудничество также может затрагивать и образовательной деятельность в сфере религии. Важную объединяющую роль может сыграть, то, что уйгурское и дунганское (хуей) населения КНР придерживается ханафитского мазхаба (направления), которое является традиционным и для мусульман Кыргызстана. Это может послужить общим базисом в противостоянии другим – импортированным извне религиозно-политическим идеологиям. В этом плане важным является государственная позиция, а именно видение ислама, как одной из традиционных для КНР и Кыргызстана конфессий.

Между тем, резюмируя реальное состояние отношений с КНР можно сделать ряд важных выводов. Предпосылки для преобладающего, фактического влияния Китая в политике Кыргызстана существуют и имеют комплексный характер – связи в экономике, политике и в области культурно-гуманитарного сотрудничества, интенсивно развиваются и у нас нет оснований полагать, что этот процесс может пойти на спад.

Кыргызско-китайское сотрудничество находится на высоком уровне и отличается стабильностью и отсутствием крупных проблем и противоречий. В действительности, из всех стран, граничащих с Кыргызстаном, а также из числа традиционных партнеров, только кыргызско-китайские отношения могут демонстрировать пример истинного добрососедства и взаимопонимания.

Реализация позитивного потенциала сотрудничества между двумя странами не должна основываться на пассивной позиции в отношении тех возможностей, которые предоставляет Китай. Учитывая совпадение интересов двух стран в регионе – экономическое развитие и безопасность, Кыргызстану следует самому выдвигать инициативы долгосрочного, концептуального характера:

1. Содействие позитивному имиджу политики КНР в Центральной Азии;

2. Выдвижение инициатив, направленных на повышение ответственности КНР в региональных отношениях – вовлечение Китая в качестве арбитра в решении проблем Центральной Азии в области безопасности, экономики и др.

Немаловажным направлением сотрудничества с Китаем в рамках ШОС, является и противодействие общим угрозам – терроризму, сепаратизму и трансграничной преступности. Все это, в совокупности с возможными экономическими и др. проектами, создает для Кыргызстана условия по обеспечению внутренней политической стабильности и дает перспективы для экономического роста страны.

Между тем, по нашему мнению, равноправное участие и справедливое отношение, должны стать ключевыми задачами во внешней политике Кыргызстана как в регионе Центральной Азии, так и в рамках всего пространства ШОС.

Развивая тезис о грядущей конкуренции и соперничестве между Россией и Китаем в Центральной Азии, мы должны четко обозначить ту линию возможного столкновения интересов этих держав. И Россия и Китай просчитывают свою политику исключительно в региональных рамках, подходя к странам Центральной Азии как к потенциально единому политическому и экономическому пространству, хотя и выделяют из общего числа приоритетные страны. Однако следует также учитывать, что Кыргызстан все же является важным «пунктом» их региональной политики благодаря присутствию вооруженных сил США. Между тем, главная линия возможного соперничества заложена в самих подходах в региональной политике этих стран, что находит прямое выражение в деятельности ШОС. Китай полагает, что приоритеты ШОС между антитеррористической и экономической деятельностью должны распределяться в равной степени и в ближайшей перспективе, экономическая стратегия может занять ведущее место в деятельности организации. В свою очередь, Россия настаивает на сохранении традиционной активности ШОС в области борьбы с терроризмом, экстремизмом и сепаратизмом. Россия и Китай так же различно видят возможности экономической интеграции в рамках пространства ШОС.

В этих условиях, основной ориентир, которого придерживается Кыргызстан, выглядит также двойственно – страна нуждается как в обеспечении и укреплении своей безопасности, так и в притоке иностранных инвестиций и участии в многосторонних экономических, транспортных и энергетических проектах.

Кыргызстан также крайне заинтересован в строительстве железной дороги, связывающей Китай, Центральную Азию, Россию и Европу. Перспективы стать одним из важных транзитных участков этой дороги вот уже на протяжении ряда лет является предметом обсуждения между странами на различных уровнях. Нельзя также и обойти возможность строительства газопровода из Туркменистана в Китай, один из предполагаемых маршрутов которого может проходить через территорию Кыргызстана. Все это указывает на то, что экономический вектор сотрудничества с Китаем, а именно участие Кыргызстана в крупных региональных проектах, может дать большой скачек в развитии страны и это весьма отчетливо осознается в Бишкеке.

Во внешней политике, Кыргызстана, скорее всего, будет продолжать придерживаться линии приверженности российскому ориентиру, одновременно развивая тесные связи с КНР. Однако по мере повышения роли «китайского фактора» во внутренней политике Кыргызстана, есть основания полагать, что внутри руководства страны может возникнуть противоборство между двумя политическими группами, которые можно условно обозначить: «пророссийской» и «прокитайской» соответственно.

Определяя эту проблему на исследовательскую перспективу, связанную с неизбежной сменой поколений в политике страны, все же отметим, что в условиях высокой степени сращивания бизнеса и политики в Кыргызстане, экономическая заинтересованность в развитии более тесных связей с КНР может иметь в этом случае определяющее влияние.

Основной вывод для Кыргызстана в сложившейся ситуации – не допускать ухудшения отношений с двумя основными центрами силами Евразии – Россией и Китаем, переводя возможное столкновение интересов этих держав в Кыргызстане на почву многосторонних отношений в рамках ШОС. Кыргызстан как малая страна региона не может позволить себе ухудшение отношений с Россией, пусть и в угоду экономических перспектив. В этой связи, исключение любых форм постановки вопроса о выборе главного союзника и партнера, между Россией и Китаем, равно как и попыток играть на противоречиях этих держав, является жизненно важной задачей внешнеполитического курса Кыргызстана в долгосрочной перспективе.

При этом, активизация деятельности и участие в многосторонних проектах Шанхайской Организации Сотрудничества, не только может позволить Кыргызстану решать насущные проблемы безопасности и целостности страны, его экономического развития, но и может стать единственным способом минимизации последствий неизбежного усиления влияния КНР в Центральной Азии, в условиях обязательств перед своими традиционными союзниками, обеспечив тем самым, более «плавный» и постепенный переход в китайскую сферу влияния

< Назад   Вперед >
Содержание