6. Отличие искусства от познания

Искусство — не наука и не философия. С помощью искусства не расширяется область знания — ни научного, ни философского. Чтобы знать что-то, нужно знать его сущность, т.е. быть в состоянии сказать, чем является вещь, сделать объект знания субъектом суждения, где он бы освещался предикатом, с коим вступает в связь. И процесс познания — это переход не от субъекта к предикату, но от чистого субъекта к его связи с предикатом. До тех пор, пока субъект существует, но не вступил в ту связь с предикатом, в которой состоит суждение, знание будет пожеланием, а не чем-то действительным. Между безотносительным (и, в силу этого, еще смутным) субъектом и субъектом, освещенным суждением, существует переход от непосредственной (или абсолютно изначальной субъекту) мысли к мысли опосредованной (или результату рефлексии, благодаря которой субъект мыслит себя через предикат). Одним словом, кто говорит «знание», говорит «опосредование» (мысль, которая вытекает из процесса рефлексии, которая определяет изначальный объект самой мысли и конституирует его в его объективности посредством данного определения). Ибо до этого опосредования объекта еще не существует, и можно сказать, что мысль пребывает еще наедине с самой собой.

Но искусство не учит нас говорить, что вещь является какой-то вещью; оно не высказывает суждений, не строит теорий, не стремится обучать. Там, где оно ставит перед собой такую задачу, оно подчиняется чужим целям, которые его искажают. Царство искусства — царство непосредственности, в которой дух движется, не выходя еще из себя, и остается пребывать с самим собой. Всякая философская рефлексия освебождает искусство от того состояния наивного созерцания своего мира, благодаря которому человек, как ребенок, остается охвачен возбуждением и восхищен объектом, составляющим с ним одно целое, — и, лишенный возможности выйти из субъективной ситуации, в которой данный объект предстает перед ним, человек его интуитивно схватывает, разрушает очарование искусства. Потому искусство и сравнивали со сном, в котором дух видит, но не судит — и, замкнутый в своем субъективном видении, не в состоянии критиковать и преодолевать его, и принимает за устойчивую реальность чисто субъективный образ самого себя.